Текст книги "Доктор Кто. Сказки Повелителя времени (сборник)"

Путешествие по кораблю превратилось в кошмар, залитый тусклым красным светом. Колючки цеплялись за одежду космонавтов, не давая им бежать. Ветки преграждали им путь. Плющ и ползучие растения заплели весь пол, на каждом шагу подставляя спасателям подножки, грозя поймать их в силки и швырнуть на пол. А в тенях их ждали виррны – они тянули свои лапы к любому зазевавшемуся, надеясь, вдруг повезет. Так что спасатели, не дожидаясь нападений, первыми палили в любой подозрительный угол, где им чудилось какое-то движение или где просто лежала слишком густая тень.

Они наткнулись на секцию космического судна, разрушенную лесом, который в этом месте давно прорвался внутрь «Звездного огня». Капитан нашел высокое дерево, вскарабкался по его стволу, перелез на длинную горизонтальную ветку, прополз по ней и спустился с другой стороны. Подошвы его ботинок лязгнули по металлическому полу. От дверей секции к нему метнулось щупальце, обернулось вокруг его лодыжки и рвануло так, что он потерял равновесие. Падая, он успел выхватить бластер и ткнуть им в то темное, что волокло его куда-то. Выстрел эхом прокатился по гулкой металлической громаде, и только предсмертный визг виррна смог его заглушить.

У каждого поворота команда мешкала, проверяя, нет ли за ним виррнов, и только потом продолжала путь. У каждой неосвещенной двери люди вперивали в темноту взгляды, стараясь угадать, бросится оттуда на них очередной виррн или нет. Каждый шаг приближал их к цели – передней секции корабля, где размещалась его контрольная палуба и криокамера корабельной команды и где, как они надеялись, продолжала спать его капитан.

Путь по коридорам корабля длился, казалось, вечность, но все же настал тот миг, когда спасатели очутились перед закрытой дверью очень строгого вида. Наверняка это за ней обитала команда. Все до одного невольно затаили дыхание, когда их капитан активировал механизм открытия дверей, и металлическая панель медленно поехала в сторону. Она скрипела и стонала, борясь с вековой ржавчиной и ветвями, которые за это время успели прорасти вокруг и даже сквозь нее. В конце концов она приоткрылась ровно настолько, чтобы капитан смог протиснуться в камеру.

Капсулы внутри омывал прохладный голубой свет, совсем непохожий на те тревожные кроваво-красные сумерки, которые затопили большую часть корабля. Все здесь казалось холодным и строгим. Капитан оглядел камеру, скользнув взглядом по каждой капсуле отдельно. И с облегчением выдохнул, отчего в воздухе перед ним закучерявился пар. Похоже, капсулы здесь никто не трогал.

– Видимо, виррны не успели забраться так далеко внутрь корабля, – сказал техник. – Воздух здесь холоднее. Нет, в этой камере они не побывали.

Капитан уже шел вдоль криокапсул, высматривая ту, в которой спала капитан. Но сумеют ли они разбудить ее, когда найдут? Одна капсула стояла чуть поодаль, на небольшом возвышении, соответствующем высокому рангу старшего офицера. Капитан опустился рядом с ней на колени. Провел одетой в перчатку рукой по стеклянной крышке. От холода она вся заиндевела, но он все же сумел расчистить небольшой пятачок, достаточный, чтобы заглянуть внутрь и увидеть там женщину. Такую спокойную во сне. И такую прекрасную. С одного взгляда на ее лицо, покрытое пленкой искрящегося льда, капитан понял, что перед ним та, кого он искал. Теперь надо было ее спасти.

Вдруг он заметил какое-то движение. Сначала ему показалось, что она пробуждается и что ее веки каким-то чудесным образом затрепетали. Но тут же он понял, что видит в стекле перед собой отражение, а движется тварь за его спиной.

Предостерегающий крик раздался в тот самый миг, когда капитан понял свою ошибку. Он отскочил в сторону, и как раз вовремя: щупальца виррна рассекли воздух там, где всего секунду назад была его голова. Они ударились о крышку стеклянного саркофага, смахнув с нее иней, который вихрем сверкающих ледяных частиц закружился над ним.

Виррн развернулся. Теперь уже собственное отражение глянуло на капитана из выпученных глаз чудовища, когда то бросилось на него. Он вскинул бластер, сверкнула ослепительная вспышка. Виррн отлетел назад и, уже мертвый, рухнул на пол в нескольких метрах от саркофага.

– Можешь ее разбудить? – спросил капитан у техника, который возился с управлением капсулы.

– Я могу перекрыть доступ холоду и вернуть ее телу нормальную температуру, – отвечал тот. – Но без команды активировать процесс пробуждения, которую можно отдать, только имея код доступа, от самой женщины зависит, начнет она дышать или нет. – И техник нажал на нужные кнопки. – Будем ждать.

И они ждали. Иней в капсуле стал таять. Пространство под стеклянной крышкой заполнил холодный туман. Постепенно ледяная пленка на лице женщины растаяла и каплями потекла по ее щекам, словно слезы. Но ее глаза оставались закрытыми, грудь не поднималась.

– Виррн! – крикнул кто-то от двери. Но капитан едва обратил на него внимание. Он был целиком занят женщиной, что лежала перед ним в стеклянном ящике и не просыпалась. Все его мысли были о ее застывшей красоте.

– Время, – шепнул техник, еще раз проверяя контроль. – Пора ей уже начинать дышать. Если не задышит сейчас, значит, не проснется.

В комнате гулко грохнуло лазерное ружье, визг умирающего виррна ворвался капитану в уши, когда тот снова встал на колени перед саркофагом. Приникнув губами к губам женщины, он послал свое теплое дыхание прямо в ее легкие, желая ее разбудить.

Не вышло.

Он повторил попытку – еще один поцелуй жизни. И на этот раз грудь женщины поднялась и снова судорожно опустилась, словно с испугом отвечая на его призыв. Ее глаза открылись, и она шумно глотнула морозного воздуха.

Капитан помог ей выбраться из капсулы. Скинув куртку, он набросил ее женщине на плечи, пока та приходила в себя после долгого ледяного сна. Она сидела и дрожала, а он рассказывал ей, кто он такой, почему прибыл сюда со своей командой и что они нашли. Пока два капитана беседовали, техник колдовал над панелью управления, пытаясь связаться с главным компьютером. Когда все было готово, разбуженная женщина-капитан уже окончательно проснулась. И ввела в систему главный код, который заучила наизусть много лет назад, задолго до того, как началось ее путешествие.

За их спинами начали оттаивать другие криокапсулы. Распахивались крышки. С помощью процессов, запущенных главным командным кодом, люди медленно просыпались, пробовали отвыкшими легкими воздух. В глубине судна открывались уцелевшие капсулы с пассажирами. Медленно, но верно температура в офицерской камере начала расти. Медленно, но верно «Звездный огонь» возвращался к жизни.

Когда все спящие проснулись, капитан и его команда спасателей выдали им бластеры из запасов корабля. Две команды, объединив усилия, прокладывали путь через скопища виррнов, и те отступили. Противник превосходил их численностью, к тому же они знали, что против бластеров им не выстоять. Два капитана – женщина, которая спала так долго, и мужчина, который прилетел ее спасти, – вывели людей за пределы потерпевшего крушение судна. И все вместе – команда, пассажиры и их спасители – двинулись через лес.

Шли они долго, но на душе у всех было легко. Пока они пробирались между деревьями, где-то высоко над пологом инопланетного леса взошло здешнее солнце. Сквозь плотную завесу листвы начал сочиться рассеянный, бледный свет. Для тех, кто спал в недрах «Звездного огня», это был свет нового дня, новой жизни.

Когда они добрались до спасательного корабля, женщина-капитан повернулась к своему спасителю. Взяла его руки в свои.

– Спасибо, – сказала она. И его улыбка показалась ей такой же прекрасной, как ему – ее сияющая, замороженная красота.

Синдерелла и волшебный ящик

Синдерелла, одна из самых хорошеньких девушек в королевстве, была на удивление невезучей. Когда ей было всего пять, ее мать подхватила лихорадку и умерла. Отец погоревал-погоревал, да и влюбился в другую, вдову с двумя дочками, чуть постарше самой Синдереллы.

Все вместе они были очень счастливы – по крайней мере, так думала Синдерелла – в большом доме, где прошло ее детство. Но, когда отец вдруг заболел и умер, – а случилось это вскоре после свадьбы, – все сразу пошло по-другому. Мачеха Синдереллы унаследовала дом и все имущество, и выяснилось, что ни ей, ни ее двум дочкам ничего не нравилось в отце Синдереллы так сильно, как его богатство. В их сердцах не нашлось и грана любви к Синдерелле и, как она скоро заподозрила, не было в них любви и к ее отцу.

Правда, из родного дома Синдереллу они все же не выгнали – хотя, может быть, оно было бы для нее и лучше, как посмотреть. Вместо этого они заставили ее стирать на них и стряпать. Она мыла и чистила, ходила в город за покупками, готовила еду, прибирала и вообще делала все по дому.

Но, хотя мачеха Синдереллы и ее сводные сестры взвалили на нее всю работу, одного они так и не добились: не смогли заставить Синдереллу почувствовать себя несчастной. Сколько бы она ни трудилась, как бы тяжело ей ни приходилось, на лице ее всегда цвела улыбка. Да, она знала, что ей не повезло – она рано потеряла родителей, в родном доме с ней обращались как с рабыней, и все же она радовалась, что у нее есть хотя бы крыша над головой и вдоволь еды. Ведь она знала и то, что в мире немало тех, кому повезло еще меньше.

Однако встречались в нем и настоящие везунчики. Из окна кухни Синдерелла видела замок – он стоял на холме, высоко над городом, – там жили лорды и леди. Иногда, оторвавшись ненадолго от грязной посуды, которую она мыла по утрам и вечерам, девушка бросала взгляд в окно и думала: интересно, что у них там за жизнь, в этом замке? Еще реже, отправляясь в город за покупками, она встречала там экипаж лорда Дарка, спешащий из замка или в замок, – дверцы плотно закрыты, занавески на окнах всегда задернуты, так что самого лорда она не видела, да он и вообще редко показывался на людях.

Прошли годы, и Синдерелла превратилась в настоящую красавицу. Копоть и грязь, сажа и пыль, постоянно пачкавшие ее лицо, скрывали его прелесть, однако она была куда прелестнее своих довольно заурядных сестриц. Они знали это, а потому ненавидели ее еще больше.

Один раз в год все самые красивые люди города приглашались в замок на бал. Будь ее отец еще жив, тешила себя мыслью Синдерелла, то и ее наверняка бы пригласили. И даже, может быть, насовсем оставили бы в замке, где она проводила бы свои дни в праздности и роскоши. И хотя, будь ее родители живы, она ни за что не согласилась бы разлучиться с ними, свое теперешнее прозябание дома она с радостью променяла бы на жизнь в замке лорда Дарка.

И вот настал день, когда в дом Синдереллы принесли приглашение в замок, на бал-маскарад. Правда, завистливые сестры сделали все, чтобы скрыть это от нее – им ведь не улыбалось, чтобы на балу она затмила их своей красотой.

Но Синдерелла скоро все равно все узнала. Когда она в очередной раз пошла на базар за мясом и овощами, там только и разговоров было что о бале.

– И ты тоже наверняка пойдешь, – сказал Синдерелле Бунтон, подмастерье мясника. – Ведь приглашены все молодые люди и девушки города и вообще все важные особы.

– Все, кроме меня, – ответила Синдерелла. И почувствовала, как потихоньку покидает ее надежда на счастье, которая не оставляла ее много лет.

Бал был устроен для того, чтобы отпраздновать визит принца Арбеска. Провинция Арбеск и владения лорда Дарка враждовали столько, сколько помнили все, кто в них жил. Бунтон рассказал, что визит принца считается выражением доброй воли и должен привести к укреплению мира между ними, но, судя по его тону, он и сам не очень-то верил в то, что говорил.

– Я видел лорда Дарка, – продолжал он. – Когда я доставляю мясо в замок, он иногда бывает там. Но только вечерами – говорят, днем он вообще не выходит. Я видел, как он обращается с прислугой, а в глазах у него есть что-то такое… – Бунтон даже вздрогнул при воспоминании. – Не знаю, что это, но меня оно пугает. А еще говорят, он ест сырое мясо, когда с него еще капает кровь.

Вернувшись с базара домой, Синдерелла спросила мачеху о бале. Жестокая женщина только рассмеялась.

– Это развлечение не для таких, как ты, – ответила она.

– Я думала, что пригласили всю молодежь, – возразила Синдерелла.

– Нет, приглашение распространяется только на людей значительных, – сказала мачеха, выпрямляясь во весь рост. – Таких, как мои дочери и я.

– Так вы идете? – Синдерелла не была удивлена – вместе с богатствами ее отца мачеха и ее дочки унаследовали и его положение в обществе.

– Разумеется, – с гордостью отвечала мачеха. – Это большая честь для меня. Лорд Дарк наконец-то оценил вклад, который я и мои родные вносим в жизнь нашего общества. А ты, – добавила она с жестокой улыбкой, – мне не родня. Поэтому ты останешься здесь и приберешь весь дом от чердака и до самого подвала. А потом вычистишь серебро и подметешь двор за домом.

В день бала мачеха вручила Синдерелле список всех дел, которые той надо было переделать до их возвращения. Но, прежде чем начать, Синдерелла еще должна была помочь своим сводным сестрам собраться. Подгоняя на них роскошные платья, она жалела, что у нее самой нет ничего хотя бы вполовину столь же нарядного. Заплетая им косы и укладывая локоны, она жалела, что у нее самой никогда не находится ни времени, ни повода, чтобы заняться своими волосами. Наконец она вышла во двор посмотреть, как сестры рассаживаются рядом с матерью на сиденьях экипажа, дверцу которого украшал герб ее отца. Кучер сочувственно улыбнулся Синдерелле – он знал ее с раннего детства, ведь он работал еще на ее родителей. Но вот поводья щелкнули, и экипаж покатил со двора к замку лорда Дарка. Сумерки уже почти поглотили его, когда Синдерелла услышала, как часы на замковой башне пробили восемь.

Синдерелла вернулась в кухню и только взялась за швабру, как вдруг почувствовала затылком странный холодок. Он зашевелил волоски ей на шее, и она вздрогнула. Подумав, что это, наверное, сквозняк, Синдерелла пошла закрыть окно, но тут ее испугал незнакомый звук – свист, скрежет и грохот. Синдерелла с изумлением наблюдала, как в углу кухни появляется какой-то синий ящик. Прошло несколько секунд, ящик перестал трястись, его дверца распахнулась, и на пол кухни шагнул какой-то человек.

Он улыбнулся Синдерелле. Смахнул непокорную прядку со лба, но та, словно пружина, тут же вернулась снова. На этот раз человек оставил ее в покое.

– Кто вы? – недоверчиво спросила Синдерелла. Она задумалась, кто бы это мог путешествовать столь странным и таинственным способом, и тут ее осенило: – Вы, наверное, принц Арбеска?

Улыбка незнакомца стала шире.

– Нет, принц Арбеска уже в замке, веселится на бале-маскараде, – сказал он. – Где, кстати, полагается быть и тебе.

Синдерелла печально покачала головой.

– Меня не пригласили.

– Ну, конечно же, пригласили. Больше того, ты там самая желанная гостья, – заявил ей незнакомец.

Синдерелла даже рассмеялась, услышав такое:

– Я? Да у меня платья приличного – и то нет. А в этом меня и близко к дворцу не подпустят. – И она показала на свое оборванное платье и передник с пятнами сажи. Ее левый башмак просил каши, и в дыру выглядывал одинокий маленький пальчик. Да, вид у нее, прямо скажем, был не авантажный.

Незнакомец приподнял брови. Шагнул к ней, взял швабру у нее из рук и запустил ею в другой конец кухни.

– Да, над тобой действительно придется поработать, – сказал он. – Идем.

– Куда идем? – переспросила Синдерелла.

– В мой волшебный ящик, – ответил он. – Там ты примешь ванну, а я пока принесу тебе платья, чтобы тебе было из чего выбрать.

Синдерелла немного нервничала, но незнакомец, хотя и странный, показался ей вполне достойным доверия. К тому же ей гораздо больше хотелось попасть на бал, раз уж представилась такая возможность, чем сидеть дома и скрести надоевшие полы. И она смело шагнула за ним в дверцу синего ящика.

Она ожидала, что там будет тесно, как в шкафу – снаружи ящик был именно такого размера, – и очень удивилась, когда оказалась в огромном особняке, который был просторнее ее родного дома. А может быть, даже просторнее, чем замок лорда Дарка. Незнакомец провел ее через большую комнату, посреди которой стоял какой-то странный стол, вывел в коридор, и они долго шли, сворачивая то вправо, то влево, поднимаясь и спускаясь по лестницам, пока не оказались наконец в ванной комнате, роскошнее которой Синдерелла не видела в жизни.

– Закончишь – позвонишь, – сказал незнакомец и показал ей шнур от звонка, висевший рядом с огромной ванной. – В левом кране – вода холодная, в правом – горячая, посредине – лимонад, – продолжал он. – Ну, лимонада ты, наверное, не захочешь, но если нужны пузырьки, рычажок здесь. Я поставил время на блок, так что плещись сколько хочешь. Когда надоест, будет по-прежнему половина девятого.

Незнакомец ушел, а Синдерелла помылась, как никогда в жизни. Потом, не торопясь, обсушилась восхитительной мягкости полотенцем. Наконец, она завернулась в просторный халат и потянула шнурок звонка.

– Великолепно, – сказал незнакомец, тут же появляясь на ее сигнал. – Следующая остановка: гардероб.

Синдерелла никогда еще не видела столько одежды разом. Платья занимали несколько комнат. Незнакомец уже подобрал несколько штук на свой вкус; показав ей вешалки с другими необходимыми деталями гардероба, которые ей нужно было примерить, он оставил ее за этим увлекательным занятием.

Не сразу, но Синдерелла все же нашла изумительное синее платье с пышной юбкой. Вернувшись, незнакомец кивком одобрил ее выбор и поправил свой довольно широкий галстук-бабочку.

– Я знаю, какие к нему подойдут туфельки, – сказал он.

Туфли, которые он предложил, оказались хрустальными. Их носки были покрыты гранями, которые улавливали свет, отчего туфли переливались, точно бриллианты.

– Они что, стеклянные? – не сдержала удивления Синдерелла.

– Туфли из стекла? В таких ты бы изрезала себе все ноги, – отвечал незнакомец. – Нет, это полуночный хрусталь. Он прочнее любого стекла, а благодаря прозрачной полимерной прокладке, которая точно адаптирует каждую туфлю к форме твоей ноги, еще и намного мягче. Стеклянные туфли – надо же, какая глупость.

Синдерелла вдела в туфельки свои ножки. И тут же изумилась тому, как в них удобно и как они хорошо сидят.

– Ну вот, теперь самое последнее, – сказал незнакомец. В его руке вдруг оказался предмет, похожий на металлическую палочку.

– Что это? – спросила Синдерелла.

– Звуковая отвертка, – ответил он ей.

– Зачем она мне? – спросила она.

– Затем, – сказал он, – чтобы, когда замковые часы начнут бить полночь, ты могла сделать вот что. – И он показал ей, куда нажать, чтобы кончик палочки засветился. – Сможешь?

Синдерелла кивнула. А чего тут сложного?

– Но зачем?

Незнакомец удивился.

– Я что, не объяснил? Чтобы спасти себе жизнь, конечно. Ну, ладно, а теперь вперед.

Снова проходя следом за незнакомцем по коридорам и лестницам, Синдерелла гадала, как она попадет в замок лорда Дарка в этом своем платье и в туфельках не из стекла. Но, когда они вышли из его синего ящика наружу, оказалось, что они уже на месте, – ящик каким-то чудесным образом переместился к боковой двери замка.

– Удачи, – сказал незнакомец и крепко пожал Синдерелле руку. – И запомни – в полночь. Не раньше и, уж конечно, не позже. Потом возвращайся сразу сюда. Я подброшу тебя до дома.

– А вы разве не идете на бал? – удивилась она.

Незнакомец покачал головой.

– Меня они сразу распознают. Стоит мне только ступить на порог замка, и они учуют мою артронную энергию. Вот почему я прошу тебя воспользоваться моей звуковой отверткой.

Незнакомец объяснил ей, как найти дорогу от боковой двери замка, где они стояли, в главную залу.

– Веселись, – сказал он. – И не забудь – ровно в полночь. Ох, сам чуть не забыл, тебе же еще понадобится вот это. – Он протянул ей узорчатую маску на тонкой длинной ручке, чтобы Синдерелла могла прикрывать ей лицо. – Это ведь маскарад, в конце концов.

Синдерелла очень боялась, как бы кто-нибудь не остановил ее и не спросил, что она здесь делает. А вдруг ее увидит мачеха? И она, прикрыв маской лицо, заспешила через замок.

Звуки музыки и веселый смех она услышала задолго до того, как разглядела впереди мерцание тысяч свечей. Достигнув наконец бальной залы, она увидела там множество людей: все они пили вино и разговаривали. Посредине танцевали; играл маленький оркестр. В дальнем конце, позади танцующих, находилось возвышение, где сидели лорд и леди Дарк. Лишь они одни были без масок, все, кто еще был там с ними, прятали лица. Лорд Дарк оказался высоким и худым, его черные, гладко зачесанные назад волосы открывали узкое, удлиненное лицо. Волосы леди Дарк, такие же черные, как у мужа, были изящно причесаны и спускались ей ниже плеч. Вот только глаза обоих показались Синдерелле очень уж холодными.

Синдерелла взяла бокал вина, как все, и наслаждалась музыкой, стараясь быть не особенно заметной, но очень скоро увидела, что многие обращают на нее внимание. Несмотря на маски, она почти всех узнала. Сама она избегала смотреть на знакомых в упор, боясь, что они тоже ее узнают, как вдруг к ней подошел человек, которого она совершенно точно не видела раньше – в этом она была уверена. На нем был элегантный костюм и простая белая маска в золотых завитушках. Он остановился прямо рядом с ней, пока она наблюдала за танцующими, и заговорил:

– Простите мою дерзость, но мне отчего-то кажется, что вам здесь немного не по себе.

Он показался ей очень приятным человеком, и, поскольку Синдерелла не сомневалась в том, что никогда не видела его раньше, она созналась ему, что ее смущает, как люди на нее смотрят. Ей показалось, что ее ответ и удивил его, и позабавил.

– И вы не знаете почему? – переспросил он.

Синдерелла покачала головой. Тогда он нежно взял ее за руку и предложил:

– Потанцуйте со мной, и я расскажу вам.

Синдерелла не танцевала уже много лет. Пока был жив отец, он строго следил за тем, чтобы она посещала уроки танцев каждую неделю; и теперь она была приятно удивлена тем, как скоро она все вспомнила. Когда музыка затихла и танец кончился, нежданный партнер Синдереллы отвел ее к краю площадки.

– Ну вот, теперь вы выглядите вполне счастливой, – сказал он. И действительно, ее нервозность прошла, и она перестала обращать внимание на то, кто и как на нее смотрит. Зато она поняла, что ей очень понравилось танцевать с этим человеком в маске.

Вечер продолжался, лорд и леди Дарк, и все, кто был с ними на возвышении, тоже спустились в зал для следующего танца. Синдереллу снова пригласил тот же партнер. Она все гадала, кто же он такой, но он не представился, а спрашивать у него самой казалось ей грубым. И все же вскоре она получила ответ на свой вопрос, причем самым неожиданным образом.

Начинался новый танец, и ее партнер уже повел Синдереллу на площадку, как вдруг дорогу им заступил другой человек. Это был лорд Дарк.

– Вы совершенно завладели нашей самой прекрасной гостьей, – сказал он. И повернулся к Синдерелле. – Думаю, что этот танец может оказаться последним. Вы не откажетесь разделить его со мной?

Синдерелла замешкалась, снова заметив его странный леденящий взгляд.

– Смею вас заверить, – продолжал он, глядя на нее и складывая узкие губы в змеящуюся усмешку, – что как партнер по танцам я ничуть не уступаю принцу Арбеска.

Синдерелла тихо ахнула. Так вот с кем она танцевала весь вечер. Принц поклонился и сделал шаг назад. Не успев опомниться, Синдерелла уже шла на площадку рука об руку с лордом Дарком. Леди Дарк, взяв руку принца, повела его за ними.

Лорд Дарк и вправду оказался отменным танцором, но почему-то с ним Синдерелле опять стало не по себе. У него были не только холодные глаза, но и ледяные руки. Весь танец его взгляд был словно прикован к ее белой, стройной шее. Она надеялась, что когда этот танец закончится, то ей удастся, может быть, вернуться к принцу.

Между тем Синдерелла не забывала и о времени – по ее ощущениям, полночь должна была наступить вот-вот. И точно – она услышала, как зазвонили замковые часы. Музыка заглушала удары, так что трудно было понять, который именно час они отбивают, но Синдерелла не сомневалась, что двенадцатый. Металлическая палочка во внутреннем кармашке рукава холодила ей кожу, но девушка никак не могла ее достать – ведь она танцевала с лордом Дарком.

Часы продолжали звонить, а хватка лорда Дарка на руке Синдереллы становилась все тверже и холоднее. Поверх его плеча Синдерелла видела принца, который танцевал с леди Дарк. Вдруг ей показалось, что глаза леди с каждой секундой становятся темнее и глубже, но та перехватила ее взгляд и улыбнулась. Ее губы раздвинулись, обнажив длинные, острые клыки.

Музыка прекратилась. Раздался чей-то визг.

Синдерелла увидела, как люди на возвышении начали стягивать маски. Они все улыбались, а из их ртов торчали, нависая над нижней челюстью, такие же длинные, острые клыки. Тут лорд Дарк с неимоверной силой сжал Синдерелле руку и, шипя от еле сдерживаемой страсти, потянулся к ее шее. Она увидела, как его движение повторила леди Дарк, чьи клыки приближались к горлу принца.

Охваченная страхом и невесть откуда взявшейся яростью, Синдерелла вырвалась из хватки лорда Дарка. Часы прозвонили последний удар, когда она выхватила из потайного кармашка палочку незнакомца и зашарила по ней в поисках кнопки. Нашла, нажала, и металлический кончик загорелся.

Лорд Дарк уже гневно надвигался на Синдереллу, но, увидев светящийся предмет в ее руках, замешкался. Его глаза удивленно расширились, он замер. Рядом застыла леди Дарк, по всей комнате статуями стояли другие благородные вельможи. Медленно, будто нехотя, леди Дарк поднесла руку к своему лицу. Гладкая белая щека съеживалась прямо на глазах у Синдереллы. Принц, который уже тоже вырвался из рук своей партнерши, в ужасе следил за тем, как стремительно стареет ее голова, вваливаются щеки, а сухая, словно старый пергамент, кожа обтягивает череп.

Лорд Дарк потянулся к Синдерелле, шагнул вперед и попытался выхватить у нее светящийся жезл, но она, крепко зажав его в руке, подняла его у себя над головой. Лорд Дарк рухнул на колени. Несколько секунд он еще смотрел на Синдереллу – его волосы стали белыми, как снег, а лицо ссохлось так, что мало отличалось от черепа, – а потом рухнул ничком. Его скрюченная, точно клешня, рука рассыпалась в пепел.

Мгновение все стояли молча. Синдерелла снова нажала кнопочку на жезле и спрятала его в потайной кармашек своего платья. Тут гости завизжали и с криками устремились из бальной залы вон; среди них Синдерелла заметила мачеху и сестер, те проталкивались к выходу. Сама Синдерелла заспешила совсем в другую сторону – к проходу, который вел к боковой двери замка, где ее ждал незнакомец с волшебным ящиком.

Она понятия не имела, что произошло, знала только, что ей надо выбираться. Сильно беспокоила мысль о том, что ей необходимо вернуться домой раньше сестер и мачехи. Сбегая по какой-то лесенке, она второпях подвернула ногу. Одна туфелька слетела, но девушка не стала тратить время на ее поиски – она сняла вторую и босиком побежала дальше. И тут ей показалось, что за ней кто-то гонится – или это ей только показалось?

Наконец она выскочила из замка наружу, на холодный ночной воздух. И, задыхаясь от бега, остановилась прямо возле синего ящика. Дверца отворилась, и из ящика вышел незнакомец. Он широко улыбался.

– Ну, как, получилось? Умница!

Она так запыхалась, что сначала даже не могла говорить.

– Что… я… сделала? – наконец выдавила она.

– Ничего, просто добилась звукового резонанса. – Он взял у нее палочку и опустил в карман своей куртки. – Если сделать это в нужное время, когда вампиры меняют свой облик, резонанс помешает их молекулярной трансформации, и тогда… ну, ты сама видела. Кто это, твой друг?

Синдерелла не сразу поняла, о чем он. Она обернулась и увидела принца – он как раз выходил из боковой двери. Медленно подойдя к Синдерелле, он протянул ей туфельку, которую она потеряла.

– Я не знаю, что вы сделали, – сказал он, – но, кажется, этим вы спасли всем нам жизнь.

– Совершенно верно, – отозвался незнакомец. – Вам в особенности. Лорд Дарк намеревался превратить вас в вампира, а потом отправить назад, в Арбеск, чтобы вы превратили в вампиров тамошних ноблей. Вся эта вечеринка только для того и затевалась.

– Я приехал сюда, чтобы искать мира, – тихо ответил принц.

– Мне жаль, что вы не нашли того, чего хотели, – сказала ему Синдерелла.

Принц взял ее за руку.

– Это ничего. Зато я нашел кое-что получше.

Она нахмурилась, недоумевая.

– О чем вы?

– По-моему, – вмешался незнакомец, – сейчас он спросит тебя, не хочешь ли ты стать принцессой. На этом я вас и оставлю.

Синдерелла не слышала, как захлопнулась дверца синего ящика. Она не заметила ни ветра, который вдруг взвихрил ей волосы, ни скрежета, с которым ящик постепенно испарился. Все ее внимание было поглощено принцем, которому она спасла жизнь. Кажется, отныне и навсегда к Синдерелле вернулась удача.