Текст книги "Игры наследников"

Глава 12

– Кованый жмот! – воскликнула Макс, ахнув. – Твою ж кровать, это же охурменно! – Она понизила голос до шепота и позволила себе самое настоящее ругательство. У меня было уже за полночь, а у нее – на два часа раньше. Я боялась, что миссис Лью ворвется в комнату посреди нашего разговора и отберет у дочери телефон, но обошлось.

– Но как? И почему? – спросила Макс.

Я опустила взгляд на письмо, лежавшее у меня на коленях. Тобиас Хоторн оставил мне объяснение, но за те несколько часов, которые прошли после оглашения завещания, я так и не смогла себя заставить вскрыть конверт. Я сидела совсем одна в темноте на балконе пентхауса, принадлежавшего отелю, который теперь перешел мне во владение, на мне был плюшевый халат в пол, стоивший, наверное, больше моего автомобиля, – а я все никак не могла выйти из оцепенения.

– Может быть, тебя подменили в роддоме, – задумчиво предположила Макс. Она обожала смотреть телевизор и, пожалуй, могла по праву отнести себя к «книгоголикам». – А может, много лет назад твоя мама спасла ему жизнь! Может, всем своим состоянием он был обязан твоему прапрадедушке. А может, тебя выбрал навороченный компьютерный алгоритм, у которого со дня на день должны проклюнуться зачатки интеллекта!

– Максин! – Я от души рассмеялась. Удивительно, но благодаря этому я наконец сумела произнести то, о чем старалась вовсе не думать.

– Может, мой отец мне вовсе не родной.

Это самое разумное объяснение происходящему, разве не так? Что, если Тобиас Хоторн вовсе не обобрал собственную семью в пользу какой-то незнакомки? Может, я тоже его плоть и кровь!

Есть у меня одна тайна… В памяти живо всплыл образ матери. Сколько раз она при мне произносила эту самую фразу?

– Все в порядке? – спросила Макс на том конце провода.

Я опустила взгляд на конверт и на мое имя, выведенное на нем безупречным почерком. Сглотнула.

– Тобиас Хоторн оставил мне письмо.

– И ты его еще не вскрыла? – поинтересовалась Макс. – Эйвери, это просто писец какой-то!

– Максин! – на заднем фоне послышался голос миссис Лью.

– Песец, мама. Я сказала, песец. Зверь такой пушистый, на севере живет… – повисла короткая пауза, а потом Макс проговорила: – Эйвери, мне надо бежать.

Внутри у меня все сжалось.

– Но мы ведь скоро еще поговорим?

– Очень скоро, – пообещала Макс. – А пока что открой. Это самое. Письмо.

Она повесила трубку. Я тоже положила телефон. Палец скользнул было под верхний краешек конверта, но стук в дверь прервал мои намерения.

Я вернулась в комнату. Орен стоял у двери.

– Кто там пришел? – спросила я.

– Грэйсон Хоторн, – ответил Орен. Я уставилась на дверь. – Если бы мои подчиненные сочли его за угрозу, он не добрался бы до нашего этажа. Я Грэйсону доверяю. Но если вы не хотите его видеть…

– Нет, – возразила я. И о чем я только думаю? Время уже позднее, к тому же вряд ли американские престолонаследники милосердны к тем, кто их свергает. Но ведь с первой нашей встречи Грэйсон смотрел на меня по-особому, совсем не так, как на других…

– Откройте дверь, – велела я Орену. Он повиновался и отступил в сторону.

– Вы бы хоть меня внутрь пригласили, – сказал Грэйсон. Наследником он больше не был, но по его тону складывалось противоположное впечатление.

– Зря вы сюда пришли, – сказала я ему, закутываясь в халат.

– Последний час я твержу себе то же самое, однако же вот он я. – Глаза у него были как серые колодцы, волосы растрепались – казалось, не одна я не могу уснуть этой ночью. Сегодня он потерял все.

– Грэйсон…

– Не знаю, как вы это провернули, – перебил он тихим, но угрожающим тоном. – Не знаю, какой властью над моим дедушкой вы обладали и что за аферу затеяли…

– Ничего я не…

– Сейчас я говорю, мисс Грэмбс. – Он опустил ладонь на дверь. Пожалуй, насчет его глаз я ошиблась. Это были никакие не колодцы. А льдины. – Так вот, я понятия не имею, как вам это удалось, но я все узнаю. Теперь-то я вас насквозь вижу. Знаю, что вы из себя представляете, на что способны, и, поверьте, я пойду на все, чтобы только защитить свою семью. Каких бы фокусов вы тут ни разыгрывали, сколько бы ни длили свою аферу – я узнаю правду, и тогда уж только Бог вам в помощь.

Краем глаза я заметила Орена, шагнувшего в мою сторону, но не стала ждать, пока он предпримет меры, а сама толкнула дверь с такой силой, что Грэйсона отбросило в коридор, и захлопнула ее. С тяжело колотящимся сердцем я ждала, что он ко мне заколотит, закричит мое имя. Ничего подобного. Моя голова медленно поникла, а взгляд, точно магнит к металлу, прильнул к конверту, который я держала в руках.

Покосившись на Орена, я ушла в спальню. Открой. Это самое. Письмо. На этот раз я довела дело до конца и достала из конверта открытку. Текст состоял всего из четырех слов. Я уставилась на послание, перечитывая снова и снова приветствие, само содержание и подпись.

Дорогая Эйвери,

прости меня.

– Т.С.Х.

Глава 13

Простить? Но за что? Даже наутро эти вопросы не шли у меня из головы. Впервые в жизни я проснулась поздно. Орен и Алиса уже сидели на кухне и тихо переговаривались.

Настолько тихо, что расслышать, о чем идет речь, было невозможно.

– Эйвери! – Орен первым меня заметил. Я невольно задумалась, рассказал ли он Алисе о Грэйсоне. – Я хотел бы обсудить с вами кое-какие требования по безопасности.

К примеру, не впускать Грэйсона Хоторна?

– Вы теперь мишень, – сухо сообщила Алиса.

– Для кого это? – спросила я, вспомнив, с каким жаром она убеждала меня, что бояться Хоторнов не стоит.

– Для папарацци, разумеется. Наша фирма делает все возможное, чтобы до поры до времени случившееся оставалось в тайне, но вечно так продолжаться не будет, так что стоит подумать о рисках.

– Похищение, – невозмутимым тоном начал Орен. – Преследование. Множественные угрозы, которые вам будут поступать – без них не обойдется. К тому же вы – юная девушка, это усугубляет дело. С разрешения вашей сестры, я и к ней приставлю своих сотрудников, когда она вернется.

Похищение. Преследование. Угрозы. У меня даже осмыслить эти слова толком не получалось.

– А где Либби? – спросила я, услышав упоминание Орена о ее «возвращении».

– На борту самолета, – ответила Алиса, – причем вашего.

– У меня есть самолет? – Нет, я никогда к этому не привыкну.

– Несколько, – уточнила Алиса. – И, кажется, вертолет тоже, но сейчас это к делу не относится. Ваша сестра полетела за вещами – своими и вашими. Учитывая сроки, в которые вам велено переселиться в Дом Хоторнов – и то, сколь высоки ставки, – мы сочли за лучшее оставить вас здесь. В идеале надо бы перебраться в поместье уже сегодня, не позже.

– Как только репортеры обо всем прознают, – серьезно проговорил Орен, – ваши фото появятся на первых полосах всех газет. Про вас будут подробно рассказывать во всех новостях, вы станете самой обсуждаемой темой в соцсетях. Кто-то будет считать вас Золушкой. Кто-то – Марией-Антуанеттой.

Кто-то захочет поменяться со мной местами. Кто-то возненавидит меня до глубины души. Тут я впервые заметила пистолет, висевший у Орена на бедре.

– Советую набраться терпения и переждать здесь, – спокойно сказал Орен. – Ваша сестра должна вернуться сегодня же.

* * *

До самого полудня мы с Алисой играли в игру «Кто быстрее растопчет прошлую жизнь Эйвери», как я ее мысленно назвала. Я уволилась с работы. Алиса тем временем организовала мой уход из школы.

– А с машиной что? – спросила я.

– В ближайшем будущем возить вас будет Орен, но мы можем привезти сюда ваш автомобиль, если захотите, – предложила Алиса. – Либо выберете себе новую машину в личное пользование.

Она говорила об этом до того обыденным тоном, точно речь шла о покупке жвачки в супермаркете.

– Вы что предпочитаете, седаны или джипы? – спросила она, достав телефон с такой решимостью, что сразу стало понятно: для того, чтобы заказать мне машину, достаточно будет одного нажатия кнопки. – Есть ли пожелания по цвету?

– Прошу прощения, я отойду на секундочку, – сказала я ей и поспешила обратно в спальню. На кровати громоздились до смешного высокие груды подушек. Я рухнула на них и достала телефон.

Я написала Макс эсэмэску, позвонила, постучала в личку в соцсети – но все безрезультатно. Видимо, у нее конфисковали телефон – возможно, и ноутбук, а значит, она не сможет мне посоветовать, что отвечать, когда юрист начинает обсуждать заказ машины в таком тоне, будто речь идет о гремучей-брать-ее пицце.

В голове не укладывается. Всего каких-то двадцать четыре часа назад я ночевала на парковке. И могла себе позволить разве что сэндвич к завтраку, и то не каждый день.

Сэндвич к завтраку, пронеслось в голове. Гарри. Я села в кровати.

– Алиса! – крикнула я. – А если я не хочу новую машину, можно мне потратить эти деньги на кое-что другое?

* * *

Оплатить для Гарри жилье и убедить его принять мой подарок – задачка не из легких, но Алиса велела мне считать, что этот вопрос уже улажен. В таком-то мире я теперь живу. Достаточно только слово произнести – и все уже улажено.

Но долго это не продлится. Так не бывает. Рано или поздно кто-нибудь поймет, что это просто какое-то недоразумение. Так что надо наслаждаться моментом, пока есть такая возможность.

Такой была первая моя мысль, когда мы отправились встречать Либби. Пока моя сестра сходила с трапа моего личного самолета, я думала, а можно ли попросить Алису отправить ее учиться в Сорбонну. Или купить ей маленькую кондитерскую. Или…

– Либби… – Все до единой мысли в голове тут же оборвались, стоило мне только увидеть ее лицо. На правом глазу, до того распухшем, что он попросту не открывался, темнел огромный синяк.

Либби нервно сглотнула, но взгляда не опустила.

– Если скажешь, что ты «так и знала», я приготовлю капкейки с патокой и заставлю тебя есть их каждый день.

– У нас появилась проблема, о которой я не знаю? – обманчиво спокойным тоном спросила Алиса у Либби, остановив взгляд на оплывшем глазе.

– Эйвери терпеть не может патоку, – пояснила Либби, точно проблема крылась именно в этом.

– Алиса, а у вашей фирмы в штате, случайно, нет наемных убийц? – сквозь зубы спросила я.

– Нет. Но у меня есть связи. Могу подыскать, если надо, – ответила та, не теряя профессионализма.

– Поди пойми, шутите вы или нет, – заметила Либби и повернулась ко мне. – Давай не будем это все обсуждать. Я в порядке.

– Но…

– Я в порядке.

У меня таки получилось прикусить язык, и мы вернулись в отель. В соответствии с планом мы должны были быстро доделать оставшиеся дела и немедленно уехать в Дом Хоторнов.

Но тут возникло неожиданное затруднение.

– У нас проблемы, – сообщил Орен. Особого волнения в его тоне не чувствовалось, но Алиса немедленно опустила телефон. Орен кивнул на балкончик. Алиса вышла на него, опустила взгляд и ругнулась.

Я скользнула мимо Орена на балкон, чтобы выяснить, что же там такое стряслось. Внизу, у входа охрана отеля теснила огромную толпу. Только когда в ней заблестели вспышки, я поняла, из кого она состоит.

Из папарацци.

В мгновение ока объективы всех камер устремились вверх, на балкончик. И на меня.

Глава 14

– Кажется, вы говорили, что ваша фирма позаботилась о секретности, – заметил Орен, многозначительно посмотрев на Алису. Она ответила ему хмурым взглядом, быстро сделала три телефонных звонка – два из них были на испанском, – и снова повернулась к главе службы безопасности.

– Утечка произошла не по нашей вине, – сообщила она и перевела взгляд на Либби. – А по вине вашего парня.

– Бывшего, – уточнила Либби едва слышным шепотом.

* * *

– Простите, – вот уже в десятый, наверное, раз повторила Либби. Она рассказала Дрейку все – и про завещание, и про условия, выдвинутые в нем, и о том, где мы теперь будем жить. Обо всем. Причина была мне ясна – как-никак, я прекрасно знала свою сестру. Дрейк не на шутку разозлился бы, уедь она просто так. Надо было как-то его успокоить. А стоило ему услышать про деньги, он сразу потребовал свою долю. Начал строить планы, как потратит капитал Хоторна. Но тут Либби, храни ее Господь, сообщила ему, что тратить эти деньги они не будут, что к нему, к Дрейку, эти богатства никакого отношения не имеют.

Он избил ее. Она его бросила. Он побежал к журналистам. И вот они здесь. Когда Орен вывел меня на улицу через боковую дверь, к нам бросилась целая ватага репортеров.

– Вот она! – крикнул кто-то.

– Эйвери!

– Эйвери, можно вас на пару слов!

– Эйвери, каково это – стать самым богатым подростком в Америке?

– Вы стали самым юным миллиардером в мире! Как ощущения?

– Как вы познакомились с Тобиасом Хоторном?

– Правда ли, что вы – незаконнорожденная дочь Тобиаса Хоторна?

Меня усадили в джип. Дверь захлопнулась, приглушив шквал журналистских расспросов. На полпути к поместью мне пришло сообщение – но не от Макс. А с какого-то незнакомого номера.

Я открыла его. На экране высветился скриншот новостного заголовка. Эйвери Грэмбс: кто же она – наследница Хоторна?

Скриншот был снабжен короткой подписью:

Поздравляю, Таинственная Незнакомка. Теперь о вас официально прознал весь мир!

* * *

У ворот Дома Хоторнов тоже толпились папарацци, но стоило нам въехать на территорию – и они были уже не страшны. На этот раз нас никто не встречал. Ни Джеймсон. Ни Грэйсон. Ни кто-либо другой из семейства Хоторнов. Я подергала за ручку массивной парадной двери. Заперто. Алиса исчезла за углом дома. А когда снова появилась, на лице ее читалась тревога. Она протянула мне огромный конверт.

– С юридической точки зрения члены семьи Хоторн должны были передать вам ключи. Но на практике… – Она сощурилась. – Они порой поступают по-свински.

– Это юридический термин? – сухо переспросил Орен.

Я разорвала конверт и обнаружила, что ключи мне Хоторны и впрямь передали, да еще с избытком – внутри их было около сотни, не меньше.

– А какой из них от входной двери? – спросила я. – Есть идеи?

Ключи были необычные: крупные, тяжелые, изысканно украшенные. С виду они были антикварные и отличались друг от друга узорами, металлом, размером, длиной.

– Это вы сами должны разобраться, – услышала голос.

Я вскинула взгляд и увидела перед собой интерком.

– Хватит с нас этих фокусов, Джеймсон, – заявила Алиса. – Дело, как ни крути, серьезное.

Он промолчал.

– Джеймсон! – снова позвала Алиса.

И снова пауза, а потом лишь короткое:

– Я в вас верю, Т. Н.

Он отключился, а Алиса выдохнула – протяжно и разочарованно.

– Боже, храни меня от Хоторнов.

– Т. Н.? – удивленно переспросила Либби.

– Таинственная Незнакомка, – расшифровала я. – Видимо, Джеймсону кажется, что это прозвище мне подходит. – Я опустила взгляд на тяжелую связку ключей, которая лежала у меня на ладони. Пожалуй, разумнее всего было бы опробовать их все по очереди. Если предположить, что один из них действительно от парадной двери, то рано или поздно мне улыбнется удача. Впрочем, одной удачи тут явно недостаточно. Я и так уже сполна могу себя считать самой удачливой девчонкой на свете.

В глубине души мне хотелось заслужить успешный исход.

Я внимательно рассмотрела ключи, сравнивая узоры на ручках. Яблоко. Змея. Витые спирали, похожие на струи воды. Был тут и набор ключей, украшенных разными буквами алфавита, выведенными изящным старомодным почерком. Были ключи с цифрами и с фигурками, а один даже украшала маленькая русалочка, а вот ключей с узорами в виде глаз насчиталось целых четыре.

– Ну что? – нетерпеливо спросила Алиса. – Могу сделать звонок – и нам помогут.

– Не надо, – ответила я и переключила внимание на саму дверь. На ней был выбит простой геометричный узор, которого, впрочем, ни на одном из ключей не было. Нет, это было бы чересчур просто, подумала я. Слишком просто. А спустя мгновение в голову пришла еще одна мысль. Просто, но недостаточно.

Этому меня научили шахматы. Чем сложнее выглядит стратегия игрока, тем ниже вероятность, что его соперник будет искать простое решение. Если сосредоточить чужое внимание на коне, можно выиграть всю игру одной пешкой. Не циклиться на деталях. Не останавливаться на сложностях. Я стала сравнивать не ручки, а нижнюю часть, которая и открывает замок. Хотя длиной ключи различались, кончики у них были одинакового размера.

И не только размера, как я вдруг поняла, разглядывая два соседних ключа. Очертания зазубрин, благодаря которым, собственно, и должен был открыться замок, были одинаковыми. Я взяла третий ключ. Такой же! Я снова перебрала связку, по очереди сравнивая ключи друг с другом. Одно и то же. Одно и то же.

В связке было вовсе не сто ключей. Чем быстрее я их перебирала, тем крепче становилась моя уверенность. Тут был неподходящий ключ – и десятки его копий, выполненных так, что казалось, будто они все разные, и…

– Нашла, – сказала я, остановив поиски на ключе, резьба которого отличалась от прочих. Интерком защелкал, но если Джеймсон по-прежнему за мной наблюдал, он все равно не проронил ни слова. Я сунула ключ в замочную скважину и повернула. По жилам разлился адреналин.

Эврика.

– Как ты догадалась? – спросила Либби.

Ответ зазвучал из динамика интеркома.

– Порой, – проговорил Джеймсон Хоторн с поразительной задумчивостью, – казалось бы, совсем разные с виду вещи по сути оказываются одинаковыми.

Глава 15

– Добро пожаловать домой, Эйвери! – Алиса зашла в холл и обернулась ко мне. Стоило мне переступить порог, и у меня на миг перехватило дыхание. Чувство было такое, будто я вошла в Букингемский дворец – или в Хогвартс! – и мне вдруг сообщили, что он мой.

– Вон тот коридор ведет в театр, музыкальную залу, оранжерею, солярий… – перечислила Алиса, кивком указав в сторону. Назначение половины комнат осталось для меня загадкой – их названия я слышала впервые. – Большую залу вы уже, само собой, видели, – продолжала Алиса. – Обеденный зал для официальных приемов чуть дальше, а за ним – кухня, кухня повара…

– Тут есть свой повар? – выпалила я.

– В штате состоят повара, специализирующиеся на суши, итальянской, тайваньской и вегетарианской кухне, а также кондитер, – это уточнение внес мужской голос. Я обернулась и увидела пожилую пару, с которой уже встречалась на оглашении завещания в Большой зале. Лафлины, вспомнила я. – Но с повседневной готовкой справляется моя супруга, – ворчливо продолжал он.

– Мистер Хоторн был человеком закрытым, – проговорила миссис Лафлин, остановив на мне пристальный взгляд. – Чаще всего он довольствовался моей стряпней, потому что был вовсе не в восторге от чужаков, топчущихся по Дому, и старался по возможности их сюда лишний раз не пускать.

Слово «Дом» она произнесла многозначительно, точно подчеркивая большую букву, которую положено писать в его начале, а под «чужаками» явно имела в виду и меня.

– Штат состоит из нескольких десятков человек, – пояснила Алиса. – Все получают полноценное жалованье, но работают только по требованию.

– То есть, если возникает какое-то дело, человек его выполняет, – пояснил мистер Лафлин. – А я слежу за тем, чтобы оно было выполнено как можно незаметнее. В большинстве случаев вы и не заметите, что в доме вообще кто-то есть.

– Но я-то замечу, – возразил Орен. – Перемещение по территории поместья строго отслеживается, и без тщательного досмотра сюда никто не попадает. Строители, садовники, экономки, массажисты, повара, стилисты или сомелье – мои люди проверяют всех без исключения.

Сомелье. Стилист. Повар. Массажист. Я снова и снова мысленно пробегала по этому списку. От него просто голова шла кругом.

– Спортивное крыло вон в той стороне, – сказала Алиса, вернувшись к своей роли экскурсовода. – Там есть полноценные залы для баскетбола и ракетбола, скалодром, дорожки для боулинга…

– Дорожки для боулинга? – повторила я.

– Всего четыре, – уточнила Алиса, будто в этом не было ровным счетом ничего необычного.

Я все еще пыталась подобрать подходящий ответ, когда позади вдруг распахнулась дверь. Накануне Нэш Хоторн произвел на меня впечатление человека, которому не терпится уехать от Дома Хоторнов как можно дальше, – но теперь он снова вернулся.

– Ковбой-мотоциклист, – шепнула мне на ухо Либби.

Алиса, стоявшая рядом, заметно напряглась.

– Что ж, если у вас никаких вопросов, поеду в контору, у меня там дела, – заявила она и, достав из кармана пиджака телефон, протянула мне. – Я вбила туда свой номер, а еще мистера Лафлина и Орена. Если что-то понадобится, звоните.

Она вышла, не сказав Нэшу ни слова, и он проводил ее взглядом.

– Вы поосторожнее с ней, – заметила миссис Лафлин, как только дверь за Алисой захлопнулась, и посмотрела на старшего из братьев Хоторн. – Нет ничего страшнее обиженной женщины!

И тут картинка начала складываться. Алиса и Нэш! А ведь еще совсем недавно она советовала мне «не вверять свое сердце Хоторнам», а потом спросила, не разрушал ли кто из Хоторнов мою жизнь, и когда я ответила, что нет, она сказала, что мне «повезло».

– Вы, главное, не вбивайте себе в голову, будто Ли-Ли якшается с врагом, – сказал Нэш, остановив взгляд на миссис Лафлин. – Эйвери никакой не враг. Врагов здесь вообще нет. Он всего этого хотел.

Он. Тобиас Хоторн. Даже после смерти он не потерял ни капли своего влияния.

– И Эйвери ни в чем не виновата, – заметила Либби, стоявшая рядом. – Она просто ребенок, что с нее взять?

Внимание Нэша тут же переключилось на нее, и я отчетливо почувствовала, что ей нестерпимо хочется провалиться сквозь землю. Нэш скользнул взглядом по ее цветным волосам и остановил его на синяке под глазом.

– Что с вами случилось? – тихо спросил он.

– Все в порядке, – заявила Либби и вскинула голову.

– Это я и сам вижу, – спокойно отозвался он. – Но, может, имя мне сообщите? Я быстренько все улажу.

Это предложение произвело на сестру сильное впечатление. Она не привыкла к тому, что в этой жизни можно опереться хоть на кого-то, кроме меня.

– Либби! – позвал Орен. – Минутку внимания, если возможно. Я бы хотел познакомить вас с Гектором – он возьмет на себя вашу охрану. Эйвери, могу лично вам гарантировать, что Нэш – да и никто другой – точно не зарубит вас топором, пока меня не будет рядом.

Услышав эти слова, Нэш хохотнул, а я гневно посмотрела на Орена. И приспичило ему рассуждать о моем недоверии Хоторнам в присутствии одного из них! Орен увел Либби в глубины поместья, а старший внук Тобиаса Хоторна проводил ее внимательным взглядом, и от меня это не укрылось.

– И думать не смейте, – сказала я Нэшу.

– Какая вы заботливая, – заметил Нэш. – А еще вы похожи на человека, который ради победы не поступится ничем. Если я что и уважаю в людях, так это сочетание этих качеств.

Вдалеке послышался треск, а затем – глухой стук.

– А вот и причина, по которой мне пришлось вернуться, – задумчиво проговорил Нэш. – Честно говоря, жизнь кочевника мне не очень-то по нраву.

Новый стук.

Нэш закатил глаза.

– Ну что ж, намечается веселье. – Он зашагал в сторону ближайшего коридора, но на ходу обернулся ко мне. – Деточка, пойдемте-ка со мной. От боевого крещения никуда не деться, сами понимаете.