Текст книги "Секрет дома напротив"

Джек Райдер
Секрет дома напротив

Посвящается моей маме

© Ефимова Е.М., перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

Пролог

В жизни каждого ребёнка часто случаются такие моменты, когда жизнь кажется чудесной и просто… идеальной.

Ах, если бы кто-нибудь изобрёл способ закупорить воспоминания о подобных сказочных мгновениях в бутылку! Её можно было бы хранить на полке годами, словно флакон редких духов, а затем в один прекрасный день с громким хлопком вытащить пробку! Тогда вы просто поднесли бы бутылку к носу и освежили в памяти все те прекрасные моменты. Вот было бы замечательно, правда?

Так, мне не следует вам этого говорить… но такое изобретение на самом деле существует. Вообще-то, оно обитает прямо здесь, на страницах этой книги, просто, как и большинство удивительнейших сокровищ этого мира, оно долгое время пребывало в забвении. До этой самой минуты…

Мальчик на холме

Стоял конец июля, и сегодняшний день никак нельзя было назвать обычным.

Точнее, день выдался самый что ни на есть особенный. Тысячи детей по всей стране мечтали об этом дне много, много недель. Это был последний день учебного года, и летние каникулы наконец-то наступили.

В одном маленьком городе, в одной школе, стоявшей у подножия очень высокого холма, громко прозвенел звонок. В следующую секунду распахнулись двойные двери, и сотни ребят выбежали на улицу, пронзительно вопя, хохоча и подбрасывая в воздух свои рюкзаки.

Вот это зрелище! Широко раскинув руки в стороны, мальчишки и девчонки вылетали за школьные ворота и устремлялись в открытый мир, не оглядываясь назад.

Однако был среди них один ребёнок, который не кричал, не смеялся и не подбрасывал в воздух свой рюкзак.

Звали его Джек.

Джек жил на вершине очень высокого холма. Хватило бы одного взгляда на его согбенную фигуру, медленно ползущую вверх по склону, чтобы понять: он совершенно не радуется наступившим каникулам.

Джек поднимался всё выше и выше, с трудом передвигая ноги. Холм был такой высокий, что стоило набежать тёмной тучке, и все тропинки как по волшебству затягивало туманом, а дома начинали исчезать прямо у вас на глазах.

Если бы вы встали на вершине холма и посмотрели вниз, то увидели бы великолепный пейзаж: поля и леса. Вдали, у самого горизонта, раскинулось озеро, и когда солнце заходило, его лучи танцевали на водной глади, так что та искрилась и сияла. Словом, с вершины холма открывался величественный вид, а воздух там был чистым и свежим.

Однако вся эта красота не радовала Джека, когда он подошёл к своему дому на холме, а всё потому, что Джек знал: в доме никого нет.

Мамы Джека больше не было рядом, она ушла, когда мальчику было всего три года, так что Джек жил с папой, мистером Брумом[1]1
  Английское слово «broom» означает «метла», «веник».


[Закрыть], но мистер Брум усердно работал весь день напролёт и большую часть ночи, поэтому Джек его почти не видел.

Мистер Брум трудился в приюте для пожилых животных.

Сюда привозили экзотических существ со всего мира, дабы они могли провести свои последние годы в приюте для животных, и мистер Брум заботился о них.

Мистер Брум любил животных, но неприятности ему доставляли вовсе не зверушки. Проблемы мистеру Бруму устраивал его начальник, мистер Неттлз[2]2
  Имя начальника созвучно с английским словом «крапива» (nettle).


[Закрыть].

Мистер Неттлз был самым вредным начальником на свете. Он терпеть не мог своих сотрудников и заставлял их задерживаться на службе допоздна, весь год напролёт, даже в выходные.

Каждое утро мистер Брум уходил из дома ровно в шесть часов, а возвращался затемно. Случалось, он приходил домой, когда Джек уже спал. В такие вечера Джек сам готовил себе ужин, а именно делал бутерброд с вареньем. После этого он делал второй бутерброд, для отца, заворачивал его в пищевую плёнку, оставлял на столе и шёл спать.

Конечно, Джек очень скучал по отцу, и всё же в его одинокой жизни имелись свои плюсы. Он постоянно говорил себе, что ему в каком-то смысле повезло.

Коль скоро Джек оставался по вечерам один дома, то мог делать вещи, которые другим детям делать не позволено, например, включать телевизор на полную громкость или прыгать вверх-вниз на кровати. Джек даже мог засиживаться допоздна, и никто не напоминал ему, что пора чистить зубы и ложиться спать.

И всё же большую часть времени Джеку было очень одиноко, и когда в последний день учебного года он вернулся домой, то невольно жалел, что рядом никого нет и не с кем отпраздновать.

Джек отпер дверь ключом, вошёл в дом, и царившая там тишина неприятно резанула уши. Мальчик разулся, и на него вдруг навалилась острая тоска.

Бросив ботинки у входной двери, Джек пошёл наверх, в свою комнату.

Забравшись на кровать, он лёг, вытянувшись во весь рост, и стал смотреть в потолок невидящим взглядом. Тишину нарушало только тиканье часов, стоявших рядом с кроватью Джека.

Мальчику страстно хотелось, чтобы в доме была ещё одна живая душа.

– Мя-я-у-у-у! – донеслось из коридора.

– А, Оззи, – пробормотал Джек, – полагаю, у меня есть хотя бы ты.

Вообще-то, Оззи был не самой лучшей компанией. Старый кот с седыми усами, очень длинными и кустистыми, большую часть дня спал под батареей в коридоре.

Вздохнув, Джек повернулся на бок и уставился в стену, возле которой стояла кровать. На стене висела огромная пробковая доска, вся покрытая почтовыми открытками. Тут были сотни ярких открыток с изображениями далёких мест, песчаных пляжей, сияющих современных городов и пёстрых полей, заросших чудесными цветами.

Открытки прислала мама Джека. Когда она ушла, Джек был ещё слишком мал и не помнил день её отъезда. Отец рассказывал, что их мама всегда хотела посмотреть мир, так что в один прекрасный день собрала чемодан и улетела на самолёте. Джек почти не помнил маму, однако ужасно по ней скучал, постоянно рассматривал прикнопленные к доске открытки и тяжело вздыхал.

Тишина в доме уже становилась невыносимой, как вдруг Джек услышал за стеной у себя над головой какой-то стук.

БУХ! БУХ! БУХ!

Джек так и подскочил на кровати.

За стенкой кто-то громко прокричал:

– Это отвратительно, Рокко! Убирайся из моей комнаты!

Потом раздался смех, и опять что-то загремело.

Хоть крики и раздавались за стеной, они буквально оглушали. Джеку стало немножко любопытно. Он сполз с кровати, открыл окно и выглянул на улицу.

В ту же секунду окно справа от него открылось, и показалась лохматая голова, а следом за ней и тело: оно проворно вылезло на подоконник и уселось, свесив ноги. Владелец тела оказался весьма неряшливым созданием. Тонкие ноги его были сплошь покрыты засохшей грязью, а из ушей торчали травинки.

Незнакомец недовольно нахмурился и помахал рукой перед носом, как будто в комнате, из которой он выбрался, чем-то дурно пахло.

Джек уже собирался закрыть окно – не хотел, чтобы сосед подумал, будто за ним подглядывают, – но тут сидевший на подоконнике мальчик посмотрел прямо на Джека и улыбнулся от уха до уха.

– Как делишки? – поинтересовался он, болтая ногами в воздухе.

– Привет, – немного застенчиво проговорил Джек.

В прошлом он уже пару раз встречал Бруно и его младшего брата Рокко, но до сих пор они виделись лишь мельком. Бруно и Рокко только недавно переехали и, похоже, не нуждались в дополнительной компании для игр. Всякий раз, видя братьев, Джек чувствовал неловкость, не зная, следует ли поздороваться или лучше их не беспокоить.

– Мама ушла купить нам еды навынос! – оживлённо заявил Бруно.

С тех пор как Джек вернулся из школы, мысль о еде ещё не приходила ему в голову, но теперь его желудок издал громкое голодное урчание.

– И знаешь что? – продолжал Бруно и с заговорщическим видом поманил Джека, призывая придвинуться ближе. – У меня есть новости ещё лучше…

Он потирал руки и улыбался, как человек, только что придумавший зловещий план.

Джек открыл окно так широко, как только можно было и, осторожно перекинув через подоконник сначала одну, а потом и вторую ногу, тоже сел.

Не успел Бруно добавить ещё что-нибудь, как из окна рядом с Бруно высунулась ещё одна голова.

– Привет! – сказал Рокко, глядя на Джека с широкой улыбкой. У Рокко были всклокоченные волосы и лопоухие уши, а из одежды на нём были только бейсболка да красные трусы.

– Сказал же, вон из моей комнаты, Рокко! – приказал Бруно. – А не то расскажу маме, что ты съел все её особые шоколадки!

– Ничего я не ел! – завопил Рокко.

– Тогда в чём у тебя всё лицо измазано?

Рокко скосил глаза, пытаясь рассмотреть пятна шоколада у себя на подбородке, и скромно улыбнулся.

– Ты просто воришка! – заорал Бруно. – Ещё ты стащил мой любимый пододеяльник!

Рокко озадаченно нахмурился.

– Какой такой пододеяльник?

– Космический пододеяльник! Мой любимый! Он светится в темноте и всё такое. Куда ты его спрятал?

– Не крал я твой дурацкий пододеяльник! – закричал Рокко. – Да я даже космос не люблю!

– Все любят космос!

– Ну а я нет! – упёрся Рокко.

Джек не смог сдержать улыбки. Он не привык к таким разборкам между братьями, ведь у него никогда не было ни брата, ни сестры, но он не имел ничего против. Вообще-то, ему показалось, что неплохо иметь рядом кого-то, с кем можно иногда поругаться.

Впрочем, Джек решил, что пора сменить тему, пока перебранка братьев не переросла в драку.

– Кхм, что ты хотел сказать до этого? – спросил он у Бруно.

– Когда? – не понял тот.

– Ты упоминал какие-то хорошие новости…

– Ах да! – весело подхватил Бруно. – Представляешь, мама с папой уезжают! Какая-то трогательная история, связанная с годовщиной их свадьбы. Родителей не будет целых три дня! Знаешь, что это значит?

Бруно и Рокко переглянулись, и на их лицах появились одинаковые озорные улыбки.

– Нет родителей, значит… нет правил! – воскликнул Рокко.

Джек рассмеялся, а Рокко принялся энергично приплясывать на месте.

– Завтра мы повеселимся, малыш Джеки! – сказал Бруно. Он спрыгнул с подоконника в комнату и тоже пустился в пляс. – Может, зайдёшь к нам, если хочешь?

Сердце Джека преисполнилось радости от этого приглашения, однако ответить он не успел. Чей-то громкий голос внизу прокричал:

– Что это вы двое там делаете? Ваша еда стынет!

– Еда! – разом завопили братья.

– Увидимся завтра, Джек! – крикнул Бруно поверх плеча брата.

Они с Рокко выбежали из комнаты и помчались вниз по лестнице, навстречу долгожданному ужину.

А Джек снова остался один. Только на этот раз он не чувствовал себя таким одиноким, как прежде. Он поболтал в воздухе ногами и стал любоваться открывающимся ему видом.

С вершины холма он видел сад возле их дома и сады соседей, протянувшийся за этими садами переулок и старый пустой дом, в котором когда-то жил его дедушка. Дальше, слева от холма, раскинулся городок, и Джек прекрасно видел, как там загораются огни. Солнце уже опускалось за горизонт.

Джек улыбнулся, вспомнив слова Бруно: «Завтра мы повеселимся, малыш Джеки!»

Возможно, эти летние каникулы будут не таким уж плохими…

Фасолевый сок

Проснувшись утром, Джек повернулся на бок и посмотрел на стоявшие на прикроватной тумбочке часы: было около девяти.

Приглушённые крики за стеной раздавались уже больше часа – Джек слышал их сквозь сон. Потом мальчик вспомнил о полученном накануне приглашении Бруно, сбросил одеяло и бодро спрыгнул с кровати.

Судя по громкому стуку за стеной, по лестнице волочили тяжёлый чемодан, и это могло означать лишь одно: родители Бруно и Рокко как раз сейчас уезжают!

Джек поспешно оделся и выбежал на лестницу. Оставалось лишь гадать, какие потрясающие и опасные планы вынашивают братья. Их игры всегда казались Джеку сумасбродными, даже когда рядом находились их родители. При одной мысли о грядущем веселье у него сладостно замирало сердце.

Джек выбежал из дома и, перепрыгнув через низенькую изгородь, оказался в соседском дворе. Воздух был тёплый, а солнце ярко светило над холмом. Джек постучал в дверь.

Когда ему наконец открыли, прямо на Джека выскочила какая-то собака, яростно виляя хвостом.

Это была белая с коричневыми подпалинами спаниелиха с длинными отвислыми ушами. Собака игриво приседала и подпрыгивала на месте возле ног Джека, а её хвост молотил по земле, словно барабанная палочка.

Джек улыбнулся и от души почесал собаку за ухом.

В прихожей стояла мама Бруно и Рокко, миссис Бакли.

Она уже надела огромные солнцезащитные очки и что-то искала в сумочке.

Миссис Бакли была миниатюрной блондинкой с пышной шевелюрой, а в ушах носила огромные серьги-колечки, размером ненамного меньше её головы.

– Здравствуй, золотце, – сказала миссис Бакли. – Ты Джек, да? Вижу, ты уже познакомился с Дотти. Мальчики, пришёл ваш друг! – крикнула она, оборачиваясь. – Мы уезжаем! – Она улыбнулась Джеку, а потом вдруг пронзительно завопила: – Мальчики, вы меня слышите?

В прихожую вышел мистер Бакли, забрал стоявший у подножия лестницы чемодан и с видимым усилием потащил его на улицу, к машине, по пути коротко кивнув Джеку.

– Итак, не забудьте, – прокричала миссис Бакли, – скоро здесь будет ваша тётя Нора!

Из коридора послышался слитный страдальческий стон, и в прихожую вышли Бруно и Рокко.

– Ты не говорила, что эта глупая тётя Нора будет за нами присматривать, – проворчал Бруно.

– Мы можем сами о себе позаботиться, ты же знаешь! – добавил Рокко.

– Хватит этих разговоров, сделайте милость! – горячо воскликнула миссис Бакли. – И чтобы никаких проказ, пока мы с вашим папой в отъезде. Всё ясно?

Бруно и Рокко промямлили нечто нечленораздельное.

Миссис Бакли улыбнулась и указала сначала на одну свою щёку, а потом на другую.

– А теперь поцелуйте мамочку.

Братья нехотя подошли, и каждый чмокнул мать в щёку.

– Вот умнички, – прощебетала миссис Бакли.

Она помахала рукой, улыбнулась, села в машину рядом с мужем, а в следующую секунду автомобиль рванул с места и скрылся в конце переулка.

– Итак! – сказал Бруно, радостно потирая руки. – Все за мной!

Джек прошёл вслед за братьями на кухню, а оттуда – на задний двор. Дотти вприпрыжку устремилась за ними, выскочила на двор и, громко фыркая, принялась обнюхивать траву.

– Да начнётся битва! – воскликнул Рокко.

Он с гордым видом указал на низенький кирпичный заборчик, на котором стояли, выстроившись в ровный ряд, большая стеклянная миска, деревянная ложка и восемь банок консервированной фасоли. Джек заметил, что Рокко повязывает на голову красную бандану и так свирепо хмурит брови, будто отправляется на войну.

– Ты готов? – обратился Рокко к брату.

– Что происходит? – оживлённо спросил Джек.

– Я поспорил с Бруно, что он не сможет съесть эту фасоль за пять минут!

– Все восемь банок? – потрясённо уточнил Джек.

– Ага, – с довольной улыбкой ответил Рокко. – И если он проиграет, то до конца года должен будет отдавать мне все свои карманные деньги! Я коплю на новый велосипед!

Глаза его торжествующе блестели, как будто он уже выиграл пари.

– А если победит Бруно? – спросил Джек, хотя победа старшего брата представлялась ему очень маловероятной.

– Тогда Рокко съест всё, что я велю ему съесть, – ответил Бруно.

– Только если это что-то съедобное! – рявкнул Рокко. Потом добавил: – И не просроченное…

Он начал открывать фиолетовые банки и высыпать фасоль в стеклянную миску.

Бруно кивнул, хотя Джеку показалось, что старший из братьев немного нервничает.

– А это ещё что за гадость? – спросил Бруно хмурясь.

– Фасолевый сок! – фыркнул Рокко. – Передумал, да? Понял, что не справишься?

Проигнорировав подначку, Бруно стал подпрыгивать на мысках и делать резкие выпады, точно боксёр перед поединком.

Когда опустела последняя банка, Рокко потёр ладони друг о друга, а Бруно сделал глубокий вдох и длинно выдохнул.

Пришла пора начинать.

Большая стеклянная миска до краёв, даже с горкой, наполнилась влажной, скользкой фасолью. Рокко расстегнул ремешок своих наручных часов и положил их на изгородь.

Бруно наклонился над миской, крепко сжав в руке деревянную ложку. Судя по лицу, его немного подташнивало.

– Ты уверен, что это хорошая идея? – спросил Джек.

– Не волнуйся, малыш Джеки! – успокоил его Бруно. – Проще пареной репы!

Прищурившись, Рокко уставился на часы и поднял руку над головой.

На миг повисла мёртвая тишина.

Затем Рокко так резко опустил руку, что она со свистом рассекла воздух, и рявкнул:

– Начали!

В ту же секунду Бруно отбросил ложку себе за спину и запустил руки в миску. Он заталкивал пригоршни фасоли в рот и чавкал громче, чем тираннозавр. Он чавкал, жевал, причмокивал и одновременно давил фасолины в кулаках, так что те лопались с громким ХЛЮП! Из-за этого половина фасоли в миске быстро превратилась в кашицеобразную массу, что значительно облегчало её поглощение.

Злорадная улыбка медленно сползала с лица Рокко: он начал понимать, что Бруно уже слопал половину фасоли, хотя прошло всего две минуты!

Бруно заработал челюстями быстрее прежнего и сменил тактику: теперь он погрузил в миску голову. Он хватал фасоль прямо ртом, точно поросёнок, дорвавшийся до корыта с кормом. Наконец Бруно жестом триумфатора поднял пустую миску, собрал последние капли жижи пальцем, облизал его… и выиграл пари.

Джек подпрыгнул и весело закричал:

– Это было невероятно! Не могу поверить, что ты смог! Да ещё на целую минуту раньше назначенного срока!

Бруно посмотрел на Рокко, гордо приосанился и облизнулся. Всё его лицо было вымазано фасолевым соком. Сок капал с его волос и стекал на лоб густыми каплями. Вид у Бруно был такой, словно его изрисовал фиолетовым фломастером хулиганистый ребёнок. Потом он улыбнулся брату, показав фиолетовые от сока зубы, и похлопал себя по животу.

– Ну что, похоже, теперь ты должен съесть то, что я тебе скажу? – сказал Бруно, вытирая фасолевый сок с подбородка. Потом зашагал по саду, добавив: – Идём со мной!

Рокко сердито пнул землю и пошёл по газону следом за братом. Бруно остановился возле небольшого пруда и встал на берегу, уперев кулаки в бока, как будто он Супермен. Мгновение казалось, что он вот-вот нырнёт в пруд, но затем Бруно указал на воду.

– Одного из них, – изрёк он.

Рокко и Джек уставились на пруд.

Джек видел только водную гладь и ничего больше.

– Одного из кого? – спросил Рокко.

– Одного из них! – повторил Бруно, на сей раз более жёстким тоном, всё так же указывая на пруд фиолетовым от фасолевого сока пальцем.

Мальчики присели на корточки и пригляделись внимательнее.

Сквозь мутную воду они увидели кишащих в пруду червей – они извивались и плавали у самой поверхности.

– Червяка? – в ужасе ахнул Джек.

– Да, – подтвердил Бруно. – Вот что съест Рокко.

Рокко испуганно отпрыгнул от пруда.

– Червяка?! – взвизгнул он, бледнея.

– Ага! – кивнул Бруно.

– Не стану я есть червяка! Они все противные и скользкие!

Бруно опустил руку в воду и стал водить растопыренной пятернёй по кругу, точно рыболовной сетью.

– Ещё как съешь. Ты съешь червяка, – твёрдо заявил он. – Они не просроченные, съедобные. И это было условием пари.

– Червяки вообще не имеют срока годности! – запротестовал Рокко.

Он повернулся на сто восемьдесят градусов и зашагал прочь от пруда, сердито пыхтя. Добравшись до лужайки, он стал расхаживать по траве туда-сюда, качая головой.

– Вот именно! – подтвердил Бруно. – Поэтому они не могут быть просроченными!

Затем, издав громкий крик «Поймал!», Бруно повернулся к Рокко, сжимая двумя пальцами извивающегося мокрого червяка.

– Я не буду его есть! – рявкнул Рокко.

Бруно стряхнул с руки блестящие капельки воды и медленно подошёл к младшему брату.

– Ну тогда тебе придётся отдавать мне свои карманные деньги до конца этого года! Кроме того… я победитель, а ты неудачник.

Братья уставились друг на друга.

– Ты ведь не хочешь быть неудачником, правда, Рокко? – вкрадчиво спросил Бруно.

Рокко стоял неподвижно, не сводя глаз со старшего брата.

Джек таращился на них круглыми глазами, гадая, что же сейчас будет. В глубине души он полагал, что Рокко вполне может это сделать. Не так давно Джек выглянул в окно своей комнаты и случайно увидел, как Рокко извлекает из носа огромную засохшую козявку и проглатывает её, словно это свежая клубника.

Братья прожигали друг друга взглядами, Джек пристально за ними наблюдал. Повисшее в саду напряжение стало почти физически ощутимым, так что его можно было проколоть булавкой, как воздушный шарик.

Ещё несколько секунд Рокко молчал, потом обречённость в его глазах сменилась решимостью. Джек понял: Рокко ни за что на свете не позволит своему брату одержать над собой верх. Очевидно, Бруно тоже это заметил, и на его лице отразилось сомнение. Неужели Рокко блефует?

Но нет. Сощурившись, Рокко кивнул брату. Вызов принят.

Бруно поднёс сжатую в кулак руку к самому носу младшего брата и медленно разжал пальцы.

На его ладони лежал длинный отвратительный червяк. Он так извивался, что от одного его вида Джек почувствовал приступ тошноты и поспешно сглотнул слюну.

– Если ты просто проглотишь его целиком, может, всё будет нормально, – слабо пробормотал он в качестве моральной поддержки.

Рокко как загипнотизированный смотрел на червяка.

– Сейчас или никогда, – спокойно проговорил Бруно.

Рокко быстро схватил червяка, запрокинул голову и забросил извивающееся создание в рот, словно длинную макаронину.

Гладкий хвост червяка блеснул на солнце, он упал в широко раскрытый рот, а потом раздался громкий звук – это Рокко сглотнул.

Джек почти ждал, что Рокко сейчас упадёт замертво, отравленный ужасным червяком, но этого не случилось. Наоборот, на землю упал Бруно, точнее рухнул на колени и стал молотить по траве кулаками.

Вдруг словно гром среди ясного неба раздался пронзительный голос:

– Ах вот вы где, мои маленькие ангелочки!

Мальчики подняли глаза. На крыльце стояла самая странная женщина из всех, что когда-либо видел Джек.