Текст книги "По ту сторону зеркал"

– Ничего себе история! – Орк задумчиво крутил в руках кофейную чашечку. – Знаете, если бы вы мне ее поодиночке рассказали, я бы не поверил. Но вдвоем обычно с ума не сходят.

– И на том спасибо, – проворчал Денис.

– Да и в больнице что-то странное творится, – невозмутимо продолжал Орковский, не обратив внимания на сарказм друга.

– А ты видел этого второго «Юрку»? – поинтересовался Леонов.

– Что ты, – махнул рукой Орковский, – он в коме. К нему вообще никого не пускают. Но Стоградова, говорят, его точно видела, а уж она бы вряд ли ошиблась. И родители твои там, они ведь… – тут Антон запнулся, видимо, переосмыслив роль Юркиных родителей после рассказа Дениса. – Слушайте, ребята, по-моему, это какой-то бред!

– Что «бред»? – не понял Леонов.

– Я лично разговаривал с твоей матерью, – повернулся Антон к Шишкину. – Она выглядела совершенно нормально, как и твой отец. Нет, они, конечно, сильно расстроены, но я не заметил никаких «приклеенных» улыбок или ненормальных глаз.

– Ну, это еще ни о чем не говорит, – ответил за Т‑300 Леонов, – было бы странно, если б они в людных местах выглядели «по-инопланетному».

– Но ведь они вообще могли не приходить в больницу, – упорствовал Антон.

– Ты так думаешь? – ухмыльнулся Денис. – По-моему, куда более странно было бы, если б родители не приехали в больницу к сыну!

– Ну, мало ли, – протянул Антон. – Хотя… пожалуй, согласен.

– Слушайте, – подал голос Юрка, – по-моему, неплохо было бы посмотреть на моего двойника.

– Ха! Я же ясно сказал – к нему никого не пускают, – хмыкнул Антон.

– Ну, что ж, – заключил Денис. – Будем тогда ждать и думать.

Глава 4
Сон первый. Новые загадки

Орковский ушел. Весь остальной вечер Юрка не отлипал от телевизора, точнее, от спортивного канала. Он и Дениса зазывал глянуть матч чемпионата России по футболу, но Леонов отказался. Не до «ногомяча» сейчас было.

Накормив Пуха, Денис занялся более полезными делами: отыскав в интернете крупный литпортал, он решил вывесить там их стихотворение. Вдруг кто-нибудь из завсегдатаев опознает автора? Хотя, если честно, его грызли сомнения: кажется, это все же любительское творение. Не такое уж оно и гениальное, это повествование о «темных седых коридорах».

Выложив стих на форум, Денис от нечего делать решил поискать в Интернете что-нибудь на тему внезапно свихнувшихся родственников. Ссылок оказалось предостаточно, а вот выбрать из них что-то полезное оказалось делом не из легких. В конце концов, Денис отчаялся найти хоть что-то стоящее из кучи выдуманных историй и побасенок, выключил комп и присоединился к Шишкину.

Футбол на спорт-канале уже закончился, и зрителям демонстрировали один из бесконечных подвидов карате. Здоровенные мужики пинали друг друга, бросали и перекидывали, сопровождая это громогласными воплями. Но смотреть на них Денису было скучно.

– Слушай, Юрка, – наконец, заговорил Денис, – как думаешь, что это за ерунда с твоим двойником?

– А я почем знаю? – пожал плечами тот. – Может, они специально это затеяли, чтобы скрыть мое отсутствие?

– Кто «они»? – удивился Денис.

– Подожди-ка, – внезапно вскинулся Юрка, – а ведь теперь родители точно догадаются, что я у тебя.

– Как?

– Ведь ты не был в больнице и домой к нам не звонил! – всерьез забеспокоился Юрка.

– И что? – не понимал Леонов.

– Как что? Они ведь знают, что ты мой друг! – теперь уже Юрку злила недогадливость друга. – Вот Орковский был в больнице. А от тебя ни слуху ни духу!

– Ладно, – наконец согласился Денис. – Наведаюсь завтра в больницу. И видимость незнания создам, а заодно, может, к твоему двойнику пропустят. Больно уж глянуть на него охота.

– Только смотри там, поосторожнее, – забеспокоился Шишкин. – Кто ее знает, эту мою копию. Вдруг она тебя загрызет?

– Что за ерунда! – возмутился Денис. – Ничего, при всех, поди, не загрызет…

Какое-то время друзья молча наблюдали возню бойцов на татами. Шишкин погрузился в свои мысли и совершенно потерял интерес к зрелищу.

– Слушай, – снова заговорил он, – зря мы, наверное, Орковского во все это впутали.

– Не скажи, – возразил Денис. – Тоша парень умный, вполне может что-нибудь придумать. А болтать он точно не станет.

– Не, я просто подумал, – вдруг замялся Юрка, – ведь все это, наверно, очень опасно. А мы его взяли и втянули…

– Вот как? – возмутился Денис. – Значит, меня втягивать можно, а Орковского ни-ни? Да он вообще ничем не рискует – в конце концов, ты у меня живешь, а не у него.

– Ну, мало ли, – уклончиво ответил Юрка. – Ладно, давай лучше телек смотреть.

* * *

Как только Денис закрыл глаза, все его тело налилось свинцовой тяжестью. Казалось, он не мог даже пальцем пошевелить. Впрочем, Денис и не собирался ничем шевелить – он хотел спать.

Через пару минут перед глазами поползли размытые полосы, круги, и Леонов краем сознания понял, что погружается в сон.

Но не успел он даже осознать это, как где-то рядом послышался смутно знакомый голос:

– Смертный… Игра началась.

Денис тяжело вздохнул. Начало сна ему совсем не понравилось, но сил на то, чтобы проснуться, уже не было.

Поэтому, нахмурившись (уже во сне), он вяло произнес, не придумав ничего умнее:

– Кто это?

Собственно, не мешало бы разобраться, где находился сам Леонов: вокруг пока клубилась странная расплывчатая мгла. А логическая часть сознания, которая отлично понимала, что он сейчас мирно лежит в кровати, постепенно затухала.

Таинственный собеседник же не терял времени даром:

– Смертный… Лабиринт ждет. Второй зависит от первого, но и первый не может без второго.

В эту минуту окружающая мгла слегка рассеялась и превратилась в густой туман. Определенно запахло сыростью и… кажется, плесенью. Подул мерзкий, промозглый ветер. Постепенно стали проступать и звуки: странное потрескивание, отдаленное хлюпанье, тихий шелест. Когда из тумана вылетела огромная, с палец, стрекоза, Денис понял, что находится на болоте.

Под ногами сразу же появилась сухая и пожухлая трава. Туман отступил еще дальше, и Денис обнаружил, что стоит на маленьком островке, а вокруг – заросли камышей и серо-зеленой травы, где-то в полтора его роста. Неподалеку из мягкой болотистой земли торчала чахлая корявая березка, непонятно каким ветром занесенная в эти унылые края. Больше ничего примечательного вокруг Денис не заметил. Обладателя смутно знакомого голоса, по крайней мере, видно не было.

В этот момент парень заметил еще одну странность: сверху все так же продолжала клубиться пасмурная мгла. Так что время дня определить было невозможно. По крайней мере, окружающие сумерки походили на ранний вечер, именно так Леонов и решил считать про себя.

– Смертный… – голос звучал, казалось, отовсюду. Денису даже почудилось, будто каждый звук заставлял туман клубиться и дрожать. – Вас всегда двое. Но охота началась. И второй станет первым…

«Что за черт! – Дениса тревожило даже не само происходящее, а то, что он отлично понимал, что спит. Но болото при этом было как наяву. – Похоже, странности продолжаются».

Денис решил слово в слово запоминать все, что здесь услышит: наверняка в дальнейшем это пригодится. Вместе с этим он начал судорожно вспоминать все, что читал и смотрел про вещие, пророческие и вообще паранормальные сны.

Голос снова умолк. Куда идти, Денис не знал, и поэтому решил немного подождать да подумать: благо, простор для фантазии был полностью открыт. Первым делом в голову влез непрошеный Фредди Крюгер, приветливо помахивающий «когтистой» перчаткой.

– Еще чего не хватало, – пробормотал Денис, пытаясь отбросить мысли о развеселом жителе печально известной улицы Вязов. К счастью, ничего ужасного пока не происходило и считалку про «раз, два…» никто зачитывать не пытался.

Следующей в голову почему-то пришла «Ведьма из Блэр». Там тоже все происходило то ли во сне, то ли в бреду. Но никаких особенных признаков из этого фильма Денис не смог вспомнить, как ни пытался. А болото так и оставалось тихим и безмолвным.

«Помнится, у Стивена Кинга много чего такого было, – мрачно думал Денис. – Да разве все упомнишь? Болото точно было в „Оно“, но никаких клоунов поблизости вроде не видно. И вообще, тамошний паук-пришелец не выжил бы в условиях нашей российской канализации…»

Дальше потянулась бесконечная череда фэнтези, фантастики, сказок и даже каких-то мультфильмов, но ничего похожего так и не вспомнилось. Вернее, похожее вспомнилось, но только в деталях, а не в целом. Тем более, все эти «сны наяву» повторялись у разных авторов почти без изменений.

Мысли Дениса плавно перетекли на поэзию, но тут стало совсем плохо: в голову полезли всем известные пушкинские «сижу за решеткой в темнице сырой…» да «у Лукоморья дуб зеленый…» Конечно, у Лукоморья обитало немало всякой нечисти, но ни русалки, ни говорящие коты с царями Кощеями совсем не соответствовали окружающей реальности.

«И то счастье, – подумал Денис. – А то я, наверное, решил бы, что у меня совсем крыша поехала…»

В это время Леонов обнаружил, что от длительного стояния у него порядком устали ноги. Поэтому, внимательно оглядев клочок земли под собой, парень скинул куртку (он только сейчас заметил, что был в красной спортивной куртке и джинсах) на сухую траву и устроился на ней, здраво рассудив, что во сне запачкаться не так-то просто. А если даже куртка и замарается, то тоже с пользой – это будет явным свидетельством «потусторонности» его сна.

«Точно! – восхитился собственной догадливостью Денис. – Обычно все герои в подобных снах царапались или резались чем-нибудь, а потом с утра обнаруживали следы на теле! Не будем ждать, пока меня кто-нибудь расцарапает или укусит. Оставлю-ка я метку сам».

С этими мыслями Денис сорвал сухой стебелек жесткой, как проволока, травы и принялся раскорябывать запястье. Приятного в этом было мало – что-что, а боль была самой настоящей!

Наконец через несколько секунд сквозь раскрасневшуюся кожу проступила капелька крови, и Денис решил, что с него достаточно.

– Смертный… – раздался над ухом знакомый шелестящий голос, и Денис чуть не подскочил от неожиданности. Однако в глубине души он даже обрадовался: долгое ожидание начинало действовать ему на нервы. – Следи за вторым, если хочешь остаться первым. Правила одинаковы для всех, а миры – всего лишь отражения.

Денис подождал еще несколько секунд и, убедившись, что голос опять замолчал, попытался вступить в общение:

– Кто вы? Кто такой второй? И о каком лабиринте идет речь? – громко поинтересовался он у тумана. Туман не ответил ни на один вопрос.

«Похоже, здешний „бессмертный“ (кто же еще станет обращаться к четырнадцатилетнему парню как к „смертному“?) предпочитает общение в режиме монолога, – сделал вывод Денис. – Хорошо, хоть никаких враждебных действий пока не предпринимает».

Однако что-то в последних словах Голоса зацепило Леонова.

– Гм, берегись второго… правила одинаковы… правила одинаковы… – повторял Денис, почесывая затылок, – миры лишь отраженья… Стоп!

Денис зажмурился, прокручивая в голове эти слова.

– Точно! – обрадовался он, сообразив, что именно его зацепило. – Лабиринт, отражения… ведь это попахивает самым настоящим Роджером Желязны, точнее, «Хрониками Амбера»! Если сейчас еще и про Хаос скажут, тогда…

Что «тогда» – Денис не знал. Как же он жалел, что сейчас рядом с ним не было Орковского – знаний Леонова тут явно не хватало. Этак можно и в Лукоморье поверить!

К счастью, единственный хаос пока творился лишь в голове у Дениса, да и русалок на ветвях вроде тоже не наблюдалось.

«Хоть бы уж этот тип быстрее заканчивал лекцию, что ли, – мрачно подумал парень. – Здесь становится совсем неуютно».

И действительно, стало холодать. Из темных глубин болота потянуло могильным ветром. Где-то поблизости хрустнула ветка, и жадно зачавкала болотная жижа.

Леонов вздрогнул. Из камышей показался мальчишка.

Денис пригляделся и остолбенел: такие же черные, средней длины волосы, серые глаза, бледная кожа, худощавая высокая фигура… это был его двойник! Правда, одет он был в какую-то неказистую черную одежду, мокрую и изрядно перемазанную болотной тиной.

Серые глаза его то темнели, то светлели, становясь пронзительно-небесными, почти как у Пуха. Пришелец со свистом выдыхал воздух, приоткрывая рот, и Денис увидел, что его ровные белые зубы книзу заметно сужались, а глазные «клыки» так выпирали, что на ум невольно приходили сравнения с вампирами или оборотнями.

Денис застыл в ужасе, но двойник почему-то не обратил на него никакого внимания. Вскарабкавшись на островок, он прошел совсем рядом с Леоновым, который боялся даже пошевелиться.

Тут парень заметил еще одну особенность двойника – тело его едва заметно подрагивало в воздухе, словно мираж на солнце. Хотя ступал он полновесно, приминая траву и оставляя мокрые следы. Похоже, для него Дениса не существовало: пройдя совсем близко, он спокойно спустился с другой стороны островка и снова погрузился в болото, сначала по колено, а потом по пояс.

«Следи за вторым, если хочешь остаться первым, – всплыло в памяти Дениса. – Похоже, этот тип и есть второй», – подумал Леонов и, глубоко вздохнув, полез в болото следом за двойником, надеясь, что все понял правильно и ничего не перепутал.

Грязь под ногами смачно хлюпнула, и Денис, замер, приготовившись к бегству. Но двойник спокойно продолжал движение, разгребая руками камыши.

«Я для него не существую, – перевел дыхание Денис. – И то хорошо. Главное – не утонуть. Оно хоть и сон, но дело неприятное».

Леонов решил при первой же возможности выломать шест, чтобы проверять дно (хотя ни разу в жизни этого не делал), и поплелся следом за таинственным «вторым».

Болото «гостеприимно» приняло нового путника. Джинсы тут же потяжелели, а кроссовки с радостным бульканьем зачерпнули затхлую жижу. Но это были сущие мелочи по сравнению с тем, когда Денис зашел в болото по пояс! Нижнюю часть тела охватил омерзительный липкий холод, каждый шаг давался с огромным трудом, ноги вязли в грязи, а в нос шибанул запах плесени и гнили.

Но больше всего Леонов боялся угодить в «окно».

Он мог только догадываться, что из себя представляет это самое «окно», но из массы книг и фильмов парень отлично знал, что это страшная и неожиданная вещь. Поэтому сначала Денис заметно отставал от двойника. Но потом он вспомнил, опять же из какого-то второсортного фэнтези, что там, где растут камыши, никаких «окон» не может быть по определению, и быстро наверстал упущенное.

Теперь он шел за «вторым» след в след.

«Ну, вот… Куртку забыл на островке, – неожиданно вспомнил Денис. – Хотя во сне это не страшно… А вообще-то, на болоте обычно бывает масса комаров, – размышлял он, – а здесь ни одного. Не то чтоб меня это сильно расстраивало, но это ненормально. С другой стороны, не такой уж я и специалист по болотам. Подождите-ка, – он даже остановился, – сейчас же март! Какое болото?.. Но ведь это сон. К тому же здесь довольно холодно…»

Так, развлекая себя подобными мыслями, Денис следовал за своим двойником. И если тот не показывал особых признаков усталости, то Леонов начал выдыхаться. К тому же ему вдруг стало страшно – а ну как он из этого сна не проснется? Ведь он уже невесть сколько бредет по болоту, и никакого даже намека на то, что все это закончится…

Вдруг ему так и придется всю оставшуюся жизнь плутать по топям да трясинам?

Денис не сразу заметил, что местность стала изменяться. Болото постепенно мельчало, жижа с трудом доходила до колен. И, наконец, после очередных зарослей камыша показался новый берег.

Этот остров был заметно больше предыдущего. На нем даже виднелся лесок чахлых березок. Но это было не главное. Прямо на опушке стоял покосившийся каменный дом. Пожалуй, даже не дом, а заброшенная церковь – крышу венчал ржавый железный крест. Болото медленно пожирало некогда мощное строение. Здание осело на левый бок, отчего противоположная стена частично осыпалась; окна зияли черными провалами. Из узкого подвального окошка тянуло сыростью и гнилью. Камни (не кирпичи) неровные, явно тесанные вручную, заросли мхом и плесенью. В общем, это было то еще место. И, похоже, именно сюда, к заброшенной церкви стремился «второй». Не раздумывая, он открыл повисшую на одной петле ржавую дверь и вошел внутрь.

Денису ничего не оставалось, кроме как пойти за ним. Дверь снова протяжно заскрипела. И на этот раз двойник что-то почувствовал.

Он резко повернулся, и Денис в ужасе замер. «Второй» шагнул к нему, вытянув руки, но тут перед глазами Леонова все закрутилось и поплыло. Последнее, что врезалось ему в память, – тесный темный зал с толстым слоем пыли на полу, четкая цепочка следов к мутному зеркалу у задней стены и его двойник, шедший прямо на него с широко разведенными руками и оскаленными зубами.

* * *

– Денис, проснись! Проснись, Денис! – зудел кто-то над самым ухом. Голос был определенно знакомый, но, к счастью, не как из сна…

Сон!

Денис резко распахнул глаза. Никаким болотом и не пахло. Леонов, как и ожидалось, находился в квартире дяди Олега, но не на кровати, а почему-то на полу рядом с ней. Видимо, когда во сне двойник пошел на него, парень от страха свалился с постели…

– Денис, ты в порядке? – на Леонова с тревогой смотрел Юрка Шишкин, он же Т‑300. – Ты так орал во сне, что даже меня разбудил, еще и с кровати спикировал. Или для тебя это нормально?

– Ничего себе, нормально, – пробормотал Денис, пытаясь собраться с мыслями. – А сколько времени?

– Уже шесть утра, – ухмыльнулся Юрка, решив, что с другом ничего страшного не случилось, – Тебе скоро в школу. Так что давай, досыпай свои кошмары. Да и я…

– Юрка, – оборвал друга Леонов. – Это не мои кошмары. Это наши кошмары.

Шишкин сразу же посерьезнел.

– Тебе снилось что-то из… – он бестолково покрутил пальцами в воздухе, должно быть, не найдя нужных слов.

– Вот именно, – кивнул Денис и вскарабкался обратно на кровать. На полу сидеть было холодно. – Только надо подумать, как это расшифровать.

– Да что тебе приснилось-то? – не выдержал Юрка. – Давай рассказывай, вместе думать будем.

После рассказа друзья несколько минут молчали.

Наконец Юрка неуверенно промычал:

– Знаешь, по-моему, такой бред не может быть вещим сном. Это, наверное, все из-за того, что я тебе про родителей рассказал, а потом появился мой двойник, любитель ДТП… Вот тебе и приснилось черт знает что.

– Да нет же, – отмахнулся Денис, – я чувствую, что здесь какая-то тайна.

– Чувствует он, – хмыкнул Юрка, – а ранка где?

– Точно! – спохватился тот и принялся изучать свое запястье. Однако ни на левом, ни даже на правом не было ни следа ранки или пореза.

– А я что говорил! – восторжествовал Юрка. – Обычный сон! И вообще, не могут же странности происходить каждую минуту. Так что давай, спокойно досматривай его.

С этими словами Юрка вернулся в зал, а Денис выключил ночник. Ему не хотелось следовать совету Шишкина и снова погружаться в мрачный болотный кошмар. Поэтому Денис решил просто полежать до утра, размышляя над странным сном. Но, конечно, все-таки не удержался и заснул. Правда, на этот раз если ему что-то и снилось, то утром он этого не помнил.

Глава 5
Посещение больницы № 2. Хранитель вступает в игру

А проснулся он в одиннадцать часов. В этот раз даже хитрый будильник был бессилен разбудить Леонова. Наверняка он честно пищал каждые пять минут в течение получаса, но звуковая атака не произвела на Дениса никакого действия. Что уж говорить о Шишкине, который спал в другой комнате. Даже если б злосчастный будильник привязали ему к уху, вряд ли он нарушил бы богатырский сон Т‑300.

Денис вздохнул. В школу он безнадежно опоздал. Первые два урока – биология и английский – уже прошли, а на оставшиеся физкультуру с алгеброй идти не имело никакого смысла. Стоит ли два часа париться, если в итоге он получит такую же выволочку, как за полный прогул?

Широко зевнув и потянувшись, Денис выполз из-под одеяла и направился в ванную. По пути он растолкал мирно спящего Т‑300.

– За что? – только и спросил несчастный друг.

– Мог бы и разбудить с утра, – холодно ответил Денис. – Я из-за тебя школу проспал. А вообще, ты еще вчера всю норму выспал.

На самом деле Денису было просто скучно одному, а дожидаться, пока Шишкин соизволит проснуться, можно очень долго.

– Хорошо, встаю, – пробормотал Юрка и действительно предпринял геройскую попытку приподняться. Однако все закончилось тем, что он просто перевернулся на другой бок.

«Ладно уж, – смилостивился Денис, – пусть подремлет. Ему бы пожарным работать…»

Наскоро почистив зубы и умывшись, Денис проинспектировал холодильник. Тот был почти пуст. После позавчерашнего «нашествия» Т‑300 из съедобного там оставалась лишь пачка чипсов, которую, видимо, по забывчивости оставил еще дядя Олег. Следовало сходить в магазин – но было лень. Так что когда сонный и угрюмый Т‑300 поплелся в ванную, Денис умял уже больше половины пачки и с сожалением отложил оставшееся.

Погода стояла просто замечательная: ярко сияло солнце, девятиэтажки напротив красиво вырисовывались на фоне голубого весеннего неба, даже грязи и луж с пятого этажа не было видно – всюду плескалось веселое солнце. Заглядевшись в окно, Денис очень удивился, когда из ванной послышался странный всхлип или стон.

– Что такое? – громко спросил он. – Щеткой подавился?

Шишкин не ответил, и Денис забеспокоился. Проклятые странности никак не оставляли их в покое, и сейчас он терялся в догадках, что там случилось с Т‑300. В голове почему-то мелькнул совершенно дикий образ чудовища, лезущего из ванны, которое собиралось откусить Юрке голову.

Придя в ужас от этой мысли, Денис рванул в ванную. Но в представшей перед ним картине не было ничего странного или пугающего.

Разве что сам Шишкин…

Т‑300 застыл посреди комнаты с зубной щеткой во рту и полотенцем на плече. Его лицо было белым, как пена зубной пасты, которой был щедро перемазан его рот, а широко распахнутые глаза в полном ужасе смотрели куда-то в стену.

– Что такое? – повторил Денис, встряхнув друга. – Привидение увидел?

– Почти, – наконец, выдохнул Т‑300. – Денис, посмотри в зеркало!

«Опять зеркало! – с раздражением подумал Леонов. – Ну, и что? Зеркало как зеркало. Кстати, отличное зеркало! Отражает ванную, меня и…»

Тут Денис сам застыл, раскрыв рот. То самое «отличное зеркало» послушно отразило его лицо, которое побледнело не хуже Юркиного. Но оно упорно отказывалось отражать… самого Шишкина!

– Юрка, – почему-то шепотом спросил Денис. – Ты… вампир?

– Почему? – также шепотом переспросил тот.

Поняв, что Шишкин напуган ничуть не меньше его самого, Денис немного успокоился. По крайней мере, для Т‑300 его «неотразимость» тоже была неожиданностью.

– Кхм… Кхм… – откашлялся он и продолжил: – Потому что везде пишут, что они не отражаются в зеркалах.

– И что мне теперь делать? – простонал Шишкин, на которого все эти «сверхъестественности» подействовали очень удручающе. – Где же я себе гроб по размеру найду, чтоб днем спать?

– Не городи чушь, – пресек панику Денис. – Дочисти зубы, а то щетка во рту мешает правильной дикции, и будем думать.

Следующие полчаса друзья ставили опыты. Вернее, опыты ставил Денис, а несчастный крепыш молча выполнял все его приказания.

Оказалось, что Юрка упорно не отражается ни в зеркалах, ни даже в предметах, начиная от телевизора и заканчивая кухонным эмалированным тазиком. Хотя тень Т‑300 отбрасывает исправно и весьма немаленькую. Солнечного света он не боится и чеснок ест, хоть и без особого удовольствия. Серебряная ложка из дядиного сервиза не произвела на Шишкина никакого впечатления. Правда, когда Денис попытался засунуть ему ее за шиворот, тот взбунтовался, и опыты с опасным для нежити металлом пришлось прекратить. Ну, а пить кровь и проверять себя на регенерацию и огнеупорность Т‑300 отказался наотрез, да и Денис не стал настаивать. Калечить друга его не тянуло, а лишней крови поблизости не было, разве что у него.

– Ну, и что теперь? – жалобно вопросил Шишкин, когда они снова сели на диван, уставшие и хмурые. История с зеркалом произвела на Т‑300 очень удручающее впечатление.

– Если ты даже вампир, – вынес вердикт Денис, – то вампир нестандартный, неправильный. Хотя какой из тебя граф Дракула…

– А что теперь делать-то? – в голосе Шишкина сквозила такая вселенская скорбь, что учительница литературы наверняка прослезилась бы и поставила Шишкину безоговорочную «пятерку» за выразительность.

– Ничего, – пожал плечами Денис, удобно устроившись в мягком кресле, – ничего страшного пока не произошло. Так что будем надеяться, что неприятность разрешится сама собой, как только мы разберемся с остальными странностями.

– Тебе хорошо говорить, – басом возмутился Т‑300, – это же меня в зеркале не видно, а не тебя! Вдруг я совсем исчезну?

– С чего ради? – попытался успокоить друга Денис. – А даже если исчезнешь, то этому мы точно не в силах помешать.

– Утешил, называется! – рассердился Шишкин. – Знаешь, давай-ка быстрее все это разгребать. А то уже черт знает что творится!

– Слушай, – внезапно Денис почувствовал, что в голове зреет какая-то важная мысль. – Ты до этого когда в зеркало смотрелся?

– Ну… Вчера ты меня своим ДТП разбудил, – смутился Юрка, – так что про ванну я и забыл. А вечером мы у телевизора заснули… так что… позавчера, наверное. А что?

– Думаю, – Денис наморщил лоб. – Крутится что-то в голове… Мой сон, зеркало… Ну, да ладно, – Леонов тряхнул головой. В подобных ситуациях прямой мозговой штурм никогда не дает нужного эффекта. Надо, наоборот, стараться не думать о вредной мысли, и тогда она, оскорбленная отсутствием внимания, сама залезет в ловушку – то есть в голову. – Нам сейчас не отражение искать надо, а с родителями, стихами и двойником разбираться. С чего начнем?

– Как будто у нас есть выбор, – хмуро пожал плечами Юрка. – В больницу надо ехать, как вчера решили. Там и двойник, и родители. А со стихами пока ничего не ясно.

– Кстати, о стихах! – вспомнил Денис и включил компьютер, наскоро рассказав Шишкину о своей идее с литпорталом. Но и тут друзей ждало разочарование: портал оказался закрыт по техническим причинам.

– Странное совпадение, – пробормотал Денис, скривившись. За последние дни слово «странный» приобрело для него совсем другой, неприятный смысл. – Ладно, пойду, пожалуй, в больницу наведаюсь. А ты, пока меня не будет, сгоняй в супермаркет – купи что-нибудь в холодильник. Деньги в тумбочке, – добавил Леонов, очень довольный тем, что удалось сплавить неприятную обязанность Шишкину.

Но тут обнаружилась новая проблема. Куда-то запропастилась красная спортивная куртка Дениса. Друзья перерыли весь дом, но она словно сквозь землю провалилась. Даже в стиральной машинке ее не оказалось.

– Что за дурацкая традиция? – раздраженно бурчал Денис, шаря шваброй под диваном. – Если каждое утро будет начинаться с поисков, я точно свихнусь…

Прошло еще минут пять, однако куртка так и не обнаружилась, зато Юрка нечаянно разбил фарфоровый поднос, за что был отстранен от поисков.

Вдруг Денис хлопнул себя по лбу:

– Я же ее забыл!

– Так я и знал, – усмехнулся Шишкин. – Где?

– На болоте, на острове, – начал было Денис и осекся. Судорожно сглотнув, он многозначительно посмотрел на Юрку.

Тот отлично понял, что хотел сказать друг. Но против обыкновения не стал возражать. После потери собственного отражения его было сложно удивить. Он только хмыкнул и указал на джинсовку дяди Олега:

– Она не пойдет?

– Надо будет заскочить домой, – пробормотал Денис, которому совсем не улыбалось щеголять в одежде с дядиного плеча. Но делать было нечего, и он напялил джинсовку. Благо, та пришлась ему почти впору.

Леонов уже хотел было выйти, но Юрка остановил его в дверях.

– Знаешь, Денис, – молвил он внезапно дрогнувшим голосом, – если тот, в больнице… если он даже в зеркале отражается, то… ну… честное слово, это я настоящий, а не он, – наконец, скомканно закончил здоровяк.

– Знаю-знаю, не беспокойся, – хмыкнул Денис и, кивнув на прощание, захлопнул дверь.

* * *

Юрка Шишкин Номер Два лежал во второй городской больнице. Собственно, во всем Зареченске их и было всего две. То ли зареченцы болели мало, то ли бюджетных денег не хватало – никто не знал, включая даже самого губернатора.

Первую больницу не так давно отреставрировали, и выглядела она сейчас на самом высшем европейском уровне. А вот второй повезло меньше, в чем и убедился Денис, выйдя на остановке «Медпункт». Огромное серое здание вселяло тоску и уныние: обшарпанные стены, ржавый водосток, серое неказистое крыльцо. Маленькая стоянка была битком набита машинами. Но Денис пришел сюда вовсе не за тем, чтобы оценивать состояние больницы. Ему надо было попасться на глаза Юркиным родителям и, если повезет, увидеть двойника Шишкина.

Узнав в регистратуре, где находится лже-Т‑300, Леонов быстро поднялся на второй этаж и тотчас увидел отца и мать Шишкина, сидящих в коридоре у дверей палаты. На первый взгляд они выглядели совершенно нормально. А вот на второй…

Денис был вынужден признать, что и на второй взгляд ничего странного он не заметил, как ни вглядывался. Конечно, вид у них был бледный и осунувшийся, но если предположить, что сбили бы настоящего Шишкина, именно так они и должны были выглядеть.

В этот момент они тоже заметили Дениса.

Отец Юрки – Андрей Викторович, низкорослый и лысоватый, вымученно улыбнулся:

– Привет, Денис. Пришел друга проведать?

Мать ничего не сказала, но посмотрела на Леонова с явным расположением.

Если честно, на секунду в сердце Дениса даже закралось подозрение – а вдруг с родителями Юрки все в порядке? И Шишкин действительно лежит в больнице, попав под машину. А не в порядке… положим, с головой у самого Дениса. Это бы все отлично объяснило, но Леонов не привык сомневаться в собственном душевном здравии, поэтому продолжал держаться настороже, высматривая каждую мелочь.

– А можно мне к Юрке? – тихим сочувственным голосом спросил он. – Ужас-то какой, – добавил он, поразмыслив, хотя голова его сейчас была занята совсем другими мыслями.

– Нет, Денис, – вздохнул Шишкин-старший, – к нему сейчас никого не пускают.

– Почему? – без особой надежды поинтересовался парень.

– Он в коме, – ответил Андрей Викторович. – Так врачи сказали.

– А когда можно его увидеть? – настаивал Денис.

– Никто не знает, – вмешалась мать Юрки, Алла Юрьевна, – в коме могут лежать годами, мальчик, – она довольно искренне пустила слезу.

– Но ведь обычно к пациентам в коме пускают посетителей! – не выдержал Денис. – Юрка ведь не в реанимации!

– Послушай, Денис, – нахмурился Андрей Викторович, – так врачи сказали. Ничего не поделаешь.

– Ну, ладно, – тут же засобирался Леонов – все, что можно, он уже выяснил, – я тогда пойду. Если что, сразу звоните мне. Телефон знаете?