Текст книги "Игра без правил"
Автор книги: Дмитрий Зурков
Жанр: Боевая фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Дмитрий Зурков, Игорь Черепнев
Бешеный прапорщик. Игра без правил
Авторы выражают свою искреннюю благодарность участникам форумов «В Вихре Времен» и «Самиздат», чья помощь сделала книгу именно такой, какая она есть, и лично:
Светлане Полозковой, Элеоноре и Грете Черепневым, Ольге Лащенко, Анатолию Спесивцеву, Владимиру Геллеру, Игорю Мармонтову, Виктору Дурову, Виталию Сергееву, Александру Колесникову, Владимиру Черменскому, Андрею Метелёву, Валерию Дубницкому, Алексею Дягилеву, Виталию Томилову.
© Дмитрий Зурков, 2019
© Игорь Черепнев, 2019
© ООО «Издательство АСТ», 2019
Глава 1
Жизнь действительно похожа на тельняшку. За темной полосой рано или поздно следует светлая. Достававшая весь день до самых печенок вагонная тряска стихает, гудок паровоза, лязг буферов, и долгожданная остановка на перроне становящегося уже привычным гомельского вокзала. Подхватываю дорожную сумку от подаренного «мебельного гарнитура», набитую подарками и необходимыми на мой взгляд в ближайшие дни вещицами. В дорогу собирался, естественно, не как в рейд по вражеским тылам, но в меру разумного взял достаточное количество прибамбасов на все случаи жизни. Теперь – в привокзальную гостиницу – забронировать номера для моих друзей. Завтра с утра в качестве «мотовзвода огнестрельного сочувствия» должны приехать Анатоль с Михалычем. Портье любезно согласился оставить два одноместных номера напротив друг друга рядом с лестницей для ожидаемых господ офицеров до утра, теперь хватаем извозчика – и к Даше!
Лихач, оправдывая свое название, быстренько несется по вечерним улицам. Притормаживаю его на перекрестке, рассчитываюсь за гонку и почти неторопливо иду к нужному дому, стараясь унять волнение и участившийся пульс. Вот и знакомый забор, почти спрятавшийся в густой зелени, за которым слышны задорные мальчишеские голоса – наверное, Сашка с Матюшей о чем-то спорят. Толкаю калитку, делаю несколько шагов, и моему взору предстает финал чемпионата по скоростной колке дров. Оба участника пытаются превратить небольшие полешки в кучу щепы для растопки самовара, отвлекаясь только на подначивание друг друга. В роли судьи выступает Александр Михайлович, сидящий в беседке рядом с тем самым агрегатом, на который сейчас усиленно батрачит молодежь. Он-то первый и замечает дорогого гостя в моем лице:
– Денис Анатольевич?.. Добрый вечер, голубчик!.. Какими судьбами?.. Откуда?..
– Здравствуйте, Александр Михайлович! Заслужил в качестве поощрения отпуск к семье… Извините, что без приглашения, надеюсь, не стесню?..
Дальше продолжить разговор нам мешает молодое поколение. Сашка с восторгом подскакивает ко мне:
– Здравствуйте, Денис Анатольевич!
Матюша, стеснительно улыбаясь, с секундной задержкой дублирует ту же фразу.
– Здравствуйте, молодые люди!..
– Здоров будь, командир! – сзади раздается голос неслышно появившегося из ниоткуда Семёна.
– И тебе поздорову, земляк-сибиряк!
Закончив ритуал традиционными мужскими рукопожатиями, причем разрешая юношеству участвовать в этом наравне со взрослыми, рассаживаемся в беседке. Александр Михайлович сразу сообщает мне интересную новость:
– Даша с моей супругой ушли на прогулку, должны вернуться через полчаса…
И этим заставляет всё внутри похолодеть! А если с ними… Если этот урод сейчас… Нет, холодная логика подсказывает, что со стороны противника опрометчивых действий пока не последует. Слава богу – не то время, чтобы посреди бела дня на улице кого-то похищали… Или убивали. Но для некоторых, гадом буду, оно теперь скоро наступит!.. Вымучиваю на лице вежливую улыбку:
– Что ж, жаль… Тогда разрешите пока вручить всем присутствующим маленькие сувениры.
Александру Михайловичу достается один из трофейных несессеров, небольшая такая шкатулка, обтянутая кожей, с золингеновской бритвой и прочими приспособами для бритья, которую он принимает с понимающей улыбкой. Александр-младший и Матвей получают по швейцарскому складному ножу, один из которых достался мне в качестве трофея, а другой Котяра якобы для себя выменял у кого-то из бойцов на кучу ненужных мне зажигалок. А теперь… Давно вынашивал эту идею, потом офицерское собрание батальона приняло решение воплотить в жизнь…
– Семён, а это – тебе. На память. – Вручаю сибиряку подарочный вариант «оборотня» – кожаные ножны, наборная ручка из бересты, на торце бронзового навершия – маленький серебряный крестик, повторяющий форму Георгиевского, на полированном лезвии – надписи. На одной стороне – «Семёнъ Игнатовъ», на другой – «1-й отдѣльный Нарочанскiй батальонъ» и крестик оптического прицела на фоне пикельхельма. Семён поднимает на меня, как мне показалось, повлажневшие глаза, молчит несколько секунд, теребя ножны, затем хрипло произносит:
– Спаси тебя Бог, командир…
Сентиментальность прерывается нетерпением подрастающего поколения, которое, уже позабыв про свежеподаренные «Виктории», рвется посмотреть Семёнов клинок, клянча наперебой. Сибиряк останавливает их короткой фразой:
– А ну-ка, вьюноши, выворачивай карманы! – Затем, покопавшись у себя, достает старый затертый рубль и протягивает мне, отвечая на мое непонимание. – Примета такая, командир, нельзя ножи дарить без отдарка. Судьба порезанная будет. Возьми вот…
Сашка стремглав несется в дом, а Матюша протягивает мне позеленевший от времени медный пятак, смущенно оправдываясь:
– Нету у меня монетки более, а бумажки, небось, не считаются…
Александр-младший снова появляется среди нас и, запыхавшись в суматохе, отдает мне блестящий серебряный двугривенный, сопровождая это единственным словом:
– Вот!!!
Следом за ним, желая выяснить причину и виновника переполоха, появляется пушистая королева Муня. Оглядев присутствующих своими загадочными глазищами и не найдя ничего сверхъестественного, кошка презрительно зевает в нашу сторону, грациозно потягивается, сначала приседая на передние лапки, а потом делая спинку горбиком. После чего величаво подходит ближе, трется щекой о мой сапог, будто говоря, что признала и помнит брата по крови, и, не торопясь, уходит обратно в дом.
Глава 2
Самовар уже вовсю пыхтит, я рассказываю официальную версию последних событий на Западном фронте, ловя восторженные и уважительные взгляды мальчишек, направленные на Владимира в воротнике. Программу «Последние новости» прерывает стук калитки. И тут же следующий за ним звонкий лай Боя и радостный возглас:
– Боже!.. Денис!.. Ты приехал!..
Дашины руки уже на моей шее, подхватываю ее, и даже небольшой кругленький животик не мешает нам крепко-крепко обняться. Ну, и также крепко сделать еще кое-что… Но, благодаря деликатному покашливанию присутствующих, вспоминаем о правилах приличия и спускаемся с небес на землю.
– Полина Артемьевна, моё почтение! Простите за нежданный визит!..
– Здравствуйте, Денис Анатольевич! – Тёща добродушно и немного укоризненно улыбается. – Наконец-то вспомнили про семью?.. Я понимаю, что вы – человек военный, но почта же регулярно работает…
– Да, дорогой мой, ты почему не написал мне ни одного письма за последнюю неделю? – Моя ненаглядная тут же шутливо развивает тему в «винительном» падеже. – Конверты кончились или карандаш сломался?
– Ну, не совсем. Просто некогда было. Навалилась куча дел – не вздохнуть, не продохнуть. Пришлось работать по двадцать пять часов в сутки…
– Денис Анатольевич, в сутках, между прочим, двадцать четыре часа! – Александр-младший делает вид, что покупается на старый прикол и вставляет свою реплику под улыбки присутствующих.
– Да, но я вставал на час раньше! – возмущенно довожу мини-спектакль до конца. – В результате начальство заметило моё служебное рвение и…
Демонстративно поправляю воротник, чтобы дать дамам заметить некоторые изменения во внешнем виде. Пережидаю последующие восхищенные ахи и охи и на град любопытных вопросов отвечаю недоумённым встречным:
– А что, в газетах разве не писали о прорыве фронта под Барановичами?..
– Ну, что ж, давайте уже попьём чаю. – Полина Артемьевна объявляет конец пикировке и приглашает всех к столу. По пути еще раз залезаю в дорожную сумку и достаю подношения дамам. Большую коробку с шоколадом от Жоржа Бормана – тёще, двухфунтовую жестянку с самой лучшей арабикой, которую можно было достать в Минске – для моей любимой…
Посреди застольной болтовни вдруг всплывает новость, заставляющая моментально напрячься и при этом постараться не подать виду, что происходит что-то нехорошее!
– …вчера с визитом незнакомый чиновник. Служит в Петрограде по линии Красного Креста, – персонально для меня рассказывает Полина Артемовна. – Он прибыл в Гомель со специальным поручением. Великая княжна Ольга Николаевна предлагает Даше помочь устроиться в одной из столичных клиник…
Черт побери! Петр Всеславович угадал на все сто!.. Или это – совпадение?.. Княжна типа по старой дружбе решила облагодетельствовать?.. Ну, тогда сначала или посоветовалась бы, или хотя бы поставила меня в известность… Не бывает таких совпадений!..
– …даже написала письмо! Точнее, оно адресовано этому чиновнику, но там есть постскриптум для Даши! Представляете, Денис Анатольевич, августейшие особы пишут нам!..
– Простите, Полина Артемьевна, а можно посмотреть на эту реликвию?
– Нет, письмо ведь адресовано Кириллу Иннокентьевичу, ну этому самому чиновнику! – Полина Артемьевна недоумённо смотрит на меня, не понимая моего любопытства.
– Скажите, а когда этот господин снова обещал зайти?
– Завтра. Сказал, что нам нужно время всё обдумать и принять решение. Был так вежлив и обходителен, чувствуется светское воспитание…
– Денис, я вижу ты, как и папа, недоволен этим предложением? – Даша вопросительно смотрит на меня. – Его я могу понять – он не хочет отправлять нас одних. А если ехать всем, придётся оставить службу. А ты почему?
– Дашенька, я – не против! – успокаиваю супругу. – Просто я приехал сюда с аналогичным предложением. Но от академика Павлова. Понятное дело, что столичные клиники – это, конечно, не земская больница, не военный госпиталь и не уровень медицины уездного города. Но ведь ты сама видела, что самое передовое оборудование и лучшие врачи – у него в институте. Тем более что в моём случае никому не придется особо жаловаться. – Достаю конверт с письмом Ивана Петровича, адресованным тестю, и протягиваю ему. – Александр Михайлович, вам и Михаилу Семёновичу академик Павлов предлагает руководство строящимся заводом по производству… скажем так, различных механизмов, столь необходимых в наше время.
– Но… Это довольно неожиданное предложение. – Инженер достает письмо, пробегает по нему глазами, затем его брови удивлённо поднимаются. – Однако… Да, над этим стоит подумать, и не в одиночку. Поленька, если всё, что тут написано – правда, я думаю, что это решит все проблемы…
– Да что он такого наобещал, Саша? – Полина Артемовна теперь недоуменно смотрит на мужа. – Молочные реки и кисельные берега? Такое бывает лишь в сказках!
– Нет, сказок тут нет, но есть большой простор для деятельности. Уж не знаю, какими словами господин Павлов смог убедить джентльменов из Североамериканских Соединённых Штатов, но владельцы «Алис-Чалмерс Мотор Трак Компани» собираются открыть под Москвою, рядом с институтом дочернее отделение своей фирмы. Работа рядом с Первопрестольной, денежное содержание опять же… И, главное, – у них очень сильная инженерная школа и интересные мысли…
Насколько я в курсе, то, что инженеры у них сильные – это да. А вот насчёт мыслей… Зная нашего Павлова-Теслу, еще будем посмотреть, кто кого удивит.
* * *
Чаепитие «файв о’клок» за разговором плавно перетекает в легкий ужин. А когда порядком темнеет, перебираемся в дом. Под предлогом того, что Дашенька притомилась и хочет отдохнуть, мы уединяемся в «нашей» комнате. Заставив меня полюбоваться несколько минут вечерними пейзажами в окне, моя милая переодевается за ширмой в любимый домашний халатик и со вздохом опускается на кушетку.
– Иногда под вечер так устаю, что хочется просто лечь и лежать, – тихонько жалуется она с извиняющейся улыбкой. – Особенно, когда она начинает толкаться…
– Что значит – она?!.. – шутливо принимаю вид оскорблённого до глубины души. – Не она, а он! Потому что, как глава семьи, считаю, что первенцем у нас должен быть мальчик. И попрошу вас, сударыня, прислушаться к моему единственно правильному мнению. В конце концов, я долго и регулярно работал над этим!
Услышав эти слова, моя милая смущённо краснеет и весело хихикает в ладошку:
– Да, я помню твое лицо в эти моменты… То есть вы, милостивый государь, хотите, чтобы всё в мире совершалось по вашему желанию, а я была бы послушной рабыней и исполнительницей мужниной воли?.. Судя по твоей нахальной ухмылке, так оно и есть!.. Может быть, и правы некоторые экзальтированные особы, утверждающие, что женщины должны иметь равные с мужчинами права?..
– Ну, во-первых, насчёт желаний – не всё, но многое, так сказать, – в пределах дозволенного. Во-вторых, не надо слушать всяких там дамочек, прикрывающих свою не очень счастливую личную жизнь разными увлекательными, но вредными фантазиями. А в-третьих, подумай, как хорошо, когда сначала появляется мальчик, а потом, через годик он становится старшим братом младшей сестренке…
– Что?! Ты хочешь?!.. Да ни за что!.. Ты хоть представляешь, каково это?! Только через два-три года, и не раньше!.. Ой!.. Опять!.. – Возмущение на лице моей ненаглядной сменяется короткой гримасой боли, Дашенька прижимает руки к округлившемуся животику…
– Что случилось, моя хорошая? – Мгновенно превращаюсь из Повелителя Вселенной в слегка перепуганного будущего молодого папашу. – Тебе плохо? Принести воды?..
– Нет, не надо, все уже прошло… Снова толкался… – Даша как-то по-детски обиженно смотрит на меня. В голове всплывает то ли прочитанное в книге, то ли увиденное в кино, и очень подходящее к случаю… Аккуратно сажусь рядышком и наклоняюсь к животику.
– Сыночка, привет! Это я, твой папа. Очень прошу тебя, маленький, потерпи еще немножко. Скоро мы встретимся. А пока, пожалуйста, не делай нашей маме больно. Ей и так нелегко приходится… Вот когда появишься на свет божий, тогда и будет самое время резвиться и баловаться. Сначала ты будешь лежать в своей кроватке и проверять, что крепче – твой голос или наши нервы. Потом научишься садиться, вставать, ползать, бегать на четвереньках. А потом, когда сделаешь свой первый шаг, мы устроим бо-ольшой праздник! И у тебя будет так много красивых и интересных игрушек!.. А еще позже, когда подрастешь, я научу тебя кататься на велосипеде и играть в футбол… И мама, и я тебя очень любим и очень ждём, когда ты родишься…
Поднимаю голову и вижу Дашины глаза и улыбку. Тихонько чмокаю её в щеку и шепчу на ушко, как будто кто-то может нас подслушать:
– Вот видишь, любимая, как велика воспитательная сила отцовского слова…
Получаю в ответ шутливый подзатыльник и почётные титулы оболтуса и болтуна. Но наши семейные забавы довольно быстро подходят к концу. Дашенька действительно выглядит довольно усталой, поэтому опять смотрю в тёмное окно, пока она перебирается в кровать. А потом снова сажусь рядом и беру её прохладную ладошку в руки.
– Помнишь, я как-то рассказывал тебе сказку про Дениску-дурачка?
– Да, а чем она закончилась? – Моя рыженькая лисичка-сестричка вопросительно смотрит на меня уже немного сонными глазами.
– А тем, что царевна Даша вылечила-выпестовала его, и превратился Дениска-дурачок в Дениску-богатыря. Собрал он тогда своих дружков и предложил им силушку растить, чтобы всем богатырями стать. И стали они тренироваться и денно, и нощно. Из ружей стреляли так метко, что даже иногда в забор попадали, на котором мишени висели. Камни вместо гранат так ловко кидать научились, что в округе ни одного целого окна не осталось. Местные жители рассердились на богатырей Денисовых с ним же во главе и решили переловить их и рёбра всем пересчитать. Но дружина богатырская еще и бегать тренировалась, пытаясь по лесам за зайцами гоняться. Правда, ни одного не поймали, зайцы те кошками оказались и на деревьях прятались…
Так и унесли ноги чудо-богатыри. Долго ли, быстро ли бежали, а встретили в одном лесу старичка-лесовичка, почтальоном называемого. И поведал им тот старичок весть грустную. Мол, войной на землю русскую ворог пошёл. И зовут того ворога… – Зараза, кроме старого анекдота на ум ничего не приходит, хорошо, что Дашенька уже почти спит. – И зовут того ворога – Чудище Поганое. И пришёл он на землю русскую с полчищами неисчислимыми. И все воины его куда ни глянут, всё вянет. Как саранча злая, идут по земле, только пепел и руины за собой оставляя. А сила их – в шапках диковинных, из кожи деланных, на соусник, вверх донцем перевернутый, похожих, а поверх еще и шишак острый торчит там. И потому обладают шапки те силой колдовской, с которой никто справиться не может.
Как узнал о том Дениска, закричал громовым голосом: «А ну-ка пошли, друзья-товарищи, воевать то Чудище Поганое!» А дружки его перепугались, да и отвечают: «Ты, Дениска, как самый сильный богатырь, иди и придержи полчища вражеские, а мы тем временем за подмогой сгоняем!» И как дали стрекача, только пятки засверкали.
Порадовался Дениска, что так хорошо они бегать натренировались, да и пошёл навстречу Чудищу. Вышел в чисто поле, а там – рать вражеская, неисчислимая, от края и до края. И посередине стоит Чудище Поганое, и шапка его колдовская на солнце блестит. И хохочет над Денисом: «Вот какое войско великое на нас ополчилось! Аж целый богатырь пожаловал!»
Тут Дениска ему и говорит: «А ты не радуйся раньше времени! Вот когда победишь, тогда и будешь ржать голосом своим лошадиным!»
Пуще прежнего развеселилось Чудище и кричит в ответ:
– Да я тебя тремя щелбанами насмерть уложу и не запыхаюсь!
– А ты, как я вижу, из детских забав еще не вырос! Возвращайся домой, а то заблудишься, плакать станешь! Давай по-мужски решим. Кинем жребий, да по три удара каждый другому и влепит!
На том они и порешили и жребий кинули. И легла монетка так, что первому бить выпало Чудищу Поганому…
Всё, спит моё чудо рыжеволосое. Тихонько посапывает в подушку, только пальчики в моей руке иногда подрагивают. Но историю нужно закончить…
– …Первый раз ударило Чудище Поганое – по колено в землю Дениска вошел. Второй раз ударило – по пояс в землю Дениска вошел. В третий раз ударило Чудище – по шею в землю Дениска вошел. Потом вылез из ямищи глубокой, испил водицы ключевой, выломал дубок десятилетний…
Первый раз ударил Дениска – стоит Чудище Поганое. Рассердился тут богатырь, размахнулся и второй раз ударил – стоит Чудище Поганое. Ну как осерчал тут Дениска, да как влупит со всей дури – стоит Чудище Поганое… Одни только уши из жо… Кх-р-гм… Одна только шапка колдовская из штанов торчит…
Глава 3
Вот теперь пора заниматься делами посерьезней устного фольклора. Тихонько, стараясь не скрипнуть половицей, выхожу и осторожно прикрываю дверь. Тестя с тёщей не видно, наверное, собрались отрабатывать команду «Отбой». Ну, и очень хорошо, пойду поищу Семена, чтобы узнать последние неприятные новости.
Сибиряк с мальчишками сидит на лавочке возле крылечка и что-то негромко им рассказывает. Присаживаюсь рядом…
– …С виду – увалень увальнем, а силы и быстроты в нем на десять мужиков хватит. Один раз, помню, подрядились мы с одним барином важным из Ново-Николаевска на медведя его с двумя друзьями сводить. Так оне, герои городские, не в обиду тебе, Саша, с лабаза охотиться не захотели, потребовали в тайгу их вести. Тогда мне напарник, Ивашка, и предложил, мол, есть место, где недавно Хозяин появился, давай туда. Ну, думаю, парень местный, из остяков, в тайге родился, в тайге живет, коль говорит, значицца – знает. Вот и двинули мы в те края. А я ешо барам этим говорю, мол, охотиться будем с подходу, надобно, чтоб ни шороха, ни бряка не было, уйдёт добыча-то. Они в ответ тока смеются, вот выведи, говорят, нас на выстрел, а тама посмотрим, и на ружья свои показывают. А стволы-то у них богатые были, не нашенской работы. Вопчем, мы с Ванькой думаем, помотаем их по тайге, да деньгу и срубим, уговор такой был – на зверя вывести. И вывели… Да только медведь-то, как потом оказалось, подранком был, вместо того штоб уйтить, нас услышав, петлю вокруг сделал, да сзаду и кинулся. Эти горе-охотники со своих ружей лупанули, да только целиться со страху позабыли. Так вот тут напарник мой к зверю и кинулся. Палом своим ему сначала по глазам полоснул, потом в шею вогнал, да от лапы медвежьей за кедру-то и улетел. Ну, тут уж и я подоспел, со своей тулки с двух шагов его под лопатку и жахнул.
– Дядь Сём, а что такое «пал»? – подает голос любопытный Сашка.
– А это палка недлинная, где-то чуток боле, чем аршин, а к ней такой нож большой, в локоть, приторочен. Вещь в тайге незаменимая. И тропу расчистить, и дров нарубить, и как оружие.
– Так если дрова рубить, оно же быстро сломается, – не унимается почемучка. – Лезвие-то к ручке как крепко приделать? Чтоб об поленья не сломать?
– А какие в тайге поленья? – удивляется Семён. – Там сушняк, что под ногами, и есть дрова. Это тебе не печку топить дома. А сам нож крепится очень даже крепко. В палке расщеп делается, туда хвостовик и загоняется, а перед этим на палку кожа мокрая с бычьего аль лосиного хвоста надевается. Когда высыхает, крепче железа становится.
– Но всё равно, что это за оружие, палка с ножом?
– Ты, вьюнош, в тайгу еще не ходил, многого не видел. Тот же Ванька-остяк вон, когда тропу бьёт, ёлку с одного удара перерубает, а пока она до земли летит, ствол еще на пару кусков пластает. А толщины там – с пол-ладони. Вот так-то… Ладно, время позднее, шагайте-ка, соколики, спать. А я вот с Денисом Анатоличем ешо побалакаю малость.
Дожидаюсь, пока парни исчезнут за дверью, и с языка срывается очень волнующий меня вопрос:
– Ну, что, Семён, как тут дела?
– Было всё тихо, командир, да пять дён назад гостюшки незваные объявились. Самым первым – лотошник, калачами да булками торговать повадился. – Семен невесело усмехается, затем продолжает: – Товар у него стоящий, да только очень уж похожий на тот, что в булошной с два квартала отсель продаётся. Я туда сходил, похвастался, што соперник у них появился, тут хозяин мне всё и выложил, мол, лотошник этот у него и закупается. И торгует, получается, себе в убыток… И всё глазками своими колючими в сторону дома постреливает. Я Матвея стал к нему подсылать за калачами, а этот спрашивать начал, что да как. Кто живёт, что делают, ну и всё такое… А ешо офицерик драгунский, поручик, нарисовался. И барышня, вроде на швею аль на служанку похожая. И гуляет этая парочка по нескольку раз в день мимо забора. За неё не скажу, а драгунчик – точно ряженый. На нем форма как на корове седло сидит. И точно так же глазками в сторону дома стреляют…
– А еще похожего офицера я видел на днях в компании с одной известной нам всем личностью. – Голос вышедшего на крыльцо тестя заставляет вздрогнуть от неожиданности. – Не удивляйтесь, Денис Анатольевич, Семён ввел меня в курс дела после моих настойчивых расспросов.
– Ну, так не чужой же человек, да и вцепился как клещ, – вполголоса виновато бормочет сибиряк.
– Известная личность, насколько я понимаю, это – Вольдемар?
Александр Михайлович согласно кивает головой и продолжает:
– И ведёт он себя довольно странно. То чуть ли не отворачивался при встрече, а тут такой вежливый стал, делами интересуется, Дашиным здоровьем… когда вы появитесь, спрашивал. И видели мы его, когда гуляли в парке, пару раз с каким-то офицером и барышней, похожей на белошвейку. В летнем кафе…
– Так, понятно. Наверное, зря я его тогда пожалел…
– Нет, Денис Анатольевич, не зря. Гомель – городок небольшой, а этот тип довольно популярен среди местного бомонда. В первую очередь как организатор взаимовыгодных дел… Скажите мне, дорогой зять, почему вдруг такая шумиха вокруг вас? Кому-то перешли дорогу?
– И да, и нет. Кое-кому очень хочется, чтобы я был игрушкой в его руках.
– Но зачем? И кому?
– Затем, что, имея в распоряжении мой батальон и его командира в качестве послушного исполнителя, можно таких дров наломать… А что касается «кому?», имя Александр Иванович Гучков вам о чем-нибудь говорит?
– Однако!.. – Тесть не скрывает своего удивления. – Высоко взлетели, Денис Анатольевич… И что собираетесь теперь делать?
– Как уже говорил, отправить вас всех в безопасное место.
– К академику Павлову в его институт? Думаете, такая всемогущая фигура, как Гучков, не сможет туда дотянуться? Сомнительно…
– Александр Михайлович, прошу поверить мне на слово, эта всемогущая фигура и его люди могут появиться в институте только в качестве безнадёжных пациентов.
– Что, даже с полицией или там еще с кем-то не смогут сделать так, как захотят? – Тестю всё еще не верится в сказанное.
– Да хоть с кем… – улыбается молчавший до сих пор Семён. – Поедут… И не доедут. Я там был – места глухие, леса дремучие. Утянут их лешие с кикиморами к себе в чащобу, и поминай как звали…
Ну да, ну да, особенно, если лешие будут в лохматках, а в руках – «оборотни» с люгерами. Например…
– Ну, хорошо. – Инженер оставляет планы на будущее в покое. – А сейчас что будем делать? Может, вы просто заберёте Дашу с собой и немедленно уедете?
– Александр Михайлович, я заберу и Дашу, и всех вас. Но мне нужен этот Кирилл Иннокентьевич. С ним тоже хотят пообщаться… некие достаточно могущественные персоны. И, поверьте, это не есть цель моего приезда – ловить кого-то, используя близких мне людей как приманку. Просто совпало одно к одному.
– …Хорошо, я вам верю. Как чувствовал, отпросился назавтра со службы. И Мишу попросил… Что думаете делать?
– С утра встречу на вокзале друзей, постараюсь узнать, где этот чинуша обитает… И, возможно, нанесём ему визит. Хотя эта мышиная возня вокруг дома мне очень не нравится.
– Так, может, дождаться его здесь? Он обещался быть завтра, чтобы получить ответ. – Тесть вопросительно смотрит на меня. – Нас будет пять… шесть вооруженных мужчин, не думаю, что он решится на что-то этакое.
– А как объяснить всё нашим дамам? – Честно говоря, этот вопрос волнует меня больше всего.
– Полина Артемьевна уже в курсе всех дел. А что сказать Даше?.. Вам решать. Я думаю, что правду, Денис Анатольевич…
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?