Текст книги "Подходящий муж"

Глава ВТОРАЯ

На следующее утро Жермена поднялась задолго до звонка будильника.

Ее преследовало воспоминание о серых, со стальным блеском глазах Лукаса. Вот уж поистине смех и грех! – негодовала она, стоя под душем и перебирая в памяти детали вчерашнего визита Тэвинора. Этот человек занял слишком много места в ее мыслях. Бог мой, она же едва с ним знакома!

Жермена усилием воли выбросила его из головы. Властная свинья! Что он возомнил о себе? Однако на работу она отправилась с неприятным ощущением, что люди воспринимают ее как бесчувственное чудовище, в чем, очевидно, уверены братья Тэвиноры. Но, поскольку она не могла рассказать ни одному из них, что за симулянтка ее сестра, Жермена понимала: ей придется терпеть прилепленный к ней ярлык.

– Поужинай со мной сегодня вечером и осуществи мои мечты! – протанцевал в кабинет главный любитель поухаживать Тони Касболт со своим обычным для четверга предложением.

– Я купаю собаку, – ответила она, не взглянув на него.

Тони хорошо знал, что у нее нет собаки, но он никогда не сдавался.

– На днях ты скажешь «да», а я буду купать кошку.

Жермена рассмеялась. Тони – приятный парень, но ей сейчас не до него.

Спустя полчаса позвонила мать.

– С тобой все в порядке? – быстро спросила Жермена; голос матери был напряженным.

– Думаю, да, а вот твой отец очень разволновался.

– А что с ним случилось? – Жермена приготовилась все бросить и кинуться к родителям.

– У нас только что побывал брат Эша Тэвинора.

– Лукас! – воскликнула изумленная Жермена.

– Ах, ты знаешь его? – Не дожидаясь ответа, мать продолжила: – Ты несколько раз встречалась с Эшем; однажды даже привезла его сюда. Но потом, очевидно, он стал приглашать на свидания Эдвину. Как бы то ни было, она находится в доме Тэвиноров. Эдвина слегка повредила себе спину. Так как Лукас проезжал мимо, он зашел к нам и сказал, чтобы мы не волновались, но ей будет лучше, если кто-нибудь из нас навестит ее.

Он побывал у родителей! Жермена не могла поверить этому. «Лукас проезжал мимо»… Как бы не так! Хитрая жаба специально поехала…

– Я говорила с ней по телефону, там все в порядке, – сказала Жермена, чтобы успокоить мать.

– Говорила? Но не навестила ее?

– Нет, – призналась Жермена.

– Я сама поухаживаю за ней. Твой отец не успокоится, пока кто-нибудь из нас не отправится к Эдвине.

– Мамочка, нет… – Ей хотелось сказать «необходимости», но мать перебила ее:

– Я должна. Ты же знаешь своего отца.

Жермена действительно знала. И сейчас она поняла, что, как ни унизительно признать это, Лукас Тэвинор победил.

– Я поеду, – сообщила Жермена матери. Ее отец будет требовать, чтобы ему рассказали о том, как чувствует себя его любимица. Отцу бесполезно говорить, что с Эдвиной ничего не случилось…

– Ты съездишь, дорогая? Я ведь тоже могу…

Жермена и слышать об этом не хотела. Мать перенесла тяжелую форму гриппа и только сейчас начала приходить в себя. Жермена ни за что не допустит, чтобы она прислуживала Эдвине.

– Я навещу ее сегодня вечером после работы. Подходит?

– И ты позвонишь, как только сможешь?

Жермена пообещала, что позвонит, и закончила разговор. Как он мог? Как посмел, посмел тревожить ее престарелых родителей?

Ее охватила ярость. Едва сознавая, что делает, Жермена набрала номер, которым иногда пользовалась, чтобы отменить свидание с Эшем, если работа была важнее.

– Международные системы, – ответил знакомый голос.

– На этот раз мне нужен не Эш, – вежливо проговорила Жермена, – а Лукас Тэвинор. Он на месте?

Жермена слишком поздно поняла, что если Лукас Тэвинор только что побывал у ее родителей, то не успел еще вернуться в свой офис.

– К сожалению, он не отвечает, а его помощник заболел. Это личное или кто-нибудь другой может?..

– Пожалуйста, передайте ему, чтобы он позвонил мне. – Она назвала свое имя и сказала, где ее можно найти.

Наступил обеденный перерыв, и Жермена вышла немного прогуляться. Вид ярко освещенных магазинов, празднично украшенных к Рождеству, не унял ее негодования. Напротив. Чем больше она думала о поступке Тэвинора, тем злее становилась. Свидание с Тони Касболтом показалось ей куда лучшим вариантом, чем поездка к Тэвинорам.

Из офиса вышел Стюарт, сообщив Жермене, что вернется через пятнадцать минут. Мысль о предстоящей встрече с притворщицей Эдвиной стала настолько отвратительна Жермене, что она вернулась к себе и набрала номер мобильного телефона своей сестры.

Невероятно, но Эдвина не отвечала. Жермена с отчаянием вздохнула, похоронив надежду заставить Эдвину позвонить родителям и сказать им, что с нею все в порядке.

К сожалению, Лукас Тэвинор поработил не только ее мысли, но также и действия. Проклиная все на свете, Жермена позвонила ему домой. Подошел Эш, и она положила трубку, ничего не сказав. Какой смысл?

Было уже больше четырех, когда у нее на столе зазвонил телефон. Жермена обрадовалась, что снова одна в кабинете, потому что услышала голос Лукаса Тэвинора.

– Как вы посмели беспокоить моих родителей? – с ходу обрушилась она на Лукаса. – Как могли…

– У вас есть мой адрес? – Будучи, очевидно, весьма занятым человеком, он прервал ее на полуслове, и Жермена возненавидела его с удвоенной силой. Этот самодовольный гусь, этот мерзкий крысеныш был абсолютно уверен, что она явится по его зову! Ярость так душила ее, что она не могла говорить. А он тем временем предложил: – Или, может быть, вы предпочтете, чтобы я заехал за вами по дороге домой?

– Я сама доеду! – взорвалась Жермена. – Где вы живете?

Когда он объяснял ей дорогу, девушка явственно различила в его голосе насмешку. Ей захотелось стукнуть его, если бы он был рядом, потому что он вкрадчиво добавил:

– Не забудьте прихватить ночную рубашку и зубную щетку.

Жермена со стуком швырнула трубку. Какой подлец! Она там не задержится. Быстро взглянет на Эдвину, чтобы правдоподобно рассказать родителям, что сестра полностью оправилась, а потом – в путь. Сегодня ночью она будет спать в своей собственной кровати!

Однако события повернулись против нее. Оставалось десять минут до того, как вернуться домой, чтобы наскоро что-нибудь поесть (она ни за что не сядет за стол этого мерзавца), когда позвонил один из ее любимых сотрудников, Крис Кеппл, и попросил ее кое-что напечатать под диктовку.

– Извини, что навалил это на тебя так поздно, но я был целый день с клиентом, и мне хотелось, чтобы он сохранил свое высокое мнение о нашей продуктивности. Можешь отругать меня, когда увидимся в следующий раз.

Жермена рассмеялась:

– Я напомню вам об этом.

Она закончила работу в семь тридцать и была уже на полдороге к дому, когда подумала, что было бы лучше сразу отправиться в «Хайфилд». Вечер выдался ненастным, вести машину будет трудно.

В окна хлестал дождь, когда она, стоя в кухне, ела наскоро сделанный бутерброд и пила кофе. У нее не было ни малейшего желания оставаться на ночь в «Хайфилде», но на тот случай, если придется остановиться в какой-нибудь гостинице, она бросила несколько вещей в сумку и пошла к машине.

К счастью, дождь немного поутих. Жермена ехала и думала, что ради спокойствия родителей должна будет осуществить эту бессмысленную затею. Как бы поздно она ни приехала в «Хайфилд», ей надо будет позвонить им; они ждали ее звонка.

Она была уже недалеко от «Хайфилда», когда дождь начался снова. Он хлынул сплошным потоком, и проселочная дорога сразу превратилась в болото. В результате Жермене пришлось сбавить скорость и вести машину с крайней осторожностью.

Она негодовала на сестру, негодовала на Эша Тэвинора, но больше всего – на Лукаса, который совершил в тот день неслыханную наглость, заявившись к ее родителям. К тому времени, когда Жермена приехала наконец в «Хайфилд», она злилась на всех его обитателей. Это просто смехотворно! С Эдвиной абсолютно ничего не случилось. Жермену возмущало то, что она не может никому рассказать об этом. А вот Эдвина не ощущает угрызений совести, иначе она бы никогда не заманила Эша в свои сети.

«Хайфилд» располагался на возвышенности, и, продолжая путь, Жермена с радостью обнаружила, что ехать стало гораздо легче: вся вода сбегала вниз.

Ее неприязнь к обитателям дома немного утихла, когда она заметила, что кто-то оставил свет на крыльце, чтобы показать ей дорогу. Жермена внимательно осмотрела каменный фасад элегантного старого здания; оно показалось ей очень красивым. Нет, так не годится. Мысленно встряхнув себя, Жермена вылезла из машины и бегом бросилась к дому. Стоя под крышей, поддерживаемой каменными столбами, она позвонила. Ждать пришлось недолго. Сам Лукас Тэвинор отворил массивную входную дверь и несколько секунд просто стоял, глядя на гостью. Но с Жермены было довольно и этого! Ее заливало дождем, а высокий темноволосый красавец и не думал открыть дверь пошире.

– Хотите разговаривать на своем пороге? – неприязненно спросила она и увидела, как дрогнули его губы.

Если он смеется над нею, она…

– Где ваша сумка? – спросил он.

Смущаясь оттого, что успела вымокнуть с головы до ног, Жермена ответила ему:

– Она в моей машине.

Лукас кивнул и проговорил:

– Я заберу ее позже. Входите скорее. – И ввел ее в дом.

Внутреннее убранство соответствовало внешнему. Стены были покрыты роскошными деревянными панелями, на которых висели написанные маслом картины. Ожидая, пока Тэвинор закрывал дверь, Жермена напомнила себе, что она приехала сюда не для удовольствия, а ее сумка по-прежнему остается в машине.

– Где Эдвина? – спросила Жермена, желая покончить с этим и уехать отсюда.

– В гостиной.

Стало быть, ей удалось вылезти из кровати? Ну да, конечно! Поскольку Лукас Тэвинор и его банковский счет были тем, что нужно Эдвине, вряд ли она сможет обольстить его, пряча себя в спальне.

– Вы сказали Эдвине, что я приеду? – поинтересовалась Жермена, шагая с Лукасом по вестибюлю.

– Я решил устроить ей сюрприз, – вкрадчиво ответил он.

На какое-то мгновение у Жермены появилось ощущение, что этот умный мужчина, который так спокойно смотрит на нее, видит Эдвину насквозь. Он разгадал сестру и все ее хитрости. Какой же дурой выставила себя Эдвина!.. Однако Жермена отвергла подобную идею. Мужчины падали к ногам Эдвины как кегли. Лукас Тэвинор ведь тоже мужчина, разве нет? Кроме того, сейчас на его лице не было и намека, будто он знает, что Эдвина играет на публику.

Лукас открыл дверь в гостиную. Какая милая картина! На диване возлежала Эдвина, рядом сидел Эш… Хотя в прежние времена Жермена видела его более радостным.

– Жермена! – Это воскликнула не сестра, а Эш, который заулыбался ей и поспешил навстречу. – Ты приехала! – радостно закричал он и наклонился, чтобы поцеловать ее.

Жермена холодно посмотрела на него и отстранилась, успев перехватить оценивающий взгляд старшего брата. Как ей захотелось убраться отсюда! С тех пор как Эш позвонил ей три дня назад, раздражение не покидало ее, а когда к нему присоединился и его брат, она готова была взорваться!

Решив игнорировать обоих мужчин, Жермена подошла к дивану, где лежала ее сестра. Эдвина была слишком хорошей актрисой, чтобы выказать свое недовольство в присутствии других, но Жермена хорошо знала ее и легко уловила враждебные нотки в вопросе:

– А что ты здесь делаешь?

– Как себя чувствуешь? – спросила Жермена, чувствуя отвращение к той роли, которую ее заставили играть.

– Ах, мне гораздо, гораздо лучше, – слабо улыбнулась Эдвина.

– Она такая мужественная. – Эш подошел к ним и посмотрел на свою новую пассию.

Жермена кипела от злости. Но она уже и так пошла против себя, спросив Эдвину о ее самочувствии. Жермена повернулась и увидела, что Лукас Тэвинор все еще молча наблюдает за этой сценой. Его лицо было непроницаемым.

– Можно воспользоваться вашим телефоном? – спросила она, вздернув подбородок. Было унизительно приехать сюда и разыгрывать из себя любящую сестру, но во всем этом виноват Лукас. Если бы только он не потревожил ее родителей!..

– Телефон в холле, – сказал Лукас и вслед за ней вышел из гостиной. Закрыв дверь, он жестко поинтересовался: – Кавалер не может подождать?

Его задело!

– Сколько угодно, если нужно, – задиристо заявила она. – Не рассказывать же ему, что кавалер, то есть его брат, бросил ее ради Эдвины!

– Вы пообещали ему позвонить, как только войдете?

Жермена уставилась на него, широко раскрыв фиалковые глаза.

– Из-за вас и вашего нахальства, с которым вы заявились к моим родителям, я должна позвонить им и сообщить, что Эдвина не так сильно ушиблась, как вы им изобразили, – прошипела она.

Лукас улыбнулся.

– Может быть, вам хочется поговорить в моем кабинете? – предложил он и повел ее туда.

И хотя Жермена по-прежнему злилась на Лукаса, ей пришлось признать, что улыбка у него… необыкновенная. Ну, она-то не будет улыбаться в ответ – пусть забудет об этом.

Она и не улыбнулась, потому что минуту спустя он закрыл дверь кабинета, а сам остался в нем.

– Спасибо, – любезно произнесла Жермена и многозначительно посмотрела на дверь, но Лукас, казалось, заинтересовался своим выключенным компьютером. Жермена повернулась к нему спиной, подняла трубку и набрала номер. – С Эдвиной все в порядке, – сообщила она отцу, зная, что именно это он хочет услышать прежде всего.

– Ты ее видела?

– Я сейчас с нею.

– Она не может сама подойти к телефону?

– Ну, она в другой комнате, – объяснила Жермена. – Я в «Хайфилде», в доме Эша. – Почувствовав, что Тэвинор дышит ей в спину, она ощутила внутреннее волнение. – На самом деле это дом его брата Лукаса, – поправилась девушка.

– Того самого, что приезжал к нам сегодня утром?

– Ему не надо было делать этого, – едко заметила она. Если Лукас остался, чтобы послушать ее личный разговор, то пусть и это услышит. – Он не имел никакого права так тревожить вас. Он…

– Он имел полное право, Жермена, – резко ответил отец. – Я говорил с Эшем, и он сообщил мне, что ты еще в понедельник знала о травме сестры. Ты должна была сразу же сообщить мне!

– Но…

– Твоя мать сказала, что ты говорила с Эдвиной, но я думаю, это произошло только сегодня.

Жермене не понравилось, что отец выговаривал ей. Если бы Лукас Тэвинор не слышал каждое ее слово, она, по всей видимости, выложила бы отцу, что его драгоценная Эдвина только прикидывается, будто ушибла спину, для достижения своих целей. Неужели он глух и слеп? Неужели никогда не видел ничего плохого в Эдвине, не замечал некоторых не совсем приятных черт в характере своей старшей дочери?

Но Лукас Тэвинор все слышал, поэтому Жермена тихо пробормотала:

– Я сожалею.

– Тебе и следует сожалеть! Эш хочет, чтобы ты осталась с Эдвиной. Постарайся сделать это.

Жермена вздохнула.

– Я попрошу Эдвину позвонить вам завтра, – пообещала она.

– Только если ей не будет трудно подойти к телефону. Можешь позвонить мне и сказать, как она спала ночью.

– Передай привет маме.

Жермена положила трубку, испытывая желание удушить свою сестру и человека, который находился сейчас в поле ее зрения.

– Ненавижу вас, – резко произнесла она, бросив на него воинственный взгляд.

– Это вносит разнообразие, – спокойно сказал Лукас. – Обычно женщины падают к моим ногам. – Он усмехнулся: – Отец устроил вам взбучку?

– Благодаря вам.

– Надо было приехать, когда вас просили.

– Я приехала, посмотрела, – резко проговорила она, – и возвращаюсь домой.

– Вашему папочке это не понравится, – насмешливо заметил Лукас.

– А вы сообщите ему? – спросила она, с недоверием глядя на него.

– Обязательно.

Ну и свинья!

– А зачем? – рассердилась Жермена.

– Зачем? – Лукас пожал плечами. – Затем, что моя домоправительница миссис Добсон уже не молода, вот зачем. Она расстраивается при одной мысли об уходе на покой и хочет продолжать работать. А я ни за что не допущу, чтобы она бегала по лестнице по десять раз на дню, чтобы обслуживать вашу сестру.

Жермену так и подмывало сказать ему, что с Эдвиной ничего не произошло, но он все равно не поверит ей, опять назовет ее жестокой и бесчувственной, готовой скорее очернить имя покалечившейся сестры, чем остаться и выполнить свой долг.

Но, почти решившись разоблачить свою сестру и послать их всех к черту, Жермена поняла, что верность семье была в ней сильнее, чем собственное чувство досады. Твердым, не терпящим возражений тоном она резко заявила:

– Сегодня я останусь, но завтра утром мне нужно быть на работе.

Взгляды серых и фиалковых глаз скрестились. Потом Лукас улыбнулся милой улыбкой, и у нее странным образом заныло внутри.

– Разрешите мне показать вам вашу комнату, – спокойно предложил он.

Что же с ней творится? Вместо того, чтобы еще больше возмутиться, так как ее планы рушатся, она смиренно стояла и ждала, когда он вышел в ненастную ночь и забрал из ее машины сумку.

Жермена без возражений поднялась вместе с ним по деревянной лестнице, повернула направо и прошла по площадке к комнате в дальнем конце. Лукас открыл дверь, и девушка оказалась в красиво обставленной, блестевшей чистотой комнате, где стояла уже застланная двуспальная кровать.

– Мне не надо было приезжать, – снова запротестовала Жермена.

– Вы приехали по моей просьбе, – напомнил ей Лукас.

– Я только прибавила работы вашей миссис Добсон.

– У моей миссис Добсон на этой неделе есть помощница, – ответил он с озорной ноткой в голосе, ловя полный сожаления взгляд Жермены. – Наверное, это Шэрон прошлась здесь пылесосом. А теперь располагайтесь, а я принесу вам что-нибудь поесть.

– Вы принесете? – удивилась Жермена.

– Зная, что вы все-таки решили ухаживать за своей сестрой, я дал миссис Добсон выходной. А что вас задержало, между прочим?

– Я поздно закончила работу, – ответила Жермена, только потом сообразив, что слишком по-дружески разговаривает с тем, кто так или иначе уломал ее приехать сегодня в его дом, с мужчиной, которого, как она совсем недавно клялась, терпеть не может. – Я уже поела, – резко добавила она, – так что можете оставить свой поварской колпак на крючке!

Лукас пожал плечами и сделал шаг к двери.

– А я еще старался быть любезным, – прокомментировал он.

Жермен догадалась, что Лукас скорее инстинктивно, чем движимый желанием играть роль радушного хозяина, хочет убедиться, что его гостья ни в чем не нуждается.

– Не беспокойтесь из-за меня, – смягчилась она. И на тот случай, если он думает, что она присоединится к ним внизу, когда устроится, заявила: – Я ложусь спать! Мне рано вставать завтра.

– Вы, вероятно, собираетесь помочь сестре удобно улечься в кровати, прежде чем погасите свет. Ведь, в конце концов, вы поэтому здесь.

Ух, как же она его ненавидит! Она здесь, потому что у нее нет другого выхода. И нет нужды лишний раз напоминать ей об этом. Если бы не он, Жермена сидела бы сейчас у себя дома, а не торчала здесь.

Она пронзила Лукаса исполненным неприязни взглядом, который нисколько не обескуражил его. Пристально посмотрев на нее, Лукас повернулся и вышел из комнаты.

Мужчины! Какие же они противные! Ну, не все, конечно. Ей нравились мужчины, с которыми она работала, не говоря уже о ее отце. Но братья Тэвинор – фу!

Жермена все же решила пойти и перекинуться парой слов с сестрой, когда «инвалидке» взбредет в голову вернуться в свою комнату. Она распаковала сумку, приняла душ, облачилась в ночную рубашку и легкий халат. И спустя очень короткое время услышала звуки, которые означали, что Эдвине помогают подняться по лестнице.

Черт! Жермена с сожалением вспомнила, что не спросила у Тэвинора, в какой спальне находится ее сестра. Не хотелось бродить по этажу и заглядывать во все помещения в поисках нужного.

Вдруг кто-то подошел к ее двери и постучал. Зная, что это не может быть Эдвина, которая якобы с трудом двигается. Жермена открыла дверь и удивленно вытаращила глаза: Лукас стоял, опираясь на косяк, и, слегка приоткрыв рот, но не произнося ни слова, смотрел на нее. Наконец он тихо пробормотал:

– Знаете, Жермена, вы необыкновенно красивая.

Вот уж что она меньше всего ожидала от него услышать! Сердце у нее подскочило, но, увидев, что он не сводит глаз с ее губ, Жермена нашла в себе силы, чтобы заявить ему ледяным тоном:

– И все-таки я не падаю к вашим ногам!

Лукас развеселился; она видела это по его глазам.

– Какая жалость! – насмешливо произнес он. – В таком случае – комната вашей сестры через три двери отсюда. Первая на этаже. Спокойной ночи.

Так вот зачем он приходил! Не хотел, чтобы она его беспокоила, разыскивая свою сестру.

Жермена сразу нашла спальню Эдвины. Тихо постучала, прежде чем войти, и, когда открыла дверь, увидела, что Эдвина уже успела принять подходящий беспомощный вид. Однако быстро вскочила на ноги и, покраснев от злости, уставилась на ночной наряд Жермены.

– Быстро же ты устроилась, – фыркнула она.

– Я и не ожидала, что ты будешь в восторге.

– Зачем ты вообще приехала? – враждебно спросила Эдвина.

– Думаешь, мне очень хотелось? Лукас ездил к папе с мамой сегодня утром. Он…

– Неужели? – Эдвина уже улыбалась. – Наверное, волнуется из-за меня, раз ездил. Возможно, он влюбился в меня.

Жермена пришла в недоумение:

– Почему ты так говоришь?

– Есть признаки, – промурлыкала Эдвина. – Мелкие симптомы.

Жермена поморщилась.

– А как насчет Эша? Я думала, что он – твой «рыцарь на час».

– Можешь забрать его обратно в любой момент, когда захочешь, – пожала плечами Эдвина. – Я больше не ловлю мелкую рыбешку.

– Спасибо, дорогая! А что думает Эш по этому поводу?

– О господи, я не говорила ему – на всякий случай, и ты не вздумай, – предупредила она. – Естественно, что, испытывая такие боли, я сразу же потребовала, чтобы у меня была отдельная комната. Эш, будучи настоящим джентльменом, перенес сюда мой вещи. Лукас, возможно, никогда и не узнает, что мы с Эшем были близки.

Все же она бессердечная, с возмущением подумала Жермена. Спокойно сообщает ей, что они с Эшем были любовниками. А если бы Жермена любила Эша? Эдвине и в голову бы не пришло принять это во внимание. Пропади все пропадом! Жермена поняла, что зря потеряет время, если будет увещевать ее.

– Мама и папа очень волнуются о тебе, – произнесла она. – Я сказала папе, что ты позвонишь ему завтра.

– В моем мобильнике сели батарейки. К сожалению, я не подумала взять зарядное устройство.

– Уверена, кто-нибудь донесет тебя до телефона, если ты хорошо попросишь, – усмехнулась Жермена, по опыту зная, что Эдвина поступит так, как сочтет нужным.

Эдвине, по-видимому, не понравился тон Жермены.

– На мой взгляд, ты уже достаточно пробыла здесь, чтобы успеть несколько раз уложить меня в кровать, – намекнула она.

Жермена посмотрела на свою голубоглазую сестру и вдруг решила, что будет несправедливо, если Эдвине удастся обольстить Лукаса Тэвинора. Почему-то в этот момент она почувствовала, что он заслуживает лучшего.