Текст книги "Прямой эфир"

1

Часам к четырем стало ясно, что дело идет к срыву эфира «Новостей». Ставить в вечерний информационный выпуск было абсолютно нечего. С утра смонтировали только два сюжета: отчет о вчерашнем концерте в филармонии, и подробности убийства риэлтора, занимавшегося махинациями с квартирами. Вместе оба сюжета длились минуты три, и растянуть их еще сильнее было уже невозможно, да и не стоило того. Эти жалкие огрызки не спасали. Закрыть остальное эфирное время получасового главного выпуска теленовостей в 21.00 все равно было нечем.

Шла уже середина дня. Времени, чтобы хоть как-то исправить положение почти не оставалось, и оно продолжало неумолимо утекать. Из монтажной аппаратной примерно каждые пару минут раздавался дежурный взрыв хохота. Работы не было, и компьютерщики развлекались тем, что на большом плазменном экране, служившим для показа диаграмм прогноза погоды, смотрели «Властелина колец» в переводе «от Гоблина».

– Что мне нравится в новозеландских хоббитах – так это незамутненность сознания! Реальные пацаны, – раздавался из динамиков издевательский текст. – Но знай, Федор, что у вас в округе орудует банда педофилов, – кивал головой на экране седовласый «Пендальф»…

В аппаратной плоская острота вызвала бурю восторга. Стасу Андрееву стало не по себе. В этом балагане он был шеф-редактором. А над вечерним выпуском «Новостей» нависала более чем реальная угроза срыва. Стас мысленно представил себе недоумевающих людей, собравшихся перед экраном телевизора, на котором рябит серая муть. И таких комнат в городе бесконечная карусель: в каждом подъезде, каждом доме. Их тысячи.

Андреев поежился, и приказал себе немедленно вытряхнуть пугающую картинку из головы. Он здесь для того, чтобы не допустить этот кошмар. Надо срочно что-то придумывать. В разгар лета. Когда ноль событий. Ничего не происходит. Все в отпусках или на дачах. А для теленовостей эфир как был полчаса, так и остался. «Долбаное лето», – подумал Стас, вытряхивая из пачки последнюю сигарету.

– Половина съемочных групп в разъездах. Остальные сидят не занятые. Может, я тоже схожу пока в парикмахерскую, чем тут без дела болтаться? – вместо приветствия объявила Стасу выпускающий редактор Света Иванкова, не отрываясь от экрана компьютера.

Это была такая форма ультиматума, который означал, что Светке не нравится уже который понедельник прикрывать его опоздания на полдня. Вдобавок Андреев явно с похмелья, в тот самый момент, когда его голова особенно нужна. Что ставить в вечерний выпуск – совершенно непонятно.

Понимать друг друга без слов они научились давно. Поэтому от Стаса не требовалось извинений. Надо было другое – немедленно, в авральном порядке, что-то придумать.

– Дождь на улице, прическу испортишь. Погоди, Светик, сейчас вместе придумаем темы, – пообещал Андреев и вышел на крыльцо, перевести дух.

С козырька подъезда валились, одна за одной, крупные теплые капли июльского дождя. Курить, когда не находишь себе места из-за беспокойства о срывающемся выпуске, не получалось. Наскоро сделав несколько затяжек, Стас выбросил сигарету, и поторопился вернуться в редакцию.

– Не пойму, почему Настя до сих пор не вернулась с презентации яхт-клуба, – вполголоса пробормотала Иванкова.

– Какая Настя? – спросил Стас, понимая, что после вчерашнего коньяка туго соображает. А ситуация понемногу уплывает из-под контроля. Если еще и коллектив пойдет в разнос – это конец.

– Ну, помнишь, «сладкая парочка». Студенты-дипломники с факультета журналистики. Парень, Игорь, ты его на тему криминала поставил, и он сразу же сюжет про вокзальных карманников сделал – тебе еще понравился. А Настя – его подруга, длинная такая, шустрая, отправилась снимать регату еще утром. И что в такую погоду можно делать на море полдня?

Стас понял, о ком идет речь. Действительно, неделю назад на крыльце редакции вместо привычной группки курящих журналистов стояла только одна незнакомая высокая девица в джинсах, на которую он обратил внимание из-за вызывающе лихой кепочки. И уголки большого рта у девчонки были симпатично вздернуты вверх, делая ее похожей на озорного Буратино. Стас еще успел подумать, что если это особа из тех, что приходят на пробы – читать прогноз погоды, ее забракуют за слишком живую мордашку. А сейчас, значит, эта девочка зависла где-то на регате.

– Набери на мобильный? – предложил он.

– Уже пробовала. Заблокирован.

Вообще-то на разговоры уже не осталось времени. Если новостей нет – их полагается изобрести. Способы есть. Надо придумать тему, которая способна заинтересовать зрителей. Важно, чтобы она хоть каким-то боком перекликалась с сегодняшним днем. Можно покопаться, нет ли на этой неделе юбилейной даты – какого-нибудь трехсотлетия изобретения паровоза? Или можно взять интервью с полезными советами у какого-нибудь специалиста. Учитывая лето, врач, например, расскажет об оказании первой помощи утопающим. Жаль только, на прошлой неделе это уже использовали…

Изобрести тему – единственный шанс спасти выпуск. Если хоть какие-то события сегодня ожидались, Света бы их уже обязательно нашла. А вот изобретать «на ровном месте» – это уже компетенция Андреева. Кроме него, здесь этого никто не умел.

Но заставить себя думать никак не получалось. В голове пульсировал страх, что время уходит, что уже пятый час… Такого позора – срыва выпуска «Новостей» – не случалось за все годы вещания канала. На следующий день придется уволиться – это само собой разумеется. Но страшнее увольнения с позорным клеймом то, что после десяти лет работы с утра до ночи в редакции «Новостей» Стас просто не представлял себе жизни без телеканала «Орион». Он сам виноват, что довел ситуацию до тупика. Стоило всего на несколько часов позволить себе «отпустить вожжи», как дело тихо и незаметно сползло на край катастрофы.

Андреев еще раз велел себе не паниковать. Может, провести опрос прохожих на улице, например, допустимо ли использование мелодии государственного гимна в мобильниках?.. Все, что угодно, лишь бы занять простаивающие съемочные группы.

Стас включил компьютер. Важно было сесть и сосредоточиться. Но такой возможности ему не представилось.

– Стас! К телефону! – окликнула его Иванкова.

– Давай не сейчас, – поморщился Андреев. – Скажи меня нет.

– Не получится, – пожала плечами Света. – Это Марк. Срочно тебя требует «на ковер».

Она протянула Андрееву телефонную трубку, из которой голос президента телекомпании лаконично, в приказном порядке, велел ему срочно прибыть на разговор. Марк Иосифович Даянов не стал слушать, когда Стас пытался выкроить хотя бы полчаса отсрочки для спасения срывающегося выпуска. «Это ваши проблемы! Ты мне нужен прямо сейчас!» – коротко скомандовал голос в трубке, и она застонала короткими гудками.

– Ну, все. Приплыли! – сказал Андреев, поднимаясь со своего места.

Когда вечерний эфир на грани срыва. Когда съемочные группы, выехавшие на задание, где-то теряются. Когда коллектив готов бунтовать от безделья. А главное, когда в голове нет ни единой толковой мысли, как выпутаться из этого переплета, вызов к начальству – это что-то вроде индульгенции. Пробки в голове с шипением перегорают, и наступает покой. Дальше от тебя уже ничего не зависит.

Впрочем, может же хоть раз эфир действительно сорваться? Жаль невозможно будет вечером никуда от этого спрятаться. Весь город начнет названивать Стасу на мобильный. Все станут подозревать, что в исчезнувшем выпуске «Новостей» было что-то такое, почему его запретили. А на самом деле просто Стас Андреев облажался, не сумел нормально организовать работу… И куда от этого спасаться?

Офис «Орион-медиа», расположенный в двух кварталах от редакции «Новостей», годами изживал тяжкое наследие подвального видеосалона, откуда на заре 90-х телеканал начинал свой путь. Внешне все выглядело солидно. Логово коммерческого телехищника занимало нынче весь первый этаж жилого дома (вытеснив размещавшийся здесь во времена развитого социализма детский садик) и было отделано белым пластиком евроремонта. В приемной красовался роскошный домашний кинотеатр с большим экраном. Однако набор мелких шероховатостей, делал атмосферу видеосалона неистребимой, невзирая на помпезность обстановки.

Пульт от роскошного кинотеатра постоянно «где-то здесь только что был», и его начинали искать, заглядывая под столы и диваны. Стайка сотрудниц в приемной, возле роскошной автоматической кофеварки, привычно судачила о последних покупках. Дух видеосалона умудрялся спрятаться даже в нарочитой роскоши мягчайших кожаных диванов, в которых задницы посетителей утопали настолько глубоко, что встать обратно было не просто. А сильнее всего он давал себя знать в вечно затягивающихся встречах Марка, или его непредсказуемых опозданиях, когда дела, решаемые где-то, оказывались важнее дел, решавшихся здесь.

– Что там? – кивнул Андреев на дверь кабинета президента телекомпании, обращаясь к секретарю-референту, сосредоточенно корпевшей перед монитором компьютера.

– Подожди, у него какой-то серьезный разговор. Мужик важный из Москвы, – кивнула блондинка, не отрываясь от клавиатуры. – Присядь…

Начиналась пытка ожиданием. Лихорадочно перебирая в уме темы, которые могли бы выручить вечерний выпуск, Стас потянулся налить стакан воды. Не рассчитал глубины неудобного дивана, и неловко облился. Выругался про себя. И вдруг его осенило: сегодня же шестое июля. Завтра Иван Купала! В архиве «Новостей» с прошлого года сохранены съемки народных бесчинств: жалующиеся облитые женщины, скамейки, перевернутые ночью хулиганящей молодежью… Остается только взять комментарий – готовы ли правоохранительные органы к очередному празднику Купалы? Дополнить это еще историческим материалом о традициях языческого праздника. Сюжеты прямо сейчас могла бы начать делать, просиживающая без работы, красотка Элечка, ответственная за раздел культуры. Вот одна – спасительная тема! В сумме потянет минут на восемь или десять! Маловато, надо придумывать еще. А пока – скорее позвонить в редакцию, дать команду.

Но сделать звонок Андреев не успел. Как назло, случилось то, чего Стас еще секунду назад ждал с таким нетерпением – дверь президентского кабинета распахнулась. На пороге возник незнакомый Андрееву лысоватый, коренастый тип в пиджаке легкого покроя. Стоя вполоборота, он продолжал разговор, будто доказывал, что его слово останется последним.

– Предложение остается в силе, Марк Иосифович! Надеюсь, в следующий раз наша беседа сложится в более конструктивном ключе! – заявил посетитель вместо прощания. Андреев успел заметить, как мужчина украдкой промакнул платком побагровевшее лицо. Видимо, разговор состоялся не из легких.

– Ну, что ты сидишь, иди скорее! – прошипела Стасу секретарша. – Только я тебя умоляю – недолго! У него следующая встреча на пять назначена. Не хочу, чтобы график и сегодня полетел к чертям…

Стол президента телекомпании располагался в глубине кабинета. Сам он сидел за компьютером. К сорока годам Марк Даянов заматерел, как матереют в России все денежные мужики – погрузнел, и обзавелся залысинами. Он полюбил дорогие костюмы и изысканный одеколон. И если в середине 90-х он сам подруливал ко входу телестудии на черной «девятке», и здоровался за руку со всеми вплоть до последнего осветителя, то теперь лишь изредка, для души, водил «Лексус», на официальном же «Мерседесе» ездил с водителем-телохранителем. Как-то само пришло обращение – Марк Иосифович, а за глаза прозвище «великий и ужасный». Но что не изменилось в принципе – Даянов всегда оставался азартным игроком, в любой момент готовым и умеющим играть по-крупному.

Неизменной с середины 90-х оставалась на «Орионе» и каста «неприкасаемых» сотрудников, пользовавшихся привилегией называть городского медиа-магната просто Марком и «на ты». Руководитель информационной службы Станислав Андреев входил в эту небольшую касту.

– Что так слабо работаете?! – заявил Марк, без каких-либо вступлений, не отводя глаз от монитора.

– Лето, новостей нет, – буркнул Андреев, усаживаясь на свое обычное место за длинным полированным столом. Стасу было стыдно, что с первых же слов приходится искать оправданий, чего он старался не показать. Особенно потому, что как раз сегодня все было хуже некуда.

– Рейтинг у твоих новостей такой, что проигрываешь ГТРК вдвое. Осталось только дециметровым каналам начать проигрывать. Славно работаем!..

А вот это уже была наглая ложь и провокация. Замеры доли аудитории за два последних месяца, присланные службой «Гэллап», Стас знал наизусть. Про дециметровые каналы говорить вообще не стоило. Там рейтинги информационных программ никогда не поднимались выше двух процентов. Что же касается ситуации с местным ГТРК, то «Орион» действительно проигрывал государственному каналу по среднесуточным показателям. Но отнюдь не из-за «Новостей». Рейтинг ГТРК держался летом на достойном уровне за счет удачного многосерийного латиноамериканского сериала. Когда же серия заканчивалась, и подходило время новостей рейтинги государственного и частного каналов выравнивались «голова в голову», значит информационная служба «Ориона» работала даже эффективнее. А проигрыш канала в целом происходил из-за того, что Марк не купил вовремя то самое латинское «мыло».

Впрочем сам тон Марка, достаточно изученный за много лет, не оставлял сомнений «на ковер» вызвали не для рядового «разбора полетов». Это обычный стиль общения президента «Ориона» – с первых слов ошарашивать подчиненных. Марк явно чего-то хотел. Андреев насторожился.

– Исправимся, Марк Иосифович! – пообещал он. И добавил: – Ты лучше, говори прямо, что хочешь? Насчет рейтингов мы ведь оба знаем, кто отказался покупать «Горький цветок последней любви», когда москвичи предлагали…

– Вам все шуточки! – неожиданно рассвирепел Даянов. – Вон они, ваши любимые москвичи, только перед тобой спровадил одного такого из «АБС-медиа». Как акулы кружат вокруг канала, подходы ищут, руки выкручивают. И если ничего не делать – они нас сожрут. А от вас, вместо поддержки, только о зарплате и слышу, – проворчал Даянов, и сердито откинулся на спинку кресла.

– Ты же говорил, что у «АБС» совсем маленький пакет акций «Ориона»? Ты его разве до сих пор не выкупил? – пробормотал Андреев.

– Ты пойми, у «АБС-медиа» натура такая – во всех регионах, куда заходят, стараются откусить кусок… – Даянов щелкнул зажигалкой, прикурил сигарету, быстро успокаиваясь. – Не знаешь, что ли, как это делается?.. Потребуют внеочередного собрания акционеров, и тайком его проведут, не выезжая из Москвы. Там выберут другого президента. А здесь захватят канал, и дальше сколько угодно можно доказывать в судах, что у них акций не хватало и собрание не легитимно. Думаешь, если им удастся убрать меня, это вас не коснется?! Первое, что они сделают – сразу поменяют топ-менеджеров. Поставят своих, из Москвы, и пошло-поехало. Увеличение времени сетевого вещания, сокращение местного. Местные «новости» делать дорого, их сократить, и поставить на это время какой-нибудь сериал – втрое дешевле…

Даянов проговорил эту мрачную перспективу с каким-то механическим равнодушием. Видимо, он давно ощущал опасность, и просчитал ситуацию на много ходов вперед. Андреев понял, что угроза серьезна – иначе Марк не завел бы такой разговор. Но все равно сидел как на иголках – его изводила необходимость срочно озадачить журналистов в редакции сюжетами про Ивана Купалу. Угроза срыва вечерних «Новостей» была сейчас страшнее. Стас места себе не находил, буквально ерзал на стуле, не решаясь прервать Марка, чтобы срочно позвонить в редакцию. А президент «Ориона», как назло, сообщал очень важные вещи, и не думал останавливаться.

– Раньше губернатор нас прикрывал. И мы его «пиарили» изо всех сил, – пояснил Даянов. – А теперь я уже неделю на прием прорваться не могу. Позвоните завтра!.. И начинаю подозревать – не нашли ли АБСники подход к нашему Анатолию Тимофеевичу?.. Как это иначе объяснить?

Марк встал со своего места, прихватил пепельницу, обогнул угол стола и встал прямо напротив Стаса.

– Летом политики мало, телезрителям скучно, поэтому рейтинги низкие, – сказал президент телеканала, затягиваясь сигаретой и посматривая сверху вниз на руководителя информационной службы. – Вот скажи, например, когда последний раз вы делали репортаж про Цветмет? Что там вообще творится при новых собственниках?..

Марк пристально посмотрел в глаза Андрееву. Стас не сразу поверил, что президент телеканала действительно решится на такое:

– Марк, это все равно, как объявление войны… Это же была неприкасаемая тема? – вполголоса спросил, почти прошептал Андреев. – Мы уже два года ничего не снимаем о заводе. Ты же сам давал такую установку – попусту Цветмет не трогать. Иначе «дед» на нас спустит всю свору обладминистрации. Мы и не трогали.

– Правильно, я говорил «попусту не трогать», – согласился Даянов. Настал его любимый момент в разговоре. Марк готовился выложить главный козырь, который неоспоримо докажет его превосходство. – Но ситуация изменилась. У меня информация, что «дед» дал добро на продажу москвичам госпакета акций, который еще оставался в областной собственности. И теперь они смогут делать с заводом все, что захотят. Там же долги по зарплате космические. Они завод обанкротят, а территорию и корпуса по частям сдадут в аренду. Процентов двадцать служб останутся работать, остальных – в бессрочные отпуска…

– Откуда у тебя такая информация?.. – поразился Андреев.

То, что сейчас рассказывал Даянов – настоящая бомба. Сенсации такого уровня уже давно не попадало в распоряжение «Новостей-Орион». Завод Цветмет был самым крупным предприятием в области. Вокруг этого гиганта все 90-е годы шли непрерывные финансовые войны. Любой сбой, малейший «насморк» в работе флагмана областной экономики передавался судорогами для мелких предприятий, завязанных на его обслуживание. Дальше он катился, нарастая комом социальных последствий для тысяч рядовых граждан, получавших или не получавших зарплату в зависимости от платежеспособности массы мелких фирмочек и контор.

– Что, сенсация?! – ухмыльнулся Марк, довольный произведенным эффектом. – Глаза загорелись?..

– Ты же знаешь, что «дед» такого телекомпании не простит. Ты всерьез решил затеять войну с губернатором?..

– Забудь про «деда». Он уже отыгранная фигура, – Даянов перестал ходить по кабинету, сел прямо напротив Стаса, заговорил тише, но внятно. – Ему никогда не добиться переназначения. Сейчас губернатор начнет готовить себе запасной аэродром. В область повалят москвичи, и с его благословения начнут все скупать, всех выдавливать. Даже в окружении «деда» многие понимают, что он засиделся. И готовы делать ставку на более молодых и энергичных людей. Скоро выборы заксобрания, которое будет утверждать губернатора. Значит, надо «мочить». Надеюсь тот, кого поставят вместо «деда», окажется большим реалистом.

Андреев понимал, идет самый серьезный разговор с президентом телекомпании за все годы их совместной работы. Но все равно не мог унять тикающий в голове отсчет секунд, до надвигающегося вечернего эфира.

– Тогда мне надо срочно на студию. До эфира два часа, – привстал Стас. – Иначе не успею подготовить сюжет.

Но Даянов не собирался его отпускать.

– Да погоди ты! Тут судьба канала решается, а он носится со своим жалким выпуском «Новостей»!.. – возмутился Даянов. – Лучше скажи, если начнутся большие разборки: ты со мной или нет?

– Теперь перед каждым эфиром в чистое переодеваться? – попытался отшутиться Стас. По поводу предстоящего «наезда» на губернатора ему не требовалось принимать никакого решения. Андреев знал, что если Марк уже решил для себя ввязаться войну, то и ему останется только готовиться в поход, как полевому капитану за своим генералом. Не раздумывая, правильный ли у генерала план сражения, а только прикидывая, где лучше вырыть окопы, да заботясь, чтобы его батальону вовремя подвезли горячую кашу.

– Ты не виляй, – с силой погасив сигарету в пепельнице, произнес Даянов тоном, от которого пропадало всякое желание шутить. – Мы – команда?..

– Да, конечно, я с тобой, – ответил Андреев, стараясь смотреть «великому и ужасному» прямо в глаза. – Ты мог бы и не спрашивать. Только если начинается большая информационная война с губернатором – одних «Новостей» телеканалу будет мало. Кто-то их не успеет посмотреть, другие не обратят внимания. Нам нужен такой рупор, чтобы весь город его обязательно слышал…

– Ты все мечтаешь о большой программе? – мгновенно отреагировал Даянов.

Стас пожалел, что не вовремя вспомнил о наболевшем. Теперь разговор мог затянуться, еще бог знает на какое время.

– Ты представляешь, сколько будет стоить минута эфирного времени в таком блокбастере? Мы ведь не федеральный канал, нас «Газпром» не спонсирует.

– Мы просто боимся поверить, что можем конкурировать с федеральными телеканалами, если захотим, – буркнул Стас. – Сколько раз я говорил, что каналу нужна большая, главная программа? А в ней собрать все самые интересные работы журналистов, лучшие силы. Зрители должны знать, что вот это нельзя пропустить, это лучшее на «Орионе». Но всегда денег не было.

– Рупор, говоришь? – наморщил лоб Марк. – Ладно, сначала надо ввязаться в драку, там посмотрим. Тему Цветмета надо начать сегодня. Я хочу, чтобы ты выдал в эфир сюжет, в котором напомнил историю войн за Цветмет, а на словах добавил, что госпакет акций на прошлой неделе был передан в трастовое управление московской ФПГ «Оптимум». Тайно, в результате липового конкурса, что является нарушением федерального закона, и без одобрения депутатов областного собрания, что является нарушением областного закона…

В углу кабинета часы, выполненные под старину, принялись отбивать помпезную мелодию, докладывая, как честно и точно они работают. От их звуков, Андреев едва не подскочил на стуле.

– Марк! – заорал он. – Пока я тут сижу – выпуск «Новостей» срывается. Так мы сегодня вообще не выйдем в эфир!

– Ладно, иди. Только подай эту новость так, чтобы наповал! Сделай, чтобы у всех дух захватило. Очень прошу… – смилостивился Даянов. – Нет, стой!

Президент телеканала остановил сорвавшегося с места Андреева уже у дверей кабинета.

– Хочу, чтобы ты запомнил еще одну вещь. Когда начинается игра по крупному, выигрыш может быть очень серьезным, – четко отделяя каждое слово, проговаривал Марк. – Не только для меня, но и для всех, кто со мной. Вот ты бы, например, что хотел?

– Большую программу, ты же знаешь, – вполоборота признался Стас, не отпуская ручку двери.

– Нет, я спрашиваю лично для тебя?

– Квартиру, – наскоро оценив масштаб своего амплуа в этой игре, выдохнул Андреев, выскакивая из кабинета.

– Сколько комнат?.. – успел с улыбкой крикнуть вслед Даянов.