Текст книги "Роза и шипы"

Дон Нигро
Роза и шипы

Дон Нигро «Роза и шипы/Briar Rose/1999». Одноактовка. Четыре актера, две женщины и двое мужчин (4 женских и 2 мужские роли). Сказка, но, пожалуй, для взрослых. Ближе к «Шиповничку» братьев Гримм, чем к «Спящей красавице» Шарля Перро, и совсем не похоже на «Сказку о мертвой царевне и семи богатырях» Александра Сергеевича, но тема та же. Как бы то ни было, какие бы не возникали преграды, от судьбы не уйдешь, и тот, кому на роду написано поцеловать спящую Розу, обязательно ее поцелует.

Действующие лица:

РОЗА

БЕЛАЯ КОРОЛЕВА/МАТУШКА КВИЛЧ/ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА

ДЖЕК

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ

Декорация:

Простая декорация, представляющая все места действия одновременно. Кровать, окруженная шиповником, доминирует в глубине сцены по центру и справа. Тут и там розы, решетки, шпалеры, как в саду. Две деревянные скамьи, слева и справа. На авансцене зеркальный бассейн, возможно, воображаемый. Собственно, все, что действительно необходимо, так это кровать и пара мест, где остальные могут присесть.

Авторское примечание по части актеров, костюмов и движения спектакля:

Одна актриса должна играть БЕЛУЮ КОРОЛЕВУ, МАТУШКУ КВИЛЧ и ЧЕРНУЮ КОРОЛЕВУ. Проще всего дать БЕЛОЙ КОРОЛЕВЕ белый шарф, ЧЕРНОЙ – черный, а МАТУШКЕ КВИЛЧ – красный, чтобы прикрыть волосы. Спектакль ни при каких обстоятельствах не должен задерживаться переодеванием или сменой декораций. Декорации не должны меняться, костюмы тоже, за исключением шарфов. Чем все проще, тем лучше. Движение спектакля не должно прерываться от начала и до конца. Само это движение – неотъемлемая часть спектакля.

(Свет падает на РОЗУ, молодую девушку, лежащую на кровати, окруженную шиповником. Под головой большая подушка, благодаря чему мы видим ее лицо, обрамленное распущенными волосами. Пауза. Потом она открывает глаза).

РОЗА. Поскольку я сплю и вижу сны, то могу открыть глаза и говорить во сне, и при этом спать, ибо я – принцесса, которая спит, и видит во сне сад, заросший шиповником, и лес вокруг замка, в котором находится этот сад, и в замке все спят, как сплю я, потому что я – принцесса, очень красивая и спящая, а мой отец, Король, однажды, давным-давно, отправился на охоту в лес и не вернулся, и моя мать, Королева обнесла розарий стеной и спрятала, и не позволяла заходить туда, чем очень меня сердила. (Садится, перебрасывает ноги через край кровати, говорит в темноту). Мама, я сказала, я хочу войти в розарий.

(Свет падает на БЕЛУЮ КОРОЛЕВУ, которая сидит на скамье неподалеку и зашивает платье на старой тряпичной кукле-девочке).

БЕЛАЯ КОРОЛЕВА. Ты можешь получить все, что в моих силах дать тебе, любовь моя, за исключением того, что сейчас попросила. Это совершенно невозможно.

РОЗА. Поэтому я это и хочу.

БЕЛАЯ КОРОЛЕВА. Тогда захоти что-то еще.

РОЗА. Я не хочу что-то еще. Я – принцесса, и ты меня не любишь, потому что если бы любила, тогда пустила бы в розарий. И никто меня не любит, это совершенно ясно, потому что мой отец отправился на охоту и не вернулся, а моя мать огородила стеной розарий, и я очень сердита и несчастна. У нас есть маринованные огурчики?

БЕЛАЯ КОРОЛЕВА. Ох, дорогая моя, тебя всегда очень любили. Ты стала таким желанным ребенком. Твоя отец и я долгие годы пытались и пытались завести ребенка, но безуспешно. В качестве последнего средства прибегли к совокуплению. Но однажды, когда я купалась в пруду посреди розария, лягушка прыгнула в воду и напугала меня чуть ли не до смерти, а девять месяцев ты выскочила из меня, как Джек-из-табакерки.

РОЗА. Ты говоришь мне, что моим отцом была лягушка?

БЕЛАЯ КОРОЛЕВА. Разумеется, нет. Лягушку я воспринимаю, скорее, катализатором. Твоим отцом был мудрый, храбрый и добрый Король, который однажды отправился на охоту в лес и с тех пор о нем никого не слышал. Я скорблю о нем каждый день своей жизни, и ты, моя дорогая, все, что осталось мне от него, и я готова дать тебя все, что могу.

РОЗА. Так пусти меня в розарий.

БЕЛАЯ КОРОЛЕВА. Нет. Сожалею.

РОЗА (встает, подходит к скамье, садится рядом с матерью). Поэтому, разумеется, все мое детство, меня снедало одно сильное и страстное желание: войти в запретный розарий. Мама, говорила я, о, мама, пожалуйста, скажи мне, почему, ну почему я не могу войти в розарий?

БЕЛАЯ КОРОЛЕВА. Потому что розарий полон роз, дорогая моя.

РОЗА. Но я люблю розы. Меня и назвали Розой.

БЕЛАЯ КОРОЛЕВА. Да, мы часто любим то, что, скорее всего, нас убивает.

РОЗА. Но как розы могут убить меня, мама?

БЕЛАЯ КОРОЛЕВА. У роз есть шипы, дорогая моя.

РОЗА. Но как шипы могут убить меня, мама?

БЕЛАЯ КОРОЛЕВА. Шипы могут тебя уколоть, дорогая моя.

РОЗА. Да, шипы могут уколоть, и укол – это всегда неприятно, тут я с тобой согласно, но как эти уколы могут меня убить, мама?

БЕЛАЯ КОРОЛЕВА. Потому что после уколов течет кровь, дорогая моя.

РОЗА. Но как потеря капельки крови может убить меня, мама?

БЕЛАЯ КОРОЛЕВА. Знаешь, жизненный опыт снова и снова показывает, что девочек, которые задают, задают и задают вопросы, очень часто съедали великаны-людоеды.

РОЗА. И ты думаешь, мама, что меня съест великан-людоед, если я наколю палец в розарии?

БЕЛАЯ КОРОЛЕВА. Короткий ответ, дорогая моя, да.

РОЗА. Мама, я очень тебя люблю, ты это знаешь, и только не подумай, что я проявляю неуважение по отношению к тебе, но большей глупости я за свою жизнь не слышала.

БЕЛАЯ КОРОЛЕВА. Правда зачастую очень глупа, дорогая моя. Иногда правда глупее всего на свете. Почему, к примеру, я сижу здесь и зашиваю платье этой тряпичной куклы? В этом нет решительно никакого смысла. Я зашиваю платье этой тряпичной куклы, потому что ребенком ты любила эту куклу, и мне она напоминает о более счастливых временах, вот я и зашиваю ее платье. Это глупо, но это правда. Мы любим напоминающее нам о том, что мы любили, и воспоминания очень глупые, и любовь еще глупее, и тут ты говоришь про глупость. И раз речь зашла о ней, где кошка? Она опять ест мои фиалки? Эй, кошка, кыш отсюда. Глупая зверушка.

(БЕЛАЯ КОРОЛЕВА выходит из круга света, чтобы разобраться с кошкой).

РОЗА. Но что тут можно поделать? С мамой всегда так. Всякий раз, когда разговор принимал неприятный для нее оборот, она уходила, крича на кошку. Но однажды, когда мама прилегла после ланча, я отправилась обследовать замок моего отца, огромный-преогромный, с множеством комнат и лестниц, где девушка могла потеряться навсегда, возникни у нее такое желание, и когда я таки заблудилась, а это лучший момент для приключений сказочного характера, то оказалась рядом со спиральной лестницей, которую никогда не видела раньше. При этом лестница показалась мне очень знакомой, и находилась в одной из башен замка. Я поднималась и поднималась по ней, мимо паутины и дохлых мышей, пока не добралась до большой дубовой двери, тоже очень знакомой, хотя я практически не сомневалась, что никогда раньше ее не видела. Тем не менее, узнала ее, из сна, из другой жизни или из сна в другой жизни, и в замочной скважине торчал большой, древний, ржавый ключ, тоже странным образом знакомый. Я протянула свою изящную маленькую руку и повернула его. Все ощущалось странно-неизбежным, как во сне или книге сказок, и дверь открылась, естественно, со скрипом, и по другую сторону двери в верхней части башки оказалась маленькая комната, со старой прялкой, затянутой паутиной, на которой давно уже никто ничего не прял, и голос в моей голове сказал, подойди и покрути колесо, и не было сомнений, что я проделывала это раньше, вот я и подумала, почему нет, черт побери, подошла и крутанула, и колесо вращалось и вращалось, подняв облако пыли, которая заставила меня расчихаться. В стене я заметила маленькое окно, подошла к нему, открыла, чтобы глотнуть свежего воздуха, высунулась из него и увидела, далеко внизу, спрятанный розарий, находящийся внутри замка, полностью окруженный замком, устроившийся в нем, как ребенок – в чреве матери. И какой же он был прекрасный. А еще я поняла, что при должной осторожности смогу спуститься вниз по обросшим мхом камням, из которых сложили эту старую башню. Я так разволновалась. Мое сердце гулко стучало. Внутри все трепетало. Но я выбралась на оконный карниз. Три вороны кружили над башней и тревожно каркали, но я взяла за правило не обращать внимания на ворон. Начала спускаться, и оказалось, что не так это и сложно, как я предполагала, но потом потеряла опору и полетела вниз, размахивая руками, спиной вперед, как перевернутая ворона, и плюхнулась в маленький пруд, изрядно перепугав рыб. И хотя от удара об воду у меня перехватило дыхание, я обнаружила, что цела и невредима, но поначалу очень рассердилась, потому что принцессы обычно не плюхаются в воду, не промокают насквозь, не покрываются какой-то зеленой гадостью. Но когда я выбралась из пруда, солнце пригревало, птицы пели. А вокруг себя я видела самый прекрасный розарий, который только может быть в книге сказок. (Поют птицы). От его красоты у меня вновь перехватило дыхание. «Ох, какой же он красивый, – сказала я. – Завораживающе красивый. Не могу представить себе, как моя мать, Королева, могла быть такой жестокой и запрещать мне приходить в такое восхитительное место. Просто не могу себе представить».

(Свет падает на МАТУШКУ КВИЛЧ, старуху в красном платке, занимающуюся розами).

МАТУШКА КВИЛЧ. Я знаю ответ на эту загадку.

РОЗА. Правда?

МАТУШКА КВИЛЧ. Да. Уверена, что знаю.

РОЗА. Вы – садовница?

МАТУШКА КВИЛЧ. Если хочешь.

РОЗА. Если я хочу? Вы говорите, это зависит от меня, садовница вы или нет?

МАТУШКА КВИЛЧ. Это зависит от того, как ты меня называешь. Я ухаживаю за этими розами. Всегда ухаживала за этими розами. И всегда буду за ними ухаживать.

РОЗА. Это прекрасные розы. И вы знаете, почему моя мама отказывает мне в удовольствии заходить в этот розарий?

МАТУШКА КВИЛЧ. За этим есть история. Разумеется, история есть за всем. Мир – лабиринт историй, и есть одна история, которая прячется в лабиринте этого розария. История следующая: когда ты родилась, в честь твоих крестин устроили большой праздник, в этом самом розарии, и сопровождался он вопиющей несправедливостью.

РОЗА. Боже мой! Надеюсь, не с моей стороны. Или я пописала в святую воду?

МАТУШКА КВИЛЧ. Да, если на то пошло, ты пописала в святую воду, но это никак нельзя назвать вопиющей несправедливостью. Для младенца пописать в холодную воду вполне естественно. А вопиющая несправедливость состояла в том, что меня на крестины не пригласили.

РОЗА. С их стороны это форменное безобразие.

МАТУШКА КВИЛЧ. Вот и я так подумала, да.

РОЗА. Но почему мама и папа не пригласили на мои крестины такую милую женщину, как вы, особенно, если она выращивала такие восхитительные розы?

МАТУШКА КВИЛЧ. В те времена обо мне рассказывали довольно ужасные истории.

РОЗА. Правда? Я люблю истории. Не обязательно ужасные истории, но истории вообще, или не так, чтобы вообще, поскольку мне не нравится то, что вообще, я предпочитаю что-то конкретное или это ничего не значит, но истории есть истории, я хочу сказать, они или хорошие, или нет, а если они ужасные, что с того? Конечно, ужасные истории о себе слушать не так, чтобы приятно. Они были очень ужасными?

МАТУШКА КВИЛЧ. НЕ стану портить себе настроение, повторяя их. Разумеется, они были ложью.

РОЗА. Да, разумеется, они были ложью. Они же были историями, так? Все истории – ложь. В этом их прелесть. У вас есть маринованные огурчики?

МАТУШКА КВИЛЧ (всматриваясь в нее). Ты такая странная маленькая личность, да?

РОЗА. Разумеется, я странная. Я – принцесса. Я мокрая. И меня не отпускает удивительно странное ощущение, что мне все это снится. Я сплю?

МАТУШКА КВИЛЧ. Конечно, ты спишь. А кто нет? Речь о том, что меня не пригласили на твои крестины, и, естественно, мне не осталось иного выхода, как произнести ругательство[1]1
  Роза воспринимает слова Матушки Квилч дословно. Но «pronounce a curse» означает проклясть.


[Закрыть].

РОЗА. О, я люблю ругательства. Мама говорит, что благородные дамы никогда не ругаются, но я всегда обожала слушать, как кухарка ругается с дворецким, приложившись к хересу для готовки. Ее первым мужем был моряк, знаете ли. И однажды, ребенком, я повторила фразу, услышанную от кухарки, которая пожелала, чтобы дворецкий поцеловал ей зад, только подумала, что лучше упомянуть свой зад, а не ее. «Поцелуй мой зад», – сказала я Королю, моему отцу, в тот самый день, когда он отправился охотиться на кабана и не вернулся. Произошло это за обедом, безо всякой на то причины. Мой отец, Король, вежливо попросил передать ему соус, тут я и выдала: «Поцелуй мой зад». «Поцеловать твой зад? – переспросил мой отец, Король. – Поцеловать твой зад? Сейчас я поцелую твой зад хлыстом, маленькая неблагодарная вертихвостка». А вскоре после этого отбыл охотиться на кабана и исчез в темноте лесного лабиринта. И меня всегда тревожило, что последней фразой, которую услышал от меня, стало приглашение поцеловать мой зад. Но у вас на лице читается раздражение, и я понимаю, что слишком много говорю. Мама говорит, что мне нравится мэгпай[2]2
  Роза слышит то, что хочет, а то, что говорит мать. Английская фраза «Mama says I’m like a magpie» означает «Мама говорит, что я болтунья» но можно услышать: «Я люблю мэгпай».


[Закрыть], но я не думаю, что мне нравится любой пай, за исключением пастушеского, потому что овцы у меня в особом почете. Не знаю почему. Так какое вы произнесли ругательство? «Поцелуй мой зад»? О, какая прекрасная красная роза.

МАТУШКА КВИЛЧ. Действительно, прекрасная. Хочешь, я срежу ее и украшу ею твои волосы, милая?

РОЗА. Нет, нет, не хочу я стать причиной смерти этой красотки. Я буду только смотреть на них и их нюхать. Они – как дети.

МАТУШКА КВИЛЧ. Чушь. Предназначение роз в том, чтобы их срезали. Вот. (Срезает розу). Возьми ее, милая.

РОЗА. Что ж, хорошо. Благодарю. (Берет розу). О-о-о-о-о! Я уколола палец.

МАТУШКА КВИЛЧ. Вот беда. Ты уколола палец. Принцесса уколола палец. И она мокрая.

РОЗА. Посмотрите на кровь. Посмотрите на красную, красную кровь. Она выходит из меня идеальной сферой, словно кроваво-красный мир на кончике моего пальца. Никогда в жизни не видела ничего более красного. Это просто завораживает, краснота моей крови. Куда вы смотрите?

МАТУШКА КВИЛЧ. Позволь мне поцеловать ее и все исправить.

РОЗА. Вы так странно смотрите на мой палец.

МАТУШКА КВИЛЧ (тянется губами к пальцу). Просто позволь мне… Просто позволь…

РОЗА (отдергивает палец). Я сделаю это сама. (Сует палец в рот и сосет).

МАТУШКА КВИЛЧ. Это к беде, слизывать собственную кровь, знаешь ли. Ты ослепнешь.

РОЗА. У нее вкус горя. Кровь по вкусу, как горе.

МАТУШКА КВИЛЧ. Тебя клонит ко сну, милая?

РОЗА. Ко сну?

МАТУШКА КВИЛЧ. Да. Ты выглядишь так, словно хочешь спать.

РОЗА. Нет, совсем я не сонная. Не думаю, что хочу спать.

(Зевает).

МАТУШКА КВИЛЧ. Может, ты хочешь прилечь на эту кровать?

РОЗА. Кровать? В саду кровать?

МАТУШКА КВИЛЧ. Конечно. Это кровать роз.

РОЗА. Как же это глупо. Вы – удивительно глупая старая женщина. Но спать мне сейчас совершенно незачем.

МАТУШКА КВИЛЧ. Да, незачем. Но ты заснешь. И знаешь, почему ты заснешь, милая?

РОЗА. Потому что я очень сонная. И потому что это так похоже на что-то из другой жизни. Я это знала, но забыла. Что это? (Она пошатывается. МАТУШКА КВИЛЧ подводит ее к кровати). Это заклятие, да?

МАТУШКА КВИЛЧ. Да, милая. Вот так. Это заклятие. Заклятие, которое тебя нашло. Ты не так глупа, как показалась мне с первого взгляда. Глупая, конечно, но не совсем.

РОЗА. Потому что все это – мой сон. Замок – это мой сон. Все, что я здесь люблю, это мой сон. Поэтому, если я накалываю палец шипом розы и идет кровь, тогда я должна спать, а когда я сплю, спит всё, и всё заснет.

МАТУШКА КВИЛЧ (укладывает ее на кровать). Да, но только лет на сто или около того. А может, навсегда, Смотря, что наступит раньше.

РОЗА (пытаясь сесть). Но я не смогу спать сто лет. Я пропущу уроки игры на фортепьяно.

МАТУШКА КВИЛЧ (удерживая ее в лежачем положении). Просто лежи, милая, и закрой свои прекрасные глазки, и отдайся сну, который самый лучший любовник, а об остальном просто забудь.

РОЗА. Но я не должна забывать обо всем. Я – принцесса этого замка. Если я забуду обо всем, все будет забыто.

МАТУШКА КВИЛЧ. Да, да, я знаю. И слава Богу.

РОЗА. Но кто заведет часы с кукушкой моего отца?

(Она спит).

МАТУШКА КВИЛЧ (под меркнущим светом). Теперь она спит. Я отомстила. О, до чего это приятно. Месть на вкус, что шоколадный сироп. И послушайте. Я слышу, как растет шиповник. Весь лес зарастает им, шиповник уже перебирается через стены замка. Принцесса спит. Слуги спят. Собаки, кошки, мыши, все спят. Лабиринт шипастых стеблей и лиан опутает замок, и под зелено-коричневым пологом воцарится темнота. А потом заснет и зелено-коричневый полог, всё и все будут спать.

(Темнота. Уханье сов. Свет падает на ДЖЕКА, молодого парня).

ДЖЕК. Я не могу спать. Ночью не знаю покоя, пока не прокричит петух. Что-то не так. Не знаю, что именно. Ухают совы. Выглядываю из окна. Кровь на Луне. Волки в лесной чаще. Словно предисловие уже прочитано, но моя история должным образом еще не началась. Огромное желание пойти в этот лес, заросший шиповником лес. Я знаю, там полно волков и живут гоблины, но он притягивает меня. Не могу спать. Какая-то странная, прерванная история.

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Джек, что с тобой? Ты такой нервный. Даже осунулся.

ДЖЕК. От недостатка сна, мама. Не могу спать.

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Почему бы тебе не поохотиться со своим отцом на лугу? Находишься, вот и заснешь от усталости. Я так всегда засыпаю после таких прогулок.

ДЖЕК. Ты знаешь, я не могу охотиться с моим отцом. Он слепой.

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Да, но его это не останавливает, так?

ДЖЕК. Это останавливает меня. Он постоянно стреляет из арбалета в мою сторону. И уже подстрелил семь охотников.

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Только потому, что они шумели. Твой отец стреляет на шум. А если надеть шлем и броню, стрела отскочит. Так что пойди с ним и убей кого-нибудь на лугу. У меня на душе полегчает, если ты это сделаешь. Но держись подальше от заросшего шиповником леса.

ДЖЕК. Мама, я ненавижу убивать.

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Чушь. Все мальчишки любят убивать. Вот почему у тебя пенис, дорогой. Если мы не будем убивать, как мы принесем домой, красное, пропитанные кровью мясо? Все мальчишки обожают есть красное, пропитанное кровью мясо. Ничто не может сравниться с мясом с кровью. Тебе нужно почаще класть в рот что-то хорошее и сочное. Ягнятину или молочного поросенка. И еще, Джек, ты все-таки должен одеваться, как принц. А ты одеваешься, как фермер. Ты не любишь охотиться, но выглядишь так, словно живешь в лесу. Ешь, как положено мужчине, одевайся, как принц, и никогда не играй на волынке, вот тебе мой совет.

(Свет падает на РОЗУ, которая садится на кровати).

РОЗА. Мне снится сон.

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА.А теперь пойди и убей кого-нибудь на лугу твоего отца.

РОЗА. На самом деле это не я.

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Но никогда, никогда не ходи в заросший шиповником лес.

РОЗА. Нет, это, конечно, я, но я не бодрствую. Я сплю в беседке из роз в саду замка, который находится посреди заросшего шиповником леса.

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Это заколдованный, населенный гоблинами лес.

РОЗА. В моем сне луна вымазана кровью.

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Хорошей охоты в этом лесу не получится. Только луна кровоточит в этом лесу, и охотник, который не возвращается.

РОЗА. И еще в моем сне молодой парень.

ДЖЕК. Откуда ты знаешь?

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Откуда я знаю, что?

РОЗА. В моем сне он занимается со мной, спящей, любовью.

ДЖЕК. Откуда ты знаешь, кто и что кровоточит в этом лесу. Ты там бывала?

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Возможно, но давным-давно.

РОЗА. В моем сне я рожаю девочку и мальчика, и они сосут у меня, спящей, груди.

ДЖЕК. И что ты делала в этом заросшем шиповником лесу?

РОЗА. Молоко из моих грудей смешивалось с кровью.

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Я не помню.

ДЖЕК. Мама, ты помнишь все.

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Кроме того, что забыла.

РОЗА. В моем сне в лесу идет дождь.

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Мне снится этот ужасный, повторяющийся сон, будто ты уходишь от меня в заросший шиповником лес и уже не возвращаешься.

РОЗА. В чаще заросшего шиповником леса гнездятся совы. В чаще населенного гоблинами леса.

ДЖЕК. Разумеется, я уйду от тебя. Все уходят. Но я вернусь.

РОЗА. Лес полон воронов.

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Нет. Никто не возвращается.

РОЗА. Мой отец, Король, покинул нас давным-давно.

ДЖЕК. Просто я не нахожу себе места, потому что у меня такое ощущение, будто я что-то потерял.

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Где? Где ты это потерял?

ДЖЕК. Думаю, в заросшем шиповником лесу.

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Может, это был сон?

ДЖЕК. Не думаю я, что мне это приснилось?

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Почему не могло приснится?

ДЖЕК. Потому что я не могу спать.

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Лучшие люди видят сны, когда бодрствуют. Однажды мне приснилось, что я смотрю в огонь и вижу девушку, которая смотрит на меня. Еще мне приснилось, что я голодна, как волк, и с наслаждением ел нежное белое мясо, а потом слышу, как говорю кому-то: «Но лучший деликатес – это плоть маленьких детей». А в другом сне я поднимаюсь по спиральной лестнице. Добираюсь до маленькой двери, с ржавым ключом в замочной скважине. Протягиваю руку, берусь за ключ. И в тот момент, когда моя рука касается ключа, меня осеняет: «Если проявить терпение, найдется решение даже неразрешимой проблемы».

ДЖЕК. Мама, ты вдруг побледнела. Тебе нехорошо?

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Пойди и поговори со своим отцом. Если это не усыпит тебя, тогда ничто не усыпит. Но после разговора с твоим отцом можно даже впасть в кому.

ДЖЕК. Хорошо. Но, мама, с тобой действительно все в порядке?

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Все у меня отлично. Просто отлично. Вспомнилось только…

ДЖЕК. Вспомнилось что?

ЧЕРНАЯ КОРОЛЕВА. Не знаю. Уже ушло. Что-то странное. Вспомнилось что-то очень странное.

(Падающий на ДЖЕКА и ЧЕРНУЮ КОРОЛЕВУ свет меркнет, но РОЗА остается в круге света).

РОЗА. Сейчас я сплю долгим сном сказочной красавицы. Но как узнать наверняка разницу между сном и бодрствованием? Или, если на то пошло, между сном и смертью? Ладно, думаю, обоняние лучше у спящего, хотя отчасти это зависит от того, что человек поел непосредственно перед отходом ко сну. Когда я сплю, все спят. Когда я просыпаюсь, все просыпаются. Но я не просыпаюсь, а значит никто и ничто не просыпаются, все пойманы в моем сне, как снег в стеклянном шаре. Я – сон, который все. Я – спящая красавица заросшего шиповником замка. Иногда мне снятся вращающиеся колеса и мельницы. Или мне снится, что я – одна в замке, исследую его самые потаенные уголки. Поднимаюсь по спиральной лестнице в двери с ржавым ключом в замочной скважине, вхожу в потаенную комнату, из окна которой смотрю вниз на древний и запретный сад. В саду солнечные часы, в тени. Я слышу голоса? В саду кто-то есть? Многие приходили, чтобы спасти меня. Насаживались на шипы и умирали, как мухи в паутине. Их скелеты так и висят на шипах в заросшем шиповником лесу, который окружает мой замок. Мухи спят на стенах, и служанка спит рядом с черной курицей, которую собиралась ощипать, и кухарка спит рядом с поваренком, которого хотела взгреть за то, что он съел последний оладушек. Все изменения ужасают, естественно. Но история – взаимосвязанная череда изменений. Любой человек – персонаж собственной истории, главный персонаж, предположительно, но также и второстепенный персонаж в других историях. Это очень грустно, разумеется, когда человек не является главным персонажем своей истории. Или является. Это история того, кто любит, или история той, кого любят? Поцелуй, как хорошо известно, изменяет мир. Один поцелуй изменяет все. Но в этом месте нет поцелуев. Здесь мы все застыли в зеркале. И в заросшем шиповником лесу они застыли, лыбящиеся скелеты прежних кавалеров, с гротескно отвисшими челюстями, в лохмотьях, висят на переплетенных стеблях шиповника, словно пугала.

(Падающий на Розу свет меркнет и загорается в другом месте. Мы видим ЧЕРНОГО КОРОЛЯ, сидящего на скамье. Он в темных очках и с тростью. ДЖЕК стоит перед ним, ему определенно не по себе).

ДЖЕК. Отец, я иду в заросший шиповником лес.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Заросший шиповником лес? Ты идешь в заросший шиповником лес? Не можешь ты идти в заросший шиповником лес. Твоя мать это запрещает. Я это запрещаю. Дело закрыто. Где моя волынка?

ДЖЕК. Но, сир, я чувствую, что должен. Ничего не могу с собой поделать. Это часть истории, которую я должен прожить.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Ах, истории, истории. Почему все здесь крутится вокруг этих чертовых паршивых историй? Не стать жертвой историй. Истории – самое опасное, что есть на свете. Мы попадаем в паутину историй, а потом не можем вырваться из нее, и много лет спустя приходят другие люди и обнаруживают наши лыбящиеся скелеты, висящие в лесу, как выброшенные куклы-марионетки. Ты не пойдешь в заросший шиповником лес, и это все, что об этом сказано. А теперь, где мой еж? Я не могу найти моего ежа и мою волынку. Твоя мать спрятала моего ежа? Она спрятала мою волынку?

ДЖЕК.Я надеюсь, вы не рассердитесь на меня, сир, но я собираюсь пойти в заросший шиповником лес прямо сейчас.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Подожди.

ДЖЕК. Что такое?

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Не наступи на моего ежа.

ДЖЕК. Не наступлю, сир.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Подожди.

ДЖЕК. Да, сир?

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Прежде чем ты пойдешь, я должен тебе кое-что сказать.

ДЖЕК. Да, сир?

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Кое-что о твоей матери.

ДЖЕК. Я не хочу этого слышать.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Ты должен это услышать. Ты должен. Должен. Это более важно, чем что бы то ни было, более важно, чем куриный бульон с лапшой, более важно, чем часы с кукушкой, более важно, чем все маринованные огурчики Франции.

ДЖЕК. Ладно. Что?

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Подойди ближе.

ДЖЕК (не двигаясь по ходу последующего диалога). Хорошо.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Ближе.

ДЖЕК. Хорошо.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Ближе.

ДЖЕК. Хорошо.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Нет, не так близко. Отступи на шаг.

ДЖЕК. Хорошо.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Чуть левее.

ДЖЕК. Хорошо.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Остановись.

ДЖЕК. Хорошо.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Теперь встань на голову.

ДЖЕК. Хорошо.

(Но не встает. По-прежнему не сдвинулся с места).

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Превосходно. А теперь… Так что ты мне хочешь сказать?

ДЖЕК. Ничего, сир. Вы хотели мне что-то сказать.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Я хотел? И что же?

ДЖЕК. Не знаю, сир. Что-то о моей матери.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. И что насчет нее? Ах, да. Сын, я чувствую, что должен сказать это тебе. Теперь, когда ты вырос из коротких штанишек и перестал играть с красными шарами. Твоя мать – людоедка[3]3
  Как вариант – баба-яга. По смыслу подходит, но очень сильная русификация, и не согласуется с последующим текстом.


[Закрыть].

ДЖЕК. Людоед? Моя мать – людоед?

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Нет, не людоед, недоумок, а людоедка. Или ты не слушаешь? Людоедка. Людоедка. Людоедка.

ДЖЕК. Людоедка?

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Да. Людоедка. Людоедка, людоедка, людоедка. (Пауза). Странно, когда произносишь слово снова и снова, оно вроде бы уже ничего не значит. Словно смотришь на свою руку и внезапно обнаруживаешь, что она какая-то странная. Да только я ни на что смотреть не могу. Я ни на что смотреть не могу, потому что ничего не вижу. Так о чем я, черт побери, говорил? Ах, да, твоя мать – людоедка.

ДЖЕК. И что это означает?

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Людоед женского рода, глупенький. Господи, да у тебя мозги тыквы.

ДЖЕК. Отец, я уверен, ты преувеличиваешь.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Хорошо, маринованного огурца.

ДЖЕК. Мама иногда немного угрюмая и отстраненная, это правда, но…

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Ты меня не слушаешь. Она – людоедка. Людоедка. Людоедка.

ДЖЕК. Хорошо. Не раздражайся.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Я не раздражаюсь. Я – слепой. И ты знаешь, почему я слепой?

ДЖЕК. Потому что ты ничего не видишь.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Да. Именно. А ты знаешь, почему я ничего не вижу?

ДЖЕК. Потому что ты слепой?

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Потому что я съел яблоко из сада твоей матери. Она дала мне яблоко с определенного дерева, и я ослеп.

ДЖЕК. Отец, я не думаю, что тебя ослепило яблоко. Ослепить может негодный алкоголь. Ногти, которые выцарапают тебе глаза. Но я никогда не слышал о яблоках, которые ослепляют человека[4]4
  Возможно, домыслы переводчика, но явная отсылка к «Сказке о мертвой царевне и семи богатырях» Александра Сергеевича Пушкина. Там яблоко – не ослепляет, а погружает в долгий сон.


[Закрыть].

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Но, видишь ли, это было магическое яблоко.

ДЖЕК. Магическое яблоко.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Магическое яблоко.

ДЖЕК. Допустим, но зачем маме ослеплять тебя?

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Чтобы я не мог видеть. Чтобы контролировать меня. Чтобы обладать властью надо мной. Властью. Свет – это власть. Когда-то у меня была другая жизнь, в другом месте, но все это ушло. Все это ушло.

ДЖЕК. Отец, ты плачешь?

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Нет, у меня текут глазные яблоки. Конечно, я плачу, идиот. Или слепые не плачут? Хорошая фраза. Запиши. Я использую ее двенадцатом акте моей автобиографической трагедии.

ДЖЕК. Я ухожу.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Подожди. Остановись. Ты остановился?

ДЖЕК. Да.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Не лги мне.

ДЖЕК. Отец, если бы я не остановился, то уже бы ушел.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Тогда послушай меня, глупый мальчик. Ты хороший мальчик, но очень глупый, и я тревожусь о твоем будущем. Когда-то давно, будучи молодым парнем, я мог использовать свои глаза не только для того, чтобы плакать. Однажды я отправился на охоту в этот лес. День выдался дождливым, и я заблудился, потому что очень плохо ориентировался, даже с нормальным зрением. Наконец, я вышел к саду и нашел там прекрасную женщину, которая показалась мне очень знакомой, словно снилась мне в другой жизни, и она искушала меня ее яблоками, она предложила мне коснуться ее великолепных, красных яблок, и я не устоял, да простит меня Господь, я попробовал ее яблоки, и тут же, в мгновение ока, стал слепым, как каменная горгулья, и с тех пор я – ее пленник, здесь, в этом самом замке. Поэтому, умоляю тебя, сын мой, не ходи охотиться в этот заросший шиповником лес, ибо ты заблудишься, а потом, возможно, выйдешь к саду, и откусишь от яблока какой-то женщины, и она окажется людоедкой, как твоя мать, и ты ослепнешь, как я.

ДЖЕК. Но я должен пойти отец. Ничего не могу с этим поделать.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Разумеется, можешь. Собери волю в кулак. Подумай о чем-то еще. Подумай о ежах. Я так и поступаю. Думаешь. Я хочу думать о ежах? Не хочу я думать о ежах. Но это мой долг – думать о ежах. Потому что, как только я прекращу думать о ежах, ежи перестанут существовать. Или того хуже, я могу вспомнить, кто я, или кем был, или кем буду, а это, я думаю, тут мы все едины во мнениях, будет катастрофой вселенских масштабов.

ДЖЕК. Всю мою жизнь я знал, что моя судьба – войти в заросший шиповником лес. Когда я был ребенком, мне чуть ли не каждую ночь снилось, как я брожу по огромному, заросшему шиповником лесу, пока не прихожу к древнему, забытому всеми замку, который, с одной стороны, совершенно незнаком, а с другой, близкий и родной. В моем сне я поднимаюсь и спускаюсь по лестницам, иду длинными коридорами, пересекаю залы, открываю дверь за дверью, попадаю в темные, затянутые паутиной комнаты, прохожу через большой зал с искажающими зеркалами, ищу что-то, но не могу вспомнить, что именно. Теперь я не могу спать, сижу целыми днями, ем сыр с черным хлебом, и думаю об этом сне.

ЧЕРНЫЙ КОРОЛЬ. Замок с искажающими зеркалами, говоришь?