Текст книги "Джейк Рэнсом и Король черепов"

Глава 2
Неожиданное приглашение

Еще один точный удар…

Джейк лежал на животе, чувствуя, как солнце печет спину. Он провел всю субботу в карьере неподалеку от дома. Скала под ним казалась совсем ровной, но вскоре каждая выпуклость стала врезаться в кожу. Губы мальчика были плотно сжаты – не столько от боли, сколько от усердия.

«Только бы не повредить».

Окаменелость принадлежала к палеозойской эре и походила на что-то среднее между раздавленным крабом и инопланетным космическим кораблем с парой крохотных антенн. Трилобит, прекрасный образец Isotelus maximus[6]6
  Isotelus maximus – трилобит ордовикского периода палеозойской эры (488–443 млн лет), широко распространен в Северной Америке. Целая окаменелость считается редкой находкой и высоко ценится. (Прим. ред.)


[Закрыть], был не меньше трех дюймов в длину – в здешних местах подобные экземпляры встречались крайне редко. Потрясающая находка!

В одной руке Джейк сжимал небольшое зубило, а в другой – молоток, готовясь высвободить окаменелость из скалы. Захотелось зажмуриться.

«Пора!»

Он задержал дыхание, изготовился для удара, боясь промахнуться и разрушить ценную фоссилию…

– Джейк! Вызываю на связь!

…Молоток обрушился на сустав большого пальца.

– Слышишь меня?

Рация лежала рядом с локтем. Джейк потряс ушибленной рукой и потянулся за переговорным устройством.

– Что случилось, дядя Эдвард? – раздраженно спросил он.

– Ужин на столе, – последовал ответ. – И думаю, тебе понадобится время привести себя в порядок.

Джейк посмотрел на небо и только теперь заметил, как низко опустилось солнце, как вытянулись тени. Погрузившись в работу, он напрочь забыл о времени. Мальчик снова поднес рацию к губам.

– Хорошо, я иду.

Он потратил еще несколько минут, чтобы извлечь трилобита из скалы. Положив находку в карман, перевернулся на спину и вздрогнул: над лицом нависли слюнявые челюсти и большой черный нос. Голову Джейка обдало жаром, крупная капля слюны упала на лоб.

Он вытянул руку и оттолкнул морду бассета.

– Фу, Ватсон! Ты своим дыханием дракона можешь убить!

Джейк сел, и верный Ватсон, игнорируя недовольство хозяина, провел влажным языком по его запыленной щеке.

– Замечательно! Поделись со мной микробами.

Мальчик, усмехаясь, почесал старого пса за вислым ухом, и собака задергала задней лапой от удовольствия. Ватсон появился в доме раньше Джейка и жил в их семействе уже четырнадцать лет. Пенелопа Рэнсом спасла его, купив у разводчика английских гончих – тот собирался утопить щенка, родившегося с кривой передней лапой. Однако хромота не умаляла достоинств пса. Как говорила мать Джейка, трудности делают нас сильнее.

Даже с кривой лапой Ватсон гнался за белками быстрее молнии. В последнее время зрение старого бассета заметно ослабло, и, чтобы тот не потерялся в лесу, Джейк носил собачий свисток.

– Пойдем, дружище. Пора подкрепиться.

В ответ пес завилял хвостом и вздернул нос, принюхиваясь. Даже в столь солидном возрасте чутье оставалось острым – он уже знал, что тетя Матильда приготовила на ужин.

Джейк взглянул на скалу и решил оставить другие окаменелости на завтра – свет убывал, и ему не хотелось потерять трилобитов из-за досадного промаха. Отец говорил, что главное для археолога – терпение: «Не торопи события. Спешка не приведет ни к чему хорошему». Джейк, следуя совету, собрал инструменты и зашагал по тропе вместе с Ватсоном. Выбравшись из старого карьера, они направились к дому.

Перед мальчиком раскинулось поместье Вороньи Ворота: пятьдесят два акра холмистых земель с рощами сахарных кленов и черных дубов. Джейк свернул на дорожку, посыпанную опилками. Здесь прожило несколько поколений Рэнсомов, и первый из них обосновался на этом месте вскоре после подписания Декларации независимости[7]7
  Декларация независимости США была подписана 4 июля 1776 года. (Прим. перев.)


[Закрыть]. Он был известным египтологом, и все потомки шли по его стопам, становясь исследователями в различных областях науки.

Обогнув холм, Джейк увидел особняк посреди английского сада – красивый дом с каменными башенками, черепичной крышей, витражными окнами, медными решетками и латунными петлями. Подъездная дорожка, окольцевав цветник перед главным входом, убегала к воротам, чьи колонны венчали две каменные вороны. В честь этих статуй поместье и получило свое название.

После исчезновения родителей особняк стал неухоженным: плющ поредел и пожелтел, на крыше не хватало нескольких черепиц, пара выбитых окон были заколочены, треснувшие стекла держались на липкой ленте. Казалось, дом и сад, как и сердце Джейка, лишились чего-то очень важного.

Через одну из задних дверей мальчик с собакой прошли в прихожую с красным кафельным полом. Стряхнув пыль с одежды и ботинок, Джейк повесил сумку с инструментами на крюк у входа. Из соседней комнаты выглянула тетя Матильда – ее морщинистое лицо обрамляли белые кудри, на голове красовалась поварская шапочка. Пожилая женщина редко покидала кухню, вот и теперь не вышла навстречу. Она была слишком занята, чтобы без дела слоняться из комнаты в комнату.

– Ты уже здесь, дорогой. Я приготовила суп, умойся и бегом к столу. – Тетя нахмурилась и озабоченно поджала губы. – Интересно, куда запропастилась твоя сестра?

Вопрос не предполагал ответа, ведь Джейк и Кэди почти не общались.

– Я умоюсь и вернусь, тетя Матильда.

Она исчезла, чтобы дать указания служанкам, и ее голова вновь появилась в дверном проеме.

– Да, совсем забыла. Зайди к дяде Эдварду в библиотеку перед ужином. Тебе пришло письмо.

Любопытство теперь подгоняло Джейка. Направляясь в библиотеку, мальчик вышел в холл, тянувшийся от задней части здания к фасаду. На одной стене висели портреты мужчин и женщин, его предков, тут же был и Бартоломей Рэнсом. Половину лица известного египтолога, изображенного с верблюдом, скрывали густые усы, он щурился от солнца. Каждый ученый смотрел с картины на собственную витрину, стоявшую у противоположной стены. Отец Джейка называл этот ряд экспозицией диковинных вещей.

Под толстыми стеклами лежали находки из экспедиций Рэнсомов: жуки и бабочки, пришпиленные к пробковым подставкам; самоцветы и минералы; осколки древних ваз и резные фигурки; различные окаменелости, способные заполнить целый музей. Здесь даже хранилось частично облупленное яйцо тираннозавра.

Джейк свернул под арку и вошел в библиотеку. Полки с книгами поднимались до самого потолка, стеллажи были оборудованы высокой лестницей, скользившей по вделанным в пол рельсам. В огромный камин у дальней стены, не сгибаясь, мог войти человек. Поленья весело потрескивали, наполняя комнату теплом. В углу стоял массивный дубовый стол отца. Кресла и кушетки будто приглашали присесть и затеряться в неведомых мирах, притаившихся между обложками книг.

– А вот и ты, мастер Джейк, – повернулся к нему дядя Эдвард.

Он держался прямо, верный своей чопорной старомодной манере. Взгляд искрился дружелюбием, хотя сдвинутые брови выдавали некоторую озабоченность. На кончике носа покоились большие очки, в руке дядя держал желтый почтовый конверт.

– Письмо из Англии, из лондонского Блэкфрайера. Доставлено сегодня утром.

– Блэкфрайера?

Дядя утвердительно кивнул.

– Это старейший финансовый район Лондона, где расположены банки и подобные учреждения.

Дядя вырос в Лондоне. Эдвард и Матильда Бэтчелдер не были ребятам родными, их пригласил дедушка Джейка, и с тех пор семейная пара управляла поместьем.

Поговаривали, что во время Второй мировой войны где-то в африканских пустынях молодой Эдвард Бэтчелдер спас дедушке жизнь, но Джейку так и не удалось узнать подробностей этой истории.

После исчезновения родителей у Джейка и Кэди не осталось близких родственников, поэтому Эдвард с Матильдой приняли опекунство над ними и продолжили заботиться о Вороньих Воротах. Бэтчелдеры любили юных Рэнсомов, словно собственных детей, и порою не уступали в строгости родителям. И все же весь дом, казалось, затаил дыхание в ожидании настоящих хозяев.

Дядя Эдвард протянул запечатанный конверт. Мальчик взглянул на фамилию получателя: «Мастер Джейкоб Бартоломей Рэнсом», ниже указывалось полное имя Кэди. Холодок скользнул по спине Джейка: в прошлый раз его полное имя было написано рукой отца – на пакете, который нес отпечаток злого рока. Теперь он оказался в схожей ситуации, хотя адрес и был аккуратно выведен на обычном почтовом конверте.

– Может, ты захочешь дождаться сестру… – отвлек его дядя Эдвард.

Кто знает, когда вернется Кэди? Джейк вскрыл конверт и заглянул внутрь. Ватсон, прокравшийся в комнату, глухо зарычал. Видимо, пса прогнали с кухни, и он пришел искать утешения к хозяину. Шерсть на загривке встала дыбом, нос приподнялся – чуткий нюх бассета уловил какой-то запах из конверта. Ватсон медленно ходил вокруг мальчика, продолжая предостерегающе рычать.

– Тише, Ватсон! Все в порядке.

Джейк вытряхнул содержимое конверта на ладонь, цветная брошюра и еще несколько листочков выскользнули из его пальцев и разлетелись по комнате. Ватсон отскочил. Джейк подхватил самый большой лист – на твердой желтоватой бумаге черными тиснеными буквами значилось:

С огромной радостью и от всей души мы приглашаем господина Джейкоба Бартоломея Рэнсома и госпожу Кэтрин Эдвин Рэнсом на долгожданное открытие потрясающей и невероятной выставки «Сокровища майя из Нового Света», которая будет проводиться в Британском музее (Лондон, Англия) при скромном безвозмездном финансировании Bledsworth Sundries and Industries, Inc.

Пока мальчик перечитывал приглашение, дядя Эдвард собрал рассыпавшиеся бумаги. Изучив их, сказал:

– Здесь два билета первого класса для тебя и Кэди. Для вас забронирован номер в очень дорогом отеле «Савой».

Джейк удивленно изогнул брови и еще раз прочел главные строки: «Сокровища майя из Нового Света». На страницах рекламной брошюры, которую держал дядя Эдвард, размещались фотографии золотых и жадеитовых предметов, составлявших основу будущей выставки.

– Буклет Британского музея, – произнес дядя. – Как-то все странно и очень поспешно. Рейс в Лондон послезавтра, в понедельник, выставка открывается во вторник.

– Во вторник? – переспросил Джейк взволнованно. – Это день солнечного затмения, и, кстати, в Лондоне оно будет полным.

– Не нравится мне все это, – наморщив лоб, проворчал дядя Эдвард. – В записке лишь несколько строк. Всего два билета – для тебя и твоей сестры.

– Мы с Кэди уже взрослые и можем путешествовать самостоятельно. И разве не вы говорили, что я обязан побывать в Британском музее?

Дядя Эдвард нахмурился пуще прежнего.

– Сначала я позвоню кое-кому. Попробую отправить организаторам электронное письмо…

Джейк уже не слушал – он как зачарованный смотрел на фотографию в буклете. Посреди страницы располагался снимок золотой двуглавой змеи, украшенной рубинами и жадеитом. Ее тело извивалось восьмеркой; клыкастая пасть одной головы была открыта, другой – сомкнута, но из нее торчал язычок.

На мгновение мальчику показалось, будто пол поплыл у него под ногами. Дыхание стало поверхностным и быстрым – он узнал двуглавую змею. В альбоме матери Джейк видел зарисовки и читал об экспонате в полевом блокноте отца. Блокнот и альбом были присланы почтой вместе со сломанной золотой монетой. Отец своей рукой написал на обертке адрес, но внутри не было никаких пояснений.

Джейк указал на снимок:

– Этот артефакт мама и папа нашли на раскопках.

Листая буклет, мальчик отметил, что и другие предметы были ему знакомы, но для верности захотел сравнить их с походными зарисовками.

– Это те самые реликвии? – удивился дядя.

Мальчик кивнул.

Вскоре после нападения к археологам на выручку прилетели мексиканские военные. Они оцепили территорию и эвакуировали уцелевших членов экспедиции. Никто не знал, сколько артефактов пропало и что стало с четой Рэнсом. Их коллега, доктор Генри Безель, тоже исчез. Спасенным ценностям был присвоен статус национальных сокровищ, и они никогда не покидали пределов Мексики. По крайней мере, до сих пор, пока Британскому музею не удалось арендовать их для выставки «Сокровища майя из Нового Света».

– Тогда неудивительно, что вы приглашены на открытие, – сказал дядя, прочитав брошюру из-за плеча Джейка.

Мальчик не сводил глаз с буклета. Палец повторял на бумаге изгибы двуглавой змеи – родители прикасались к ней.

– Я должен лететь туда, – твердо сказал Джейк.

Дядя Эдвард положил ладонь ему на плечо и одобрительно кивнул: кто знает, когда появится такой шанс, ведь после выставки реликвии снова запрут в музейных хранилищах. В глазах Джейка стояли слезы, он так скучал по родителям.

Тишину нарушил хруст гравия на подъездной дорожке. Послышались веселый смех и неразборчивые фразы прощания. В следующую минуту отворилась входная дверь и в прихожую вбежала Кэди. Обернувшись, она помахала вслед машине и мечтательно прошептала:

– Увидимся завтра, Рэнди!

Девушка прошла в холл и заметила брата с дядей Эдвардом, молча смотревших на нее. Уловив в их взглядах озабоченность, Кэди встревоженно наморщила идеально гладкий лоб.

– Нет-нет, я не поеду, – заявила Кэди.

Джейк с ужасом наблюдал, как сестра загибает пальцы:

– В воскресенье Джеффри устраивает вечеринку у бассейна, в понедельник у нашей команды тренировка, потом еще одна вечеринка. А как быть с двумя свиданиями во вторник? – Будто подводя черту, она раздраженно топнула ногой. – Я не откажусь от всех своих планов, чтобы понянчиться с Джейком в каком-то скучном музее.

Лицо мальчика запылало от обиды – Кэди даже не потрудилась его выслушать. Сердце громко ухало, он знал: если сестра не полетит, дядя Эдвард не отпустит его одного.

– Но это находки мамы и папы!

Кэди вскинула голову, взглянула на брошюру и смущенно отвернулась. Она изучила в альбоме матери каждую черточку и знала рисунки не хуже брата. Девушка долго хранила присланные дневники у себя, но последние два года все реже рассматривала их. Тем не менее Джейк заметил, что пальцы сестры дрогнули, когда она узнала двуглавую змею.

– Вряд ли, – смягчилась Кэди. – У меня столько дел…

Джейк умоляюще посмотрел на дядю Эдварда, но опекун лишь пожал плечами. Похоже, затея с путешествием все еще казалась ему сомнительной.

– А билеты первого класса? – внезапно спросила Кэди, перебирая присланные бумаги. – И в «Савойе» зарезервирован люкс?

Почувствовав слабое место в ее броне, Джейк поменял тактику. Как же он раньше не догадался, чем завлечь сестру?

– Клянусь, поездка будет что надо, – помахал он билетами. – Ты посмотри, какая роскошь! Они даже приурочили открытие выставки к солнечному затмению. По мне, это просто глупое публичное мероприятие, но…

Он заметил, как плечи сестры дернулись при слове «публичное».

– …Уверен, там будет куча видеокамер, сотни репортеров. Телевидение! Возможно, кто-нибудь из знаменитостей.

Глаза Кэди сияли, она снова посмотрела на приглашение. И как только сестра проглотила наживку, Джейк подсек крючок:

– Кроме того, подумай о покупках! Ты первой в городе наденешь самые модные вещи из Европы.

Взглянув на свои туфли, Кэди одобрительно хмыкнула.

– Небольшое путешествие в Европу! С фотосессией! Почему бы и нет?

Джейк посмотрел на дядю Эдварда, и тот покачал головой, признавая поражение. Дядя мог не пустить Джейка в Лондон одного, но теперь он просто не устоит между Кэди и телекамерами.

– Тогда я начну собирать чемоданы, – сдался опекун.

Кэди кивнула, и мальчик облегченно вздохнул. Оставалось только дождаться понедельника.

Ватсон все так же сидел под столом со вздыбленной на загривке шерстью. Его взгляд был прикован к упавшему желтому конверту, в горле клокотало тихое рычание.

Глава 3
Шоу мистера Бледсворта

Джейк никогда раньше не ездил в лимузине. Теперь, казалось, его поместили в брюхо черного реактивного лайнера, летевшего низко над землей. Машина мчалась по узким улочкам и окружным трассам Лондона. Со всех сторон сигналили водители, некоторые пешеходы грозили кулаками вслед массивному автомобилю, пассажиры которого спешили на торжественное открытие выставки. Джейк, прижавшись щекой к затемненному стеклу, пытался увидеть небо.

Не волнуйся, – сказала Кэди, сидевшая рядом.

Из наушников ее айпода била музыка, и девушке приходилось кричать, чтобы слышать свой голос.

– Ты не пропустишь затмение.

Кэди вновь склонилась над карманным зеркальцем. Все утро в ванной она ставила немыслимые эксперименты с помадой, тенями для век, феном, щипчиками для завивки ресниц и даже чем-то, что осыпалось блестящей пылью на мраморную подставку раковины. Однако, как и любой хороший ученый, сестра стремилась к совершенству.

Джейк пропустил ее слова мимо ушей, его больше интересовало небо. Солнце желтым пятном светило сквозь затемненное стекло; луна готовилась заслонить его лик, превращая день в кромешную тьму. Левое колено Джейка подергивалось от возбуждения и легкой тревоги: у горизонта собирались тучи, молнии искрились в сердце надвигавшейся бури. Начиналась гонка на лучшее время – если победит гроза и Джейк не увидит затмение, он будет попросту раздавлен горем.

Внезапно лимузин взвизгнул тормозами и круто повернул влево. Джейка отбросило от окна, в хрустальном бокале звякнули кубики льда.

Огромная рука подхватила мальчика и усадила на место.

– Молодой человек, позволь, я немного помогу, иначе ты вывернешь шею, – пророкотал низкий голос с сильным английским акцентом.

Удивительно, но Джейк напрочь забыл о Моргане Драммонде. Мужчина занимал почти половину пассажирского салона. Он носил черный двубортный пиджак, огромный, как шатер, но его бицепсы все равно выделялись под тканью при каждом движении. С такой комплекцией и крутыми чертами лица он больше походил на инструктора по строевой подготовке, однако великан руководил службой безопасности в Торгово-промышленной компании Бледсворта, которая выступала щедрым и единственным спонсором открывавшейся выставки.

Драммонд подался вперед и нажал одну из кнопок на подлокотнике Джейка. Заслонка окна на крыше отъехала, и сквозь стекло стало видно небо. Когда лимузин проезжал мимо двухэтажного автобуса, пассажиры, перегибаясь через перила, заглядывали внутрь салона и показывали пальцами, словно Джейк был золотой рыбкой в маленьком аквариуме. Мальчик приветственно помахал рукой, но ответа не последовало.

– Стекло тонированное, – объяснил Морган Драммонд. – Они не видят нас.

Откинувшись на спинку сиденья, Драммонд мгновенно погрузился в тень – он имел поразительную способность сливаться с окружающей обстановкой. Джейк заметил только отблеск стальной галстучной булавки с символом компании Бледсворта – грифоном, мифическим чудовищем с телом льва, но орлиными головой и крыльями. Его глазами служили черные камешки. Зверь застыл на задних лапах, будто намереваясь разорвать трепещущую жертву. Ходили слухи, что он олицетворяет стиль бизнеса преуспевающей корпорации Бледсворта: «Нападай на слабых и пожирай их целиком».

Во время перелета Джейк узнал о спонсоре выставки все, что сумел найти в Интернете. О том, где и когда образовалась компания, точных данных не было. Кто-то намекал, что история ее «торгово-промышленной» деятельности тянется из Средневековья – якобы семейство Бледсворт сколотило первый капитал на продаже поддельных зелий и лекарств от чумы. Поговаривали, будто они собирали на улицах трупы и продавали их некромантам и начинающим хирургам. Прямых доказательств не было, однако Бледсворты вышли из темных веков с куда большим запасом золота, чем английские короли. Теперь компания считалась безупречной и респектабельной. Она владела целым кварталом в финансовом центре «Меллон».

Джейк выпрямился и приготовился задать вопрос, мучивший его с момента приземления в Лондоне.

– Мистер Драммонд, сэр, почему ваша фирма спонсирует выставку?

В ответ послышалось раздраженное ворчание – вряд ли ребятам стоило проявлять такого рода интерес. Кэди опустила зеркальце и сняла с головы наушники, тоже надеясь услышать объяснение. Морган Драммонд тяжело вздохнул.

– Организация подобной выставки требует огромных денег. – Он явно не одобрял решение руководства оплачивать мероприятие. – Дополнительная охрана, электронные системы безопасности… Мы потратили целое состояние, чтобы дать гарантии мексиканскому правительству.

– И почему же вы пошли на это? – не отступал Джейк.

Драммонд пригнулся поближе к мальчику.

– Мистер Бледсворт настоял. Никто не смеет ему возражать.

Джейк нахмурился.

Он прочитал немало сплетен о главе компании, Сигизмунде Олифанте Бледсворте IX. Этот живший в уединении девяностолетний старик представлял девятое поколение династии. У него не было ни жены, ни детей, ни других родственников. Удалось отыскать в Интернете лишь одну из его фотографий, сделанную в Египте во время войны. На снимке еще молодой Бледсворт, чопорный и худощавый, был одет в британскую военную форму. Слухи о его прошлом полностью соответствовали рассказам о неблаговидных поступках предков: поговаривали, что в смутное послевоенное время он был замешан в кражах музейных ценностей в Германии и во Франции. Однако далее все сведения о главе Торгово-промышленной компании сводились к минимуму, и теперь он больше походил на призрака, чем на человека.

– Почему же мистер Бледсворт захотел организовать выставку? – удивился Джейк.

– Ты правда не знаешь? – спросил Морган Драммонд.

В ответ Джейк, переглянувшись с сестрой, пожал плечами.

– Мистер Бледсворт считает, что остался в долгу перед вашими родителями.

У Джейка перехватило дыхание, воздух в лимузине стал вязким и тяжелым. Драммонд вновь откинулся на спинку сиденья и растворился в тени.

– Кто, вы думаете, отправил Рэнсомов на раскопки?

– Мистер Бледсворт? – нахмурившись, предположил Джейк.

Неужели это правда? Таинственный глава Торгово-промышленной компании оплатил путешествие на проклятую гору Костей. Но почему?

Тем временем лимузин сбросил скорость, и шофер доложил:

– Сэр, мы подъезжаем к музею.

Когда Джейк с Кэди выбрались из машины, их ослепили вспышки фотоаппаратов. Джейк было попятился, но обратную дорогу неприступной стеной преграждал выбравшийся из салона Морган Драммонд.

– Просто иди вперед, – чуть слышно шепнул он.

Драммонд погнал подростков через толпу репортеров, собравшихся перед зданием музея. Корреспондентов и простых зевак сдерживали два черных бархатных каната, тянувшиеся вдоль красного ковра. Впереди, опоясанный мраморными колоннами, высился Британский музей – здание походило на бункер банковского хранилища. Гигантский транспарант с названием выставки свисал с колонн: «СОКРОВИЩА МАЙЯ ИЗ НОВОГО СВЕТА».

Джейк заметил людей в темных очках и посмотрел на небо. Луна наползала на солнце, ослепляющая корона жгла глаза. Мальчик отвел взгляд – на юге сверкали молнии, раскаты грома приближались. Буря надвигалась на Темзу, угрожая испортить долгожданное зрелище.

– Это они? – спросила почтенная дама. – Какие милашки!

– Вылитые копии мамочки и папочки!

– В таких же забавных нарядах!

– Прямо настоящие исследователи!

Джейк застеснялся своей одежды. Компания Бледсворта проявила любезность и привезла подростков в роскошный магазин в Торговом ряду. Мальчику подобрали костюм в стиле сафари: коричневые штаны, рубашку цвета хаки с длинными рукавами и жилет-разгрузку; выдали походный рюкзак и туристические ботинки на гортексе. Пятнистую шляпу, вопреки настояниям представителя компании, Джейк надеть отказался. А вот сестра с удовольствием носила головные уборы. Окруженная вспышками фотоаппаратов, Кэди то и дело опиралась рукой на бедро и жеманно покручивала пальцем завязки. Покачав головой, Джейк направился к музею.

Выкрики слились в бессловесный шум, и мальчику захотелось поскорее скрыться от этого сборища.

Торгово-промышленная компания Бледсворта и администрация музея организовали яркое рекламное шоу: газетчики, телевидение, постеры на автобусах и вагонах метрополитена. Все средства массовой информации освещали проведение выставки. История об исчезновении родителей Джейка превратилась в горячую новость – с экранов телевизоров беспрестанно вещали о золоте, бандитах и убитых археологах. Жителям Лондона рассказали о сиротах Рэнсомах, и вот теперь несчастных детей пригласили на открытие выставки – на показ журналистам.

Морган Драммонд, шагавший за Джейком, подтолкнул Кэди широкой ладонью. Его голос перекрыл шум толпы:

– Мы опаздываем! После открытия продолжите фотосессию!

Из-за канатов послышались возгласы разочарования. Джейк заметил, что Драммонд задержал взгляд на одном репортере – отвратительного вида мужчине, жевавшем пончик. В зеленом костюме человек напоминал жабу, его густые кустистые брови почти скрывали глаза, на пухлых губах белела сахарная пудра. Фотоаппарат на шее болтался без дела, мужчина даже не потрудился приподнять его, когда ребята проходили мимо. Он ответил Драммонду легким кивком, и начальник службы безопасности велел своим подопечным двигаться быстрее.

Пройдя под огромным транспарантом, Джейк и Кэди очутились в музее. Вестибюль наполняла блаженная тишина, работники охраны, одетые в синюю форму, подчеркивали торжественность атмосферы. Кэди оглянулась с тоской.

– Сейчас мы отправляемся во двор королевы Елизаветы, – пояснил Драммонд, проводя их мимо сувенирной лавки. – Там состоится церемония открытия. Возможно, вам придется перерезать ленточку.

Они торопливо шагали по блестящему мраморному полу.

– А это будут снимать? – спросила Кэди, отточенным движением доставая зеркальце из косметички.

– Конечно. Кроме того, приглашены репортеры из «Таймс». Сегодня мы проводим закрытый показ для самых щедрых спонсоров. Им пришлось выложить солидные суммы, чтобы поучаствовать в церемонии.

– Надеюсь, ваша компания получит свою долю от их вкладов?

Драммонд нахмурился, словно Джейк задал грубый и бестактный вопрос.

– Естественно. Мы потратили целое состояние на организацию выставки. – В его голосе слышалась обида. – Почему, вы думаете, вас привезли? Народ заманивают в музей не пыльными артефактами, а интересными историями – такими, как трагедия вашей семьи…

Драммонд прикусил язык, вспомнив, с кем разговаривает, и неловко потер покрасневшую у воротничка шею. Лицо Джейка запылало огнем, когда он понял, о чем речь, и ладони сжались в кулаки. Выходит, их пригласили не в знак признания заслуг родителей – компания просто извлекала выгоду из их трагедии. Сигизмунд Бледсворт превращал горе детей в наличные. Джейк чувствовал себя обманутым: они с сестрой прилетели в Лондон только для того, чтобы танцевать перед толпой, как жалкие зазывалы…

Кэди, казалось, нисколько не расстроило это откровение. Мечтая о следующей волне ослепительных вспышек и всеобщего внимания, она желала поскорее выбраться наружу.

– Нам сюда, – указал Драммонд, придержав дверь.

Перед ними открылся потрясающий вид: просторный атриум с мраморным полом раскинулся не меньше чем на два акра.

– Двор королевы Елизаветы, – повторил провожатый.

Он сунул руку в карман, вынул две пары очков с черными линзами и протянул ребятам.

Джейк осмотрелся: корпуса музея обступали огромный двор с четырех сторон, широкие мраморные лестницы поднимались к верхним уровням. Но больше всего восхищала крыша, составленная из треугольных стеклянных секций. Создавалось впечатление, будто конструкция парит над головами – невесомая и яркая в солнечном свете. Мальчик надел очки и, запрокинув голову, взглянул на светило: луна уже закрыла половину солнечного диска, до кульминации оставались считаные минуты.

Внезапно раскат грома заставил Джейка повернуться к югу. Фронтальный край грозовых облаков занимал теперь треть неба – удастся ли увидеть полное затмение?