Текст книги "Порочный рокер"

– Слушаюсь, мэм.

Глядя на меня, Кэти прищурила свои хорошенькие глазки.

Я не остановился. Я продолжал делать все, что, как мне казалось, могло сойти мне с рук, дабы вывести Кэти Блум и, возможно, возбудить ее.

Назовите меня незрелым, но да, я был тем самым мальчишкой в школе, который дергал за волосы девочку, в которую втюрился.

Некоторые вещи никогда не менялись.

Я притворился, что зацепился пальцем о ее трусики, и продемонстрировал в камеру полную попку. Я случайно укусил ее за мочку уха, когда что-то шептал на ухо. Я так сильно дернул за бретельку лифчика, пока мы ласкали друг друга, что ее прелестный розовый сосок выскочил наружу.

На самом деле это была случайность, но она ни за что бы в это не поверила. На самом деле никто, кроме меня, этого не видел, так как она находилась спиной к камере, когда это произошло. Поэтому я просто накинул эластичное кружево на идеальный розовый бутон, прежде чем она успела среагировать.

Когда я снова посмотрел ей в глаза, в них определенно вспыхнула искра. Искра возмущения, скорее всего.

По крайней мере, я завладел ее вниманием.

Следующие несколько дублей превратились в своего рода спор на безмолвное противостояние, в котором мы пытались определить, кому успешнее удастся вывести из себя другого или, в моем случае, усилить возбуждение.

К моему огорчению, она стремительно побеждала.

По крайней мере, наш маленький поединок, должно быть, хорошо уловили камеры, потому что Лив осталась в восторге. Она продолжала говорить что-то вроде «Еще!» и «Да, вот так. Вцепись в него покрепче, Кэти. Подумай обо всех девушках, которые хотят оказаться на твоем месте, и сделай это. Разорви его в клочья».

Боже.

В какой-то момент, когда Кэти потянула меня за волосы и укусила за шею, Лив даже зааплодировала.

Я начал по-новому относиться к съемкам музыкальных клипов.

Но в то время как возбуждался, я был почти уверен, что Кэти просто злилась. Потому что в перерывах между следующими несколькими сценами, которые становились все более потными, мы вели высокопарный спор, который проходил примерно так…

Она (с похотливым видом): «Знаешь, я не выходила на ринг. Я даже не хотела здесь находиться».

Я (стараясь не обращать внимания на свою удручающую частичную эрекцию): «Ага».

Она: «Я здесь только потому, что моя лучшая подруга – умопомрачительный агент по подбору талантов и настолько хороша в своей работе, что убедила меня заняться этим.

Я: «Что?»

Она: «Я даже не модель».

Она: «И никогда раньше не делала ничего подобного».

Она: «Так что если тебе не нравится то, что я делаю, или ты хочешь, чтобы я ушла, то можешь меня уволить».

Она: «Погоди. В таком случае что, моему агенту не заплатят?»

Я: «Ты правда не стремилась получить эту работу?»

Она (слегка паникуя): «Забудь, что я сказала. Может, моему агенту все равно заплатят, если я откажусь от своего гонорара, и мы будем в расчете?»

Я: «Ты здесь только потому, что она вынудила тебя это сделать?»

Она: «Да. То есть… нет. Эм».

Она (растерявшись): «Я имею в виду… ты, кажется… популярный… и все такое…»

Я: «Снято».

Лив бросила на меня испепеляющий взгляд. Она терпеть не могла, когда я говорил «Снято» на ее съемочной площадке, чем я частенько грешил, но к черту все это. Мы даже не снимали, когда я это сказал, но меня совершенно сбили с толку бессвязные бредни Кэти Блум.

– Мне нужно поговорить с Кэти, – прорычал я. – Поговорить между собой, мать вашу.

Пока съемочная группа занималась своими делами, я притянул Кэти ближе к себе, прижимая ее бедра к своим, пока мы почти не соприкоснулись самыми чувствительными точками в наших телах. Броуди включил музыку. На этот раз заиграла You Shook Me All Night Long группы AC/DC, потому что Броуди был чертовски хитрожопым – и он знал, что ни один чувак не сможет услышать эту песню, когда у него на коленях такая горячая полуголая девчонка, и не возбудиться до чертиков.

– Ты хоть знаешь, кто я такой? – настойчиво спросил я, пока мой нос находился в дюйме от носа Кэти.

Она сглотнула:

– Ты Джесси Мэйс.

– Верно. Что это значит для тебя?

Она удивленно моргнула. Своими большими сине-зелеными глазами.

– Эм… что ты имеешь в виду?

– Ты. Знаешь. Кто. Я. Такой?

– Эм… ага, – произнесла она, и ее голос становился все тише. – Ты Джесси, чертов, Мэйс. Играешь на ведущей гитаре в Dirty и только что выпустил сольный альбом. – Она выглядела смущенной, настороженной и, возможно, немного раздраженной. – Есть что-то еще, что мне стоит знать?

Я уставился на нее, совершенно сбитый с толку. Может быть, потому, что прошло слишком много времени с тех пор, как у меня на коленях сидела не пышногрудая безумная фанатка. На самом деле, я вовсе не уверен, что у меня хоть раз была девушка, которая запала бы на меня не из-за популярности, поскольку я уже был музыкантом к тому времени, когда на меня начали запрыгивать красотки.

Черт, даже у Эль сияли глаза, когда мы трахались, а она, пожалуй, была даже более знаменита, чем я.

– Я думал, ты, черт возьми, запала, милая, – сказал я, изо всех сил пытаясь ее разгадать. – Этот взгляд, которым ты одарила Зейна, я видел миллион раз.

– Запала? – Она снова озадаченно посмотрела на меня. – Что значит, запала?

– Ну, знаешь, потеряла дар речи. Запала на знаменитость.

Ее щеки порозовели, и она слегка поерзала у меня на коленях, словно пытаясь увеличить расстояние между нами. Ни за что. Мои пальцы впились в ее сладкие бедра, удерживая на месте.

– Эм… нет, – произнесла она.

Черт бы меня побрал, но я ей поверил.

Она дышала все тяжелее, и румянец, который мне начинал нравиться, как ни странно, расползался по ее груди. Она выглядела дико взволнованной.

И я внезапно одеревенел.

Что, черт возьми, происходит?

– Нет? – Мои руки дернулись, напряглись, сильнее сжав ее бедра. Вероятно, оставив на ее коже синяки.

– Прости. – Она сглотнула. – Что я не… запала.

Я облизал губы, как чертов щенок. Эта девушка придала этому термину совершенно новое значение. Потому что мой член запал на нее. И затвердел. К счастью, девушка все еще смотрела мне в глаза и не заметила эрекции в нескольких миллиметрах от кружева, прикрывающего ее клитор.

– Гм… но я в замешательстве, – сказала она. – Это на тебя или на Зейна я должна была запасть? – И она прикусила пухлую розовую нижнюю губу, а я чуть не застонал вслух.

Неужели я настолько недалекий? Или просто чертовски пресытился? Потому что мне даже в голову не приходило, что эта девушка могла просто не попасться на крючок ни одного из нас.

– На Дилана? – спросил я, с трудом сглотнув.

– Эм… у него крутой килт, и все такое, но нет. – Она подалась вперед, обвила мою шею руками, обдав ухо своим горячим дыханием. – До прошлой недели, – прошептала она, сбивчиво дыша, словно умоляла меня полизать ее киску, – я и не подозревала о существовании хотя бы одного из вас.

А‐а‐а‐а. Она хоть представляет, как сильно меня заводит?

– Джесси, – позвала Лив. – Мы можем начинать?

– Ага, – сказал я, не сводя глаз с Кэти. В уголках ее розовых губ появилась едва заметная улыбка. Я понятия не имел, что увидел в этих сине-зеленых глазах. Я думал, что раскусил эту девушку.

И ошибся. Это была настолько роковая ошибка, что у меня запульсировал член.

Очевидно, мне нравилось ошибаться.

– Хорошо, Кэти? – спросила Лив. – Давайте еще раз насладимся этим пламенем.

Кэти улыбнулась в камеру через плечо и сказала:

– Да, мэм, – так мило, как может только она. – Затем она повернулась ко мне и прошептала на ухо: – Может быть, если я продемонстрирую, что запала на твой член, это осчастливит ее.

И как только мы снова начали снимать, она приподняла бедра и прижалась ко мне своей киской, как будто внезапно поняла, что между нами ничего нет… кроме моего члена, на который она села прямо верхом. Мой невероятно твердый член. Его она явно не ожидала.

Ее глаза округлились, а рот приоткрылся, но она не отступила.

Что меня вполне устраивало.

Затем зазвучала Dirty Like Me. Как по команде, я открыл рот и…

Не издал ни звука.

Впервые за десять гребаных лет я забыл текст песни.

Я забыл текст песни.

Кэти Блум уставилась на меня, ее пухлые розовые губки приоткрылись от удивления, а я, черт побери, ничего не мог с собой поделать.

Я подался вперед и поцеловал ее. Настойчиво.

Глава 5
Кэти

Его взгляд, темный, как патока, скользнул по мне, губы приоткрылись, когда он прерывисто вздохнул. Я чувствовала напряжение в его твердом, мускулистом теле, нависшем надо мной. Его кожа стала скользкой. По его виску медленно скатилась капелька пота – интересно, уловила ли это камера?

Я прильнула к нему, впиваясь ногтями в мускулистую спину, когда его бедра прижали меня к кровати. Он придвинулся ко мне, упираясь своим твердым членом в мягкую внутреннюю поверхность моего бедра, и между нами не было ничего, кроме мягкого хлопка его нижнего белья. Затем он сделал это снова. Жестче. Медленнее. У меня перехватило дыхание, когда головка его члена коснулась моего клитора через кружево трусиков. Заиграла песня Рианны Rude Boy.

Я резко распахнула глаза.

Рядом со мной сидел Макс, уткнувшись носом в мое колено.

Блеск.

Я снова это сделала. Вновь прожила во сне каждый момент страстного и перехватывающего дыхание притворного поцелуя с Джесси Мэйсом на съемках его клипа.

Я шумно вздохнула и потерла глаза. По крайней мере, на этот раз я не кончила во сне.

Мой пес продолжал досаждать моему колену своим слюнявым языком под мелодию Rude Boy.

– Фу, Макс. – Я перекатилась, потрепала Макса за уши и легонько спихнула его с кровати.

Рингтон звонка от моей лучшей подруги внезапно оборвался.

Я пошарила на прикроватном столике в поисках очков, затем телефона. Деви написала мне сообщение, когда я пропустила ее звонок. В нем было только:

«Номер один, Детка!»

Деви неустанно отслеживала абсолютно все, что имело отношение к видео Dirty Like Me, с момента его выхода две недели назад. Если в каком-нибудь случайном, пыльном уголке интернета упоминалось что-то, хотя бы отдаленно связанное с моим появлением в этом видео, Деви сразу же поступало оповещение Google.

И нет, видео не было «номером один». Не совсем. Но…

Я открыла сообщение, пришедшее вчера вечером от Мэгги, которая также держала меня в курсе событий на более нерегулярной, но достоверной основе. В ее сообщении была ссылка на YouTube и более подробный отчет.

Только что сместили November Rain.

Мое сердце застучало как кувалда, что в последнее время случалось часто.

Я плюхнулась на спину и уставилась на большую трещину в потолке моей спальни, ту самую, из которой время от времени протекала вода, а мой домовладелец все время обещал ее залатать. Готова поклясться, что она как бы извивалась. Вся комната вибрировала, как будто крошечный товарный поезд описывал круги вокруг моего черепа, что было почти похоже на ощущения, когда я выпивала бокал красного вина.

Мы на самом деле еще не были «номером один», поэтому и праздновать нечего, но у Деви были все основания для того, чтобы вчера вечером опрокинуть несколько кувшинов сангрии[8]8
  Сангрия – испанский среднеалкогольный напиток на основе вина с добавлением кусочков фруктов, ягод, сахара, газированной воды и т. д.


[Закрыть].

– Слэш[9]9
  Слэш – сценический псевдоним Сола Хадсона – гитариста хард-рок-группы Guns N’ Roses.


[Закрыть], – твердила моя пьяная лучшая подруга. – Вы обошли Слэша.

Она пребывала в полном восторге от того факта, что, по словам Мэгги, музыкальное видео на November Rain группы Guns N’Roses было самым популярным рок-клипом на YouTube за всю историю, пока не вышло кое-какое видео с Джесси Мэйсом и, хм, мной в главных ролях.

Теперь этой чести удостоился клип на Dirty Like Me.

Я написала Деви ответное сообщение.

«Сейчас работаю. Поговорим позже».

Ее ответ прогудел прежде, чем я успела отложить телефон.

«Увидимся! Ты звезда!!!!!»

За этим последовало около пятидесяти эмодзи со счастливыми лицами и звездочками в глазах.

Я застонала и отбросила телефон в сторону. Затем потянулась своим ноющим, вероятно, все еще немного пьяным, телом и села.

В отличие от Деви, которая мечтала теперь сделать меня моделью и отправить на разные проекты, я восторга от происходящего не разделяла. Для меня было просто невыносимо осознавать тот факт, что теперь я находилась в одной компании с такими женщинами, как Рианна и Адель, чьи видео смотрели так же часто, как и клип с моим участием. И, о да, они были настолько знамениты, что их называли лишь одним именем. Прямо как настоящую подружку Джесси Мэйса, Эль.

Не то чтобы я была настолько знаменита, но все же.

Предельно странно.

По крайней мере, все эти женщины были по-настоящему талантливы. Я не только не желала славы, но и не хотела быть знаменитой из-за того, что просто надела кружевное белье и позволила рок-звезде себя облапать. Но именно это со мной и произошло.

Пока я размышляла над этим, Макс заскулил и обнюхал мою ногу.

– Да, Макс. Я знаю. Писать и кушать.

Я дала себе еще три секунды, чтобы прийти в себя, а затем оторвала свою задницу от кровати. Потому что, несмотря на то что я стала своего рода сенсацией в мире музыкальных клипов, в реальной жизни я все еще была обычной девушкой, которой нужно было оплачивать счета; без парня – рок-звезды или кого-то еще – и с работой, которую нужно было выполнять. Дерьмовой работой, но все же.

И собакой, которую нужно выгуливать.

* * *

Стояло великолепное утро середины лета, деревья были усыпаны цветами, а воздух наполнен ароматом свежескошенной травы. На безупречно голубом небе уже сияло солнце. Макс бежал рядом с моим скейтбордом, удовлетворенно высунув язык, пока я направлялась на работу.

На самом деле у меня довольно неплохая жизнь.

Под этим я подразумеваю свою жизнь, а не жизнь той девушки из клипа, которая кувыркалась в постели с Джесси Мэйсом. Потому что очевидно, что такой жизни не существовало, о чем свидетельствует тот факт, что после окончания съемок мы с ним больше ни разу не виделись.

Но это вовсе не значит, что моя жизнь совсем не изменилась.

Я осталась прежней, но теперь ко мне подходили дети и просили автограф, ревнивые девчонки бросали на меня ехидные взгляды, а случайные парни заигрывали со мной гораздо чаще, чем раньше. Я даже сходила на несколько свиданий. Нельзя сказать, что они были восхитительными или что-то в этом роде, но, честно говоря, вряд ли можно было ожидать, что обычные смертные парни сравнятся с Джесси Мэйсом. Что вполне нормально. Как только ошеломляющие воспоминания о часах, проведенных с ним в постели, в конце концов развеются, а безумные сексуальные сны прекратятся, я уверена, что найду кого-то очень крутого, кто перевернет мой мир, верно?

По крайней мере, так я убеждала себя, дабы избавиться от ощущения, что самое захватывающее, что я когда-либо делала и смогу сделать, закончилось. И больше не повторится.

«Забудь об этом, – вторила я себе, это стало частью моей новой ежедневной мантры. – Было круто. Крышесносно. Недолго.

Дело сделано.

Добро пожаловать в реальность. Все не так уж плохо».

Дом моей сестры находился неподалеку от моей квартиры в превосходно сохранившемся историческом здании в Маунт-Плезант, где в помещении, выходящем окнами на главный фасад здания, располагался кофе-бар «Надж». Если бы я знала, что это сойдет мне с рук, то проехала бы мимо и прогулялась с Максом по окрестностям подольше, но я уже опаздывала по милости своего похмелья от красного вина. Поэтому я развернула скейтборд и покатила по тротуару к дому.

Я сразу заметила здоровенного парня у входа. Его трудно было не заметить. Выше шести футов, в темных очках, а под черной рубашкой без рукавов бугрились мускулы. Он опирался на черный роскошный автомобиль, припаркованный в зоне, запрещенной для парковки. С гигантской татуировкой на руке в виде корявого дерева он походил на агента секретной службы. Или, может быть, телохранителя…

Матерь божья.

Я резко затормозила.

На ступеньках крыльца дома моей сестры сидела рок-звезда. Что могло бы объяснить вибрацию моего мобильного телефона в заднем кармане. Теперь я немного жалею, что не обратила на это внимания.

На нем были темные очки, поэтому я не была уверена, что он меня заметил. В руке он держал стаканчик с кофе навынос, и я начала быстро прикидывать вероятность того, что он просто зашел выпить кофе. Затем он повернул голову в мою сторону, и на его лице появилась ослепительная улыбка. Он встал и направился ко мне.

Вот блин.

Я отвернулась на секунду, чтобы сориентироваться. Я ведь в нужном месте, так? И не сплю? Это ведь не просто очередной похотливый сон, в котором мы собрались заняться сексом на капоте его машины под наблюдением телохранителя, а потом я проснусь вся в поту, наедине со своим псом?

Я подхватила рукой свой скейтборд и отпустила поводок Макса, чтобы он мог подбежать к Джесси Мэйсу, чего ему до смерти хотелось. Я наблюдала, как Джесси Мэйс погладил пса, затем поднял солнцезащитные очки на макушку, где они спрятались в его густых темных кудрях.

И вот он остановился передо мной.

– Кэти Блум. – Он все еще улыбался, когда произносил мое имя.

– Джесси Мэйс, – произнесла я так спокойно, как только могла, в то время как мое сердце колотилось, словно барабанное соло Дилана Коупа. Его взгляд опустился на мою грудь, и на долю секунды мне показалось, что он действительно слышит его. Потом я вспомнила, что сегодня должно было быть жарко, как в аду, поэтому на мне был короткий белый топ на бретельках и самые крошечные джинсовые шорты из всех в моем арсенале.

Несмотря на то что он видел меня без одежды, я почувствовала себя совершенно голой, когда он оглядел меня. Его улыбка исчезла, сменившись тем же мрачным, непроницаемым взглядом, которым он одаривал меня бо́льшую часть времени, пока мы снимали клип.

– Эм… я думала, рок-звезды не встают с постели раньше полудня и все такое, – сказала я. Потому что сейчас было настолько раннее утро, что такое внезапное столкновение с Джесси Мэйсом казалось чем-то странным. И определенно, слишком раннее для того, чтобы он так хорошо выглядел.

– Ты была в постели с рок-звездой? – спросил он с невозмутимым видом.

– Всего однажды.

На что он снова ухмыльнулся:

– Есть минутка?

Для тебя? Эм, да. Уверена, что смогла бы выкроить время.

– Ага. Не хочешь снова зайти? Мне нужно оставить Макса.

– Веди.

Мы направились к задней части дома, телохранитель Джесси остался у переднего фасада, но на самом деле именно Макс повел нас по боковой дорожке и через ворота заднего двора. Забор зарос деревьями, а весь двор представлял собой лабиринт из кустарников и клумб, которые иногда соперничали друг с другом; моя сестра и ее муж были настоящими любителями зелени. Во дворе царила атмосфера уютного хаоса, и мне это нравилось. Это было одно из моих любимых мест в мире.

И теперь в нем стоял Джесси Мэйс.

Галлюцинации у меня, что ли?

Мои племянница и племянник с криками бросились в нашу сторону.

– Кэти! – взвизгнул Оуэн и бросился мне на ногу.

– Ты опоздала, – объявила Сэди.

Блеск. Оуэну и Сэди было четыре и шесть лет, и они не имели ни малейшего представления о времени. Это означало, что моя сестра искала меня.

Я наклонилась и поцеловала Оуэна в белокурую макушку, взъерошив его непослушные волосы.

– Иди, пожалуйста, сообщи своей маме, что я буду через несколько минут.

– Да-а‐а! – Оуэн бросился в дом, довольный, что ему доверили такую ответственную миссию.

– Я хочу поговорить со своим, эм, другом, – сообщила я Сэди, которая стояла рядом, теребя подол своего сарафана и глядя на Джесси. – Ты можешь пойти поиграть с Максом?

– О’кей – сказала она и повела Макса к игровой площадке в углу двора.

Я смотрела им вслед, предоставляя себе несколько лишних секунд, чтобы перевести дух. Сэди всю дорогу смотрела на Джесси через плечо, напоминая мне молодых девушек, которые время от времени подходили ко мне и спрашивали, какой он, Джесси Мэйс. Обычно я говорила им, что он очень милый, потому что это было восхитительно, когда они смеялись и смотрели на меня сияющими глазами. Но, по правде говоря, я понятия не имела, был ли этот парень милым.

Все, что я знала: он заплатил мне чертовски много денег, чтобы получить возможность лапать меня, целовать и насаживать на свой твердый член так, что я чуть не увидела звезды; затем он передал меня одному из своих здоровенных охранников, похожих на байкеров, и тот отвез меня домой.

И вот теперь он здесь, и я была почти уверена, что он пялился на мою задницу в джинсовых шортах… потому что они были такими маленькими. Но, честно говоря, если бы я была дерзкой рок-звездой, то именно так бы и поступила.

Я повернулась к нему лицом и улыбнулась. Как будто не было ничего особенного в том, что он стоял здесь, на мощеной дорожке между розовыми кустами Бекки и гортензиями Джека, и пялился на мою задницу.

– Милые дети, – сказал он.

– Мои племянники. – Моргнув, я посмотрела на него, тут же пожалев, что не скрыла косметикой круги под глазами, образовавшиеся из-за сангрии. Вместо того я просто планировала нанести немного блеска для губ и туши, когда приду на работу. Потому что этот мужчина был просто восхитителен. Солнечный свет отражался от его ресниц, колец и белой футболки, натянутой на крепкие грудные мышцы, – и слепил меня.

– Как тебе пирог? – спросил он с невинным видом, сверкнув идеальными белыми зубами.

Верно. Пирог.

Несмотря на то что мне не доводилось видеть его со дня съемок клипа, я получила от него весточку. Однажды.

Типа того.

На следующее утро после съемок он прислал мне пирог. Что было довольно жестоко, так как это вселило в меня надежду на то, что я действительно смогу увидеть его снова или что посылки с пирогами могут стать чем-то вроде обычной вещи. Но нет. Это случилось лишь однажды – мне прислали его домой из «Пирогов Стеллы». Курьер принес его с открыткой, на которой было написано «Наслышан, они лучшие в городе. Дж.».

Пирог был вишневый.

– Вкусный, – сказала я.

– Просто вкусный?

– Мои вкуснее.

– Я думал, что у Стеллы лучшие.

– Это потому, что ты не пробовал мои.

– Я был бы рад попробовать твой пирог, детка.

Ого.

На другой стороне двора залаял Макс, когда Оуэн выбежал обратно на улицу. Я наблюдала, как мой пес радостно резвится с детьми в их огромной песочнице, что дало мне повод отвлечься, дабы прийти в себя после этого комментария.

– Что ж, – произнесла я, рискнув, – может быть, я смогу как-нибудь приготовить его тебе.

– Мне бы этого хотелось, – сказал он, отчего мое сердце пропустило несколько ударов и навело меня на совершенно неправильные мысли.

– Слушай. – Он сел на одну из каменных скамеек, широко расставив крепкие бедра, обтянутые рваными джинсами, и жестом пригласил меня сесть напротив него. – Я хочу извиниться перед тобой.

Я не знала, как на это реагировать. Это было последнее, что я ожидала от него услышать.

Я села.

– За что?

– За то, что поцеловал тебя на съемках клипа, – сказал он, – в той… обстановке.

Я заметила, что он не сказал просто «за то, что поцеловал тебя».

– За то, что я поставил тебя в неловкое положение. Ну, знаешь, за то, что вел себя как придурок. – Улыбка тронула уголок его великолепного рта. – Мне продолжать?

– Или ты мог бы просто перестать делать то, за что тебе придется извиняться.

– Я работаю над этим. – Он отхлебнул кофе. – Серьезно. Прости за всю эту историю с выпытыванием, на кого ты запала. Я, честно говоря, думал, ты туда пришла только для того, чтобы познакомиться с Зейном.

Так, я не поняла. Зейн великолепен и все такое, но Джесси? Что же у него в голове?

Я внимательно посмотрела на него, ища хоть какой-то намек на шутку, но его не было.

– С тобой часто такое случается?

Он улыбнулся невероятно искренней улыбкой:

– Больше, чем я хотел бы признать.

Ого. Кто бы мог подумать, что дерзость, смешанная с нужной долей скромности, была такой… возбуждающей.

Я не знала, что сказать. Когда я уходила со съемок клипа, то определенно не ожидала утреннего пирога, не говоря уже об извинениях на заднем дворе сестры.

– Ладно, – сказала я. – Если тебе от этого станет легче, я прощаю тебя. Но на самом деле твой поцелуй едва ли можно было назвать самым плохим моментом в моей жизни. – Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули, когда произнесла эти слова, но я все равно их произнесла, в соответствии со своим обещанием Деви продолжать брать быка за рога, ну или жизнь за яйца. – Это круто с твоей стороны, но тебе действительно не нужно было приходить сюда только для того, чтобы извиниться.

– Я здесь не только для того, чтобы извиниться, – сказал он. – Я здесь, чтобы пригласить тебя отправиться со мной в тур.