Текст книги "Теория струн"

– Слышишь? – спросил он.

– Кажется что-то со снегоходом.

Они мигом выбрались из норы и поняли, что Ганни прав. Со снегоходом творилось нечто странное. Пластиковый капот, скрывавший литий-полимерные аккумуляторы, съежился и провалился внутрь, как от жара, а провода, идущие от неработающего генератора, раскалились до красна. Изоляции на них уже не было, но горелым еще воняло.

– Вот те здрасте… – Ганни с недовольным видом склонился над машиной.

В этот момент с юга донесся скрип и треск, словно кто-то огромный там, в темноте, гнул через колено вековые ели.

Ганни оторвал взгляд от раскаленных проводов, и генератора, который уже начал дымиться.

– Что так может шуметь? Ветер?

– Понятия не имею. Что будем делать? Снегоходу кабздец, как бы аки не рванули.

Ганни задумался. Треск в ельнике усиливался.

– Ну, так что? – нервно переспросил Хант.

– Хороший вопрос. Только ответа у меня нет. Надо рвать когти. Ты прав, если что-то с полимерным аккумулятором, он так шандарахнет, что нам не поздоровится.

Упрашивать Уолтера оказалось излишним. Приятели, не сговариваясь, рванули через глубокий снег подальше от снегохода, ругаясь и проваливаясь по колено на каждом шагу. Треск в лесу за спиной нарастал, это начало навевать мысли о разбушевавшемся тролле, крушащем все вокруг огромной дубиной.

– Что-то стремный звук! – задыхаясь от бега в тяжелом тулупе, выкрикнул Мэтью. – На здоровенного зверя похоже.

– Гонишь? Может, земля там провалилась в старую шахту. Не было такой версии?

Когда они удалились на полных сто метров, яркая вспышка осветила окружающее пространство, на миг превратив ночь в день. Следом, треща еловыми сучьями, пронеслась упругая ударная волна, сбив беглецов в снег. Обернувшись, Хант увидел на месте снегохода огненное грибовидное облако, взметнувшееся к небесам. Через пару секунд от него осталось только небольшой клуб дыма. А вот от снегохода и палатки не осталось вообще ничего, кроме нескольких, догорающих в снегу, кусков пластика. Похоже, взорвался не только и не столько аккумулятор, сколько запас бензина для генератора.

– Переночевали! – сплюнул, поднимаясь на ноги, Уолтер.

– Нет, ну еще повезло, что проснулись! – Ганни отряхнул рукава шубы. – А то бы сейчас ногти в одну сторону летели, яйца в другую.

– Повезло? – насторожился Хант.

– Ты чего?

– Повезло! Мы случайно проснулись, старик!

– И?

– Ты говоришь, что теория Таидо – бред. Но за несколько часов произтшла уже вторая случайность, кардинально меняющая наши изначальные планы. Сначала просека не туда. Теперь это.

– А если старая узкоглазая обезьяна все это банально подстроила? Не думал об этом? Что известно было, на каком точно аэродроме мы сядем, в какую сторону поедем, куда поведет просека. А насчет аккумулятора, вообще смешно. Простейшая схема, замыкающая его по таймеру, и привет бабушке.

– Чтобы нас угробить? – с недоумением спросил Хант. – На кой это надо? Могли пристрелить. Или Ичин мог помедлить чутка, и негры забили бы нас трубами до смерти. Нет?

– Ладно, хорошо. Пусть случайности. Что нам это дает?

– Еще по три миллиона, возможно.

– Губу закатай обратно! – посоветовал Ганни. – Это непроходимый квест. В принципе. Я, как спец по случайностям, заявляю тебе это со всей ответственностью.

Он хотел сказать что-то еще, но остановился, поскольку неприятный треск начал стихать. Правда, теперь он вроде бы приближался, а шум приобрел такой характер, словно кто-то огромный продирался сквозь ельник, пытаясь догнать беглецов.

– Не хочется говорить, но это похоже на шаги горного тролля, – зачем-то произнес Ганни.

– Не хочется, так помалкивай! – огрызнулся Уолтер. – Двигаем отсюда! Двигаем!

Они снова рванули точно на север. Снег был глубоким и рыхлым, двигаться по нему было тяжело, но оставаться на странном месте не хотелось тем более. Через какое-то время и просека осталась далеко за спиной. Пугающего треска больше слышно не было, только ветер подвывал в еловых ветвях.

– И что дальше? – спросил Ганни. – Жмем на «веселую кнопку».

– Подожди! Ты же не думаешь, что там правда тролль?

– Я уже не знаю, что думать. Все как во сне. Но на провал земли не похоже, ты уж не обижайся. Похоже на что-то огромное и живое.

– Да, словно в ночном кошмаре. Но вряд ли мы спим. Давай выкопаем яму в снегу, как делают медведи на полюсе. Метель сверху заметет, будет берлога. Не замерзнем. А там поглядим.

Копать снег руками оказалось проще, чем можно было подумать. Он оказался пушистым и легким, первые полметра дались вообще без труда, и приятели решили еще чуть углубиться, чтобы крышу над ними намело потолще. Внезапно руки Ганни наткнулись на промерзшее до каменного состояния бревно.

– Упс! – произнес он, разгибаясь.

В темноте трудно было разглядеть подробности, но черное пятно на белом снегу однозначно выглядело инородным.

– Тайник? – выдохнул Хант.

– С чего ты взял?

– А что еще?

– Да кто знал, что мы именно тут будем рыть! Это немыслимо! – Мэтью помотал головой.

– А никто и не должен знать! Сказано же, нас к тайнику может привести только цепь случайностей и ничего больше. Никто ничего не подстраивал! Подстроить такое невозможно!

– Это уж точно! – Мэтью был вынужден согласиться, хотя история и казалась ему туманной.

Не сговариваясь, оба начали раскапывать яму вширь. Под ними действительно был бревенчатый настил, причем на глубине сантиметров шестьдесят под снежной целиной. Минут через десять докопались до дыры, видимо служившей дымоходом.

– Рискнем? – Уолтер показал на дыру.

– Наверное, есть смысл! – Ганни присел на корточки и первым соскользнул в дымоход.

Хант незамедлительно последовал за ним.

Внутри было темно, как в гробу. Но под ногами ощущались наваленные поленья и хрустели угли. Значит это очаг, а попали в землянку приятели именно через дымоход. Все было промерзшее насквозь, сырое, мертвое.

Мэтью достал зажигалку из кармана шубы. Звонко открылась крышечка, чиркнуло колесико, высекая искры. Трепещущее бензиновое пламя высветило пространство землянки, построенной явно для жилья. В углу деревянные нары в два яруса, а у стены массивный стол. Посредине очаг с готовыми к растопке поленьями. Вокруг них даже валялись скомканные листы газеты. Один из них, с заголовком, Мэтью его подобрал, остальные подсунул под поленья и поджег. Огонь поднял языки и начал потихоньку разгораться. Сразу стало лучше.

– Пятнадцатое сентября тысяча девятьсот тридцать второго года. – Прочел Ганни дату выпуска газеты. – Ничего себе. Тайником это точно не может быть.

– Пожалуй, – Ханту не хотелось это признавать, но похоже Мэтью был прав. – Хотя уж так случайно нашли, что дальше некуда. Собственно, демонстрация системы Таидо в действии. Его везунчики, возможно, так тайники и находят.

– Бред. – Ганни уселся на массивную дубовую лавку. – Нас водят за нос. Только не могу понять, как и зачем.

– Кто? Старая узкоглазая обезьяна, по-твоему?

– А кто еще?

– Нет, Ганни. Вот тут я с тобой кардинально не соглашусь. Смотри. Допустим, Таидо знал, на каком аэродроме мы сядем. Допустим, нам нарочно подсунули заранее подготовленный аккумулятор, который должен был взорваться. Все это возможно. Но невозможно другое! Как можно было узнать, сколько и в какую сторону мы пробежим, спасаясь от взрыва? И в каком точно месте начнем копать? И на какую глубину? Ты понимаешь, что это абсолютно случайные параметры? В принципе, Таидо не мог знать даже где мы остановимся для привала, не говоря уже об остальном.

– Ну. Да, согласен. Эдак ему пришлось бы ставить землянки по всему пути следования, вплотную друг к дружке, чтобы мы хоть одну нашли.

– И то бы мы ее не нашли! Вот не копнули бы так глубоко, и не нашли бы.

– Согласен. – Мэтью развел руками. – Но поверить в теорию Таидо не могу. Точнее не могу поверить, что он это в промышленных масштабах использует на практике. Нет, ну ты сам представь.

– С трудом, да. Но мы ведь в землянке!

– Но это ведь не тайник! Как это может быть тайником, если тут все столетней почти давности? Газеты эти, бумаги…

Он осекся. Замолчал, выпучил глаза и замер, глядя на что-то, лежащее рядом с ним на столе. Огонь бодро потрескивал в очаге.

– Что там? – осторожно спросил Хант.

Ганни выругался. Длинно, витиевато, на грани возможностей английского языка. Затем взял со стола лист бумаги и протянул его Уолтеру. На бумаге было написано:

«Приветствую вас, „Игроки“! Добро пожаловать в настоящие игры!»

Подписи под запиской не было. Ганни держал в руке не пожелтевший лист бумаги столетней давности, но тот не был и новым. Похоже, его положили на стол прошедшим летом, когда в округе еще не было снега. Но летом еще не существовало и команды «Игроки», придуманной прикола ради. И никто, решительно никто, не мог знать, что кто-то назовет ее таким банальным и дурацким названием. И уж тем более, летом, не мог знать об этом Таидо.

– Это не старая узкоглазая обезьяна, – уверено заявил Хант. – Нет, старик, мы спим. И видим друг друга во сне. Или нас убило взрывом, и теперь глючит посмертными глюками. Этого быть не может. Потому что не может быть никогда.

– Трудно не согласиться, – серьезно ответил Ганни. – Рациональные объяснения тут точно не катят.

– Никакие не катят. Можешь придумать иррациональное объяснение?

– Легко! – Мэтью немного повеселел. – Мы с тобой, допустим, вернулись, соединили наши капиталы, и построили, прикинь, машину времени. На ней вернулись в прошедшее лето и сами себе оставили записку? Катит?

– За каким гребаным дьяволом нам это понадобилось? – хмуро спросил Уолтер.

– Чисто по приколу.

– Ну, если это твои шутки с машиной времени, я еще поверю. Я бы так делать не стал. Вот только есть тут одна весомая неувязочка. Почерк не твой.

Почерк, действительно, был чужим. Причем буквы неизвестный писец выводил не бегло, а достаточно старательно, словно писал на чужом языке.

– Японец! – уверенно воскликнул Ганни. – Сто пудов японец! Ему латиница дается с некоторым трудом! Чувак привык писать иероглифами!

– Таидо придумал машину времени? Потом узнал, где мы копали яму. Летом устроил тут землянку, накидал старых газет и подложил эту записку. Старая узкоглазая обезьяна ведь знает, как мы назвали команду, поздравил нас с крещением, помнишь?

– Бредово, но все факты в эту теорию укладываются, – признал Ганни.

– Почему бредово? «ХОКУДО» специализируется на чем? На всяких высокотехнологичных разработках. А я слышал, по «Дискавери» говорили, что машина времени возможна, просто в нее гребаную прорву энергии надо вложить. Есть ведь логика!

– Есть, – согласился Мэтью. – Но за каким чертом? Вот на фиг старой узкоглазой обезьяне это надо? Чего он вообще до нас докопался?

– Трудно сказать. Но может и разберемся. В любом случае нам надо Ичину о землянке сказать. Вдруг она все же имеет отношение к тайнику?

– Не имею возражений.

Осмотрев землянку при свете огня, разгоревшегося в очаге, и ничего больше интересного не обнаружив, приятели забрались на нары, радуясь, что они раздельные. Оба достаточно быстро уснули.

К утру огонь погас, но под нарами обнаружилось еще достаточно дров, чтобы, при необходимости, можно было снова разжечь огонь и согреться. Через дымоход уже проникал дневной свет, хоть и скудно, но освещая пространство землянки. Хант подсадил Ганни, потом тот помог выбраться приятелю. Друзья перемазались свежей сажей, поэтому походили на двух чертей, выбравшихся из адского пекла.

Туман рассеялся, солнце светило гораздо ярче, чем вчера, ветер стих, да и вообще поутру страхи склонны поджимать хвосты и прятаться в тенях прошедшей ночи.

– Сходим, посмотрим? – спросил Ганни.

– Что осталось от снегохода? И так понятно.

– Нет… Я про вчерашнего тролля. Что там на самом деле могло происходить?

– Ладно, идем.

Уолтер не хотел выглядеть трусом, но, если честно, сам бы он предпочел держаться подальше от странных мест. Он вспомнил фильм про перевал Дятлова. В той истории тоже полно загадок, причем загадок очень нехороших. Есть даже люди, считающие, что русских туристов убили в горах фантастические существа, то ли тролли, то ли злобные духи. Когда сидишь в кинотеатре, пожевывая попкорн, это воспринимается в одном ключе. Но когда ты сам в снегах между елок – как-то все уже намного ближе переживается.

– Может, дерево упало? – Хант решил приободрить сам себя.

– Дерево падает за секунду, ну за две. А там несколько минут что-то трещало, – возразил Ганни.

Добравшись до места, где взорвался снегоход, ничего нового приятели не обнаружили. Небольшая воронка, расплавленные куски пластика и вывернутые дуги палатки. Хант хмыкнул и нехотя двинулся дальше, а Мэтью зачем-то отклонился чуть в сторону.

– Там что-то лежит в снегу! – сообщил он. – Пойду, посмотрю!

У Ханта от недоброго предчувствия заныло сердце. Он вдруг представил, как из-под снега выбирается огромный червь, вроде песчаного червя с Дюны, проглатывает Ганни и снова уходит под землю.

– Да ну его! – Уолтер попытался остановить друга.

Но тот только отмахнулся. Через пару минут, то и дело проваливаясь в снег, он подобрал какой-то предмет и радостно закричал:

– Старик, это наш рюкзак! Откинуло взрывом! Тут жратва!

Это было хорошим известием. У Ханта тут же отлегло от сердца.

– Может, сразу и нажмем «веселую кнопку»? – спросил он у Ганни. – Чего ждать? Пока Ичин будет до нас добираться, как раз и осмотрим… место посещения тролля. Мы же нашли землянку. Должны сообщить.

– Ну, в принципе да.

Мэтью достал брелок и придавил кнопку со смайликом.

– Вроде все… – пожал он плечами.

– Даже индикатора не сделали, что вызов послан. Обезьяны узкоглазые, – пробурчал Хант.

Рюкзак от взрыва почти не пострадал. Даже алюминиевый термос с чаем уцелел. Чай, правда, остыл, но не заледенел, так что все равно было приятно промочить горло. Есть еще не хотелось, так что припасы решили попусту не транжирить. Двинулись дальше. От ближайшей полосы елок их отделял небольшой участок открытого пространства, преодолеть который не составляло труда. Но почему-то с каждым шагом и Хант, и Ганни начали все глубже проваливаться в снег. Словно чем ближе к странному месту, тем рыхлее становился покров.

– Что за черт? – удивился Ганни.

Он поднял руку, потом опустил.

– Старик, меня или глючит, или тут сила тяжести больше, чем нужно, – произнес он.

Хант повторил эксперимент. Нет, действительно, вроде как руки отяжелели.

– Ну, вот этого точно быть не может, – уверенно заявил Уолтер. – Даже в гравитационных аномалиях это так не проявляется. Мы с тобой килограммов по десять прибавили. Потому и проваливаемся.

– Типа того. Но ты вспомни ложку, которую мы сперли у китаезов. Она тоже нарушала законы гравитации, только в другую сторону. Таидо о чем нам втирал? О каком-то новом природном явлении, об аномалии. Может, это оно и есть?

– Нда… Может ну его? Не пойдем? – не боясь насмешек, предложил Хант. – На месте той аномалии вроде люди погибли.

Мэтью задумался. Видно было, что и он сомневается, но любопытство и азарт, присущие настоящему игроку, тянули его вперед.

– Можешь подождать тут, – предложил он.

– Это уж фиг! – сам на себя разозлился Уолтер. – Пойдем!

Впрочем, вскоре эффект утяжеления перестал набирать силу. Добравшись до елок, приятели углубились в лес и вскоре набрели на место столь странное, что тут уже стало не до теорий. Перед ними раскинулось нечто вроде поляны, хотя, конечно, это была не поляна, а самый настоящий вывал леса, круглый, как от взрыва. Вот только взрывом и не пахло, так как елки в этом заколдованном круге хоть и не торчали вверх, но ни одна из них не была сломана и не одна из них не имела следов пожара. Елки выглядели так, словно их сначала кто-то аккуратно вылепил из пластилина или воска, потом нагрел, и аккуратно согнул, уложив на снег, верхушками от центра поляны.

– Твою мать! – выругался Ганни. – Ты посмотри!

– Да уж. Дерево себя так вести не должно, – согласился Хант. – Словно разогретую пластмассу согнули.

Ни на одном из стволов не обнаружилось и намека на слом или какие-то повреждения. Даже кора была целой в местах сгиба.

– Так… – Ганни, похоже, заметил что-то еще, на этот раз в центре поляны.

Хант присмотрелся, но ничего странного на снегу не разглядел. Мэтью между тем устремился к центру круга, причем давалось это ему с удивительной легкостью, так как он вообще перестал проваливаться в снег.

– Я как пушинка! – выкрикнул он. – Иди сюда!

Поборов страх, Уолтер направился к товарищу. С каждым шагом, действительно, становясь все легче и легче. В кармане зазвонил телефон.

– Это Ичин! – глянув на экран смартфона, крикнул Уолтер. – Да, слушаю!

– Я принял ваши координаты, – ответил японец. – Как там у вас обстановка?

– Запредельная. – Хант не без труда нашел нужное слово. – Нашли землянку глубоко под снегом. Случайно, как и полагается. Снегоход взорвался. И еще мы нашли странное место. С нарушениями силы тяжести.

– Понятно. – Ичин произнес это так обыденно, словно ожидал подобного отчета. – Ждите. Мне тоже надо дождаться людей из «ХОКУДО» и мы сразу к вам. Потерпите часок?

– Часок потерпим. – Хант положил телефон обратно в карман и крикнул: – Ичин будет через час, да еще с какой-то командой.

– Ты лучше иди сюда… Тут такое!

Когда Уолтер добрался до Ганни, сразу понял, что вызвало его удивление. Метрах в двадцати от них, точно в центре круга, висел в воздухе оторванный взрывом руль от снегохода. На высоте метров двух над снегом. Точнее, не просто висел, а очень медленно падал. Едва заметно.

– Это его взрывом сюда откинуло, – пояснил Ганни. – Но тут такая слабая гравитация, что он падал всю ночь и падает до сих пор. Я даже пернуть тут боюсь. Еще улечу, нахрен, в космос. Это точно такая же херовина, какая породила гнутую ложку. Сто пудов!

– Надо валить отсюда как можно скорее, – серьезно сказал Уолтер. – Хрен знает, может тут радиация зашкаливает. Или гравитация усилится, и нас расплющит, как камбалу во время секса с китом.

– Тоже верно.

Через полчаса они вернулись к яме, но лезть в землянку не стали. Ничего уже не было там интересного.

– Тебе не кажется, что вся эта хрень как-то связана с запиской? – спросил Ганни.

– Не знаю. А если связана, то что?

Мэтью не ответил. Он достал записку и снова перечитал ее.

– Нет, ну как ни крути, кто-то конкретно к нам обращается. – сделал вывод он.

– Может не к нам? – Уолтер пожал плечами. – Наверняка музыкальных групп с таким названием полным полно.

– Наверняка. Но тут написано про настоящие игры. Не про игру на музыкальных инструментах, дружище. Короче, надо это обмозговать.

– Не вижу смысла, – пожал плечами Уолтер. – Пусть Таидо разбирается со своими загадками.

– Но тут не про него написано, а про нас.

– Записку придется отдать. Эта бумажка может стоить три миллиона долларов каждому из нас. Если это искомый тайник или путь к нему.

– Без сомнения. К тому же, могут ведь и обыскать. А портить отношения не хочется.

– Вот именно, – Хант кивнул.

– Но вот что забавно… Таидо, вроде как, ищет пропавшую посылку и курьеров, которые должны были передать ее друг другу по цепочке. Типа они все патологические, выявленные особой селекцией везунчики. И нас с тобой пускают по их следу. По той, якобы причине, что мы случайно сперли гнутую ложку у китаезов. Есть логика?

– На мой взгляд, есть.

– Она была бы! – горячо возразил Ганни. – Она могла бы быть, если бы мы с тобой были какие-то уникальные. Ибо, в противном случае никакой логики нет, а есть ее видимость. Пыль в глаза. По следу курьеров логично было послать курьеров, обладающих той же сверхвезучестью.

– Знаешь, вскрыть броневик, за которым сынуля Таидо гонялся несколько месяцев, это тоже…

– Да что ты вцепился в единственный случай? Фигня это! Скорее повод, понимаешь? Повод, нас зацепить! Клюква! Нутром чую – клюква! Не тот масштаб. Не поверю я, что именно из-за ограбления броневика на нас обратили внимание.

– А из-за чего тогда?

– Хотел бы я знать! Но эта записка, поверь, часть ответа на вопрос, оформленная в виде ребуса.

– Это ты хватил! Хорошо, допустим. Где факты?

– Ну, не факты, ладно! – Ганни махнул рукой. – Но логичные допущения. Вот смотри. Кто-то летом, когда тут нет снега, строит землянку, или находит ее, и кладет туда записку с посланием нам. Так? Ни на какие мысли не наводит?

– Бред, да и все. Все мысли.

– Нет. Не все. Он знал, что мы записку найдем. Иначе за хреном столько усилий тратить? Может даже с перемещением во времени. Ради того, чтобы шуткануть над двумя вполне рядовыми чуваками? Не верю! Он не предполагал, а именно знал, что мы ее найдем. Хотя нашли мы ее совершенно случайно.

– Ну, хорошо. Почтовый ящик системы «Хокудо-1». – Хант пожал плечами. – Что тебя не устраивает? Вот тебе подтверждение, а ты заладил, мол, не верю, не бывает.

– Да ничего не устраивает! Потому что ситуация уникальна. И мы с тобой в ней, в этой ситуации, по самые уши. И нас в эту ситуацию, и на это самое место загнало не что-то, а именно цепь случайностей, которую подстроить немыслимо.

– И что с того? Ты сам себе противоречишь. – психанул Уолтер. – То сомневаешься в правдивости Таидо, то его же словами начинаешь говорить. Ты уж определись.

– Я вижу это так, – спокойно объяснил Мэтью. – Нет и не было у Таидо никакой фантастической курьерской службы. И тайников никаких нет, и посылки никакой не было. И селекцию везунчиков он не проводил. Все вымысел, лапша для наших ушей. Но он откуда-то узнал, что такой везунчик существует. Причем, попрошу не ржать, именно со сверхспособностью. Как в комиксах. Только не со сверхсилой, а со сверхвезучестью. Допустим, этот таинственный чувак как-то себя проявил, и Таидо его вычислил. Но отловить его не может, ввиду как раз его патологической везучести.

– Тебе бы комиксы придумывать. Я бы точно купил.

– Иди в пень! Послушай лучше. Развиваю идею. Этот таинственный чувак, за каким-то хером, ищет таких, как я.

– Это каких?

– С повышенной удачливостью. Не с патологической, а именно с повышенной. На моем уровне. В том, что у меня удачливость повышенная, ты же не сомневаешься?

– Нет.. Погоди. А из этого не следует, что таинственный везунчик, за которым охотится Таидо, нас с тобой знает?

– Именно, что следует! Он меня вычислил. Потом подстроил нам эту аварию с броневиком. Таидо сразу понял, что это дело рук таинственного чувака, и что он имеет на меня виды…

– Нет, старик. Стоп! У меня мозг закипит. Слишком запутанно. Не бывает так. По-твоему, тебя вычислил таинственный везунчик, Таидо понял, что тот тебя вычислил, и теперь ловит таинственного везунчика на тебя, как на живца?

– Вот видишь? Ты к тем же выводам пришел. Значит, логика есть.

– Логика бреда, – скривился Хант.

– Я больше склонен допустить, что некий таинственный чувак находит обычных везунчиков, вроде меня, чем поверю, что Таидо использует целую курьерскую службу, состоящую из сверхвезучих суперменов.

– Ладно, хорошо. А зачем этому таинственному чуваку везунчики?

– Ну… Использовать их удачливость…

– Вот ты и попался! – победно заявил Хант. – Понял? Круг замкнулся. Это и есть Таидо. Он находит людей, отбирает их, проводит селекцию, потом использует.

– А записка?

С востока раздался приближающийся свит турбин. Через несколько минут довольно большой черный вертолет с эмблемой «ХОКУДО» завис над местом взрыва снегохода и опустился на снег опорными шасси. Первым, отодвинув дверь в сторону, выбрался Ичин. Он помахал рукой, потом жестом подозвал Ганни и Ханта. Следом за ним на снег выпрыгнули десять человек в черных защитных одеждах, больше напоминающих скафандры из фантастических фильмов. Люди выстроились в две коротких шеренги, ожидая дальнейших приказаний. Главным был, как поняли приятели, Ичин. На нем красовался такой же точно костюм, как у всех, только без шлема.

Мэтью и Уолтер, добравшись до вертолета, перекрикивая свистящие на холостых оборотах турбины, вкратце объяснили, где тут что. Ичин разделил людей на пятерки, одну из них отправил к землянке, другую на место странной аномалии.

– Все, можно убираться отсюда! – крикнул японец, жестом приглашая Мэтью и Уолтера в салон.

– А эти? – Хант показал в сторону людей в черных костюмах, пробирающихся через снег к землянке.

– Этим надо тут поработать, – объяснил Ичин. – Их потом заберут.

В салоне вертолета было тепло, так что шубы пришлось снять и бросить на свободные сиденья ближе к хвостовой рампе.

– Перепугались ночью? – поинтересовался японец, когда вертолет поднялся с земли и устремился на юго-восток.

– Ночью как раз нет, – признался Ганни. – А вот утром, когда увидели эти елки гнутые… Пробрало. Это и есть аномалия? Таидо нам про них рассказал. Часто они бывают? Что это такое вообще?

– А никто не знает, – пожал плечами Ичин. – Пытаемся исследовать. Но каждый раз находим только следы события, а не сам процесс. Вы могли стать свидетелями.

– Мы как бы и стали. Слышали треск оттуда.

– Увидеть бы, как оно происходит! – мечтательно протянул японец. – Причем всегда оно по-разному проявляется. То так, то эдак. Но кое-что есть общее в каждом случае.

– Что? – заинтересовался Ганни.

– Прямое нарушение физических законов или причинно-следственных связей.

– Ни фига себе, присвистнул Хант. – Серьезно?

– Серьезнее некуда. Причем происходит оно чаще всего возле линий ЛЭП. Не всегда, но это третий случай. Пока трудно сказать почему.

– Может магнитные явления? – предположил Уолтер.

– Нет. Тут-то ЛЭП еще не запущена.

Солнце опять скрылось за плотным покровом туч. Вертолет двигался на небольшой высоте, поэтому, когда под брюхом оказывались сосны или ели, поток воздуха сдувал с них снег и видимость падала почти до нуля. Но пилотов это не волновало, они упорно держали курс по приборам.

Забеспокоился Ичин только минут через двадцать. Он перебрался ближе к пилотам и заговорил с ними по-японски. Насколько Хант понял, ничего хорошего они ему не сказали. Здоровяк вернулся хмурым.

– Курс верный, приборы работают нормально, – сообщил он. – Вот только нашего аэродрома нет на месте.

– Как это нет? – Мэтью сделал удивленное лицо.

– Нет и все. Должен быть, но нет. Ни радиокомпаса, ни отклика глиссадной системы, ни связи с диспетчером. Ничего. Эфир чист, как совесть настоящего самурая. Местность тоже.

Уолтер глянул в иллюминатор, но снаружи даже верх от низа было не отличить – сплошная серая мгла. Вспомнились разные варианты фильмов на эту тему, когда самолет, со всеми пассажирами, попадал или в провал времени, или в «электронный туман», или еще в какую-то подобную хренотень. Сердце тревожно заныло.

– Может, имеет смысл сесть? – прикинул Хант.

– Ветер усиливается. – Японец покачал головой. – Начнется буран, вообще не взлетим.

– Ну, нельзя же просто лететь, не понимая куда! Так и в Россию попасть не долго!

– Нет, в Россию не попадем, – решил отшутиться Ичин. – Нас точно собьют по дороге.

Шутку никто не оценил, воцарилось молчание, забитое плотным гулом турбин. Время шло. Ничего не менялось. Иногда казалось, что вертолет просто стоит на месте, а иногда наоборот, что мчится с невообразимой скоростью. Вот только куда – не понятно. Пилоты непрестанно пытались вызвать то службы аэродрома, то пилотов базового самолета. Тщетно. Словно вся система радиосвязи отказала, или словно вертолет провалился в параллельное пространство, где нет ни радиоволн, ни других людей. Вообще ничего, кроме серой клубящейся тьмы за иллюминаторами.

Внезапно, в разрыве облаков мелькнула земля. Но до чего же странной она показалась! Ровная, как стол, безжизненная, засыпанная снегом пустыня. Ни деревца, ни строения. Но уже через секунду и она пропала из виду за новой порцией тумана – будто фокусник захлопнул волшебный сундучок.

Минуты складывались в часы. У всех теплилась надежда, что рано или поздно за бортом покажется хоть какой-то признак человеческой деятельности.

– А говорят, Земля перенаселена! – пробурчал Хант. – Мы уже третий час в воздухе! Но людно вокруг, как на Марсе.

Стоило ему это сказать, как пилоты затарахтели между собой по-японски. Ичин тут же бросился в кабину, а вернулся с известием, однозначную оценку которому не так просто было дать. Это было и хорошо, и плохо. Одновременно.

– Мы в России… – хмуро произнес здоровяк.

– Как?! – хором воскликнули приятели.

– Ты же говорил, нас собьют! – добавил зачем-то Хант.

– Жалеешь, что не сбили? – спросил у него Мэтью.

– Не в том дело! Как? У них же граница на замке! И летели мы кардинально в другую сторону!

– Случайно, – с недоброй усмешкой ответил Ичин. – Случайно сбились навигационные приборы у нас, случайно именно в момент нашего приближения к границе вырубились радары системы ПВО русских.

Воздух содрогнулся от мощной реактивной струи пролетевшего рядом российского штурмовика.

– И что дальше? – Хант прильнул к иллюминатору.

Штурмовик качнул крыльями и скрылся в туманной мгле.

– Дальше нас сопроводят на ближайшую военную авиабазу, – пояснил Ичин. – Ну и будут разбираться.

– В подвалах Кей-Джи-Би? – напрягся Уолтер.

– Кей-Джи-Би упразднили! – напомнил Мэтью. – У них теперь Эф-Эс-Би.

– Хрен редьки не слаще, как они сами говорят.

– Да нет, – успокоил приятелей Ичин. – Все будет нормально. Учитывая авторитет «ХОКУДО», спишут инцидент на то, что мы терпели бедствие в воздухе, а они оказали нам помощь. Скорее всего.

Последнее уточнение никому не понравилось. Но и выбора им судьба не предоставила. Вот вам и случайности.

– Странные совпадения, – произнес Мэтью. – Удачей это точно не назовешь. Но стечение обстоятельств снова уникальное. Словно кто-то нарочно дергает за струны, создавая мелодию новых событий.

Ичин резко повернулся, но говорить ничего не стал. Вздохнул, перебрался в кабину к пилотам.

– Чего это он? – удивился Уолтер.

– Не знаю. Но я нарочно произнес это вслух. Проверить его реакцию.

– Ну, мы же об этом говорили! – напомнил Хант. – И пришли к выводу, что Таидо подстроить такую цепь совпадений не мог вообще никак.

– Я и не думаю, что это старая узкоглазая обезьяна.

– А кто тогда? Твой гипотетический везунчик?

– Я уже не думаю, что он везунчик, – признался Ганни. – Скорее, он похож на кукловода. А мы с тобой на марионеток.

– Ты сам-то понимаешь. Что это за гранью здравого смысла?

– Уже не знаю, где эта грань. Елки гнутые помнишь? А гнутую ложку, висящую в воздухе? Не забыл? Я тоже. И после этого, для меня упомянутая тобой грань стала очень размытой, дружище.

Бетон взлетной полосы, на которую велели сесть вертолету, был абсолютно чист – ни одной снежинки, хотя кругом простирались непролазные сугробы. Как русские этого добились, очень скоро стало понятно – через иллюминатор Хант разглядел грузовик, вместо кузова которого был установлен самолетный реактивный двигатель. Машина неспешно двигалась, сдувая снег реактивной струей и, заодно, просушивая бетон. Это сразу чуть поменяло мнение Уолтера о стране, которую он считал одной огромной помойкой.