Текст книги "Суматошные дни, или Невеста и олигарх"

– Ты опять забываешь о политике, – произнёс он зло. – В этом случае Веселову будет уже не по плечу создавать нам какие-либо препоны. Предательством с твоей стороны может считаться только сдача своих позиций или время, потраченное не на пользу науке.

Хозяин просторного кабинета сделал перерыв. Вера подумала, что у него пересохло в горле: её догадка подтвердилась мгновением позже, когда олигарх предложил выпить по чашке чая и нажал на кнопку в левом нижнем углу стола. Через пару минут появилась секретарша с подносом, на котором уместились небольшой чайник, две красивые фарфоровые чашки и вазочка с конфетами и печеньем.

– Давайте немного подкрепимся, – предложил олигарх. – Уже почти час дня. За время нашей непростой совместной работы мои силы несколько иссякли.

«Ты сам выбрал такой тип интервью», – подумала Вера, внезапно поймав себя на мысли, что её раздражение исчезло: слушать становилось всё интереснее и интереснее.

Они не спеша цедили тёплый напиток. Вдруг олигарх сказал:

– Итак, любой человек, добившийся чего-либо значительного в профессии, должен понимать, что у него нет друзей, а есть только непримиримые конкуренты. Не верить никому, а особенно людям, постоянно подчёркивающим хорошее к тебе отношение, – вот лозунг любого настоящего карьериста.

– В вашей истории присутствует только один негодяй, – спокойно возразила Вера. – Учитель бескорыстно помогает своему талантливому ученику, а научное светило в лице академика Каретникова не устранилось от поддержки в тяжёлой ситуации. По моему мнению, работать в коллективе, не доверяя всем своим сослуживцам, просто невозможно.

Олигарх улыбнулся.

– Видимо, перерыв пошёл нам на пользу, – сказал он. – Что ж, тогда я продолжу повествование.

Глава 4. Месть как разновидность благодарности

Прошло много лет. «Академик» постепенно превратился в очень заметную фигуру. Степень доктора наук, государственная премия правительства, гранты от различных отечественных и международных фондов… Его имя уже было широко известно светилам онкологии. Фамилия «академика» всегда произносилась с придыханием. Реже с восхищением, гораздо чаще с раздражением, в котором обычно слышались нотки зависти. Только он уже был не по зубам многим недоброжелателям: обжегшись раз, человек… Нет, «академик» не дул на воду, но следовал советам старого профессора. Должности нашего героя росли одновременно с научными заслугами.

Одно неоконченное дело не давало ему покоя. Учёный очень хотел разобраться с ВОРом. Он давно объединил их всех одним словом, которое как нельзя лучше объясняло то, что эти люди сделали. Украли его время, силы и, возможно, годы жизни. Веселов, Образцов и Рычагов должны были рано или поздно ответить за всё. За обиды, нанесённые учителю, и за тернистый путь, созданный для него самого.

Веселов стоял в этом списке на первом месте отнюдь не из-за буквы алфавита. Организатор различных интриг и подлостей, умудряющийся всё время держаться в тени. Алкоголизм оставался отличительной чертой его главного недруга, совсем состарившегося телом, но не дряхлеющего душой. «Академик» чувствовал всеми фибрами души, что мало какой донос или внезапный приезд суровой комиссии происходит без участия профессора Веселова.

У него совсем не получалось продумать стратегию и методы мести. Использовать слабые места врага? Самое уязви мое место этого человека было известно каждому сотруднику, только какой от того прок?! Напоить Веселова и выставить в смешном положении? Полная чушь. В глазах руководителей и обычных сослуживцев приятные черты заклятого друга «академика» многократно превосходили данный недостаток. Можно было, конечно, спровоцировать профессора в подобном состоянии на откровенную беседу и записать её на диктофон. Кто знает, может быть, сильное подпитие окажет расслабляющее влияние на подкорку старого интригана и развяжет ему язык… Глядишь, и прольётся свет на некие тайны, интересные разным властным людям! Такая бомба, да ещё в хорошей обёртке, неминуемо должна стать концом Веселова.

Хорошая идея, если жить только сегодняшним днём. Так ведут себя люди, у которых эмоции главенствуют над строгой логикой и циничным расчётом. Конец карьеры злейшего врага учителя «академика» должен в этом случае стать началом падения самого научного дарования. Истина стара как мир. Люди всегда, пускай и тайно, встают не на сторону справедливости, но сочувствуют обиженным. Веселов моментально превратится в жертву, а он сам вызовет всеобщее отвращение, как отъявленный негодяй и карьерист, не останавливающийся ни перед чем ради достижения цели.

Интуитивно «академик» понимал, что здесь не может быть обычного решения и ключ к решению проблемы состоит отнюдь не в изучении слабых мест противника. Внезапно его осенила мысль. Он в первую очередь будет мстить за учителя, а тот сильно страдал из-за любимого ученика, в которого были вложены силы и время. Так почему и Веселову с его приятелями не испытать то же самое?

Мозг «академика» отчаянно говорил, что это неосуществимая идея. Негодяй никогда не имел тяги к подготовке научных кадров, устремления этого господина состояли совсем в другом. Даже если у горе-профессора и появится какой-нибудь аспирант, то любые проблемы ученика не произведут на Веселова особого влияния.

Шло время, а дело не двигалось, но, как часто случается, помог «господин великий случай». У «академика» возникли трения с одним из аспирантов: неприметным молодым человеком, который уже год под его руководством занимался решением некой незначительной научной задачи. Все этапы работы выполнялись примерно в намеченные сроки, аспиранту нельзя было предъявить каких-либо претензий с точки зрения исполнительности и старательности, но душа наставника отказывалась его принимать. Ему всегда претила серость и чрезмерная пунктуальность: науке должны служить по-настоящему талантливые и нестандартно мыслящие люди, считал «академик».

Тем не менее ученик внезапно проявил невиданное упрямство, настойчиво требуя дать ему шанс выступить на очередной университетской конференции.

– Вы же должны понимать, что данное решение опрометчиво, – сухо высказал мнение «академик». Раздражение росло не по минутам, а по секундам. Давно известно, что посредственность и наглость – две неразлучные подруги. Бездаря следует срочно поставить на место или…

– Я придерживаюсь иного мнения, – ответил ученик вызывающим тоном. – Настоящий учёный не должен вариться в собственном соку. Не будет ничего страшного в том, что научное сообщество узнает о моих достижениях, а небольшая порция критики только пойдёт на пользу всему делу.

«Академик» с трудом удержался, дабы не произнести гневную тираду: «Каждый человек должен знать своё место», да только что-то его, доктора наук, остановило. Молодой человек не мог самостоятельно прийти к подобным умозаключениям, следовательно, кто-то вдохновил парня на разговор. Отношение к ученику могло быть любым, но это был всё-таки его подопечный. Сказанные когда-то старым профессором слова о том, что в науке всегда присутствует политика, отпечатались кровавой печатью в душе лауреата госпремии. Роль наставника должна состоять не только в том, чтобы привести этого юношу к большому научному будущему (тем более что это представляется фантастичным), но разобраться во всех неясностях возникшей ситуации.

Нескольких наводящих вопросов оказалось более чем достаточно. Неопытный ученик сразу выдал того, кто подвёл его к подобному необдуманному решению: неутомимый Веселов, что и требовалось доказать, причастен и к этому нелёгкому разговору.

«Академик» вспыхнул. Война не просто продолжается. Нет, враг настолько низко ценит его, что действует старым методом – нанести удар учителю через ученика. Первоначальным желанием было сказать то, что когда-то сказал ему самому старый профессор, – об осторожности при следовании советам внешних доброжелателей. Но он почему-то произнёс совсем другое:

– Так, может быть, вам сменить руководителя, мой друг? В любом деле слушать надо только одного человека.

«Академик» произнёс это полушутя-полусерьёзно, не думая, что молодой человек обратит на это внимание. Однако дальнейшие события приобрели непредвиденный оборот. Два дня спустя к нему в коридоре подошёл профессор Веселов и попросил передать руководство над аспирантом Огородниковым. Судя по всему, абсолютный непрофессионализм в сочетании с буйно прогрессирующим алкоголизмом дали свои плоды. Интриги этого человека уже не заключаются в разыгрывании комбинаций, а ограничиваются обычной попыткой присвоить результаты чужого труда.

Он нисколько не оскорбился подобным предложением. Какие могут быть обиды, когда рыбка сама желает заглотить наживку! При этом сопутствующие обстоятельства были самые превосходные. Огородников – абсолютно бесполезный для науки человек, которого ждёт неминуемый провал. К тому же в данном случае грядущие трудности этого нахала с огромным самомнением не вызывали у «академика» сожаления. Редкий случай, когда произошло совпадение трёх составляющих: полная бездарность ученика, которым не жаль пожертвовать ради конечной победы, личное неприятие Огородникова его нынешним наставником и проявившийся сильный интерес к делу со стороны Веселова. Теперь он без труда сможет разыграть нехитрую комбинацию такого же типа, какую провернул когда-то с ним самим ВОР, с одним только отличием. Его враги не смогли в итоге получить решающего преимущества, а «академик» уничтожит их всех как учёных, используя весь свой сегодняшний авторитет. Главное, что необходимо ценить в людях, – это благодарность, и учитель, старый профессор, будет доволен: злейший враг повержен.

Первоначальное требование ситуации состояло в том, что нельзя было действовать сразу. Наоборот, требовалось время для того, чтобы его бывший ученик стал хоть как-то интересен научному миру. Тем более что любые козни со стороны бывшего руководителя трактовались бы однозначно как проявление зависти.

«Академик» начал работать, не откладывая дела в долгий ящик. В первую очередь необходимо окончательно заморочить голову Веселову. Что ж, Огородникову даны отменные рекомендации. «Аркадий Сергеевич, вы не представляете, какой это талантливый молодой человек. Его ждёт действительно великое научное будущее. Глядя на него, я вспоминаю и себя лет двадцать назад. Жаль, что мы с ним не смогли сработаться. Впрочем, наше психологическое несоответствие не имеет ни в какой степени отношения к науке. Думаю, вы сможете действительно подготовить будущего Блохина или Трапезникова». М-да.

Во-вторых, его бывший ученик должен был стать заметен для других светил онкологической науки. Ближайшая университетская конференция годилась для этого более чем! Теперь «академик» был не против участия в ней Огородникова, а полностью поддержал такое решение. Более того, бывший наставник понимал, что придётся биться до последнего за положительную оценку доклада молодого человека. Ещё очень рано громить своих врагов, жертва должна сильнее увязнуть в поставленной ловушке.

День проведения университетской конференции совпадал с очень важной встречей, но «академик» выбрал первое. Огородникова ни в коем случае не должны разгромить ранее определённого срока, или Владимир Николаевич никогда не будет отомщён.

Более скучного занятия, чем заслушивание докладов участников научного мероприятия, нельзя представить. Уже после третьего выступления он откровенно заскучал и углубился в просмотр интернетовских новостей и сплетен. Калейдоскоп реальных и виртуальных событий был всё-таки более интересен, чем чехарда похожих физиономий, излагающих с важным видом бессмысленные идеи.

Его ухо моментально выхватило фамилию Огородникова. Слушать доклад подопечного Веселова не было никакого резона, в нём не могло быть сколько-то интересного материала, а в случае последующей дискуссии должен сыграть своё дело авторитет бывшего наставника. Все критики сразу забьются в узкие щели, а он получит дополнительные бонусы. Окружающие обязательно оценят благородство и принципиальность «академика».

Только Огородникову не потребовалось помощи. Аспирант грамотно ответил на все заданные вопросы и получил одобрение учёной аудитории. Видимо, Веселов также не тратил время зря и немного поработал с определёнными людьми. Что ж, задача становилась всё интереснее, создавая по мере течения времени непрогнозируемые сюжеты. Впрочем, рыбак рыбака видит издалека. Посредственный интриган Веселов нашёл наглую бездарность в лице Огородникова и начал изо всех сил тянуть того наверх. Так уж устроена зачем-то эта престранная жизнь… Но в данном случае такое стремление льёт воду на мельницу «академика». Чем больше эти двое будут находиться в одной связке, тем скорее друг друга погубят. «Академик» знал это, все годы тщательно следуя советам учителя и внимательно изучая законы не только науки, но и политики.

Последние струи дождя ударили по створкам окон кабинета и слегка взбаламутили листву вековых лип. Пелена облаков немного разорвалась, пропуская слабые солнечные лучи. Всему когда-нибудь приходит конец, в том числе и ненастью: за бурной грозой рано или поздно придёт яркий солнечный день. Но не тут-то было! Свинцовые тучи, надвигающиеся с севера, начали рвать на части небольшие заплатки синевы среди абсолютно тёмного фона. Не прошло и нескольких минут, как блики, оставляемые светилом на фасадах зданий и свободной от тени каймы тротуаров, исчезли. Чёрный нарыв, охвативший большую часть видимого небосклона, уже был готов извергнуть новую порцию огня и воды на лежавшую внизу земную твердь.

Олигарх прервался и внимательно посмотрел на Веру. Ему явно была интересна реакция девушки на только что услышанное.

– Таким образом, наш герой понял, что для становления в профессии нельзя быть неблагодарным, – произнёс хозяин кабинета немного иронично. Внезапно его глаза зажглись каким-то новым непонятным светом. Было видно, что его посетила новая необычная мысль. Журналистке не пришлось долго мучиться ожиданием, поскольку собеседник моментально продолжил фразу: – Тем не менее понятие благодарности требует некоторого уточнения, не правда ли?

– Что вы имеете в виду? – вступила в разговор Вера. Сам рассказ ей казался вполне интересным, но нельзя было пропустить и слова из комментариев героя интервью. Вера интуитивно понимала, что пояснения к этой истории наиболее ценны. Олигарх пытается подсказать ей таким необычным образом своё видение жизни. В данном случае отношения к профессии.

– Если я вам предложу чашку чая, то вы будете мне благодарны?

– Скажу спасибо, но вежливо откажусь. Пока меня не мучит чувство жажды.

– Вот и ключ в определении понятия, – воскликнул мужчина. В его голосе чётко прослеживались нотки, присущие человеку, совершившему небольшое открытие. – Благодарность идёт рука об руку с другим понятием. Полезность. Вы будете всю жизнь благодарны человеку, спасшему вашу жизнь, долгое время будете признательны врачу, вылечившего близкого человека, и при этом можете забыть на следующий день о дорогом, но при этом абсолютно никчёмном подарке. И мой герой сделал умозаключение, что для пожилого учителя величайшим желанием будет уничтожение карьеры злейшего врага. Лучшего вида благодарности нельзя и придумать.

Девушка молчала. Вывод, сделанный собеседником, был довольно необычен. Впрочем, весь ход интервью с самого начала разбивал вдребезги любые возможные прогнозы. Тем не менее взгляд олигарха, вначале победный, а потом ждущий ответа, призывал молодую особу быстрее собираться с мыслями.

– Месть как разновидность благодарности, – выпалила она наконец. – Вы хотя бы отдаёте себе отчёт в только что сказанном?

Хозяин кабинета не повёл и бровью.

– Я же не ставлю «академику» оценку за поведение, – продолжил он. – Но любое понятие, которое каждый человек воспринимает как аксиому, не требующую каких-либо пояснений, должно получить конкретное определение. Вы с этим согласны?

Вера молча кивнула. Теперь мяч оказался на её половине поля.

– Всё-таки тема сегодняшнего разговора была связана с профессией, а не с определением некоторых понятий, – возразила она. Теперь пришёл черёд кивать головой уже олигарху. – «Академик» решил по-своему отблагодарить старого учителя. Похвальное стремление! Только из вашего повествования совсем не ясно, когда ваш герой работает на благо науки, которая дала ему всё: авторитет, известность, положение в обществе.

– Он считал задачу наказать Веселова и других негодяев самой главной, – парировал герой интервью.

– То есть в его понимании необходимость быстро наказать абсолютное зло, сконцентрированное в трёх людях, является более важной, чем помощь миллионам хороших людей, ожидающих её в борьбе со страшным недугом, – произнесла Вера не без доли сарказма.

Хозяин кабинета внимательно посмотрел на неё и продолжил.

Глава 5. Победа, равносильная предательству

Любая, даже самым тщательным образом продуманная комбинация не стоит ровным счётом ничего без терпения и соответствующих вложений. При этом трата уймы денег, времени, а также физических и моральных сил не обязательно приведёт к результату даже при самом лучшем, самом эффективном плане. Никто не знает, как бороться с пресловутым «стечением обстоятельств». Нет рецепта!

«Академик» знал об этом и постоянно молился об успехе своего предприятия. Задуманное благое дело должно легко двигаться вперёд по рельсам везения, всё остальное обеспечит он сам.

Значимость его бывшего аспиранта росла как на дрожжах. Не было никакого смысла знакомиться с трудами Огородникова, тем более что качество их изначально не могло быть высоким. Он просто оказывал своим авторитетом давление на определённых людей, а дальше всё шло как по маслу. «Академику» просто не могли отказать. Один из законов политики действовал как часы. Сегодня ты не дашь согласия, а завтра повернутся спиной уже к тебе самому. Никто не отбирает у человека права быть принципиальным, но только так следует себя вести с теми, кто слабее. Он же, по счастью, уже давно принадлежал к когорте тех, с кем необходимо считаться.

«Академик» искренне жалел, что у него нет возможности видеть лица редакторов солидных научных изданий и членов президиума различных медицинских конференций и симпозиумов, которым приходится печатать и слушать труды, производимые Веселовым и Огородниковым, давая при этом положительные заключения. Впрочем, усмехался про себя «академик», ещё очень большой вопрос, тратят ли они на это время, или просьба доктора наук и лауреата государственной премии означает, что качество материалов его протеже уже не имеет никакого значения.

Финал мероприятия становился всё ближе и желаннее. Основные и второстепенные фигуры партии давно уже были выбраны и расставлены по своим местам. Только он никак не мог решиться приступить к последнему акту пьесы. Как ни крути, а итогом действия станут исковерканные судьбы. Внезапно «академик» одёрнул себя. Решение этой проблемы изначально не предполагало и капли милосердия. Веселов с Образцовым и Рычаговым первыми нанесли коварный удар в спину: возмездие вернётся к ним бумерангом многократно.

Его злейший враг сам пришёл за советом. В этом не было ничего странного, так как действия «академика» в последнее время носили явно выраженный дружелюбный характер.

– По-моему, наш Огородников уже давно созрел, – робко произнёс профессор.

Комментарии оказались излишни: его собеседник был достаточно опытен, дабы сразу понять, что имелось в виду.

– И даже перезрел, – поддержал коллегу «академик», слегка хлопнув Веселова по плечу.

Слово «наш» здорово покоробило гения медицинской науки, но он давно научился держать эмоции за семью замками. Всё-таки интересно было бы узнать, что движет этим человеком! Бескорыстная помощь людям в продвижении их по карьерной лестнице – это не его стезя… но тогда что заставляет подобного интригана и подхалима так заботиться о малозаметном аспиранте? Подготовка молодых кадров никогда не интересовала Веселова – и вдруг возникла такая нежная опека и мощная поддержка. Не зря говорят люди: чужая душа – потёмки. Впрочем, не было никакого смысла разбираться в мотивах поступков руководителя аспиранта Огородникова, гораздо важнее было заставить их двигаться по проложенной дороге к пропасти.

– Думаю, нашему знакомому пора остепениться, – добавил «академик» с благожелательной улыбкой. – Сколько ему ещё надо времени для окончания работы?

– Она полностью готова, – твёрдо сказал Веселов. – Благодаря вам эти результаты прошли испытание множеством конференций и симпозиумов. Все отзывы положительные.

– В таком случае моя поддержка работе обеспечена, – заверил «академик» собеседника. – Но, думаю, будет совсем не лишним получить к моменту предзащиты отзывы от двух ведущих учёных в этой области.

Он сделал паузу. Сейчас необходимо сделать решающий ход, но риск, что Веселов заподозрит что-то недоброе, очень велик. И всё-таки «академик» решился.

– Образцов и Рычагов, – произнёс «академик», глядя в глаза своему врагу.

Догадается негодяй или нет, что теперь и ему поставили капкан? Его опасения оказались напрасными: профессор моментально согласился с предложенной рекомендацией. Что ж, без определённой доли везения такие проблемы решить нельзя.

Теперь можно немного перевести дух. Реакция Веселова оказалась совсем не такой, какой он себе представлял, но тем хуже для профессора и его аспиранта. Видимо, высшие силы тоже устали от подлостей этого человека и наказали «профессора кислых щей» постепенным размягчением головного мозга. Как можно так доверять человеку, которому ты однажды едва не испортил жизнь? Но она постоянно преподносит нам сюрпризы, а опытные игроки терпят время от времени поражения из-за мелочей.

Теперь он понимал, что дверца мышеловки почти захлопнулась. Образцов с Рычаговым обязательно дадут лживые отзывы на диссертацию Огородникова, а дальше…

Некая благодать стала разливаться по телу «академика». Отсутствие преград на пути явно свидетельствовало о правильности всей миссии. Уничтожить подлецов, отравивших жизнь многим хорошим людям, вкупе с тем, чтобы не пропустить в науку посредственность, которая может в будущем ставить барьеры на пути истинных талантов, – что может быть лучше!

«Академик» позвонил человеку, про которого все в один голос говорят: «Он не забывает добра».

– Как самочувствие вашей матери? – произнёс он после короткого приветствия.

Она должна была уже несколько лет назад уйти в мир иной, но благодаря связям «академика» в медкругах продолжает радоваться жизни.

Собеседник рассыпался в признаниях о своём неоплатном долге, подталкивая звонившего к следующему этапу разговора.

– Теперь пришёл и мой черёд обратиться к вам с некой просьбой, – произнесло медицинское светило. – Без вашей помощи могут возникнуть существенные проблемы.

День, на который было назначено слушание работы Огородникова, выдался солнечный. Впрочем, погода вполне соответствовала настроению как самого соискателя, так и всей аудитории. Редкий случай, когда приходится наблюдать за выступлением очевидного будущего не только отечественной, но и мировой онкологической науки. Молодой учёный имел уже такое количество трудов, которыми не могли похвастаться и некоторые более старшие университетские мужи. Только один вопрос висел в воздухе. Почему один из самых сильных представителей современной медицины отказался от руководства над парнем, передав его профессору Веселову, таланты которого оценивались всеми довольно сдержанно? Тем не менее к «академику» не было никаких претензий, поскольку он не только не создал бывшему ученику каких-либо серьёзных препон, но, напротив, оказал максимальную поддержку. Это также рассматривалось всеми участниками мероприятия как не очень часто встречающееся явление: гениальный учёный и прекрасный человек в одном лице.

Лицо Огородникова выражало собранность и решительность, а огонёк глаз выдавал уверенность в быстрой и скорой победе. Восхитительные внешние отзывы от известных людей из солидных организаций сами по себе создавали прекрасную перспективу: значит, дело пройдёт без сучка, без задоринки. Только главным залогом успеха являлось присутствие человека, авторитет которого был непререкаем. «Академик» занимал место в глубине аудитории, благожелательным взглядом показывая всем присутствующим, что сегодняшний день пройдёт без эксцессов.

Председатель быстро объявил повестку дня. Доклад начался. Свободных мест в зале практически не было; заняли их в большинстве своём только сотрудники университета – за исключением двух персон. Эти люди были незнакомы всем остальным участникам, но сам факт их присутствия не вызывал каких-либо вопросов. Слухи о талантливом аспиранте Огородникове уже давно простирались далеко за границы организации, и потому интерес к этому выступлению со стороны представителей других учебных заведений или исследовательских институтов имел вполне понятный смысл.

Доклад закончился, пришло время вопросов из зала. «Академик» проигнорировал как сам доклад, так и выступления коллег. Это только прелюдия к действию, а миттельшпиль и эндшпиль партии ещё впереди. Тем более что всё пока идёт как и планировалось. Все участники мероприятия отнюдь не нападают на работу, а только пытаются что-то уточнить, тут же рассыпаясь словесным елеем в адрес докладчика и его руководителя. Это закон жанра – катастрофе должно предшествовать море положительных впечатлений. Тогда никто не сможет предъявить обвинения в сговоре: разные люди имеют право на различное мнение.

Наконец председатель предоставил слово «академику» как одному из сильнейших авторитетов в данной области и при этом бывшему научному руководителю аспиранта, представившего сегодня свой труд на суд общественности. Он произнёс лаконичную речь, в которой отметил положительные качества Огородникова как молодого исследователя, уже сделавшего серьёзные шаги в науке. Почему же пришлось в таком случае передать руководство профессору Веселову? Такому ученику необходимо уделять много времени – или талант мог не раскрыться во всей красе.

– Соискатель научной степени и его руководитель могут подтвердить, что мною была оказана всесторонняя поддержка в организации всего процесса работы над диссертацией.

Снова и снова произносились слова благодарности в его адрес со стороны Огородникова и Веселова, председателя и рядовых участников мероприятия.

«Академик» едва успел закончить своё выступление, как с места поднялся один из двух гостей, солидный мужчина лет пятидесяти пяти. Нотки его голоса, ещё до первых произнесённых им слов, явно показали, что этот человек придерживается абсолютно противоположного мнения. Аудитория, только что восторженно обсуждавшая работу Огородникова, замерла, не в силах поверить в то, что они слышали. Клокочущая ярость изливалась через уста говорившего, шокируя присутствующих.

Тем не менее опытные учёные видали и не такое. Шок, последовавший за первой волной агрессивной критики, постепенно улетучивался вместе с запалом незнакомца, которому было всё труднее и труднее выдержать заданную интенсивность речи. Робкие возражения постепенно усиливались и превратились наконец в неодобрительный гул, который в итоге заставил мужчину замолчать.

Веселов моментально понял, что инициатива по-прежнему находится в его руках. Все вокруг продолжают оставаться на их с Огородниковым стороне, а ненормальных, желающих во что бы то ни стало показать себя, всегда хватает. Старый лис взял дело в свои руки.

– Следует заметить, что результаты представленной работы докладывались на многочисленных конференциях и симпозиумах, а самое главное, на неё имеются положительные отзывы из внешних организаций от уважаемых людей: профессоров Образцова и Рычагова. – Профессор сделал паузу, чтобы добить нежданного противника. – В итоге факты, изложенные в предыдущем выступлении, не соответствуют реальному положению вещей, а только могут быть истолкованы как проявление крайней необъективности и негативного личного отношения к соискателю.

Все одобрительно закивали, а председатель поднялся, чтобы подвести итог дискуссии, но второй гость опередил его.

– Я не являюсь учёным, но представляю компетентные органы, – произнёс мужчина. В зале тут же воцарилась зловещая тишина. Человек же быстро достал ворох каких-то бумаг. – Только что были произнесены фамилии людей, которым примерно в одно и то же время одним и тем же лицом сделаны существенные денежные переводы.

Говоривший презрительно ухмыльнулся: эти научные черви не могли предсказать подобного развития событий. Законы научного диспута, многократно изученные и повторённые докторами и профессорами, всегда отступают перед прямым обвинением в попрании обыкновенных общественных норм.

Гнетущее молчание повисло в комнате. Люди прекрасно понимали, что происходит нечто страшное, не дающее и слабой надежды на благополучный исход. Маятник может качаться в ту или другую сторону в ходе профессиональной дискуссии, но когда главенствует госпожа политика, да ещё представленная личиной сотрудника понятно какого ведомства, то дело становится совсем скверным.

Всё же один человек не желал сдаваться. Профессор Веселов продолжал биться за своего аспиранта как разъярённый лев. «Академик» даже не мог предположить, что его недруг способен так отстаивать чьи-либо интересы, помимо своих собственных. Последние аргументы были брошены в топку разгоревшейся битвы.

– С чего вы взяли, что эти переводы сделаны Огородниковым? – вопрошал он.

Гость не повёл и бровью. Он только молча передал для ознакомления весь ворох бумаг председателю, после чего обернулся к Веселову и, смерив профессора презрительным взглядом, довёл своё дело до конца.

– Там ещё имеется перевод на некоего Веселова Аркадия Сергеевича, – произнёс человек голосом, в котором отсутствовали какие-либо эмоции. – Таким образом, есть большая вероятность того, что руководитель и два рецензента данной работы подкуплены.

Цель была достигнута, палач мог перейти на саркастический тон:

– Переводы действительно отправлены не от имени Огородникова. Что ж, мы обязательно ликвидируем это белое пятно, а пока я бы порекомендовал вам отложить рассмотрение сей работы на неопределённое время.

Издёвка сквозила во всём. Все понимали, что следующей предзащиты диссертации уже никогда не случится. Соискателю вместе с его руководителем и двумя рецензентами теперь навсегда закрыты любые двери в научный мир…

Прошло два месяца. Университет начал понемногу забывать о событиях, связанных со столь перспективным юношей, который оказался обычным взяткодателем. Огородников не был арестован, так как не удалось установить, что денежные переводы отправлялись именно им, но его репутация оказалась безнадёжно испорченной. Парню прозрачно намекнули, что для всех будет легче, если он тихо исчезнет из университета, а лучше всего и из города. В кулуарах многие говорили, что, спасаясь от позора, несостоявшийся аферист уехал в родную деревню. Ещё меньше внимания научного сообщества заняла информация о кончине профессора Аркадия Сергеевича Веселова то ли от сердечного приступа, то ли от скоротечной онкологической болезни. «Академик» не испытывал никакого сожаления по отношению к поверженному противнику. «Посеявший ветер пожнёт бурю» – эта аксиома ещё раз проявила себя в действии.