Текст книги "Сага о Кугеле"

Джек Вэнс
Сага о Кугеле

Часть I
ОТ ШЕНГЛЬСТОУН-СТРЭНД В САСКЕРВОЙ

Глава первая
ФЛЮТИК

Юкоуну, известный по всей Альмери как Смеющийся Маг, сыграл над Кугелем одну из своих самых злых шуток. Уже во второй раз Кугеля подхватило течением, понесло к северу через весь Океан Вздохов и выбросило на унылый берег, называемый Шенгльстоун-стрэнд.

Поднявшись на ноги, Кугель отряхнул песок с плаща и поправил шляпу. Он был не более чем в двадцати ярдах от места, куда его выбросило в прошлый раз, и тоже по воле Юкоуну. Меча у него при себе не было, и кошелёк был совершенно пуст.

Одиночество было абсолютным. До Кугеля не доносилось ни звука, кроме заунывных вздохов ветра в дюнах. Далеко на востоке смутно видимый мыс уходил в воду, точно так же, как и другой, столь же удалённый, на западе. На юге расстилалось море, совершенно пустынное, если не считать отражавшегося в нем стареющего красного солнца.

Все заледеневшие чувства Кугеля начали оттаивать, и волны эмоций, одна за другой, нахлынули на него, но ярость затмила их всех.

Юкоуну, должно быть, живот надорвал от смеха. Кугель поднял кулак и погрозил им куда-то к югу.

– Ну, Юкоуну, на этот раз ты превзошёл самого себя! Ты мне за это заплатишь! Я, Кугель, воздам тебе по заслугам!

Некоторое время Кугель шагал по берегу туда и обратно, бранясь и проклиная все на свете: длинноногий и длиннорукий, с прямыми чёрными волосами, впалыми щеками и изогнутым ртом, который с лёгкостью принимал любое выражение. День клонился к вечеру, и солнце, уже наполовину опустившееся к западу, брело по небу, точно изнурённое больное животное. Кугель, которого никто не упрекнул бы в недостатке прагматизма, решил приберечь на потом свою злобу, ибо сейчас куда важней было найти ночлег. Он выплюнул последнее проклятие в адрес Юкоуну, пожелав тому с ног до головы покрыться фурункулами, а затем пересёк покрытый галькой берег и, забравшись на вершину песчаной дюны, оглядел окрестности.

На севере тянулась нескончаемая череда болот и уходили в темнеющую даль жмущиеся друг к другу чёрные лиственницы.

На восток Кугель взглянул лишь мельком. Там лежали деревушки Смолод и Гродц, а жители страны Кутц славились своей злопамятностью.

На юге, безжизненный и блеклый, до самого горизонта простирался океан.

На западе побережье смыкалось с цепочкой невысоких холмов, которые, вдаваясь в море, образовывали мыс…

Внезапно где-то в отдалении мелькнул красный проблеск, мгновенно привлёкший к себе внимание Кугеля. Так сверкать мог лишь отражённый от стекла солнечный луч!

Кугель отметил место, откуда доносился блеск, померкший, когда луч переместился. Он скатился по склону дюны и как можно быстрее поспешил по пляжу в том направлении.

Солнце заходило за мыс, и на побережье начала наползать серо-лиловая мгла. На севере маячил рукав бескрайнего леса, известного как Великий Эрм, наводящий на зловещие мысли, и Кугель увеличил скорость, перейдя на огромные скачки.

На фоне неба выделялись тёмные холмы, но не было видно ни намёка на жильё. Кугель упал духом. Он немного замедлил свою бешеную скачку, внимательно оглядывая окрестности, и наконец, к своему огромному облегчению, увидел большой красивый дом старомодного вида, спрятавшийся за деревьями запущенного сада. Нижние окна сияли янтарным светом – отрадное зрелище для застигнутого тьмой путника.

Кугель проворно свернул с дороги и приблизился к дому, временно забыв о своей обычной осторожности и заглядывая в окна, чему немало поспособствовали две белые тени на краю леса, бесшумно нырнувшие обратно во мрак, когда он обернулся, чтобы посмотреть на них.

Кугель подбежал к двери и рванул цепочку звонка. Изнутри донёсся далёкий звук гонга. Прошёл миг. Кугель нервно оглянулся через плечо и снова дёрнул цепочку. После томительного ожидания наконец он услышал за дверью медленные приближающиеся шаги.

Дверь приоткрылась, и в щёлочку выглянул вороватого вида согбенный старик, тощий и бледный.

Кугель постарался придать своей речи аристократическую учтивость:

– Добрый вечер! Могу ли я узнать, что это за чудесное место?

Старик неприветливо ответил:

– Это Флютик, сударь, поместье господина Тванго. А вы кто такой?

– Да, в сущности, никто, – беспечно сказал Кугель. – Я путешественник и, кажется, заблудился. Поэтому я хотел бы воспользоваться гостеприимством господина Тванго и переночевать под его кровом, если мне будет дозволено.

– Это невозможно. Откуда вы пришли?

– С востока.

– Тогда идите дальше по дороге, через лес и по холму, в Саскервой. Там вы найдёте ночлег на постоялом дворе «У голубых ламп».

– Но это слишком далеко; кроме того, воры украли все мои деньги.

– Вряд ли вы найдёте здесь поддержку – у господина Тванго с попрошайками разговор короткий. – С этими словами старик попытался захлопнуть дверь, но Кугель просунул в щель ногу.

– Погодите! Я заметил на краю леса две белые тени и ни за что не отважусь сегодня продолжать путь!

– Ну, могу дать вам вот какой совет, – смилостивился упрямый старик. – Эти создания, скорее всего, ростгоблеры, или гиперборейские ленивцы, если вам так больше понравится. Возвращайтесь на берег и зайдите на десять футов в море, тогда они ничего вам не сделают. А завтра сможете продолжить свой путь в Саскервой.

Дверь закрылась. Кугель с беспокойством оглянулся. На обсаженной с обеих сторон тисами аллее у входа в сад он увидел пару неподвижных белых фигур. Повернувшись назад к двери, он отчаянно затряс цепочку звонка.

Медленные шаги прошаркали по полу, и дверь открылась во второй раз. Оттуда выглянул все тот же старик.

– Сударь?

– Эти твари уже в саду! Они преградили дорогу к берегу!

Старик уже открыл рот, намереваясь что-то сказать, затем прищурился, точно обдумывая какую-то только что пришедшую ему в голову мысль. Нагнув голову, он хитро спросил:

– Так вы говорите, у вас нет средств?

– Нет ни гроша.

– Ну, хорошо, а не хотите ли наняться на службу?

– Разумеется, хочу, если только мне удастся пережить эту ночь!

– Тогда считайте, что вам повезло! Господин Тванго будет рад нанять усердного работника.

Старик распахнул дверь, и Кугель с благодарностью вошёл в дом.

С исключительной любезностью старый слуга закрыл за ним дверь.

– Пойдёмте, я отведу вас к господину Тванго, чтобы вы могли обсудить подробности вашей службы. Как мне о вас доложить?

– Меня зовут Кугель.

– Вот сюда! Вам понравятся условия, я уверен!… Вы идёте? Мы во Флютике не любим копуш!

Несмотря на сложные обстоятельства, Кугель остановился.

– Расскажите мне хотя бы что-нибудь об этой службе. Я все-таки не прощелыга какой-нибудь, за что попало не берусь.

– Ну, не трусьте! Господин Тванго разъяснит вам все до мельчайших подробностей. Ах, Кугель, какой вы счастливчик! Мне бы ваши годы! Сюда, пожалуйста.

Кугель все ещё стоял на месте.

– Нет, постойте! Я ужасно устал от своего путешествия. Я хотел бы освежиться и, пожалуй, перекусить перед тем, как предстану перед господином Тванго. В самом деле, давайте подождём до завтрашнего утра, когда я смогу произвести гораздо лучшее впечатление.

Но старик воспротивился этому в высшей степени разумному предложению.

– У нас во Флютике все точно, и любая мелочь записывается так, как надлежит. На чей счёт, позвольте спросить, я должен заносить ваш отдых? На счёт Гарка? Или Гукина? Или, может быть, самого господина Тванго? Это же нелепо! Разумеется, все издержки окажутся на счёту Вемиша, а это, кстати сказать, ваш покорный слуга. Ни за что! Мой счёт наконец-то чист, и я намереваюсь удалиться на покой.

– Ничего не понимаю, – пробормотал Кугель.

– Не беда, вы скоро поймёте все. Идёмте же к Тванго.

Без особой охоты Кугель проследовал за Вемишем в комнату, завешанную многочисленными полками и заставленную объёмистыми сундуками: хранилище диковин, судя по тому, что было выставлено на обозрение.

– Подождите здесь минуточку! – воскликнул Вемиш и поковылял на своих тощих ногах прочь из комнаты.

Кугель начал расхаживать туда– сюда, разглядывая разложенные повсюду диковины. Меньше всего он ожидал увидеть такие вещи в этом захолустье. Он нагнулся, чтобы хорошенечко рассмотреть пару квазичеловеческих уродцев, воспроизведённых со всей точностью. «Мастерство во всем его великолепии», – одобрительно подумал Кугель.

Вернулся Вемиш.

– Тванго скоро вас примет. Тем временем он предлагает вам персональное угощение – чашечку вербенового чаю с двумя эти ми в высшей степени питательными вафлями, и, заметьте, совершенно безвозмездно.

Кугель выпил чай и с жадностью проглотил вафли.

– Это проявление радушия со стороны господина Тванго, хотя и чисто символическое, делает ему честь.

Указав на шкатулки, он спросил:

– Это все личное собрание Тванго?

– Совершенно верно. Перед тем как заняться своим нынешним ремеслом, он торговал такими вещами, и весьма успешно.

– Да, вкус у него своеобразный, чтобы не сказать – экстравагантный.

Вемиш поднял седые брови.

– Ничего не могу сказать по этому поводу. Все эти вещи кажутся мне достаточно обыкновенными.

– Ну, не совсем, – возразил Кугель, указав на двоих уродцев. – К примеру, мне редко доводилось видеть вещи столь вызывающе отталкивающие, как эта парочка безделушек. Согласен, сделано мастерски! Посмотрите только на подробности этих ужасных маленьких ушек! А эти носы – ни дать, ни взять клювы! А клыки? А эта злоба – она же почти реальна! И все-таки это, несомненно, плод больного воображения.

Фигурки вдруг встали в полный рост. Одна из них заговорила противным скрипучим голоском:

– Кугель, конечно, имеет все основания для своих недобрых высказываний, но ни Гарку, ни мне не слишком приятно их выслушивать.

К ней присоединилась и другая:

– Такие замечания очень больно ранят! Да у Кугеля просто язык без костей.

И оба уродца выбежали прочь из комнаты.

– Ты обидел и Гарка, и Гукина! – укорил юношу Вемиш. – А они пришли сюда, чтобы охранять от воришек ценности Тванго. Ну ладно, что сделано, то сделано. Пойдём, нам пора к хозяину.

Вемиш привёл Кугеля в большую мастерскую, уставленную дюжиной столов, заваленных огромными фолиантами, ящиками и прочим хламом. Гарк и Гукин в нарядных кепках с длинными козырьками, красного и синего цвета соответственно, уставились на Кугеля со скамьи, где они сидели. За огромным столом восседал сам господин Тванго, низкорослый и тучный, с маленьким подбородком, поджатыми губами и плешивой макушкой, окружённой блестящими чёрными кудрями. Его подбородок был украшен модной козлиной бородкой.

Как только Кугель и Вемиш появились на пороге, Тванго вдруг повернулся на своём стуле и произнёс:

–Ага, Вемиш! А этот джентльмен, насколько мне известно, Кугель. Добро пожаловать, Кугель, во Флютик!

Кугель снял шляпу и поклонился:

– Сударь, я очень благодарен вам за гостеприимство в такую тёмную ночь.

Тванго поправил бумаги на своём столе и искоса взглянул на Кугеля. Указав ему на стул, он предложил:

– Не угодно ли сесть? Вемиш сказал мне, что ты не прочь наняться ко мне на службу, если условия тебя устроят.

Кугель любезно кивнул:

– Я был бы рад занять любую должность, которая мне по силам и за которую мне будет предложено достойное вознаграждение.

Вемиш подал голос из своего угла:

– Все именно так. Условия во Флютике всегда самые лучшие и уж, по меньшей мере, все указано в мельчайших подробностях.

Тванго прокашлялся и рассмеялся.

– Милый старый Вемиш! Мы так долго работали вместе! Но теперь все счета подведены, и он хочет уйти на покой! Верно, Вемиш?

– О да, до последней буквы!

Кугель сделал осторожное предположение:

– Возможно, вы расскажете мне, какие работники вам нужны и какое жалованье предполагаете им платить. Тогда, поразмыслив, я решу, в качестве кого смогу наилучшим образом служить вам.

– Какое мудрое требование! – вскричал Вемиш. – Славно придумано, Кугель! Ручаюсь, у вас хорошо пойдут дела во Флютике.

Тванго снова переложил бумаги на своём столе.

– Мой бизнес, в основе своей, совсем не сложен. Я выкапываю и привожу в порядок сокровища древности. Затем я исследую их, упаковываю и продаю перевозчику в Саскервое, который доставляет их окончательному покупателю. Это, насколько я понимаю, известный волшебник из Альмери. Если я провожу каждый этап операции с наибольшей эффективностью – Вемиш в шутку использует слово «дотошностью», мне иногда удаётся получить скромную прибыль.

– Мне приходилось бывать в Альмери, – промолвил Кугель. – Кто этот волшебник?

Тванго снова рассмеялся.

– Сольдинк, перевозчик, отказывается поделиться со мной этими сведениями, чтобы я не мог продавать свои товары напрямую и получать двойную выгоду. Но из других источников мне удалось узнать, что этот покупатель – некий Юкоуну из Перголо… Ты что-то сказал, Кугель?

Кугель с улыбкой потёр живот.

– Да нет, просто в желудке заурчало. Я обычно ужинаю в это время. А вы? Не продолжить ли нам беседу после трапезы?

– Всему своё время, – осадил его Тванго. – Вернёмся к нашему разговору. Вемиш долгое время руководил моими археологическими работами, а теперь его место свободно. Говорит ли тебе о чем-нибудь имя «Садларк»?

– По правде говоря, нет.

– Тогда я должен ненадолго отклониться от темы. Во время войны в Кутце, в восемнадцатой эре, демон Андерхерд вмешивался в дела верхнего мира, поэтому Садларк спустился туда, чтобы навести порядок. По неясным причинам – я лично подозреваю простое головокружение – Садларк нырнул в болото, отчего образовалась огромная яма – она сейчас находится на моем собственном заднем дворе. Чешуя Садларка сохранилась до наших дней, она и есть то самое сокровище, которое мы вытаскиваем из ила.

– Повезло вам, что яма так близко к вашему жилищу, – заметил Кугель. – Экое увеличение эффективности!

Тванго попробовал вникнуть в рассуждения Кугеля, но быстро отбросил эти попытки.

– И правда, – неопределённо заметил он и указал на ближайший стол. – Вот макет Садларка в миниатюре.

Кугель приблизился к столу, чтобы поближе разглядеть модель, которая была сделана из множества серебряных чешуек, укреплённых на каркасе из серебряной же проволоки. Гладкое туловище держалось на двух коротких ногах, заканчивавшихся круглыми перепончатыми лапами. Головы у него не было; туловище плавно переходило в похожую на нос корабля башенку, украшенную спереди особенно сложной чешуёй с красным утолщением посередине. От верхней части тела отходили четыре руки; но ни органов чувств, ни пищеварительного, тракта не было видно, и Кугель обратил внимание Тванго на этот любопытный факт.

– О да, несомненно, – ответил тот, – в верхнем мире все по-другому. Как и макет, Садларк состоял из чешуек, но они небыли скреплены каркасом из серебряной проволоки, а держались посредством неких сил. Когда Садларк рухнул в трясину, влага уничтожила эти силы; чешуйки рассыпались, и Садларк распался, что в верхнем мире равносильно смерти.

– Жаль, – отозвался Кугель, вернувшись к своему стулу. – Его поведение с самого начала показалось мне донкихотским.

– Возможно, ты и прав, – пожал плечами Тванго. – Трудно оценить, что им двигало. Однако вернёмся к нашим собственным делам: Вемиш покидает наше маленькое братство, и его должность управляющего работами становится вакантной. Ты смог бы занять его место?

– Убеждён, что смог бы, – заверил Кугель. – Зарытые сокровища всегда меня привлекали.

– Ну что ж, тогда эта должность подойдёт тебе как нельзя лучше!

– А моё жалование?

– Оно будет точно таким же, как и у Вемиша, несмотря на то, что Вемиш умелый и талантливый работник, который многие годы провёл с нами. В таких случаях я не завожу себе любимчиков.

– Ну, хотя бы приблизительно, сколько терциев зарабатывает Вемиш?

– Вообще-то, я предпочитаю держать такие вопросы в тайне, – сказал Тванго, – но думаю, что Вемиш позволит мне её открыть: за прошлую неделю он заработал почти триста терциев, как и за позапрошлую.

– И это правда с первого до последнего слова! – горячо подтвердил Вемиш.

Кугель задумчиво потёр подбородок.

– Пожалуй, такая сумма будет вполне достаточной.

– Вот именно, – согласился Тванго. – Когда ты сможешь приступить к своим обязанностям?

Кугель лишь на миг помедлил с ответом.

– Прямо сейчас, чтобы облегчить вам расчёт моего заработка. Однако я хотел бы в течение нескольких дней изучить вашу деятельность. Надеюсь, вы предоставите мне кров и стол на этот период?

– Такая возможность предусмотрена – за плату согласно номиналу. – Тванго поднялся на ноги. – Но я занимаю тебя своей болтовнёй, а ты, несомненно, устал и проголодался. Вемиш в качестве своей прощальной служебной обязанности отведёт тебя в столовую, где ты можешь есть все, чего тебе захочется. Потом можешь отдохнуть в любой комнате, которая покажется тебе подходящей. Кугель, добро пожаловать к нам на службу! Утром мы обсудим подробности твоего вознаграждения.

– Пойдём! – воскликнул Вемиш. – В столовую!

Прихрамывая, он подбежал к двери, где остановился и поманил Кугеля пальцем.

– Ну же, Кугель! Во Флютике не приходится медлить!

Кугель взглянул на Тванго и задал вопрос:

– Почему Вемиш так оживлён и почему здесь нельзя медлить?

Тванго покачал головой в дружеском удивлении:

– Вемиш – единственный в своём роде! Даже не пытайся с ним состязаться. Я не надеюсь, что мне когда-нибудь удастся найти второго такого.

– Пойдём, Кугель, – снова позвал старик. – Или вы собираетесь стоять здесь до тех пор, пока не взойдёт солнце?

– Да иду, иду, но только я отказываюсь пробираться вслепую по этому длинному тёмному коридору!

– Ну, тогда иди за мной!

Кугель подчинился и пошёл вслед за Вемишем в столовую – большой зал, с одной стороны которого стояли столы, а с другой ломился от всяческих яств буфет. За столом сидели двое мужчин, поглощавших свой ужин. Первый, рослый угрюмый детина, с толстой шеей и красным лицом, обрамлённым спутанной копной светлых кудрей, ел бобы с хлебом. Второй, худой, точно ящерица, с тёмной продублённой кожей, узким вытянутым лицом и жёсткими чёрными волосами, довольствовался не менее аскетической пищей, состоявшей из овощного супа, который он закусывал пёрышком лука.

Внимание Кугеля, однако, полностью сконцентрировалось на уставленном деликатесами буфете. В изумлении он повернулся к Вемишу:

– Тванго всегда так щедр?

– Да, как правило, – безучастно ответил тот.

– А те двое, кто они?

– Слева сидит Йеллег, справа – Малзер. Это та рабочая сила, за которой вы будете надзирать.

– Всего-то двое? Я ожидал, что их будет больше.

– Вот увидите, этих двоих вполне достаточно.

– Должен заметить, что для рабочих у них замечательно скромный аппетит.

Вемиш безразлично взглянул на своих бывших подопечных.

– Да, так кажется. А вы сами? Что вы хотите на ужин?

Кугель подошёл поближе к буфету, чтобы поподробнее изучить все представленное в нем разнообразие блюд.

– Пожалуй, я начну с этой копчёной рыбки и салата из перечных листьев. Вон та жареная утка тоже выглядит в высшей степени аппетитно, и я попробую не слишком зажаренный кусочек ножки… Да и гарниры неплохо смотрятся. А на десерт – немного тех пирожков и фляжку Фиолетового Мендолесийского. Этого должно хватить. Вне всякого сомнения, господин Тванго достойно обращается со своими работниками!

Кугель заставил поднос изысканными яствами, тогда как Вемиш взял лишь маленькое блюдо с отварными листьями лопуха. Поражённый, Кугель спросил его:

– Неужели такая скудная еда может утолить ваш голод?

Вемиш сморщился при взгляде на свою тарелку.

– О, это не слишком большая строгость. Я обнаружил, что чересчур обильная пища снижает моё рвение.

Кугель снисходительно рассмеялся.

– Я намерен ввести новый план рациональной работы, так что это ваше неистовое торопливое рвение, все это мельтешение, будет совершенно ненужным.

Вемиш поджал губы.

– Со временем вы обнаружите, что работаете точно так же усердно, как и ваши подчинённые. Таков характер должности управляющего.

– Никогда! – горячо провозгласил Кугель. – Я настаиваю на строгом разделении обязанностей. Работник не должен управлять, а управляющий не должен работать. Но, что касается вашей вечерней трапезы… Вы же уволились – ешьте и пейте все, что душе угодно!

– Мой счёт закрыт, – объяснил Вемиш. – Не хочу опять открывать книгу.

– Какие пустяки, – махнул рукой Кугель. – Но если уж это вас так заботит, то можете есть и пить все, что захотите, за мой счёт!

– О, это в высшей степени щедро!

С этими словами Вемиш вскочил и с предельной для себя скоростью поковылял к буфету. Вернулся он с изрядной порцией различных яств, консервированных фруктов, сладостей, большой головкой сыра и флягой вина, на которую накинулся с поразительным удовольствием.

Внимание Кугеля привлёк какой-то звук, доносившийся сверху. Он поднял глаза и увидел скорчившихся на полке Гарка и Гукина. Гарк держал дощечку, на которой Гукин неимоверно длинным стилом делал какие-то записи.

Уродец внимательно осмотрел тарелку Кугеля.

– Итак: рыба, копчённая с чесноком и одним стеблем лука-порея, четыре терция. Затем: один кусок утки хорошего качества, большого размера, политый чашкой соуса, с семью различными гарнирами – одиннадцать терциев. Пункт третий: три пирожка с фаршем и травами, по три терция каждый, итого – девять терциев. Салат из различных составляющих: ещё шесть терциев. Пункт пятый: три рубца по два терция, итого – шесть терциев. Кроме того: большая порция консервированной айвы за три терция. Вино – девять терциев. Посуда и салфетки – ещё один терций.

Тут подал голос его товарищ:

– Записано и подсчитано, – возвестил он. – Кугель, распишись вот здесь.

– Эй, не так быстро! – решительно оборвал его Вемиш. – Мой ужин тоже оплачивает Кугель. Внесите все издержки на его счёт.

– Это правда, Кугель? – спросил Гарк.

– Я действительно его пригласил, – подтвердил Кугель. – Однако я ужинаю здесь по своему праву управляющего. Таким образом, я считаю, что ничего не должен за питание. А Вемиш, как почтённый бывший служащий, также ест без оплаты.

Гарк и Гукин разразились пронзительным хохотом, и даже Вемиш выдавил из себя вымученную улыбку.

– Во Флютике, – объяснил он, – ничто не даётся просто так. Тванго тщательно отделяет работу от чувств. Если бы он владел воздухом, нам пришлось бы выкладывать денежки за каждый вдох.

Кугель с достоинством проговорил:

– Это несправедливые порядки, и их необходимо немедленно пересмотреть. Иначе я откажусь от должности. Должен также заметить, что утка была недожаренной, а чеснок – совершенно безвкусным.

Гарк и Гукин не обратили на него никакого внимания. Гукин подсчитал стоимость ужина Вемиша.

– Замечательно, Кугель, подпишись вот здесь ещё раз.

Кугель внимательно изучил записи на дощечке и заявил:

– Эти каракули ничего для меня не значат!

– В самом деле? – спокойно спросил его Гукин, взяв дощечку. – Ага, я вижу упущение. Добавь-ка ещё три терция за пастилки Вемиша.

– Постой-ка! – взревел Кугель. – Сколько сейчас у меня на счёту?

– Сто шестнадцать терциев. А ещё нам часто дают чаевые за наши услуги.

– Сегодня вы ничего не заслужили! – Кугель выхватил у него дощечку и нацарапал свою подпись. – А теперь убирайтесь! Я не могу ужинать с достоинством, когда парочка таких омерзительных маленьких тварей все время заглядывает мне в рот!

Гарк и Гукин в ярости убрались прочь. Вемиш заметил:

– Последнее высказывание попало не в бровь, а в глаз. Помните, что Гарк и Гукин готовят еду, и тот, кто их сердит, может в один прекрасный день обнаружить в своей тарелке яд.

Кугель был непреклонен:

– Пускай они сами меня боятся! Я управляющий – важная персона. Если Тванго не будет выполнять мои указания, я откажусь от должности!

– Вы, разумеется, можете сделать такой выбор – как только расплатитесь по своему счёту.

– Не вижу в этом особой проблемы. Если управляющий зарабатывает три сотни терциев в неделю, я очень быстро погашу долг.

Вемиш залпом осушил свой кубок. Казалось, вино развязало его язык. Наклонившись к Кугелю, он хрипло прошептал:

– Триста терциев в неделю, да? Для меня такое было неслыханной удачей! Йеллег и Малзер – илолазы, как мы их называем. Они получают от трех до двадцати терциев за каждую найденную чешую, в зависимости от её качества. «Бедренный лист клевера» приносит десять терциев, как и «Двойная спинная блёстка». «Сцепленный Секвалион» с башни или груди стоит двадцать терциев. «Боковые светлячки» очень редки и поэтому тоже стоят двадцать терциев. А если кто-то найдёт «Нагрудный разбивающий небеса фейерверк», он получит целую сотню терциев.

Кугель плеснул в бокал Вемиша ещё вина.

– Я внимаю вам, затаив дыхание.

Вемиш выпил налитое вино, но в остальном, казалось, едва замечал присутствие Кугеля.

– Йеллег и Малзер работают с утра до ночи. Они зарабатывают в среднем от десяти до пятнадцати терциев в день, из которых вычитается плата за комнату, еду и ещё всякие мелкие поборы. Как управляющий вы будете заботиться об их безопасности и удобстве, получая за это плату десять терциев в день. Кроме того, вам будет доставаться премия в один терций за каждую чешуйку, выловленную в иле Йеллегом и Малзером, вне зависимости от её вида. Пока Йеллег и Малзер греются у костра или пьют свой чай, вы сами можете нырять за чешуйками.

– Нырять? – переспросил Кугель недоуменно.

– Ну да, в яму, которая образовалась от удара Садларка о болото. Это очень утомительно, и нырять приходится глубоко. Недавно, – тут Вемиш одним глотком допил содержимое бокала, – я выкопал целое гнездо первоклассных чешуек, среди них было немало «особых», и на следующую неделю мне выпала такая же удача. Таким образом, мне удалось погасить свой долг, и я в тот же момент решил уволиться.

Еда внезапно показалась Кугелю безвкусной.

– А ваши предыдущие заработки?

– В хорошие дни я мог заработать столько же, как Йеллег и Малзер.

Кугель поднял глаза к потолку.

– Но как можно получить какой-то доход, когда зарабатываешь двенадцать терциев в день, а тратишь в десять раз больше?

– Хороший вопрос. Во-первых, приходится нырять без ссылки на должность. Во-вторых, когда вечером валишься с ног от усталости, то не замечаешь, в какой комнате ты спишь.

– Ну нет, как управляющий, я наведу здесь порядок, – но в голосе Кугеля не было уверенности в том, что он говорил.

Вемиш, уже несколько опьяневший, воздел кверху длинный белый палец.

– Кроме того, не упускайте своих возможностей! А они существуют, уверяю вас, и в самых неожиданных местах. – Наклонившись вперёд, Вемиш одарил Кугеля непонятно значительным взглядом.

– Продолжайте, – потребовал Кугель. – Я слушаю!

Икнув, залив в себя изрядную порцию вина и оглянувшись через плечо, Вемиш пробормотал:

– Могу лишь намекнуть: чтобы обмануть такого хитреца, как Тванго, нужна немалая ловкость.

– Как интересно, – сказал Кугель. Могу я наполнить ваш бокал?

– С удовольствием. – Вемиш жадно выпил, затем снова наклонился к Кугелю. – Не хотите ли услышать забавную шутку?

– Буду рад.

Вемиш заговорил доверительным шёпотом:

– Тванго считает, что я выжил из ума!

Кугель подождал ещё немного, но шутка Вемиша заключалась именно в этом. Кугель вежливо засмеялся:

– Какая нелепость!

– Правда? Это я – то, который таким хитроумным способом разобрался со своими счетами! Завтра я уеду из Флютика и несколько лет проведу, путешествуя с одного модного курорта на другой. Вот тогда и посмотрим, кто выжил из ума – Тванго или я.

– Ну, относительно этого у меня нет никаких сомнений. В сущности, мне все ясно, за исключением подробностей вашего «хитроумного способа».

Вемиш подмигнул Кугелю и облизнул губы, как будто тщеславие и хвастовство боролись в его душе с последними пошатнувшимися остатками осторожности. Он уже раскрыл рот, чтобы говорить. Но тут раздался звук гонга, точно кто-то изо всех сил дёргал за верёвку дверного звонка.

Вемиш начал подниматься, а затем с беспечным смешком опустился на стул.

– Кугель, теперь ваша обязанность – встречать поздних гостей, впрочем, так же, как и ранних.

– Я – управляющий работами, а не лакей– воспротивился Кугель.

– Блаженная надежда, – сказал Вемиш тоскливо. – Сначала вам придётся выдержать битву с Гарком и Гукином, которые следят за тем, чтобы все правила исполнялись в точности.

– Они у меня живо научатся вести себя тише воды и ниже травы!

На стол упала тень круглой головы, одетой в щеголеватую кепку с длинным козырьком.

– Кто это научится вести себя тише воды и ниже травы? – раздался противный голосок.

Кугель поднял голову и обнаружил сидящего на краю полки Гукина, дерзко глядящего на него.

Вновь раздался звук гонга. Гукин выкрикнул:

– Кугель, встать! Марш к двери! Вемиш сообщит тебе о распорядке.

– Как управляющий, – спокойно заявил Кугель, – я поручаю тебе эту задачу. Поторапливайся!

В ответ Гукин погрозил маленькой треххвостой плёткой, каждый ремень которой заканчивался жёлтым шипом.

Кугель с такой силой ударил по полке, что Гукин вверх тормашками взлетел в воздух и приземлился прямо на блюдо с разложенными на нем сырами, стоявшее на буфете. Кугель подобрал плётку и взял её, будто собираясь ударить.

– Ну, ты собираешься наконец заняться своими обязанностями? Или мне придётся хорошенько отколотить тебя, а потом бросить вместе с твоей мерзкой кепкой в этот горшок с рубцами?

В столовую вбежал запыхавшийся Тванго, на плече которого сидел Гарк с выпученными глазами.

– Что за шум? Гукин, почему ты лежишь в тарелке с сыром?

Ему ответил Кугель, сказав:

– Поскольку я управляющий, вам следовало бы обратиться ко мне. Обстоятельства дела таковы: я приказал Гукину открыть дверь. Он ответил мне вопиющей дерзостью, и я собирался выпороть его.

Лицо Тванго порозовело от раздражения.

– Кугель, у нас другие правила! До сих пор управляющий открывал дверь.

– Так вот, пришла пора изменить правила! Управляющий освобождается от исполнения обязанностей лакея. Он будет зарабатывать втрое больше, чем раньше, а комната и питание ему будут предоставляться бесплатно.

Гонг прозвучал ещё раз. Тванго чертыхнулся себе под нос.

– Вемиш! Открой дверь! Вемиш! Где ты?

Вемиш вышел из столовой.

Кугель отдал» строгий приказ:

– Гарк! Ответь на гонг! Гарк разъярённо зашипел. Кугель указал на дверь.

– Гарк, ты уволен за неповиновение. То же относится и к Гукину. Немедленно покиньте дом и убирайтесь в своё родное болото.

Гарк, к которому теперь присоединился и Гукин, ответили ему лишь вызывающим шипением. Кугель повернулся к Тванго.

– Боюсь, если вы не поддержите мой авторитет, мне придётся уволиться.

Тванго раздражённо взмахнул руками.

– Хватит уже этих глупостей! Пока мы все тут стоим, гонг надрывается! – Он направился по коридору к входной двери, а Гарк и Гукин поспешили вслед за ним.

Кугель последовал за ними, но более медленным шагом. Тванго распахнул дверь и впустил в дом крепкого мужчину средних лет в коричневом плаще с капюшоном. За ним вошли ещё двое в таких же одеждах.