Текст книги "Совершенная женщина"

Глава третья

– Хорошо, жду Эмму в пятницу после обеда, – сказала Мэриан.

Она медленно положила телефонную трубку и застыла, задумчиво глядя во двор, где в песочнице играли дети. Чего ей опасаться?.. Нет, это просто смешно – согласилась снова взять Эмму из-за чека, который оставил Джон. Добавленная сумма могла существенно улучшить шансы снять удобное новое жилье. И никаких проблем со стороны Эммы. Несмотря на некоторую застенчивость, она здоровый, жизнерадостный ребенок, из тех, что легко находят дорогу к сердцу взрослых.

Просто надо учитывать эту реальность, решила Мэриан. И тут же поежилась, вспомнив, что отец Эммы заметил, как его доброта тронула ее. Да при чем тут доброта! Достаточно его спокойного хрипловатого голоса, проникновенного взгляда серых глаз, этих широких плеч и неторопливых уверенных движений. Она смутилась, вспомнив обаятельную улыбку, которая время от времени озаряла суровое лицо Джона.

Она страшилась признаться себе в том, что Мак-Рей напомнил ей о почти забытой чувственности, о той сладостной страсти и нежности, которые возможны между мужчиной и женщиной. Но, к счастью, Мэриан помнила и предательство, и то горе, одиночество, которыми для нее обернулась любовь. Счастье в браке неразрывно сплелось с печалью.

Любовные страсти, замирание сердца – в этом она больше не нуждается, решила Мэриан, отвернувшись от окна и спускаясь во двор. Ей достаточно привязанности детей. Вполне достаточно. Она не позволит какому-нибудь Джону Мак-Рею вновь разбудить в ее душе чувства, которых она уже не может себе позволить. И, остановившись возле песочницы, сказала веселым голосом:

– А ну-ка, ребята, кто хочет построить со мной замок?

* * *

Эмма попрощалась с отцом нежно, но без особой печали, и тут же кинулась к близнецам.

– Привет, Анна! Здравствуй, Джесси! Пойдем поиграем со Снежком. Можно нам покататься на нем, Мэриан?

– Боюсь, что уже слишком поздно. Обед на… – Но троица уже вылетела из дома, не дослушав. Мэриан удивленно подняла брови и повернулась к Джону. – Вам ясно, кто заводила в этой компании?..

Он криво усмехнулся.

– И… как сильно она скучает по отцу.

Мэриан стало неловко из-за его горькой иронии.

– Я уверена….

– Ничего. Я очень рад, что дочери здесь нравится. Теперь мне гораздо легче оставить ее.

Легкость – это то, чего хотели бы все безответственные родители, ехидно подумала Мэриан, но не могла не признать, что Джон любит свою дочь.

– Ну, – сказала она, – желаю удачной поездки. Куда вы отправляетесь на этой неделе?

– В Лос-Анджелес. И это напомнило мне… – Он похлопал по карманам пиджака и извлек листочек бумаги. – Мой номер телефона в отеле, а этот – на телестудии. Там всегда смогут разыскать меня.

Когда Мэриан протянула руку за листком, их пальцы встретились. Подняв глаза, она увидела во взгляде Джона отражение того, что чувствовала сама. Одно короткое, короче вздоха, мгновение они смотрели друг на друга в упор, пока Мэриан не отвела глаза, переводя дыхание. Она уставилась на телефонные номера, написанные на бумажке четким, размашистым почерком, но ее затуманенный волнением взгляд с таким же успехом разобрал бы египетские иероглифы.

– Не беспокойтесь, – тихо сказала она. – С Эммой все будет в порядке.

– На всякий случай. Мало ли что…

Что-то странное в его тоне заставило женщину снова поднять глаза. Была ли в этих словах только забота о дочери, или за ними скрывалось нечто, касающееся и ее лично, Мэриан не могла бы точно сказать. Слегка наклонив голову, она заверила родителя:

– Я все сделаю как надо.

Он улыбнулся.

– Не сомневаюсь. Иначе бы не привез сюда Эмму опять.

Комплимент был слишком явным, и все же Мэриан едва могла поверить, что Мак-Рей – некогда знаменитый спортсмен, а ныне известная личность на телевидении. Он может иметь сколько угодно шикарных женщин, вешающихся ему на шею, а чем привлекательна мать-одиночка, бесконечно воюющая со всякими трудностями, которая не помнит даже, когда в последний раз пользовалась косметикой или носила что-либо более изысканное, чем джинсы. Но если и в самом деле… Господи, о чем она думает!

Ее растерянность, должно быть, подействовала на Джона. Улыбка его погасла, выражение лица стало сдержанным.

– Я позвоню завтра вечером.

Она нервно кивнула головой.

– Прекрасно. Эмма будет ждать звонка.

– Это я буду ждать разговора.

Голос Мак-Рея был мягким и нежным, но именно потому у нее пробежала дрожь по спине.

– Эмме просто необходимо внимание, – заметила Мэриан.

– Вы будете заботиться о ней?

Вопрос прозвучал почти как мольба, и, желая утешить Джона, она невольно коснулась его руки.

– Конечно буду.

В ту же секунду ее пальцы оказались в плену сильных теплых ладоней. Пожатие было легким, даже робким, но Мэриан словно парализовало. На мгновение она перестала дышать, взглянув на мужчину широко раскрытыми глазами.

Легкая морщинка пересекла его лоб.

– Я пугаю вас?

– Нет, я… – Она закусила губу, – Да, наверное, да. Я просто не привыкла к…

У нее не было желания выдавать свои чувства.

– К чему вы не привыкли?

Мэриан выдернула руку резким движением, говорящим больше, чем ей бы хотелось.

– Я не привыкла, чтобы мужчина смотрел на меня так.

Он снова нахмурился.

– Вы красивая женщина.

Мэриан выпрямилась и холодно проговорила:

– В данный момент от меня требуется только быть хорошей матерью. И хорошей няней для вашей дочери.

Их взгляды встретились на один краткий миг, и губы мужчины скривились в невеселой усмешке.

– Понятно… Мне, пожалуй, пора отправляться, а то опоздаю на самолет. Черт возьми, терпеть не могу Лос-Анджелес.

Мэриан сделала усилие, чтобы голос звучал нормально:

– Ну вы ведь когда-то жили там?

– Именно поэтому и не люблю. Ну ладно. Увидимся утром в понедельник.

И снова какая-то просительная нотка проскользнула в его голосе. Но Мэриан не позволила себе задумываться над этим.

– До понедельника. – Кивнув, она заставила себя повернуться и уйти, не дожидаясь, пока Джон сядет в машину. Прежде чем он выехал на улицу, Мэриан уже завернула за угол дома. Не стоит смотреть, как Мак-Рей уезжает. И без того его последняя то ли просительная, то ли насмешливая улыбка застыла в ее мысленном взоре, словно мотылек в кусочке янтаря.

Мэриан вздохнула. Возле загончика Эсмеральды трое детей сидели в ряд на корточках и мирно разговаривали. От нежности сердце женщины сжалось в груди. И в тот же миг волна отчаяния захлестнула ее. Мэриан ощутила себя такой одинокой, такой беззащитной. Но она не имела права себя жалеть. И мысли о Мак-Pee надо выбросить из головы… Ей не вынести, если ее снова поманят и бросят, как однажды Марк уже поступил с ней. Она боялась, что Джон, не желая того, мог невольно причинить ей страдания. Самим фактом своего существования, возможностью сделаться значимым для нее. Но этого нельзя допустить. Нельзя!

* * *

Вытянувшись на кровати у себя в номере, Джон пристроил телефонную трубу между плечом и ухом. На нем все еще были брюки и белая рубашка, но галстук валялся рядом на стуле, а бумаги рассыпались по ковру.

– Ты каталась на пони?

– Я пустила Снежка рысью, – с увлечением начала рассказывать Эмма. – Дорога была неровная, меня так и подбрасывало в седле, но я крепко держала поводья. Было так здорово! Мэриан сказала, что я молодец. А Снежок остановился сразу, стоило мне захотеть. Завтра я снова смогу покататься.

Джон постарался не выдать шутливой иронии голосом:

– Это замечательно. Будешь выступать на скачках, когда подрастешь.

– И я надену костюм для верховой езды? Я хочу красный с серебром.

– Конечно, почему бы и нет, – сказал отец беспечно. – Именно красный и именно с серебром. Слушай, я могу поговорить с Мэриан?

– Конечно. – Девочка заколебалась. – Я уже соскучилась по тебе, папа.

Его сердце сжалось.

– Я тоже соскучился по тебе, радость моя.

Дочь не потрудилась даже прикрыть телефонную трубку рукой, когда завопила что есть мочи:

– Мэриан! Папа хочет поговорить с вами.

В ожидании Джон сел на кровати и, выдернув из-под покрывала подушку, подложил ее за спину. Кровать в гостинице была слишком жесткой, подушки плоские и неудобные. Разговор с Эммой лишь обострил желание как можно скорее вернуться домой. Молчаливое присутствие Исайи, запах конюшен… И Эмма, с ее чистым звонким голоском, который разносится по всем комнатам. Но дома Джон с грустью думал о жене, которая умерла два года назад, и казался себе несчастным и одиноким. Эмма быстро росла, менялась, и он, как ни старался, не мог заменить ей мать – дочери недоставало женского внимания и ласки. С удивлением он вдруг осознал, что ждет, когда трубку возьмет Мэриан, словно она уже составляла часть его жизни.

Ведь готов был поцеловать ее вчера, но в последний момент удержался, почувствовав, что женщина боится его. А если бы сделал это? Не только он, черт возьми, должен чувствовать влечение! Мэриан же не из камня сделана.

Из трубки донесся ее приглушенный голос:

– Эмма, ты не могла бы помочь Анне и Джесси собрать игрушки? – Потом несколько громче: – Хэлло, Джон. Как проходит ваша поездка?

– О, все в порядке. – Он взглянул на ворох бумаг, разбросанных по ковру, – статистические данные, которые надо включить в завтрашний репортаж. – Игра должна быть стоящая. Но я забыл, вы ведь не болельщица.

– Увы, нет. Но Эмма взяла с меня слово, что завтрашнюю игру мы будем смотреть.

– Вы хотите услышать соболезнование или вызвать у меня сценический страх?

Ее низкий приятный смех донесся с другого конца провода. С внезапной вспышкой желания Мак-Рей представил себе ямочки на щеках женщины и мягкий изгиб ее губ.

– Вас и так видят и слышат миллионы людей, – возразила она. – Не думаю, что Анна и Джесси серьезные критики.

Он не удержался:

– А как насчет вас?

– Я вообще не разбираюсь в футболе.

– Я говорю не о футболе, а о себе.

Последовало молчание, после чего прозвучал уклончивый ответ:

– Мне интересно увидеть вас по телевизору.

– Что вы имеете в виду?

– Вы живёте в совершенно другом мире.

– Да уж, в гостиничных номерах, которые отличаются друг от друга меньше, чем стойла моих лошадей. Или вы воображаете шумную светскую жизнь?

– Ну, в общем-то да… я, как и многие, представляю себе популярного спортсмена, который зарабатывает много денег, всегда окружен женщинами и кучей друзей.

Джон усмехнулся. Было время, когда он так же смотрел на свою профессию. Он даже вел светский образ жизни несколько лет, но вскоре все это до чертиков надоело. Женитьба, рождение ребенка, работа не оставляли времени и сил на богемные приключения.

– В настоящее время я бывший, – напомнил он. – А это не одно и то же.

– Это хорошо. – Послышался смешок Мэриан. – Значит, не прибавится шрамов на ваших коленях.

– Вот что значит дети. Если у отца есть какие-то недостатки, обязательно надо сделать их всеобщим достоянием.

И снова нежный, мелодичный смех.

– Эмма рассказала мне, что у вас колючие щеки, так как вы бреетесь не каждый день. Говорит, вы можете накричать, когда выходите из себя, но она знает, что вы это не всерьез. И еще говорит…

Джон застонал.

– Я разоблачен. Но я и не делаю секретов из своей жизни.

– Я тоже не делаю, – сказала Мэриан, и в голосе ее неожиданно прозвучала грусть.

– Очевидно, наши жизни стали слишком размеренными и скучными, – произнес Мак-Рей небрежно. – Может, нам оставить с кем-нибудь детей и вместе укатить куда-нибудь на уик-энд? Пожить светской жизнью.

– Вам следовало предложить это раньше, чем вы разочаровали меня, – весело возразила собеседница. – Некогда разговаривать о светской жизни, лучше пойду уложу детей спать.

Точно спохватившись, она изменила тон. Но Джоном уже овладело возбуждающее представление гладких шелковистых волос, щекочущих его лицо, мягкой тяжести ее грудей в руках, темных глаз, затуманенных страстью… Пришлось сделать над собой усилие, чтобы прогнать это видение, голос стал хриплым.

– Эмма разговаривала очень весело, – сказал он, – Проблемы есть?

– Абсолютно никаких, – ответила Мэриан. – Значит, увидимся в понедельник утром?

– Да. Хотя вы увидите меня раньше. Я решил во время перерыва улыбнуться в камеру и сказать: «Привет, Мэриан, привет, дети».

– Вы не сделаете этого.

– Почему?

– Уроните свой престиж.

– Вряд ли. Кроме того, есть прецеденты. Ахмед Рашад, например, сделал предложение своей будущей жене с помощью телевидения.

– Вы шутите.

– Честное слово. Получилось очень мило и естественно.

– Не делайте этого, – пробормотала Мэриан. – Я не уверена, что буду смотреть телевизор.

Смеясь, Джон попрощался и положил трубку. С минуту он забавлялся мыслью, что мог бы назначить ей свидание прямо из комментаторской кабины. Потом со вздохом потянулся к своим заметкам, которые набрасывал для предстоящего репортажа.

С видом знатока Эмма сообщила Мэриан, что увидеть на экране отца они могут перед началом и в перерыве игры в воскресенье в полдень.

– В остальное время он за кадром. – Девочка недовольно наморщила нос. – И к тому же папа говорит только о футболе.

– Так ему и платят за то, чтобы он говорил о нем, – авторитетно заявила Мэриан.

– Эх, но это скучно. – Эмма оживилась. – Я бы хотела, чтобы он вел другую передачу. Как «Звездное путешествие».

– Не знаю, пойдут ли ему торчащие остроконечные уши, – с сомнением покачала головой Мэрдиан.

– И пурпурные волосы, – добавила Эмма. – Мне нравится все пурпурное. Это мой любимый цвет.

* * *

… Включив телевизор и увидев футболистов на поле, Мэриан пришла к выводу, что остроконечные уши и пурпурные волосы выглядели бы не более чудно и нелепо, чем экипировка игроков в американском футболе. Она никогда не узнала бы Джона Мак-Рея в маске, со щитками и накладками на широких плечах, в яркой форме, разрисованной и расписанной вдоль и поперек, делавшей регбистов похожими на огромных попугаев. А беготня, хриплое дыхание и частые свалки, которые устраивали спортсмены на поле, произвели на неискушенную зрительницу тяжелое впечатление.

– Скажешь мне, когда это кончится, хорошо? – попросила она Эмму. – Я пойду соберу белье для стирки.

Прошло немного времени, и девочка позвала:

– Мэриан! Вот папа!

Мэриан бросила кучу простыней и полотенец и поспешила в гостиную. Простое любопытство, подумала она в свое оправдание. Но почему сердце так странно и глухо застучало, когда на экране появился Мак-Рей?

Она медленно опустилась на диван, в то время как Эмма, тыча пальцем в экран, говорила Анне:

– Видишь? Это мой папа.

Удивительно, подумала Мэриан. Она никогда не встречала человека, который выступал бы по телевидению. И было странно видеть Джона Мак-Рея на экране, удобно откинувшегося на стуле, с подчеркнуто выразительными мимикой и жестами комментирующего первый тайм. Рядом сидел еще один комментатор, и они оживленно обменивались мнениями, произнося какие-то мудреные, ничего не говорящие Мэриан слова.

Близнецы широко раскрытыми глазами уставились в телевизор. Анна задумчиво посасывала палец, а Джесси крепко прижимал к себе облезлого плюшевого зайца.

Мэриан, наклонившись, обняла сына и дочь. А мужчины на экране продолжали оживленную беседу о каких-то пробежках, бросках, очках, о шансах той и другой команды.

Второй комментатор вдруг подался к отцу Эммы и шутливо хлопнул его по колену.

– О’кей, Джон, а сейчас я загоню тебя в угол. Кто, по-твоему, сегодня окажется сильнее: молниеносная атака «Лос-Анджелес рэмз» или бетонная защита «Вашингтон редскинз»?

Мак-Рей с улыбкой повернулся к камере. Внимательный взгляд его серых глаз заставил сердце Мэриан невольно забиться. Было такое чувство, словно Джон смотрел только на нее. Но миллионы людей чувствуют то же самое, подумала она.

Эмма вспрыгнула на диван рядом с ней.

– Ну как, Мэриан?

– Ничего. – По экрану назойливо побежала реклама.

– А что папа сказал? Ты слышала?

– Сказал, что он здесь не судья. Что он болеет за ту команду, за которую сам играл. За «Лос-Анджелес», так ведь?

– Угу. – Эмма подпрыгнула на диване. – А теперь можно нам пойти покататься на Снежке?

Мэриан удивленно взглянула на неё?

– Я думала, ты хочешь и дальше смотреть на своего папу.

Девочка пожала плечами.

– Я его уже видела. А футбол смотреть не хочу.

Интересно, подумала Мэриан, Джон не сделал из своей дочери болельщицу. Значит, не очень-то гордится громким спортивным прошлым. Однако Эмме нравится, что ее отец знаменит.

– А я посмотрю еще немного, – сказала Мэриан. – Твоему отцу не понравится, если мы выключим телевизор в середине игры. Ты можешь пока порисовать с малышами.

– Конечно. – Эмма соскочила с дивана и бросилась к столу. – Давайте устроим телешоу. Мы будем рисовать всякие картинки, а потом показывать на экране телевизора.

Благодаря Эмминой энергии дети вскоре сидели за обеденным столом и что-то старательно рисовали. Мэриан же незаметно увлеклась игрой, несмотря на свою нелюбовь к футболу. Было что-то неотразимо притягательное в этих бегущих, прыгающих, бросающихся на мяч фигурах сильных и ловких мужчин, в их заряженных предельным азартом лицах. Особенно Мэриан понравились длинные высокие дугообразные пасы, которые не зря называются «бомбами». А болела она почему-то за «Лос-Анджелес рэмз».

В перерыве она потащила детей покататься на пони, торопясь вовремя вернуться домой. Снежок, казалось, удивился, когда хозяйка пустила его быстрой рысью, все время посматривая на часы.

– Покатаемся еще, – попросил Джесси, когда мать заторопилась обратно в дом.

– Я хочу посмотреть конец игры, – сказала Мэриан. – А потом покатаемся еще.

– Но ведь вы не любите футбол, – запротестовала Эмма.

– Я просто никогда не смотрела его прежде. Мне любопытно.

Ее интерес усиливало и то, что камера время от времени выхватывала комментаторскую кабину. Джон в наушниках оживленно наблюдал за игрой. Его комментирование, в меру сдобренное юмором, заставило ее не раз улыбнуться. Сама ли игра так интересовала Мэриан или человек, который ее комментировал, но на последних минутах она уже жалела, что матч подходит к концу.

Внезапно команда Лос-Анджелеса получила возможность сделать решающий бросок. Мэриан вскочила на ноги и, затаив дыхание, наблюдала, как мяч, молнией пролетев через все поле, поставил победную точку в игре.

– Ура! – закричала она.

– Почему вы так кричите? – удивленно спросила Эмма. – Что-то случилось? – Она кинулась к телевизору, а Джесси и Анна уставились на мать.

Чувствуя, что вела себя глупо, Мэриан поспешила успокоить детей.

– Нет, нет, я просто так. Команда твоего папы победила.

– Но папа в ней больше не играет.

И слава Богу, подумала Мэриан, вспоминая, как свирепо нападающие из команды соперника навалились всем скопом на молодого защитника, который выглядел таким хрупким по сравнению с ними. Хотя защитник, очевидно, не получил травм, Мэриан вспомнила упоминание о шрамах, которые положили конец карьере Мак-Рея.

– А вот и папа! – воскликнула девочка.

Сняв наушники, Джон подводил итоги матча.

А в конце репортажа посмотрел прямо в камеру и вдруг озорно улыбнулся:

– Позволю себе на секунду отвлечься и передать привет Мэриан, Эмме и детям.

Онемев от изумления, Мэриан уставилась на экран. В то время как другой комментатор шутил по поводу выходки коллеги, щеки женщины вспыхнули от смущения. Мак-Рей и в самом деле сделал это!

Эмма первой обрела дар речи.

– Это он про нас! Это он нам передает привет, да?

Мэриан не выдержала и залилась нервным смехом.

– Твой папа просто сумасшедший! Зачем он сказал это?!

– А что? – Эмма гордо посмотрела на нее. – Ловко он это проделал, правда?

Все еще смеясь, Мэриан схватила девочку в охапку.

– Да, он молодец.

* * *

В понедельник утром Мэриан встретила Джона словами:

– Вы и вправду это сделали!

Засунув руки в карманы, он стоял у входной двери с обезоруживающе лукавой улыбкой.

– Не смог устоять перед соблазном. А почему вы так ужасаетесь?

Мэриан только покачала головой и отступила в сторону, впуская гостя.

– Эмма уже собралась. Дети смотрят телевизор в гостиной, а я убираюсь на кухне.

– Хотите, помогу?

– Только в том случае, если вы не оплатите счет за услуги няни.

Ясная, теплая улыбка Джона, от которой уголки глаз лучились морщинками, заставила сердце женщины учащенно забиться.

– В таком случае, – произнес он шутливо, – я притворюсь, что забыл чековую книжку.

Мэриан решила не реагировать. Что Джон подумает, если заметит, как бьется ее сердце в его присутствии, как начинают гореть щеки, когда он бросает на нее внимательный взгляд.

Радуясь возможности отвернуться, Мэриан крикнула в глубину дома:

– Эмма! Твой отец уже уходит!

– Трусиха, – мягко укорил Джон.

Отворилась дверь, и Эмма как вихрь ворвалась в прихожую и бросилась к отцу.

– Папа!

– Привет, малышка! – Он высоко подбросил дочь, прежде чем заключить в объятия. – Я соскучился по тебе.

Мэриан почувствовала себя забытой, и комок встал у нее в горле. Ревновала ли она? Неужели ее чувства уже выходят из-под контроля? Нет, дело тут обстоит сложнее. Наблюдая встречу отца и дочери, она невольно представила, как Марк вел бы себя со своими детьми. Но Джесси и Анна не знали отцовской любви, да и сама она одинока. Няня для Эммы, а для Джона – лишь привлекательная женщина, с которой приятно поболтать, пошутить, но не более. Ни отец, ни дочь и представить себе не могли, до чего их нежность друг к другу усиливала горечь в душе Мэриан. И неизвестно, как ей справиться со своими чувствами.

Наконец Мак-Рей повернулся к ней, и она сказала небрежно:

– Значит, привезете Эмму в пятницу?

Джон прищурился, но ничего не ответил.

– Иди-ка попрощайся с друзьями, малышка, – обратился он к дочери.

Когда девочка убежала, скрестил руки на груди и прислонился к стене.

– Вы что-нибудь решили относительно Снежка и козы?

Мэриан покачала головой.

– Я сейчас больше беспокоюсь о себе и о детях. В первую очередь нужно найти жилье.

– Если вам нужна помощь…

– Спасибо, – прервала она, не дав ему договорить до конца. – Но я найду что-нибудь сама.

Серые глаза испытующе взглянули на нее.

– Я тоже в этом не сомневаюсь.

– Премного вам благодарна, – сказала Мэриан подчеркнуто официально.

– Не упрямьтесь.

– Мой муж частенько говорил, что упрямство – моя вторая натура. – Она улыбнулась Эмме, которая вернулась, прижимая свои вещички к груди. – А ты не забыла платья для Барби?

– Нет, но я не смогла найти ее ожерелье. Ну ничего, найду в следующий раз.

Джон протянул Мэриан чек.

– Увидимся в пятницу?

– Хорошо.

Он задержался в дверях.

– А кстати, что вы думаете об игре?

– Мне понравилось. Это интереснее, чем бейсбол.

В его глазах сверкнула искра весёлья.

– Хотите отделаться общими словами?

– Нет, – пробормотала она, чувствуя, как учащается биение пульса. – Мне в самом деле очень понравилось.

– Мэриан просто визжала перед телевизором, – проговорилась Эмма.

Приподняв бровь, Джон усмехнулся, явно наслаждаясь замешательством Мэриан.

– В самом деле? Это напомнило мне кое-что, о чем я хотел вас спросить.

Эмма потянула его за руку.

– Ну что еще, папа?

– Иди садись в машину, моя хорошая. Я буду через секунду.

Мэриан почувствовала, словно ее поставили на краю обрыва и сейчас придется прыгать. С ним вместе. А может, Джон просто хочет попросить ее о чем-то житейском: сходить с Эммой в магазин и купить одежду для школы или постирать ее белье в выходные?

Со вздохом облегчения она услышала телефонный звонок, трезвонивший в гостиной.

– Извините.

Он только улыбнулся.

– Я подожду.

Мэриан была в замешательстве. Возьми себя в руки, приказала она себе и, облизнув сухие губы, взяла телефонную трубку.

После короткого телефонного разговора женщина уже забыла, что Джон о чем-то хотел попросить ее, забыла переживания, связанные с ним.

Когда она появилась в холле, Мак-Рей нахмурился и быстро шагнул вперед, положив руку ей на плечо.

– Что случилось, Мэриан?

Она прикрыла глаза и ощутила сухость во рту.

– Звонил домовладелец. Мы должны выехать из дома еще до конца месяца. Это меньше, чем… Голос ее задрожал. – Меньше, чем через три недели.