Текст книги "Странные игры"

Глава 7

Этим утром Зоя перевела Итана на новую диету. Не подозревая об этом, он, по обыкновению, проглотил таблетку активированного кальция и капсулу супермощных витаминов. Запил свежеприготовленным апельсиновым соком, занес ложку над тарелкой… и замер.

– Что это?! – осведомился он с испугом.

– Мюсли, – небрежно ответила Зоя, наливая себе чай. – Смесь различных зерен, сухофруктов и орехов. Если пропорции выбраны правильно, эффект исключительный. Я добавила в молоко белый йогурт, так что не удивляйся.

– Белый йогурт?

– С живой культурой.

– Предпочитаю есть то, что уже не шевелится. Так безопаснее.

– Ты же сыщик, а сыщик с опасностью на ты.

– Ах да, чуть не забыл.

Итан зачерпнул ложкой мюсли. Зоя затаила дыхание. Он пожевал, проглотил и зачерпнул снова – все это без дальнейших комментариев. Открыл газету и начал просматривать заголовки.

Еще немного выждав, Зоя перевела дух. Для Итана сменить кукурузные хлопья на мюсли было все равно что изменить стиль одежды. По крайней мере он не взбунтовался, как по поводу витаминов.

Начало совместной жизни не самый удачный момент для того, чтобы лезть к мужчине с нововведениями, и уж тем более со здоровым образом жизни, но Зоя ничего не могла с собой поделать. Она все чаще заходила в отдел натуральной пищи и проводила там все больше времени, изучая содержимое полок. Ее все сильнее занимали новинки в области витаминизации и блокады вредных компонентов солнечного излучения. Даже отдавая себе отчет в том, что перегибает палку, она не могла остановиться. Дальше – больше. Три дня назад обнаружила на Фонтейн-сквер магазинчик технических новинок и купила Итану кольцо для ключей со встроенным точечным фонариком и свистком на случай опасности. На другой день вернулась и вышла оттуда с портативным приемником, способным функционировать даже в эпицентре торнадо и при глобальном сбое в электросети целого штата.

Мания набирала обороты…

Покончив с завтраком, Итан простился с Зоей продолжительным поцелуем и отправился на работу, помахивая новой связкой ключей. До встречи с ней он не был несчастным потерянным сироткой и вряд ли мечтал, чтобы над ним квохтали. С другой стороны, жизнь полна катастроф и критических ситуаций. Почему бы немного не повысить шансы на выживание?

Зоя вернулась к хозяйственным хлопотам и постаралась выбросить из головы понятия типа «непредвиденный случай» или «вопрос жизни и смерти».

Дверь в кабинет менеджера открылась, как раз когда она проходила мимо.

– Доброе утро, миссис Труэкс! – воскликнула Робин Дункан. – Я так и подумала, что это вы. Можно вас на минутку?

У нее был бойкий, приподнятый тон, очень подходящий к внешности. Зоя стиснула зубы. Новый менеджер Каса-де-Оро напоминала Дюймовочку, только с пропеллером в заду, – возрастом около тридцати, миниатюрная, с точеными чертами лица и обилием осветленных прядей в пышных волосах, прямо-таки созданных обрамлять сверкающие глаза и остроконечные ушки сказочного создания.

Однако, как уже пришлось на опыте убедиться обитателям Каса-де-Оро, у Дюймовочки был жесткий подход к делу. Просто на редкость жесткий. Она соблюдала не только дух, но и букву «правил общежития». Идея сказочного создания не прижилась. Большинство жильцов, во главе с мистером Хупером из квартиры 1-Б, за глаза уже называли Робин Дункан Солдафоном.

– К сожалению, у меня деловая встреча. – Зоя выдавила из себя улыбку. – Может, как-нибудь в другой раз?

– Боюсь, дело не терпит отлагательства, – ответила Робин с подходящим к случаю сожалением, но и каменной твердостью и обвела лестницу и холл выразительным взглядом, давая понять, что дело еще и строго конфиденциальное. – Я бы предпочла обсудить это в кабинете.

Зоя приуныла окончательно. Не хватало только конфиденциальных разборок! Можно подумать, она ведет беспечную жизнь.

– Нет-нет, я решительно не могу задерживаться надолго! – Она бросила не менее выразительный взгляд на часы. – Давайте уж поскорее разберемся. Это насчет дополнительного места на стоянке?

– Да. – Дюймовочка, она же Солдафон, выпрямилась во весь свой миниатюрный рост. – Я вынуждена сообщить, что мы не можем предоставить мистеру Труэксу место на стоянке нашего комплекса, так как он не является нанимателем.

– Что, простите?!

– Квартира снята на ваше имя, миссис Труэкс, не так ли? Более того, на ваше девичье имя, Зоя Льюс. Согласно договору вам как нанимателю выделяется место на стоянке. Других имен в нем не обговаривается, а значит, не может быть и речи о добавочном месте. Хочу также упомянуть, что правила не предусматривают постоянного проживания в квартире постороннего лица. Мы закрываем глаза на разовый визит, так сказать, с ночевкой, но въезд с вещами совершенно недопустим.

– Мистер Труэкс въехал в мою квартиру «с вещами» в качестве законного супруга, – ровно заметила Зоя. – Вы, быть может, не в курсе, но после свадьбы люди обычно съезжаются.

– Я в курсе. – Нежный ротик Робин сжался в куриную гузку.

– В любом случае это временно. У нас с Итаном есть собственный дом, который в данный момент ремонтируется. Как только работы будут закончены, мы переберемся туда.

– Ах, вот как… – Судя по всему, Робин не ожидала подобного поворота. Однако она быстро оправилась. – Значит, вы намереваетесь разорвать договор о найме и, конечно, заранее об этом уведомите. Когда?

– Это зависит от ряда обстоятельств.

В первую очередь от того, когда Тричер наконец сможет взяться за покраску. Зоя пыталась подвигнуть его на это вот уже две недели, но добилась лишь того, что вся мебель в Найт-виндсе скрылась под чехлами.

– Уведомлять о выезде следует как минимум за месяц.

– Я помню.

– Речь также о том, что ни смена семейного положения, ни личные обстоятельства нанимателя не являются доводом к… м-м… попустительству.

– Чего вы от меня хотите? – не выдержала Зоя. – Заключить новый договор?

– Довольно будет изменить текущий.

– Очень хорошо. Так я и сделаю. Составьте договор как считаете нужным, и мы его подпишем сегодня же вечером. – Она повернулась, чтобы уйти.

– Вы, конечно, понимаете, что арендная плата возрастет.

– Что?! – Это было уж слишком. – Что значит – возрастет?! Вы не можете по собственной прихоти менять арендную плату!

– Это не по моей прихоти, миссис… – снисходительно улыбнулась Робин, – могу я называть вас просто Зоя?

– Для вас я миссис Труэкс! – процедила она сквозь зубы.

– Как хотите. – Робин заметно обиделась. – Вам следовало лучше изучить договор о найме. Если бы вы взяли на себя труд прочесть параграф 9А, то знали бы, что вселение на площадь дополнительного жильца ведет к увеличению арендной платы на сто пятьдесят долларов в месяц.

– Только через мой труп! Чем платить еще полторы сотни, мы с Итаном разобьем палатку на Фонтейн-сквер! Ваш драгоценный жилой комплекс не стоит и того, что я уже вам за него плачу!

– Это не мой комплекс, и платите вы не мне, – чопорно возразила менеджер. – Я только присматриваю за уплатой, а идет она владельцам.

Нечеловеческим усилием воли Зоя подавила потребность ухватить Дюймовочку за ее остроконечные ушки, поднять и сунуть в ближайший массивный вазон, служивший урной.

– Я не совсем уж невежда, миссис Дункан, и отлично знаю, что комплекс принадлежит неким Шипли. Но я понятия не имею, кто они такие, и не видела их в лицо, поскольку они ни разу не переступали этот порог. Более того, они не вложили ни гроша в благоустройство. Очевидно, им глубоко плевать на свою недвижимость. Владелец такого сорта не имеет права требовать полторы сотни в месяц. Можете передать это Шипли от моего имени!

– Супругам Шипли принадлежит самая разнообразная недвижимость в окрестностях Финикса. Они слишком загружены, чтобы посещать каждое здание лично. Могу вас заверить, что совсем недавно я беседовала с ними о состоянии Каса-де-Оро и о насущных проблемах, и они готовы во всем пойти навстречу.

– Я требую, чтобы вы еще раз отправились к Шипли, где бы они ни находились!..

– Они проживают в Скоттсдейле, – любезно вставила Робин.

– Вот и отправляйтесь в Скоттсдейл! Скажите им, что мы с Итаном законные супруги, а не влюбленная парочка! И заодно напомните, что в течение года я была образцовым нанимателем!

Робин прокашлялась.

– М-м… не совсем так.

– Что?! Да как вы смеете утверждать, что я хоть в чем-то недотянула до идеального жильца!

– После вступления в должность я просматривала файлы и обнаружила, что как-то раз на территории комплекса с вами случился неприятный инцидент, в результате чего здесь побывала полиция.

– При чем тут я? Я была не виновником, а жертвой!

– В самом деле. – Робин сделала сочувственное лицо. – Об этом даже писали в «Уисперинг-Спрингз геральд». Для вас это, должно быть, был очень и очень драматический момент.

– Да уж!

– Однако когда я обсуждала это с мистером и миссис Шипли, с их стороны проскочило выражение… м-м… «красная тряпка».

Глаза Зои полезли из орбит.

– Красная тряпка?!

– Владельцы комплекса выразили серьезную озабоченность.

– По поводу чего?

– Рода занятий мистера Труэкса.

– И что же их так озаботило?

– Они опасаются, что род его занятий… м-м… потворствует подобным инцидентам. Надеюсь, вы понимаете?

– Ни в малейшей степени. – Ровный тон давался все труднее. – Род занятий моего мужа не имеет никакого отношения к «инциденту», как вы это изволили определить. Это касалось меня, и только меня. Сделайте одолжение, объясните это мистеру и миссис Шипли.

– То есть… – Робин словно закостенела, – вы хотите сказать, что что-то в вас самой потворствует подобным инцидентам? Что ваше присутствие на территории комплекса ведет к росту здесь криминальной активности?

– Нет, я не хочу этого сказать. Что случилось, то случилось – и точка. Больше подобных проблем не предвидится. Хотелось бы, чтобы мистер и миссис Шипли себе это представляли. И не забудьте передать, что я отказываюсь доплачивать за то, что вышла замуж.

– Хорошо, передам.

– Я требую!

– Нет никакой необходимости срывать на мне зло, миссис Труэкс. Я только выполняю возложенные на меня обязанности.

– Конечно, конечно! – едко согласилась Зоя, выудила из сумочки ключи от машины и, второй раз за утро, направилась к выходу из здания. – Бывший менеджер тоже их выполнял, но не с таким рвением.

– Как раз поэтому он теперь и бывший. – Робин произнесла это без злорадства, просто констатируя факт. – По словам супругов Шипли, его больше интересовали спиртные напитки, чем служебные обязанности.

Это объясняло ряд вещей. Например, почему Каса-де-Оро выглядел таким запущенным. В таком случае, что же, да здравствует солдафонство?

Зоя решила, что подождет с такими лозунгами. Время покажет, чего стоит рвение Дюймовочки.

Часом позже, когда Табита Пайн вплыла в офис, она все еще мысленно рвала и метала.

Дверь отворилась. На пороге возникло нечто похожее на ворох дорогих шелковых шарфов, там и сям унизанных медными колокольчиками. Табита Пайн проследовала внутрь, на каждом шагу издавая мелодичный звон.

– Зоя, дорогая, надеюсь, вы не в претензии за то, что я у вас вот так, запросто? – Табита просияла улыбкой, ни минуты не сомневаясь, что ее везде и всегда примут с распростертыми объятиями. – Следовало позвонить и договориться о встрече, но я такая непредсказуемая! Собралась за покупками и подумала: вдруг Зоя у себя? Я всего на минутку.

– О, я нисколько не возражаю. – Зоя оттеснила все неприятное, автоматически принимая любезный тон. – До одиннадцати я свободна, так что присаживайтесь.

– Благодарю.

С подозрением оглядев кресла для посетителей, Табита выбрала одно – видимо, из каких-то высших соображений – и плавно опустилась в него. Шарфы трепетали еще несколько секунд.

– Не буду ходить вокруг да около. Прошлой ночью, во время обычного путешествия в астральном пространстве, на меня снизошло озарение. Надо, чтобы вы, миссис Труэкс, и Линдси Войл поскорее с ним ознакомились.

Зоя поспешила задвинуть врожденное чувство юмора подальше. Не в ее положении сомневаться в астральных способностях Табиты Пайн, хотя и трудно принимать всерьез женщину за шестьдесят, разодетую как хиппи из второй половины двадцатого века.

Самой поразительной чертой внешности Табиты были волосы – седые, длинные, свободно летящие пряди, до самого пояса, издали похожие на вуаль. Неписаный закон гласит, что чем старше женщина, тем короче должна быть ее стрижка. Табита Пайн наотрез отказывалась следовать этому закону.

– Я все думала, как бы донести до вас и Линдси Войл мое личное, уникальное понимание энергетического баланса. Неумение выразить это сводило меня с ума! Ведь чтобы набросать ваши проекты, вы должны проникнуться этим, сжиться, как если бы это все было ваше собственное.

– М-м…

Зоя поискала подходящий к случаю комментарий, но не нашла и внезапно ощутила сильнейшую усталость.

– Так вот, мне было видение, в котором вы и Линдси записались на мои курсы медитации и посещали их, так сказать, рука об руку. Как только эта картина вспыхнула в моем сознании, я поняла – вот он, единственно возможный путь к пониманию для вас обеих!

– О!

Это был сюрприз не из приятных. Зоя не знала, сколько стоят курсы, но подозревала, что мало не покажется.

– Это ведь не составит проблемы, нет, дорогая?

– Никакой. – Она глотнула и ухитрилась улыбнуться. – По-моему, потрясающая идея.

– Вот и славно. На следующей неделе занятие. Жду не дождусь увидеть на нем ваши лица. – Табита вспорхнула из кресла и достала откуда-то из недр своего одеяния листок бумаги. – Здесь расписание и расценки. Пребудьте с миром!

Она поплыла к выходу. Зоя уныло пожелала ей доброго пути, а как только дверь закрылась, с тайным страхом заглянула в листок.

Предчувствия ее не обманули – занятия стоили не меньше, чем визиты к модному психоаналитику. Пару минут она сердито барабанила пальцами по столу, потом набрала номер мужа.

– «Труэкс инвестигейшнз».

– Итан, я только что говорила с Табитой Пайн. Получается, что у меня нет и шанса соперничать с Линдси за проект ее дома, если не запишусь на курсы медитации, а они стоят бешеных денег. Сейчас Табита едет к Линдси, которая, конечно же, побежит записываться сразу, как только ее проводит.

– Поставить дело стоит денег, – резонно заметил Итан. – Не вложишь – не заработаешь. Если ждешь от меня утешений, забудь, у меня хватает точно таких же забот. Только что звонила Бонни. Заказ от городского Клуба любителей истории, на общественных началах.

– Какой?

– Пока не знаю. Собираюсь на встречу с мэром. Судя по всему, она и объяснит.

– Послушай… это, конечно, не самая лучшая смена темы, но по дороге на работу меня перехватила Дюймовочка. Грозится увеличить арендную плату, потому что нас теперь двое в квартире.

– Ну, с ней ты справишься одной левой.

– Хорошо тебе говорить!

Глава 8

Неизвестный замер посреди тесного помещения, пытаясь побороть приступ. В голове как будто схлестнулась пара враждующих армий.

Нет, только не сейчас. Не так скоро.

Нельзя терять контроль над собой. Для этого не время и не место. Охранник может заметить незапертую дверь. Заглянет внутрь, чтобы убедиться, что все в порядке, и наткнется на него.

Но ведь надвигается приступ, а это сильнее, чем воля, чем страх быть пойманным. Это словно приближение бури. Это…

В глазах потемнело. Неизвестный рухнул на пол, слыша только оглушительный треск статики в мозгу.

Наконец это кончилось, оставив его в полном опустошении. После приступов так бывало всегда.

Быстрый взгляд на настольные часы. Прошло всего пара минут, хотя и кажется, что много больше. Время еще есть.

Неизвестный поднялся и заковылял к шкафу с картотекой. Под ногой что-то треснуло.

Звук разорвал ватную тишину помещения. Трясущейся рукой неизвестный поспешно направил под ноги луч фонарика. Растоптанная ручка. Нелепый предмет, украшенный фигуркой Элвиса. Безвкусная дешевка. Не ценная фирменная ручка, которой могут хватиться.

С облегченным вздохом неизвестный подобрал обломки и спрятал в карман.

Надо сосредоточиться. Он здесь не просто так, а по важному делу.

Надо сосредоточиться.

Глава 9

Итан положил руки на стол и адресовал мэру улыбку, которая при всем своем тепле не была поощрительной.

– Миссис Сантана, я не отрицаю, что в виде хобби порой стараюсь решить какое-нибудь убийство столетней давности, но только если найдется свободное время, что бывает не так уж часто. На данный момент я до предела загружен.

– Да, я знаю это от Бонни. – Ухоженная черная бровь Паломы Сантана слегка приподнялась. – Однако она сочла возможным заверить меня в вашем согласии.

– Вот как?

Итан покосился на невестку, сидевшую рядом. Он был уверен, что знает ход ее мыслей – по большей части он был у них примерно одинаковый.

Бонни понравилась ему сразу, уже в тот день, когда брат представил ее как свою будущую жену. Они с Дрю казались прекрасной парой, и было совершенно ясно, что она любит его всем сердцем.

После смерти брата дружба Итана и Бонни еще больше упрочилась. Связанные единой миссией – правильно воспитать оставшихся без отца мальчишек, – довольно скоро они стали относиться друг к другу, как брат и сестра. Это был союз из тех, что остаются незыблемыми в любой ситуации, даже когда поступки другого раздражают.

В данный момент Итан был здорово сердит на «сестричку». Бонни придвинулась ближе, склонилась к нему, и ее милое лицо приобрело умоляющее выражение.

– Это не просто убийство столетней давности, это случай, над которым клуб историков бьется уже два года! Его раскрытие планировалось как вложение клуба в мемориал Керуану. Только представь себе, как это привлечет туристов!

Что ж, он отлично понимал, как много это значит для Бонни. Как и у Зои, у нее был свой проект, которым хотелось блеснуть. Итан смягчился при мысли, что это не такая уж плохая идея. Поможет крепче пустить корни в Уисперинг-Спрингз.

Палома Сантана сидела, сложив руки на коленях, в терпеливом ожидании. Это была женщина едва за сорок, с античным профилем и глубоким, вдумчивым взглядом темных глаз. Ее светлый костюм выдавал неброскую элегантность стиля.

Накануне по телефону Бонни вкратце обрисовала Итану случай, о котором шла речь. Она прямо-таки бурлила энтузиазмом, и идея встретиться с мэром принадлежала именно ей. По ее словам, «Уисперинг-Спрингз геральд» провозгласил Палому Сантана лучшим мэром города со времен основания. Ее предки жили в этих местах еще до поселений первопроходцев, а теперь, как супруга основателя престижного клуба Дезерт-Вью, она вращалась в самом избранном кругу.

Иными словами, лучшего делового партнера нельзя было и пожелать.

– Что ж, рассказывайте. Что за «дело Керуана»?

– О, это одно из интереснейших дел! – Мэр откинулась в кресле и изящно скрестила лодыжки. – Уолтер Керуан был человек блестящего ума, эксцентричный, плодовитый как писатель. Лет шестьдесят назад он работал здесь, в Уисперинг-Спрингз, и как раз здесь написал «Долгое холодное лето». Вы, конечно, читали этот роман?

Итан спешно прошелся по немногочисленным и обрывочным воспоминаниям, связанным с классикой американской литературы. К счастью, ему приходилось держать в руках эту книгу.

– Читал, конечно, – ответил он с облегчением. – Но это было в колледже, так что, сами понимаете… Родная литература шла у нас внеклассно. Итак, Уолтер Керуан.

– Да, да. Бонни уже упомянула, что мы собираемся открыть ему мемориал. Клуб любителей истории собственными силами восстановил дом. В свое время смерть Керуана наделала много шума в литературных кругах.

– И вы говорите, это было убийство?

– Видите ли, точно неизвестно. Никто не знает, что произошло. По газетным статьям тех времен складывается картина, что в ту ночь в доме находились только сам Керуан и его экономка Мария Торрес. Она утверждала, что ничего из ряда вон выходящего не произошло. После ужина Керуан, по обыкновению, перешел в кабинет для работы над рукописью, а Мария, прибравшись, улеглась. На другое утро, не получив ответа на стук в дверь спальни и не найдя его там, она заглянула в кабинет. Керуан сидел в своем кресле сгорбившись, мертвый.

– Причина смерти?

– По заключению врача, сердечный приступ. Однако почти сразу пошли разговоры о том, что Керуан был отравлен экономкой. Вообразите, об этом и теперь еще поговаривают, по крайней мере в среде любителей истории и поклонников творчества Керуана.

Глубоко в недрах души зашевелилось привычное любопытство. Итан раскрыл блокнот и взял ручку.

– А что, есть причина подозревать экономку?

– Довольно типичная. Керуан упомянул Марию Торрес в завещании. – Мэр едва заметно подобралась. – И не просто упомянул, а отказал ей дом.

– То есть желание получить дом расценивается как достаточно веский мотив?

– Да, в том случае, если наследник небогат. Семья Марии Торрес сильно бедствовала, можно сказать, едва сводила концы с концами, и ютилась в такой лачуге, что дом был бы для них благословением.

– Был бы? – Итан поднял взгляд от заметок. – Вы хотите сказать, что он не достался Марии?

– Именно так. Бостонская родня Керуана не потерпела бы того, чтобы ценная недвижимость перешла к прислуге. Для хорошего адвоката нет проблем оспорить подобное завещание. Так и вышло.

С минуту Итан осмысливал информацию.

– А что говорится об орудии убийства? Яд, но какой именно?

– Это лишь предположение, однако существуют яды, после которых остаются все признаки сердечного приступа.

– Ясно. – Он аккуратно вернул ручку в стаканчик и закрыл блокнот. – К сожалению, не могу вас особенно обнадежить. Шансы на раскрытие дела очень малы, если только не удастся эксгумировать тело и проделать нужные тесты, но даже в этом случае результат может быть нулевой. За такой давностью лет все следы яда могли исчезнуть.

– Об эксгумации нет и речи. Как только тело Керуана было освидетельствовано и причина смерти установлена, родственники забрали его в Бостон, где и погребли. Молодое поколение отказывается слышать о возобновлении дела.

– В таком случае, мэм, ничем не могу помочь. Вы ждете от меня ответа на вопрос, который давно уже закрыт.

– В прояснении нуждается не только смерть Керуана, – вмешалась Бонни. – Есть еще одно загадочное обстоятельство. Рукопись, над которой он работал все последнее время, так и не была обнаружена. Она исчезла в ночь его смерти, и вот тут все заинтересованные лица единодушны: между этими двумя событиями есть связь.

– Ах, рукопись… – Итан снова обратился в слух. – Та самая, что он взял с собой в кабинет в тот злосчастный вечер?

– Та самая, – с нажимом подтвердила Палома Сантана. – Марию обвиняют не только в смерти Керуана, но и в похищении бесценного документа.

– Зачем ей было похищать его?

– К моменту смерти Уолтер Керуан уже был известным писателем. Свою первую книгу он опубликовал за пять лет до этого, и она имела успех. Пропавшая рукопись была не просто пачкой рукописных листов, а частью его наследия, и уже тогда стоила немалых денег. Мария не могла этого не знать.

– Есть какие-нибудь предположения насчет дальнейшей судьбы рукописи?

– Одно из них – что она попала в руки частного коллекционера. Увы, никаких доказательств этому нет.

– А что говорила сама экономка?

– Повторяла, что ничего об этом не знает. Время от времени к ней обращались с запросами, но ответ был всегда один.

– А точнее?

– Что Уолтер Керуан был недоволен своей последней книгой. Многократно пытался исправить ее, но ничего не получалось. Кстати, то же самое случилось и с предпоследней. Это его сильно беспокоило, и день ото дня он становился все мрачнее и озабоченнее. По словам Марии, закрывая за собой в тот вечер дверь кабинета, он сказал, что рукопись постигнет та же судьба, что и предыдущую, – она отправится в огонь.

– Так и сказал?

– Да.

– В таком случае вот вам и объяснение тому, что рукопись пропала, – заметил Итан мягко.

– Вовсе нет, – возразила Палома. – Стояла самая середина лета, погода не оставляла желать лучшего, так что ночь выдалась очень теплой. По словам той же Марии, на другой день в камине не было и следов пепла. Выходит, Керуан не осуществил свою угрозу.

– Хм.

– В этом деле есть и другие детали, которые ты можешь найти занятными, – добавила Бонни. – Я уже ознакомилась с нужными статьями и отобрала все полезное. Между прочим, когда утром Мария попробовала открыть дверь кабинета, та оказалась запертой. Ей пришлось сходить за запасным ключом.

– Все?

– Нет. В день смерти Керуана у него побывал посетитель, некий Джордж Эксфорд, и между ними произошла крупная ссора насчет того, готова ли книга для публикации.

– Откуда это известно?

– Со слов экономки. Она утверждает, что Эксфорд ушел в ярости, поскольку Керуан отказался отдать ему рукопись.

– А кто он, этот Эксфорд?

– Литературный агент Керуана. В его интересах было как можно скорее передать рукопись издателю, ведь ему за это причиталась солидная сумма.

– Хм.

Палома бросила вопросительный взгляд на Бонни.

– Не волнуйтесь, – сказала та. – Это как раз тот звук, который выражает у Итана горячую заинтересованность.

Пропустив реплику мимо ушей, тот обратился к мэру:

– Миссис Сантана, у меня такое чувство, что это дело лично касается вас. Вы склонны верить Марии Торрес. Почему?

– Это была моя бабушка, – прозвучал холодноватый ответ. – На ставке фамильная честь, мистер Труэкс.