Текст книги "Кремль 2222. Юг"

– Ну, сука членистоногая! – прорычал Данила, кладя автомат на землю и вытаскивая нож. Он понимал всю бесполезность своей атаки, но, кто знает, вдруг ему все-таки повезет, и он успеет вскрыть клинком второй основной глаз мутанта и при этом просунуть нож вместе с рукой как можно глубже внутрь уродливого черепа, чтобы достать до мозга? А там уж и помирать не страшно. Настоящему воину помирать никогда не страшно, особенно если он сделал для победы все, что было в его силах.

Возможно, он сказал это вслух. Так как сзади него раздался спокойный знакомый голос, словно продолживший его мысли:

– Помереть – оно всегда успеется. Тем более что сейчас это точно ни к чему.

Данила резко обернулся.

Позади него стоял Снайпер, и в руке у него была маленькая коробочка с несколькими кнопками. Одну из которых он и нажал так же спокойно и непринужденно, как загонял патроны в магазин своей СВД.

Позади грохнуло, и неслабо. Данила повернул голову – и увидел, как на том месте, где только что волочилось громадное и несуразное тело монстра, расплывается большая желтая лужа, в которую продолжают падать с неба куски разорванного взрывом мохнатого панциря.

Но это было еще не все.

Хотя матка и лишилась задней части своего туловища, передняя все еще продолжала жить. Причем жизнь в ней, похоже, поддерживала лишь жажда мести.

Разведчик видел, как мускулистая лапа твари почти поднесла Настю к разверстым жвалам… Метать нож на таком расстоянии было бесполезно. Бежать – не успеть. Стрелять нечем да и не из чего…

Данила посмотрел на Снайпера, но тот лишь покачал головой. И вправду, стрелять сейчас в голову мутанта было бессмысленно – все возможные жизненно важные центры руконога находились на одной линии выстрела с головой девушки.

И тут Данила увидел сноп пламени, ударивший прямо в горло матке руконогов и заодно охвативший голову огненным ореолом. Треск горящих волос, мерзкий звук лопающихся глаз и предсмертный хрип твари слились в один звук, от которого к горлу Данилы подкатил тошнотворный ком. Но он продолжал смотреть, не в силах поверить в то, что сейчас увидел.

– Вот уж подруги расплевались – так расплевались, – заметил Снайпер. – Слушай, а ты точно уверен, что тебе нужна девчонка, которая в гневе может эдак вот запросто плюнуть в морду фаерболом?

Но Данила не слушал. Он уже бежал к тому месту, куда упала кио. Слишком красивая для того, чтобы быть чудовищем, о котором только что говорил пришелец из иномирья.

– Эх, молодость, молодость, – хмыкнул Снайпер, пряча в специальный карман разгрузки коробочку с кнопками. После чего запахнул пыльник и не спеша направился к месту битвы…

Настя лежала на острых бетонных обломках, неестественно подогнув под себя левую руку. Данила бросился к ней.

– Настёна! Слышь, Насть, ты чего? Вставай, а?

Веки девушки дрогнули. Она вздохнула, пошевелилась, и Данила попытался помочь ей сесть…

С таким же успехом он мог попытаться кантовать малую чугунную пушку. Сдвинуть-то оно, конечно, может, и получится. Но вот если взять на руки, то руки те, пожалуй, станут как у нео, до пола.

– Что, тяжеловата? – хмыкнула девушка.

– Ничего, подкачаюсь, – парировал Данила, очень довольный тем фактом, что девушка жива и относительно здорова. Главное, жива, остальное лечится.

– Ну-ну, давай, Шварценеггер, – сказала Настя, поднимая правой рукой левую и вглядываясь в глубокую рану на предплечье.

– Ты чего обзываешься? – слегка обиделся Данила.

– Так одного… качка звали… средневекового, – объяснила кио, между делом словно кошка зализывая рану, из которой, как ни странно, не вытекло ни капли крови. – Он до президента США докачаться хотел, но не потянул и согласился на меньшее.

– Мне меньшего не надо, – решительно сказал разведчик, абсолютно не понявший о ком говорит кио и от этого разозлившийся еще больше. Он к ней со всей душой, а она…

– Ну смотри, не пожалей потом, – улыбнулась Настя.

Ее рана затягивалась на глазах. Меж краями разрыва, нанесенного когтем мутанта, натянулись белые нити вязкой слюны, которые, словно живые, начали стягивать разрыв.

Данилу слегка передернуло. Красива девчонка нереально, но все же… не человек. Сможет ли он смириться с этим? Или проще погасить вспыхнувшее чувство, пока огонь не разгорелся и не охватил, помимо разума и мужского начала, еще и сердце?

– Куда это твой друг полез? – поинтересовалась кио.

Разведчик посмотрел в ту же сторону, что и она, – и невольно скривился.

Снайпер, скинув пыльник, по локоть в желто-черной жиже копался в голове мутанта, рассекая своим замечательным ножом кости черепа. Вот он зацепил что-то клинком, ковырнул – и вытащил из недр головы руконога кусок нежно-белого мяса. Покрутил его так и эдак, понюхал и, удовлетворенно кивнув, засунул в контейнер на поясе. После чего содрал с рук хирургические перчатки с длинными матерчатыми нарукавниками, выбросил их и, надев пыльник обратно, принялся регулировать ремень СВД.

– Непрост твой напарник, – заметила Настя. – И снайперская разгрузка «Кикимора», и даже его оружие здесь ни при чем.

– Не понял, – произнес Данила. – Что ты хочешь сказать?

– Думаю, это гость с изнанки этого мира, – сказала кио. – О таком призраке во плоти сказано в Книге Воспоминаний, написанной после Большой Войны. Я узнала его по контейнеру на поясе, сквозь который льется адский голубой свет.

– Почему же адский? – спросил разведчик. – Говорят, до войны такого цвета было небо. До того, пока атмосферу не заволокло копотью и пылью. Это хорошо, что хоть сейчас мы знаем, как выглядит солнце. Нашим дедам это было недоступно.

– А тебе не кажется, что твой друг использовал нас как наживку, для того чтобы заполучить ядовитые железы матки багов? – продолжала гнуть свою линию кио.

– Мне кажется, что ты сейчас пытаешься навести тень на того, кто спас тебе жизнь, – мрачно ответил Данила. Хотя определенная доля истины в словах девушки, возможно, и была. Когда Снайпер подошел к ним, разведчик так прямо и спросил:

– Не расскажешь, что здесь только что произошло?

Снайпер испытующе посмотрел на Данилу, потом на кио. И улыбнулся.

– Конечно скажу, – произнес он. – Только что эта милая девушка предположила, что я – враг номер один, который завел вас в ловушку, чтобы самому слегка прибарахлиться. Я прав?

Улыбалась только нижняя половина лица Снайпера. Глаза оставались такими же, как обычно, и сейчас, казалось, смотрели прямо в душу разведчика.

Данила не выдержал и отвел взгляд.

«Вот черт! – ругнулся он, досадуя на себя. – Чувствую себя перед ним как провинившийся ученик перед наставником. Хотя вопросы вроде как я должен сейчас задавать».

– Все просто, – сказал Снайпер. – Когда мы постреляли твоих багов, один из них все-таки успел свалить. В процессии было десять особей, а трупов оказалось девять. Ну я и предположил, что, возможно, нам постараются отомстить. От станции им за нами гнаться не с руки, заметим и убежим, благо база сородичей Насти вроде как недалеко. Значит, попытаются перехватить по пути. Вот я и пробежался по зарослям, нашел их тропку, ведущую в дыру под домом, подложил под нее немного С-4 с дистанционным взрывателем, и вернулся к вам. Дальше вы знаете.

– А железы матки тебе зачем? – спросил Данила, все еще не поднимая глаз.

– Это мой трофей, – отрезал Снайпер. – И зачем он мне нужен, не ваше дело. Без меня вы бы мутанта не одолели, значит, и победа моя. К тому же железы матки даже через контейнер дают сильный запах, действующий на паукообразных как приказ «стоять-бояться-уважать». Значит, на пути в этом секторе для нас опасности больше нет. Еще вопросы будут?

Данила молчал. Кио глядела куда-то в сторону, словно ее все происходящее не касалось.

– Ну, если вопросов нет, – подытожил Снайпер, – то пошли, что ли? До темноты с такими приключениями мы вряд ли с тобой, Данила, до места назначения дойдем, но хоть половину-то пути осилить надо.

И улыбнулся снова, хлопнув заодно разведчика по плечу.

– Нормально воевал, солдат, – сказал он, протягивая ему полный магазин. – Признаться, не ожидал. Только очередями все-таки больше стрелять не надо, толку от них на ста метрах немного. Очереди вообще-то для работы в зданиях и на улицах придуманы. А поскольку улиц тут как таковых не осталось, то остаются только здания. Поэтому учти, магазин последний и больше не будет. Кстати, – повернулся он к кио, – у вас, девушка, неплохо поставлен лоукик, одобряю. Ну так как, где ваша территория начинается?

– На Садовом, – кивнула девушка в конец улицы. – И… спасибо.

– Если что – обращайтесь, – хмыкнул Снайпер…

* * *

Дорога и вправду заняла немного времени, минут двадцать по слабо пересеченной местности. Один раз пришлось обогнуть рухнувший дом и застрявшего в нем навеки боевого робота, поросшего изумрудным мхом и проржавевшего насквозь, – так, что его марку и класс определить уже не представлялось возможным. После чего Данила отметил, что холмы по обеим сторонам дороги стали попадаться выше, чем были до этого. Иной раз из буйной растительности, словно утопающий из болота, вырывались бетонные скелеты домов, не успевших еще рухнуть под натиском природы.

Узкая, прямая тропа меж холмов закончилась неожиданно, словно небольшая речка влилась в огромное озеро.

Взгляду Данилы открылось поле боя. Место давней битвы машин, столкнувшихся на относительно небольшом пятачке между когда-то высоченными домами. И дома, и машины были перемолоты в этой битве, оставив после себя на изувеченной площади груды металла, бетона и перекрученной арматуры.

Но прорасти травой и кустарником этой огромной куче военного мусора было не суждено. Чьими-то усилиями значительная часть обломков была стянута к массивному и высокому зданию с украшенной башней, застывшему чуть в стороне от места сражения. Из них неведомые строители достаточно грамотно смонтировали стену, отгораживающую здание от остального хаоса, кстати преграждавшего путь тем, кто вознамерился бы брать крепость штурмом. На площади негде было пройти бок о бок двум человекам, не говоря уж о том, чтобы подвести к стене пушки или боевого робота. А вот защитники здания вполне могли угостить незваного гостя из десятка чугунных стволов, не иначе позаимствованных из какого-нибудь ближайшего музея.

Да и, помимо средневековых пушек, имелось у тех защитников, чем от врага отмахаться. Наметанным взглядом разведчика Данила рассмотрел на стене пару приземистых самодельных бронеколпаков, из-под которых выглядывали стволы чего-то огнестрельного. Чего именно – отсюда не разобрать. Может, мушкет или аркебуза, а может, и еще что…

– Грамотно ребята устроились, – сказал Снайпер, оглядев площадь. – Даже «Утесы» где-то раздобыли. Патроны-то есть к тем пулеметам?

Вопрос относился к Насте, которая сделала вид, будто он ее не касается.

– А на крыше метро, там, где дыра от снаряда в перекрытии, снайперская пара обосновалась, – продолжал Снайпер. – Насть, может, им какую отмашку дать, чтоб не отсвечивали оптикой как настоящие профессионалы? А то ж я и стрельнуть могу, после сегодняшнего нервы не железные.

Девушка покосилась на СВД, свободно лежащую на предплечье Снайпера, и, склонив голову к плечу, быстро выдала неразборчивую трель на неизвестном языке. В ответ из крошечной родинки на ее плече прозвучало похожее щебетание.

– Нам надо идти в цитадель, – сказала она.

– Нам? – поднял брови Снайпер. – Нам, – выделил он голосом слово, – надо идти прямо. Ты ж вроде собиралась отдать долг жизни и провести нас через вашу территорию. Или я что-то перепутал или понял не так?

– С вами хочет говорить Хозяин, – механическим голосом проговорила Настя. – А приказы Хозяина не обсуждаются.

– Вот как оно… – протянул Данила. – А не много ли на себя берет ваш Хозяин?

– Приказы Хозяина не обсуждаются, – повторила Настя, глядя поверх голов своих спутников. Словно в подтверждение ее слов на стене крепости синхронно повернулись бронеколпаки, наставив на непрошеных гостей стволы пулеметов.

«Точно машина, – подумал Данила, глядя в пустые, ничего не выражающие глаза кио. – Красивая кукла. Но до чего ж красивая, язви ее в душу…»

– Ну не обсуждаются, значит, не обсуждаются, – ровным голосом произнес Снайпер. – Приглашение, от которого под дулами «Утесов» просто невозможно отказаться, принято. Ведите, девушка.

…Ворота укрепления представляли собой сварную конструкцию из стальных листов, в местах стыков усиленную блямбами старых канализационных люков. В воротах имелась небольшая дверь – как раз человеку протиснуться. Когда спутники приблизились к воротам, дверь беззвучно отворилась наружу. По ее толщине можно было судить о толщине ворот – сантиметров десять, не меньше.

«Изрядно отгородились кио, – хмыкнул про себя Данила. – Интересно только, от кого? Руконоги да нео им не противники. Разве только от био из такой крепости обороняться. Но пока био их полосу препятствий преодолеют, им ядрами все мозги повышибают. Тогда зачем такую стену городить? Непонятно».

Но внутренний двор крепости удивил Данилу еще больше.

К стене изнутри вели широкие лестницы-всходы, позволявшие защитникам не только самим оперативно подниматься на забрало[2]2
  Забрало – проход для защитников в верхней части крепостной стены, защищенный с внешней стороны тыном – забором из вертикально укрепленных, иногда заостренных бревен либо зубцами на каменной или кирпичной крепостной стене.


[Закрыть], но и затаскивать по специально оборудованным полозьям бочки с красноречивой надписью: «Огнеопасно!» Бочки были сложены под навесом из маскировочной ткани и охранялись небольшим, паскудного вида киборгом, сильно смахивающим на крысособаку. Когда Снайпер с Данилой проходили мимо бочек, киборг оскалился, сверкнул глазами и показал танталовые зубы.

– Хороший песик, – улыбнулся ему Снайпер, отчего киборг захлопнул пасть и слегка попятился. Настя бросила на спутника Данилы удивленный взгляд, но ничего не сказала.

Во дворе крепости и помимо бочек было много чего интересного. Прямо по центру двора расположился средневековый требюше, сработанный из современных материалов. Длинный рычаг метательной машины был цельнометаллическим и явно отлитым на заказ, а не переделанным из рельсы, отчего Данила пришел в некоторое уныние. Кремлевские мастерские не имели достаточных мощностей для производства такой конструкции, а здесь – вот оно, пожалуйста. И где тот завод располагается – непонятно, крепость-то относительно небольшая, во многие разы меньше Кремля.

На конце рычага болталась плетенная из металлических нитей огромная корзина, снарядами для которой вполне могли быть те же огнеопасные бочки. На некотором отдалении от требюше стояли два орудия того же предназначения – метать смерть навесом через головы защитников. Причем одно орудие было пузатой гаубицей-«единорогом», которые имелись и в Кремле. Второе же представляло собой 122-миллиметровую Д-30, которые, судя по историческим документам, были разобраны кремлевскими войсками еще сто лет назад по причине отсутствия снарядов к ним. Именно это страшное оружие, способное бить на расстояние свыше пятнадцати километров, сейчас как ни в чем не бывало стояло, разлапив станины, внутри крепости кио, уставив дуло в хмурое небо.

Данила дернул Снайпера за рукав:

– А чего они ее на стену не поставили? Из нее ж вроде и по наземным целям можно бить.

– Стена рухнет, – ответил Снайпер. – Три тонны с лишним как-никак. Плюс отдача, несмотря на гидропневматику. Эта самодельная баррикада, несмотря на толщину, развалится после десятка выстрелов гаубицы, если сразу от веса орудия не рухнет. Ну и размах станин тоже надо учитывать, то есть просто не поместится.

Судя по тому, как фыркнула Настя, Данила понял, что «баррикаду» она приняла близко к сердцу. Интересно все-таки – иной раз глянешь, машина машиной, ничего человеческого. А иной раз – девчонка и есть, разве что кости крепкие да под черепушкой нанороботы как тараканы шерудят. Хотя, если разобраться, считай, все девки такие, со своими нанороботами в голове…

Но, пройдя еще несколько шагов, Данила со Снайпером невольно остановились, задрав голову кверху.

У стены здания замерла накрытая брезентом и маскировочной сетью боевая машина, которую Данила поначалу принял за трехэтажную пристройку.

– Хорошая маскировка, – оценил Снайпер. – И что это за чудо?

– Mountain А-14,– ответил Данила. – Био серии А, самый мощный робот Последней Войны.

– Охотно верю, – произнес Снайпер, рассматривая умело зачехленную машину, хотя стараниями кио рассмотреть что-либо за зелено-серым покровом было затруднительно. – А, значит, то, что торчало на мосту, серии В, то есть послабже.

– Серия В обладает ограниченным интеллектом, несет меньше вооружения, но более маневренна, – пояснил разведчик.

– И что, эти био сами все продумывают? Человек им приказы отдавать не может?

Данила пожал плечами:

– Этого я не знаю.

Похоже, Насте надоело ждать, пока спутники наговорятся, и она повторила:

– С вами хочет говорить Хозяин.

– Почему-то мне кажется, что сейчас ею точно кто-то управляет, – тихо произнес Снайпер. – А до этого была живая и сама по себе… Ладно, пошли, что ли.

…Входов в здание с фигурной башней было несколько, но все, кроме одного, заложены кирпичом. Окна также были сужены кирпичной кладкой до узких бойниц. Правильно сказала кио, цитадель и есть, крепость внутри крепости. А над ней – донжон, главная башня, на удивление хорошо сохранившаяся. Не иначе потому, что сохраняли да укрепляли ее кио все два столетия.

У единственного входа, запечатанного бронированной дверью, стояло еще одно древнее орудие – ЗУ-23-2, зенитная установка, способная поражать как воздушные, так и наземные цели. В кресле стрелка сидел кио устрашающего вида, с буграми гипертрофированных мышц по всему телу, обтянутых камуфлированной униформой. Второй кио, практически копия первого, стоял навытяжку у бронированной двери, сжимая в руках тупорылый АКСу.

Охрана явно была предупреждена, так как при появлении гостей оба киборга даже не пошевелились, лишь синхронно проводили глазами обнаженную грудь девушки. Из чего Данила сделал вывод, что размножаются кио не в пробирках, как гласили многочисленные легенды о киборгах, бытующие в Кремле, а вполне естественным образом. Ну не может мужик так смотреть на девчачьи прелести, если они ему по барабану.

Разведчик прислушался к собственным ощущениям – и удивился. Странно, вот уже почти решил для себя, что не интересна ему полумеханическая девчонка. А как кто-то другой полапал ее взглядом – и взыграло, хоть в морду бей тому камуфлированному. Хотя вроде как и не с чего, поди не твоя зазноба. И, наверно, бесполезно – только кулаки о танталовый череп отбивать.

Бронированная дверь с легким шипением отворилась сама собой.

– 5627NST876 приказано проследовать в мастерские для осмотра и техобслуживания, – не меняя позы, сообщил охранник у двери. – Людям приказано проследовать в помещение ноль.

– Это то же, что два нуля, но без удобств? – поинтересовался Снайпер.

Охранник не ответил, да и Данила не понял, о чем это говорит его спутник. Хотя чего тут понимать – дверь открыли, позади стена и десяток вооруженных кио на той стене плюс столько же во дворе, не считая сторожевой крысособаки. Иди, пока по-хорошему приглашают.

– Оружие и боеприпасы сдать в приемник при входе, – добавил охранник у двери.

Данила даже немного удивился, что Снайпер не попытался что-то возразить. Не пристало воину без оружия ходить, даже к князю, который ему то оружие доверил! А тут в какое-то помещение ноль – и, считай, голым иди. Не воин, а не пойми что.

– Не рыпайся, – тихо сказал ему Снайпер, когда они миновали дверь.

За дверью был узкий коридор с серыми бетонными стенами, подсвеченный заключенными в круглые плафоны тусклыми лампами под потолком. Ничего себе, и с электричеством у них порядок, коли тратят его там, где вполне можно обойтись просмоленными факелами!

По бокам коридора стояли два стальных продолговатых ящика, похожие на раскрытые гробы. Над каждым имелась надпись: «При входе сдать все оружие и боеприпасы в приемник! Несданное оружие влечет за собой немедленное уничтожение биообъекта в дезинфицирующем боксе!»

Данила хотел было взъерепениться, но, глядя на то, как Снайпер спокойно снимает СВД и кладет ее в ящик, передумал. И вправду, в чужой монастырь со своим «Валом» лезть не стоит – тем более когда в монастыре имеются действующие крупнокалиберные пулеметы.

Насте сдавать было нечего, и она, пройдя по коридору дальше, свернула направо и скрылась за углом. Даже не попрощалась. Эх, девчонки, девчонки…

Разведчик хмыкнул невесело, после чего положил в гроб автомат, магазин и свой боевой нож. Ему больше класть было нечего. В отличие от Снайпера, который задержался у своего приемника. Что именно он доставал из разгрузки и складывал в гроб, за его спиной было не рассмотреть, да Данила не особо и старался. Какое оружие носит воин с собой, есть личное дело воина, и другим до этого дела нет.

Дальнейший путь был один – вдоль по коридору до поворота, за которым скрылась Настя.

– Ну, пошли, что ль… на дезинфекцию, – усмехнулся Снайпер. – Забавное место, ей-богу.

Что его так развеселило, Данила не понял. Сам он безоружным реально чувствовал себя не в своей тарелке. Когда с малолетства приучен спать с ножом под подушкой, отсутствие привычной тяжести на поясе воспринимается как личная катастрофа.

Но при этом разведчик заметил, что слабое свечение на поясе Снайпера не исчезло.

– Контейнер не сдал, что ли? – поинтересовался Данила.

– Это не оружие, – немного резко ответил Снайпер, запахивая полу пыльника.

До поворота им оставалось всего несколько шагов, когда бетонная плита впереди мягко и бесшумно отъехала в сторону, открыв небольшую кабину, обшитую изнутри коричневым пластиком.

– Лифт, что ли? – усомнился разведчик. Похожие кабины кое-где оставались в Кремле, разве что побогаче и побольше. Но ими давно никто не пользовался.

– Похоже на то, – согласился Снайпер. – Интересно, за что нам такая честь? Думаю, вряд ли хотят сказать «спасибо» за спасение Настёны.

– А что тогда, как думаешь? – поинтересовался Данила.

– Думаю, что мы зачем-то нужны местному Хозяину. И не в качестве пищи – иначе давно бы пристрелили. Так что расслабься и не натвори глупостей, есть нас не будут. Во всяком случае сейчас.

Прежде чем шагнуть в кабину следом за Снайпером, Данила глянул направо, в ту сторону, куда отправилась девушка-киборг. В темноту громадного здания уходил широкий коридор, по обеим сторонам которого тянулись одинаковые стальные двери…

«Прям как в казематах Троицкой башни, – подумал Данила. – Только у нас там картошку хранят, а здесь девчонкам техосмотр устраивают».

Настю было жалко. И о ней думалось, несмотря на то, что на Данилу она внимания особого не обращала – как и на Снайпера, кстати. Похоже, люди ей вообще были особо не интересны.

«Потому и думается, что ты ей не нужен, – усмехнулся про себя Данила. – Иначе б ходил нос задравши, мол, в меня кио из сказки влюбилась».

Плита беззвучно и медленно вернулась на свое место. Гораздо медленнее, чем только что до этого отъезжала в сторону. Данила со Снайпером оказались в каменно-пластиковом мешке, едва освещенном единственной лампочкой, такой же полумертвой, как и в коридоре. Прошла секунда. Вторая.

– Замуровали, демоны, – хмыкнул Снайпер.

– Или дают понять, кто мы такие здесь и чего стоим, – предположил Данила.

– А ты начинаешь креативно мыслить, второй номер!

Похоже, номер первый был слегка удивлен. А Данила обрадовался. Что такое «креативно» он не знал, но в голосе Снайпера он явно услышал одобрение. Что ж, приятно, черт возьми, когда тебя хвалит воин из прошлого, способный убить одним выстрелом боевого робота.

Кабина вздрогнула и медленно тронулась вверх.

Мимо спутников один за другим проплывали прямоугольные бетонные блоки – то ли монолитные конструкции, то ли такие же замаскированные двери, поди разбери, что тут напридумывали эти кио.

Наконец кабина остановилась. На этот раз плита ушла в стену побыстрее, открыв вход в стальной бокс, две стены которого напоминали дуршлаг, посредством которого бабы промывают сушеные ягоды. Третья стена напротив кабины лифта была идеально гладкой.

– Вот и обещанный дезинфекционный бокс, – сказал Снайпер. – Ты там случайно ножик в кармане не забыл?

– Лучше ты в разгрузке у себя пошарь, – парировал Данила. – У тебя там карманов побольше будет.

– Тоже вариант, – согласился Снайпер, делая шаг вперед.

Неприятно, конечно, когда на тебя направлена куча отверстий, из которых вот-вот вырвется не пойми что. Потому лучше такие минуты коротать за разговором. О чем? Да о чем угодно, лишь бы мозги отвлечь.

Но началось все не с отверстий. Внезапно в верхних углах бокса возникли ярко-красные точки, от которых протянулись два луча того же цвета, перекрестившиеся друг с другом посредине. Этот тонкий крест начал медленно опускаться прямо на голову Даниле, и тот невольно попятился.

– Сканер, – коротко бросил Снайпер. – Та самая обещанная проверка на оружие. Серьезно у них тут все как я погляжу.

Крест, разливая вокруг себя сияние, заполнившее весь бокс, пересек человеческие фигуры, спустился до пола – и погас, оставив на сетчатке глаз две мерцающие красные линии. После чего из всех отверстий бокса со свистом ударил вонючий холодный пар, от которого у Данилы мгновенно перехватило дыхание и выступили слезы. Возможно, все закончилось бы гораздо хуже, если б Снайпер не сунул прямо в лицо широкий рукав своего пыльника, при этом сам зарывшись лицом во второй рукав.

Пытка продолжалась меньше минуты, но за это время Данила успел проститься с жизнью. Несмотря на то что он прижимал к лицу плотную ткань и пытался задержать дыхание, в горле першило, легкие горели огнем, по спине струился мгновенно выступивший холодный пот.

Наконец свист прекратился. В потолке загудели невидимые вентиляторы, почти мгновенно очистившие бокс от вонючего газа. Но, несмотря на это, Данила продолжал кашлять.

– С-суки… – выдохнул Снайпер. После чего осторожно понюхал воздух и вздохнул полной грудью. Похоже, он успел задержать дыхание, прежде чем газ проник в его легкие. – Держись, парень. Глубоко не вдыхай. Потихоньку дыши, небольшими порциями.

Данила внял совету, сдерживая рвущийся наружу кашель и потихоньку вентилируя легкие. Постепенно режущая боль в дыхалке сменилась тупой, а после и вовсе сошла на нет.

– Хорошенький прием, ничего не скажешь, – проворчал Снайпер. – Интересно, какие у них еще сюрпризы имеются?

С легким шипением гладкая стена бокса отъехала в сторону.

За ней был зал. Огромный, круглый, сверкающий хромированной сталью, да так, что Данила поневоле зажмурился.

Не иначе эффект был рассчитан именно на это. Чтоб посетитель проникся величием момента и осознал, какая великая милость ему оказана. Хотя не исключено, что с гладких поверхностей было просто легче стирать пыль.

Правда, пыли в этих хоромах, похоже, отродясь не водилось. Восходящие потоки воздуха уносили вверх под потолок малейшую соринку, которая могла коснуться странных и непонятных приборов, заполнявших зал. Приборы были разных размеров. Первым делом бросался в глаза самый массивный, величиной с того самого боевого робота, что Снайпер подстрелил на мосту. А вокруг него, как дети возле дородной мамаши, были наставлены агрегаты поменьше. И вся эта куча аппаратуры, еле слышно гудя, перемигивалась лампочками, словно переговаривалась друг с другом, обсуждая что-то очень важное.

А посреди зала стоял черный столб, уходящий под крышу зала, где толстыми змеями вились гофрированные трубы вентиляции. К столбу от приборов тянулось множество проводов, широких труб и тончайших трубочек, по которым циркулировала голубоватая жидкость. Не иначе все это обилие аппаратуры было подчинено одной цели – обслуживать столб. И на кой столбу нужно все, что понаставлено вокруг, оставалось загадкой.

Вокруг аппаратов суетились несколько металлических пауков, сильно напоминающих пристяжь боевых роботов. На первый взгляд и функции у них были аналогичными – пауки осторожно ковырялись в проводах, один вон панельку небольшую отодвинул, усами в электронных кишках аппарата возится… Эх, какая же прорва электричества тратится ни пойми на что! Это тебе не перепаянные по десять раз осколки солнечных батарей и ветряки кремлевские, которые энергии дают – кот наплакал, на самое необходимое не хватает…

Надо отметить, что все это нагромождение приборов непонятного назначения вместе с их членистоногой пристяжью было отгорожено от посетителей бронестеклом неслабой толщины, также уходящим под потолок. И для тех, кто был удостоен высокой чести посетить помещение ноль, оставалась лишь небольшая свободная площадка без намека на стулья или хотя бы деревянную лавку.

– Здравствуйте, господа, – раздалось над головами Снайпера и Данилы. – Рад приветствовать вас в своих апартаментах.

– А можно узнать, с кем имеем честь беседовать?

Данила с уважением посмотрел на Снайпера. О старом языке он читал в библиотеке, где любил посиживать в свободное время. Но в Кремле так изъяснялись разве что князь с боярами, да и то лишь на больших собраниях, а не в повседневной речи.

По бронестеклу пошла рябь, которая постепенно трансформировалась в изображение пожилого человека в очках. На древней фотографии, спроецированной на бронестекло, были хорошо видны пятна на белом халате старика, а седая челка, небрежно спадающая на высокий лоб, не совсем вязалась с аккуратно подстриженной бородкой. Сквозь стекла очков посетителей сверлил недовольный взгляд их хозяина. Создавалось впечатление, что человека в белом халате оторвали от важной работы, чтобы сделать снимок, и данный факт изрядно вывел его из себя.

– Разрешите представиться – академик Кулагин, доктор биологических наук и хозяин этой базы, – произнес голос. – Так я выглядел… хммм… пару сотен лет назад, но, думаю, вам будет проще общаться, представляя себе некий конкретный образ. Кстати, прошу извинить за столь навязчивое приглашение, но смею предположить, что иначе мы бы просто не встретились.

– Ну, приглашение от настоящего доктора наук всегда льстит приглашенному, – заметил Снайпер. – Конечно, если его не ведут на рандеву под прицелом пулеметов.

– Еще раз прошу прощения, но это была необходимость, – отрезал голос.

– Что ж, тогда, если можно, ближе к делу, – ледяным голосом произнес Снайпер, которому, судя по всему, надоело упражняться в красноречии.

– Разумное предложение, – согласился голос. – Но прежде позвольте немного ввести вас в курс дела.

Итак, надеюсь, для вас не секрет, что Москва представляет собой что-то вроде термитника, обожженного Большой Войной. Снаружи – хаос и разрушения, внутри, под землей, – по большей части сохранившиеся тоннели официального и кремлевского метрополитенов, всевозможные бункеры и бомбоубежища для больших шишек и не очень, командные пункты противовоздушной и противоракетной обороны, а также шахты межконтинентальных баллистических ракет и подземные зенитно-ракетные комплексы так называемого ракетного щита Москвы, благодаря которому, кстати, мы с вами сейчас разговариваем. Ведь, как известно, столица тогда не особенно пострадала от ракетного удара, в отличие от иных городов России, Китая и других стран, вовлеченных в ту страшную войну, в результате которой большая часть когда-то густонаселенной планеты представляет собой пустыню, где под воздействием Полей Смерти гибнет все живое.