Текст книги "Шифропанки: свобода и будущее Интернета"

Призывы к расправе над Джулианом Ассанжем и объявление о создании оперативной группы по WikiLeaks

Расследование Большого жюри – не единственное направление атаки на проект WikiLeaks. В декабре 2010 года после «Кабельгейта» различные американские политики стали призывать к внесудебной расправе над Джулианом Ассанжем, в том числе с помощью удара беспилотного летательного аппарата (дрона). Сенаторы США клеймили WikiLeaks как «террористическую организацию» и называли Ассанжа «хай-тек-террористом» и «агентом противника», участвующим в «кибервойне»[19]19
  WikiLeaks: guilty parties “should face death penalty”, Telegraph, 1 декабря 2010 года: http://www.telegraph.co.uk/news/worldnews/wikileaks/8172916/WikiLeaks-guilty-parties-should-face-death-penalty.html (проверено 22 октября 2012 года).


[Закрыть].

Накануне «Кабельгейта» и публикации материалов, связанных с войной в Ираке, в Пентагоне была создана оперативная группа по WikiLeaks (WikiLeaks Task Force, она же WTF) численностью в 120 человек. Целью ей поставили «проведение операций» против данного проекта. Было публично объявлено о создании в ФБР, ЦРУ и Госдепартаменте США аналогичных оперативных групп – все они работают до сих пор[20]20
  CIA launches task force to assess impact of U.S. cables’ exposure by WikiLeaks, Washington Post, 22 декабря 2010 года: http://www.washingtonpost.com/wp-dyn/content/article/2010/12/21/AR2010122104599.html?hpid=topnews&sid=ST2010122105304 (проверено 22 октября 2012 года).


[Закрыть].

Прямая цензура

В беспрецедентной попытке подвергнуть СМИ цензуре власти США стали давить на провайдеров, требуя от них отказаться от предоставления услуг сайту WikiLeaks.org. 1 декабря 2010 года Amazon удалил WikiLeaks из своей системы хранения данных, а 2 декабря служба DNS объявила, что домен WikiLeaks.org уничтожен. Однако после этого WikiLeaks не исчез благодаря эффекту «массового зеркалирования»: тысячи сторонников проекта копировали сайт и выкладывали в интернет свои версии, распространяя IP-адреса через социальные сети[21]21
  WikiLeaks fights to stay online after US company withdraws domain name, Guardian, 3 декабря 2012 года: http://www.guardian.co.uk/media/blog/2010/dec/03/wikileaks-knocked-off-net-dns-everydns (проверено 23 октября 2012 года).


[Закрыть].

Администрация Обамы объявила федеральным служащим, что выложенные в рамках проекта WikiLeaks материалы остаются секретными – даже несмотря на то, что их опубликовали ведущие СМИ планеты, включая газеты New York Times и Guardian. Федеральных служащих известили о том, что чтение этих материалов на WikiLeaks.org или в New York Times будет приравнено к нарушению режима секретности[22]22
  Don’t Look, Don’t Read: Government Warns Its Workers Away From WikiLeaks Documents, New York Times, 4 декабря 2010 года: http://www.nytimes.com/2010/12/05/world/05restrict.html?hp&_r=2& (проверено 23 октября 2012 года).


[Закрыть]. Правительственные учреждения, такие как Библиотека Конгресса, Министерство торговли и армия США, заблокировали доступ к материалам WikiLeaks в своих сетях. Блокировка распространялась не только на государственный сектор. Чиновники из правительства США известили высшие учебные заведения, что студентам, которые надеются поступить на госслужбу, стоит воздержаться от использования в своих работах опубликованных WikiLeaks материалов и не читать их в интернете.

Финансовая цензура: банковская блокада

WikiLeaks существует на пожертвования поддерживающих его людей. В декабре 2010 года ключевые банковские и финансовые учреждения, включая VISA, MasterCard, PayPal и Bank of America, поддались неофициальному давлению США и начали отказывать WikiLeaks в предоставлении финансовых услуг. Они блокировали денежные переводы и пожертвования, сделанные через основные кредитные карты. Все эти учреждения зарегистрированы в Америке, однако их доля на мировом финансовом рынке столь велика, что в возможности переслать деньги WikiLeaks и тем самым поддержать его публикации было отказано как гражданам США, так и людям по всему миру.

«Банковская блокада», как назвали ее СМИ, осуществляется без судебных или административных постановлений и на момент публикации данной книги не прекращена. WikiLeaks подал иски в суды различных стран с целью прорвать блокаду и одержал несколько предварительных побед; судебные процессы продолжаются до сих пор. Вследствие блокады WikiLeaks не получает дохода, между тем расходы проекта возросли, и почти два года он использует резервные фонды.

Происходящее демонстрирует, что у властей есть возможность контролировать финансовые операции третьих лиц. Это прямое покушение на экономическую свободу человека. Более того, блокада, угрожающая существованию проекта WikiLeaks, являет собой пример новой, весьма опасной формы глобальной экономической цензуры[23]23
  Banking Blockade, WikiLeaks: http://www.wikileaks.org/Banking-Blockade.html (проверено 22 октября 2012 года).


[Закрыть].

У ряда людей, предположительно связанных с проектом WikiLeaks, возникли загадочные проблемы с банками – от ошибок в реквизитах до полного закрытия счетов.

Притеснение Джейкоба Аппельбаума и Жереми Циммермана

17 июля 2010 года Джулиан Ассанж должен был участвовать в конференции хакеров HOPE в Нью-Йорке. Он отменил выступление, и за него речь произнес Джейкоб Аппельбаум. После этого правоохранительные органы начали травлю Аппельбаума и его близких. Джейкоба часто задерживали, обыскивали, ему не давали связаться с адвокатом и допрашивали при пересечении границы всякий раз, когда он въезжал в Соединенные Штаты или выезжал из них. Его технику изымали, права нарушали, угрожая при этом еще бо́льшими проблемами. Аппельбаума задерживали и преследовали больше десятка правоохранительных учреждений США – от иммиграционной и таможенной полиции, подчиняющейся Министерству национальной безопасности, до сухопутных войск. Во время задержаний на Аппельбаума оказывали давление – вплоть до того, что не разрешали пользоваться туалетом. При этом ему не предъявляли никаких обвинений, представители властей так ни разу и не объяснили, по какой причине Джейкоба Аппельбаума подвергают травле[24]24
  Советуем прочесть описание самого Джейкоба: «Air Space – a trip through an airport detention center», boingboing, 31 октября 2011 года: http://boingboing.net/2011/10/31/air-space-a-tripthrough-an-ai.html. Рекомендуем также интервью с Джейкобом на сайте Democracy Now. National Security Agency Whistleblower William Binney on Growing State Surveillance, Democracy Now, 20 апреля 2012 года: http://www.democracynow.org/2012/4/20/exclusive_national_security_agency_whistleblower_william (обе ссылки проверены 23 октября 2012 года).


[Закрыть].

В середине июня 2011 года Жереми Циммерман, собирающийся подняться на борт самолета в вашингтонском аэропорту «Даллес», был задержан двумя людьми, представившимися агентами ФБР. Они начали задавать вопросы, касающиеся WikiLeaks, угрожая при этом арестом и тюремным заключением.

Аппельбаум и Циммерман – лишь двое из длинного списка друзей, помощников и предполагаемых соратников Джулиана Ассанжа, которых травили и за которыми следили американские власти. В этот список также входят и юристы, и выполнявшие свои профессиональные обязанности журналисты.

Изъятие электронных записей без ордера и «дело о судебном ордере Twitter»

14 декабря 2010 года компания Twitter получила «ордер административного суда». Министерство юстиции США требовало от компании поделиться сведениями, которые могли иметь отношение к расследованию деятельности WikiLeaks. Бумага из суда представляла собой «ордер 2703 (d)» с отсылкой к закону о сохраненной информации (Stored Communications Act). Согласно ему, правительство США имеет право добиваться раскрытия записей приватных электронных разговоров без выданного судьей ордера на обыск. По сути, американские власти обходят четвертую поправку к конституции, защищающую граждан от несанкционированных обысков и изъятий.

Судебный ордер требовал выдать названия учетных записей, логи сообщений, адреса, телефоны, реквизиты банковских счетов и номера кредитных карт людей, предположительно связанных с WikiLeaks, включая Джейкоба Аппельбаума, исландского парламентария Биргитту Йонсдоттир, голландского бизнесмена и пионера интернета Ропа Гонгрейпа, а также всю информацию по аккаунту собственно WikiLeaks. Ордер запрещал компании сообщать кому-либо о полученных требованиях. Однако Twitter смог успешно оспорить этот запрет в суде и отвоевал право информировать заинтересованных лиц о том, что власти требуют выдачи их данных.

26 января 2011 года, получив от компании Twitter известие о судебном ордере, Аппельбаум, Йонсдоттир и Гонгрейп, чьи интересы представляли адвокатское бюро Keker and Van Nest, Американский союз защиты гражданских свобод и Фонд электронных рубежей, подали через представителей ходатайство об отмене ордера. Дело получило огласку как «дело о судебном ордере Twitter»[25]25
  Официальное название дела – In the Matter of the 2703 (d) Order Relating to Twitter Accounts: Wikileaks Rop_G IOERROR; and BirgittaJ.


[Закрыть]. Адвокат Аппельбаума предъявил также ходатайство с требованием обнародовать остающиеся засекреченными протоколы судебных заседаний, на которых власти пытались получить конфиденциальные данные Аппельбаума от Twitter и других компаний. 11 марта 2011 года мировой судья отклонил оба ходатайства. Истцы обжаловали это решение.

9 октября 2011 года газета Wall Street Journal сообщила, что калифорнийский провайдер электронной почты Sonic.net также получил ордер с требованием выдать сведения о Джейкобе Аппельбауме. Компания оспорила ордер в суде и проиграла, однако получила разрешение предать огласке тот факт, что ее вынудили раскрыть информацию об Аппельбауме. По сведениям Wall Street Journal, аналогичный ордер получила и компания Google, однако был ли он оспорен в суде, газета не сообщила[26]26
  Secret orders target email, Wall Street Journal, 9 октября 2011 года: http://online.wsj.com/article/SB10001424052970203476804576613284007315072.html (проверено 22 октября 2012 года).


[Закрыть].

10 ноября 2011 года федеральный судья отклонил иски Аппельбаума, Йонсдоттир и Гонгрейпа и обязал Twitter предоставить Министерству юстиции затребованные им сведения[27]27
  Twitter Ordered to Yield Data in WikiLeaks Case, New York Times, 10 ноября 2011 года: https://www.nytimes.com/2011/11/11/technology/twitter-ordered-to-yield-data-in-wikileaks-case.html?_r=1 (проверено 22 октября 2012 года).


[Закрыть]. 20 января 2012 года истцы обжаловали решение судьи, оспорив отказ раскрыть информацию об ордерах, которые получили другие компании[28]28
  ACLU & EFF to Appeal Secrecy Ruling in Twitter/WikiLeaks Case, пресс-релиз Фонда электронных рубежей, 20 января 2012 года: https://www.eff.org/press/releases/aclu-eff-appeal-secrecy-ruling-twitterwikileaks-case (проверено 22 октября 2012 года).


[Закрыть]. На момент выхода этой книги дело еще не было завершено.

Усиление коммуникации против усиления слежки

ДЖУЛИАН: В начале 1990-х, когда запрет криптографии на государственном уровне породил движение шифропанков, многие верили в могущество интернета, который должен был гарантировать всем нам свободную и неподцензурную – по сравнению с обычными СМИ – коммуникацию. Однако шифропанки всегда понимали, что у свободы Сети есть обратная сторона: возможность следить за любым обменом информацией во всей полноте. Сегодня усиленной коммуникации противопоставлена усиленная слежка. Под «усиленной коммуникацией» подразумевается наличие у вас дополнительных степеней свободы по сравнению с теми, кто пытается контролировать чужие идеи; усиление слежки означат обратное.

Сегодня слежка куда более заметна, нежели в те времена, когда поток информации просматривали только американцы, британцы, русские и власти некоторых других стран вроде Швейцарии и Франции. Теперь за Сетью внимательно наблюдают все, практически каждое государство, слежка приобрела массовый характер, она коммерциализируется. Сегодня она становится тотальной: люди рассказывают в интернете обо всех своих политических пристрастиях, о семейных и дружеских связях. Таким образом, усилилась не только слежка за общением людей, существовавшая и ранее, – расширилась сама коммуникация. Причем увеличился как ее объем, так и число типов коммуникации. Новые типы, ранее бывшие приватными, ныне перехватываются в массовом порядке.

Идет битва между силой сведений, собранных информаторами и теневыми структурами, которые постепенно образуются, расширяют связи друг с другом и с частным сектором, и возросшей мощью обычных людей и интернета, ставшего для человечества привычным средством связи.

Я хотел бы поговорить о том, как нам следует рассказывать о наших идеях. Передо мной стоит большая проблема: как человек, не понаслышке знакомый с государственной слежкой и понимающий, как далеко транснациональная индустрия безопасности зашла за последние двадцать лет, я слишком хорошо обо всем этом осведомлен и потому не могу посмотреть на ситуацию глазами обывателя. Однако теперь мой мир – мир всех и каждого: все мы выложили в интернет суть нашей жизни. Мы обязаны как-то рассказывать о том, что нам известно, пока мы можем это делать.

ЭНДИ: Я предлагаю посмотреть на ситуацию не с точки зрения обычного гражданина, а с точки зрения человека, облеченного властью. Не так давно я побывал в Вашингтоне на одной странной конференции и увидел парней с беджами немецкого посольства. Я подошел к ним и сказал: «Ух ты, вы из посольства Германии», – а они сказали: «Ну, не совсем из посольства, мы на деле из-под Мюнхена». Выяснилось, что они представляют внешнюю разведку, и на вечернем фуршете я у них поинтересовался: «Так в чем же суть секретности?» Они ответили так: «Главное – замедлить процессы, чтобы лучше их контролировать». В этом и заключается их агентурная работа: они замедляют процесс, чтобы люди не поняли, что происходит. Объявить что-то секретным – значит ограничить круг тех, кто обладает знаниями и может на это воздействовать.

Если посмотреть на Глобальную сеть с точки зрения власть имущих, последние двадцать лет – страшные годы. Власти воспринимают интернет как болезнь, которая затрудняет их возможность влиять на происходящее и ограничивать знания людей и их способность воздействовать на реальные процессы. Взять хотя бы Саудовскую Аравию, где по какому-то историческому совпадению религиозные вожди и владельцы большей части страны – это одни и те же люди: их заинтересованность в переменах равна нулю. Где-то от нуля до минус пяти, может быть. Они воспринимают интернет как болезнь и спрашивают консультантов: «Есть у вас лекарство от этой штуки? Если интернетная зараза появится в нашей стране, нам нужен иммунитет». Ответ – тотальная слежка. Консультанты говорят: «Нам нужен полный контроль над этой штукой, нам нужны фильтры, нам необходимо знать обо всем, что делается в Сети». Вот что происходило в последние двадцать лет. Власти вкладывались в слежку как могли – они страшились, что интернет станет им помехой.

ДЖУЛИАН: И все-таки вопреки тотальной слежке миллионы людей благодаря массовой коммуникации могут быстро прийти к согласию. Если у нас получится очень быстро перейти из обычного состояния в новое состояние согласия масс, государству, даже способному наблюдать за процессом, не хватит времени, чтобы дать эффективный ответ.

С другой стороны, вспомним о том, что в 2008 году в Каире прошла акция протеста, организованная через Facebook. Она застала правительство Мубарака врасплох, и в итоге протестующих выследили через тот же Facebook[29]29
  Речь идет об акции протеста в поддержку подавленной забастовки текстильных рабочих города Махалла-эль-Кубра. Незадолго до забастовки в Facebook сформировалась группа «Молодежное движение 6 апреля» с целью призвать египтян поддержать забастовку в Махалле акциями протеста в Каире и других городах. Группе не удалось добиться желаемого, ее члены, в том числе администраторы Эзраа Абдель Фатта Ахмед Рашид и Ахмед Махер, были арестованы. Махера пытали, требуя выдать пароль от страницы на Facebook. «Молодежное движение 6 апреля» сыграло свою роль в египетской революции 2011 года. См. «Cairo Activists Use Facebook to Rattle Regime», Wired, 20 октября 2008 года: http://www.wired.com/techbiz/startups/magazine/1611/ff_facebookegypt?current-Page=all (проверено 23 октября 2012 года).


[Закрыть]. В 2011 году в «руководстве революционера», одном из важнейших документов тех египетских событий, самая первая страница призывала «не использовать Twitter или Facebook», чтобы распространять это руководство – и на последней странице стояло то же самое предостережение[30]30
  Брошюра «Как протестовать по-умному» анонимных авторов распространялась на начальном этапе 18-дневного восстания, которое свергло президента Мубарака. На арабском языке: http://www.itstime.it/Approfondimenti/EgyptianRevolutionManual.pdf. Отрывки переведены на английский и опубликованы, см. «Egyptian Activists’ Action Plan: Translated», Atlantic, 27 января 2011 года: http://www.theatlantic.com/international/archive/2011/01/egyptianactivists-action-plan-translated/70388 (обе ссылки проверены 23 октября 2012 года).


[Закрыть]. Тем не менее множество египтян использовали и Twitter, и Facebook. Эти люди выжили лишь потому, что революция получилась успешной. Если бы она провалилась, все они оказались бы в очень, очень тяжелом положении. Не стоит забывать и о том, что президент Мубарак уже на ранней стадии отрезал Египет от Сети. Помогло революции отключение интернета или навредило – это еще вопрос. Некоторые считают, что помогло – люди стали выходить на улицу, чтобы узнать новости, а когда ты на улице – ты на улице. Когда перестают работать мобильник и интернет, поневоле заволнуешься.

Революция должна быть успешной, ей нужна критическая масса участников, она должна случиться стремительно и победить – в противном случае инфраструктуру, позволившую людям быстро прийти к согласию, используют, чтобы выследить и изолировать тех, кто все это организовал.

Так обстояли дела в Египте, а Египет – да, союзник США, но не часть англоязычного разведывательного альянса, куда входят США, Великобритания, Австралия, Новая Зеландия и Канада. Давайте представим себе, что египетская революция начинается в Америке. Что произошло бы с сетями Facebook и Twitter? Государство взяло бы их под контроль. И если бы революция потерпела поражение, ЦРУ и ФБР стали бы извлекать из социальных сетей сведения о главных зачинщиках, как это происходит сейчас.

ЖЕРЕМИ: Слежку трудно отделить от контроля. Нам нужно говорить и про слежку, и про контроль. Это больше моя тема – контроль над интернетом со стороны правительств или корпораций.

ДЖЕЙКОБ: Думаю, не надо объяснять, что цензура – побочный продукт любой слежки вообще, будь то самоцензура или настоящая техническая цензура, и мне кажется, именно это важно донести до обычных людей, не углубляясь в технические дебри. Скажем, если б мы прокладывали дороги так, как строим интернет, на каждой стояли бы камеры слежения и микрофоны, доступ к которым имела бы только полиция – или люди, успешно притворяющиеся полицией.

ДЖУЛИАН: Джейк, в Великобритании дела так и обстоят.

ДЖЕЙКОБ: Когда компания строит дорогу, от нее не требуют оснастить каждый квадратный сантиметр высококлассными приборами слежения, передающими данные некоему тайному обществу. Если обычным людям объяснить, что именно так мы строим дороги в интернете и потом призываем ими пользоваться, люди поймут аналогию и осознают: контролировать дорогу не всегда будут те, кто ее создавал.

ЭНДИ: А кое-кто и дорог-то не строит. Он разбивает в интернете сад и предлагает всем раздеться. Да, я про Facebook! Бизнес, который приносит людям радость, раскрывая сведения о них всем подряд.

ДЖЕЙКОБ: Именно. В ГДР информаторов вознаграждали за то, что они работали на Штази – орган госбезопасности, – и точно так же их теперь вознаграждают за наличие аккаунта в Facebook. Только Facebook платит не деньгами, а социальным кредитом – соцсеть позволяет тебе переспать с соседом. Тут важно говорить именно о человеческом аспекте, потому что дело не в технике как таковой, а в контроле посредством слежки. Местами это совершеннейший паноптикон[31]31
  Паноптикон – тюрьма, придуманная в 1878 году философом Иеремией Бентамом. В такой тюрьме один охранник может тайно следить за всеми заключенными сразу. См. Иеремия Бентам (под редакцией Миран Бозовиц) «The Panopticon Writings» (Verso, 1995), доступно в Сети: http://cartome.org/panopticon2.htm (проверено 22 октября 2012 года).


[Закрыть].

ДЖУЛИАН: Меня занимает философия технологии. Под технологией я понимаю не какой-то прибор, а, скажем, согласие большинства в правлении или структуру парламента – то есть системное взаимодействие. Например, я полагаю, что феодальные системы породила мельничная технология. Как только благодаря громадным инвестициям мельницы оказываются централизованы, их чисто физически становится легко контролировать – и естественным образом появляются феодальные отношения. В ходе истории мы, видимо, учились создавать все более сложные технологии. Некоторые из них совместимы с демократией, и доступ к ним может быть обеспечен всем и каждому. Но бо́льшая часть технологий из-за своей сложности порождает в итоге весьма сплоченные организации вроде корпорации Intel. Не исключено, что любая технология по своей природе проходит через периоды открытия, централизации и демократизации, когда знание о ней передается следующему, более образованному поколению. Но мне сдается, что основное свойство технологии – это сосредоточение контроля над ней в руках тех, кому принадлежат необходимые данной технологии физические ресурсы.

Показательный пример тут – производство полупроводников. Для него нужен абсолютно чистый воздух, нужен завод, на котором тысячи работников обязаны носить специальные головные уборы, чтобы ни один кусочек кожи, ни один волосок не помешали многошаговому и чрезвычайно сложному процессу. Компания, создающая полупроводники, обладает миллионами часов научных наработок. Если это популярный продукт – а полупроводники именно таковы, на них держится весь интернет, – значит, освобождение интернета завязано на производство полупроводников. Оно же, в свою очередь, зависит от способности тех, кто физически контролирует завод, находить дешевое сырье.

Следовательно, основа революции высокотехнологичных коммуникаций – и основа свободы, которой мы благодаря этим коммуникациям способны обладать, – неолиберальная, транснациональная, глобализированная рыночная экономика современности. На деле интернет – верхушка айсберга. Высота, которую, если мы говорим о достижениях технологии, современная экономика может взять. Интернет зиждется на очень сложных торговых связях между производителями оптоволоконного кабеля, производителями полупроводников, горнодобывающими компаниями, которые извлекают из-под земли сырье, а также здесь не обойтись без финансовой смазки, которая делает возможной торговлю, без судов, стоящих на страже законов о частной собственности, и т. д. В реальности интернет – это вершина пирамиды всей неолиберальной системы.

ЭНДИ: Что касается технологии, после того как Иоганн Гутенберг изобрел печатный станок, его время от времени запрещали в разных частях Германии, именно потому книгопечатание и распространялось: его запрещали в одной местности, оно перемещалось в другую юрисдикцию[32]32
  Иоганн Гутенберг (1398–1468) – немецкий кузнец, изобретатель механического передвижного печатного станка, положившего начало одному из самых значительных социальных потрясений в истории. Изобретение печатного станка – ближайшая историческая аналогия созданию интернета.


[Закрыть]. Я не изучал эту историю в деталях, но знаю, что печатников преследовала католическая церковь, поскольку те нарушали ее монополию на изготовление книг, и когда у них появлялись проблемы с законом, они переезжали туда, где книгопечатание было разрешено. Запрет по-своему помогал распространять печатные станки.

С Сетью, думаю, все происходило чуть по-другому. У нас появились машины, которые можно было применять как средство производства, – даже Commodore 64, хотя большинство использовало его для других целей.

ДЖУЛИАН: На каждом маленьком компьютере можно запускать собственное программное обеспечение.

ЭНДИ: Именно. А еще при помощи компьютера можно распространять идеи. Но, с другой стороны – и это философский аргумент, – в начале 1990-х, когда интернет вышел на глобальный уровень, один из основателей базирующегося в США Фонда электронных рубежей Джон Гилмор заметил: «Сеть интерпретирует цензуру как нечто вредное и обходит ее стороной»[33]33
  Джон Гилмор – один из первых шифропанков, основатель Фонда электронных рубежей и гражданский активист. Фраза, которую цитирует Энди, впервые появилась в статье «First Nation in Cyberspace», Time Magazine, 6 декабря 1993 года. См. сайт Джона Гилмора: http://www.toad.com/gnu (проверено 22 октября 2012 года).


[Закрыть]. Как мы знаем сегодня, это была техническая трактовка пополам с оптимистическим взглядом на перспективы интернета, своего рода попытка принять желаемое за действительное – и одновременно самоисполняющееся пророчество.

ДЖУЛИАН: Но это было верно для Юзнета, который появился около тридцати лет назад и представляет собой, если угодно, множество связанных друг с другом электронных почтовых ящиков. Чтобы понять, что такое Юзнет, вообразите, что нет разницы между людьми и серверами и у каждого есть свой юзнетовский сервер. Вы пишете что-то и передаете файл одному или двум людям. Те (автоматически) проверяют, не получали ли они ваше послание раньше. Если нет, они принимают его и рассылают всем, с кем у них есть связь, и т. д. В результате послание дойдет до каждого, и у всех будет по копии. Если некто начнет подвергать файлы цензуре, его попросту проигнорируют, на Юзнет это не повлияет. Послание дойдет до всех, кто не является цензором. Гилмор говорил о Юзнете, а не об интернете. И он не имел в виду сайты.

ЭНДИ: Это технически верное замечание, но интерпретация слов Гилмора и их долгосрочное воздействие породили людей, которые осознавали себя как интернет. Они говорили: «Ладно, цензура есть, но мы ее обойдем», – а политик, не разбиравшийся в технологии, думал: «Черт, эта новая штука ограничивает наш контроль над информационной сферой». Я думаю, Гилмор, один из провидцев шифропанка, сделал великое дело: он вдохновил криптоанархистский взгляд на мир, когда у тебя есть своя версия анонимной коммуникации и ты не боишься, что за тобой будут следить.

ЖЕРЕМИ: По-моему, различные технологии распространяются по-разному – чтобы понять, как работает мельница или печатный станок, надо их увидеть, а сейчас мы все чаще встраиваем систему контроля в саму технологию. Контроль – это часть технологии. В большинстве случаев мы не можем даже открыть современный компьютер, чтобы узнать, из каких компонентов он состоит. И все компоненты спрятаны в маленькие футляры, так что мы не в состоянии понять, что именно они делают.

ЭНДИ: Из-за их сложности?

ЖЕРЕМИ: Из-за сложности и еще потому, что создатели технологии не хотят, чтобы кто-то разобрался в том, как она работает. Ведь речь идет об оригинальной технологии[34]34
  «Оригинальные технологии – это любые типы систем, инструментов или технических процессов, которые разработаны данной компанией для себя самой… Идеи, которые развили или подали работники компании, обычно считаются интеллектуальной собственностью работодателя, позволяя тому называть технологию оригинальной». Определение взято с сайта wiseGEEK: http://www.wisegeek.com/what-is-proprietary-technology.htm (проверено 22 октября 2012 года).


[Закрыть]. Кори Доктороу описал это в статье «Будущая гражданская война за компьютеры общего назначения»[35]35
  Кори Доктороу «The coming war on general-purpose computing», boingboing, 10 января 2012 года (на основе доклада, сделанного на компьютерном конгрессе Chaos в декабре 2011 года): http://boingboing.net/2012/01/10/lockdown.html (проверено 15 октября 2012 года).


[Закрыть]. Если компьютер универсален, вы можете делать с ним что захотите. Обрабатывать любую информацию на входе, превращать ее во что угодно на выходе. И мы создаем все больше и больше устройств, являющихся компьютерами общего назначения, но работают они только как GPS-навигаторы, или как телефоны, или как MP3-плееры. Мы создаем все больше устройств со встроенной системой контроля, которая запрещает пользователю делать какие-то вещи.

ДЖУЛИАН: Встроенный контроль не позволяет понять, как работает устройство, и переделать его, чтобы оно работало не так, как задумано производителем, а когда устройство подключено к Сети, все становится еще хуже.

ЖЕРЕМИ: Именно, потому что одной из его функций может быть слежка за пользователем и его данными. Вот почему в свободном обществе такое значение имеет свободное ПО.

ЭНДИ: Я абсолютно согласен с тем, что нам нужны машины общего назначения. Но сегодня утром, когда я пытался вылететь сюда из Берлина, лайнер не смог подняться – я столкнулся с таким впервые. Самолет отъехал в сторону, и командир экипажа сказал: «Дамы и господа, наши электрические системы отказали, так что мы решили остановить самолет и перезапустить системы». Я сидел и думал: «Черт, звучит как перезагрузка Windows: клавиши Control + Alt + Delete – вдруг заработает!» И я не слишком огорчился бы, если бы на самолете установили узкоспециальное устройство, которое управляет только самолетом – и делает это очень хорошо. Когда я лечу в самолете, я не хочу, чтобы пилотов отвлек «Тетрис», или вирус Stuxnet, или что-то еще[36]36
  Stuxnet – чрезвычайно хитроумный компьютерный червь, разработанный, согласно популярной версии, США и Израилем для нападения на компьютеры Siemens, предположительно использовавшиеся Ираном для обогащения урана. Общую информацию см. в Wikipedia: http://en.wikipedia.org/wiki/Stuxnet. См. также «WikiLeaks: US advised to sabotage Iran nuclear sites by German thinktank», Guardian, 18 января 2011 года: http://www.guardian.co.uk/world/2011/jan/18/wikileaks-us-embassy-cable-iran-nuclear. Проект WikiLeaks обнародовал один из первых отчетов о последствиях аварии на заводе по обогащению урана в Нетензе в результате, как считается сегодня, запуска в систему вируса Stuxnet. См. «Serious nuclear accident may lay behind Iranian nuke chief’s mystery resignation», WikiLeaks, 17 июля 2009 года: http://wikileaks.org/wiki/Serious_nuclear_accident_may_lay_behind_Iranian_nuke_chief%27s_mystery_resignation. Данные специализирующейся на международной разведке компании Stratfor, обнародованные WikiLeaks, заставляют предположить участие Израиля. См. Email ID 185945, The Global Intelligence Files: http://wikileaks.org/gifiles/docs/185945_re-alpha-s3-g3-israel-iran-barak-hails-munitions-blast-in.html (все ссылки проверены 16 октября 2012 года).


[Закрыть].

ЖЕРЕМИ: Самолет сам по себе не обрабатывает твои личные данные, он не контролирует твою жизнь.

ЭНДИ: Ну, когда самолет летит, он очень даже контролирует мою жизнь.

ДЖЕЙКОБ: Довод Кори, я думаю, можно обобщить так: у нас больше нет машин, самолетов, слуховых аппаратов – у нас есть компьютеры на четырех колесах, компьютеры с крыльями и компьютеры, которые усиливают слух. И вопрос не в том, узкоспециальные они или нет, вопрос звучит по-другому: можем ли мы проверить, делают они именно то, что, как утверждается, они должны делать, или нет, и можем ли мы понять, насколько хорошо они функционируют? Люди сплошь и рядом пытаются доказать, что у них есть право упрятать информацию под замок и держать ее в секрете, поэтому они либо усложняют компьютеры, либо ставят юридические препоны, не позволяющие понять, как машины устроены. Тут есть опасность для общества, потому что, как нам известно, люди не всегда действуют в интересах общества, и мы также знаем, что люди ошибаются – не злонамеренно, – так что убирать информацию под замок очень опасно по ряду причин, в том числе и потому, что никто из нас не идеален. Это факт. Возможность получить доступ к чертежам системы, от которой зависит наша жизнь, – одна из причин, из-за чего такое значение имеет свободное ПО, но потому же нас должно волновать и аппаратное обеспечение, «железо». Оно позволяет делать надежные инвестиции, улучшать используемые системы и проверять, работают ли эти системы так, как должны.

Безотносительно свободы: устройство этих систем важно знать еще и потому, что если оно нам не известно, то мы склонны полагаться на власть – на тех, кто либо понимает, как системы работают, либо может их контролировать, даже если незнаком с принципами их функционирования. Вот почему сейчас столько говорят про кибервойну: люди, которые вроде как отвечают за войны, заговорили о технологии так, будто понимают, как она работает. Они часто рассуждают о кибернетической войне, и никто из них – вообще никто – не рассуждает о кибернетическом укреплении мира или о миротворчестве. Они вечно говорят о войне – это их бизнес, и они пытаются взять под контроль технологию и законодательство, чтобы добиться своих целей. Если мы не будем контролировать нашу технологию, эти люди захотят использовать ее в собственных интересах, в частности для ведения войн. Так могут появиться на свет всякие страшные штуки – думаю, именно так был создан червь Stuxnet. С другой стороны, пока Америка воюет, разумные люди говорят, что контроль над технологией способен предотвратить войну. Может, это и хороший довод для государства, которое не атакует постоянно другие страны, но вряд ли он применим к стране, вовлеченной одновременно в несколько военных операций.