Текст книги "Сказки Сакуры"

2

В следующий раз мы встретились с Таней у нее дома. Через несколько месяцев. Опять была пьянка… Меня затащил общий знакомый. Оказалось, что у Тани новый ухажер. Параллельно с Волосатым. Парнишка ее возраста. Считал себя ее бойфрендом. Шоу происходило на глазах у Волосатого. Он все это сек и ухмылялся в несуществующие усы… Поглаживая несуществующую бороду… Жестяной чувак! Бедная Танюшка все просила то меня, то Волосатого убрать этого кренделя от нее… Ну мы ему тогда объяснили мягко, что пора уже сматывать удочки. Но парень оказался из породы «не съем, так понадкусываю». Из породы тех, которым проще дать, чем объяснить, почему не стоит этого делать. Волосатый уехал ночевать домой. Я зашел в комнату Тани за сигаретами… И увидел потрясающее живое полотно, достойное кисти Паганини под названием «Женщина сверху»! И стало мне действительно… Погано! Пошел на кухню и допил бухло. Намешал все подряд и вырубился. А утром, сквозь туман дичайшего отходняка, наблюдал, как Таня с виноватым видом нарезает вокруг меня круги. Она просила остаться… Побыть с ней этот день. Но я сказал, что мне хватило ночи. И свалил. Думал, что все… Конец. Оказалось – это было только начало…

Прошло какое-то время. Я устроился сторожем к бате на завод. Охранять здание с офисами. Оно стояло рядом с забором, в котором имелся удобный лаз… Я сторожил по ночам. Первым оценил преимущества моей новой работы Фредди. Двоюродный брат Беса… Он был чем-то похож на Фредди Крюгера. Ну конечно не такой уродливый. Но что-то общее проскальзывало в чертах его лица. Он вкалывал на дрожжевом заводе приемщиком тары. И у себя на рабочем месте как-то очень мощно мухлевал. Так что денег у него было немерено. Каждый день он мог пропивать мой месячный заработок. Поэтому по праву считался главным спонсором нашей музыкально-подвальной тусовки. Был он парень не напряжный, очень спокойный. Ему просто нравилось шариться с нами и просаживать бабки. Бывало, бухаем… Все орут, бегают за девчонками, горланят «Гражданку» под гитару… А он сидит тихонько в уголке, ужратый в усмерть, смотрит на все безумными стеклянными глазами и улыбается блаженной улыбкой создателя всего этого беспредела… Фредди стал частенько захаживать ко мне. Он называл это «вызовом на ковер». Мой пост располагался в кабинете какого-то начальника. И Фредди приходил «устраиваться на работу»! С пузырем под мышкой… А я его «не принимал». Мы бухали… И Фредди старался убедить меня, какой он ответственный и перспективный кадр… Было очень весело.

Один раз Фредди привел с собой Беса… И Таню. Мы заквасили… Братья-космонавты отрубились на тахте. А мы с Таней стали целоваться… Помню, как гладил ее прекрасную грудь. Почти прозрачный сосок, с тонким щемящим сердце ореолом, трепетал и наливался светом у меня в руке. Мы пошли на второй этаж. Нашли незакрытый офис и забурились туда.

– Тань… Давай сделаем…

– Это?! Димка… Я же тебя не люблю.

– Так я тоже тебя не люблю! Я Жанну люблю.

– Ах, ты.. Предатель! Я думала, ты мой поклонник. А ты… Изменщик!

– Ну прости, Тань… Так получилось. Сейчас же я с тобой.

– Это я с тобой! А ты уже сто лет ко мне не заходишь. Только с Жанночкой своей тусуешь. Ты же ей на фиг не нужен, глупыш…

– Я знаю… Какой-то я недокрученный. Болты не докрутили при сборке. И я теперь по жизни встреваю.

– Просто ты романтик. Я тебя тоже люблю… Просто мир дерьмовый. И таким, как ты, в этом мире места НЕТ… Я бы очень хотела жить с тобой в сказке… Или в фильме про пиратов. Ты бы меня от всех спасал…

– И сделал бы тебя королевой.

– Хочешь, полюби меня.

– Спасибо…

Она встала и сбросила одежду. Я опустился перед ней на колени… И все кругом умерло. Все исчезло… Остался только манящий розовый бутон… Ее цветка… Тихий шепот сердца. Взрывающий душу зов плоти. Губы потянулись навстречу… И слились с ним. Стали одним целым. Ее тонкие пальцы зарылись в мои волосы. Глубже… Еще…

А потом настало утро. Мы лежали рядом на большом столе для заседаний и курили, пуская дым в потолок и стряхивая пепел на пол. Офис был полностью разгромлен. Наша ночная феерия не пошла ему на пользу.

– Дим… А у тебя сколько было девушек до меня? Только сильно не завирайся.

– Ты первая.

– Врешь…

– Нет… Это правда.

– Ты такой красивый! Как же так?

– Да так вот… Я как Джейсон Биггс в «Американском пироге»… Все время что-нибудь шло не так. Только с тобой все получилось как надо.

– Блиин… Это же такая честь! Теперь я, как порядочный человек, должна на тебе жениться.

– Женись на мне…

– Ты так все делал… Никогда бы не подумала, что я первая.

– Это ты меня вдохновила на подвиг! Спасибо тебе, Таня. Все было просто волшебно… Бросай Волосатого!…

– Брошу… Когда-нибудь. Найду тебя… И мы поженимся.

На следующий день начальство обнаружило следы нашей оргии. Меня выперли с работы… Но оно того стоило!…

Таня опять пропала из поля моего зрения надолго. И вот однажды… Стою на остановке, жду трамвай. Сзади кто-то прыгает мне на плечи и закрывает глаза. Я даже и не думал, что это она. Так и не угадал… А оказалось – Таня!…

– Забыл?! А я помню… Хватай меня скорей и вези куда хочешь! Я тут Волосатого жду… А ты меня – раз! И похищаешь… Круто, да?

– Не то слово… Я в шоке! Интересно, Волосатый в курсе наших дел?

– Конечно! А мне по херу… Хочу быть с тобой! И буду…

– Останусь я из-за тебя без друга.

– Прости… Но я же лучше Волосатого!… Разве нет?

– Конечно лучше. Эх, Таня… Ну давай. Поехали ко мне… Я скучал.

– Я тоже…

3

И начались наши редкие… Но очень бурные встречи. Мы ругались. Посы-лали друг друга на хрен. И опять встречались тайком. И любили… Больные люди. Больная любовь. Такая сладкая. Такая щемящая… Мы ненавидели друг друга за то, что не могли быть долго вместе. И за то, что не могли разорвать эту странную связь. Насколько безумные сложились отношения, можно судить по такому случаю… Был канун Нового Года. А у меня день рождения тридцать первого декабря. Она позвонила, чтобы поздравить.

– Здравствуй… Как жизнь? Как твое ничего?

– Привет… Я так рад! Приезжай ко мне.

– Не могу, Дим… Забыл? Мы же не вместе. У меня ЕСТЬ друг…

– Ах, есть?! Тогда иди-ка ты, Танечка, на хрен со своими поздравлениями!

– Да ты сам иди туда, урод!… Грубиян! Я ему звоню… А он!…

Бросаю трубку… Новый год встречаю у Беса на хате. Он меня сам пригласил. Тогда еще мы были друзья. А роман с его женой не существовал даже в проекте. Прихожу… Фредди дарит мне подарок на день рождения от всей тусни. Обалденная черная майка с логотипом «Megadeth»! Все меня поздравляют… Только Таня сидит в углу рядом с Волосатым и дуется. Я не обращаю внимания. Потому что вычислил уже эту фишку: «Хочешь переспать с Таней?… Пошли ее на хрен!» Это всегда срабатывало… На сто процентов! Только у меня… Никто другой бы просто не осмелился так себя с ней вести… А мне было плевать! Наверное, это ей и нравилось.

Пьянка в разгаре… Она встает из-за стола. Выходит в коридор. Я, как бы случайно, выхожу за ней. В коридоре мы сталкиваемся… Пытаемся разминуться. Не получается… В конце концов я заключаю ее в объятия и начинаю целовать. Ее руки змеями обвивают мою шею и впиваются ногтями в спину. Я расстегиваю ей пуговицы… Сзади нее вижу дверь в чулан… Открываю. Включаю свет… И вталкиваю своего ангела-мучителя внутрь. Мы продолжаем срывать одежду. И в этот момент в дверь начинает кто-то истошно долбить. Я набрасываю на плечи рубашку… Щелкает замок… В образовавшемся проеме вижу озабоченное лицо Волосатого.

– Дима… Мне нужно с Таней срочно поговорить. Она же здесь?

Я смотрю на нее… Сидит, закусив губу. Смотрит в сторону. Молчит… Обнаженная грудь подрагивает и сводит с ума. Тонкая синяя жилка на шее пульсирует под нежной почти прозрачной кожей. Волосы падают на голые плечи белокурым водопадом…

– Извини, Волосатый… Тани здесь нет!

Дверь закрывается. Щелкает замок… Занавес.

Когда я стал встречаться с Настей, женой Беса, наши отношения с Таней почти сошли на нет. Мало того, она сама стала встречаться… с Бесом. Волосатый отдыхал у московской родни. Бедняга, как всегда, пропускал все самое интересное! А может это было и к лучшему. Скажу больше… На отношения с Настей меня подбила опять-таки Таня! Эта безумная девушка просто срывала с катушек все, до чего могла дотянуться! Как-то раз мы общались с ней… И я рассказал, что занимаюсь с Настей историей.

– Ну, Димка! Ну силен… Теперь это так называется…

– Тань… Я кроме истории с ней ничем не занимаюсь… Честно.

– Да-а?… А почему?… И тебе это в кайф? И ты упускаешь такой обалденный шанс? Димка… Кончай тормозить! Ты просто обязан замутить с Настей красивый обалденный роман! Ей это сейчас так нужно… Поверь…

– Эх, Таня… Твои бы слова да богу в уши! Небеса краснеют от твоих телег и падают на землю огненным дождем.

– А мне по херу, Димка! Бога нет. Есть только я… И все, что со мной взаимодействует.

В конце концов все эти шашни с Таней и Настей привели к тому, что мне пришлось уйти из подвальной тусовки музыкантов. Просто уже два моих друга втайне мечтали оторвать мне башку. Я решил, что дальше искушать судьбу глупо… К тому же нашел себе новую группу. Там ждали новые люди. Новые девушки. Новые забабахи в личной жизни… Моим старым друзьям и подругам не было там места. И я ушел от них… Мы не виделись с Таней почти два года. Как-то раз я проходил мимо ее дома. И так защемило в груди! Так захотелось зайти… Я позвонил в дверь. Она была уже год, как замужем… Не за Волосатым. Дочке полгодика. Я позвонил… Таня открыла дверь… Незнакомая. Располневшая. Совсем другая… Только глаза остались те же. Два серых омута… В которые сорваться и пропасть навсегда – было делом одной минуты. Достаточно одного неосторожного взгляда… Одного неровного вздоха. Одного случайного прикосновения… души.

Саша

1

В двадцать пять лет я ушел из дома из-за старшей сестры. Она страдала шизофренией. Но в больницу ее не ложили. Предки считали, что дома ей будет лучше. Без лечения сестра зверела. И основную злость выплескивала на меня… Кончилось тем, что я ушел. Сначала жил в гостинке у знакомого… Бедный чувак совсем измучился. Его можно было понять. Вписал на неделю… А я завис на все лето! Я нашел деньги на съем жилья и обещал гостеприимно-терпеливому другу, что съеду как можно скорей.

За время вольной жизни я успел пристраститься к социальному наркотику. Я стал уличным музыкантом. Исполнял под гитару песни из репертуара ДДТ, Чайфа, Наутилуса и других корифеев русского рока. Зарабатывал неплохие бабки. На пиво и бутеры с колбасой хватало. Но дело даже не в деньгах… А в людях. В Красноярске у меня было свое постоянное место в центре на виадуке, пешеходном мосту рядом со зданием городской администрации и театром оперы и балета. Вокруг меня сложился кружок клевых чуваков, они приходили почти каждый вечер послушать песни, побазарить и попить пивка. Такой мини-Арбат в Сибири. Бывало очень весело… А называлось это дело просто и со вкусом: «стрит». Еще у нас был такой термин, как «шляпа». Это человек, ходивший со шляпой, кепкой или коробкой… Он улыбался прохожим и собирал с них деньги за музон. Обычно этим занимались девушки… Не знаю, как другие музыканты, а я всегда делил деньги со «шляпой» пополам. Потому что от нее зависело очень много.

И создал Бог человека… И дал ему гитару. И выломал ребро. И слепил из ребра женщину. И дал ей шляпу. И выгнал их из рая… И сказал на прощание:

– Стритуйте! И будет вам счастье… А-ха-ха! Самому смешно.

Стоял конец лета 2000-го года. Красноярск в это время всегда радовал меня. В первую очередь отсутствием невыносимой жары. В один из погожих августовских дней я поехал в центр города, чтобы найти съемное жилье. На всякий случай прихватил гитару. Мало-ли… Зашел на виадук. Часы на башне здания администрации показывали одиннадцать утра. Я играл по вечерам. А в это время здесь зависали другие люди. Но сейчас они были «в отпуске». Мост оказался свободен. Соблазн велик. «А е-мое!… Поиграю часок-другой. Хаты же никуда не денутся!… У них же ног нет… А после вчерашней пьянки головушка „бо-бо“. Стритану на лечение! Да и сигареток хороших нет.» Долго себя убалтывать не пришлось. Оставалось найти коробку для денег.

Если прогуляться от виадука мимо театра оперы и балета, можно выйти к большой автобусной остановке на проспекте Маркса. Там стояло много навороченных павильонов, где продавались еда и бухло. На общем заднем дворе этих храмов Диониса всегда валялось достаточно плоских картонных коробок из-под пива. Туда я и направил свои натруженные стопы.

Перед театром на дорожке из белого мрамора суетились девчонки-пионерки лет пятнадцати. Их было три… Все в майках с портретами Кино, Нирваны и кого-то там еще. Одна из них играла на гитаре, вторая ходила с бейсболкой… А третья, лапочка с короткими волосами цвета пщеницы и чистыми, как небо, голубыми глазами стояла с независимым видом и пыхтела сигаретой. Причем сигарета была немногим меньше ее.

Увидев меня, юные создания оживились. Наверное, для них я выглядел крутым олдовым мэном! Этаким мега-стритчиком. У меня уже сложился свой стиль. Черная бандана… Черно-красная футболка с большим логотипом «Chicago Bulls»… Черные джинсы… Даже гитара у меня была черная! Даром, что не моя, а того парня, который скрипел зубами, но все еще продолжал вписывать меня в гостинке. На поясе узлом завязана джинсовая куртка – вечером бывало прохладно. Короче, такой авторитетный громила с гитарой.

Та, которая с бейсболкой, оказалась смелее всех. Как только я подошел, она прощебетала:

– Здравствуйте! А мы тут играем… Давайте с нами!

– Да я, девчонки, на мосту работаю! Ищу коробку для денег.

– Жаль… А то у нас не сильно круто получается. Может поем плохо?

– А что поете?

– Да-а, Цоя там… «От границы ключ». Как обычно, в общем.

– Ну что… Репертуар достойный! А стрит – это дело такое… Сейчас пусто -через полчаса полная шляпа. Это как рыбу ловить… Меня Димоном зовут. Если что – обращайтесь! Я на мосту каждый вечер… Чем смогу – помогу.

– А я Таня. Это – Надька… А с сигой – Саша.

– И не поймешь сразу, кто кого курит…

Девчонки рассмеялись! А юный ангел с сигаретой смеялся громче всех. У нее был прозрачный и ласковый смех… И тут меня осенила идея! На кой черт мне одна коробка, если рядом сражается с никотином такая юная и такая потенциальная «шляпа»? Я посмотрел ей в глаза… И потерялся в голубой бездне вечности. А когда с трудом выбрался оттуда, предложил:

– Слушай… Давай со мной на мост? Я поиграю, а ты походишь со шляпой. Деньги пополам.

– Давай! – она ни секунды не раздумывала, – Только денег мне не надо. Я так похожу… Мне просто интересно.

– Елы-палы… Да тебе цены нет! Ну что, идем?

И мы пошли… Тут же приключилась небольшая загвоздка. Дело в том, что я забыл, как зовут мою спутницу. Бывает так иногда… Знакомишься с кем-нибудь… И тут же имя из головы вылетает. Не потому, что наплевать… А хрен его знает, почему. Пока я думал, как бы повежливее узнать ее имя, чтобы не обиделась, она вдруг сама повернулась и заявила:

– Блин… Ты извини, конечно! Но я забыла, как тебя зовут.

Вот это был номер! Девчонка оказалась просто жесть. Тут уж я перестал обламываться и радостно сообщил:

– Знаешь… Я ведь тоже забыл, как тебя зовут! Какие-то мы с тобой забывчивые. У обоих ветер в голове.

– А зовут-то как? Меня Саша.

– Очень приятно… Дима. Тебе сколько лет, Сашуль?

– Шестнадцать.

– О-о!… Мой любимый возраст… А мне двадцать пять. Думаю, разница в девять лет не станет нам помехой.

– Я тоже так думаю… А ты крутой?

– Я просто старый. Ты меня покруче будешь. У тебя еще все впереди.

– А выглядишь очень даже ничего… Волосы – так вообще отпад!

Поиски жилья были забыты. На целую неделю… Возможно, лучшую в моей жизни. Которая в конце концов все равно закончилась. Селяви, блин…

2

Мы пришли на мост и начали работать. Саша выглядела очень эффектно с коробкой в руках! Издали – совсем как ребенок… Но если подойти поближе и приглядеться – настоящая маленькая женщина, старательно выполняющая свою часть вселенского плана. Когда я сказал ей об этом… Она улыбнулась и тихонько прозвенела: «Да… Я маленькая женщина.» Чувства у меня к ней были полуотеческие-полубратские… Я играл на гитаре. Смотрел на Сашу и думал, что вот привалило и мне маленько чуда! На фоне всех событий последних месяцев невысокая девочка в джинсах с ветром в белокурых волосах и бескрайним небом в глазах представлялась мне прохладным родником в пустыне. Из которого даже не хотелось пить. А только любоваться… И радоваться, что он просто есть! Сидеть на берегу… Ловить радужные брызги. И зализывать раны… Эта девочка доверилась мне без колебаний. Я был в ответе за нее… До конца.

– Дим… А мне надо что-нибудь говорить? Развлекать тебя… Шутить… Быть отвязной и веселой.

– Если хочешь… А вообще, мне и так с тобой клево. Просто улыбайся иногда… Когда ты это делаешь, словно солнышко распускается на мосту!

– Ты говоришь, прямо как поэт.

– А я и есть он… Только иногда и не очень долго.

– Почитай что-нибудь! Пожалуйста…

 
Я люблю умирать в час, когда ты молчишь
На скаку останавливать сердце свое
Я люблю ненавидеть тебя, малыш,
Выпивая до дна наливать до краев.
Отыщи мою боль в лунном зеркале крыш
Искупайся в печали моих очей
Я люблю, как ты плачешь во сне, малыш,
Завернувшись в дрожащее пламя свечей…
 

– Здорово! А это про кого?

– Про тебя, наверное… Только я когда сочинял, об этом еще не знал.

– Спасибо, Дим… Хочешь я тебе поулыбаюсь?

– Хочу…

– А ты мне сыграешь Цоя?

– Конечно…

 
Застоялся мой поезд в депо
Снова я уезжаю. Пора…
На пороге ветер заждался меня.
На пороге осень – моя сестра.
После красно-желтых дней
Начнется и кончится зима.
Горе ты мое от ума,
Не печалься, гляди веселей…
 

– Дим… А ведь я через неделю уезжаю.

– Надолго?… И куда, если не секрет?

– В Сочи. Насовсем…

– Переезжаешь?

– Ну да… Это все папина затея. Он говорит, что человек должен каждые пять лет менять место жительства.

– А что… Правильно твой папа мыслит! Правда, не каждый может себе это позволить.

– Мы можем… Папа у меня большой начальник. У него в кабинете даже Красное знамя стоит со всеми прибамбасами. Вернее, стояло… Я его себе забрала… Еле уболтала отдать! Мы уже и квартиру продали. И дом в Сочи купили. Папа все устроил… Сейчас живем у родственников. А через неделю поедем к морю… На тачке через всю страну!

– Повезло тебе! Я б тоже свалил отсюда… Да нет у меня такого мощного папы. Жаль только, что Ты уезжаешь. Наверное, мы с тобой стали бы хорошими друзьями. Ну раз так получилось, ничего не поделаешь.

– Я сама не хочу ехать! Мне Красноярск нравится. И мама не хочет. А папа обижается. «Для вас – говорит, – стараюсь!» «Почему моя дочь должна всю жизнь в тайге прожить?» А я бы прожила… Да разве папе объяснишь?

– Ну ладно, раз такое дело… А хочешь, эту неделю вместе потусуемся?

– Хочу… А можно еще Цоя?

 
Струн провода, ток по рукам
Телефон на все голоса говорит: «Пока!» Пора…
И пальто на гвозде, шарф в рукаве
И перчатки в карманах шепчут:
«Подожди до утра!» До утра…
Но странный звук зовет: «В дорогу!»
Может сердца, а может стук в дверь.
И, когда я обернусь на пороге,
Я скажу одно лишь слово: «Верь!»
 

К вечеру потянулись знакомые… Все любовались моей «шляпой». Кое-кто даже пытался подкатиться. Но я быстро успокоил гормональный фон! Сказал всем жаждущим, что Саша еще маленькая… Она мне как младшая сестра… И если кто сунется к ней – порву как Тузик грелку! По-братски… Все сразу успокоились и зауважали ее еще больше. Стрит снова вошел в нормальное русло. Более того, Сашка своим присутствием придала ему недостающий шик и блеск. Завсегдатаи прекратили материться: «Как можно при ребенке?». Перестали плеваться и рассказывать пошлые анекдоты.

– Пацаны… Ведем себя прилично! А то Димон сегодня какой-то странный. Грозится нам рога пообломать.

– Пропал наш Димон ни за хвост собачий… Ни за понюшку табаку…

– Мужики, я вам сейчас точно рога пообломаю.

– Ой, какая куколка тут с вами ходит…

– Я не куколка! Я девочка…

– Ой, какая девочка тут с вами ходит! Прямо куколка…

Поздно вечером я проводил Сашу домой. Она жила в центре, недалеко от виадука. Договорились, что увидимся завтра в полдень на мосту. Я уже собирался уходить… Как вдруг случилось то, что, наверное, должно было случиться! Она стояла на лестничной площадке, а я несколькими ступеньками ниже… «Глаза их встретились… И они конечно же сразу полюбили друг друга!» Не знаю, как это произошло… Она улыбнулась и сказала: «До завтра!» Я поднялся к ней. Она пошла навстречу. Наши губы соприкоснулись… Поцелуй длился вечность.

– Ну вот, Саша… Теперь мы с тобой не просто друзья.

– Димка… Димочка! Ведь я же скоро уезжаю! Навсегда…

– Хочется лечь прямо здесь и умереть.

– Но ведь у нас еще есть неделя! Встретимся завтра?

– Приходи на мост! Я буду ждать тебя…

– Я приду.

Вот так… В самый отчаянный и прекрасный период жизни я влюбился! Жестоко… В девочку на девять лет моложе. Она через неделю переезжала в Сочи! Любила ли она меня? Хочется верить, что да. В любом случае… Я до сих пор считаю, что многие женщины не стоят и волоса с ее головы.