Текст книги "Десерт для динозавра"

Глава 14

Кетцалькоатль

– Наталия… ты… – я тяжело вдохнул и резко выдохнул, стараясь успокоить разбушевавшиеся чувства. Мне впервые на полном серьезе хотелось если не ударить, то как минимум наорать на женщину. Плевать, что она Мастер!

– Да ладно, я всего лишь немного подразнила девчонку и намекнула, чтобы та в следующий раз хоть немного думала, прежде чем делать, – пожала плечами напарница. – Нам тут еще работать, и ни к рже не нужно, чтобы эта пигалица крутилась под ногами.

– Наталия… я настоятельно порекомендую главе заставить тебя пройти полный курс психологии, – рыкнул я на напарницу. – Ты эту писклю не отвадила! Наоборот, раззадорила! Мало того, она же… она же сейчас в самое пекло полезет!

– Прародители, ты ее явно переоцениваешь, – закатила глаза женщина. – Обычная девчонка из клана, избалованная и не слишком умная. Теперь она будет рьяно доказывать, что круче нее Мастера нет и она тебя заслуживает, а мне ничего не светит даже при помощи шантажа. Засядет на тренировочном полигоне и будет гонять тамошних Оружий до седьмого пота. Ну и деньги на выкуп копить, из карманных. А нам другого и не надо.

– Твои бы слова да прародителям в уши. Только, боюсь, это у меня с ней была ментальная связь, а не у тебя… и я лучше знаю… своего Мастера, – уже тише закончил я.

Так странно. Раньше Наталия никогда не была настолько глупа и недальновидна, не первое десятилетие вместе работаем. Что случилось? Ревность? Но у нас общего – работа и ничего более. Резонанса никогда не было. А так толку ей с меня никакого – ну древний, ну престижный, ну сработались неплохо. Деньги у нее и свои есть.

Чем ее так моя конфетка раззадорила, что умная взрослая женщина, крутой специалист – да еще и на задании! – такую ржу спорола? Мало того, что выдала всю информацию гражданской, так еще и таким макаром, что невольно и мелкую втянула. Да она сама бы меня придушила, если б я ее сыну что-то такое сказал! А тут… и сидит, непонимающая, плечами жмет. У меня просто в голове не сходится!

– Ты нарочно… это сделала? Чтобы мелкая искала пушера?! Изнутри, через академическую элиту?! – В груди похолодело, и я уставился на Наталию неверящим взглядом. А ведь всё правильно. Ей и раньше было такое свойственно. Именно поэтому Мастер Наталия считалась одним из лучших агентов – она идеально умела заставлять работать других, пусть и непричастных. Но когда это были незнакомые мне люди, это всё ощущалось не так… болезненно.

– Что ж, если ты перестанешь маяться дурью и возьмешься, наконец, за ум, у тебя будет отличный шанс спасти ребенка, сработаться с резонансным Мастером и закрыть это ржавое дело, – серьезно и жестко сказала женщина, разом отбрасывая маску легкомысленности. – А то в последнее время у тебя вместо мозгов одна ржа и детский лепет на лужайке. Кец, ты взрослое Оружие и сыскарь не хуже меня. К прародителям уже закидоны и капризы, понял? Хочешь видеть свою пигалицу живой – работаем. Не хочешь – тоже хорошо, ты снова станешь свободным.

– Вот поэтому я никогда бы не стал твоим Оружием, Нат, – устало сказал я, – как и любого другого древнего Мастера. Всё же, как бы молодо мы ни выглядели, время ставит свой отпечаток.

«И остальные разумные становятся не более чем фигурами в игре», – не стал произносить я вслух последнюю фразу.

– Значит, как раскроем дело, возьмешь заслуженный отпуск, воспитаешь мелкую под себя, и будет вам обоим счастье. А то, ржа, не древний, а пацан пубертатный – убежал от привязки и ходит по призме со страдальческой рожей, как будто его цвирки за задницу грызут, – уже спокойно и даже с легкой улыбкой закончила Наталия, резко, со стуком, ставя стакан на старую дубовую столешницу с затертыми воском трещинами и выбоинками от сотен и сотен таких же ударов. И когда на этот звук шустро подскочил бармен, бросила в его сторону несколько кубов. – Пошли. Надо начальству доложиться, как первый день прошел. Что ты там бухтел про ржопу?

– Она наш вечный спутник, – не стал я спорить с напарницей. Пацан, да? А мой Мастер меня древней развалиной считает. И кому теперь верить? – Да и если уж на то пошло, я постарше тебя буду, Натали.

– Но ты Оружие. А вы никогда не взрослеете, – подколола в своей обычной манере Наталия. За сотни лет я уже привык к ее чувству юмора, так что только плечами пожал.

Жанна

На следующее утро я задумчиво сидела перед зеркалом в своей комнате и примеряла миленькие сережки с бабочками. Маман, когда увидела в списке покупок на интерфейсе Каспера магазин «Бижутерия для девочек» и опцию «Серьги бабочки экзот.», умилилась до такой степени, что даже не стала читать дальше. А зря-а-а…

И платьице она мне тоже оплатила, с ее любимого сайта «как превратить собственного ребенка в помесь пирожного и фейерверка с кружавчиками». Даже длину проконтролировала, чтобы, значит, всë было «как подобает истинной леди из хорошей семьи».

Ну, она же не знала, что я уже давно умею обращаться с ножницами. И что лишние оборки по подолу отлично отпарываются, причем можно сделать красивый художественно драный подол даже у платья-тортика с бантиками.

Еще раз полюбовавшись мертвенно-бледной бабочкой с черным черепом на крыльях в левом ухе и ядовито-оранжевой с растопыренными волосатыми тентаклями в правом, я удовлетворенно кивнула своему изображению. Мило. Оригинально. Звуковое сопровождение от приглядевшихся – гарантировано.

Это я к тому, что на первый взгляд, издалека, я даже похожа на приличную девочку. Слегка стукнутую, правда, но в меру. Платье-тортик с пышной розовой юбкой, высокая прическа из розовых же волос. Если не соваться вплотную и не приглядываться к деталям…

Да-да, в них-то все и дело. Кибербабочки в ушах шевелятся как живые, пуговицы в виде рубиновых жуков дергают лапками и то и дело разевают жвала. Милые заколки в волосах – с цветочками. Ага, есть в фиолетовой спирали такой мирок, где все растения плотоядные, вот и эти цветочки – с зубами и искусно инкрустированными в середку полупереваренными косточками разных зверушек.

Я подтянула сетчатые чулки и сунула ноги в полюбившиеся ботинки от Кекса – самое то к моему наряду. Сейчас еще только ошейник и напульсники с шипами… готово!

– Если вас увидят родители, у леди Имерики будет припадок, – неодобрительно пробурчал из-под потолка Каспер.

– Потому ты и позаботишься, чтоб не увидели. Да и… если уж даже ИД впечатлился, то враги тем более… впечатлятся.

– Какие враги в академии?! – возмутился было Кас, но я кинула в его спустившийся с потолка объектив тапочкой, и он обиженно смылся.

Много он понимает! Какие враги? Разные.

Сумасшедших все боятся. Точнее, не сумасшедших, а тех, кто перестал стесняться своей странности и открыто плюет на мнение окружающих. Ржа, самой смешно! Еще несколько дней назад я так переживала, как бы мне с однокурсниками подружиться, да что они обо мне думают, да сумею ли я себя показать так, чтобы… хи, детский сад.

Меня, наверное, Кекс инфицировал. Во время секса. Вот ему явно пофиг, что и кто о нем думает, и вообще он взрослый и древний. Ископаемые динозавры могут хоть во что рядиться и на головах ходить – все спишут на «возраст» и «опыт». И мне теперь тоже мои прежние переживания кажутся смешными и малышовскими.

Зачем они мне сдались, снобы эти? Чего я от них хотела? Дружбы? Уважения? Пф-ф-ф-ф-ф!

Нет уж. Раз мне придется еще какое-то время провести в их компании, я по крайней мере хоть развлекусь. А заодно шокирую всех, до кого дотянусь, и проверну одно дельце… Теперь, когда мне надо завладеть вниманием самых «крутых» не для того, чтобы просто почесать свое эго и добиться признания, а по делу… всë как-то сразу стало проще. Исчезла детская неуверенность, боязнь опять ляпнуть что-то не то и банальное «все будут смеяться».

Да хоть ухохочутся. Я и сама намерена развлечься на полную.

Уф-ф-ф, всë! Я готова. Выдвигаемся?

Глава 15

Кетцалькоатль

– Господин Кетцалькоатль, я все понимаю, но вам не кажется, что это… не ваше дело? – на меня с недовольством смотрел один из Мастеров, уже триста лет как заседающий в совете.

– А чье тогда? Дети отвратительно подготовлены к охотам! – настаивал на своем я, наблюдая, как сначала мужчина едва заметно морщится, но чем дальше, тем откровеннее теряет терпение. Глава явно был в замешательстве – с одной стороны, на него давит какое-то Оружие, что само по себе возмутительно, с другой… с другой, я и без Мастера его могу хорошенько потрепать, что уж говорить о «почетном» звании и «почтенном» возрасте.

– Видите ли, уважаемый древний, – старался он не цедить сквозь зубы, – реалии нашего мира за столько лет успели сильно измениться. Мастеров и Оружий стало заметно больше, кровь смешалась с множеством аборигенов.

– Там были клановые, – я прервал его повторяющуюся уже третий раз речь.

– Что ж, тогда скажу начистоту! – не выдержал наконец глава совета. – Ваши архаичные методы поглощения энергии давно устарели! Уважаемые Мастера еще пару сотен лет назад разработали и ввели новую методику воспитания, с учетом особенностей нынешнего поколения! – Он уже практически кричал на меня. – А вашим концентратом вы детям только каналы порвете, заставив умирать мучительной смертью! Вот когда окрепнут на охотах, дорастут хотя бы до пятого уровня – тогда и учите! Хотите, я даже сам вам учеников подберу!

– Благодарю, не надо, – я отрицательно покачал головой и, не прощаясь, вышел из кабинета главы. Мастера ему, ржа, методику разработали… Смески у них, значит, слабенькие, да? Вот только я тоже далеко не чистокровное Оружие, смесок минимум наполовину, а концентрат принимать научился в первый же год, с нуля! И мне было тринадцать! Тринадцать ржавых лет, когда Мастер Майя забрала меня с того алтаря! Ничего не порвалось, никто не умер!

Но у этих… методика. Маститыми Мастерами разработанная. Наверняка запатентованная. И тысячу раз оплаченная. И сколько бы мне лет ни было, Оружие они слушать не хотят.

Идиоты. «На охотах пусть окрепнут!» Да ржа им лысого. Эта методика применима как раз к новичкам: если не проработать каналы с самого начала, пока они еще достаточно эластичные, способными на работу с концентратом те уже никогда не станут, а нынешнее состояние закрепится в энергоструктуре Оружия навсегда.

Хоть самому садись и пиши. Но… ржа! Не поверят же, забросят в самый дальний угол на вековое рассмотрение и забудут. Если только… хм. А зачем мне их вообще о чем-то спрашивать? Группу мне, может, этому обучать и не дадут, но вот личного ученика взять – с этим никто не поспорит. Заодно и появится доказательство, что я не просто так воздух сотрясаю.

И кого же взять? Того наглого паренька? Не-е-ет. Скажут еще, что взял одного из лучших, потому и получилось. Мне нужен худший на их курсе! Самый забитый, с неудачным вторым обликом и без клана. Вот если даже такого на ноги подниму, то тут им уже нечего будет поперек сказать.

Но только… оно мне надо? Что-то странное последнее время творится, никогда не замечал за собой подобной бурной деятельности. Точнее, давно не замечал, уже и забыл.

Столько столетий мне дела не было до обучения чужих Оружий и благополучия призмы – все действия «во благо» из меня клещами совет вытаскивал. Во всяком случае, после смерти Майи – так точно. А сейчас… сейчас в душе будто снова завелся кто-то мелкий, деятельный… и я подозреваю, что розовый. К добру или худу, пока не понять. Но не сказал бы, что ощущения неприятные, хм. Еще одна опасность такого полного резонанса, как у меня с мелкой. Шило в заднице передается половым путем. М-да… М-да!

Ладно, сейчас главное – направить это новое свойство на благое дело. Мне нужен самый ржавый из всех выпускников. Как его вычислить, чтобы не слишком привлекать внимание? Самому прошерстить табели без помощи ИД? Долго. Шило еще не настолько выросло, чтобы меня потянуло на многочасовую малополезную работу.

Кажется, что-то такое слышалось в разговорах детей. Что-то то ли про щетку для пыли, то ли про веник для мусора…

* * *

– Г-господин Кетцалькоатль?! – Щуплый лысеющий (лысеющий! Для Оружия это же почти нонсенс и явный признак крайней слабости, а бедолага даже не пытается это скрыть!) завхоз второго отделения рабочего полигона растерянно смотрел на меня большими и печальными, как у старого пса, глазами. – Мой сын? Вам нужен Вениар? Но… зачем? Что он натворил?!

Я вздохнул и оглядел немного захламленное помещение склада, пожал плечами и ответил, не вдаваясь в особые подробности:

– Ничего. Хочу опробовать новую методику. Нужно слабое Оружие. Угрозы для жизни и здоровья нет.

– Н-но… – еще растеряннее пробормотал мужчина. – Как же… видите ли… Вени и так на птичьих правах и, скорее всего, не сдаст выпускные экзамены. Точнее, его не допустят по параметрам, и… но благодаря тому, что он тут учится, мой сын сможет рассчитывать на мою должность в будущем, а пока будет работать моим помощником. Мне кажется, не стоит давать ему лишнюю надежду, он и так переживает.

Удивительное дело, начал этот линялый гребешок с потерянного лепета, но по мере того, как он говорил, голос его набирал силу и уверенность. Кажется, желание защитить своего ребенка от возможной лишней боли и лишнего разочарования перебороло даже природную робость.

Что ж… Уважаю. Но тем не менее:

– И ты готов лишить ребенка шанса… чтобы не обнадеживать? – резко сказал я с нажимом, рассчитывая продавить слабосилка. Но тот смотрел непреклонно, и я продолжил чуть вкрадчивее: – Смириться заранее, обложить дитятку подушками и обрубить сыну любые другие пути, кроме того, что ты ему приготовил? Что ж, хорошо. – Я развернулся, готовясь уйти.

– Постойте, господин Кец… Кетцалькоатль! – Откуда-то из-за штабеля пластиковых коробок решительно вышел такой же мелкий, невзрачный и щуплый мальчишка. Хм, выпускник? Выглядит сильно моложе ровесников. И не из-за слабости, просто отцовские печальные карие глаза на этом худом лице казались совсем огромными и вкупе с растрепанной пепельной шевелюрой до плеч делали парня похожим на шарнирную куклу из витрины дорогого магазина для родовитых клановых девочек. – Извините. Пап, погоди… Простите, господин. Я готов выслушать ваше предложение.

Странное у меня чувство. Словно мне повезло. Почему?

А потому, что эти два невзрачных и слабых Оружия, отец и сын, несмотря на внешнюю робость и почтительность, кажется, обладают одной хорошей семейной чертой. Твердым характером. Это мне и надо.

– Ты был на моей лекции? – решил начать с вопроса я.

– Да, господин.

– Совет… признал мои познания и методы работы со скверной слишком архаичными. Якобы нынешнее поколение намного слабее, и никакими тренировками это не исправить. Мне всего лишь захотелось доказать обратное, – хмыкнул я, заглянув в глаза мальчишке. – Заинтересован?

– Да, господин, – твердо сказал парень, выдержав мой взгляд и не стараясь как-то увильнуть от зрительного контакта. Он действительно готов уцепиться зубами за малейший шанс. И даже если я вдруг сейчас передумаю, он уже не отстанет.

– Учитель. Лучше звучит, – улыбнулся я своему… ученику.

Глава 16

Жанна

– Пф-ф-ф, теперь понятно, после того как мы… ну, вы понимаете? У нее просто окончательно мозги скисли! Вы видели, что она напялила? Как в детском саду.

Голос за спиной заставил меня резко затормозить, остановившись прямо посреди главной аллеи. Раньше я наверняка втянула бы голову в плечи и постаралась смыться как можно незаметнее, сделав вид, что ничего такого не слышала. А потом рыдала бы где-нибудь в пустом классе.

А сейчас ядовитое замечание одной из наших «первых красавиц» и моих бывших «подружек» только вызвало у меня предвкушающую улыбку на накрашенных черной помадой губах.

Ы-ы-ы-ы, народ, а чего так шарахаться? А, тентакли в правом ухе оживились? Или ухмылочка не понравилась? Ржа, забавно!

Я резко развернулась на каблуках и уверенно протопала несколько метров, остановившись прямо перед Хионой фон Штольц и ее подпевалами. Склонила голову к плечу, в упор разглядывая слегка растерявшуюся девицу с таким видом, словно передо мной нечто забавное, но не слишком привлекательное.

– Завидуй молча, детка.

– Да чему тут завидовать? – попыталась привычно сморщить вздернутый к облакам нос Хиона.

– Хм… ну, если вспомнить, что было, когда я притворялась вашей куклой, чтобы посмотреть, как вы кривляетесь за пару халявных кубов…

Самая достоверная и бьющая в цель ложь – это ложь наглая. С использованием вывернутой наизнанку правды. Вот как сейчас.

– Так о чем я… помню, как вы старались, но с умением стильно одеваться и правильно подбирать аксессуары у вас серьезные проблемы.

Па-а-алучи, дикарь, ржу в неприличное место!

Я высказалась и мило улыбнулась, оценив свой собственный тон, буквально скопированный с их же манеры под названием «гиена в сиропе». Когда смотрят в глаза и делают на морде лица ласково-доброжелательное выражение, с которым тебя и макают головой в сточную канаву. Ну, может, у меня чуть-чуть более ядовитый вариант, опыта мало. Но зашло всë равно отлично!

Как они поперхнулись! Как вылупились!

И эти смешки за спиной… теперь они не рвали мне душу в клочья, наоборот, вызывали чувство приятного удовлетворения. Потому что смеялись не надо мной.

Ну да, да! Я до-олго думала, как отомстить и вывернуть все так, чтобы не выглядеть последней дурой, над которой поиздевались крутые девчонки. Прикидывала так и эдак… репетировала перед зеркалом улыбку, слова проговаривала. Разные, стараясь предугадать все варианты.

И у меня… получилось!!!

А-а-а-а-а-а! Великие прародители, получилось! Я смогла, смогла! Как же хочется рассказать об этом хоть кому-то! Хотя… не «кому-то», а конкретно одному доисторическому ископаемому.

Еще лучше бы, чтоб он это своими глазами увидел и оценил. Но тут увы… и вообще, еще рано праздновать победу, вон как Хи подобралась. Сейчас попытается вдарить в ответ.

– Пф-ф-ф-ф! А ты и поверила, да? Что мы всерьез пытались тебе помочь? – Хиона явно пыталась отыграть очки. – Мы просто прикалывались. Да ты совсем дура, если решила, что тебе попытаются впарить что-то, кроме клоунского наряда.

– Детка, – в моем голосе прозвучала снисходительная жалость. – Я понимаю, что в подготовительной группе вас научили этим шуткам и ничего более нового и взрослого вы так и не осилили. Но даже по тому, как вы старались меня изуродовать, было очень заметно, насколько все плохо и с фантазией, и со вкусом. Примерно на уровне подготовишек, кстати.

Всë. Аут. Хи-хи… Так, держим лицо. Держим!

На самом деле, если бы не неожиданность, ржи с две бы мне так легко удалось ошарашить бывших подруженек. Они просто не ожидали от меня подобного поведения. В дальнейшем придется быть всë время начеку, но пока… всë равно! Первый бой я выиграла!

Последний штрих, так сказать, и можно будет удаляться с поля боя. Сейчас правая рука Хионы и подпевала номер один, Касси Гриссом, даст мне пас… ну… ну! Явно же что-то придумала, не тормози уже!

– Можно поду-умать, ты такая икона стиля и вкуса! Сама-то вырядилась как клоунесса из дешевого ужастика, и…

– Ошибаешься, дорогуша, – я ужасно обрадовалась ее реплике, потому что она прямо тютелька в тютельку легла на мою домашнюю заготовку. Улыбочка на вымазанных черной помадой губах вышла, должно быть, совершенно людоедская. – Я имею в виду, насчет дешевизны – очень ошибаешься. Одни мои серьги стоят больше, чем всë, что на тебе надето. Еще бы, авторская работа, эксклюзив. Не для средних… умов. Вот, смотри, прелесть какая!

С этими словами я чуть склонила голову, и по мысленной команде стебелек, на котором бабочка с тентаклями крепилась к уху, сам собой удлинился. Милое насекомое послушно легло мне в ладонь, и я быстро сунула его прямо под нос Касси.

Выполненный со всеми анатомическими подробностями киберсамец вида Creatonotos gangis судорожно дернул усиками и попытался достать до лица невольной зрительницы красиво извивающимися волосатыми тентаклями.

Блин, в следующий раз надо сначала вставить беруши. Так и в медеску можно вне очереди попасть, залечивать лопнувшие барабанные перепонки. Они втроем так визжали – любопытствующий народ аж в стороны шарахнулся.

– Фи… нервные какие! Как вы с тварями-то сражаться собираетесь, если боитесь маленькой бабочки? – пренебрежительно бросила я, возвращая насекомое в ухо.

Слегка позеленевшие противницы молча отодвинулись от меня подальше, а потом и вовсе решили слиться, чтобы зализать раны, перегруппироваться и обсудить стратегию следующей битвы. Всем понятно, что такого фиаско мне не простят и будут мстить.

– И всë равно ты навечно останешься дефектной! – напоследок выкрикнула вторая Хионина подпевала, Кайена Стар.

Но я лишь насмешливо хмыкнула и так посмотрела им вслед, что всем вокруг стало понятно, насколько это был жалкий и беспомощный выпад проигравших.

Тем более что еще и лживый. Где они у меня дефектность-то нашли? В своем больном воображении?

– Они и правда в последнее время слишком возгордились и заигрались, – раздался у меня за спиной знакомый голос Витериса. – А ведь гордиться, по-хорошему, и нечем, не так ли?

– М-м-м? – я развернулась к нему с самым безмятежным видом, мол, мелочи какие, подумаешь, глупые девчонки.

– Симпатичные сережки, кстати. И заколки. Черепа – муляжи или натуральные? – вдруг с какой-то детской непосредственностью спросил он. У парня, казалось, даже глаза интересом загорелись.

– Киберимитация, но полностью анатомизированная, вплоть до строения клеток.

– Жаль. Я, когда мелким был, хотел себе настоящий череп цвирка. Даже собирался найти тушку и закопать ее в землю на год. Чтобы потом откопать, естественно. Только родителей и наших садовников такая перспектива не обрадовала… Ох и влетело мне тогда!

– Цвирка бы да, – задумчиво потянула я, причем на полном серьезе вдруг увлекшись темой. – Но я бы хотела кого-то покрупнее. С клыками. И ядовитыми железами. Как с седьмой Зеленой, помнишь, нам прививки еще дополнительно ставили, когда открыли тот мирок.

– Угу. А еще бы браслет из тех клыков. И печатку из глаза той слизистой чешуйчатой штуки.

– А ты шаришь, – я сначала с энтузиазмом закивала, а потом вдруг вспомнила свою цель и как ни в чем не бывало, мысленно отвесив своим скрюченным от ужаса комплексам мощного пинка, хлопнула его по плечу. Первого парня курса! Самого крутого, к которому подойти всю учебу боялась! Предводителя нашего элитного «ядра»!

– О-о-о, нашли друг друга, два таксидермиста! – раздалось с другой стороны. – Кто бы мог подумать, что тихоня интересуется подобными зверствами!

Я оглянулась. Ну… вот. Остальная великолепная пятерка подтянулась на шум и кипеш. Самые сильные, самые прошаренные, родовитые. Три парня и две девушки.

Уф. Ну, Жанна, вперед!

Они тебе нужны для дела, а на остальное – плевать!