Текст книги "Правило номер 5"

Глава 8

Сидни

– Ты же знаешь, что твоему отцу все равно, во что ты будешь одета, верно? – проговорила Миа, стоя в дверях, пока я меняла футболку. Я успела переодеться уже три раза за это утро.

Я была одета более формально, если сравнивать с моими другими образами. На мне была белая рубашка и длинная юбка-карандаш. Мои руки пробежались по волосам, приглаживая невидимые пряди, и я тяжело вздохнула. Я действительно вела себя как сумасшедшая.

– Я знаю, знаю. Просто я не видела его достаточно долго, и ты знаешь, каким он может быть. Хочется, чтобы все было идеально, и все такое.

Работа тренером в Национальной хоккейной лиге требовала большой ответственности, и отец всегда ожидал от меня того же, чего и от своих игроков. Папа три раза подряд отменял наши с встречи, и, независимо от того, сколько раз я говорила себе, что это он многое теряет, я все равно скучала по нему. Я быстро надела туфли. Он будет здесь с минуты на минуту, чтобы забрать меня. Я уже выходила за дверь, когда зазвонил телефон.

Папа

Привет, малышка, извини, что я должен отменить наш завтрак. Прошлой ночью у нас была важная игра, и мы победили, поэтому я не смог отказаться от празднования. Обещаю, что скоро назначу новую встречу. Люблю тебя.

У меня защипало в глазах, и я шмыгнула носом, запрещая себе плакать. Хоккей всегда был у отца на первом месте, а я была идиоткой, думая, что это когда-нибудь изменится. Я быстро напечатала ему ответ и направилась обратно в свою комнату, чтобы переодеться во что-нибудь удобное.

Я

Конечно. Поздравляю с победой. Ты это заслужил.

К счастью, он не мог понять по тексту интонацию. Миа взглянула на меня и заключила в теплые объятия.

– Он снова перенес встречу, да?

– Ага. – Я протянула последнюю букву «а», пытаясь звучать более позитивно, чем было на самом деле.

– Он придурок. Ты ведь знаешь это?

Я прошлась по нашей квартире и взяла бутылку воды из холодильника. Наш дом был достаточно большим, чтобы вместить три спальни, кухню и гостиную, но достаточно маленьким, чтобы можно было пройти от одного конца до другого менее чем за двадцать шагов. Он был построен в начале 2000-х годов, что придавало ему слегка устаревший, но пригодный для жизни вид.

Миа протянула мне кофе, и я жадно сделала глоток, чувствуя, как приятная жидкость согревает изнутри.

– Мы можем поговорить о чем-нибудь другом?

Она выдержала паузу, оглядывая меня с ног до головы, прежде чем кивнуть. Медленная коварная улыбка мелькнула на ее лице.

– Та-а-ак, как прошло твое свидание-не свидание?

Энтони подобрал идеальный момент, чтобы выйти из своей комнаты и прислониться к дверному косяку.

– Да, Сидни. Как прошло твое свидание?

– Это было не свидание. Мы не вместе. Он не мой парень или что-то типа того, – сказала я слишком громко.

Откуда, черт возьми, эти вопросы?

Энтони подавился от смеха, а Миа громко завизжала.

– Это не совсем то, что я имела в виду, но теперь ты меня заинтриговала. Ты что-то чувствуешь к нему, Сидни? Я тебя прекрасно понимаю, если это правда. Этот парень горяч. – Миа стала обмахиваться рукой, как веером, и я закатила глаза.

– Он заставил меня стоять и смотреть, как какая-то красотка подкатывает к нему прямо на моих глазах и ведет себя так, будто меня нет рядом.

– Подожди. Джекс сделал вид, будто тебя нет? – голос Энтони был пропитан гневом.

– Нет, она не особо заинтересовала его, но… все же, – ответила я, избегая его взгляда.

– Ты хочешь сказать, что он отказал какой-то красотке ради вашего свидания по учебе? – Миа улыбнулась так широко, что стала похожа на Чеширского кота.

– Перестань, пожалуйста. Ты же знаешь, я не встречаюсь с хоккеистами.

Она продолжила смеяться и взмахнула кофейной кружкой в знак одобрения. Я направилась обратно в свою комнату, слушая, как она кричит:

– Ты ужасно влипла, подруга!

Я рухнула на кровать. Нравился ли мне Джекс? Конечно.

Проблема заключалась в том, что я не понаслышке знала, что происходит с людьми, когда они становятся профессиональными спортсменами. После смерти мамы отец пообещал мне, что я останусь для него превыше всего и с этого момента мы будем с ним одной командой. Я считала его своим рыцарем в сияющих доспехах, и мы собирались прожить вместе счастливую жизнь. Но я так сильно заблуждалась.

Первые несколько недель были идеальными. Я переехала в его огромный дом, который был похож на замок. Мы играли в карты, допоздна ели мороженое и смотрели ужастики.

Я не понимала, что у него было на меня время только из-за межсезонья, и по мере приближения осени он начал отдаляться. Его заверения в стиле «ты для меня так много значишь» не продлились долго. Он подыскал мне современную версию гувернантки, собрал вещи и уехал, сказав мне, что любит и скоро вернется. С тех пор я видела его всего несколько десятков раз.

Я была слишком мала, чтобы понять, что он – эгоистичный придурок, который выбрал свою карьеру вместо меня. С тех пор я видела, как бесчисленное количество его игроков поступали точно так же со своими семьями. Клянусь, с той скоростью, с которой они разводились, это было похоже на какое-то соревнование. И даже не заставляйте меня упоминать об изменах. Вывод напрашивался такой: ни при каких обстоятельствах не стройте отношений с хоккеистами, если не хотите, чтобы ваше сердце было разбито.

Как только я зашла в класс, Джекс плюхнулся на стул рядом, раскачивая парту и чуть не расплескав мой кофе. Я схватила стакан как раз вовремя и свирепо посмотрела на него. Он не заметил этого – его бейсболка была натянута так низко, что закрывала глаза. Джекс был совершенно неподвижен. На его лице застыла недовольная мина, а челюсти были крепко сжаты.

– Что ж, и тебе доброе утро. – В моем голосе было больше эмоций, чем я хотела, но он даже не обратил внимания.

Парень буркнул в ответ:

– Доброе утро.

Я наклонила голову, чтобы лучше рассмотреть его, но Джекс сразу же отвернулся. Мной овладело раздражение. Это все? Никаких признаков того, что мы вообще знали друг друга.

Джекс был мрачнее тучи на протяжении всего урока. Он сказал мне буквально два слова, пока смотрел на проплешину на голове учителя. Вначале я решила, что Джекс полный придурок, но, наблюдая за ним, я видела, как его челюсть напрягалась, а руки сжимались в кулаки, отчего костяшки пальцев белели. Он сжался так сильно, что я испугалась, как бы он не сломал себе ребро. Джекс выглядел несчастным. Нет, несчастный – не то слово. Он выглядел напряженным. Немного наклонившись, я попыталась поймать его взгляд.

– Ты в порядке?

Его серые глаза встретились с моими. Должно быть, парень решил, что я поняла намек – он не настроен разговаривать, – поскольку снова уставился на доску.

– Та-а-ак, я и не знала, что в колледж пускают пятилетних детей, – сказала я, глядя прямо на него и отказываясь отводить взгляд.

Он напрягся, а затем сделал глубокий вдох-выдох. Постепенно я увидела, как он разрушил стену, которую возвел между нами, и уголки его губ приподнялись. Победа! Я мысленно сжала кулак. Меня охватило чувство эйфории оттого, что я смогла достучаться до него.

– Вообще-то, шестилетних. Грустно, что ты не заметила, как я повзрослел, – с долей шутки ответил он.

Я испытывала гордость, понимая, что смогла все исправить. Я помогла ему избавиться от плохого настроения, мучившего его этим утром.

– Не задалась игра прошлой ночью? Я слышала, что ты был хорош.

О. Боже. Мой. Пожалуйста, скажите мне, что я не произнесла это вслух. Я просто имела в виду, что он хорошо играл. Я почувствовала, как жар поднимается по шее, покрывая щеки. Джекс усмехнулся, и его темный пристальный взгляд скользнул по мне, задержавшись на губах, прежде чем наши глаза встретились. Он явно думал о том, что я сказала, и обо всем, что крутилось в моей голове. Он облизал свои губы. Я снова была поражена тем, насколько напряженным был его взгляд. В нем таилось что-то неотразимое, и дело было не только в его привлекательности.

– Типа того.

Воздух со свистом вылетел из моей груди, когда я услышала его низкий рокот. Мне нужно было точно знать, что значит «типа того». Покачав головой, я повернулась обратно к доске. Этот разговор ни к чему не приведет. Несмотря на все мои старания и поддержку в стиле «хоккеисты – хуже всех», ему не потребовалось много времени, чтобы сломить мою решимость.

Джекс отвернулся и снова помрачнел, стуча ручкой по столу и крутя ее из стороны в сторону. Он опять выглядел напряженным, будто и не улыбался мне несколько секунд назад.

К тому времени, как занятие закончилось, я была сыта по горло его поведением. Я должна была заставить его выпустить пар и точно знала, как это сделать. Я схватила свои вещи и быстро встала, потеряв равновесие. Его рука метнулась вперед и поймала мое запястье, не дав упасть.

– Осторожно, – сказал он, все еще держа меня за руку.

Место соприкосновения будто пронзило током. Это был мой шанс выполнить план под названием «Расслабься, Джекс». Я отринула все сомнения.

– Пойдем. Я хочу тебе кое-что показать. – Рискуя выглядеть глупо, я переместила руку и сомкнула свои пальцы вокруг его запястья, нежно потянув вперед. Я ожидала, что он начнет сопротивляться, но парень удивил меня, встав со своего места и схватив рюкзак.

– Показывай дорогу. – Грубые мозоли прошлись по моей гладкой коже, прежде чем он переплел наши пальцы вместе, поглаживая большим пальцем мою ладонь. Это едва заметное прикосновение вызвало покалывание в моей руке. Джекс уставился на мои губы, и я инстинктивно прикусила нижнюю. Он сделал шаг ко мне, но я отступила назад, сохраняя дистанцию между нами. Ни один из нас не выпускал руки друг друга, и я повернулась к двери, таща его за собой.

Я улыбнулась, зная, что наверняка исправлю то, что его гложет.

Глава 9

Джекс

– Давай, идем. – Сид оглянулась, и ее пронзительные карие глаза встретились с моими. Я был более чем счастлив идти за ней. Она была как спасательный круг, позволяющий оставаться на плаву.

При этом она с таким же успехом могла бы столкнуть меня с обрыва. Мне было чертовски любопытно, что Сидни задумала. Она посмотрела на меня решительным взглядом, и уголки ее губ приподнялись. У нее определенно был какой-то план.

– Куда ты меня тащишь? У меня дерьмовое настроение, Сид.

Она не замедлилась. Наоборот, со смехом потянула меня сильнее.

– Я заметила. Ты сидел все занятие с кислой миной. Так что потерпи немного и доверься мне. – Она крепко сжала мою руку.

– Хорошо, но не жди, что я буду хорошим компаньоном, – проворчал я себе под нос.

Сидни вышла из здания, и я направился за ней. Как ни странно, вместо того чтобы пойти к парковке, мы пересекли футбольное поле и подошли к забору из сетки длиною в два метра.

– Я не уверен, что ты сегодня подходила к зеркалу, – я указал на ее и без того короткую юбку, – но мне кажется, что перелезать через забор не самая хорошая идея.

Какой же я идиот. Если Сидни хотела перелезть через этот забор, моим единственным ответом должно быть «спасибо».

– Значит, любишь выдавать желаемое за действительное, – сказала она, приподняв уголок зеленой сетки, под которой она с легкостью смогла пролезть.

Я взглянул на нее.

– Маловата для меня, тебе не кажется?

– Ты всегда можешь попробовать перелезть.

Я издал безнадежный стон и присел так низко, что колени, казалось, оказались у меня под мышками, когда я пробирался под сеткой. Я хотел подняться, но меня резко отдернуло назад. Рубашка зацепилась за один из острых концов, пригвоздив меня к месту. Я попытался вытащить уголок сетки, но никак не мог до него дотянуться.

– Может, поможешь мне?

Сидни стояла напротив, держа руки на бедрах.

– Не знаю. Мне вроде как нравится, когда ты так связан.

Я бросил на нее мрачный взгляд.

– Это можно устроить, но сейчас помоги мне выбраться.

Сидни не двинулась с места, и я тяжело вздохнул.

– Пожалуйста.

– Раз уж ты так вежливо просишь, – сказала она с ухмылкой. Боже, пусть теперь не ждет пощады.

Мысли смешались, когда ее рука скользнула по моей спине, оставляя на ней горячий след. Несколькими быстрыми рывками я освободился и встал во весь рост, а затем размял руки.

– Сверху. Я определенно должен был перелезть сверху.

– Ты действительно думаешь, что выжил бы? – Она подняла бровь.

Я провел пальцем по дырке на своей рубашке.

– Что бы ты там ни задумала, лучше, чтобы оно того стоило.

– Ты мне не доверяешь? – спросила Сидни с озорством в голосе.

У меня вырвался короткий смешок.

– Не совсем.

– Расслабься. Тебе понравится.

Мы прошли пару кварталов в тишине, пока я вновь не ощутил давящее чувство в груди. Прогулка на свежем воздухе никак не поднимала мне настроение.

Впереди виднелась старая свалка. Надпись на табличке гласила: «Ты выбрасываешь. Мы ломаем». Она выглядела слишком обветшалой даже для свалки.

– Зачем мы здесь, Сид?

Она проигнорировала вопрос, знакомо улыбнувшись дежурному. Он уставился на девушку, оглядев с ног до головы, и неохотно впустил нас.

– Ты же знаешь, что нельзя приводить гостей. Это не входит в условия сделки. – Он посмотрел на меня так, словно пытался оценить, насколько я сильный. Хорошая попытка. Я был по крайней мере на тридцать килограммов тяжелее этого парня. Повернувшись обратно к Сидни, он продолжил говорить своим высоким голосом: – Фреду это не понравится.

Девушка одарила его обаятельной улыбкой и сделала умоляющий жест.

– Ты ведь не расскажешь ему, правда?

Его взгляд смягчился, как будто он не мог отказать такой милой девушке. Я понимаю тебя, чувак. Он махнул нам рукой, приглашая войти, и, хотя у меня не было никакого желания быть здесь, я оказался так же впечатлен, как и он.

Мы прошли мимо высоких куч мусора. Ничто из этого уже нельзя было починить. И я удивился, как это место до сих пор не закрыли, оно было маленьким и совсем не походило на городское предприятие.

Когда мы завернули за угол, Сидни одарила меня застенчивой улыбкой. Посреди свалки стоял диван, с которого открывался вид на еще большее количество мусора. Я бы не назвал это место живописным, но, по крайней мере, здесь было интересно.

– Меня никто раньше не приводил на свалку.

Сидни помахала мне рукой, достала чистое одеяло, которое было спрятано в пластиковом контейнере, и расстелила его на диване, показав на подушку.

– Садись, – приказала она тоном, не терпящим возражений.

Присев на диван, я удивился, насколько он был удобным. Над головой висел небольшой брезент на случай дождя. Сидни все предусмотрела.

– Ты часто здесь бываешь?

– Достаточно. – Она выкатила тележку, в которой были стеклянные вазы, пара защитных очков и большая деревянная бита.

– Громить вещи? Серьезно, Сид?

Она приподняла бровь и поставила вазу на длинную стойку.

– Есть варианты получше?

Но в этом определенно было что-то особенное.

– Нет.

Я с трудом сглотнул и проследил за каждым ее шагом, пока Сид закатывала рукава рубашки и поправляла юбку, чтобы расставить ноги пошире. Она дерзко ухмыльнулась мне, подняв биту до уровня локтя, и ударила с такой силой, что стекло перед нами раскололось. Она весело рассмеялась, заразив и меня своим смехом. Я похлопал ей, а она театрально поклонилась мне.

– Твоя очередь. – Я окинул ее скептическим взглядом, на что Сидни фыркнула: – Поверь мне, это поможет.

– Конечно, поможет.

Я бы лучше остался сидеть, но ее слова звучали так обнадеживающе. Я встал и схватил защитные очки и биту, пока она все подготавливала.

Я нерешительно взмахнул битой.

– И это, по-твоему, удар? – Ее теплые руки опустились на мою спину, и, встав позади, Сидни сдвинула мой кулак чуть ниже. Мне не нужна была ее помощь, но мне не хотелось ее останавливать. К черту биту. Это было именно то, в чем я нуждался прямо сейчас.

Сидни отступила назад, будто услышав мои мысли.

– Замахнись еще раз. Не останавливайся, когда ударишь по вазе. – Ее властный тон заставил меня прикусить нижнюю губу. Обычно я предпочитаю быть главным, но ее уверенность в себе была чертовски сексуальной.

Она обошла тележку, вытащила огромную вазу и поставила ее на землю, прежде чем сесть на диван на безопасном расстоянии.

Что-то влекло меня к Сидни, и я чувствовал, как возведенная в душе стена рушится от ее пристального взгляда. Последние несколько дней были тяжелыми. Рокки, мой придурок-агент, приставал ко мне по поводу имиджа. Я все еще не мог прийти в себя после того последнего звонка. Он был зол из-за Сид и наших догонялок в коридоре. Сказал, что мне нужно лучше следить за репутацией. Когда я отказался, он начал преувеличивать и говорить о том, как важно добиться признания у спонсоров и казаться для них надежным вариантом.

Гнев нарастал у меня в груди, и я последовал указаниям Сид, замахнувшись и сильно ударив по вазе. Сила удара заставила стекло треснуть, и я улыбнулся.

– Тебе понравилось? – Голос Сид звучал неуверенно, а мне не нравилось, когда она в чем-то сомневалась.

– Да, Сид, мне понравилось.

Она хлопнула в ладоши.

– Моя очередь.

Девушка расправила плечи, готовясь к следующему удару, и я заметил выглядывающий из-под воротника участок кожи. Ее шрам был едва виден, и мне захотелось провести по нему пальцами. Я опустил взгляд, прежде чем она смогла заметить, что я обратил на него внимание.

Весь следующий час мы болтали о всяких мелочах, а наш азарт только возрастал, когда мы готовили следующие вазы для битья. С Сидни было так легко, что я не мог отвлечься ни на что другое. Большинство людей засыпали меня вопросами о хоккее и будущей карьере в Национальной лиге. Она же позволяла мне говорить о том, о чем мне было комфортно. Сидни рассказывала о своих планах и о том, как она хочет начать карьеру, как она надеется, что ее мама гордилась бы ей.

Я сел рядом с ней на пыльный диван.

– Конечно, она бы гордилась тобой, Сид. Ты потрясающая во всем.

На ее щеках появился нежно-розовый румянец, который она пыталась скрыть, но я его заметил. Она полезла в сумку, и мой взгляд упал на то место, где ее рубашка выбилась из-под юбки. Черт, я так хотел провести пальцем по ее коже, но ее голос вырвал меня из мыслей.

– Здесь не так много, но хоть что-то, чтобы снять напряжение. – Сид протянула мне протеиновый батончик, не заметив, что я задумался. Ее слова приобрели в моей голове другой смысл. Напряжение исчезло, но внутри росло другое чувство.

Она не спросила, что со мной, но в ее глазах читался вопрос. Я пожал плечами и попытался объяснить то, что мучило меня.

– Ты помнишь, как шесть лет назад на уличных гонках погиб старшеклассник?

– Да, это было во всех новостях, – проговорила она шепотом.

– Он был моим лучшим другом, его звали Маркус. – Я сделал глубокий вдох, успокаивая боль, которая нарастала в груди. – Мы не только играли вместе – он и был причиной, почему я пошел в хоккей.

Сидни не давила на меня, просто ждала, когда я продолжу.

– После того как он… – Я закрыл глаза. Дыши. – После того как он умер, я решил, что сделаю все возможное, чтобы осуществить его мечту и стать профессиональным спортсменом. Поскольку я был игроком второго звена и много тренировался с Маркусом, я, естественно, смог заменить его. Иногда мне кажется, что я живу его жизнью ради него и я никогда не буду тем, кем он стал бы. Ты бы его видела. То, как он умел кататься на коньках, ужасно пугало парней в колледже.

Я провел дрожащими руками по лицу и волосам.

– В последнее время я плохо играю. Я должен разобраться с этим, прежде чем люди начнут замечать…

Ее нежная рука скользнула по моей щеке, заставив взглянуть ей в глаза.

– Это прекрасно, что ты чтишь память своего друга… Но, Джекс, ты сам по себе. Не зацикливайся так на его мечте, забывая о своей собственной. – Ее глаза блестели от непролитых слез, но в них не было жалости, только понимание.

Сидни положила ноги на диван, и ее плечо еще сильнее прижалось к моему. Она права. Это было именно то, что мне нужно, но я не мог не думать о том, зачем она ходила в это место?

Глава 10

Сидни

На экране огромными буквами высветилась оценка «Отлично».

– Я выиграл, Сид. Время платить по счетам, – низким голосом произнес Джекс у моего уха, заставляя почувствовать дрожь по телу. Я пододвинула к нему маленький листок бумаги, и у меня перехватило дыхание, когда палец скользнул по его ладони. Мой пульс участился, когда он отстранился, разжимая и сжимая кулак.

Он произнес практически шепотом:

– Это третье правило. Как долго, по-твоему, продержатся остальные?

Я закатила глаза, не собираясь никак это комментировать.

Джекс посмотрел на листок бумаги и ухмыльнулся. Я написала свой номер фиолетовой ручкой, в конце добавив: «Не злоупотребляй им».

Его дыхание еще раз обдало мою кожу, прежде чем Джекс наконец глубоко вздохнул и откинулся на спинку стула. Он показал поднятый вверх большой палец, вызвав у меня смех и сняв напряжение.

Я в театральной манере прошептала:

– Жаль, что я не засняла это на камеру. Это могло бы залететь в тренды в «Инстаграме» [5]5
  Деятельность социальной сети Facebook / Instagram запрещена на территории РФ по основаниям осуществления экстремистской деятельности (согласно ст. 4 закона РФ «О средствах массовой информации»).


[Закрыть]. – Я громко засмеялась.

От этой фразы у меня екнуло в груди.

– Мисс Кинг, что вы думаете о позитивном периодическом подкреплении [6]6
  Мощный метод манипуляции, который удерживает человека возле нарцисса. (Прим. ред.)


[Закрыть]? – Голос профессора Картера вырвал меня из мыслей.

Джекс поднял голову, увидев, что я молчу как рыба.

– Она просто объясняла, что такое взлом роста и то, как периодическое подкрепление влияет на психику людей так же, как азартные игры.

Как только профессор отвлекся, я была готова сползти под стол, а мое сердце все еще пыталось выскочить из груди. Я посмотрела на Джекса и одними губами произнесла:

– Спасибо.

Его рука скользнула вверх по моей шее и сжалась: все мое внимание мгновенно сосредоточилось на этом прикосновении. Он что-то написал в своем блокноте, прежде чем пододвинуть его ко мне.

Теперь мы команда, Сид. Я не брошу тебя в беде.

Он придвинулся ближе, посмотрев на меня пристальным взглядом, прежде чем написать что-то еще.

Верно?

Я схватила блокнот, чтобы быстро написать ответ.

Верно.

Джекс пододвинулся ближе, устроившись поудобнее и по-прежнему держа руку у моего затылка. Я расслабилась от его прикосновений, и между нами возникло притяжение.

Другая его рука быстро двигалась по бумаге.

Спасибо, черт возьми, что мы подготовились. Похоже, половина класса в шаге от нервного срыва.

Головы студентов были удрученно опущены вниз. В углу сидела девушка, из глаз которой катились слезы, но она по-прежнему смотрела на профессора и яростно печатала, едва поспевая за его речью. Мы все знали, что любая упущенная мысль может дорого нам обойтись.

Я взяла в руки блокнот.

Да, к счастью для тебя, я тебе помогла.

Он подавил смешок, прежде чем ответить.

Я такого не припомню.

Не моя вина, что у тебя ужасная память.

Рука Джекса скользнула вниз по моей шее, пальцы коснулись ключицы, и он быстро выдохнул. Чувствовал ли он то же самое, что и я? Мое сердце было готово выпрыгнуть из груди совершенно по другой причине. Между нами, несомненно, была химия, но и нечто большее. С ним я чувствовала себя так легко.

Кого я обманывала? Джекс ужасно привлекателен. Это преступление – быть одновременно таким умным и красивым. У девушек не было ни единого шанса. Я повернулась к своей сумке и притворилась, что ищу что-то, чтобы отсесть от него подальше. Он замешкался, будто хотел выразить несогласие, но убрал руку.

Я должна обуздать его. Я не понаслышке знала, каково это: быть всегда на втором месте. Быть брошенным тем, кого любишь, и у меня не входило в планы испытать это когда-либо снова.

Занятие закончилось, и я убрала свои вещи, пытаясь уместить все в сумку. Молнию заело, и она расстегнулась, рассыпав ручки по полу.

– Я подниму. – Джекс наклонился, помогая мне собрать их. Он потянулся за тем же карандашом, что и я, и сделал резкий вдох. Парень взглянул на меня, слегка приоткрыв рот и тяжело дыша. Мне потребовалась секунда, чтобы понять, что моя блузка задралась, и было глупо полагать, что он ничего не увидел под ней. Джекс протянул мне карандаш, а затем на его лице появилась лукавая улыбка, и он медленно усмехнулся. Парень пожал плечами, как бы говоря: «А чего ты ожидала?»

Здорово…

Он отвернулся от меня, дав время привести себя в порядок. Джекс отряхнул брюки, решая спасти ситуацию и сменить тему.

– Я же говорил, что помогу тебе получить эту пятерку.

– Ага. – Искоса посмотрев на него, я направилась к двери. – Спасибо за помощь.

– Как ты смотришь на то, чтобы продолжить наши занятия на постоянной основе? – Он последовал за мной в коридор, но так и не взглянул в глаза. Нервничал ли Джекстон Райдер в этот момент? Должна ли я избавить его от этих мучений и пропустить все веселье?

Я коснулась его руки, игнорируя охватившую меня бурю эмоций.

– Даже не знаю. Может, стоит попробовать еще одно совместное занятие.

Джекс повернулся ко мне так быстро, что стало ясно: он ожидал моего согласия, хотя и наверняка сомневался. На секунду мне захотелось продолжить, чтобы посмотреть, как далеко смогу зайти, но вместо этого я широко улыбнулась ему.

– Тебе по-прежнему удобно по четвергам?

Сначала на его лице появилось облегчение, но потом выражение стало злобным, словно он хотел придушить меня.

– Какого черта, Сид? От тебя столько гребаных проблем.

Я не могла не рассмеяться, глядя на его серьезное лицо.

Его глаза сузились, и я застыла, пригвожденная его взглядом. Я так задумалась, что проходящий мимо студент чуть не сбил меня с ног. Джекс схватил меня за бедро, оттаскивая в сторону, и прорычал:

– Эй, ублюдок, смотри, куда идешь.

Парень посмотрел на него широко раскрытыми глазами, прежде чем убежать. Грудь Джекса высоко вздымалась, он дышал так же тяжело, как и я. Я прикусила нижнюю губу, и его глаза проследили за моим движением. С его губ сорвался вымученный хрип. Мы посмотрели друг на друга, и я усмехнулась, когда на его лице появилась улыбка и парень подмигнул мне. Я закрыла глаза, пытаясь отдышаться и ощутить легкость в груди.

Джекс прочистил горло, привлекая мое внимание.

– Да, по четвергам я свободен.

Мне потребовалась секунда, чтобы вспомнить, о чем мы говорили.

– Круто, встретимся в библиотеке…

Джекс отвел взгляд и перебил меня:

– Или… если ты не против, может, просто придешь ко мне? Так я бы успевал поесть и не так сильно бы спешил.

Хотела ли я пойти к нему домой? Возможно, но это было слишком.

– И что мне за это будет?

Его бровь удивленно приподнялась, а глаза резко сузились.

– Что ж, у тебя будет потрясающая компания.

Усмехнувшись выражению его лица, я возразила:

– Она устраивала меня и в библиотеке.

Дерзкая улыбка скользнула по его губам.

– Так ты признаешь, что она была потрясающей?

– Кто?

– Моя компания.

– Джекстон Райдер просит комплиментов? О да, ты потрясающий, самый потрясающий. Никто не знает, насколько ты потрясающий. – Джекс кинул в меня скомканным листком бумаги, и я рассмеялась так сильно, что случайно фыркнула, отчего засмеялась еще сильнее.

– Тебе идет смех. – Джекс посмотрел на меня, и широкая улыбка озарила его лицо.

Его голос стал игривым.

– Что, если я сделаю тебе дома шоколадный молочный коктейль?

Я протянула ему ладонь. Я хотела пожать Джексу руку, но так задумалась, что нежно провела пальцами по его, и волна ощущений овладела мной. Сделав глубокий вдох, я сжала свои пальцы вокруг его, сцепляя наши руки.

– Согласна, но только при условии, что сделаешь клубничный.