Текст книги "Зона прокаженных"

– Кап страдает! – Ола провела кончиками пальцев по его плечу. – Ола поможет! – она решительно прижалась к лицу обнаженной грудью, и коснулась губами уха. Сладкая музыка потекла из девичьего рта, обволакивающая неземная гармония проникала в сознание помимо воли, и погружала человека в состояние транса. Из мерцающих сплетений пурпурных гирлянд, и сиреневых всполохов радужных зарниц выплыло румяное лицо девушки Насти, но оно было бесконечно далеко отсюда, за сотни тысяч световых лет, на окраине млечного пути, в заброшенном Богом уголке вселенной. Голубые, со смешливыми зелеными крапинками глаза улыбались с поверхности маленькой планеты, по имени Земля. Из космоса эта планета похожа на симпатичный шарик, окутанный голубой прозрачной дымкой. С такими же зелеными точками на глянцевой поверхности зрачков.

– Капу нравится? – девушка отстранилась, пухлые губы доверчиво обнажили блестящие белые зубы. – Кап здоров?

Виктор стряхнул остатки дурмана, провел ладонями по груди – свежие подсыхающие шрамы. Обычно раны начинают рубцеваться на седьмой день. Судя по следам на коже, такой эпителий образуется через полторы – две недели.

– Ола – великий целитель! – он восхищенно покачал головой, копируя манеру разговора подруги. Девушка радостно захлопала в ладоши.

– Кап здоров и силен! – она нежно погладила ладошкой мужчину по животу. – У Капа могучий перст любви, но Ола готова спариться с ним. Ола ни разу ни с кем не спаривалась… – она смущенно опустила пушистые ресницы. – Ола умеет терпеть боль! Ола не будет засыпать, если ей станет больно, – она лизнула язычком его потный живот. – Кап соленый, как потомок богов! – восторженно кричала девушка, и хлопала в ладоши.

О боги, боги! Неведомые боги, неведомой земли! Что вы делаете с несчастным капитаном?!

– Ола, милая! Послушай, меня, пожалуйста! – он лихорадочно стиснул бедра, усилием воли пытаясь укротить непреодолимое растущее сладострастие. – Там, откуда я прибыл… там все иначе, понимаешь?! – Он мученически завел глаза к небу, и выпалил. – У меня есть девушка, и мы с ней обручены! – он вытянул вперед безымянный палец. Получилось совсем уж нелепо. Словно пришелец демонстрирует инопланетянке неприличный жест. Пощадите капитана, жестокосердные боги!

– Мы обручены, вот кольцо!

– Какое кольцо?! – Ола безмятежно взирала на пустой палец.

– Что значит «какое»… – мужчина растерянно таращился на собственный безымянный палец. В области первой фаланги явственно отпечатался белый след от загара. Никакого кольца не было и в помине.

– Кап болеет? Ола может спеть Капу… – острые груди маячили в нескольких сантиметрах от его лица.

– Нет, нет! – Чернышев поспешно отпрянул, как взмыленный конь, ужаленный слепнем. – Я отлично себя чувствую, спасибо, милая… – Проклятье! Именно так он называл Настю! И еще, дитя Венеры… Как это было давно! День, неделя, месяц, годы, время – всего лишь кривая лоза на которой зреют спелые виноградные гроздья…

– Ола ни разу не спаривалась, хотя Рак предлагал много раз. Ола ждала Капа…

– Как это ждала?! – голова пылала, как расплавленный котел, сердце заходилось в бешеном аллюре. Он никогда в жизни не испытывал такого волнения. Куда, черт раздери, подевалось кольцо?! Он совершенно ясно помнит, как Димка предлагал его снять перед экспериментом. Подлец, Рослов… Коварные боги!

– Ола часто видит сны. Очень немногие люди могут видеть сны, Ола может. Тот, кто видит сны, умеет петь. Низа не умеет… – в голосе девушки послышались оттенки ревнивого торжества. – Это сон случился давно, – ультрамариновая синь прозрачных очей, отразилась в блестящем зерцале небосклона. – Наверное, две ночи тому назад. Очень давно. В небе появилась дыра, оттуда пришли люди. Они были похожи на Капа. Это были боги, они исполняли желания, а боги отличаются от людей тем, что могут исполнять любое желание. Одного бога убил Единорог, Ола пыталась спеть, но бог умер. У бога была соленая кровь, такая же, что источает кожа Капа, как сок голубых деревьев. Но сок сладкий, а кровь и влага – соленые. Ола знает, что такое соль. Когда деревья умирают, из корней течет соленая влага. Ее пьют лешие… Они страшные и злые. Далеко отсюда, – она махнула рукой в сторону черных гор. – Раньше люди ходили туда, пока в горах не объявились лешие. Теперь туда нет хода, это плохо. Тот мир населяют боги. Там все желания будут исполняться, но через горы нет хода. Лешие… В том сне, Ола увидела Капа. Кап вышел из черной дыры, и сказал.

«Жди меня, Ола! Я скоро приду, и мы вместе пойдем в мир богов. И все наши желания будут исполняться!» Минуло две ночи, и ты пришел. Ола верит снам, Ола ждала и Кап пришел… – девушка замолчала. В сердцевине бирюзовых глаз мерцали два крошечных алых солнца.

– Хорошая история… – проговорил Виктор. Его мучала жажда, и жутко хотелось курить. – Где находится этот мир, населенный богами?

Девушка простерла рукой в сторону горной гряды. Высокие горы полукольцом опоясывали долину, солнце отражалось от камней, надо полагать, скалы состояли из базальта либо кварца. Угловатые кристаллы сверкали как золотоносная жила. Прищурившись внимательнее, Чернышев разглядел накипи красномедной руды. А территория, похоже, находка для кладоискателей! Только сейчас он разглядел мерцающие самородки, которые поначалу принял за солнечные блики. Куски золота были разбросаны по земле, как серые булыжники! Он машинально провел ногтем по тому месту на пальце, где совсем недавно врастало в кожу тоненькое колечко. Для покупки колец ему пришлось продать пару старинных серебряных ложек, и потемневшее от времени ситечко. Антиквариат, доставшийся в наследство от матери. Одному злато, другому на халат заплаты! Виктор продолжал внимательно разглядывать окрестности. Кое – где, вцепившись корнями в негостеприимную землю, росли чахлые деревца. До предгорий не более пяти километров, хотя это впечатление могло оказаться обманчивым. На дальнем краю горной цепи, в точке слияния неба с горизонтом горы выглядели значительно ниже. Пологие, гладкие холмы, покрытые выгоревшей растительностью. Их не составит труда преодолеть. Несколько часов хорошего хода, и он окажется в стране богов. А там, как известно, исполняются любые желания…

– Кап будет спариваться с Олой? – застенчиво спрашивала девушка, скромно потупила взор. Черт возьми! У него не такой большой опыт сексуальных отношений, не говоря уж о девственницах. А тут, невинная туземная красотка, из чужого измерения! Сюжет для полнометражной порнушки! А вы оказывается фартовый парень, господин Чернышев!

– Или Кап хочет Низу? – ее голос предательски дрогнул. – Есть много других девушек, они согласятся спариться с Капом, если не побоятся боли…

– Ни в коем случае! – он удивился твердости, с какой это произнес. – Кап хочет только Олу, и никого больше!

– Ола рада! – девушка восторженно захлопала в ладоши. – Сейчас трава съест умерших котов, и мы ляжем на землю. Или ты хочешь делать это стоя? Ола заранее согласна… – она лизнула мужчину в шею.

– Подожди! – ее кожа источала пьянящий аромат горных цикламенов. В горной части Черногории ему приходилось слышать этот запах. Они неделю провели в глухом ущелье, кончались запасы воды, дело было в начале мая, и испепеляющий зной сводил солдат с ума. Проводник, смешной мальчишка серб, с оттопыренными ушами рубинового цвета, и заячьей губой, раз в два дня таскал из деревни куски соленого сыра с хлебом и воду, для русских «братушек». К тому времени, он куда – то пропал. Узкая дорога находилась под контролем боснийских снайперов, мальчишка лазал по неведомым козьим тропам. К вечеру он объявился, с улыбкой до ушей, держа в руках охапку неказистых цветов. Они источали дурманный запах, от которого кружилась голова. Проводник легкомысленно выскочил на дорогу, Чернышев окликнул его, но было поздно. Солнечный зайчик мелькнул среди голых скал, отразившись от линзы оптического прицела. Выстрел в горах отозвался раскатистым эхом, парень бесшумно опустился на землю. На груди, в том самом месте, где мальчишка только что держал охапку цветов, расплывалось алое пятно. Выстрел снайпера. Пуля вошла на два сантиметра выше сердца, в этом месте аорта смыкается с сердечной сумкой. С наступлением темноты, Чернышев с пожилым прапорщиком оттащили труп, худенькое тело окоченело, но цветы продолжали источать сладкий аромат, словно не было войны, не было смерти, и над скалистыми горами властвовал буйный запах сумасшедшей молодой весны…

– Стой, Ола! Нельзя! – он вырвался из ее объятий, и отошел на пару шагов. – Не так быстро, девочка…

– Кап странный! – девушка капризно поджала пухлые губы, стала очень похожа на земную красотку. Только с экзотической прической, и кожей цвета червонного золота. – Обычно мужчины не отказывают в спаривании, это ведь так приятно. Ола пока еще не знает, Ола немного страшится боли, но Ола не будет засыпать… – завела она старую песню.

– Погоди, Ола! Дай подумать… – Чернышев лихорадочно соображал, что делать дальше. Пес его знает, чем закончится секс с барышней из иного измерения?! События причудливо взаимосвязаны, это он уже понял наверняка. Возможно, он единственный из землян, сумевший дважды пережить один и тот же временной отрезок. Раньше о таком приходилось читать в фантастических романах. Он убил животное, и события в ЕГО мире приобрели отличное течение от предыдущего. Изменились детали, в сюжет вклинились новые персонажи. Вполне вероятно, что смерть хищника не повлияла на ход событий, и появление господина в Рослова в облике большого шефа никак с ними не связано! Как знать… Кто мог бы ему быть сейчас полезен, так это милый Штраус, но профессор далеко, за сотни тысяч световых лет отсюда. Какие к дьяволу световые годы?! Он совсем рядом, за шлюзами. Виктор отлично помнит, как распахнулась дверь, и он шагнул в темноту. Тесная площадка – три на два метра, и пара кубов воздуха нагнетаются в корявую колбу, напоминающую раскоряченного майского жука. И капитан Чернышев сидит голый в этой колбе, как муха, пойманная в стакан, и на него направлены черные глаза камер! А любопытные ученые, как взрослые испорченные дети, затягиваются сигаретой, и пускают вовнутрь струйку синего дыма, а муха корчится, задыхаясь от вонючего запаха. И у нее появляются галлюцинации, весьма похожие на реальность! Быть может, все происходит именно так?! Голову сломать можно! Отставить фантазии! Исходим из реально осязаемого мира, фантазии – удел писателей. Солнце, жара, слепые коты, кровь, и золотая девушка – это реальность, все прочее… – отставить, капитан! Допустим, смерть незрячего хищника внесла вышеупомянутые коррективы. Допустим. Чернышев не заметил, как начал рассуждать в манере профессора. Согласен?! Согласен… Что случится, если он переспит с девушкой? Она забеременеет? Почему нет?! Кто знает, какой набор хромосом у туземцев?! Первые европейцы, совокупившиеся с негритянками, не верили, что у них появится потомство, чересчур велики антропометрические различия. Золотая девочка почти не отличается от земных женщин. Миниатюрна, красива, хмельной запах тела, золотая кожа… Стой, капитан! Тебя опять понесло не в ту степь! Итак, она залетит, говоря нашим, земным языком, и на свет Божий народится чудо чудное… родила царица в ночь, не то сына не то дочь! Уж не его ли потомков имел в виду классик?! Но почему он думает, что данное время является обязательно прошедшим? Быть может это одна из версий будущего, как в романе Уэллса… Тамошний мир населяли симпатичные дети цветов, ими ужинали морлоки, – потомки рабочего класса. Капитан Чернышев как раз и есть потомок рабочего класса. Мать – работала на фабрике, отец – слесарь, а в последствии – алкоголик. Блестящая биография для карьерного роста!

Ола робко прервала его размышления, очаровательно клюнув губами в плечо.

– Трава уже поглотила останки котов. Можно и лежа. Не так больно, и удобно… – она просительно заглянула мужчине в лицо. Впервые в жизни до него домогается такая красавица! Трупы животных медленно облепляли тонкие стебли. Они, словно пиявки, впивались в плоть животных, туши разлагались прямо на глазах, и над землей поднимались дымящиеся серные клубы пара. Один из котов оставался в жив, он страшно закричал, когда упругие стебли впились в чуткие уши. Чернышев поднял дубину, и сильным ударом размозжил голову животного. Удивленной девушке он коротко объяснил.

– Это была честная битва. Там, откуда я прибыл, хоронят не только своих павших, но трупы врагов.

– Кап – потомок богов! – убежденно кивнула девушка. – Кап прибыл с той стороны гор. Ляжем на траву?

– Я меня есть идея! – задумчиво проговорил мужчина. Он внимательно смотрел на пологий склон горной гряды. – Ты говорила, что раньше люди ходили к богам в гости, и те исполняли их желания.

– Это было очень давно… – грустно вздохнула девушка. Она нагнулась, и погладила упругий травяной настил.

– Мы с тобой можем превратить сказку в быль! – Чернышев нарочито избегал наблюдать за манипуляциями сексуально озабоченной туземки.

Ола удивленно посмотрела на мужчину.

– Кап предлагает Оле уйти в страну богов?! – тихо проговорила девушка, и прижала ладони к лицу.

– Да! – насколько мог торжественно объявил свою волю потомок богов, безработный капитан в отставке, Виктор Чернышев. Мастер спорта международного класса, если угодно. – Кап возьмет с собой Олу в страну богов! Все случится также, как в ее сне!

– А как же лешие…

– Подумаешь, лешие! Ола видела, как Кап разогнал стаю слепых кошек?!

– Лешие – это не кошки! – резонно заметила девушка.

– Разберемся с лешими! Главное – это желание! – Виктор не мог объяснить причину, побудившую его отправиться по ту сторону горного перевала. Несмотря на приличный боевой опыт, он умудрился сохранить детскую веру в чудо. Услышанная история про всемогущих богов, живущих за перевалом, навела на догадку, что в десятке километров может находиться цивилизованный город, населенный не голыми аборигенами, а интеллектуально развитыми людьми, обладающими высокими технологиями, и развитой культурой. Так подсказывал здравый смысл и недюжинный военный опыт офицера, но вера в волшебство оказалась сильнее. И почему то здесь, в волшебном золотом мире, населенном удивительными людьми, и страшными слепыми котами, он вспомнил давно забытую историю из своей юности. Маленький Витя провел детство в деревне. Дом стоял на окарине леса. Зимой, в лютую февральскую стужу, волки подходили к старому покосившемуся забору, и утробный вой разносился над заснеженной землей. Бабушка крестилась на старенькую икону, и тихо шептала молитвы. Она говорила мальчику, что зимой, в обличии волков, приходят демоны. Богатая фантазия рисовала ребенку монстров с горящими как уголья глазами, щупальцами вместо конечностей. Как на картинках, затертых до дыр фантастических романов. До семи лет мальчик искренне верил, что за поваленным могучим дубом растут волшебные цветы в человеческий рост, похожие на орхидеи. Они впиваются путникам в лицо, шею, руки, и увлекают за собой в таинственное подземелье. А там, их встречают демоны…

Мальчик не делился своими фантазиями со сверстниками, но желая побороть страх, однажды отправился в лес. С замирающим сердцем, он перелез через ствол дуба – могучее дерево погубил удар молнии. Он карабкался по стволу, вдыхая прелый запах сухой коры, руки дрожали от страха и напряжения. Возле развороченного корневища высился огромный муравейник. Почти что с ребенка ростом. Дрогнули пушистые листья лопухов, среди поваленных ветвей прошмыгнула ящерица. Жизнь, по ту строну мертвого дуба, оказалась заурядной и прозаичной. Ни следа чудовищных растений, на их месте сгрудились заросли чертополоха. Следующей зимой, заслышав волчий вой, маленький Витя не стал прятаться с головой под одеяло. Он дождался, пока заснет бабушка, для острастки схватил в сенях топор, и украдкой выскочил на улицу. От трескучего мороза ожгло щеки, прерывистое дыхание вырывалось изо рта. Мальчик одел валенки на босые ноги, и кутался в ватник. Так страшно ему никогда не было раньше. Яркая луна освещала сонный зимний пейзаж. До ближайшей избы было метров триста, но лунные блики на снегу искажали пространство, превращая обычную русскую деревеньку в жуткий пейзаж их тех, что могут присниться в кошмарных сновидениях. Волчий вой неожиданно стих, от мертвой тишины звенело в ушах. Витя глубоко вздохнул, серебристое облачко пара от его дыхания висело в заиндевевшем воздухе, рассыпаясь на льдистые хрусталики. Скрипнул снег, черная тень возникла справа от амбара. Мальчик охнул, слабые ручки сжали рукоять тяжелого топора. Тень бесшумно скользнула вдоль забора, и прямо напротив объявился волк. Хищник оказался совсем не похож на демона, какими их рисовал в своем воображении ребенок. Большая черная собака, только глаза светятся, как зеленые угольки, и зловещее выражение оскаленной пасти хищника выдает лютого зверя. Несколько секунд ребенок и волк смотрели друг на друга. Предательская дрожь охватила мальчика, но он не отвел глаз, а устрашающе замахнулся топором. Хищник равнодушно отвернулся, поднял острую морду к небу, и издал громкий, протяжный вой. Неутоленная ярость дикого зверя, отвага умелого охотника, и невыразимая тоска – всем смешалось в этом леденящем душу вое. Витя ощутил, как маленькое сердце сковывает смертельная тоска. Он кинулся в сени, накинул на двери тяжелый засов, неслышно пробежал по комнате, и забрался в кровать. Он лежал и слушал волчий вой, древний как сама мать природа, и впервые в жизни думал о смерти. Наверное, любой человек рано или поздно задумывается о смерти, но к Виктору Чернышеву это осознание пришло слишком рано, в обличии старого черного волка. В ту ночь он принял решение стать военным, и перестал верить сказкам. Вероятно, возникло подсознательное желание дразнить свой смертный час, как было написано у Киплинга «дергать смерть за усы». И тогда же, удивительным образом, он уверовал в собственное бессмертие. И вместе с ним он предполагал, что чудо возможно. Надо только уметь его увидеть. Гибель рядится в самые причудливые одежды. Просто люди подчас облекают собственные страхи магическим покрывалом.

– Все будет хорошо, Ола! – он беззаботно улыбнулся. Историю про волка знал только один человек. Димка Рослов.

– Ола очень хочет идти с Капом, но Оле страшно…

– Если ты опять про леших, то предоставь это Капу!

– Ола не сможет перелезть через горы. Они высокие…

– Кап все продумал. Потомок богов, все – таки! Мы обойдем горную цепь с дальнего края…

Девушка неуверенно покачала головой.

– Там живут вепри. И Единорог… в ее голосе появились нотки священного трепета.

– Ну и что?!

– Кап глупый. Вепри очень вспыльчивые, но они не охотятся на людей. Многое зависит от их настроения. Если Кап и Ола не понравятся вепрю, он убьет и Олу, и потомка богов.

– Поглядим. А единорог?!

Золотая кожа побурела, словно благородный металл покрылся патиной.

– Единорог страшнее леших! – прошептала девушка, и испуганно оглянулась. – Лешие появляются только по ночам, в грозу. Молнии убивают деревья, и лешие пьют их кровь. Люди дружат с деревьями, те отдают нам свой сок и плоды, но лешие – враги. Напившись крови, лешие становятся безумными, и нападают на тех людей, что не успели заснуть, и мучают их. Говорят, что некоторых они уводят к себе в горы.

– А что делают лешие с пленными?

– С какими пленными? – Ола удивленно нахмурила гладкий лобик.

– Ну с теми людьми, кого они заберут к себе в горы?

– Этого никто не знает. Быть может, выпивают кровь, также как у деревьев. Или просто мучают. Но все равно Единорог опаснее леших. Он нападает и днем и ночью. Он ужасен, его имя нельзя произносить всуе…

– Чем же он так ужасен?! – усмехнулся мужчина. Он подобрал свою дубину, и придирчиво ее осмотрел. На корявом сучке прилип кусочек кровоточащей щетины. Такой же, как на его ладони, накануне входа в зону. Как давно это случилось? Не важно. Сейчас главное – действовать! Он пересечет горный перевал, один, или с сумасшедшей девицей! Рассказы о предстоящих опасностях подстегнули горячечный азарт. Так бывало перед схваткой. В канун соревнований он маялся бездельем, не мог ни на чем сосредоточить внимание, но перед выходом на ринг, ощущал острый зуд в коже, и сильнейшее желание впитать каждой клеточкой естества горячку боя. Сочетание страха и азарта, что он испытывал тогда, в раннем детстве, сжимая в руке топор, и вдыхая ночной морозный воздух.

– Единорог читает наши мысли… – едва слышно проговорила Ола. Казалось, она опять готова отключиться. – Он знает все наперед. Он поднимается на задние ноги, и… – девушка закрыла лицо ладонями.

– Поглядим! – Виктор равнодушно пожал плечами. Кап принял решение. Кап отправится в путь немедленно. Он внимательно посмотрел на солнце. Оно как будто сдвинулась с мертвой точки. Тени от голубых деревьев простерли лапы по сухой земле, размытое пятно накрыла узкую девичью ступню. Ола нервно дернула ногой, словно кожу тронул змеиный язычок.

– Единорог! – девушка спряталось за широкой спиной мужчины, не сводя огромных глаз с движущейся тени.

– Нет никого единорога! – Чернышев вцепился в рукоять дубины, обвел взором горизонт. Высокая трава безмятежно шумит под порывами ветра, на небе не видать ни облачка. Чистый небосклон вплоть до туманного горизонта, и клубы седого дыма в предгорьях, словно кольца спящего питона окутывают золотистый склон. Картинка с красочного постера! Приезжайте на Мальдивы, гости дорогие! Не хватает только голубого океана, золотого песка на побережье, и загорелой блондинки в роскошном купальнике.

– Единорог прочел мысли! – чуть слышно прошептала Ола. Она высунулась из – за спины полубога, и указала пальчиком на пятно тени. – Приближается ночь…

– А причем здесь единорог?!

– Кап глупый… Единорог может встать на задние ноги, если того захочет. Он повелевает ночью. Днем светит солнце, шумят деревья, и только глупые слепые коты выходят на охоту. Их не пугает солнечный свет, они его не видят. Вепрь тоже живет под солнцем, но он не злой, только очень вспыльчивый. Единорог решает, когда приходит ночь. Он повелевает лешими и змеями. Днем они прячутся в своих скалах, змеи охраняют желтые камни…

– Золото?!

– Желтые камни. Змеи не могут выйти наружу днем, солнце ослепит их и сожжет шкуру.

Виктор внимательно следил за ползущей черной кляксой. По его наблюдениям, тень двигалась слишком быстро. Подобный прием используют в кинофильмах, когда режиссер хочет ускорить переход от дня к ночи.

– И как часто эта тварь решает, когда настанет ночь?!

– Ола не знает… – девушка отрицательно помотала головой. – Ола помнит две… Нет! Три ночи. В первую ночь Ола успела заснуть, но Мук и Нора погибли, их закусали змеи.

– Мук и Нора – это твои друзья?

– Мук был братом Оле. Во вторую ночь, Оле повезло. Накануне Ола спасла молодого лешего, он случайно оказался днем на равнине, и плакал как детеныш. Солнце жгло его кожу, появились волдыри от ожогов. Ола унесла лешего в горы. Когда лешие спустились в долину они пощадили Олу. Так бывает, возможно Единорог был занят, и не услышал их мыслей.

– Единорог все слышит?!

– Когда упоминают его имя всуе. Боги не велели упоминать имя Единорога!

– Зачем же ты это делаешь?

– Не все наказы богов исполняются людьми! – девушка иронично улыбнулась, словно цитируя набившую оскомину прописную истину.

– Лады! – Виктор тряхнул головой. – Предположим, в ближайшем будущем наступит ночь. Сколько у нас есть в запасе времени?

Девушка критично осмотрела растущую тень, кинула взгляд на клубы тумана в горах, он опустился чуть ниже. Змея уверенно разматывала кольца, сизые хлопья накрыли мерцающие золотые слитки. Ола растопырила ладошку.

– Вот сколько! Наверное…

– Я не понимаю! – наконец они столкнулись с диаметрально противоположными системами исчисления времени и пространства, как бы сказал мудрый Штраус. Конечно! Что можно ждать от простодушной туземки, которая никогда не носила колготок, а смена времен суток в ее понимании, зависят от прихоти некоей загадочной зверюги?! Тварь, читающая мысли не хуже матерого экстрасенса!

– Это не конкретно, дорогая Ола! Как долго нам ждать прихода ночи? Я вижу твои пять пальцев, но извини, не понимаю…

– Это не пять пальцев! – Ола смотрела на него так, будто имела дело с несмышленым ребенком. Конечно! Сначала напился сока голубого дерева в разгар полуденного зноя, а теперь не может осмыслить простых вещей! – Кап глупый… Ола имела в виду пять тысяч ударов сердца!

– Ясно! – Виктор удовлетворенно кивнул головой. Около двух часов. Конечно! О каком независимом отсчете может идти речь, когда время для туземцев течет аритмично. Нет стабильной системы координат, спасибо за напутствия, дорогой Михаил Семенович! Ваши лекции не пропали даром! Он добежит за час, максимум полтора. Дальше, как карта ляжет. Оставаться здесь, и ждать наступления ночи безрассудно, пускаться в неведомый путь опасно. Выбор, – бежать к горам! Лучше действовать, чем ждать у моря погоды.

– Я все же рискну, и отправлюсь в дорогу. Бегаю я быстро, и надеюсь обогнуть гряду, до наступления темноты…

– Но ночью не только темно! – пискнула девушка. – Лешие спускаются с гор, змеи… и Единорог! Он уже знает, что Кап собирается идти в страну богов. Он может подговорить вепря напасть на потомка богов.

– Потомки богов своих решений не меняют! – мягко сказал Виктор. – Прощай, Ола! Быть может, встретимся еще, поболтаем… – он подхватил дубину, и побежал трусцой по залитой солнцем равнине.

– Стой, Кап! – крикнула девушка. Она семенила за ним следом. – Ола решила! Ола пойдет с Капом в страну богов! – голубые глаза мерцали как расплавленные кусочки прозрачного неба, золотая кожа рдела багровой медью. Мужчина молча обнял туземку, посадил ее себе на шею, как ребенка, девочка восторженно взвизгнула, захлопала в ладоши, но тотчас обвила тонкими руками могучий загривок, и прижалась к нему всем телом.

– Ходу! – выдохнул мужчина, и устремился вперед.

Чернышев бежал по чужой земле, не чуя под собой ног. Солнце уверенно клонилось к закату, верхушки гор окрасились алой пеной, хлопья тумана расстелились у подножия острых скал. Мужчина бежал, позабыв про голод и жажду, он полностью отключился от внешних раздражителей. Он мчался, чувствуя упругие толчки зыбкой почвы, выдыхая носом на каждый четвертый шлепок босой ступни. Обычный кросс, ничего выдающегося. Давать деру по зыбучим пескам в Ливии, в полной выкладке, при сорокаградусной жаре, было куда сложнее!

Спустя полчаса бега характер почвы изменился. Трава исчезла, земля походила на гладкое черное стекло, со змеящимися разводами. Словно лед тронуло весеннее полноводье. Кое – где, наружу выступали желтые толстые заусенцы, похожие на зубья дракона. Их острия угрожающе протягивали тонкие шипы к чужаку. Неожиданно, из кривого клыка вылетела огненная стрелка, Чернышев успел уклониться, рассекая воздух, жало промчалось в нескольких сантиметрах от его плеча. Земля гудела, будто изнутри по ней били гигантским молотом. Виктор чуть сбавил темп, боясь растянуться на скользкой поверхности. Заусенцы угрожающе поворачивали свои жала, стрелки готовы были впиться в не званных гостей.

– Обитель дракона! – прошептала насмерть перепуганная девушка. Она громко сопела в ухо, стискивая ручками шею мужчины. – Говорят, что в здешних местах, под землей спит дракон. Раньше он жил на поверхности, но с приходом Единорога скрылся под землей. Когда его будят, он кидается иглами. Вся его чешуя усеяна ядовитыми иглами.

И тотчас, будто в подтверждении ее слов, две стрелки вылетели из корявых зубов, и ретиво помчались наперерез беглецам.

– Дракон чует наши шаги! – крикнула девушка. Видимо, она опять намеревалась скрыться в спасительном анабиозе. Иглы и правда, вели себя, как разумные существа. Они описали полукруг, и застыли в дюжине шагов над головами людей. Виктор остановился на месте. Он сжимал лодыжки девушки, находящейся в полубессознательном положении, и внимательно следил за стрелками. Каждая тридцать сантиметров длинной, на концах зазубрины, с острия стекает бурая жидкость. Иглы дракона… В настоящий момент они беспомощно вертели заусенцами в разные стороны, будто охотничьи собаки, потерявшие след.

– Про дракона ты ничего не говорила… – прошептал Чернышев.

– Дракон обычно спит, – девушка все таки пребывала в сознании, но голос ее дрожал от страха. – Дракон не слышит шагов людей, мы – легкие. И потом, мы сюда никогда не ходим, только Сом ходил однажды, но дракон его не услышал. Кап очень тяжелый, вот дракон и проснулся…

Виктор сделал шаг, стрелки немедленно отреагировали, черные иглы вибрировали от нетерпения, на землю сочился яд. Крохотная капля упала на плечо мужчины, кожу словно ожгло кислотой.

– Хитрая тварь… – сморщился Чернышев. – Реагирует на вибрацию почвы. – Он ощупал рукоять дубины, и решил с ней пока не расставаться. Неизвестно, что случиться дальше, а оружие для архаичного мира вполне подходящее. Мужчина лихорадочно озирался по сторонам, взгляд упал на круглый черный камень двадцати сантиметров в диаметре. Сгодится. Медленно, стараясь не дышать, мужчина подкрадывался к камню, гладкая земля предательски потрескивала. Из клыка выскочила еще одна стрелка, и присоединилась к остальным. Теперь все три иглы упорно следовали по пятам людей, держа дистанцию в несколько шагов. Ола обдала шею жарким дыханием.

– Раньше дракон не нападал… Ему не нужны люди. Дракон охотился на вепрей. Это виноват Единорог.

– При случае, я этому единорогу шею сверну! – пообещал мужчина. Он присел, отложил свою дубину, поднял камень, тот оказался твердым, сухим на ощупь и достаточно легким. Отдаленно напоминал морскую губку. Кидать такой предмет будет непросто. Виктор закусил губу, и чтобы сил швырнул камень. Отлетев на тридцать метров, упал на землю, и звонко, как мячик скакал по зеркальному настилу. Стрелки немедленно повернули острые жала, и устремились на звук.

– Рвем когти! – заорал Чернышев, и не раздумывая, помчался куда глаза глядят. В училище он неплохо бегал «стометровку», как большинство «тяжей» обладал хорошей стартовой скоростью. Сейчас у него на плечах приютилась сорока килограммовая ноша, да и верная дубина маневренности не прибавляла, но кросс с полной выкладкой не намного легче. Он бежал, и слышал, как горячий ветер завывает в ушах. Через пять минут спринта, капитан перешел на обычный темп. Стрелки остались позади, в этом месте почва напоминала утрамбованный песок. Бежать было удобно, вотчина дракона осталась позади. На загривке ерзала Ола, и восторженно хлопала в ладоши.

– Не стоит аплодисментов… – Виктор перевел дыхание.