Текст книги "Мир без бога"

Я уже перестал обращать внимание на эту деревню, на тела людей, сгоревшие здесь, и даже перестал искать что-то, я просто ходил туда-сюда. А то нужно что-то найти, а что не понятно. Пусть геологи ищут. Они были похожи на охотников за приведениями из кино – тоже с какими-то штуками ходили и всё пиликало.

Постепенно, геологи начали уходить в лес. Потом, археологи осталась возле деревни, а мы с профессором и «Крепкими парнями» пошли ближе к лесу, за геологами. Вслед за нами поехали и машины.

Мы остановились возле леса и начали опять изучать местность.

Опять мы ходим и что-то должны искать. Время было за полдень, но солнце ещё висело высоко над горизонтом, оно не сдавало своих позиций и жарило нас, что есть сил. Приходилось мириться с этой жарой.

Вдруг, один из геологов, начал махать мне руками и звать к себе. Я был ближе всех к нему, поэтому он и позвал меня. Окликнул он едва слышно, просто хотел привлечь внимание. Я посмотрел на него, и он показал мне на кусты возле леса. Геолог смотрел на меня и в сторону леса поочередно. Потом он просто уставился на эти кусты.

– Подойди очень аккуратно, – сказал он мне.

– Только аккуратно, не спугни.

Он показал пальцем на кусты. Я присмотрелся, и мне показалось, что из кустов за нами кто-то пристально наблюдает. Геолог подал мне знак, что нужно обойти кусты. Мы делали вид, что просто решили что-то осмотреть на земле, а сами огибали неизвестного с двух сторон. Шли не спеша, а потом как бы случайно оба свернули к кустам.

Там я увидел человека со смуглой кожей, сидящего на корточках. Неизвестный испугался нашего приближения, но не стал убегать. Он смотрел на меня и геолога с большим удивлением. Мы тоже изучали его. Внешне он очень похож на туземца из Африки – кроме тёмной кожи, на нём были бусы и рваные шорты, напоминающие юбку. Встретить темнокожего довольно необычно для здешних мест, летом здесь так загореть не получится – север всё-таки. Точно туземец какой-то. Мы окружали его с двух сторон. В его глазах был страх, но незнакомец ничего не делал, просто сидел и смотрел.

– Я сделаю, что хотите, не бить, – сказал он.

Не ожидал встретить в здешних местах загоревшего туземца, да ещё и русскоязычного. Местные охотники русский язык не знают, в рабочие посёлки не заходят. Автор рукописи – пожалуй, исключение.

Парень, которого мы нашли, продолжал наблюдать за нами с опаской. Мы с геологом стояли и смотрели на него. Так продолжалось несколько минут. Наконец, туземец встал и вышел из-за кустов, мы смогли осмотреть его более внимательно. Он был невысокого роста, одежды на нем почти не было, поэтому он был весь в прыщах – искусан комарами. Тело было загорелое, волосы темные, глаза коричневые. Бусы, которые висели на его шее, были из золотых монет, как те, которые мне показывал профессор.

– Вы не бить? – спросил он.

– Нет, сказали разом я и геолог.

В это время к нам подошли другие участники экспедиции и профессор с тубусом.

– Послушай, нас интересует вот это, – начал профессор.

Он достал тубус и развернул свёрток.

– Кто это написал? Где он?

– Он сгорел в деревне, потом люди забрали у него это (он показал на тубус).

– Ясно.

– Ты из «Кровавого мира»? Ты знаешь что это?

Профессор показал какой-то рисунок на одной из страниц свитка.

– Я покажу.

– Что покажешь? – спросил я.

Но он уже шёл, приглашая нас за собой. Тут ситуация кардинально поменялась. Меня оттеснили в сторону «Крепкие парни». Теперь, они командовали парадом. Двое из них держались по бокам от туземца, а остальные позади – прямо конвой какой-то. Из-за пазухи каждый из них достал по пистолету – точно военные.

Мы прошли таким конвоем несколько минут, и вот мы подошли к… как бы это сказать – да ни к чему. Просто остановились, но что-то в этом месте было не так. Как бывает в жару идут испарения от земли, кажется, что воздух колеблется – так и здесь. Приборы геологов пищали что есть сил.

Незнакомец сделал шаг и… исчез.

Что за ерунда. Не может быть такого. Похоже, это переход в другой мир, о котором говорил профессор. Такое не каждый день увидишь. Даже дух захватило. Все стояли с разинутыми ртами и только «Крепкие парни», как обычно, ничему не удивлялись.

Один из военных показал рукой, чтобы мы остановились. Один из них шагнул вслед за туземцем и исчез. Тишина. Эти несколько секунд тянулись целую вечность. Мне даже показалось, что время вокруг меня замерло и птицы перестали петь. Но вот он снова появился.

– Идём за мной.

И мы все пошли за ним, отказов не было. Конечно, страшно, но любопытство было сильнее – не каждый день приглашают в другой мир. Сначала пошли «Крепкие парни», потом геологи с пиликающими штуками, потом все остальные. Вот и я подошёл к этому месту. Этот переход был похож на полёт, или скорее на прыжок – небольшое дуновение ветра, лёгкое замирание сердца, и ты на месте. Здравствуй новый мир!

11

Не могу сказать, что я увидел, что-то необычное. Пейзаж не был похож на картины из научной фантастики – ни летающих кораблей, ни зелёных человечков в скафандрах и с бластерами в руках, ни прочего научного. Обычная русская степь с несколькими постройками. Правда, погода изменилась – если у нас было солнечно, то здесь всё небо затянуто облаками, и только вдалеке садилось солнце. Но, несмотря на пасмурную погоду, было очень жарко и душно. Прямо как в тропиках.

Справа от нашего прохода была башня. Здание башни было похоже на обычный склад, на вершине которого была половина шара – что-то вроде нашей спутниковой тарелки. Из этого усеченного шара в нашу сторону летели полупрозрачные лучи – похоже, эта антенна и открывала проход между мирами. На фоне садившего вдалеке солнца, башня смотрелась весьма впечатляюще. Прямо садись и картину пиши.

Левее от башни были какие-то заброшенные склады, изрисованные красными надписями и рисунками. Было несколько изображений – охота, битва людей и какие-то символы. Мне запомнилась одна картина – там несколько людей закалывали копьями человека. Особенно, все эти рисунки пугали профессора. Что характерно, они были нарисованы красной краской. Значит, рисовал кто-то с ненормальной психикой, потому что красный цвет любят люди, накапливающие агрессию, или уже накопившие. Ну, раз они монеты делают с изображением черепа, то, похоже, для них это нормально.

Прямо перед нами были какие-то руины. Иначе это место не назовёшь. Скорее всего, раньше это был один из складов, потом он сгорел, а остатки досок и железа разворошили и разбросали. Вообще, все склады были слеплены едва-едва, так что сломать их не составило бы особого труда. Делал их явно не специалист.

Место было безлюдное. Стояла полная тишина, которую нарушили «Крепкие парни». Они уже взяли инициативу в свои руки, теперь, вернулись в наш мир, начали забрасывать нам различное оборудование, всё то, что было в грузовиках. Причём, в прямом смысле забрасывать. С той стороны к нам залетали коробки, и падая, ещё какое-то время катились кувырком. Ученые начали кричать, чтобы они делали всё аккуратно, они же, в свою очередь, начали кричать на них, чтобы те не крутились под ногами.

– Лучше, быстрее, разбирайте своё барахло, а то возле прохода уже куча вещей, – сказали военные.

– Это дорогостоящее оборудование, оно должно…

– Оно должно быстрее быть убрано!

Профессор вмешался в спор, чтобы успокоить обе стороны:

– Постарайтесь не повредить наши приборы.

– У меня приказ, убирайте быстрее, работайте лучше, а не стойте.

– Оборудование не должно пострадать.

– Да мне плевать на вас и на ваше барахло ясно? – сказал один из «Крепких парней».

Похоже, его не интересовало чужое мнение. Начался настоящий муравейник. Крики, ругань. Вместе с геологами, археологи начали искать свои вещи и кричать на военных, которые старались как можно быстрее принести в этот мир весь груз. Через несколько минут все немного остыли и начали разбирать вещи.

Я начал помогать с разгрузкой, но меня попросили уйти в сторону. Военные сами со всем справлялись, а геологи не подпускали никого к своему оборудованию. В какой-то момент, я даже начал думать, зачем я здесь? Толку от меня нет. Каждый при деле, а я болтаюсь из стороны в сторону, что в своем мире, что в этом.

Когда часть вещей была разложена, геологи пошли к башне, чтобы исследовать её, они постоянно возвращались, брали что-то из оборудования и снова уходили. Профессор ушёл изучать рисунки на складах.

Потом мне сказали – «вот тебе студент!», и дали мне на попечение туземца.

– Займись делом, поговори с ним, узнай от него как можно больше.

В первую очередь, я с ним познакомился. Оказывается, его зовут Михаил. Раньше у него было другое имя, но когда он пришёл в наш мир, то решил взять себе это имя. Автор свитка рассказывал ему, какие бывают у нас имена и он выбрал это.

Михаил начал рассказывать мне об устройстве их мира, о жизни людей, о обычаях и порядках, царивших по эту сторону. Их мир состоял из нескольких основных народов – степные племена, анархисты, жители города и кочевые южные племена. Он говорил не так хорошо, многое я не понимал, но со временем я собрал полную картину, что и как было в их мире. Сейчас сразу изложу полную версию.

– Всё началось со степных народов, все мы вышли из степи, все мы дети степей. Было много различных племен, которые заселяли степь и жили в основном охотой и выращиванием зерна. Это тяжелый труд и многим он надоел. Кто-то до сих пор живет в степях, а кто-то ушел из степей в город или к анархистам.

– Горожане произошли от степных племён. Сам город, в котором они живут, начался с рудников. Нужно было много рабочих и стали строить дома для рабочих, начали платить им добытым золотом и серебром, на которые в этом мире можно было купить всё что угодно. Купцы начали открывать в поселке лавки и магазины. Народ потянулся в эти края. Начали появляться новые профессии – кузнец, чеканщик монет, казначей, продавец, промышленник. Когда посёлок вырос, когда высокие дома и рудники уже были построены, то мы начали заниматься науками и промышленностью. И вот, в какой-то момент, поселок рудокопов на холмистой местности превратился в город. Места в долине стало не хватать и появилось много строителей, которые строят высокие дома для людей. Теперь наш город стал похож на ваши поселки. Я видел один ваш поселок, знаю, как он устроен. Промышленники начали изготавливать много различных товаров. Город стал известен далеко за пределами наших равнин. Тогда мы верили, что заводы и дома и есть жизнь, что город даст людям надежду – он изменит наш мир, а промышленность и механизмы облегчат нам жизнь.

В этот момент я задумался о словах Михаила.

– Но анархисты всё испортили – мир перестал развиваться, а погрузился в стычки и войны. Идея анархии появилась не так давно, всего 4—5 лет назад, но быстро набрала сторонников. Всё просто – живи, как хочешь, делай, что хочешь, цени свободу, умри в бою. В нашем мире никто не занимается обучением молодёжи, считается, что воин сам должен выбрать путь в жизни, человек сам должен решать быть ему охотником, выращивать зерно или разводить животных. Анархия пришлась по душе подрастающему поколению и толпы скучающих юнцов пошли в ряды анархистов, разрушая всё, что только попадалось им на пути. Никто не знает, откуда пришла эта идея. Но уже сейчас, спустя годы она набрала сторонников и ждёт своего лидера, чтобы пойти дальше. Страшная идея.

– В нашем мире были люди, которые совершив кражу или злодеяние, должны были работать на пострадавшую сторону несколько дней. Анархисты исковеркали эту идею – за кражу или небольшой проступок теперь можно стать рабом, так появилось рабство. Если раньше были стычки между племенами, то анархисты превратили эти стычки в войну – кого-то убивали, кто-то попадал в рабство. Жизнь стала жестокой. Племена стали держаться вместе, банды анархистов обложили многих данью. Сначала, в этом не было ничего плохого, анархисты охраняли нас от других племен, гарантировали защиту, но потом они набрали силу и начали уничтожать целые поселки.

– Было несколько стычек анархистов с горожанами, но город анархисты не смогли взять. Тогда они взяли город идеей, а не силой. Городская молодёжь не могла научиться у своих родителей горожан ни охоте, ни выращиванию зерна. Просто потому, что горожане этого уже не умели. А на рудники и заводы никто идти не хотел – там очень тяжелый труд. Теперь горожане поддерживают анархистов, которые любят отдыхать в городе и тратить там свои деньги. Промышленники производят оружие для них, анархисты продают рабов на рудники и заводы – растёт торговля! Горожане готовы продать оружие любому, даже если завтра оно будет направлено на них. Очень жестокие времена. Жизнь не имеет смысла, кто-то не смог выдержать всего этого и покончил с собой, кто-то ушёл через степи к южным кочевникам.

12

Судя по рассказам Михаила, их уровень развития общества что-то среднее между средневековьем и индустриальной эпохой. Ещё несколько лет назад у них было средневековье, но потом их наука сделала большой прорыв – появились строители, которые построили дома и заводы, ученые, которые придумала эту установку. Они смогли прийти в наш мир. Сначала чужаки боялись контактов с нами, но потом познакомились с охотником – автором свитка. Он их многому научил. Он начал доставать им книги и обучать языку. Книги были на русском, а автор свитка русский знал не особо, поэтому обучение шло тяжело. Но ученым из «Кровавого мира» удалось по рассказам, по картинкам в учебниках, а местами и по объяснениям на пальцах, понять принципы работы электричества, химию и ещё часть наук.

В нашем мире чужаков интересовала в основном наука, они хотели наукой изменить свою жизнь. Особенно, они полюбили электричество – в их мире серо и пасмурно, они хотели принести в него свет.

– Идея принести свет наряду с идеей анархистов – это две очень мощные идеи. Но многое мы изучить не успели в вашем мире, так как пришла зима, к которой мы оказались не готовы. Нам пришлось вернуться в свой мир, где не бывает зимы.

Во время разговора с Михаилом, я постоянно смотрел на башню – на фоне заходящего солнца это был красивый пейзаж. Также я изучал склады, всё было интересным.

– Вернувшиеся из вашего мира рассказали о полученных знаниях промышленникам и это дало новый толчок развития нашему миру. Но об этом знают лишь единицы. Почти никто в этом мире не знает, откуда пришли эти знания.

– А как называется ваш город?

– Мы его называем просто город. Это единственны город в нашем мире, поэтому говоря город, все знают, о чём идёт речь.

– Второй раз мы вернулись весной, встретились с охотником и начали изучение новых наук, но начался лесной пожар, который уничтожил поселение и охотника. Снова погибло много людей, снова идея принести свет в наш мир провалилась. В вашем мире я остался один, мне повезло. Несколько ученых с первой экспедиции остались в городе. Почти все они сейчас работают вместе с промышленниками, стали богаты. Многие нашли новую веру – деньги. Но думаю, кто-то, по-прежнему хочет уйти из нашего мира, потому что не знаешь, что произойдёт завтра, не понятно будет ли завтра вообще.

Я и Михаил продолжали говорить и наблюдали, как носят вещи, сбросанные у прохода.

Потом военные решили попробовать загнать УАЗ в этот мир. КАМАЗ бы в этот проход не пролез. УАЗ то с трудом помещался, он вошёл наполовину и заглох. Как потом мне сказали, дело в электромагнитных импульсах. Когда машина застряла, проход начал колебаться и военные вместе с учеными не на шутку испугались, они быстро схватили несколько веревок из ящика и начали привязывать их к УАЗику. Начали вытягивать УАЗ, но рук не хватало, так как ученые занимались разбором своего барахла. Подбежал и я с Михаилом. Мы быстро схватили канаты и начали тянуть. С той стороны перехода машину, похоже, толкали, но всё равно машина застряла в грязи. Почва под нашими ногами напоминала полу высохшее болото. Машина буксовала и осыпала нас грязью, но мы тащили её. Тут работали все – и военные, и ученые и я с Михаилом.

Когда УАЗ заскочил, портал немного помигал и исчез… Всё очень плохо, подумал я. Наверное, так подумал не только я. Часть вещей ещё осталась в нашем мире, да и люди здесь не все – нет некоторых археологов и военных.

Но нам повезло, что мы попали сюда, а так бы экспедиция осталась ни с чем. А вот вернёмся ли мы назад? Похоже, это и есть та самая черта, которую я снова пересек…

Михаил сказал, что установка вообще не должна была работать. После пожара он хотел вернуться в свой мир, но вход был закрыт. Судя по сожженному складу и кровавым рисункам, здесь что-то произошло. Это анархисты устроили тут погром, хотя, раньше в этих местах их не было. Михаил думал, что навсегда останется один в нашем мире, но в день нашего появления проход открылся. Что тоже очень странно.

Анархисты разорвали проход, а вот кто его восстановил?

13

Мы с Михаилом обсуждали закрытие портала, когда наш разговор прервал профессор, который подошёл к нам.

– Вы знаете, чем нарисованы эти картины? – спросил он.

– Это кровь, – ответил Михаил.

– Что происходит в вашем мире? Как вы относитесь к богу вообще?

– К богу? Вы расскажите мне о нём? Охотник рассказывал нам о боге, но большая часть его слушателей погибла. Я знаю об этом очень мало.

– Ну, что же.

Профессор начал свой рассказ:

– В наш мир пришёл спаситель, который спас нас от самой большой напасти – от самих себя. Он открыл нам глаза на наши грехи и оставил завет будущим поколениям, как нужно жить…

Но тут «Крепкие парни» притащили свои коробки, к которым они никого не подпускали. Военные раскрыли их – это был настоящий арсенал – автоматы, патроны, гранаты и ещё какое-то снаряжение. Профессор прервал свой рассказ и подошёл поближе к солдатам. Солнце садилось и освещало из-под облаков всю долину этого нового мира, а я не знал, на что смотреть – на картины из крови, оружие наших военных или на башню в ярко багровом закате. Закат был действительно необычным – очень яркое красное солнце осветило бесконечные плеяды облаков. Всё было залито различными тонами красного – от тёмно-бордового до алого, местами переходящего в розовый. Такого я ещё не видел.

Началась милитаризация лагеря – «Крепкие парни» вооружались и занимали позицию. Они выставили часовых, разбились на несколько групп для охраны геологов, археологов и башни. Один из крепких парней с пулемётом вошел в здание башни. Не осталось никаких сомнений – они были военными. Но какие цели у них здесь?

Больше поговорить с Михаилом не получилось, потому что профессор ушёл вместе с военными и геологами к башне. Теперь ему была интересна антенна, устройство работы которой ещё только предстояло понять. Но принцип работы достаточно простой – антенна притягивала молнию, энергия которой и открывала проход. После этого проход долгое время остается открытым. Об этом говорили ученые, которые стояли рядом с башней.

Что интересно, полу сломанная антенна вместе с башней отбрасывала тень и казалось, что это храм с крестом на вершине.

Я подошёл к профессору и показал ему на тень:

– Смотрите, какое необычное совпадение, мы искали веру и она нас нашла.

– Действительно необычно! Это знак. Нам сейчас как никогда нужна помощь бога в этом мире – нужно понять, как можно вернуться домой.

Странно, но я подумал совсем о другом – скорее этому миру нужна помощь, чем нам.

Михаил подошёл ко мне и снова начал расспрашивать о религии и я привел основные заповеди, о которых мне говорил профессор по дороге:

1. Не сотвори себе кумира и не кланяйся ему

2. Чти отца и мать своих

3. Не убей

4. Не укради…

Александр оторвался на время от изучения башни и кивнул мне, давая понять, что я всё говорю правильно. Вместе с Михаилом мы решили подняться на башню, а я продолжал:

– В нашем мире был спаситель, в вашем его пока не было. Быть может, однажды он появится, если будете усердно молиться.

Мы вышли на крышу башни и начали смотреть вдаль. С высоты открывался хороший обзор. Слева тянулась цепь холмов, впереди – степь, далеко впереди, за степью, была небольшая деревенька. Как я позже узнал, военные пошли на разведку в эту деревню. Быстро темнело, а под покровом ночи можно было легко подобраться к поселку незамеченным. Нас в известность о предстоящей вылазке они не поставили, в итоге, Михаил не рассказал им о анархистах, а зря. Это могло пригодиться.

После того, как проход закрылся, военные забрали свои ящики из общей кучи, и понадобились свободные руки для работы. Тут пригодился не только я, но и Михаил. Нас позвали и мы спустились вниз. Военные занялись охраной, археологи изучают надписи, геологи – башню. В общем, свободных рук не хватало. Мы принялись за работу. Кстати, геологи оказались тоже не геологами, скорее физиками, которые пригодились для изучения этой башни. Пока мы наводили порядок, закат догорал и начало темнеть, появились первые звезды. Я остановился на мгновение и посмотрел в небо – здесь нет млечного пути и звёзды ярче, чем в нашем мире. Созвездия имеют несколько разных причудливых форм, в стороне я нашёл звездный крест. Я никогда не видел наш южный крест – интересно, они похожи?

Пока мы работали, я беседовал с Михаилом о значимости молитвы. Я вспомнил, что наши ученые говорили о том, что молясь, человек попадает в особое душевное состояние. На самом деле, я несколько раз бывал в церкви и мне нравилось её умиротворение и запах свеч и ладана. В храме ты отдыхаешь от мирской суеты и наполняешься спокойствием. Как будто выходишь с тяжелой работы на свежий и прохладный воздух. Молитва – это не только просьба к высшим силам, это ещё и разговор с самим собой, что тоже важно.

Михаил слушал меня не отрываясь, похоже, для него это действительно важно. Военные по-прежнему вооружались, каждый солдат был вооружен автоматом, пистолетом и ножом. Они одели бронежилеты, на поясе висели бинокли, а в карманах были запасные обоймы. Они прекрасно подготовились. Часовые ходили с биноклями и всматривались вдаль. Часть военных сделала небольшой стол из ящиков и теперь натягивало над ним маскировочную сетку – это был штаб. Там военные начали составлять карты местности. Может они и доверяли Михаилу, но все записи делали только исходя из собственных наблюдений.

Уже совсем стемнело и тогда мы запустили дизельный генератор, у нас появился свет. Я спросил у солдат как бы мне зарядить мой ноутбук, но мне предложили пойти… далеко, дальше чем наш мир, намного дальше… Больше я к ним с этим вопросом не подходил. Ладно, займусь обучением студента.

Я продолжил распределять ящики по местам, попутно, наблюдаю за тем, как вооружались военные. Михаил смотрел на военных как на богов. Вид оружия всегда вдохновляет, жаль, что нам не дали оружие. Также я отвечал на вопросы Михаила о религии. Сейчас я говорил о покаянии.

– Человек должен рассказать о своих грехах, он должен признать их, просить прощения и пообещать больше не грешить.

– И люди ходят в храм, чтобы просить прощения?

– Да и порой бывает совсем не просто признать свою неправоту и попросить прощения у бога.

– И это помогает?

– Ты знаешь, я сам всё никак не доберусь до церкви. То лень, то некогда. Но человеку всегда становится легче, когда он выскажется, нельзя держать проблему в себе.

Когда мы навели порядок и начали готовиться у ужину, вдруг, вдалеке, мы услышали выстрелы.

Военные схватили бинокли и начали смотреть вдаль, но было уже слишком темно. Длинные автоматные очереди.

В этом мире нет автоматического оружия, это я узнал от Михаила. У жителей этого мира есть мушкеты, как у нас в 16—17 веке. Сначала порох, потом патрон, всё это забиваешь в ствол, а потом стреляешь.

Я подошёл к военным, чтобы узнать, кто стрелял. Но не получил ответа, оставалось только ждать. Михаил продолжил свой рассказ:

– Когда мы пришли в ваш мир, то даже и не думали приносить к себе оружие, здесь, итак, достаточно насилия. Мы хотели принести в свой мир новое и хорошее, что изменит их мир в лучшую сторону. Что-то, что дарит свет в темноте этого мира.

И это были слова, которые как раз подходили к религии.

– Ты поможешь мне разобраться, я пока не всё понимаю.

Я оставил проблемы с выстрелами военным, займусь Михаилом. Даже профессор сдался, отошёл от религии, занимаясь наукой. Не понимаю его – всю дорогу Александр только и говорил о вере, а сейчас, когда есть человек, который действительно хочет узнать побольше, а он занят.

– Михаил, я привык бороться с трудностями и мы решим эту проблему – ты разберешься во всем, что хочешь узнать.

Эти слова воодушевили его. Он принялся расспрашивать снова. День заканчивался и нужно было готовить ужин, меня позвали с чистить картошку. Михаил пошёл со мной, чтобы помогать. Тут я узнал, что в их мире нет картошки, но есть зерно и крупы.

У костра после обеда к нам всё-таки присоединился профессор и рассказал о важности поста:

…Во всем нужно знать меру – в еде в том числе, нужно несколько дней в году очищать свой организм от животной еды… Только сейчас, военные сообщили, что несколько человек ушло на разведку местности. Обстановка в лагере была достаточно напряженная – кругом кровавые рисунки, военные, а тут ещё эти выстрелы. Мы все ждали возвращения разведчиков.

14

Военные скоро пришли. Один был ранен, второй не ранен, но хромал и громко ругался, остальные в порядке. Они сообщили, что потеряли автомат. Эта новость не на шутку испугала Михаила.

– Если такое оружие попадёт в наш мир, жди беды. Это очень плохо.

Раненому оказали первую помощь – продезинфицировали рану и перевязали её. Они сели за стол из ящиков, подкрепились и начали свой рассказ, попутно интересуясь у Михаила разными вопросами.

– Мы подбирались поближе к деревне, там было какое-то собрание, все смотрели на небольшую сцену. Они смотрели туда так внимательно, что нам можно было спокойно подойти – всё равно бы не заметили, так они были заняты. Сцена была пустая, все чего-то ждали.

– Там явно была какая-то вечеринка. Мы шли вдоль стены, тихо крались, стараясь не шуметь. Стена закончилась, и мы увидели яркий костёр и около 40 людей, окружавших его. Вечеринка напоминала собрание байкеров, хотя, скорее сатанистов. В общем сатанинское байк шоу времен 16—17 века. Люди были в черной одежде с различными вырезами и все в железе.

– В нашем мире таких людей называют анархистами. Они рисовали эти рисунки. Они очень жестоки, они не боятся смерти, потому что сами несут смерть.

Военный продолжил.

– Одежда напоминала куски тряпок, сшитые вместе. Почти все они были с лошадьми, которые стояли в стороне, изредка, вздрагивая от криков и выстрелов. Кони почти как наши, только чуть ниже. Стреляли анархисты из мушкетов, более современного оружия не было видно. Да и это огнестрельное им не особо нравилось. Другое дело холодное оружие – ножи, сабли, мечи – они были все просто обвешаны ими. Как будто, здесь была выставка – «нацепи на себя как можно больше железа».

Все пили что-то из бутылок, похоже, это алкоголь. Тут же, они разбрасывали эти бутылки, а иногда, подливали содержимое бутылок в костёр и он вспыхивал ещё больше. Хотя, он и так уже был очень большой. Каждый развлекался, как мог: кто-то пил, кто-то, ради забавы публики, дрался на мечах с другом, кто-то гонялся за полураздетой девушкой, в надежде сорвать с неё остатки одежды, которыми она прикрывалась. От всего этого стоял большой шум.

– Потом группа этих «оборванцев» вывела из сарая какое-то чучело и потащило его к костру. Присмотревшись, нам стало ясно, что это не чучело, а человек. Они вели его в цепях к костру и постоянно подталкивали. Из толпы выскочил человек и одним ударом меча срубил ему голову. Мы затаились еще сильнее, зрелище было не из приятных. Остальные анархисты тут же набросились на него, но это не было похоже на месть или злобу. Похоже, что это была просто обида, будто бы он испортил вечер – выключил музыку или разлил пиво на ковер.

– Это раб, сказал наш гость. С рабом делай что хочешь, они должны его резать, в этом смысл встречи у костра. Это же анархисты.

Я оглянулся. На лицах моих коллег было недоумение, у профессора челюсть отвисла, можно сказать, до пола.

– Теперь я понимаю, почему сбежавшие из этого мира люди всего боялись», – сказал профессор.

Военный опять начал рассказывать:

– Потом люди, хотя, я бы уже не стал их называть людьми, так вот, эта стая начала медленно собираться вокруг сцены. Там появился какой-то персонаж в сером одеянии. Он был явно не из этого племени – похож на монаха в рясе. Вслед за человеком в сером начали выходить люди с флагами, на которых было нарисовано огненное пламя. Мы подошли ещё ближе, и заметили, что этот монах, приковала внимание анархистов. Веселье остановилось, все смотрели на пришедшего. В нём, действительно, было что-то необычное и притягательное. Быть может на фоне этих оборванцев, он просто хорошо выглядел?

Наступал вечер, мы весь день не ели, но интерес, что же там произошло, был не только у нас, но и у нашего гостя. Он пытался что-то объяснить, что анархисты так не собираются, я не знаю почему, но он сказал, что такого не бывает. Михаил тоже хотел узнать кто это в сером капюшоне. Ещё Михаил сказал, что раньше эта деревня была без анархистов. Похоже, они уничтожили ещё одно поселение, а потом и здесь, у башни устроили погром. Поэтому проход на время закрывался. Но не понятно, почему он опять открылся. Хорошо, что они не уничтожили башню, разрушили только часть и ушли.

– Так вот, он что-то рассказывал, и толпа явно поддерживала его. Мы ещё не успели подойти достаточно близко, чтобы хорошо его разглядеть, как этот человек в сером, вдруг смолк. Его взгляд обратился к нам. Его слушатели начали смотреть в нашу сторону. Нас что-то выдало, не знаю, что именно, но он нас заметил.

– Он что-то прокричал и показал в нашу сторону. Оборванцы взялись за оружие, и пошли к нам. Теперь уже не было смысла прятаться, мы побежали сквозь развалины подальше оттуда. Первое знакомство с анархистами явно не получилось.

Как я потом узнал, странник сказал – «Докажите вашу преданность, убейте их».

15

– Едва мы успели забежать в переулок, как на нас посыпался град свинца. Мы решили не отстреливаться – мы были уже в безопасности, да и что они могут сделать со своими «хлопушками» против наших автоматов.

– Нам легко удалось затеряться среди домов. Но это скорее не дома, а то, что от них осталось. Опять руины, и, похоже, их устраивало жить в этих руинах.

– Мы думали, что они нас уже потеряли, но тут анархисты набросились на нас с разных сторон. Сначала, первая группа напала на нас. Пара минут и они все полегли. Я думаю, они это заслужили. Нападавшие стали более аккуратны, они стали прятаться за домами.