Текст книги "Из Искр и Пепла"

– Хорошо. Но я рядом, если понадоблюсь тебе, – его ботинки застучали по каменной кладке пола. Он все еще был слишком близко – отнюдь не в безопасности, – но я знал, что не заставлю его вернуться в замок. Не тогда, когда я направлял свои силы на его народ. Он оставил их позади столетия назад, но я знал, что он все еще любит их, точно так же, как я тоскую по всем, кто когда-либо меня покинул. Эмоции фейри могут пылать целую вечность.

Я снова обратил свое внимание на военный лагерь. Штормовые фейри собрались вокруг костров, готовя рагу. Ветер донес голоса, взрыв смеха, и у меня скрутило живот. Они понятия не имели, что вот-вот умрут.

– Ты готов? – я окликнул Торина.

Молчание.

– Готов.

Вдохнув, я сжал кулаки и позволил своей нетерпеливой силе нарастать внутри меня, превращаясь в ураган разрушения, мчащийся по моим венам. Лицо Тессы вспыхнуло в моем сознании, ее карие глаза, не мигая, смотрели прямо мне в душу. Мое дыхание участилось. Ради нее я мог бы сделать это. Ради нее я бы сделал все.

Прежде чем я смог отступить, я обрушил свою силу на мир внизу. Меня отбросило назад, колени ударились о камень. Сотрясающая трещина вырвалась наружу и землетрясением прокатилась по военному лагерю. Ни единого крика не раздалось в ночи. Вместо этого за раскатами грома в моих ушах последовала ужасная тишина.

Даже не оглядываясь, я знал, что все штормовые фейри в военном лагере были мертвы. По крайней мере, они не страдали. Несмотря на это, все мое тело сотрясала дрожь.

– Торин, – позвал я, сжимая камень в ладони.

В одно мгновение он оказался рядом, его рука легла на мое плечо.

– Не волнуйся. Я здесь.

Я воспользовался моментом, чтобы успокоиться, но на это понадобилось бы все время мира.

– Готовь лошадей, – я сбросил печаль, которая давила на плечи, и встал. – Мы немедленно отправляемся в Альбирию.

Глава XV
Тесса

Неделя прошла без сновидений. Руари, новый рогатый стражник, приходил в мою камеру каждую ночь и заставлял меня пить вино. Однажды, когда я попыталась отказать ему, он приказал другому стражнику разжать мне челюсть и влить жидкость в горло. Я чуть не подавилась. В другой раз я попыталась заснуть днем, прежде чем меня смогли напоить, но стражники набросились на меня с криками и тычками.

Но хуже всего было то, что я не знала, с чем я столкнусь, даже если мне снова удастся увидеть сон. Был ли Кален жив? Смог бы он пережить такое падение? Мог ли бог каким-то образом убить его? Я часами расхаживала взад-вперед, червь беспокойства внутри меня становился все больше и больше, пока не сожрал все остальные мысли.

Дни текли незаметно. За две ночи до назначенной свадьбы Оберон пришел за мной. Его шелковая багровая туника шуршала, когда он отпирал дверь камеры, рога сверкали так, словно их недавно отполировали. Оранжевый пояс стягивал его талию, ширину груди подчеркивал V-образный вырез. Если бы он не был таким ублюдком, он мог бы быть привлекательным, но жестокость, запечатленная в чертах его лица, превращала красоту в уродство, не похожее ни на что, что я когда-либо видела.

Не говоря ни слова, он поманил меня с кровати. Пусть мне отчаянно хотелось нахмуриться, я сохранила бесстрастное выражение лица и встала. Когда я подошла к нему, Нелли тяжко выдохнула. Она читала, сидя на кровати.

Оберон возвышался надо мной, от него пахло лавандой и кровью.

– Сегодня вечером я устраиваю бал, чтобы отпраздновать наш предстоящий союз, – сказал он с озорной улыбкой. – Ты присоединишься ко мне на час, не более того. Придворные почти не видели тебя с момента твоего возвращения, пора показать тебя снова. Скоро придет служанка, чтобы… – Он махнул рукой на мои скучные коричневые брюки и хлопковую тунику. – Чтобы ты выглядела более презентабельно при дворе.

Я кивнула, прикусив щеки изнутри. На прошлой неделе он едва позволял мне выходить из камеры. Мне не терпелось выбраться и действительно что-нибудь сделать, даже если для этого требовалось посетить один из его ужасных балов. Я никогда не забуду тот момент, когда я обрекла Рейвен на погибель. Сейчас нельзя допустить опрометчивого шага. Больше никаких ударов ножом по королям, – особенно по этому королю, – пока я не буду уверена, что лезвие вонзится точно ему в сердце.

Оберон ушел, и стражники последовали за ним из темницы. Руари был единственным, кто остался. Как только звук шагов Оберона затих, стражник приблизился, вглядываясь в нас с Нелли.

– Ты собираешься вести себя сегодня наилучшим образом? – он приподнял брови. – Я думаю, мы все помним, что произошло во время одного из твоих предыдущих балов.

– Ты забрал мой деревянный кинжал, – сухо сказала я. – Чем я собираюсь проткнуть его? Ногтем?

Руари натянуто улыбнулся мне:

– Ну, зная тебя… Ты могла бы попробовать. Король тоже этого ожидает.

– Я не попытаюсь зарезать его, – улыбнулась я в ответ. – Ты чувствуешь, что я говорю правду. Так что теперь беги, передай все папочке в точности так, как я сказала.

Руари только рассмеялся. Он всегда так делал, когда я грубо с ним разговаривала, и он ни разу не сказал своему отцу о моем неуважении. Это была единственная причина, по которой я осмелилась это сделать. Руари было все равно. Временами казалось, что он почти наслаждается этим. Иногда я даже могла поклясться, что заметила проблеск неповиновения на его лице в ответ на приказы Оберона.

Однако я ему не доверяла.

– Итак, это все? – спросила я.

– Хм, нет, – Руари скрестил руки на груди и прислонился к прутьям камеры. – Просто подумал, что хотел бы дать тебе небольшой совет. Тебе следует быть начеку сегодня вечером. Королевский Двор весь в огне из-за этого дела с туманом. Там могут возникнуть некоторые… – он перевел взгляд на Нелли, – неприятные ситуации.

Кровь прилила к моему животу, тяжелая, как боевой молот.

– О чем ты говоришь?

– Просто будь осторожна, – он отступил на несколько шагов от камеры и бросил взгляд через плечо на закрытую дверь. – И если ты придумывала какой-то опрометчивый план, возможно, сейчас самое время привести его в исполнение.

– Я знаю, что ты пытаешься сделать, – крикнула я ему вслед. – Это не сработает.

– Пытаюсь заставить тебя доверять мне? Нет, я знаю, что этого никогда не произойдет. Иначе я бы в тебе разочаровался.

– Я наконец поняла, кто ты. Ты его первенец.

Руари застыл.

– Ты хочешь его трон, – продолжила я. – Но ты наполовину человек. Даже если ты избавишься от него, фейри этого королевства никогда не примут тебя как правителя.

Его взгляд стал жестче, и я узнала в нем что-то такое, что я встречала и в себе.

– Это мы еще посмотрим.

И затем он повернулся, пробежал остаток пути до двери и исчез на лестнице. Сердце колотилось о ребра. Я подошла к решетке и уставилась на то место, где Руари только что стоял. Холод пополз по моей шее, замораживая позвоночник.

Я не доверяла ему, но я знала этот взгляд. Он умрет, пытаясь украсть трон, и он может предпринять попытку сегодня вечером.

– Что, во имя света, все это значило? – прошептала Нелли у меня за спиной.

Я подскочила и едва сдержала крик.

– Черт возьми, Нелли. Я не слышала, как ты подошла.

– Этот стражник похож на змею.

– Не смеши. Змеи гораздо приятнее, даже когда кусают.

Нелли выдавила улыбку, но затем выражение ее лица помрачнело.

– Серьезно, что все это значило?

Мои губы сжались. Я видела взгляд, который он бросил на Нелли, быстрый, как, ну… змея. Я не хотела говорить ей о своих худших опасениях – Оберон мог что-то запланировать и для нее, – но сокрытие правды не защитило бы. Ей нужно быть настороже сегодня вечером, как и мне.

– Прежде всего, мы даже не знаем, можем ли мы верить хоть одному его слову. Оберон – его отец. Руари явно наш враг. Даже если он захочет украсть трон. Особенно, если он хочет украсть трон.

Нелли кивнула, озабоченно нахмурив брови.

– Я собиралась сказать тебе то же самое.

– Я рада, что мы на одной волне. Мне нужно, чтобы ты была настороже сегодня вечером. Не спи, пока я не вернусь.

У нее перехватило горло, она с трудом сглотнула.

– Ты действительно думаешь, что Оберон может что-то сделать сегодня вечером? Или его сын?

– Оберон может. Они оба могут, – я схватила ее руку в свою и крепко сжала, глядя в пару темно-карих глаз, которые, как я знала, были такими же, как у меня, вплоть до оранжевого ободка по краям радужки. Сердце бешено колотилось в груди. – И если кто-то придет за тобой, я хочу, чтобы ты сражалась изо всех свои чертовых сил, слышишь меня? Кричи, лупи, бей кулаками, царапайся. Разорви их в клочья. А потом найди маму и Вэл и убирайся отсюда. Не беспокойся обо мне. Со мной все будет в порядке.

– Я не хочу этого делать, – лицо Нелли побледнело.

– Я знаю, – я притянула ее ближе и обняла. – Но когда все это закончится, мы сможем улететь отсюда.

– Как вороны, – прошептала она в ответ.

* * *

Багровым было окрашено почти все, включая кубки, которыми чокались фейри, полосу ковра, пересекавшую Большой Зал и ведущую к трону короля, а также платья, туники и плащи, которые носили все присутствующие.

Все, кроме меня.

Я стояла на помосте рядом с королевским троном. Остроносые туфли немного жали. Они были золотисто-желтыми, в тон платью с глубоким декольте. Длинные прозрачные рукава прикрывали мои руки, несмотря на жару, от которой раскалялась переполненная комната. К счастью, горничная согласилась заплести мне волосы, что чуть облегчило муки. Бонус: пряди не помешают, если придется бороться.

Воспоминания о балах, которые я посещала раньше, предстали бессмысленным пятном. Я была настолько раздавлена горем, что те моменты, как клочья тумана, перетекали друг в друга, превращая весь тот месяц в один долгий, мучительный день. Так что в деталях я помнила только первый бал, где все пошло ужасно неправильно. Это было весьма оживленное действо. Много выпивки. Много похоти. Много озорных улыбок и сверкающих глаз.

Сегодняшний бал был гораздо более сдержанным.

Придворные бродили по переполненному залу, перешептываясь между собой. Некоторые из них бросали нервные взгляды в мою сторону, в то время как другие стояли у окон, глядя на границу. Туман сгустился еще больше, почти поглотив мост. Музыканты играли задорную мелодию, но никто не танцевал. И никто не обнажался. Еще нет.

Я была уверена, что это всего лишь вопрос времени.

– Перестань хмуриться, – проворчал Оберон рядом со мной. – Ты здесь, чтобы украсить вечер. Улыбнись.

Король точно знал, что сказать, чтобы мне вновь захотелось заколоть его. Я тупо уставилась на толпу и улыбнулась.

– Ради света, – он вздохнул. – Неважно, не улыбайся. Ты выглядишь невменяемо.

Удовлетворение расцвело внутри. Уголки моих губ сразу опустились. Он снова вздохнул и махнул в сторону растущей толпы у окон.

– Бесполезно. Предполагалось, что они увидят тебя и отвлекутся от этого гребаного тумана. Но теперь ты – старая новость. Мы уже спели эту песню и станцевали. Полагаю, пришло время мне сделать то, что они не смогут проигнорировать.

Мне не понравилось, как это прозвучало.

Я переступила с ноги на ногу и нахмурилась, когда он встал со своего трона. В толпе почти мгновенно воцарилась тишина, как будто фейри ждали, что король заговорит. Каждый в комнате серьезно смотрел на него. Ни двусмысленных взглядов, ни презрительных ухмылок. На самом деле, фейри почти не обращали на меня внимания.

В любой другой ситуации я была бы в восторге. Но не сегодня.

Краем глаза я заметила движение: Руари крался вдоль ближайшей стены. Его рука лежала на рукояти меча. Он слегка кивнул мне.

Желудок тотчас скрутило.

– Добро пожаловать на сегодняшний бал, – объявил Оберон, его голос прогремел в затихшем пространстве Зала. – Мы здесь, чтобы отпраздновать мою помолвку с вашей следующей Смертной Королевой, когда-то украденной у нас кровавым Королем Тумана. Но он не сможет победить нас. Я вернул ее точно так же, как в один день верну наши украденные земли. Это знак богов.

По толпе пронесся гул. Я никогда не слышала, чтобы Оберон так откровенно взывал к богам. Судя по шокированным выражениям лиц придворных, никто не слышал.

– Тихо, – он поднял руку, и ропот прекратился. – С благословением богов мы можем победить нашего злейшего врага, Короля Тумана, раз и навсегда. Но нам нужно еще кое-что, – именно тогда он повернулся ко мне с блеском в глазах. – Кровавое жертвоприношение.

Звон заложил мои уши. Все лица в толпе повернулись ко мне. Но я едва ли видела собравшихся. Я уставилась на Оберона, на его изогнутые рога, на тени в его глазах, и почувствовала, как во мне нарастает ярость. Итак, это был его ход. Если короля светлых фейри больше не заботила свадьба, он был готов окрасить пол Зала моей кровью.

Ради богов.

Взгляд Оберона оторвался от моего лица и остановился на ком-то позади меня.

– Ступай и приведи ее мать и подругу.

Из моего горла вырвался вздох.

– Я говорил тебе, что их жизни станут расплатой, – сказал он мне. – Это твое наказание за попытку убить меня. И оно спасет Королевство Света.

Я бросила отчаянный взгляд через плечо. Сын Оберона исчез. Должно быть, именно ему Оберон приказал привести мою мать и Вэл. Вероятно, Руари предупреждал меня ранее именно о жертвоприношении. Он поощрял меня к борьбе, без сомнений, потому что надеялся, что я свергну отца.

Но я не могла положиться на него в спасении своей семьи. У него были свои мотивы, свои цели. Мать и Вэл были для него никем. Если бы ему пришлось привести их сюда для жертвоприношения Оберона, он бы исполнил приказ.

Итак, я сделаю единственное, что могу. Я наконец-то сделаю свой ход. Но на этот раз я ударю Оберона словами, а не бесполезным деревянным кинжалом. И они оставят след.

Сжав кулаки, я повернулась к собравшимся фейри света:

– У Оберона больше нет его силы. Вот почему туман надвигается на мост. Барьер рушится.

Ужас – реальный ужас – пронесся по лицу Оберона. Это было мимолетное выражение, но я была достаточно близко, чтобы увидеть, как расширились его глаза, как дернулись плечи, как раздулись ноздри, прежде чем его смятение улеглось и исчезло без следа. Его взгляд стал жестким.

Толпа взорвалась. Отбросив торжественность и церемониал, фейри начали проталкиваться к трибуне, выкрикивая вопросы и требования, перебивая друг друга. Их слова были не более чем бессмысленной смесью страха и гнева. Оберон не смотрел на них. Он прожигал меня взглядом.

Я улыбнулась и прошептала:

– Ты действительно думал, что я позволю тебе убить их?

Его ноздри снова раздулись, и он повернулся к толпе. Когда он выдернул свой меч из ножен, зал затих до глухого рева.

– Довольно! Это всего лишь смертная! Я ваш король.

– И все же, – крикнул стоящий рядом придворный, мужчина с рыжими волосами, пронизанными серебром, – туманы все ближе, ваша светлость. Что происходит с барьером?

– Да, почему барьер не работает? – крикнул другой.

– Ничего подобного. Барьер держится крепко, – мускул на челюсти Оберона дернулся.

– Почему бы тебе не доказать это? – я повысила голос, чтобы его было слышно по всему Большому Залу. – Если ты контролируешь барьер и не утратил своей силы, так покажи нам ее. Когда ты в последний раз демонстрировал придворным одно из своих скандально известных представлений?

– Заткнись, смертная, – он повернулся ко мне, его глаза сверкали. – Ты что, еще не усвоила свой чертов урок? Ты только что убила свою сестру. Ты только что убила всех своих близких.

Мое сердце бешено колотилось, но я сохраняла невозмутимое выражение лица. Я считала минуты с тех пор, как стражник ушел за моей семьей. Он уже давно должен был добраться до подземелий. Еще несколько мгновений, и он вернется с пленниками. Я надеялась, что прошло достаточно времени, чтобы ситуация изменилась.

– Смертная права, – нахмурившись, сказал все тот же рыжеволосый фейри. – Я не могу вспомнить, когда мы в последний раз видели твою свою силу в действии.

Лицо Оберона стало пепельным.

– Да разве должен король раз за разом тешить публику своей силой? Не слушайте эту смертную. Ее слова ничего не значат.

Глаза придворного расширились.

– Она права, не так ли? Ты потерял свою силу.

По толпе вновь пронесся гул, и воздух наполнился запахом дыма. Выражение лиц в толпе сменилось с открытого любопытства на презрение, облеченное в сталь. Некоторые не скрывали торжества, когда тщательно сконструированная маска силы Оберона треснула под тяжестью моих слов. Я воспользовалась моментом, чтобы отступить к стене.

– У него нет его силы! – крикнул один из фейри. – Он ничем не лучше обычного фейри!

– Ты не знаешь, что ты творишь, – пробормотал Оберон, сталь меча запела, когда он поднял его перед собой. – Ты не захочешь, чтобы я показал тебе свою силу. Это единственное, что сдерживает…

Толпа разделилась, вперед выступили пять высших фейри, в раскрытых ладонях которых зловеще переливался огонь. Вокруг них еще пять фейри обнажили мечи. Они все не сводили глаз со своего короля. Зал затрещал от напряжения.

Я взглянула на Оберона и спрыгнула с помоста:

– С тобой покончено.

– Боюсь, что нет, – мрачно ответил он. – Ты не оставила мне выбора.

Я не знала, что это значит, и не хотела задерживаться, чтобы выяснить. Я отступила к двери, ведущей из зала. Высшие фейри приготовились к бою. Оберон прищурился. Он широко раскинул руки как раз в тот момент, когда отступники обрушили свою силу на помост. Вспышка света охватила зал, ослепив меня. Грохот сотряс пол. Стена треснула, обрушив каскад осколков мне на спину. Я закрыла голову руками и отшатнулась в сторону, пытаясь зажмуриться от света. Запах паленого ударил в нос.

Мир медленно обретал прежние очертания.

Фейри кричали. Они бежали мимо меня, как будто за ними гналась стая зверей. Но все, что я могла делать, это смотреть перед собой. Весь помост был охвачена пламенем, включая трон. В центре зала зияла пропасть, глубокая трещина зигзагом тянулась от помоста к дальней стене, где был разорван гобелен Оберона. Дым заполнил воздух, обжигая мои легкие. И куда бы я ни посмотрела, везде был огонь.

Я огляделась, кашляя. Несколько фейри истекали кровью. Другие были мертвы – груда обгоревших тел на полу возле трибуны. Я нигде не видела ни сверкающих рогов Оберона, ни его темно-красных волос, ни тлеющих глаз, чей взгляд преследовали меня на каждом шагу.

Его слова эхом отдавались в ушах.

Боюсь, что нет. Ты не оставила мне выбора.

Он отразил атаку? Но как? И если да, то почему от него и следа не осталось?

У меня не было времени выяснить. Стены вокруг начали рушиться. Огонь змеился по Большому Залу, поглощая все. Если бы я не ушла сейчас, то навсегда осталась бы в пламени.

Глава XVI
Тесса

Фейри проносились мимо меня. Я присоединилась к толпе, высыпавшей за двери Зала, но, когда придворные повернули налево, чтобы выбежать наружу, я развернулась направо и направилась к подземельям. Рев пламени и крики отдалялись. Я спускалась по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз. Дверь у подножия оказалась не заперта. Не сбавляя темпа, я пробежала прямо мимо Нелли, которая вцепилась в прутья с выражением паники на лице.

– Что происходит? – она окликнула меня.

– Оставайся там. Когти и клыки, Нелли. Если я не вернусь через пять минут, когти и клыки.

Я толкнула дверь в конце коридора и приготовилась к худшему. Оберон хотел смерти моей семьи, а его нигде не было видно. Я опоздала?

Сердце чуть не остановилось, когда передо мной открылся следующий коридор темницы. Руари прислонился к ближайшей стене, на его указательном пальце болталось кольцо с ключами. Вдалеке я могла видеть лицо Вэл, прижавшейся к решетке камеры. Фейри стоял прямо у меня на пути. Он одарил меня ленивой улыбкой, когда я бросилась к нему.

– Какое облегчение. Я волновалась, что у тебя, возможно, сдали нервы.

Я потянулась за ключами. Он сжал их в кулаке и отступил назад:

– Не торопись так. Расскажи мне, что случилось там.

– Твое желание исполнилось. Оберон вне игры. Но весь двор в хаосе.

Его улыбка стала шире:

– Он мертв?

– Я не видела тела. Можешь теперь отдать мне ключи?

– Не думаю. Ты опасна, неуправляема.

Я нахмурилась. Что, во имя света, это значило?

– Я превращу твою жизнь в кошмар, если ты не отдашь мне ключи.

– Я в этом не сомневаюсь, – он бросил мне связку. Холодная сталь, легшая в ладонь, расколола что-то внутри меня. Свобода была в моих руках. Свобода для мамы, для Вэл, для Нелли. Для меня. После всего, что случилось, мы могли наконец-то уйти из этого места.

– Забирай свою семью и убирайся отсюда, – сказал он. – И не возвращайся. Мой отец заигрался, но я не повторю его ошибок.

– Какое это имеет отношение к…

Земля содрогнулась от грохота, доносившегося со стороны камеры Нелли. Руари нахмурился и посмотрел на потолок.

– Шевелись. Нужно выбираться отсюда.

Он не стал дожидаться ответа. Не сказав больше ни слова, направился по коридору к лестнице. Я крепче сжала связку ключей и сперва кинулась к Нелли. Я открыла камеру за считанные секунды. Обломки камня упали всего в нескольких шагах от нас.

Нелли схватила плащ Калена и сунула его мне в руки, когда мы бросились обратно по коридору. Несмотря на жар, я накинула плащ на плечи. Аромат тумана окутал меня и успокоил взвинченные нервы.

Когда мы добрались до мамы и Вэл, они обе были на ногах. На лице моей матери от беспокойства залегли глубокие морщины, а знакомые карие глаза подернулись слезящейся пленкой. На ней было простое платье, которое я хорошо знала, хотя мягкий материал был в пятнах грязи. Грязи и крови. Она схватилась за ногу и, спотыкаясь, направилась к решетке.

Я взглянула на Вэл, дрожащими руками отпирая дверь. Ее взгляд не выдавал никаких эмоций, в отличие от маминого, но по залысине у нее над ухом я могла сказать, что последние несколько недель Вэл сходила с ума от страха.

Петли заскрипели, когда я рывком распахнула дверь. Одно мгновение мы вчетвером и шагу не могли сделать – как будто наше общее горе стало подобно переплетенным виноградным лозам, приковавшим ноги к полу. Мой разум не мог с этим справиться. Я так упорно боролась, чтобы вернуться к родным. С каждым шагом, который я делала ближе, они казались все дальше и дальше, даже когда находились недалеко, в соседнем коридоре подземелья.

Я успела поверить, что никогда их больше не увижу. По крайней мере, живыми.

Моя мать пришла в себя первой.

– О, мои любимые, – ее голос был тонким и шуршащим, как бумага. Спотыкаясь, мама кинулась к Нелли, приникла к ее шее, а потом протянулась ко мне. Присоединяясь к объятиям, я схватила Вэл за руку. Она закрыла глаза, наклоняясь к нам. И мы замерли вот так, держась вместе изо всех сил, всхлипывая.

Пока пол снова не задрожал.

Я отстранилась и вытерла слезы:

– Нам нужно идти. Замок горит. И, возможно, даже рушится.

Мама бросила отчаянный взгляд вдоль коридора.

– А как же стражники? Не попытаются ли они остановить нас?

– Они заняты. Я сомневаюсь, что они обратят на нас внимание.

Вместе мы бросились прочь из подземелья. Вэл бежала в ногу со мной. Она заметила плащ, который был на мне, но никак это не прокомментировала.

– Куда мы собираемся пойти? – спросила она, тяжело дыша.

– Сначала мы отправимся в Тейн.

– Разве Оберон не будет искать нас там?

– Не думаю, что Оберон встанет у нас на пути.

Но его сын может встать. Он сказал нам покинуть это место, и мы так и сделали. Но я не хотела вести свою семью через мост в туманы. Это было слишком опасно.

Когда мы добрались до первого этажа замка, со стороны Большого Зала в нашу сторону повалил дым. Коридоры были пусты, а парадные двери распахнуты настежь. Я прикрыла нос краем плаща и закашлялась, мои глаза наполнились слезами.

Снаружи все было затянуто дымом, который стелился по улицам Альбирии. Он был до боли знакомым. Я не знала, как сумела уловить разницу. Может быть, дело было в запахе. Или в том, как частички плавали на легком ветерке. Или, может быть, туман напомнил мне о нем.

– Это не дым, – прошептала я. – Это туман.

Как будто подтверждая мои подозрения, воздух огласил крик. Желудок скрутило. Этот крик, конечно, мог означать что угодно. Фейри могли наброситься друг на друга. Сейчас они разбились бы на фракции, чтобы бороться за трон. Из-за всего этого тумана, дыма и огня самые бесчестные фейри могли начать мародерствовать.

Было много причин кричать.

Но там, где были туманы, были и чудовища. Холодок ужаса пробежал у меня по спине.

Нелли встала рядом со мной и посмотрела в открытые двери замка.

– Солнце все еще на небе. Как это возможно? Разве сейчас не должна быть ночь, раз здесь туман?

– Я не знаю.

Мать схватилась за сердце:

– Он мертв. Оберон мертв. Барьер исчез.

– Король Тумана придет за всеми нами, – выдохнула Вэл.

– Да, насчет этого. Нечего бояться, если он придет. Он мой друг.

Если он все еще жив.

– Что? – резко спросила Вэл. – Я думала, ты пронзила его клинком.

– Ты слышала об этом?

– Стражники – те еще сплетники, – она усмехнулась. – Так это неправда?

– Это была ошибка, – сказала я, когда небольшой укол боли пронзил сердце. – Он…

Кален.

– Тесса, – прошипела мама. – Но Морган сказала…

– Морган не заслуживает доверия. Она дала клятву Оберону. Поэтому говорит и делает все, что он прикажет.

Вэл нахмурилась, но спорить не стала. Мама, с другой стороны, выглядела потерянной.

– Только не говори мне, что ты на самом деле доверяешь этому монстру, – она пристально посмотрела на меня, силясь встретиться взглядом. – Он – причина, по которой мы подчинялись этим ужасным фейри все эти годы. Он заманил нас в ловушку. Этот туман, этот опасный туман, он контролирует его. Он наш враг, такой же, как Оберон. Не забывай это, Тесса. Что бы он тебе ни говорил.

Я посмотрела на маму и увидела в ее глазах отражение себя самой, злой и суровой. Ее слова преследовали меня, потому что эти же самые слова я бросила в лицо Калену. А ведь он был ко мне добр. Впрочем, он также ворчал и лгал о некоторых вещах, но, когда это имело значение – действительно имело значение, – он заботился обо мне. Он защищал меня.

Он спас мне жизнь.

И он позволил мне вонзить клинок ему в грудь, вместо того, чтобы поднять на меня руку, защищаясь.

Но мама, конечно, всего этого не знала. Она никогда не встречалась с ним. Она не смотрела в его сапфировые глаза и не видела, как они блестят. Не как смертоносное лезвие меча, а как звезды.

Я схватила ее за руку.

– Он нам не враг.

Мама вздрогнула и, видно, хотела привести еще один аргумент, но Нелли оборвала ее:

– Нам нужно идти. – Голос сестры дрогнул: – Скоро здесь все будет в огне.

Мы обернулись. Клубы дыма устремились к нам. Теперь огонь лизал стены коридора, пройдя путь от Большого Зала до остальной части замка. Оранжевый свет заливал багровый ковер и золотистые, как солнце, стены, идеально дополняя безвкусную цветовую гамму Оберона. Но все это довольно скоро превратится в пепел. Мы тоже, если не покинем это место.

Вэл схватила меня за руку и прижалась ко мне:

– Я не хочу идти в туман.

– Выбор невелик – огонь или туман, – сказала я. – Боюсь, что туман – это лучший вариант.

– Демоны тьмы. Они будут там. И они разорвут нас в клочья, если найдут.

– Возможно. Но мы будем в безопасности, если сможем найти место, где можно спрятаться на некоторое время. Они не любят тесных пространств и, возможно, не заберутся в дома.

– Тогда нам нужно предупредить всех в Тейне, – сказала Нелли. Теперь ее голос был спокойным, как будто она справилась со страхом. – Жители деревни, возможно, в панике бегают снаружи.

Я кивнула.

– Мама?

Она поморщилась и оглянулась через плечо на приближающийся пожар:

– Мне это не нравится, но сгореть заживо – не лучше.

– Тогда все решено. Мы возвращаемся в Тейн.

Я вывела нас четверых из замка: по извилистой боковой лестнице мы спустились во внутренний двор, полный тумана. Солнце пробивалось сквозь плотную дымку, освещая город жутким оранжевым сиянием, которое сочеталось с огнем, бушевавшим позади нас. Время от времени разносился очередной крик – напоминание о том, что в тенях затаилась опасность.

На улицах, заполненных туманом, наши шаги были едва слышны. Мы мчались к городским воротам рука об руку. Наше дыхание было прерывистым, щеки пылали. Никто из нас не сказал ни слова. Мы ни разу не остановились, чтобы успокоить быстро стучащие сердца или выглянуть из-за угла. Сил оставалось только на последний рывок.

Когда мы достигли тропинки, которая вела вниз по склону, к Тейну, крошечному и беззащитному, я рискнула бросить взгляд через плечо. Огонь распространился. Он поглотил большую часть замка и несколько близлежащих зданий. Только Башня Старух, тихая и темная, пока оставалась нетронутой. Она стояла в стороне от замка Оберона, но все же достаточно близко – вопрос времени, когда пожар доберется и до нее. Кто-нибудь додумается спасти бывших королев?

Ветер донес до нас отдаленный звук, отвлекая мое внимание от замка. Это был крик или что-то в этом роде, и исходил он из Тейна.

– Тесса, – позвала Нелли, почти всхлипывая.

– Все в порядке, – сказала я, хотя это было не так. – Даже если демоны тьмы уже здесь, мы успеем отвести всех в безопасное место.

Растущий страх за смертных движел мною. Часть меня хотела бежать вперед и предупредить деревню, но я не могла оставить свою семью позади. Им негде было спрятаться. Река не могла их спасти. Лес не мог их спрятать. Сейчас пропасть была особенно опасна. По крайней мере, в Тейне у нас были стены, двери и строения без окон.

Мы спускались к деревне бесконечно долго – все ниже и ниже по холму, пока неясные очертания в тенях не превратились в знакомые дома. По сравнению с хаосом города, здесь было устрашающе тихо. Все, что я слышала, это наше общее прерывистое дыхание и стук своего собственного сердца.

Я подобрала с земли палку и, сжав ее в скользких ладонях, прокралась вперед во главе нашей маленькой стаи. И снова у меня в руках не было ничего, кроме дерева, но в этом было что-то странно успокаивающее. Словно это танец, который был мне знаком.

Неподалеку послышались тяжелые шаги. Я резко остановилась и раскинула руки, чтобы помешать остальным двинуться вперед.

Что-то выскочило из-за угла. Я собралась с духом, стиснула зубы и…

Мужчина с дикими глазами бросился к нам. Я опустила палку и поймала его за руку, прежде чем он снова скрылся в тумане. Он задрожал, когда скользнул по нам взглядом, хотя было похоже, что он даже не понимал, кто мы такие.

– Демоны тьмы, – прошептал он. – Их двое. На дальнем краю деревни, возле деревьев.

Мои глаза расширились. Это было недалеко от нашего дома. Нам нужно было где-то спрятаться, пока все это не закончится.

Если это когда-нибудь закончится.

– Они уже убили по меньшей мере шестерых, – он начал всхлипывать.

Я прижала палец к его губам и покачала головой. С широко раскрытыми глазами он внезапно замер.