Текст книги "Жгучее желание"

Глава 5

– Ее зовут Стейси Андерсон, – сообщила Рейн своему собеседнику по мобильному телефону. – В полиции считают, что она последняя жертва урода, которого пресса называет Поджигателем и который подбирает проституток в Сиэтле и Портленде.

– Черт. – Голос Эндрю Китреджа звучал скорее смиренно, нежели удивленно. – Стоит тебе уехать из дому хотя бы на день, как ты сразу же попадаешь в какую-нибудь криминальную историю.

Рейн едва сдержала улыбку. Эндрю был одним из немногих, кто знал о ее «небольших странностях», как он это называл, и воспринимал их как должное. Его друг и партнер Гордон Салазар тоже принимал Рейн такой, какая она есть.

Тетя Велла прекрасно ее понимала, да и отец, если был бы жив, наверняка назвал ее необычные способности нормальными. Но Джадсон Талентайр погиб в автокатастрофе, когда Рейн было всего шесть лет, а вот теперь не стало тети Веллы.

Других близких родственников у Рейн не было. Мать умерла, когда ей исполнилось полтора года. Джадсон Талентайр, раздосадованный необходимостью отрываться от своих драгоценных исследований для того, чтобы заботиться о крохе-дочери, попросил сестру переехать к нему. Велла согласилась и сразу же полюбила племянницу всем сердцем.

Решив проблему с воспитанием ребенка, Джадсон Талентайр мгновенно заперся в своей лаборатории.

День его похорон стал поворотным моментом в жизни Рейн. Небольшую траурную процессию окутывал серый северо-западный туман. А потом случилось то, что Рейн впоследствии назвала ночью огня и слез. Она не могла припомнить всех деталей того судьбоносного вечера, но некоторые пугающие и бередящие душу моменты навсегда отпечатались в ее памяти.

Через несколько месяцев после той ужасной ночи у Веллы случился первый в цепи затяжных приступов депрессии. Осознавая, что она больше не может заботиться о маленькой девочке, и опасаясь, что ту отдадут в приемную семью, Велла обратилась за помощью к другу детства Эндрю Китреджу и его партнеру Гордону.

Те, не раздумывая ни минуты, приняли Веллу и Рейн в свою жизнь и с готовностью брали на себя заботы о девочке, когда Велла с головой погружалась в свои приступы. В конце концов эти четверо стали семьей, защищая Рейн от длинных рук государства.

– Ты говоришь так, словно я делаю это намеренно, – возразила Рейн в попытке поднять своему собеседнику настроение.

– Я знаю, что это не так, – ответил Эндрю. – Но ты не можешь не признать, что твои небольшие странности в последнее время приобрели тенденцию к расшатыванию нервов.

– О, это я тебе всегда обеспечу.

Она расшатывала нервы Эндрю и Гордону с того самого лета, когда ей исполнилось девятнадцать и когда она впервые оказалась на месте преступления. Тогда она обнаружила тело женщины, убитой своим мужем-охотником.

Рейн забралась в кресло с ногами и принялась изучать открывающийся из окна вид. Еще не пробило и шести, но здесь, в горах, ночь наступает рано. Особенно в это время года.

– Слава богу, девушка оказалась жива, – произнес Эндрю. – Представить себе не могу, что пережила ее семья, когда она пропала.

– Она сообщила Лангдону, что у нее нет семьи. Судя по всему, последние пару лет она жила на улице. Офицер сказал, что это вполне в духе Поджигателя. Они обнаружили уже три трупа, и все – молодые девушки вроде Стейси. Одна из Портленда, остальные из Сиэтла.

– Классические жертвы серийного убийцы, – задумчиво протянул Эндрю. – Люди, которых никто не станет искать в случае исчезновения. Только вот интересно, почему Стейси Андерсон была все еще жива, когда ты ее обнаружила.

– Мерзавец сказал, что сначала она должна понести наказание, и для этого запер ее в подвале. Бедняжка думает, что он собирался прикончить ее сегодня ночью. Ей просто повезло, что я привезла агента по недвижимости осмотреть дом.

– А предыдущие трупы тоже были спрятаны в подвале дома Веллы? Что говорят в полиции?

– Не знаю, к какому заключению придут копы, – ответила Рейн. – Но я не засекла следов других жертв. Я почти уверена, что Стейси Андерсон была первой, кого негодяй притащил в дом тети.

– Сомневаюсь, что местные копы воспримут твои слова всерьез.

– Ну, не знаю. Шеф Лангдон занервничал.

Эндрю сухо засмеялся:

– Умеешь ты производить впечатление на копов.

– Ну что тебе ответить? Это дар.

– Когда вернешься домой?

Рейн закинула ногу на ногу.

– На ночь останусь здесь, потому что Лангдон сказал, что детективы из Портленда и Сиэтла могут захотеть поговорить со мной. Выставить дом на продажу, пока там снуют полицейские, я все равно не смогу, так что уже завтра буду дома.

– Я заезжал к тебе сегодня. Накормил Бэтмена и Робина, поиграл с ними немного. У них все отлично.

– Спасибо.

Коты начинали беспокоиться, если их оставляли одних надолго, и тогда могли нанести небольшой квартирке значительный ущерб. Особенно Бэтмен и Робин, которым Рейн отказалась удалить когти. Она не смогла заставить себя лишить их подаренного природой средства защиты даже ради очень дорогих резных украшений на деревянных рамах. Она как никто другой знала, насколько важно иметь хоть какой-то защитный механизм.

– Полагаю, шеф Лангдон припишет всю славу себе? – спросил Эндрю. – Так же как Бредли?

Эндрю и Гордон никогда не одобряли отношения Рейн и детектива Бредли Митчелла.

– Так уж случилось, что Лангдон весьма фотогеничен, – развеселилась Рейн. – Такой, знаешь, суровый местечковый полицейский. Он будет отлично смотреться в вечерних «Новостях».

– Бредли тоже прекрасно выглядел перед камерой. Интересно, сколько еще интервью ему удастся дать теперь, когда ты больше не служишь орудием в его руках.

Рейн лишь уклончиво хмыкнула, получив отставку и все еще испытывающая боль, она пока не решила, как дальше относиться к работе с Бредли. Их личные отношения закончились, но Рейн не была уверена, что больше не хочет ему помогать в расследовании определенных дел. По какой-то непонятной причине, которую не могла объяснить ни Эндрю, ни Гордону, ни даже себе самой, она чувствовала необходимость использовать свой паранормальный талант в деле. Отрицать его было все равно что отказаться от слуха, зрения, обоняния и осязания.

– Хочешь, чтобы кто-то из нас приехал в Шелбивилль? – спросил Эндрю.

– Нет. Не волнуйся. Меня никто не подозревает, – поспешно ответила Рейн. – Я потратила целый час, отвечая на вопросы шефа Лангдона, а потом посоветовала позвонить Бредли и справиться у него обо мне. Кажется, на этом он успокоился. А если честно, скорее был просто рад от меня отделаться.

– Ты посоветовала Лангдону позвонить этому негодяю? – гневно воскликнул Эндрю.

– Бредли – настоящий профессионал, когда дело касается расследования преступлений. Он поручится за меня.

– А как насчет агента по недвижимости? Как бишь его зовут? Спайсер? Как он отнесся к происшествию?

– Потрясен. Подозреваю, что после разговора с Лангдоном он отправился прямиком к себе в офис, чтобы привести нервы в порядок. Одно ясно наверняка: теперь я вообще не смогу продать дом.

– Может, удастся всучить его какому-нибудь простофиле на «и-Бей»?

– Идея неплоха. Но прежде мне нужно очистить его от хлама. Я и забыла, сколько ящиков с картинами хранится в подвале. Тетя Велла всегда рисовала как сумасшедшая, когда приезжала в Шелбивилль.

– Это было для нее своего рода терапией, – произнес Эндрю.

– Знаю.

Зазвонил телефон.

– Похоже, у тебя еще один звонок, – заметил Эндрю.

– Наверное, Лангдон о чем-то забыл спросить.

– Тогда тебе лучше снять трубку. Увидимся завтра. Люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю. Пока.

Рейн закончила разговор и подняла трубку стационарного телефона:

– Слушаю.

– Мисс Талентайр, это Бартон, администратор. К вам посетитель. Его имя Джонс. Вы его примете?

Рука Рейн с тонкой фарфоровой чашкой, украшенной желто-зеленым цветочным узором, замерла в воздухе, и она осторожно переспросила:

– Джонс?

В мире огромное количество Джонсов, но в ее собственной, личной, тщательно контролируемой и ограниченной определенными рамками жизни это имя было как зловещий свет приближающегося поезда.

– Полицейский? – тщетно надеясь на чудо, уточнила Рейн. А что? Бывают же совпадения.

Послышался приглушенный гул мужских голосов.

– Говорит, частный детектив.

Рейн медлила. Может, это и вправду однофамилец? Возможно, семья одной из жертв Поджигателя наняла частного детектива для поисков пропавшей дочери, и он, узнав о событиях в Шелбивиллье, решил поговорить с ней?

А может, ей стоит сесть на метлу и улететь?

Рейн ощутила прилив адреналина. Муки выбора между желанием сбежать и необходимостью остаться до крайности обострили чувства. Первой мыслью было попросить Бартона отправить посетителя восвояси, но Рейн слишком часто сталкивалась с действительностью и знала, что эта сила невероятно упряма. Возникшая на пути проблема не рассосется сама собой лишь потому, что ей так хочется.

При мысли об этом по спине пробежал холодок. А что, если мистер Джонс, ожидающий встречи с ней в холле, и мистер Джонс, ужасно напугавший их с тетей много лет назад, один и тот же человек? Если это так, то он здорово удивится. Ведь она давно уже не шестилетняя девочка, которую можно запугать до смерти.

Так что делать нечего: она просто обязана выяснить, для чего этот таинственный мистер Джонс выследил ее здесь, в Шелбивиллье.

– Пришлите его ко мне, мистер Бартон.

Бросив трубку, Рейн поставила чашку на поднос и поднялась с кресла, но вспомнив, что сидела без обуви, поспешно сунула ноги в туфли, прибавив себе несколько дюймов роста, которые, в свою очередь, придали ей уверенности.

После этого она подошла к окну, включила свои сверхчувства на полную мощность и, затаив дыхание, прислушалась к шагам на лестнице. Ночь окончательно спустилась на город. Несмотря на всю свою решимость не показывать страха, Рейн чувствовала себя как газель, угодившая в болото. Мысль об этом сводила ее с ума, а это хороший знак: злость всегда придавала ей сил.

Шаги прошуршали едва слышно и лишь за мгновение до того, как раздался уверенный и властный стук в дверь. Судя по всему, мистер Джонс предпочитал ходить абсолютно неслышно.

Рейн глубоко вдохнула, взяла волю в кулак и направилась к двери, совершенно не представляя себе, как выглядит мистер Джонс. Воспоминания о ночи огня и слез были довольно смутными: лишь темнота, наполненная криками, и хаос. Она уткнулась в плечо тети Веллы, страшась посмотреть на ужасного мистера Джонса. Даже в шестилетнем возрасте, когда ее удивительный талант еще не получил своего развития, Рейн ощутила силу человека, ворвавшегося в ту злополучную ночь в лабораторию ее отца.

Одного взгляда на вошедшего в ее гостиничный номер мистера Джонса хватило, чтобы понять: не этот человек до смерти перепугал их с тетей Веллой много лет назад. Тому мистеру Джонсу было бы сейчас около шестидесяти, а этот незнакомец казался всего на пару лет старше ее. И все же это обстоятельство не принесло облегчения, ибо сила, исходившая от вошедшего мужчины, превосходила ту, что источал много лет назад тот, другой мистер Джонс.

Нынешний мистер Джонс был довольно высок: даже на каблуках Рейн оказалась на несколько дюймов ниже его. Этот мужественный худощавый незнакомец вполне комфортно чувствовал себя в собственном теле и прекрасно владел собой. При взгляде на его темные, коротко стриженные волосы и голубые глаза на Рейн повеяло прохладой высокогорного ледника. На мистере Джонсе была черная кожаная куртка, черная водолазка, темные брюки и низкие сапоги.

Рейн сразу же поняла, что этот человек так же опасен, как и тот, что напугал ее много лет назад, только вот по какой-то непонятной причине совсем его не боялась. От источаемой им невидимой энергии волосы на затылке встали дыбом, но то был не страх, а смешанное с любопытством возбуждение. Рейн мысленно попыталась подобрать слово, которым можно было бы описать охватившее ее незнакомое чувство, сознание мгновенно подсказало: «трепет».

– Рейн Талентайр.

Незнакомец не спрашивал, а утверждал, как если бы каким-то непостижимым образом узнал ее. Хотя Рейн могла с уверенностью сказать, что доселе они ни разу не встречались. В противном случае она непременно запомнила бы его. Она ни за что не забыла бы этого мужчину с тихим, властным и таким интригующим голосом. С помощью этого голоса ничего не стоит уложить в постель женщину и вызвать на дуэль мужчину. По спине Рейн вновь пробежала чувственная дрожь. Она сделала шаг назад в попытке увеличить разделявшее их расстояние и, взяв себя в руки, произнесла:

– Да, я Рейн Талентайр.

– Закари Джонс. Но вы можете звать меня просто Зак. Я здесь для того, чтобы заключить с вами соглашение.

Что ж, судя по всему, она только что, как Алиса, провалилась в кроличью нору.

– Что за соглашение?

– Мне нужна ваша помощь. – Мужчина протянул ей толстый конверт из плотной бумаги. – В обмен вы получите это.

Рейн бросила взгляд на конверт:

– Что это?

Губы Джонса неспешно растянулись в уверенной улыбке человека, знающего, что в его руках сосредоточены все козыри.

– Здесь недостающие части истории вашей семьи и наследство, которое вы не получили из-за того, что вашего отца выгнали из Тайного общества.

– Не понимаю.

– Все просто: я – тот, кто ответит на вопросы, мучившие вас на протяжении многих лет.

Глава 6

Он строил тактику поведения, основываясь на известной ему информации и своих холодных и расчетливых ощущениях. Дверь в жизнь Рейн Талентайр открылась ему сразу после того, как закончил читать досье, полученное от Фэллона Джонса, ибо мало кому по силам отказаться узнать тайны своего прошлого.

Зак обладал талантом находить слабые места человеческой натуры и предвосхищать действия своих оппонентов. Он не слишком гордился этими своими способностями, хотя и с успехом использовал их, когда того требовали обстоятельства, то есть практически каждый день.

Единственное, чего не учел Зак, – это его собственная реакция на Рейн. Энергия пронизывала его тело, обжигая кровь и приводя в действие незнакомое чувство предвкушения. Зак не мог отвести взгляда от ее завораживающих глаз, да, собственно, и не хотел. Ее нежный вибрирующий голос действовал на его органы чувств подобно песне сирены. Он чувствовал силу этой женщины, она притягивала его как магнит, ее запах и безмолвно бросаемый вызов сводили с ума.

Зак всю жизнь ждал женщину, способную сотворить с ним подобное. Его паранормальный талант десятого уровня подсказывал, что Рейн для него опасна – опаснее всех женщин, что когда-либо встречались на пути, – и в то же время невероятно притягательна.

– Вы из Тайного общества, – констатировала Рейн.

– Да, вы правы, – не стал отрицать Зак. – Так же как ваши родители и тетя, так же как, кстати, и вы.

– Нет.

Зак протянул Рейн конверт:

– В досье говорится, что вы были зарегистрированы там сразу после рождения.

– Моя мать умерла, а отца из общества выгнали.

– Верно. Но ни вас, ни вашу тетю никто не выгонял.

Темные брови Рейн взметнулись над черной оправой очков.

– Это формальность, не так ли?

– Но весьма важная. После смерти вашего отца ваша тетя приняла решение отказаться от наследства, принадлежавшего вам обеим. – Зак переложил конверт в другую руку, привлекая к нему внимание Рейн. – Так что? Хотите получить ответы на свои вопросы, мисс Талентайр?

Взгляд ее необыкновенных глаз на мгновение сосредоточился на конверте.

– Это зависит от цены, которую мне придется за них заплатить.

Зак улыбнулся и мысленно подкинул кости, наслаждаясь ощущением возбуждения, всколыхнувшегося в груди при попытке обыграть эту женщину.

– Какого черта… – Зак протянул конверт. – Досье ваше независимо от того, согласитесь вы мне помочь или нет.

Рейн взяла конверт в руки, и на ее лице отразилась крайняя настороженность.

– А что будет, если я откажусь вам помогать?

Зак пожал плечами:

– Проиграю пари.

Рейн медлила, но Зак чувствовал невольно пробуждающееся в ней любопытство, на что, собственно, и рассчитывал. Со смертью тетки оборвалась нить, связывавшая Рейн с той частью истории семьи, что объясняла ее отличие от других людей. Так разве могла она устоять перед соблазном?

Зак раньше ее понял, что одержал победу: благодаря своему таланту увидел, как Рейн едва заметно поджала уголки своих чувственных губ и слабо шевельнула рукой.

– У вас пятнадцать минут, – произнесла она наконец и распахнула дверь пошире. – Если мне не понравится то, что услышу или прочитаю в досье, или если пойму, что вы лжете, вам придется уйти.

– По рукам.

Зак вошел внутрь, не давая ей возможности передумать, мисс Талентайр указала ему на кресло возле стола.

Эта комната оказалась больше обычного гостиничного номера за счет некоего подобия гостиной с электрическим камином, что создавало ощущение уюта. Зак опустился в кресло, но куртку не снял, решив, что Рейн еще не готова увидеть пистолет.

Она опустилась в другое кресло, закинула ногу на ногу и положила руки на обитые тканью подлокотники, даже не сделав попытки предложить гостю чаю. Впрочем, на подносе все равно стояла только одна чашка.

– Что вам известно о Тайном обществе? – начал Зак издалека.

Рейн небрежно пожала плечами, как если бы заданный вопрос не представлял для нее никакой важности, однако чутье подсказывало Заку, что на самом деле собеседница лишь искусно изображает безразличие.

– Очень мало. Тетя редко заводила об этом разговор. Я пыталась отыскать какую-нибудь информацию в Интернете, но ничего не нашла.

– Сведения о Тайном обществе в Интернете есть, но все его сайты тщательно зашифрованы.

Рейн презрительно скривила губы:

– Всего лишь еще одно среди многих.

– А назовите мне хоть одну организацию, уходящую корнями в глубину веков и не являющуюся тайной. Прибавьте к этому то обстоятельство, что основатель Тайного общества был алхимиком.

– Сильвестр Джонс.

– Верно. – Зак улыбнулся. – Это вам известно.

– Тетя упоминала его имя. – Рейн на мгновение замолчала, а потом холодно произнесла: – Полагаю, это один из ваших предков?

От ее тона Зак поморщился:

– Тоже верно. Все эти древние алхимики славились своим затворничеством, таинственностью и одержимостью. Должен сказать, общество гордится этими традициями и следует им.

– Судя по тому, что я слышала от тети, потомки Сильвестра Джонса возглавляли общество со дня его основания. – Рейн принялась барабанить пальцами по подлокотникам. – Вряд ли такую организацию можно назвать демократичной.

– Верно то, что с момента основания Тайного общества кресло магистра всегда занимали люди под фамилией Джонс, – не мог не признать очевидного Зак. – Но, начиная с викторианских времен, существует выбираемый членами общества Высший совет, который и назначает магистра, и может снять с этой должности. Магистр, в свою очередь, подчиняется совету.

– Ну, если ваше общество такое современное и почти демократичное, к чему секретность?

– На то есть причины.

– Например?

– Подумайте сами. – Зак кивком указал на конверт. – Вы – реальный человек, обладающий уникальным даром, но, судя по этому досье, не пишете релизов для прессы и не принимаете участия в ток-шоу.

Рейн немного помедлила, а потом сильнее вжалась в спинку кресла.

– Хорошо. Я поняла, о чем вы.

– Общество было создано и продолжает существовать по двум основным причинам: оно исследует природу паранормальных явлений и дает убежище тем, кто обладает паранормальными способностями.

Рейн замерла.

– Убежище?

– Как член общества вы автоматически становитесь частью цепи из таких же людей, как вы, обладающих паранормальными талантами, настоящих экстрасенсов, а не сумасшедших и шарлатанов. Вы получаете возможность общаться с людьми, которые верят в существование так называемых «дополнительных ощущений» и понимают вас. – Зак еле заметно улыбнулся. – Внутри общества обладание паранормальными способностями считается вполне естественным.

– Какая интересная концепция, – спокойно произнесла Рейн.

– На протяжении веков отношение людей к проявлениям паранормальных способностей было весьма недвусмысленным. Подобные явления считались происками ведьм, волшебством или вообще плодом чьего-то воспаленного воображения. И тем не менее существует великое множество легковерных людей, ставших жертвами мнимых духовных руководителей, медиумов и предсказателей судьбы. Только в обществе изучение паранормальных явлений поставлено на научную основу, только внутри общества тех, кто обладает сверхъестественными способностями, считают нормальными, но не за его пределами.

– Да я и сама пришла к такому же умозаключению, – сухо кивнула Рейн.

– Конечно, некоторые полицейские и отчаявшиеся родственники, оказавшись в тупике, прибегают к помощи обладателей столь необычных способностей. Только это никоим образом не меняет отношения основной массы населения к таким людям. Их продолжают считать шарлатанами, жуликами и сумасшедшими.

Ответная улыбка Рейн оказалась слишком ослепительной и слишком хрупкой.

– Иными словами, мы вызываем в окружающих страх.

Зак задел ее за живое.

– Кажется, я догадываюсь, что говорили окружающие о вашей тете, – мягко произнес Зак.

– Да то же самое, что и обо мне.

– Кто-то, кому вы доверяли, тоже?

– Да.

Зак кивнул:

– Буду с вами откровенен. Даже внутри общества те, кто способен слышать голоса, считаются особенными.

– Понимаю.

– Постарайтесь не принимать сказанное мною на свой счет. Дело в том, что обладатели мощных паранормальных способностей заставляют окружающих нервничать и чувствовать себя неуютно.

– Даже тех, кто обладает сходными талантами?

– Да. Но я могу гарантировать, что внутри общества гораздо комфортнее, нежели за его пределами. – Зак бросил взгляд на конверт. – Из этого досье следует, что на протяжении последних полутора лет вы оказывали содействие в расследованиях детективу Бредли Митчеллу из полицейского департамента Орианы: обеспечивали информацией, с помощью которой было раскрыто несколько «висяков» и недавнее похищение.

Рейн заметно напряглась.

– Вам известно о моем сотрудничестве с Бредли?

– Благодаря вам он стал настоящей звездой в своем департаменте. Поговаривают даже, что ему прочат место начальника, когда тот уйдет на пенсию.

– Какое подробное досье. – Рейн выглядела несчастной. – Мое имя никогда не упоминалось в отчетах Бредли.

– Я знаю, что вы прикладывали все силы, чтобы остаться в тени, так что в средствах массовой информации фигурировало лишь имя Митчелла.

Рейн быстро взяла себя в руки и теперь вновь излучала прежнюю уверенность.

– Именно этого я и хотела.

– Потому что боялись, что вас сочтут мошенницей, такой же сумасшедшей, как ваша тетя?

На секунду Заку показалось, что Рейн вышвырнет его вон, но уже в следующее мгновение она одарила его ослепительной улыбкой, которая, однако, не коснулась ее красивых глаз.

– В то время эти причины казались мне достаточно весомыми.

– Так и есть, – согласился Зак.

– Вам действительно известно обо мне довольно много. – Улыбка исчезла с лица Рейн так же неожиданно, как и появилась, когда она посмотрела на конверт. – Значит ли это, что общество все эти годы не выпускало из поля зрения ни меня, ни мою тетю?

– Нет. Если честно, вас обеих потеряли сразу после гибели вашего отца.

– Тогда откуда вы столько знаете о моей жизни?

– Все, что я знаю, было собрано за последние двадцать четыре часа. Агентство, в котором я работаю, умеет добывать необходимую информацию очень быстро. Но мне не нужно читать досье, чтобы понять, как бы вы себя почувствовали, если бы средства массовой информации начали трубить о вас как о штатной ясновидящей полицейского департамента.

– В самом деле? – Рейн едва заметно вздернула подбородок. – И почему же?

– Потому что я чувствовал бы себя точно так же.

Однако слова Зака не произвели на Рейн должного впечатления.

– Что, действительно?

– Памятуя о вашем успешном сотрудничестве с полицейским департаментом на протяжении восемнадцати месяцев, я осмелился предположить, что вы унаследовали талант вашей тети или нечто на него похожее. Вы слышите голоса, верно?

Рейн замерла, даже, казалось, перестала дышать.

– Расслабьтесь, – произнес Зак. – У меня самого бывают видения, так что знаю об этом не понаслышке.