Текст книги "Корпорация «Коррупция»"

Мысль, что стоит вернуться в родные пенаты, посещала ее все чаще. Но как было

признать правоту домочадцев и крушение собственных надежд?

И она приняла решение перебраться в Питер. Как раз известное питерское издание

искало корреспондента со свежим взглядом на жизнь. И Алена рискнула, все еще веря, что

будущее исключительно в ее руках, ее собственных. Веря, что впереди ее ждет удачная

журналистская карьера.

Но и здесь ожидания поначалу не оправдались. Конечно, самолюбие тешилось, что в

ее распоряжении есть стол, стул и компьютер, то есть теплое местечко в ведущем

издательском доме, а фиксированный оклад позволяет дожить до следующей получки, не

задумываясь о дне грядущем, но работа… Вся профессиональная деятельность свелась к

брожению по просторам Интернета, вылавливанию новостей, да к перепечатке их на сайте

издательства, иногда с авторскими комментариями, иногда без. Короче, вышло совсем не

так, как задумывалось.

Не обошлось, конечно, без стечения обстоятельств. Кто бы мог подумать, что скучное

странствие по просторам сети натолкнет ее на интересную страничку, которая в одночасье

изменит дальнейшую жизнь. Простенький сайт, затерянный в безбрежном пространстве

Интернета, содержал только одну статью: «Бюджет. Распил. И вилла на озере Комо». Крик

души неизвестного корреспондента, обращавшегося к общественности и взывавшего о

помощи. Алена сразу уловила суть и перспективу, поняла, что судьба дарит шанс, и его

надо использовать! То, что не удалось автору статьи, может получиться у нее.

Убедить главреда, не только прожженного журналиста с непривычным отчеством

«Владиленович», но и бизнесмена от СМИ, прагматично просчитывающего возможные

потери и доходы от каждого проекта, оказалось куда сложнее, чем виделось на первый

взгляд. Внешне тщедушный, невысокий лет пятидесяти пяти мужчина со старомодными

очками в роговой оправе и носом картошкой, в вечно мятом пиджаке и тремя

волосинками, пересекающими лысину справа налево, слыл настоящими профессионалом,

вхожим в высокие кабинеты. В суждениях он был категоричен:

– Соболева, предложенная тобой тема не нова, да и не интересно нашим читателям,

что происходит у черта на куличиках. Нам бы свои проблемы освещать научиться…

Алена упорно стояла на своем:

– Я сделаю все возможное и невозможное. Готова взять ответственность за результат

на себя…

После получаса увещаний и уговоров он сменил гнев на милость, выстукивая

пальцами барабанную дробь по столу, а затем произнес:

– Что ж, пусть так. Действуй, Алена.

От положительного решения закружилась голова. Ей впервые предстояла

самостоятельная работа – настоящее журналистское расследование. Червоточина

сомнения засвирбила в мозгу: а справлюсь ли?

Но тут же, не дав разрастись страхам, главред вернул ее на грешную землю, четко

определив свою позицию:

– Алена, сама понимаешь, предприятие с коммерческой точки зрения весьма

сомнительное, с непредсказуемым финалом. Идея целиком твоя, тебе и карты в руки! А

мы рисковать не можем. – Он оценивающе смерил Соболеву взглядом. – Связями на месте

я лично помогу – есть у меня в тех краях контакты… А дальше – сама… За свой, что

называется, счет… Ждем тебя назад с результатами.

Не найдя, что ответить, Алена беспомощно хлопала глазами, стараясь подавить

внутри все возрастающую злость. Значит, не верит шеф до конца в успех, и тратить

средства на поездку не собирается. Командировка выходит на чистом энтузиазме. При

благоприятном исходе результат пополам, при провале – во всем виновата Соболева. Что

ж, сама напросилась…

Подготовительный этап не занял много времени, но его с лихвой хватило, чтобы

внимательно ознакомиться с имеющимися в открытом доступе документами, побеседовать

со знающими людьми, формируя представление о событиях, происходящих в Южном

федеральном округе вообще и в Южноморском крае в частности. Опрошенные эксперты

сходились в одном: Южноморск – наиболее тихий и спокойный город на Черноморском

побережье. Несмотря на то, что густо заселен людьми самых разных национальностей и

вероисповедания. Власть уверенно держит руку на пульсе общественной жизни, тесно

взаимодействует с диаспорами, оказывает посильную поддержку бизнесу и держит на

коротком поводке преступность, не позволяя всякого рода криминальным элементам

беспредельничать.

Перед самым вылетом главред вручил ей старомодную папку с двумя тесемками, в

которую была подшита распечатка уже известной статьи и черно-белая фотография

красивого молодого мужчины с надписью «Роберт Моисеев» на обороте.

– Информация, найденная тобой, а точнее, оперативность, с которой ее зачистили,

вызывает неподдельный интерес. Сайта в Интернете уже нет. – Оплошность, из которой

стоит извлечь урок на будущее. – Надо обязательно для себя копии важных материалов

делать. Помни, Соболева, в руках у тебя бомба! Смотри, чтоб не взорвалась раньше

времени…

Из дневника Алены Соболевой:

«…Прошлое осталось далеко за спиной. Столичный этап окончен, и я вновь

возвращаюсь в провинцию, опять становлюсь провинциалкой. Статус, от которого

бежала после института из родного Новосиба, снова обретаю в Южноморске. Не могу

сказать, что преображение меня сильно расстроило: во-первых, прекрасно понимаю

кратковременность пребывания здесь (конечно, с точки зрения продолжительности

человеческой жизни), во-вторых, осознаю все плюсы командировки и ее последствий, в-

третьих, надоело лицемерие и твердолобость российских столиц. Есть шанс отдохнуть

немного от высокомерия столичных жителей. Поражаюсь, с какой ненавистью, что в

Москве, что в Питере смотрят они на своих сограждан, пожелавших искать удачу на

«их» территории. «Понаехали! Сразу видно – деревня!» Тьфу на вас на всех с самой

высокой колокольни, со Спасской башни! И если москвичи всегда напрягали меня своей

отрешенностью от мира, полным отсутствием представления «есть ли жизнь за

МКАДом?», то питерцы, возомнившие себя ответственными за культуру Всея Руси,

возгордившиеся собственной избранностью и образованностью, добили снобизмом.

Откуда вы сами взялись бултыхающиеся в вечной московской грязи и покрывающиеся

питерской исторической плесенью? ПОНАОСТАВАЛИСЬ?! Ну да Бог с вами и с нами.

Спор, не имеющий ни конца, ни начала, сродни извечному конфликту отцов и детей,

описанному еще Иваном Сергеевичем Тургеневым. В нем каждый прав, и каждый

заблуждается. Вас, граждане столичные жители, ненавидит вся Россия, но все мы с

удовольствием бы заняли ваше место. Хотя нет, не ваше – свое, но рядом.

А я с удовольствием переверну для себя эту страницу.

Здравствуй, загадочный и неизведанный Южноморск».

3

Южноморск встретил ее ни хорошо, ни плохо. Казалось, городу было плевать на

приезжающих в межсезонье гостей. В душном плохо проветриваемом зале Южноморского

аэропорта багаж пришлось ждать полтора часа. По сравнению с терминалом Пулково

местный аэропорт выглядел сельским поселением на фоне мегаполиса. На улице шел

дождь и дул пронзительный ветер с моря. Холодно, но после питерской осени – почти

сказка.

Редакция газеты «Губернский колокол», куда рекомендовал обратиться Андрей

Владиленович, располагалась в крыле типичного для архитектуры 70-х годов

номенклатурного здания по соседству с краевой администрацией. В сквере перед широким

крыльцом – памятник вечно живому Владимиру Ильичу, указующему широкой дланью

путь в светлое будущее, которое, если верить заданному направлению, терялось в серых

водах бушующего Черного моря.

Просторное светлое помещение пахло недавним ремонтом, рабочие места были

обеспечены всем необходимым – комп, телефон, Интернет, кофе-машина одна на всех и

комната для курения. Не урна-пепельница на лестнице, а нормальная комната с диваном,

креслами и широким журнальным столиком. Здесь и отдохнуть можно, и с мыслями

собраться, и обсудить что-то вполне удобно. У главного – отдельный стеклянный кабинет с

жалюзи по периметру – Соболевой на ум сразу пришел полицейский участок из

голливудских боевиков – откуда он пристально должен следить за подчиненными.

Коллектив оказался небольшой, но сплоченный. Мальчики-девочки – 50/50. В основном,

молодой, возле тридцати.

Коротая ожидание нового шефа, Алена с удовольствием выпила кофе, познакомилась

с будущими коллегами, немного пощебетала за сигаретой ни о чем. Не стала говорить, что

родом из Новосиба, сказала, что прилетела из Питера. Поймала на себе пару

восхищенных, даже немного завистливых взглядов.

Главред «Губернского колокола» появился неожиданно: вихрем влетел в курилку,

сверкнув во все стороны огненным взглядом, распугал беспечно расслабившихся

сотрудниц, мигом разлетевшихся по рабочим местам, а на гостье внимания не заострил.

Вроде как так и надо. По-хозяйски прошелся по редакции, перекинувшись короткими

фразами, корректируя работу на местах, и скрылся в своем аквариуме.

Алена и подумать не могла, что главный редактор основного рупора краевой власти

может выглядеть так: едва за сорок, с трехдневной щетиной на обветренном лице,

среднего роста, крепко сбитый, с небольшим пивным брюшком, в казаках, джинсах и

коричневой итальянской кожаной куртке, со шлемом-интегралом, висящем на левой руке.

Не теряя времени даром, она зашла следом за ним в кабинет, забыв постучать в

дверь, и представилась:

– Алена Соболева из Питера… Вам Андрей Владиленович должен был говорить обо

мне…

Сказала и замерла в ожидании, испытывая на себе жгучий взгляд гагатовых глаз.

– Ринат Халикович… – Он изогнул в улыбке тонкие губы, задумчиво предложив

присесть, будто вспоминая что-то. – Для своих просто Ринат.

Еще никогда в жизни Алена не чувствовала себя так глупо. В голову влезла шальная

мысль, что если вдруг Андрей Владиленович собирался, но забыл позвонить и

договориться о ее прибытии, то придется выкручиваться как-то самой. Точно она по

собственной инициативе притащилась дождливым ноябрем из Санкт-Петербурга в

Южноморск.

– Я вас как-то иначе представлял… Кофе хотите? Если «да», то там есть кофе-

машина, налейте, я подожду.

До галантности ему было далеко, но интонация не подразумевала возможности

обижаться.

– Как представляли? Лучше или хуже?

– Иначе, – повторил главред «Колокола», при этом улыбка чеширского кота не сходила

с его лица. – Немного старше, росточком пониже, ножки покороче и глаза злее. И очки.

Обязательно очки в тонкой черной оправе. Как у учительницы младших классов. Может

еще рыжее каре чуть ниже уха. Вы уж простите, Алена Игоревна. Не знаю, почему, просто

такой уж образ сформировался.

– Ничего, вы разочарованы?

То, что Ринат Халикович был в курсе ее прибытия, снимало всякие опасения по

поводу трудоустройства и жилья. У Алены отлегло от сердца. Все складывалось, как

нельзя лучше.

– Нисколько. Реальность радует гораздо больше, чем воображение. Вы мне

определенно симпатичны: глаза не злые, а острые, не замыкаетесь, открыты для общения.

Думаю, в ваших силах привнести свежую струю в мировоззрение редакции «Губернского

колокола». Андрей Владиленович вас очень хвалил… Как человек новый в здешних краях

и, без сомнения, зоркий, вы сможете подметить то, что скрыто от нашего замылившегося

взгляда, возможно даже неподвластно нашему пониманию. Алена Игоревна, вы молоды,

амбициозны, напрочь лишены пролетарского гнева, который кипит еще с советских

времен на каждой второй кухне, зато обладаете профессиональной злостью. Если уж

вцепитесь в противника – не отпустите, пока не растерзаете.

Пришлось почти искренне потупить взор:

– Ринат Халикович, вы считаете меня кровожадной?

– Нисколько! Но я вижу в вас, Аленочка, профессионала. Именно такой журналист

нужен мне сегодня, когда «Колокол» переживает трудные времена. Со своим свежим

видением ситуации в крае и стране. Без провинциальных шор. В Петербурге и Москве

конкуренция выше, интриги – опаснее и сложнее. Ваш профессиональный опыт просто

необходим «Колоколу», иначе вскоре мы покроемся пылью застоя. Ведь что у нас сейчас:

ста-биль-ность, – он произнес последнее слово по слогам. – Это раньше Южноморск

гремел на всю страну, когда здесь велись криминальные войны, а сейчас? Не о чем

рассказать согражданам. Да, мы не бульварная пресса, нам нужны новости, а не сплетни,

но новость надобно завернуть в фантик так, чтобы читателю хотелось угоститься, чтоб не

мы ему газету совали, а он сам руки тянул. На дворе рынок, мы должны это учитывать.

Чего хотят люди?

Вводя в курс дела, Ринат Халикович беззастенчиво лил ей елей в уши, и Алена

послушно внимала.

– Хлеба и зрелищ.

– Вот именно! Хлеб не по нашей части… а вот зрелища… Алена Игоревна, вы

красивы, умны. Так дайте же мне зрелищ!

Он бросил взгляд, распаливший румянцем ее лицо. На секунду показалось, что

перед ней фанатик, слепо одержимый идеей. Хотя скорее новый главред – человек

увлеченный, трудоголик, король информационного поля регионального масштаба.

– Если есть свежие идеи – предлагайте, не таите в себе. Даже самые бредовые мысли

не стесняйтесь высказывать. Сядем, обсудим на летучке, найдем рациональное зерно. Я

верю в ваш творческий потенциал. Запомните, Алена Игоревна, в редакционной политике

есть только одно ограничение: мы ни при каких условиях не имеем права скатиться до

уровня бульварной газетенки. «Губернский колокол» – центральное издание

Южноморского края. Не стоит разочаровывать читателя.

Она осмелилась добавить только одно:

– Алена. Можно просто Алена.

– Хорошо, это многое упрощает, – главред откинулся на широкую спинку кожаного

кресла. – Тогда в неформальной обстановке я просто Ринат. Будем друзьями.

Ринат Халикович вкратце рассказал о будущей работе, пообещал, что даст несколько

дней на то, чтобы осмотреться, войти в курс дела, понять, чем живет округа и что

интересно местным жителям – «аборигенам», как он их любовно назвал. В редакцию

являться каждый день не обязательно, просиживать время с утра и до вечера, как было в

Питере, не надо. Перед ней не ставится пока никаких задач – время, предоставленное для

акклиматизации. А уж затем…

В «Губернском колоколе» грядет время перемен, и Алене Соболевой как опытному

столичному профессионалу с рекомендациями в них отводится ключевая роль.

– И о главном, – Ринат подался вперед и налег на стол, заговорщицки подмигнув, – я

тебе все про высокие материи, а тебя-то сейчас приземленное волнует больше: что есть и

где жить. Говорю по порядку: зарплата у тебя будет однозначно меньше, чем на прежнем

месте работы – бюджет «Колокола» не такой, как у столичных изданий, но, думаю, на

первое время хватит. Дальше – сделка, по результатам работы. Жить будешь у меня.

Едва не вскочив от негодования, Алена быстро взяла себя в руки. Если поразмыслить,

большой крамолы здесь не было: многие именно так и устраиваются, через койку. Засунут

гордость куда подальше, прогнутся один раз, и получают и достойную работу, и высокую

зарплату, и покровительство, что немаловажно в наше неспокойное время. А ей что

терять? Невинность? Так не девочка пятнадцатилетняя, нет уже такого счастья,

представление о романтике давно испорчено, прекрасно знает, как с мужчиной

обращаться, как дела в жизни решаются. Опять же, Ринат Халикович, не юнец прыщавый,

которому в ссаном подъезде подвыпившие малолетки девственность дарят (куда уж

романтичней!), а мужчина основательный на первый взгляд, харизматичный и не дурен

собой… Только что ж так нахрапом-то, сделал бы хоть вид, что ухаживает…

Прочитав всю бурю чувств на ее лице, главред не без ухмылки добавил:

– Поживешь пока в моей квартире. Я-то сам на даче за городом обитаю, так что

приставать не буду. Ручаюсь. Жилплощадь пустует – пользуйся. По деньгам сговоримся.

Какую-нибудь символическую плату назначу: не из жадности, а для порядка.

Покраснев от нестерпимого стыда, Алена опустила глаза. Хороша журналистка!

Профессиональный рост, амбиции! Не дослушала до конца, а уже постель греть

собралась, перед шефом практически ноги раздвинула. Да, создала себе имидж в первый

же день…

Пулей вылетев из его кабинета, она долго прикуривала дрожащими руками сигарету.

Стыдоба-то какая!

4

Быстро выяснив, что ООО «ПрогрессСтрой 21 век» финансово-хозяйственную

деятельность действительно не ведет, стройплощадки заморожены, работы

приостановлены, Алена оказалась в тупике. Охранник в районе «Взморье» – неприятный и

пропитой дядька неопределенного возраста, с которым удалось побеседовать, посетовал,

что зарплату не платят уже давно. Начальство только обещает рассчитаться, но до денег

дело не доходит. Приезжала как-то комиссия из администрации: так походили,

посмотрели, плечами пожали и укатили восвояси. Что дальше будет – неизвестно.

Строительной техники, как и описал Дмитрий Смелов, на объектах почти не

осталось. Подернутые ржавчиной подъемные краны, помнящие еще эпоху Хрущева и

Брежнева, во «Взморье», пара хромых тракторов в Южноморском порту, и старый

экскаватор на краю котлована на площади городского вокзала. Никакого намека на

желание окончить начатое.

Плотно проработав учредителей «ПрогрессСтроя» с использованием доступных

методов и средств, ничего предосудительного обнаружить не удалось. Люди ни чем

особенным не примечательные, как их судьба свела в одном коммерческом предприятии –

вопрос риторический.

Банкир Семенов несколько лет назад получил вид на жительство в США, приобрел

там недвижимое имущество и на родину больше носа не кажет. Чтобы ни следственные

органы, ни другие любопытные носа в частную жизнь не совали и вопросов глупых не

задавали.

Ювелир Гольденблат с полгода назад продал свой магазинчик в Ростове вместе с

антикварной коллекцией, истинную стоимость которой даже в приватной беседе не

осмелился обозначить ни один специалист из тех, с кем довелось встретиться, и

растворился, как ежик в тумане. Жив ли Михаил Яковлевич или, нагруженный капиталом

по самое некуда, отправлен лихими людьми к праотцам – доподлинно неизвестно.

Криминальная версия его исчезновения не нашла подтверждения.

И последний – самый молодой и энергичный из триумвирата – человек-загадка

Валентин Теляш. Он, точно корабль-призрак, бороздил просторы Южноморского края: о

его существовании осведомленные люди знали, многие слышали, но в глаза никто не

видел. Где он? Что он? На кого работает? Ответ один: в настоящее время место

нахождения неизвестно.

Побеседовав с правоохранителями на предмет ЧП с уважаемыми в крае людьми,

Алена утвердилась в мысли, что описанные в статье факты имели место быть. Но

криминального следа ни в одном эпизоде не обнаруживалось. Представительный

сотрудник Следственного управления с удивительными голубыми глазами и неотразимой

улыбкой, взяв у нее телефон, чтобы договорится о личной встрече в ближайшие дни,

заметил:

– При желании и хорошей фантазии можно даже связать воедино гибель «Титаника»

и полет человека в космос. Так что не надо искать черную кошку там, где ее заведомо

нет…

Тогда она пошла с другой стороны: решила начать с головы и понаблюдала за

губернатором, собрала некоторые данные, обратилась к знакомым в ДЭБ МВД. Ничего! То

есть, конечно, можно ущипнуть, даже найти основание для возбуждения уголовного дела:

добротный дом на берегу моря, трехкомнатная квартира в центре, немецкий автомобиль и

салон красоты у супруги. Правда, коттедж по современным меркам – конура. Обычный,

красного кирпича, в два этажа ростом, на триста с небольшим квадратных метров, даже

без подземного гаража. Выстроен на участке, доставшемся супруге в наследство от отца.

Абсолютно легально. Проверила лично! БМВ – бывший в употреблении, куплен несколько

лет назад уже не очень новым. Квартира – да, приличная, знающие люди рассказали, что с

достойным ремонтом, но у супруги губернатора – доходный бизнес, вполне потянет на

соответствующее жилье. Понятно, что в предпринимательской карьере жены не обошлось

без влияния мужа, но, по заверениям тех же «знающих людей», салон красоты был очень

популярен среди южноморской элиты и предлагал широчайший спектр услуг. Короче,

имеет право называться эффективным коммерческим предприятием. Если это

единственная коррупционная составляющая в деятельности губернатора, то честь ему и

хвала! За такое в современной действительности звезду героя давать надо!

Больше никаких подозрительных контактов найти не удалось: ни фабрик, ни газет, ни

пароходов. Все южноморские олигархи равноудалены от него. Да по сути и нет олигархов

в крае: есть крупные уважаемые бизнесмены, но никто из них напрямую не влияет на

губернатора или его окружение, по крайней мере, так говорят. Правила взаимодействия

власти и бизнеса здесь удивительным образом соблюдаются обеими сторонами. Точно

остров Утопия!

Попытки установить автора разгромной статьи также не увенчались успехом.

Выяснилось, что «Смелов» – скорее всего псевдоним, под которым в сети выходило

несколько материалов на различные не столь горячие темы.

Решив взять тайм-аут на недельку, Алена погрузилась в текущую работу, надеясь,

что, разобравшись в сложных перипетиях человеческих отношений в крае, поняв, чем

живут и чем дышат местные жители, сможет проникнуть в святая святых южноморской

власти, снять покрывало, скрывающее от обывателей всю подноготную.

Тем более что Ринат Халикович требовал результатов:

– Алена Игоревна, я старый прожженный журналюга, так что играть со мной не

стоит. Прекрасно понимаю, что из Питера в Южноморск вы прибыли не на ПМЖ, а с

определенной целью. Не буду спрашивать, зачем Андрей Владиленович отправил вас в

межсезонье на море – не мое дело – только хочу раз и навсегда сказать, чтобы вы

понимали: пока вы, Аленушка, здесь, в редакции «Губернского колокола», вы работаете на

меня и выполняете мои указания. Я плачу вам за работу, – он особенно выделил последнее

слово. – Остальное – не моя забота! Если нужно будет содействие в том, для чего вы

прибыли к нам, обращайтесь. Я всегда готов помочь. Но вопросов задавать не буду…

Ринат Халикович Салехов нравился Соболевой как мужчина: в нем чувствовался

характер, настоящий, мужской. И вел он себя соответственно, никогда не держа камня за

пазухой. Поначалу, переехав в его квартиру, она ожидала ухаживаний или даже липких

приставаний, но ничего подобного не случилось. В квартире Ринат Халикович появился

лишь однажды, помогая заселиться, передал ключи и попросил ни в коем случае не терять

их, т.к. другого комплекта нет. Дал понять, что она полноценная хозяйка вверенной

жилплощади, и неожиданные гости на голову свалиться не могут.

В один из дней, когда редакция только просыпалась, наполняясь будничной суетой,

Ринат открылся и с другой стороны, показав, что помимо требовательности к

подчиненным и напускной строгости ничто человеческое ему не чуждо. За чашкой

утреннего кофе Салехов делился с Аленой воспоминаниями.

– …«Губернскому колоколу» уже более двадцати лет. Создавался «на коленке» еще на

заре девяностых в то время, когда общественность, наконец, осознала, что газета «Правда»

далеко не всегда пишет правду, когда люди поняли собственную социальную значимость, а

их активность била любые рекорды, когда гражданская позиция каждого не вызывала

сомнений…

Все это время Ринат Халикович являлся бессменным редактором издания, оставаясь

верным своему детищу.

– Идея была целиком моя, я же и продавил ее в руководстве Прибрежного района

Южноморска, выбив необходимое финансирование. Тогда многие пальцем у виска

крутили, наблюдая мои потуги – быстрые бабки на торговле делались, а не в СМИ. Это

много позже, ближе к двухтысячным, «Колокол» поднялся до краевого уровня, став

признанным рупором губернаторской власти, обрел вес и солидность. А на заре все

держалось на энтузиазме. Я молод был и горяч, только филфак Ростовского

государственного университета окончил, сам был и корреспондентом, и редактором.

Работал за идею, верил, что все двери перед нами открыты – черта, свойственная

молодежи…

Соболева видела, что у многих вера затухает с годами, огонек в душе гаснет, но

Салехову удалось пронести ее сквозь годы. А главред между тем продолжал:

– Трудно пришлось, многое предстояло пройти: помещения не было, готовил первые

выпуски чуть ли не дома за старым письменным столом, подрабатывал уборщиком,

разгружал вагоны – кушать-то надо, а от газеты выгоды не было. Только на ноги встал и

снял кабинет в старом заводоуправлении, как пришлось с бандитами схлестнуться,

которые почему-то посчитали издательский бизнес сверхприбыльным и позарились на

долю. То, что «Колокол» как бы при районной администрации функционировал, никого не

испугало. Чиновники от решения проблемы самоустранились, пришлось самому

улаживать конфликт. Спасла дело хулиганская юность: на «стрелке» встретились друзья

детства, не видевшиеся с окончания школы. Когда-то вместе ходили стенка-на-стенку,

вместе громили неформалов, вместе «качали железо». Вспомнили, обнялись, поговорили:

кто из них в бандиты пошел, кто в милицию, кто вот в журналистику подался. Короче,

итогом «стрелки» стал сокрушительный удар по печени: от количества выпитого с

друзьями и за их же счет создатель новой газеты очнулся только спустя несколько дней.

Зато за мздой больше уже никто не приходил – ни чиновники, ни рэкетиры. Это была

первая веха после успешного старт-апа.

– А как же семья… дети?.. – не удержавшись, спросила Алена.

Ринат Халикович улыбнулся, задорно сверкнув глазами.

– Мой дом – вот! – он поднял вверх руки и широко развел в стороны, будто стараясь

объять все помещение редакции. – Здесь, и нигде больше! А моя семья – там, трудится, как

пчелиный рой.

За время беседы коллеги уже собрались и теперь активно имитировали бурную

деятельность, кидая из-за мониторов любопытствующие взгляды: о чем это главред уже

который час шепчется за закрытой дверью с Аленой Соболевой?

– Вы все, Аленка, мои дети, – Ринат Халикович продолжал улыбаться, и от этого

стало так легко на душе и спокойно, все надуманные невзгоды и реальные отступили на

второй план. – Я никого из вас в обиду не дам. Помни! Даже того раздолбая, Вадика

Крюкова.

Алена ответила улыбкой на улыбку. Вадим Крюков – худощавый юнец с длинными

волосами, немного сутулый от сидячего образа жизни, немного чудаковатый, точно не от

мира сего – всегда и для всех служил мишенью для беззлобных шуток и разного рода

приколов. «Мимо тещиного дома я без шуток не хожу». Мальчик талантливый,

программист-самоучка, но при этом страшно ленивый. Совмещал в себе должности

сисадмина, руководителя интерне-проекта и еще Бог знает кого. Короче, толком ничего не

делал, но щеки от собственной значимости дул, вызывая умиленные усмешки у коллег. Но

за кофе и сигаретами бегал в близлежащий магазинчик исправно. За что, собственно

говоря, Ринат Халикович и платил ему зарплату.

Затронув запретную для посторонних тему, Соболева уже не могла остановиться:

– Что, так и не женились?

– Не-а, – главред прикурил сигарету и продолжил, – сначала не было возможности

размениваться на всякие глупости: газета занимала все время и отнимала все силы. Только

доползал до кровати и падал замертво, чтобы утром вскочить на ноги и целый день

носиться, как белка в колесе. Знакомые даже смеялись, что в моей жизни только одна

женщина и та с мужским именем – Колокол. Затем была любовь… Тогда казалось, что

навсегда, а вышло – увлечение… с ее стороны. А я даже был готов на геройский поступок –

в ЗАГС собрался идти, хорошо, что все раньше закончилось.

Он надолго замолчал и о чем-то задумался, нахмурив лоб, а Алена позволила себе

спросить:

– И все? Вы же видный мужчина.

Ответил он сразу и, вопреки ожиданиям, абсолютно спокойно:

– Все, Аленка, все. Много воды утекло, с тех пор у меня только одна любовь… с

мужским именем… Так что о личной жизни хватит. Только о работе.

Ринат Халикович изобразил из себя строгого начальника, и ей осталось только

пожать плечамию. О работе, так о работе.

– С прошлым «Колокола» все ясно. А как быть с будущим?..

Вскоре «Губернский колокол» получил путевку в новую жизнь. Главред собрал совещание,

представил измененную концепцию издания, пояснив, что под прежним именем коллективу

единомышленников предстоит создать абсолютно новый продукт.

– С сего дня читатель знакомиться на страницах «Колокола» с полярными взглядами

на действительность, получает пищу для размышления. Сегодня наша задача

взбудоражить людей. Заставить их думать. Столкнуть лбами различные точки зрения на

события и факты. Поменьше соуса в суждениях. Мы только готовим блюдо, а соус – за

читателями. Пусть они сами принимают решения, скрипят мозгами и неистовствуют…

Выжгите в мозгу у себя коленным железом: каждый из нас обязан четко понимать, чего

хочет тот или иной человек. Проследить, как он отнесся к тому или иному мнению,

высказанному в «Колоколе», что он сам думает по этому поводу? Что он желает увидеть в

следующем номере? Для нас важен каждый читатель! Каждого мы обязаны удовлетворить

в потребностях. Начиная с завтрашнего номера нас должны ругать, хвалить, любить и

ненавидеть. Реакция может быть любой, если это не равнодушие…

Ринат Халикович ясно дал понять, что ему нужна команда. Четкое понимание с

полуслова, с полувзгляда. Нацеленность на результат. Без перетягивания каната.

Общественное превыше личного.

– Мне нужны единомышленники. Каждый из нашего коллектива должен верить в

«Колокол» и его успех. Мы делаем одно общее дело. Паразитов не потерплю и денег

сегодня не обещаю. Нам еще предстоит сложный путь, и я должен быть уверен, что могу

опереться на любого. Так что, если кто не готов положить всего себя на алтарь – заявление

«по собственному» мне на стол и расчет в кассе. Больше к этой теме не возвращаемся…

Уверенность Салехова в победе заражала. Его энергия била фонтаном, его

возможности не подлежали сомнению. Не мужчина – кремень! Не просто начальник –

лидер, вожак! С таким руководителем хоть на край света, хоть в омут с головой.

Под занавес были распределены направления деятельности.

Алене досталась криминальная хроника со всеми вытекающими. Главред был

непоколебим:

– С твоим рвением и энтузиазмом, ты любой клубок размотаешь. Лучшей

кандидатуры мне не найти…

Теперь утро в редакции начиналось для Соболевой со сводки происшествий под

чашку кофе и сигарету. Оказывается, в славном и тихом курортном городе Южноморск не

все так благополучно и спокойно, как казалось на первый взгляд. Обывателю и неведомо,

какие страсти бушуют у него под самым носом.

За прошедшие сутки в Южноморском крае зарегистрировано 105 преступлений, из

которых 78 раскрыты «по горячим следам». Из совершенных преступлений: убийства -

2, раскрыто – 2; причинение тяжкого вреда здоровью – 3, раскрыто – 3; разбои – 0;

грабежи – 11, раскрыто – 10; кражи – 75, раскрыто – 52; мошенничества – 5, раскрыто –