Текст книги "Ты свое получишь"

Джеймс Хэдли Чейз
Ты свое получишь

Глава 1

Едва увидев его, Глори поняла: что-то случилось!

– Привет, крошка! – бросил он, скинув пальто и шляпу, бросил их на диван, и сел у камина. Глори смотрела в его бледное лицо, не решаясь заговорить.

Они встречались вот уже шесть месяцев, и никогда ей не приходилось видеть Гарри таким. Объяснение могло быть только одно: Гарри собирается ее бросить! Последние несколько недель ее, Глори, терзала эта мысль: действительно, ведь не могло же это продолжаться до бесконечности. Такое уже бывало в ее жизни, и Глори даже привыкла, что ее в конце концов бросают. У нее не было иллюзий… Тридцать два года, красота поблекла… А ведь когда-то, кажется, целую вечность назад, Глори заняла второе место на конкурсе “Мисс Америка”! О, если бы ей тогда быть чуть поумней, поопытней! Она сумела бы угодить кому надо, как это сделала победительница, и, несомненно, стала бы первой.

После конкурса Глори попробовали на роль в каком-то второсортном фильме, но тут она совершила вторую ошибку: надеясь заинтересовать продюсера, позволила ему слишком много. Все напрасно! Через несколько месяцев он охладел к бездарной актрисе, а заодно с ним замечать Глори перестала и кинокомпания. После Голливуда Глори была натурщицей, работала официанткой в ночном клубе… Там она и встретилась с Беном Делани, который подарил ей четырнадцать месяцев счастья: они путешествовали по Европе, купались в голубых озерах Майами, катались на лыжах в горах Швейцарии и были вхожи в лучшие дома Нью-Йорка. Эта связь длилась довольно долго, и Глори уже начала думать, что может быть они не расстанутся, но Бен неожиданно охладел к ней. Глори осталась одна.

Два года она не видела Бена, но была в курсе его дел: газеты наперебой рассказывали о его “карьере”, и Глори иногда казалось, что Делани может вспомнить о ней, но он не вспоминал… В те несчастные дни Глори потеряла работу, и постепенно ей пришлось заложить все меха и драгоценности, которые когда-то подарил Бен. Думая о своей жизни, Глори понимала, что ничего хорошего случиться уже не может, и ей придется перебиваться случайным заработком. Она чувствовала, что солнечные дни позади, и вот тогда, словно подарок судьбы, в ее жизни появился Гарри Гриффи.

Высокий и плечистый, Гарри Гриффи походил на боксера-тяжеловеса, но, как выяснилось, не имел никакого отношения к боксу: он был командиром экипажа пассажирского самолета на маршруте Лос-Анжелес – Сан-Франциско. В тот вечер Глори пошла в клуб, надеясь получить хоть какую-нибудь работу, и в вестибюле встретилась с Гарри. Она сразу почувствовала, что этот парень моложе ее лет на пять, женщины инстинктивно чувствуют такую разницу, и мысленно поблагодарила тусклую люстру, почти не освещавшую вестибюль, и не позволившую Гарри как следует рассмотреть ее.

Он преградил Глори путь, и его красиво очерченные твердые губы тронула улыбка, а в глазах появился интерес, который казался в тот момент даже несколько странным. Глори уже не надеялась вызвать в ком-то такое неподдельное внимание.

– О такой девушке, – сказал Гарри, – я мечтал со школьной скамьи. Неужели вы откажетесь скрасить мое одиночество?

Они пообедали вместе, и Глори изо всех сил старалась быть веселой и остроумной. Гарри проводил ее домой, и когда они остановились возле двери, сказал:

– Мне бы хотелось встретиться с вами послезавтра. Я как раз буду в городе. Давайте, пообедаем вместе.

Глори поняла эти слова, как вежливый намек на то, что это – все, но она не хотела, чтобы этот красивый мужчина вот так ушел из ее жизни, и поэтому, краснея, предложила:

– Может быть, вы зайдете выпить чего-нибудь? Он усмехнулся и покачал головой:

– Я бы с радостью, но не могу – дежурство. Но послезавтра обязательно воспользуюсь вашим приглашением.

Глори поняла, что больше они не увидятся, но Гарри пришел…

* * *

– Что-нибудь случилось, Гарри?

– С чего ты взяла? У тебя найдется выпить? Глори подошла к бару, где стояла почти пустая бутылка виски, поспешно сделала два глотка, а остальное вылила в стакан. “ – Мне нужно выпить, – решила она, – иначе я не перенесу того, что он собирается сказать”.

– Прости, это все, что осталось, – сказала она, протягивая Гарри стакан.

– Ничего. Мы сходим куда-нибудь, – Гарри осушил стакан и поставил его на стол. – Но ты должна одолжить мне немного денег, дорогая. Я на мели: последний доллар истратил на такси, чтобы добраться сюда… У тебя есть деньги?

Когда Глори потянулась за сумочкой, руки у нее дрожали. В кошельке оказалось два доллара и какая-то мелочь.

– Это все, что осталось? Но почему у тебя нет денег?

– Я потерял работу, Глори. Боже, какой я идиот!

– Ты безработный? – прошептала Глори, чувствуя, как по спине побежали мурашки. – Послушай, Гарри..

– Я сам виноват, сам, – пробормотал он, обнимая Глори. – Но откуда мне было знать, что этот чертов старик полетит в моей машине? Никто из нас никогда его не видел. Представь – эта тварь решила проверить нашу работу и вот…

– Какой старик?

– Наш босс – президент Калифорнийской компании воздушного транспорта. Я же не предполагал, что он сунется в багажный отсек именно в тот момент, когда я… – Гарри замялся. – Послушай, крошка, мы жили с тобой душа в душу, и я не хочу ничего скрывать. Думаю, что и об этом я должен рассказать тебе.

– Я слушаю, Гарри.

– В общем, ничего такого… – он похлопал Глори по плечу. – Знаешь, у нас есть одна стюардесса… Она все время заигрывала со мной. Такая симпатичная мордашка. Мне очень не хочется расстраивать тебя. Словом, я передал управление Тому, а сам пошел с ней в багажный отсек, и в самый неподходящий момент туда вдруг заглянул этот негодяй! Точно тень отца Гамлета. Боже праведный! Я думал, он лопнет от злости! Он едва дождался посадки, чтобы выкинуть меня, как щенка.

– Стюардесса? Симпатичная мордашка… – Глори с трудом изобразила улыбку. – Да, тебе не повезло. Очень жаль. А.., что это за девушка? Вы с ней часто проводили время таким образом?

– Да упаси господь! Просто девушка. Пустое место. Сейчас я просто задушил бы эту похотливую кошку. Если бы она не строила мне глазки, я не был бы сейчас безработным.

– Ничего, Гарри, ты найдешь себе другую работу. В конце концов, на этом свет клином не сошелся!

– Для меня – сошелся! Летать – это единственное, чего я хочу. Кроме того, я больше ничего не умею. А старик сказал, что он позаботится о том, чтобы я никогда уже не летал. Я конченый человек.

– Нет, нет, Гарри! Ты обязательно найдешь что-нибудь подходящее. Если так разобраться, ты бы все равно не смог быть летчиком до старости. Ты же сам знаешь, что есть возрастные ограничения. – И это я говорю ему о старости! – Может быть, так даже и лучше. Ты уже сейчас сможешь начать все сначала.

– Оставь, Глори, что ты в этом понимаешь? Она поняла, что ошиблась, вторгаясь в мир, который по мнению Гарри, принадлежал ему одному. Не стоило раздражать его. Глори помолчала, и, наконец, решилась:

– Слушай, Гарри, а почему бы тебе не переехать ко мне. Говорят, вдвоем жить легче.

– Переехать к тебе? Правда? – Гарри словно не понимал, чего она хочет. – Ты в самом деле этого хочешь?

– Конечно, – она отвернулась, чтобы скрыть слезы: без денег, без работы, путавшийся с какой-то стюардессой, он все равно был для нее дороже всех сокровищ мира.

– Даже не знаю, – Гарри задумчиво потер подбородок. – Люди станут трепаться, что ты меня содержишь. И потом – со мной нелегко ужиться: скверный характер. Ты уверена, что хочешь этого?

– Да.

Он смотрел на Глори, пораженный новой интонацией, прозвучавшей в ее голосе, а потом взял ее лицо, повернул к себе и заглянул в глаза:

– Глори, ты плачешь? Почему?

– Сама не знаю, – всхлипнула она, чуть оттолкнула Гарри и прижала к глазам носовой платок. – Наверное, потому, что у тебя неприятности. Так ты переедешь?

– Спасибо, Глори. Честно говоря, я как раз ломал голову: где найти дешевое жилье. Но я не останусь безработным, возьмусь за что угодно, лишь бы зарабатывать, чтобы хватало на двоих. Слушай, а если я прямо сейчас пойду укладывать вещи?

Глори прижалась к нему.

– Я так рада, милый. Давай, пойдем вместе, а потом что-нибудь заложим и отпразднуем это событие. Ладно?

– Клянусь, – широко улыбнулся Гарри, – мы с тобой уживемся.

* * *

Прошел месяц.

Глори причесывалась, собираясь на работу: ей посчастливилось устроиться маникюршей в отеле неподалеку от дома. Заработок там был небольшой – всего пятнадцать-двадцать долларов в неделю, но это все же лучше, чем ничего.

Она с умилением посмотрела на Гарри, который еще не просыпался и подумала, что по-настоящему узнаешь человека, только прожив с ним какое-то время под одной крышей. Жить вместе с Гарри – боже! Какое это блаженство. Жаль только, что он до сих пор не нашел работу. Но ничего, он обязательно найдет!

Глори положила щетку рядом с зеркалом, поднялась и, почувствовав взгляд Гарри, улыбнулась ему.

– Сварить кофе, любимый? У меня еще есть время.

– Нет, спасибо. Я сам сварю немного поздней, – он улыбнулся в ответ. – Знаешь, ты похорошела, и выглядишь молодой и счастливой.

Глори знала, что это правда. Она действительно была молодой и счастливой рядом со своим возлюбленным.

– К сожалению, не могу ответить тебе тем же, Гарри. Ты изменился. Я так беспокоюсь о тебе.

– Совершенно напрасно. Я – в полном порядке.

– Знаешь, мне кажется, что если тебе не удастся найти работу, ты возненавидишь меня.

– Не говори глупостей! Я никогда не возненавижу тебя. – Гарри внимательно посмотрел на нее и вдруг спросил:

– Скажи, ты хотела бы поехать со мной в Париж или Лондон?

– Конечно, Гарри, – она пожала плечами, – это было бы чудесно. Но только что это вдруг за фантазии? При чем здесь Париж или Лондон?

– А ты хотела бы иметь миллион долларов?

– А ты хотел бы стать Президентом Соединенных Штатов? – фальшиво рассмеялась она: во взгляде Гарри было что-то пугающее.

– Я не шучу, Глори. Я знаю, где взять три миллиона долларов, и если бы мне удалось найти хорошего компаньона, можно было бы заработать целый миллион.

– Послушай, любимый…

– Не волнуйся и не смотри на меня такими глазами. Я не сошел с ума. Просто мне обрыдло ходить в безработных, и я в конце-концов уразумел, что мир делится на умных парней, у которых есть деньги, и на недотеп, у которых их нет. Я слишком долго был недотепой, пора поумнеть. Появилась возможность наложить лапу на три миллиона, так неужели же я ее упущу?

Глори побледнела.

– Что ты имеешь ввиду?

– Давай играть в открытую. Ты не оставила меня в тяжелую минуту и ни разу ни в чем не упрекнула. Я тебе очень обязан, и поэтому хочу довериться. Если то, что я задумал, удастся, ты получишь свою долю. И поверь, я не хочу, чтобы ты попала в беду: если бы я не продумал план до мелочей, не стал бы впутывать тебя в это дело. Осталось решить кое-что еще, и можешь считать, что до конца своих дней мы будем обеспечены.

– Гарри, милый, что ты задумал?

– Что бы я ни задумал, ты не должна меня отговаривать. Я решил – и все! Не хочешь, мне придется прокатиться самому, хоть я и не представляю это путешествие без тебя.

Глори почувствовала, что ее охватывает тихая паника.

– Что ты собираешься делать, Гарри?

– Слушай. Двадцатого числа этого месяца на одном из самолетов Калифорнийской авиакомпании в Токио через Сан-Франциско будет отправлена партия алмазов. Я сам должен был доставить этот груз, но как ты знаешь, компания вышвырнула меня на улицу. Эти стекляшки стоят три миллиона, и я собираюсь взять их себе.

Глори показалась, что ее сердце пронзила ледяная игла. Гарри сошел с ума! Его поймают и посадят на двадцать лет! А, может, и больше. Он выйдет их тюрьмы пятидесятилетним, а ей будет… – Глори содрогнулась, представив, во что она превратится через двадцать лет.

– Не гляди на меня так! – закричал Гарри. – Ты же не знаешь моего плана. Дело в том, что я собираюсь захватить самолет.

Глори посмотрела на него так, словно перед ней разверзлась пропасть.

– Я сделаю это! – продолжал Гарри. – Алмазы отправляют в обычном пассажирском самолете. Об этом не знает никто, кроме босса и командира корабля. Я куплю билет и полечу как пассажир, но со мной должны быть еще два парня. Как только самолет отлетит на достаточное расстояние, мы примемся за дело. Парни займутся экипажем и пассажирами, а я возьму сяду за штурвал. Потом мы приземлимся в пустыне – я знаю подходящее место, недалеко от мексиканской границы: там нас будет ждать автомобиль. Я заранее закажу билет на самолет, вылетающий в Мексику. Все решит быстрота: когда поднимут тревогу, я уже буду подлетать к Мексике, и мне ничего не смогут сделать. Правда, в моем плане есть одно слабое место: нужно будет найти покупателя.

Все услышанное показалось Глори бредом сумасшедшего, и она с трудом верила, что все это ей не померещилось.

– Но, Гарри, ведь это же первое, о чем надо было позаботиться. Глупо красть алмазы, стоящие три миллиона, и не знать, кому их предложить.

– Кто-нибудь да купит, особенно, если не запрашивать слишком много.

– Но ведь ты хочешь миллион?

Гарри насупился.

– А ты случайно не собираешься меня отговорить?

– Но ведь ты на самом деле ничего не продумал!

– То, что я тебе рассказал – всего лишь черновой вариант. Набросок! Я все время думаю об этом, прорабатываю детали. А если появятся какие-то непредусмотренные трудности, я их преодолею.

– И где ты собираешься взять двух помощников?

– Еще не знаю. Но это не проблема. Сегодня пойду в город и наверняка найду кого-нибудь.

– Ты с ума сошел! Тебя выдадут полиции. Гарри, умоляю, оставь эту затею, ты же не преступник. Такая задача под силу лишь крупной организации, уверяю тебя.

– То-то и оно. Вопрос: где эту организацию найти. Ладно, тебе нужно спешить – мы можем потерять нашу единственную работу, не так ли, дорогая?

– Да, я должна идти. Но обещай мне, Гарри, до вечера ничего не предпринимать. Я вернусь и мы еще поговорим.

– Так и быть, крошка, я дождусь тебя. – Он вскочил с кровати и, обняв Глори, поцеловал в губы.

Проводив ее до двери, Гарри сварил кофе и вернулся в спальню. Он был уверен, что Глори, почувствовав опасность и несовершенство его плана, сделается послушной и управлять ею будет очень легко. Гарри подошел к шкафу, выдвинул нижний ящик и достал из него пачку писем и фотографий. На днях, разыскивая свежее полотенце, он наткнулся на этот сверток. От нечего делать он стал тогда читать эти письма, считая, что не делает ничего предосудительного: ведь он не стал бы сердиться на Глори, если бы она поинтересовалась его старыми письмами. Это были старые любовные послания, подписанные неким Беном Делани. Из последнего письма становилось ясно, что этот Бен дал Глори отставку, и Гарри от всей души пожалел бедную крошку. Ругая в душе этого Бена, Гарри взглянул на фотографию и едва не вскрикнул от неожиданности. Газеты часто печатали портреты Делани и не узнать его было нельзя. Подумать только – его крошка Глори раньше была подругой одного из самых богатых и влиятельных гангстеров Калифорнии! Невероятно! И если разобраться – это большая удача.

Гарри усмехнулся, положил фотографию в бумажник, сверток с письмами сунул обратно в ящик и, насвистывая, отправился в ванную.

* * *

– А, может, это моя судьба, – думала Глори, – любить мужчин, которые норовят соскользнуть на преступную дорожку.

Для нее было страшным ударом, когда однажды ночью в их квартиру ворвались полицейские, и Глори узнала, что ее Бен – гангстер. Со временем, правда, ночные визиты становились все реже и, наконец, прекратились совсем: Делани с каждым месяцем становился все сильней и постепенно с помощью громадных взяток получил благосклонность полицейских чиновников. Но ведь Гарри – не Бен. Нужно любой ценой остановить его, убедить, что преступление – это не для него. А если.., если это не удастся, она пойдет с ним и будет рядом до конца, потому что не представляет жизни без Гарри.

Когда вечером она вернулась домой Гарри сидел в кресле и слушал музыку с таким видом, словно ничего не произошло.

– Волновалась, любимая?

– Конечно, – она заставила себя улыбнуться. – У меня есть для этого причина, не так ли? Эта твоя выдумка, Гарри, ты понимаешь, к чему она может привести? Сейчас ты спокойно проходишь мимо полисмена, но после того, как украдешь алмазы, станешь бояться каждого человека, все будут казаться тебе подозрительными. Ты не сможешь так жить, Гарри!

– Такое ощущение, что ты все это пережила, – усмехнулся он. – Только не говори, что когда-то тебя преследовала полиция, я все равно не поверю.

– Я не шучу! – резко сказала Глори. – Пожалуйста, выслушай меня, Гарри. Ты не сможешь продать эти алмазы, даже если тебе удастся их захватить. У тебя нет связей с гангстерами, и поэтому твой план никуда не годится.

Гарри поморщился.

– Что ж, в твоих словах есть логика. Но согласись, этот план – настоящая находка для человека, у которого за спиной стоит мощная организация. И, вот что я решил: нужно найти такого человека и продать ему эту идею, скажем, тысяч за пятьдесят. Этого мне хватит для начала: я собираюсь организовать компанию воздушных такси.

– Интересно, как ты можешь продать свою идею?

Тебе никто не станет платить, пока ты не объяснишь, в чем ее суть, а гангстеры, им нельзя доверять.

– Ты, наверное, считаешь меня дураком, – усмехнулся Гарри. – Но, уверяю тебя, это не совсем так. Я знаю главное: на каком самолете будут перевозить алмазы и безопасное место в пустыне, где можно сделать посадку. Без этих сведений сделать ничего нельзя, а я не скажу об этом, пока мне не заплатят наличными.

Глори похолодела.

– Так-так, – сказала она, пытаясь скрыть волнение, – но у тебя же нет никаких связей. Ни один главарь не захочет разговаривать с тобой: а вдруг ты из полиции?

Гарри глубоко вздохнул. Наконец-то он подвел Глори к главному. Настал решающий момент, теперь все будет зависеть от нее.

– Ты права, Глори, мне они, конечно, не поверят. Но они поверят тебе!

– Мне?! – ее глаза округлились.

– Бен Делани…

Впечатление, произведенное этим именем, было поразительным: Глори сорвалась с места, словно ее подбросило пружиной, на бледном, словно посыпанном мелом, лице яростно сверкнули глаза.

– Что ты знаешь о Делани? – хрипло спросила она.

– Спокойно! Нечего кидаться на меня. Ты же была когда-то его любовницей, разве не так?

– Откуда ты знаешь?! Лицо Гарри стало жестким.

– Не кричи на меня. Зачем делать из этого тайну. Я листал тут один старый журнал, и вот что оттуда выпало. – Он достал из бумажника фотографию Делани и швырнул ее на стол.

– Ты врешь! – не в силах сдерживаться, закричала Глори. – Ее не было ни в каком журнале. Ты читал мои письма!

Гарри медленно закипал.

– Читал! Ну и что? Если ты не хочешь, чтобы в твои письма совали нос, нечего разбрасывать их повсюду. А если тебе хочется подраться из-за этих старых бумажек – скажи, я не откажусь!

Глори стало страшно: он действительно был взбешен и готов был ударить ее.

– Ладно, Гарри, – примирительно сказала она, бессильно опускаясь в кресло, – пусть будет по-твоему.

Я считаю, что лезть в чужие письма – подлость, но не собираюсь драться с тобой из-за этого.

– Прости, – овладевая собой, попросил Гарри, – я наткнулся на них совершенно случайно. Давай забудем об этом, хорошо? Главное для нас – заинтересовать Делани: у него есть организация, надежные люди. К тому же ты его хорошо знаешь. Постарайся свести нас.

– Нет, нет, не проси! Я никогда не соглашусь. Гарри знал, что уговорить ее будет непросто, и был к этому готов.

– Как знаешь. Не можешь – значит не можешь. – И он, резко повернувшись, направился к спальне.

– Ты куда?

– Я ухожу, – отозвался Гарри, останавливаясь возле двери. – Я же предупреждал, что никто не сможет отговорить меня. Конечно, я понимаю, что войти в контакт с Делани без твоей помощи не удастся, поэтому попробую справиться своими силами. Я знаю пару хороших ребят, которые не откажутся вступить в долю, а когда алмазы будут у нас, предложу Делани купить их. Он станет говорить со мной, не беспокойся. А ухожу я потому, что так будет лучше и для нас обоих, и для дела. В конце концов, все это небезопасно, и я не хочу, чтобы ты действовала мне на нервы своим кудахтаньем.

– Гарри, любимый, – заговорила Глори, – ну, подумай сам, куда ты пойдешь? Как будешь жить? Он расхохотался.

– Ради бога, Глори! Найду себе какую-нибудь непыльную работенку на несколько дней. Проживу, не беспокойся. Или ты считаешь меня слизняком?

– Нет, я не считаю, – сквозь слезы пролепетала Глори, и после минутного колебания спросила:

– Так ты меня больше не любишь?

– Что за глупости? Разумеется, люблю, и когда у меня будут деньги, повезу тебя в Европу, как обещал.

– Правда, Гарри?

– Конечно, глупышка, – проговорил он, приближаясь, потом обнял Глори и прижал ее к себе. – Не знаю, что нужно сделать, чтобы ты поверила? Я люблю тебя, люблю, понимаешь? Сейчас нам приходится трудно, но я обещаю, что самые лучшие дни – еще впереди. Я добуду денег, мой план не подведет.

– Это твое последнее слово, Гарри? И никто не остановит тебя?

Гарри пристально посмотрел на нее и понял, что победил. Стараясь не показать охватившей его радости, он тихо сказал:

– Ничто и никто, даже ты, любовь моя!

– Ладно, Гарри, если ты, действительно, решил, я не оставлю тебя. Мы все будем делать вместе, – прошептала Глори, избегая его взгляда. – Я знаю много такого, чего не знаешь ты, все же я прожила с Делани больше года. Дай мне время до завтрашнего утра, я должна все обдумать. – Немного помолчав, она добавила:

– Хочу, чтобы ты знал, почему я согласилась. Просто я люблю тебя, как последняя дура, и совсем потеряла голову. Ты для меня дороже всего на свете. И я думаю, что у тебя есть шанс на удачу, если будешь слушаться меня и выполнять все мои приказы. Если нам немного повезет, ты не попадешь за решетку. Я познакомлю тебя с Делани. Правда, я не видела его уже давно, почти два года, но я попробую. Ты позволишь мне подумать до завтра, милый?

– Разумеется, Глори, – чуть смущенно ответил он, чувствуя себя подлецом. Отчаяние, светившееся в ее глазах, делало трудную победу не такой уж сладкой.

* * *

На следующий день было воскресенье.

– Не будем тратить время понапрасну, – сказала Глори, разливая кофе. – Я все обдумала и, кажется, смогу тебе помочь. Раз ты решил окончательно, я сделаю все, что только в моих силах. Главная забота – чтобы тебя не схватила полиция.

Гарри сделал нетерпеливое движение.

– Пусть это тебя не тревожит, я сам позабочусь об этом. Главное – встретиться с Делани.

– Ты ошибаешься. Если тебе удастся похитить алмазы, а Бен заплатит за них, лучше остаться на воле, чтобы иметь возможность путешествовать по Европе. Как ты понимаешь, это необходимое условие. Чтобы путешествовать и тратить деньги – нужна свобода. Разве не так?

– Конечно, так.

– Значит, самое главное – оставить полицию в дураках. На самолете тебя кто-нибудь может узнать?

– Не исключено. И даже, скорее всего – узнают.

Если не в самолете, то на аэродроме. Но я успею удрать в Мексику, пока они опомнятся.

– Тебя вполне могут найти и в Мексике.

– Пусть попробуют! Я изменю внешность.

– Нужно это сделать еще до того, как ты окажешься на аэродроме. Завтра Гарри Гриффы исчезнет, а появится, скажем, Гарри Грин, который и украдет алмазы. А потом исчезнет Гарри Грин и снова появится Гарри Гриффи. Пусть тогда полиция ищет какого-то Грина.

Гарри изумленно уставился на нее.

– Что-то я не понял. Объясни еще разок да помедленней.

– Все очень просто: ты изменишь внешность, одежду, походку, даже голос, так, чтобы тебя никто не узнал. Ты будешь для всех чужим. А когда дело будет сделано, просто сбросишь маску, и никто не догадается, что ограбление совершил ты. Изменить твою внешность – моя забота. Когда-то я была знакома с лучшим гримером Голливуда и кое-чему научилась.

– Правда? – глаза Гарри заблестели. – Ты не шутишь?

– Сейчас не время для шуток. Но, должна сказать, многое зависит и от тебя. Сколько дней в нашем распоряжении?

– Двадцать.

– Думаю, этого хватит, хотя работы очень много. Завтра ты пойдешь на аэродром, встретишься с кем-нибудь из старых друзей и, как бы между прочим, скажешь, что собираешься поехать в Нью-Йорк, поискать там работу.

Гарри вдруг побагровел.

– К черту все твои выдумки. У меня нет ни малейшего желания с кем-то встречаться. И зачем мне ехать в Нью-Йорк?

– Это необходимо, – отрезала Глори. – Мы же договорились, что ты во всем будешь слушаться меня. После ограбления сразу начнется расследование. Полиция сообразит, что это дело рук того, кто знал об алмазах и рано или поздно вспомнит о тебе. Ведь ты же сам говорил, что лететь с алмазами собирались поручить тебе. Ты сразу же попадешь в число подозреваемых, а босс, я думаю, даст тебе далеко не самую лучшую характеристику. Поэтому ты должен уехать отсюда задолго до ограбления. Поедешь в Нью-Йорк, зарегистрируешься в каком-нибудь отеле, так, чтобы потом у тебя было алиби. Подыщешь там работу, связанную с разъездами. Подробности обговорим позже. Сейчас ты должен иметь общее представление о том, что предстоит сделать.

– Боже мой, Глори, на все это нужны деньги, а мы нищие…

– Не думай сейчас о деньгах, – ответила Глори. – Слушай внимательно. Персонал гостиницы должен запомнить тебя, чтобы потом засвидетельствовать твое алиби. И найди работу, связанную с разъездами: может быть коммивояжером. Потом приеду я, мы с тобой встретимся так, чтобы никто не видел, и я тебя загримирую. Перед тем, как выехать из Нью-Йорка, ты напишешь письма своим друзьям и укажешь на конвертах адреса отелей Канзас-сити, Питсбурга и Миннесоты, а я проедусь по этим городам и опущу конверты в почтовые ящики. Нам нужны неоспоримые доказательства твоей невиновности, и такими доказательствами станут почтовые штемпеля на конвертах.

– Подожди, Глори, – начал Гарри, но она перебила.

– Дай мне договорить. Пойми же, речь идет о самом главном – об алиби! Так вот, потом ты приедешь сюда и встретится с Беном. Ты должен будешь поселиться в каком-нибудь дешевом отеле и постоянно находиться на виду. Чем больше народу тебя запомнит, тем лучше. При каждом удобном случае рассказывай, что ты бывший пилот и ищешь работу. Постарайся быть грубым: такое лучше запоминается. Пойди в какое-нибудь ателье и сфотографируйся, а потом устрой там скандал, откажись платить за снимки или что-нибудь в этом роде. Потом, когда тебя начнет разыскивать полиция и в газете опишут твои приметы, фотограф обязательно тебя вспомнит и принесет снимки в редакцию. Понимаешь, к чему я клоню? Если полиция начнет преследовать некоего Гарри Грина, она не станет искать тебя… А сейчас – подожди минутку.

Глори поднялась, прошла в спальню и вернулась, держа в руках небольшую брошку и золотой браслет, украшенный сапфирами. Она бросила драгоценности на колени Гарри.

– За эти безделушки нам дадут пару тысяч. Я берегла их на черный день.