Текст книги "Искатели сокровищ"

Джанет Иванович
Искатели сокровищ

© Evanovich, Inc., 2012

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», 2015

* * *

Глава 1

Зовут меня Лиззи Такер, и я всегда считала себя нормальной. Я блондинка – с небольшой помощью соответствующей химии. Глаза карие – это у меня от дедушки Гарри. Росту во мне пять футов пять дюймов, объем груди больше объема талии, так что я вполне довольна собой. Детство мое было умеренным в плане потрясений и прошло без каких-то серьезных несчастий. Я не была чирлидером или королевой выпускного бала, не получала наград за отличную учебу. После средней школы пошла учиться в кулинарную школу, где мне с большим трудом давался забой всякой живности, зато я преуспела в выпечке. Была помолвлена, потом это дело поломалось. Повезло парню. В январе, через три дня после моего двадцать восьмого дня рождения, я получила дом в наследство от своей двоюродной бабушки Офелии, а работаю я шеф-поваром по выпечке в булочной Даззла в Салеме.

В течение пяти дивных месяцев я жила с ощущением, что жизнь моя наконец-то налаживается. И тут в мой мир ворвались двое мужчин плюс одна обезьяна и изменили его навеки.

Одного из этих мужчин зовут Вульф – сокращенно от Гервульф Гримуар[1]1
  Гримуа́р, или гримория (фр. grimoire, от фр. grammaire) – книга, описывающая магические процедуры и заклинания для вызова духов (демонов). – Здесь и далее примеч. пер., если не указано иное.


[Закрыть]. Он очень красив, но это зловещая красота: черные как смоль волосы волнами спадают до самых плеч, кожа бледная, глаза почти черные – при этом помыслы у него даже еще более темные, чем его глаза. Второй парень – крупный, неопрятного вида блондин, вечно околачивавшийся на пляже. Он обладатель крепкого мускулистого тела, сомнительной репутации и обезьянки по имени Карл. Однако этот здоровенный парень, при всей своей неряшливости, необъяснимым образом очень обаятелен, и зовут его, естественно, тоже соответствующе – Дизель.

Оба они мои ровесники. По словам Дизеля, мы представляем собой «часть свободно организованной группы людей, обладающих сверхспособностями». Сама я не очень во все это верю, но полностью не верить тоже не могу. Я признаю́, что отдельные люди умнее, храбрее, сильнее остальных, некоторые лучше поют, другие более удачливы. Поэтому кто сказал, что у кого-то не могут быть особые способности выше, чем у других? С другой стороны, он и не строит из себя Супермена с планеты Криптон, верно ведь?

Это мой первый октябрь в Новой Англии. Я по-прежнему люблю свою работу и маленький, на две спальни домик бабушки Офелии, приютившийся на склоне холма с видом на гавань Марблхеда. Дом этот был построен в 1740 году и с тех пор несколько раз претерпевал некоторую реконструкцию – с бо́льшим или меньшим успехом. Он немного перекошен, и окна у него не строго вертикальные, зато в нем есть работающий камин, и с самого первого дня я чувствовала себя здесь дома.

Обычно я работаю с пяти утра до часу дня, но сегодня у меня выходной. В окно кухни бил косой дождь, и старый клен на заднем дворе уныло скрипел под ветром. Я как раз нарезала овощи для супа, когда задняя дверь распахнулась и в мою крошечную прихожую ввалился Дизель. На нем были высокие байкерские ботинки, потертые джинсы, футболка с рекламой пива и серый свитер с расстегнутой змейкой. На щеках красовалась двухдневная щетина, густые растрепанные волосы были мокрыми от дождя, и выглядел он очень сексуально.

– Мне нужно, чтобы ты пошла со мной, – сказал Дизель. – Одного парня только что столкнули с балкона на четвертом этаже, и в этом как-то замешан Вульф. Поговаривают, что Вульф напал на след еще одного камня САЛИГИА[2]2
  САЛИГИА (SALIGIA) – акроним из первых букв всех семи смертных грехов (лат., Superbia – гордыня, Avaritia – жадность, Luxuria – вожделение, Invidia – зависть, Gula – чревоугодие, Ira – гнев, Accidia – праздность).


[Закрыть]. И я подозреваю, что убийство имеет к этому какое-то отношение.

История, упомянутая Дизелем, гласит, что вся сила семи смертных человеческих грехов сосредоточена в семи древних камнях. Они называются камнями САЛИГИА, и если собрать их все в одном сосуде… ну, тогда зло по-настоящему возобладает в мире и на земле начнется что-то вроде ада. Кое-кто считает, что камни эти каким-то образом оказались в Салеме. Одним из таких людей является как раз Вульф, который дал нам понять, что они ему нужны. Поскольку Вульф время от времени переходит на сторону темных сил, на Дизеля была возложена миссия воспрепятствовать тому, чтобы камни эти попали к Вульфу.

– В принципе, я бы не возражала прошвырнуться, – ответила я Дизелю, – но в данный момент я варю суп.

– О’кей, тогда давай разберемся, что мы имеем. Ты можешь остаться здесь и варить свой суп, а можешь пойти со мной и спасти человечество, которому грозит попасть в котел к Сатане.

Я шумно вздохнула. Обладать особыми способностями хорошо только на бумаге. Существуют определенные люди, вроде Вульфа, которые получают удовольствие от власти, которую эти возможности дают, но я нахожу этот дар тяжким бременем. Да, я понимаю, что кто-то должен спасать мир от попадания в адский котел, но почему именно я?

– Сказать по правде, я никогда до конца не верила во все эти разговоры насчет САЛИГИА, – сказала я. – И к тому же я не чувствую себя достаточно готовой спасать человечество.

– Ты обладаешь самой главной способностью, которой у меня нет, – ответил Дизель. – Ты одна из всего двух человек, способных чувствовать предметы, имеющие отношение к камням САЛИГИА.

– И ты считаешь, что я должна буду воспользоваться своей способностью на месте преступления?

– Может, этого и не понадобится, – сказал Дизель, – но ты просто классная девушка. И если уж мне придется идти под дождем, чтобы посмотреть на какого-то идиота, шлепнувшегося с балкона на тротуар, я бы предпочел взять тебя с собой.

– Так ты и вправду думаешь, что я классная?

– Да. Слушай, ты не могла бы поторопиться?

Это довольно тревожный знак – похоже, меня легко можно сбить с помощью такого непритязательного комплимента, – но что имеем, то имеем. Я сгребла нарезанные овощи в кастрюлю и накрыла ее крышкой, после чего схватила свою сумочку с кухонной стойки, сняла с вешалки у двери куртку с капюшоном и вышла на улицу.

Было довольно холодно, тучи висели низко, и дождь стал моросящим. В гавани ниже моего дома по-прежнему стояли на приколе лодки, но по сравнению с летним ажиотажем их стало намного меньше. В Новую Англию определенно добралась осень.

Дизель открыл калитку в заборчике из белого штакетника, которая вела из моего заднего дворика на аллею, куда он заехал против всяких правил. Ездил он на красном джипе «Гранд Чероки». Машина была не новая, но и не старая, обычно она была заляпана грязью и покрыта дорожной пылью. Но сегодня верхний слой грязи смыл дождь, так что выглядела она почти чистой.

Я проскользнула внутрь и примостилась на пассажирском сиденье, после чего поняла, что сзади сидит Карл. Он посмотрел на меня, помахал пальцем и улыбнулся своей жутковатой обезьяньей улыбкой – сплошные обезьяньи зубы, оттопыренные обезьяньи губы и безумные и ясные обезьяньи глаза.

Я росла в пригороде, и у нас в доме были собаки, кошки, хомячки, морские свинки, попугайчики и рыбки. Но обезьян – никогда, так что для меня это был новый и порой беспокойный опыт.

Дизель выехал по Везерби-стрит на Плэзент, Плэзент скоро перешла в Лафайет, а уже Лафайет привела нас к мосту, который вел в Салем. В потоке машин мы проехали центр города, свернули в северный район и, припарковавшись на Брейнтри-стрит позади полицейской патрульной машины, прошли к тому месту, где уже собралась небольшая толпа.

Район этот был смешанный, жилой и торговый одновременно. Напротив семиэтажного многоквартирного дома из желтого кирпича постройки примерно семидесятых годов стояли припаркованные под углом полицейские машины, фургончик судмедэксперта и карета скорой помощи. Место происшествия перед домом было огорожено желтой лентой, где была установлена импровизированная ширма, чтобы закрыть от всяких любопытствующих ротозеев вроде меня тело, распростертое на скользком от дождя тротуаре. И слава богу, потому что видеть мертвого человека мне очень не хотелось.

– Ты знаешь, как его звали? – спросила я Дизеля.

– Джилберт Риди. Профессор из Гарварда. По данным моего источника, он разбился, упав с высоты, но на шее у него ожег в форме отпечатка человеческой ладони.

Я почувствовала, как в желудке тревожно заворочался завтрак, а над верхней губой выступили капельки пота.

– Вот блин, – сказала я. – Черт…

Дизель взглянул на меня.

– Дыши глубже. И думай о чем-нибудь другом.

– Как, интересно, я могу думать о чем-то другом? Передо мной на асфальте лежит труп, а на коже у него ожог от руки.

– Думай о бейсболе, – предложил Дизель.

– Ладно, пусть будет бейсбол. Я играю или только смотрю?

– Смотришь.

– Смотрю в парке? Или по телевизору?

– По телевизору.

Дизель задрал голову и уставился на разбитый вдребезги навес под крошечным балконом на четвертом этаже. Я тоже посмотрела вверх.

– Я знаю только одного человека, способного сконцентрировать достаточно энергии, чтобы оставить рукой ожог на чьей-то шее, – сказал Дизель.

– Вульф?

– Да.

– Значит, ты считаешь, что это Вульф выкинул Риди с балкона?

– Все указывает именно на это, но на Вульфа это не похоже. Вульф любит все делать аккуратно. А тут – полный бардак. Не могу представить, чтобы он выбросил этого парня из окна… тем более под дождь.

– Это скорее в твоем стиле, – сказала я.

– М-да, это больше похоже на меня.

Я оглядела толпу по другую сторону от места происшествия и заметила там Вульфа. Он стоял один и был одет в безукоризненные черные слаксы и свитер. Он явно не был похож на человека, который совсем недавно выкинул кого-то с четвертого этажа. Волосы его были зачесаны назад, а темные глаза так сфокусированы на мне, что у меня начало покалывать кожу.

Я почувствовала, что Дизель придвинулся ближе, рука его легла мне на плечи. Защитный жест. Вульф с пониманием кивнул. Последовала вспышка света, сопровождавшаяся небольшим облачком дыма, а когда дым рассеялся, его уже не было.

– Он эти штучки с дымом откалывает с тех пор, как на третьем курсе съездил в летний лагерь для магов, – сказал Дизель. – Все это уже устарело. Пора бы для салонных фокусов освоить что-нибудь новенькое.

Дизель и Вульф – двоюродные братья. Их объединяют узы крови, но разъединяют темперамент и идеология. Дизель работает на регулятивное ведомство, приглядывающее за людьми с необычными способностями, в качестве своего рода охотника за нарушителями порядка. А Вульф – это просто Вульф. И судя по тому, что мне о нем рассказывали, ничего хорошего в этом, как правило, нет.

– И что теперь? – спросила я Дизеля. – Собираешься рассказать о своих догадках полиции?

– Нет. У нас так дела не делаются. Ответственность за Вульфа лежит на мне.

– Вот как?

– Именно. И этим я займусь сам.

Мимо меня промелькнул комок коричневой шерсти, и Карл проскользнул за брезент, закрывавший мертвое тело.

– Я думала, ты запер его в машине, – сказала я.

– Я и запер.

– Что за хрень? – крикнул кто-то из-за ширмы. – Откуда взялась эта обезьяна? Она мешает на месте происшествия. Кто-нибудь, вызовите службу контроля за животными!

Дизель тоже скользнул за ширму и вернулся оттуда с Карлом. Мы поспешили к машине, уселись в нее и рванули по улице.

– Он что-то держит в руке, – сказала я Дизелю. – Похоже на какой-то ключ.

Карл тут же сунул эту штуку в рот и сцепил зубы.

– Ээээээ!

Я предложила ему жвачку, обмен состоялся, и ключ очутился у меня. Судя по размеру, это мог быть ключ от замочка на ежедневнике или рабочем журнале. Он был украшен замысловатой гравировкой в виде виноградной лозы и листьев.

– Твой? – спросила я Дизеля.

– Нет. Он, должно быть, подобрал его на земле.

– Возможно, он забрал его у Риди. Вытащил из кармана, например.

– Я видел Риди, никаких карманов у него не было. На нем были только семейные трусы и один носок. Думаю, ключ мог быть спрятан у него в носу или воткнут еще куда-нибудь.

Я вытащила из сумки дезинфицирующий спрей для рук и на всякий случай пшикнула им на ключ. Дизель проскочил пару перекрестков, выехал на Лафайет и свернул в сторону Марблхеда.

– Ну что, мы закончили?

– Если бы мы закончили, я бы уже валялся где-нибудь на пляже на тихоокеанском побережье. Я подумал, что мы сейчас вернемся к тебе домой, чтобы ты могла доварить свой суп, а я тем временем наведу справки насчет этого Джилберта Риди.

Глава 2

Дизель съехал с Плэзент-стрит и принялся кружить по исторической части Марблхеда, по узеньким улочкам, первоначально предназначавшимся для лошадей и пешеходов. Затем он свернул на Везерби-стрит и припарковался перед моим маленьким домиком: серые доски обивки, белая окантовка, по бокам красной входной двери висят стеклянные светильники.

На крыльце сидела Гло в черной куртке с натянутым на голову капюшоном, прижимая к груди большую брезентовую сумку, похожую на почтальонскую. Она одинокая, как и я. На четыре года младше, на дюйм ниже, работает там же, в булочной Даззла, продавщицей. Курчавые рыжие волосы подрезаны коротко, а стиль в одежде позиционируется где-то между диснеевской принцессой и панк-рокером. Сегодня на ней были черные угги[3]3
  Угги – разновидность сапог из овечьей шерсти, с мехом внутри и замшей снаружи (традиционная обувь Австралии).


[Закрыть], черные колготки, короткая черная юбка и вязаная блузка в черную, оранжевую, розовую и нежно-голубую полоску. Увидев нас, она поднялась, и лицо ее расплылось в широкой улыбке.

– Я уже боялась, что ты никогда домой не вернешься и я тут застряну на веки вечные, – сказала она.

Я оглядела улицу.

– А машина твоя где?

– Осталась возле дома. Из нее что-то течет.

– Как же ты сюда добралась?

– Сосед ехал в эту сторону и подбросил меня. Я думала, что ты сегодня утром варишь суп.

– Планы на время изменились, – сказала я.

Дизель открыл входную дверь, куда сразу же рванулся Карл. Мы последовали за ним в дом, ну, в кухню, где на табурете восседал Кот 7143. Был он короткошерстный, в полоску, как у тигра, с одним глазом и половиной хвоста. Гло как-то забрала его из приюта для бездомных животных и принесла ко мне. В документе на передачу из приюта он был записан как «Кот 7143», и с тех пор это имя закрепилось за ним. Кот спрыгнул с табурета, презрительно фыркнул на Карла и с достоинством удалился.

– Накладывала на кого-то заклятие в последнее время? – спросил Гло Дизель.

Гло поставила свою почтальонскую сумку на кухонную стойку.

– Нет. Пыталась колдовать на своей метле, чтобы она была веселой и радостной, только из этого ничего не вышло. Она по-прежнему злится.

Гло уже четыре раза перечитала все книжки о Гарри Поттере и горит страстным желанием колдовать. Несколько месяцев назад она обнаружила в антикварном магазине «Книгу заклятий Риппла» и с тех пор пробует оттуда всевозможные заклинания. Я очень люблю Гло, она прекрасная продавщица в булочной, но как колдунья – это полная катастрофа.

– Овощной суп с вермишелью на говяжьем бульоне.

– А ты не добавляешь в него какие-нибудь экзотические приправы? У меня есть с собой немного порошка из сушеных глаз тритона. – Гло порылась в сумке и извлекла из нее небольшую баночку. – А еще у меня есть яйца ящерицы, но они могут быть уже просроченные. Купила на распродаже.

– Спасибо, – сказала я, – как-нибудь обойдусь.

Я вынула из кармана маленький ключик и, положив его на стойку, направилась к крану, чтобы вымыть руки.

– О господи! – воскликнула Гло. – Это же Ключ Лавея[4]4
  Лавей (Lovey) – милый, возлюбленный, душечка (англ.).


[Закрыть]. Не думала, что ты можешь купить сонеты.

– Никаких сонетов я не покупала, – сообщила я. – Ключ я нашла. Точнее, это Карл его нашел.

Гло взяла ключ и принялась внимательно разглядывать.

– Если присмотреться повнимательнее, среди виноградных лоз можно увидеть букву «Л». Ключ древний, и Нина из «Магазина старинной экзотики» говорит, что он может иметь магическую силу. Он входит в комплект к маленькой книжечке сонетов. Я копила деньги, чтобы купить у Нины эту книжечку, но меня кто-то опередил.

Я повязала фартук и внимательно посмотрела на Гло.

– Не думала, что ты такая любительница поэзии.

– Нина давала мне почитать некоторые сонеты. Они такие романтичные, но есть совершенно вульгарные и непристойные.

– Что может быть увлекательнее, чем непристойный сонет, – сказал Дизель, беря с тарелки рогалик.

Я не могла себе представить, чтобы Дизелю нравились сонеты, пристойные они или непристойные. Мне казалось, что в поэзии его уровень – максимум лимерик.

Гло положила ключ на стойку.

– Нина говорила, что конкретно эти сонеты гарантированно возбуждают страсть, и я подумала, что они могут мне пригодиться. Никогда не знаешь, когда может понадобиться разбудить в ком-нибудь страсть, верно?

Я посмотрела на Дизеля и подумала, что скорее бы воспользовалась чарами, которые помогли бы мне эту страсть игнорировать.

– Хочу провести кое-какое расследование относительно Джилберта Риди, – сказал мне Дизель. – Не возражаешь, если я воспользуюсь твоим компьютером?

– Конечно.

– А кто такой этот Джилберт Риди? – поинтересовалась Гло.

– Один погибший тип, – ответил Дизель, – который нырнул ласточкой с балкона четвертого этажа сегодня утром.

Я накрыла стол в столовой на троих и подала на ленч суп и свежевыпеченный хлеб, а на десерт – овсяное печенье. Из гостиной к нам вернулся Дизель, а на четвертый стул запрыгнул Карл.

– Чии? – спросил Карл.

– Нет, – сказал Дизель. – Это суп. Помнишь, как тебя пронесло после картофельного пюре? Так вот суп – еще хуже.

Карл протянул ему палец, спрыгнул на пол и, сбегав в кухню, принес оттуда миску. Поставив ее на скатерть, он вновь вскарабкался на стул. Ему было слишком низко, глаза находились на уровне столешницы. Поэтому он сбегал в кладовку и вернулся оттуда с подставкой-скамеечкой для кормления детей. Взобравшись на нее, он улыбнулся всем своей пугающей улыбкой. Многообещающий малый.

– Какой он умный! – восхитилась Гло. – Он хочет супа.

Я смотрела, как Карл ест, и была согласна с Дизелем, что суп – это не самая удачная идея. Я положила в миску ломтик хлеба и слегка полила его бульоном, но Карл показал на кастрюлю с супом, а затем – на свою миску. Он хотел еще.

– Ни за что! – заявил Дизель.

Карл обиженно сбросил миску на пол и уставился на Дизеля испепеляющим взглядом. Дизель шумно вздохнул, подхватил его с детской скамеечки, донес до задней двери и вышвырнул на улицу.

– А что, если он убежит? – спросила Гло.

– Значит, мне повезло, – ответил Дизель.

– Никуда он убегать не собирается, – успокоила их я. – Он будет торчать под дверью под дождем, пока мы не впустим его обратно, а после этого весь дом будет вонять промокшей обезьяной.

Снаружи раздался какой-то скрежет, ручка повернулась, дверь открылась, и Карл как ни в чем не бывало протопал в гостиную, не обращая на нас никакого внимания. Включив телевизор, он пощелкал кнопками и остановил свой выбор на канале «Покупки для дома». Мы дружно закатили глаза и вернулись к обеду.

– Нашел что-нибудь интересное по Риди? – спросила я Дизеля.

– Он преподавал английскую литературу елизаветинского периода. Был одинок. Родом из Среднего Запада. Ездил на гибриде[5]5
  Гибрид – автомобиль, оснащенный как двигателем внутреннего сгорания, так и электродвигателем.


[Закрыть]. Сорок два года. Никаких указаний на что-то необычное или из ряда вон.

– Слушайте, это впечатляет, – сказала Гло. – Неужели все это ты выяснил с помощью простой поисковой программы?

Дизель вытер остатки супа на дне тарелки коркой хлеба.

– Нет. Это было на его страничке в Фейсбуке. А еще у него есть блог, где он написал, что обнаружил книжку сонетов, которая, как ему сказали, обладает магической силой.

Глаза Гло округлились.

– Я уверена, что он имел в виду ту самую книжечку! Так вы нашли этот ключ у него? Он принадлежал Джилберту Риди?

– Может быть, – сказал Дизель. – А может, и нет.

В гостиную вошел Карл и показал Дизелю свою голую задницу. Эффект от этого жеста был несколько смазан из-за того, что, поскольку штанов у Карла не было, все это мы уже видели и раньше.

– Фраер! – хмыкнул Дизель. – Десерт так не зарабатывается.

Карл насторожился и весь превратился во внимание.

– Эээп?

– Печенье, – сообщила я ему.

Карл вскочил на свою скамеечку на стуле и, сев строго прямо, как будто шомпол проглотил, положил руки перед собой на стол. Он снова был хорошей обезьяной. Я дала ему печенье, и он полностью засунул его в рот.

– Ну и манеры, – проворчал Дизель.

Карл выплюнул печенье на скатерть, поднял его и принялся аккуратно грызть.

– Наверное, пойду я домой, – сказала Гло, когда все поели. – Нужно еще постирать, да и метла моя может заскучать. – Она отнесла свою тарелку в кухню, влезла в куртку и повесила на плечо сумку на длинном ремне. – Спасибо за суп и печенье. Завтра с утра увидимся. – Она вышла через заднюю дверь, но через мгновение вернулась. – Я же не на машине. Совсем вылетело из головы.

– Нет проблем, – сказал Дизель. – Мы с Лиззи все равно собирались уезжать. Можем подбросить тебя домой.

Я удивленно посмотрела на него.

– Мы собирались уезжать?

– Нужно кое-кого повидать. И кое-что сделать.

Через двадцать минут мы высадили Гло возле ее дома. А еще через пятнадцать – припарковались перед многоквартирным домом, где жил Джилберт Риди. Разбитое окно в лоджии на четвертом этаже было закрыто листом фанеры. Это был единственный знак, напоминавший о происшедшей здесь трагедии. Тело с тротуара давно убрали. Полицейские машины и «скорая помощь» разъехались. Лента ограждения места происшествия исчезла. Фургончика криминалистов тоже не было видно. С неба продолжал моросить мелкий дождик.

Дизель вышел из машины и открыл мне дверцу.

– Давай-ка осмотримся.

– Сам осмотрись. Я тут подожду.

– Так дела не делаются, – возразил Дизель. – Мы же партнеры.

– Не хочу я быть никаким партнером.

– Ну да. А я не хочу жить с обезьяной.

Это было резонное замечание, так что я отстегнула ремень безопасности и потащилась за ним в фойе. Когда он подошел к лифту, я шагнула назад.

– Тпру… – сказала я. – Куда это ты собрался?

– Риди жил в квартире 4В.

– Так ты собираешься вломиться к нему?

– Ну да.

– Это незаконно. И к тому же противно.

Дизель втолкнул меня в кабину лифта и нажал кнопку с цифрой 4.

– По моим ощущениям, сейчас это будет очень правильно.

– А по моим ощущениям – все наоборот.

– Ты младший партнер. И право голоса у тебя всего на пятнадцать процентов.

– Чего это я младший партнер? Я обладаю такой же силой, как и ты.

Дверь лифта открылась на четвертом этаже, и Дизель вытащил меня в холл.

– Помечтай.

– Ты можешь обнаруживать людей, наделенных силой, а я могу находить такие же предметы. И мне кажется, что в этом мы с тобой равны.

– Дорогая, я обладаю длинным перечнем разнообразных сверхъестественных способностей. Давай смотреть правде в глаза: твое дело – печь кексы.

У меня челюсть отвисла.

Дизель ухмыльнулся.

– Это исправит ситуацию, если я скажу, что кексы у тебя по-настоящему классные?

– Больше ты их никогда не попробуешь.

Дизель обнял меня за плечи и прижал к себе.

– Ты не можешь говорить такие ужасные вещи серьезно.

Он снял кусок полицейской ленты, запечатывавшей дверь квартиры 4В, и, положив руку на замок, отодвинул задвижку, наглядно продемонстрировав лишь одну свою способность из всего длинного их перечня. Дизель мог отпереть что угодно. Он повернул ручку, и мы зашли в квартиру Риди, после чего Дизель запер за нами дверь.

Квартирка была маленькая, но уютно обставленная, с большим мягким диваном и двумя креслами. Большой журнальный столик, заваленный книгами, несколько ручек, пачка бумаг, перетянутая широкой резиновой лентой. Напротив дивана – плоский телевизор, рядом с разбитой застекленной дверью на балкон – письменный стол. Мы прошли в кухню. Кухонная утварь старенькая, но чистая. Небольшой столик с двумя стульями. Чашка из-под кофе в раковине. Была еще одна спальня и одна ванная комната. В которых также не оказалось ничего необычного.

– Что мы здесь делаем? – спросила я Дизеля.

– Ищем что-нибудь.

– Это, конечно, очень конкретно.

Мы подошли к книжному шкафу возле письменного стола Риди. Здесь была широко представлена классика, стояло несколько биографических изданий, немного исторических романов и большая коллекция поэзии, которая занимала целую полку. Книжки Лавея здесь не было. Я сходила в спальню Риди и осмотрела все там. Сонетов здесь тоже не было, как не было их в ванной и в кухне.

– Все вроде бы на своих местах, – сказала я, – но сонетов Лавея я не вижу.

– Здесь уже прошлись криминалисты в поисках отпечатков пальцев и забрали все, что, по их мнению, может пригодиться, – пояснил Дизель. – Я, например, не вижу мобильного телефона и компьютера. Думаю, они могли забрать эту книжку, хотя это и маловероятно. У них не было оснований считать ее чем-то важным и имеющим отношение к делу. Скорее всего, ее забрал убийца.

Я подошла к журнальному столику и остановила взгляд на антологии Шекспира: книга весила фунтов четырнадцать. Обложка была потертой, страницы обтрепанные и желтые от возраста. Книга была заложена блокнотом с разлинованными листами. Я открыла книгу и быстро пробежала страницу глазами.

– Риди читал в антологии один из сонетов Шекспира, – сказала я Дизелю. – И сделал какие-то пометки. Он переписал строчку «То нам слепит глаза небесный глаз»[6]6
  Сонет 18, перевод С. Я. Маршака.


[Закрыть], рядом написал Ключ к камню Вожделения и дважды это подчеркнул. Дальше на странице идет список разных документов и книг по его специальности. Последней в этом перечне стоит книга Лавея.

Дизель взглянул через мое плечо на заметки Риди.

– Luxuria – это по-латыни «вожделение»?

– Ты знаешь латынь?

– Superbia, Acedia, Luxuria, Ira, Gula, Invidia, Avaritia. Семь смертных грехов. На этом мои познания в латыни заканчиваются.

– Ты думаешь, Риди убили из-за того, что он занимался исследованиями, посвященными камню Вожделения?

– Люди веками охотились за этими камнями, основываясь лишь на слепой вере в их существование, и, чтобы добыть их, творили жуткие вещи. Не удивлюсь, если Риди стал еще одной жертвой в длинном ряду погибших за эти камни.

Вдруг мы замерли – кто-то пытался повернуть ручку входной двери. Послышался тихий скрежет. Пауза. Вновь скрежет и покручивание ручки. Снова пауза. Кто-то пытался открыть замок, но безуспешно. Дизель подошел к двери и взглянул в смотровой глазок, затем с улыбкой повернулся ко мне.

– Это Хэтчет[7]7
  Хэтчет (Hatchet) – большой нож, резак (англ.).


[Закрыть], – сказал Дизель. – Похоже, он уже уходит.

Стивен Хэтчет был рыхлым типом со взъерошенными рыжими волосами. Он присягнул на верность Вульфу, одевался в стиле Ренессанса и отличался совершенно безумным нравом. Лет ему под тридцать, и он был единственным известным человеком, обладавшим способностями, схожими с моими. Предположительно он мог чувствовать магическую энергию, скрытую в обычных предметах. На первый взгляд это кажется совершеннейшей фантазией, но я, например, считаю, что это мало чем отличается от умений фермера, использующего прутики из лозы, чтобы отыскать под землей воду. Хотя, честно говоря, в эту самую лозу я не очень-то верю.

Мы еще раз прошлись по квартире, и Дизель забрал антологию, блокнот и папки.

– Нельзя брать все эти вещи, – возмутилась я. – Это воровство.

– Считай, что мы одолжили их на время, – ответил Дизель. – Когда-нибудь я, возможно, верну это обратно.

Дизель запер за нами дверь и прилепил на место обрывок желтой полицейской ленты. Выйдя из лифта в фойе, мы столкнулись с Хэтчетом, который тянул с собой бензопилу.

– А Вульф знает, что ты балуешься с автоматическим инструментом? – спросил у него Дизель.

– Мой господин знает только то, что я во что бы то ни стало сделаю порученную мне работу. А как это произойдет, ему все равно. Большего тебе и твоей девке знать не обязательно.

Я прищурилась и двинулась в направлении Хэтчета.

– Девки? Что-то я не поняла.

Дизель обнял меня за плечо и отодвинул назад как раз настолько, чтобы мой кулак не мог дотянуться до носа Хэтчета.

– Успокойся, никакой это не секрет, – сказал Дизель. – Все знают, что Вульф ищет камень Вожделения.

– И мы его найдем, – сказал Хэтчет. – Сонеты у нас уже есть, скоро получим и ключ.

– Почему же вы не забрали ключ, когда брали сонеты? – спросил Дизель.

Лицо Хэтчета стало пунцово-красным.

– Упущение вышло.

Он развернулся на каблуках и зашагал в сторону лифта.

– Он собирается бензопилой прорезать дырку в двери квартиры Риди, – сказала я.

– Ну, это вряд ли, – ответил Дизель. – Дверь бронированная, противопожарная. Если Хэтчет собирается попасть внутрь, ему придется пробиваться через стену.