Текст книги "Одолжи мне свою жену"

Джеймс Лейн
Одолжи мне свою жену

Глава 1

Роскошное тело Энн Логан, которая вышла из ванной совершенно нагая, благоухало такой свежестью, что Дейв, её муж, даже позабыл, куда они собрались идти в тот вечер. Как был, полуодетый, он сбросил брюки и попытался обнять жену. Однако Энн со смешком отстранилась.

– Нет, мой жеребчик, – сказала она. – Секс в нашей программе не предусмотрен.

Дейв даже не пытался скрыть своего разочарования – они были женаты уже восемь лет и обзавелись парой детишек, но Энн по-прежнему возбуждала его столь же сильно, как и при первой встрече.

Энн была восхитительно сложена, да и вообще смотрелась прекрасно. Натуральная блондинка с пепельными волосами и стройной фигуркой шестнадцатилетней девушки. Груди, хотя и очень пышные, оставались высокими и упругими; прибавьте ещё осиную талию, точеные ножки и изящный треугольничек дразнящих золотистых завитков – и вы поймете состояние Дейва, глазам которого открылось такое чудо. Все тело Энн покрывал равномерный бронзовый загар: она всегда загорала голышем, пока малышка Нэнси спала, а Дик был в школе.

Чувствуя на себе пылкий взгляд мужа, Энн прошагала к комоду и достала из ящика трусики и лифчик.

– Потерпи немножко, – улыбнулась она. – После вечеринки будет приятнее. Я уж постараюсь вознаградить тебя за долготерпение.

Она игриво прикоснулась к впечатляющей выпуклости, образовавшейся в трусах мужа. Дейв закатил глаза и притворно застонал.

– Хорошо, миссис Логан, договорились, – усмехнулся он. Затем полез в шкаф и извлек из него рубашку с галстуком.

– Как по-твоему, – спросил он, – пиджак надевать?

Энн снисходительно улыбнулась.

– В такую жару-то? На тебя будут пальцем показывать.

– Я бы чувствовал себя увереннее.

– Остальным это покажется диким, – сказала Энн. – Не забудь, мы ведь в Аризоне. Здесь нравы проще, чем на Востоке.

Дейв пожал плечами, но спорить не стал. Ему было тридцать четыре года – на пять лет больше, чем Энн. Высокий и худощавый, с соломенными волосами и серыми глазами, он был строительным подрядчиком. Поначалу, когда они с Энн только переехали в Сахуэро-сити, дела у него шли неплохо, но в последнее время заказов почти не было. Привыкший уже жить на широкую ногу, он, чтобы удержаться на плаву, должен был получать чистыми не менее двадцати тысяч долларов в год. Теперь же обстоятельства складывались так, что после уплаты всех налогов Дейв мог в лучшем случае наскрести тысяч четырнадцать…

Энн никак не удавалось застегнуть бюстгальтер.

– Что за дурацкие застежки! – в сердцах воскликнула она. – Не знаю, как я дотерплю до конца вечеринки. Помоги, пожалуйста.

– Тебе просто нужно брать лифчики на размер больше, – игриво улыбнулся Дейв, подходя сзади и обнимая жену за пышные груди.

– Брысь, маньяк, – отмахнулась Энн. – Все вы только и мечтаете об огромных грудях. Займись-ка лучше застежкой, не то опоздаем.

– Может, не пойдем, а? – с надеждой спросил Дейв. – Смотри, что ты натворила.

Энн оглянулась через плечо. Как она и ожидала, член Дейва, не выдержав такого издевательства над своей персоной, уже выпрыгнул из трусов и обнажившаяся головка угрожающе розовела над резинкой.

Энн прыснула.

– Прими холодный душ, – посоветовала она. – И не надейся, что тебе удастся сачкануть – для тебя эта вечеринка просто необходима. Тебе ведь предоставится единственная возможность попытаться провернуть сделку с Карлтоном Эвери. Да и мне приятно хоть изредка куда-то вырваться.

Дейв застегнул крючки.

– Приятно, говоришь?

– Конечно. А что, разве тебе не интересно вращаться в кругу наших друзей? Ты стареешь, дорогой.

– Ладно, не задирай хвост, – поспешно пошел на попятный Дейв, любовно шлепая жену по выпуклым ягодицам. – Только смотри, чтобы никто из этих похотливых козлов не затащил тебя в темный угол. Особенно – Карлтон Эвери.

– Эвери? – Энн вскинула брови. – Такие, как я, не в его вкусе. В противном случае я не упустила бы возможности затащить его в темный угол. А потом, глядишь – и он заключит с тобой контракт.

Дейв даже не улыбнулся.

– Боюсь, что не видать мне этого контракта, как своих ушей, – уныло сказал он.

Энн, прекратив одеваться, с тревогой посмотрела на него.

– Почему ты так думаешь?

– Конкуренция слишком велика, – вздохнул Дейв. – И прежде всего – Сэм Брандт. Они ведь с Эвери, похоже, совсем снюхались. В последний уик-энд вместе мотались в Лас-Вегас, а теперь, я слышал, собрались на рыбалку в Мексику. Брандту контракт на возведение этого гигантского торгового центра нужен не меньше, чем мне. А он, в отличие от меня, знает, как без масла влезть в одно место. – Дейв сокрушенно покачал головой. – Боюсь, что контракт уже у него в кармане. А это означает, Энн, что мне грозит долговая яма.

– Не вешай нос, дорогой, – попыталась подбодрить мужа Энн. – Брандт ведь ещё не подписал контракт. Сегодня вечером ты должен обработать Карлтона Эвери. Убеди его, что Брандт тебе и в подметки не годится.

– Постараюсь, – вздохнул Дейв. – Если, конечно, мне мне и впрямь выпадет удобный случай.

– Сделай все, что в твоих силах, – серьезно сказала Энн. – Призови на помощь всю свою сообразительность.

– Хорошо, хорошо, – закивал Дейв. Затем ухмыльнулся. – Как бы то ни было, предоставь Карлтона Эвери мне. Невинных красоток, вроде тебя, он живьем заглатывает.

– Невинных? – вскинула брови Энн. – И это давно?

Дейв снова шлепнул её по попке.

– Одевайся, – сказал он и вышел во внутренний дворик через раздвижные стеклянные двери, отделяющие спальню от патио.

Оставшись одна, Энн призадумалась. Слова мужа сильно встревожили её, ведь она прекрасно понимала, какое значение имеет для их семьи и для их будущего контракт на возведение торгового центра. Если контракт достанется сопернику, Дейву грозит неминуемое разорение. Собственно говоря, Энн почувствовала неладное даже раньше своего мужа.

Будучи моложе Дейва, она во многих отношениях чувствовала себя взрослее, чем он. Ведь это он настоял, чтобы они переехали из уютной городской квартирки на загородную виллу, чтобы «соответствовать», как он выразился. Энн пыталась удержать его от переезда, просила немного подождать, пока Дейв окончательно встанет на ноги, пока их финансовое положение станет более прочным и стабильным. Увы, ждать Дейв не захотел. Два акра земельных угодий и купленная в рассрочку вилла обошлись в умопомрачительную сумму. Дейв взялся перестраивать виллу, пустив на ветер ещё пять тысяч. Энн тщетно пыталась сдерживать его – Дейв упрямо твердил, что знает, что делает. И вот – трагичная развязка, похоже, была уже на пороге и стучалась в двери.

«Но должен же быть какой-то выход, – думала Энн. – Безвыходных положений не бывает».

Увы, как она ни старалась, от жестокой правды было не уйти – если контракт достанется сопернику Дейва, то их счастливой жизни придет конец.

Супруги приехали в Аризону из Филадельфии восемь лет назад, через шесть месяцев после свадьбы. Они прикатили на собственном трейлере, прихватив с собой все пожитки и три тысячи долларов наличными – все свои сбережения. Они прибыли в этот ещё не обжитый край на свой страх и риск, как самые настоящие авантюристы, первые американские переселенцы, когда-то несметными толпами ринувшиеся покорять Дикий Запад. Теперь они владели пятидесятитысячной виллой посреди двух акров пустынной земли у подножия горной гряды. Их патио сняли для обложки воскресного выпуска «Курьера». У них был огромный плавательный бассейн, новейшей модели «кадиллак» и фургончик «форд». Увы, ничто из всего этого богатства ещё не было полностью оплачено. Сколько они ещё протянут? Неделю? Месяц? А что потом – назад в город? В нищету и прозябание? Начинать все сначала? С двумя детьми?

– Нет, – твердо сказала Энн. – Ни за что.

Как была, в лифчике и трусиках, она подошла к изящному телефонному аппарату цвета слоновой кости, установленному у изголовья их огромной супружеской кровати. Сняла трубку и набрала нужный номер. В ответившем ей женском голосе слышалась вкрадчивая хрипотца.

– Алло. У телефона Донна Бронсон.

– Донна? Это Энн Логан.

– О, Энни, как я рада тебя слышать! Как дела, дорогуша? – Энн передернуло – она не выносила подобной фамильярности. – Только не говори мне, что вы с Дейвом не можете приехать на вечеринку.

Донна служила секретаршей у Карлтона Эвери. Она не только рассылала приглашения на все его вечеринки, но и принимала гостей, как радушная хозяйка.

– Нет, дело не в этом, – ответила Энн. Она немного нервничала, понимая, что ведет не вполне честную игру. – Мы с Дейвом приедем вовремя. – Она вдруг неожиданно для себя хихикнула. – Я звоню, чтобы…

– Я так рада, что вы приедете, – прервала её Донна. – Что ты наденешь, Энни?

– Белое платье с декольте. Старое, в котором ты меня уже видела.

– Да, оно тебе очень к лицу. А я вот купила себе возмутительно яркое ситцевое платье с юбкой в оборочках. Выгляжу в нем, как Эйфелева башня. Жаль, что у меня не такой вкус, как у тебя.

– Ты всегда выглядишь, как конфетка. Послушай, Донна…

– Что, дорогая?

– Я хочу тебя кое о чем спросить, – выдавила Энн. – Это, правда, противоречит всем правилам…

– Если так, то я просто не стану отвечать, – бодро выпалила Донна. – Говори, Энни, что тебя мучает?

– А это дальше не пойдет? Ты обещаешь, что никому не расскажешь?

– Конечно. Это останется между нами, девчонками.

– Спасибо, Донна. Дело вот в чем. Скажи, пожалуйста, принял ли уже мистер Эвери решение по контракту на строительство торгового центра в Паловерде? Дейв, бедняга, так нервничает по этому поводу, что, боюсь, не сможет получить должного удовольствия от сегодняшней вечеринки. Если бы я могла ему сказать, что надежда ещё есть…

«Вот я и перешла Рубикон», – подумала Энн. Следующее мгновение, пока Донна молчала, показалось ей вечностью.

Наконец Донна сказала:

– Да, это и впрямь идет вразрез с нашими правилами, Энн, но я отвечу. Чтобы Дейв не мучался. Можешь ему передать, что мистер Эвери ещё не принял окончательное решение. Но претендентов осталось всего двое – Дейв Логан и Сэм Брандт. Босс, кстати, и вечеринку-то сегодня устраивает, чтобы получше познакомиться с твоим супругом. Лады?

– Лады, – сказала Энн. – Спасибо, Донна.

– Не за что. Скажи своему красавцу, чтобы не ударил в грязь лицом. Передай, что Карлтон Эвери покупает товар только высшего качества.

– Непременно передам. И, Донна…

– Да?

– Ты – прелесть.

– Разумеется, – бойко сказала Донна Бронсон. – Хотя я предпочла бы услышать такой комплимент из уст мужчины…

* * *

Зной стоял одуряющий. За день воздух в пустыне так нагрелся, что причудливо изрезанные пики Санта-Риты, отливавшие багрянцем в лучах заходящего солнца, казались раскаленными докрасна. Дейву Логану, вышедшему во внутренний дворик, показалось, будто он попал в преисподнюю. Еще бы, ведь мощные кондиционеры, установленные в доме, поддерживали приятную прохладу. Порой Дейв так уставал от их вечного монотонного жужжания, что даже стремился вырваться наружу.

А вот детишки их жару обожали. Вечером им разрешалось проводить в бассейне целый час и вот сейчас, как и обычно, четырехлетняя Нэнси плескалась на мелководье, оглашая виллу веселыми визгами, тогда как семилетний Дик степенно плавал на глубине. Миссис Маг-Гоуэн, пожилая няня, внимательно следила за детьми, сидя в белом шезлонге.

– Посмотри на меня, папочка! – визгливо выкрикнула Нэнси. Зажав крохотный носик-пуговку двумя пальцами, она нырнула, болтая в воздухе розовыми пятками. – Видел, как я могу? Смотри еще!

– Смотрю, малышка.

– Алле-гоп!

Белокурая головка снова наполовину скрылась под водой и почти сразу вынырнула. Нэнси недавно исполнилось четыре, и Дейв вдруг с удивлением подумал, что все это время пролетело совсем незаметно. Как будто девочка родилась только вчера.

– Смотри, папуля!

С другого конца бассейна послышался голос Дика:

– Иди к нам, пап! Это куда веселее, чем тащиться в гости.

– Это точно, – вздохнул Дейв. – Завтра мы уж точно поплаваем вместе.

– Обещаешь?

– Да.

– Опять ведь надуешь. Ты же вечно занят.

– Завтра вечером я не буду занят. Честное индейское.

– Честное-пречестное?

– Честное-пречестное-перечестное, – пообещал Дейв, громко хохоча. – Провалиться мне на этом месте!

Он проводил взглядом головку сына, быстрыми саженками рассекавшего голубоватую воду. «Молодец он, – подумал Дейв. – Такой уже смелый и уверенный в себе. Эх, сынок, будь всегда таким, ведь твоему папочке так не хватает этой уверенности. Особенно сейчас.» На самом деле уверенности в себе Дейву не хватало всегда, с самого детства. Потому, должно быть, что у него детство было совсем не таким безоблачным и беззаботным, как у Дика.

Ни о каком собственном бассейне в их семье не могло быть и речи. Отец Дейва служил машинистом, он довольно часто оставался без работы. Семья Логанов – Тим, Кора и четверо детей – ютилась в дряхлом одноэтажном домишке. В доме не всегда бывал кусок хлеба. То были времена Великой депрессии и память о них никогда не оставляла Дейва.

– Может, присядете, мистер Логан? – спросила миссис Мак-Гоуэн. – У вас усталый вид.

Дейв подошел к ней и плюхнулся в соседний шезлонг.

– Да, я и впрямь устал, миссис Мак, – признался он, обратившись к няне так, как называли её его дети. – Здорово устал.

– Вы слишком много работаете в последнее время, – продолжила она. – Совсем себя загоняли.

Дейв усмехнулся.

– Мужчина должен зарабатывать на жизнь, – сказал он. – Особенно – глава семьи.

– Это верно, – вздохнула миссис Мак-Гоуэн. – Цены просто сумасшедшие, а налоги вообще последнее отнимают.

Дейв кивнул. Семья Мак-Гоуэнов прибыла в Аризону из Огайо. Врач сказал, что сухой воздух пустыни позволит старому Мак-Гоуэну излечиться от мучившей его астмы. Генри Мак-Гоуэн бросил работу, продал дом, распрощался с родственниками и друзьями, и двинул в Аризону. Теперь он устроился страховым агентом, но пока ещё с трудом сводил концы с концами.

– Все эта чертова конкуренция, – вздохнул Дейв. – Нигде больше такой нет.

Ему и в самом деле постоянно приходилось биться с другими подрядчиками даже за самый ничтожный контракт. А банки? Субподрядчики? Инспекторы? Местные «зеленые»? Кто только не стремился вставить ему палки в колеса! А ещё ему приходилось бороться с собственной совестью.

Пока, правда, Дейву особенно не приходилось за себя стыдиться. Взятки, что он давал, были слишком незначительны, чтобы из-за них мучиться. Зато строил он на совесть. Он хотел, чтобы и он сам и его дети гордились любыи зданием, возведенным «Логан констракшн компани».

А вот для Мак-Гоуэнов, как и для тысяч других семей, бурно растущий и процветающий город Сахуэро-сити оказался отнюдь не райским садом.

Возможностей в городе было, конечно, хоть пруд пруди. Но – для местных уроженцев или ловких пройдох. Любого честного парня рано или поздно подставляли. Вот почему переселенцы из Айдахо или Огайо неизменно жили здесь хуже, чем в своих родных местах.

«Сделаем Аризону зеленой – наводним её долларами!» – такой плакат увидел однажды Дейв на стене универмага. Владелец магазина, должно быть, считал свой призыв остроумным, а вот Дейву было не до смеха – он уже понял, что за удовольствие жариться на солнце нужно платить звонкой монетой.

Полвека назад на месте Сахуэро-сити лепились деревенские развалюхи. Пятнадцать лет назад здесь дремал провинциальный городишко. И вдруг кто-то – какой-то местный уроженец вроде Карлтона Эвери – смекнул, что и под палящим солнцем можно зарабатывать бешеные деньги. Прошел слух, что Сахуэро-сити – земля обетованная, и сюда в погоне за призрачным счастьем устремились тысячи переселенцев. Только для того, чтобы убедиться – с большим опозданием, – что Сахуэро-сити вовсе не земной рай.

А Логаны?

Для честного парня, Логан до сих пор преуспевал достаточно долго, слишком долго. Однако теперь, похоже, его счастью и везению пришел конец. Что делать? Сможет ли он измениться и стать другим – таким же проходимцем, как и все остальные?

Уже почти стемнело и Сахуэро-сити, раскинувшийся внизу, в живописной долине, расцвел мириадами разноцветных огней. Поразительное зрелище. Бурлеск ночью и тюрьма днем.

Миссис Мак-Гоуэн окликнула ребятишек – время их купания истекло. Нэнси тут же выбралась из воды, а вот Дик недовольно выкрикнул:

– Не жульничайте! Еще рано.

– Нет, старина, уже пора, – улыбнулся Дейв.

– Можно мы тогда посмотрим телевизор?

– Не знаю. Если мама разрешит.

В эту минуту появилась Энн в своем «старом» белом платье, сияющая и блестящая оттого, что сама сознавала, как замечательно выглядит.

– Ой, мамочка, какая ты красивая! – во весь голос завопила Нэнси.

– Угу, и такая сексуальная, – добавил Дик.

Энн охнула.

– Дик – что ты говоришь!

– А чо, папа всегда так говорит, когда ты наряжаешься. Ему можно, а мне – нет?

Дейв так и покатился от смеха.

– Твоему папе нужно порой следить за своей речью, – назидательно сказала Энн. – Вытряхивайся из воды – живо!

Поднялась обычная предотъездная суматоха – детишки отказывались принимать ванну, уверяя, что и так наплавались, но тут же, не переводя дыхания, требовали, чтобы им разрешили лечь спать позднее обычного. Миссис Мак-Гоуэн и Энн тщетно пытались их урезонить, пока наконец Дейв не гаркнул, чтобы юные бандиты утихомирились. Поцеловав на прощанье детишек, Дейв и Энн поспешили к «кадиллаку» и минутой спустя уже катили по проложенному посреди пустыни шоссе. Мощные фары автомобиля выхватывали из темноты причудливые опунции, высоченные цереусы и изломанные колючие деревца.

Энн попросила Дейва включить кондиционер.

– Не хочу выглядеть, как мокрая курица, – сказала она.

Дейв ухмыльнулся.

– Ты никогда так не выглядишь.

Энн прижалась к нему ближе.

– Дейв, а ты и в самом деле считаешь меня сексуальной? – спросила она, кладя руку ему на бедро.

– Оч-чень.

– Мог бы и сам это сказать, – вкрадчиво прошептала она, пробираясь к его промежности.

Дейв судорожно сглотнул.

– Я не успел, дорогая. Сама видела – сколько я работал. Ой, так я куда-нибудь врежусь!

– Ладно, живи, – хихикнула Энн, отнимая руку. – И вообще, хватит беспокоиться. Сэм Брандт ещё не подписал этот контракт.

– Откуда ты знаешь?

– Я позвонила Донне Бронсон.

«Кадиллак» дернулся.

– О Боже, – простонал Дейв. – Зачем ты это сделала, черт возьми? Кто тебя просил?

– Никто, но я должна была узнать. Ради тебя. Ради нас всех.

– Господи, что теперь подумает Карлтон Эвери, узнав, что моя жена вынюхивает что-то у него за спиной?

– Вынюхивает? – вспыхнула Энн.

– А что же еще?

– Я просто хотела тебе помочь, – гневно сказала Энн. – Не дуйся, Дейв. Я спросила достаточно осторожно – Донна могла и не отвечать, если бы не хотела. Мы говорили чисто по-женски, и она ничего не скажет мистеру Эвери. На женщин в таких делах можно положиться.

– Держи карман шире, – возразил Дейв. – При первом же удобном случае Донна все ему выложит. У неё же это на физиономии написано. Она – шлюха, на которой пробы ставить негде. Как ты могла ей довериться?

Энн отвернулась, вне себя от гнева. Им с Дейвом случалось ссориться и прежде, и не раз, как и любым супругам, но никогда ещё Дейв не набрасывался на неё с такими несправедливыми упреками. Она с трудом сдерживала слезы.

Остаток пути они проехали в полном молчании.

Глава 2

Особняк, к которому подкатили Логаны, был чудом южной архитектуры. Смесь колониального и мексиканского стилей, он походил на сказочный чертог, вознесшийся посреди дикой пустыни.

Эвери, который жил в своем огромном дворце в полном одиночестве, любил прихвастнуть его колоссальной стоимостью. Роскошный особняк, построенный для его третьей жены, обошелся магнату в пятьсот тысяч. Правда, уже три недели спустя он поехал в Рино и за десять минут оформил с ней развод.

Сегодня же извилистая подъездная аллея была сплошь запружена потоком автомобилей. Дейв с превеликим трудом нашел щелку, в которую протиснул свой «кадиллак». Энн, видевшая дворец Эвери впервые, была поражена его внешним видом и размерами.

Забыв о ссоре, она первой нарушила напряженное молчание:

– Вот, значит, как живут богатые люди!

– Это всего лишь маленькое холостяцкое гнездышко, – отозвался Дейв. – Так, во всяком случае, называет его сам Эвери.

– Поразительно, что он до сих пор не обзавелся женой, – не удержалась Энн.

– Зато он держит горничную, – усмехнулся Дейв. – Или домоправительницу.

– Жаль, что такой дом пропадает.

– А мне, что ты до сих пор на меня сердишься, – сказал Дейв и положил руку ей на колено. – Да, малышка?

Энн надула губки.

– Надо было бы, – сказала она. – Но я не сержусь.

Они выбрались из машины и медленно зашагали к воротам, установленным в высоченной кирпичной стене.

Вечеринка была уже в самом разгаре. Около полусотни гостей толпились в патио, разбившись на группки. Человек десять, в купальных костюмах стояли на краю бассейна или весело барахтались в воде, освещенной снизу. В руках у каждого гостя был бокал, а хорошенькая мексиканка сновала между группками с подносом, уставленным напитками. Бар располагался на обнесенной балюстрадой террасе, примыкающей к правому крылу особняка.

Возле бара разместился электроорган, из которого лилась негромкая нежная музыка, не заглушавшая ничьи голоса. Сидела за органом тучная женщина, купавшаяся в размытых лучах направленных на неё занавешенных юпитеров.

Сам Карлтон Эвери стоял на террасе возле бара, отдавая последние распоряжения домоправительнице, красивой и статной брюнетке в темном фартуке, нацепленном поверх нарядного вечернего платья. Если бы не этот фартук, она вполне сошла бы за одну из приглашенных дам. Заметив Логанов, она что-то сказала Эвери, который тут же приветливо помахал рукой и устремился к ним навстречу.

Карлтон Эвери был живой легендой Сахуэро-сити. Энн читала про него в газетах и слышала о нем массу сплетен. Воочию Эвери предстал перед ней впервые. Энн поразилась его внешности, посчитав, что он даже лучше, чем про него говорили.

Высоченного роста, с крепкой фигурой, он блистал красотой, которой позавидовали бы звезды Голливуда. Светлые волосы и песочные брови резко контрастировали с загорелой кожей. Молва приписывала ему славу Казановы. Говорили, что счет одержанных им побед идет на многие сотни. Глядя на Эвери, Энн сразу поняла, что женщины – глупые, взбалмошные, доверчивые, словом – любые, – должны находить его совершенно неотразимым. Она и сама никогда не встречала столь яркого и возбуждающего мужчину.

А ведь в свои двадцать девять лет, из которых восемь она провела замужем за Логаном, Энн успела познать не одного мужчину. Ей было всего тринадцать, когда её изнасиловал пьяный отчим. Энн до сих пор, ложась спать, иногда вспоминала эту страшную сцену. Мать допоздна задержалась на службе, а Джек – он требовал, чтобы девочка звала его папой – ввалился к ней и, сорвав платье и трусики, цинично надругался над ней. Особой боли Энн не почувствовала, да и крови было немного; позднее врач объяснил, что у неё необычно широкое влагалище. К сожалению, тогда это сослужило Энн недобрую службу. Немного придя в себя и заметив, что крови мало, Джек пригрозил, что убьет девочку, если она проболтается матери. Затем, войдя в раж, он стал посещать её по ночам, когда мать засыпала. Чтобы Энн не забеременала, негодяй приучил её делать минет и неизменно кончал ей в рот. Так продолжалось почти полтора года, пока однажды вечером в квартире не раздался телефонный звонок. Незнакомый голос известил Рейчел, мать Энн, что её супруг погиб в пьяной драке. Так закончилась эта тяжелая глава в жизни Энн.

Эвери жизнерадостно потряс руку Дейва, после чего повернулся к Энн и сказал, нежно стиснув её ладонь крепкими ручищами:

– Счастлив познакомиться с вами, миссис Логан. Наконец-то мы встретились.

– Я уже давно предвкушала, как попаду на один из ваших знаменитых вечеров, мистер Эвери, – улыбнулась Энн.

– Карл, – поправил он. – Здесь все – друзья. – Он непринужденно взял её за руку. – Идемте, я угощу вас коктейлем, а потом представлю остальным гостям. Хотя вы, должно быть, уже знакомы с ними. Почти все мы живем тут поблизости, в двух шагах друг от друга. – Он улыбнулся, сверкнув белоснежными ровными зубами. – Жаль только, что Дейв скрывал от меня такую прелестную женщину. Это не по-соседски, Дейв.

– Он вовсе меня не скрывал, мистер Эвери.

– Карл.

– Карл, – поправилась Энн.

Дейв заказал в баре мартини, а для Энн взял дайкири. С бокалами в руках они последовали за Эвери, который уверенно рассекал толпу, знакомя их с гостями. Довольно многих из присутствующих здесь людей Дейв видел впервые: сенатора от Аризоны, президента крупнейшего местного банка, отставного генерала авиации и многих других.

Обрывки разговоров, доносившихся со всех сторон и время от времени прерываемых взрывом хохота, удивили Дейва, а Энн – и вовсе бросили в краску:

– … и он ей засадил шершавого, представляете! Прямо на берегу, на глазах у сотни зевак…

– … кончили мы одновременно…

– … так его новая секретарша отсосала у меня, даже денег не взяв…

– … окружила себя молодыми любовниками и потребовала, чтобы они, раздевшись догола, дрочили прямо ей в лицо…

– Секс и деньги, – произнес Эвери, смеясь. – Если бы не эти извечные темы, мы бы сидели тут в гробовой тишине. Пожалуй, надо предложить, чтобы отныне это слово писалось так: «$ex». Через значок доллара.

К ним присоединилась Донна Бронсон, привлекательная и яркая женщина лет двадцати пяти. Синее платье облегало её пышную фигуру, как вторая кожа. Крашеные серебристые волосы пышными локонами ниспадали на обнаженные плечи.

Донна служила у Эвери секретаршей уже шесть лет, тем не менее никто не считал их любовниками. Энн всегда находила это странным. Ей казалось, что любой мужчина должен был находить Донну необычайно возбуждающей.

Донна приветливо поздоровалась с Логанами. С минутку они поболтали, после чего Донна повернулась к Эвери и сказала:

– Карл, Сэм Брандт уже полчаса разглядывает новые чертежи твоего торгового центра. Почему бы тебе не показать их и Дейву? Ты ведь сам предложил ему подумать над этим планом.

Дейв встрепенулся.

– Новые чертежи?

Эвери кивнул.

– Да, Дейв, аппетит приходит во время еды. Мы решили развернуться по-настоящему и расширить сооружение на добрых триста футов. Поэтому чертежи пришлось переделать. Можешь взглянуть на них, если, конечно, ещё не утратил интереса к этому проекту.

– Не утратил, – ухмыльнулся Дейв.

– Тогда пойдем ко мне в кабинет. Хотя вы с Сэмом – соперники, я не вижу причины, почему бы вам не рассмотреть чертежи вместе. – Эвери посмотрел на Энн и улыбнулся. – Дело – прежде всего. Что бы ни говорили поэты и прочие романтики, но именно бизнес – главный движитель прогресса. А Донна проследит, чтобы вы не скучали.

Когда мужчины удалились, Донна подмигнула Энн.

– Видишь? Я на твоей стороне. Помолись теперь, чтобы все прошло удачно. – Она потрепала Энн по руке. – Пока твой муж уединился с Эвери, я предлагаю тебе найти подходящего кавалера. У меня-то забот полон рот. Как у политика.

Улыбнувшись на прощание Энн, она оставила её, поспешив к седовласому сенатору.

Оставшись в одиночестве, Энн уселась на скамью, стоявшую в тени двух развесистых мандариновых деревьев. Потягивая дайкири, она разглядывала пеструю толпу.

Отделившийся от толпы мужчина, решительно зашагавший к ней, мало походил на остальных гостей. Несвежая рубашка, выцветшие джинсы, плетеные сандалии на ногах. Выглядел незнакомец молодо – моложе Энн, однако окладистая борода придавала ему более зрелый вид. В одной руке он держал бокал с пивом, а в другой – глубокую тарелку, доверху наполненную закусками. Усевшись прямо на траву в двух шагах от Энн, он принялся уплетать аппетитные яства.

Внезапно он заговорил с набитым ртом:

– Вэна Вейва Вогана?

Энн кинула на него удивленный взгляд.

– Да, я жена Дейва Логана.

– Абнер Джессап, – промычал бородатый.

– Что-что?

– Это я. Абнер Джессап.

– О, вы художник? – вспомнила Энн.

Джессап кивнул, продолжая жевать.

– Я была на вашей выставке в Мэнделевской галерее прошлой зимой, – сказала Энн.

– Шикарная выставка, да?

– Да. Мне очень понравилось.

– Изумительный у меня талант, да?

– Ну, я не считаю себя знатоком абстрактной живописи, но…

– Знать живопись ни к чему, её нужно чувствовать нутром, – перебил художник.

– Да, должно быть, вы правы.

Он ткнул в неё вилкой.

– Еще бы! Слушайте, дамочка, если вам так понравились мои работы, почему бы вам не приобрести пару-тройку штук, а? Интерьер украсить.

Энн вспыхнула.

– Дело в том, мистер Джессап, что я сама выбираю картины для своего дома.

– Ясно – натюрморды какие-нибудь, лошади или бабочки, – сказал он.

– О вкусах не спорят, мистер Джессап, – сказала Энн, начиная раздражаться.

– Вкус у вас варварский, миссис Логан, – убежденно сказал Джессап. Он сгрыз оливку и выпил пива. – Заходите завтра ко мне в студию. Продам вам по дешевке пару полотен, а заодно перепихнемся.

Энн показалось, что она ослышалась.

– Что?

– Ну, трахнемся, попендрячимся, пожаримся, побараемся – если вам так понятнее, – сказал он, устремив на неё невинные голубые глаза. – А что, неужели не хотите?

Энн вскипела.

– Вы просто наглец, – процедила она.

Джессап скорчил презрительную гримасу.

– Пф! Вы просто ханжа, – фыркнул он. – Вон, смотрите! – Он ткнул вилкой в сторону гостей. – Видите вон ту толстуху в тошнотворной горчичной хламиде?

– Вы имеете в виду даму в золотистом платье? – строго спросила Энн.

– Ну да. Так вот, эта жирная свиноматка – настоящая покровительница искусства. Я ей загнал уже полдюжины картин на тех же условиях. Хотя у вас пизденка, конечно, не сродни её жерлу.

Энн вконец рассвирепела. Ее голос зазвенел от гнева.

– Хватит, я вас наслушалась, мистер Джессап, – сказала она, поднимаясь.

Художник громко заржал.

– Не понимаю, почему вы смеетесь? – спросила Энн.

– Расслабьтесь, киска, – ухмыльнулся он. – Я вас просто дразнил.

Не желая казаться ханжой, Энн, чуть замявшись, уселась на скамью.

– Хорошо, – сказала она. – Больше не буду обращать внимания на вашу болтовню.

– Правильно, – похвалил Джессап. – Забудьте, что вы обыкновенная hausfrau,[1]1
  Домохозяйка.


[Закрыть] распустите волосы, скиньте туфли и повеселитесь вволю. Забыв про любые ограничения.

– А потом вы предложите приобрести вашу картину, – добавила Энн. – Гнев её как рукой сняло. Мужчины на подобных вечеринках клеились к ней и раньше, однако Джессап из всех приставал казался ей самым безобидным и раскрепощенным. Энн нисколько не опасалась его, а потому решила, что художник может её немножко позабавить.

– Вы, конечно, пошутили насчет женщины в тошнотворном платье? – полюбопытствовала она.

– Насчет того, что эта бегемотиха покровительствует Абнеру Джессапу? – Голубые глаза художника озорно заблестели. – Вовсе и ничуть не пошутил, моя разлюбезная, вспыхивающая, как порох, мисс Логан. Собственно говоря, у меня много таких… спонсоров, что ли. – Внезапно он нахмурился. – А вы, должно быть, новенькая здесь, и не знаете, что творится в этих кругах. Я прав?