Текст книги "Эра чудес"

Глава пятая

– Ты абсолютно уверен, что это не ловушка? – в который раз спросил Джесперсен.

Органдо Поттер осмотрелся. На капитанском мостике реактивного баркаса «Коаст Гард», был потушен весь свет, за исключением затемненной лампы на навигационном столе, но летнее северное небо было настолько ярким, что в его свете вполне можно было разглядеть лица. Уже не первый раз он пожалел, что взял с собой бродячего шведского ученого в качестве «ученого советника» – на кой ляд годится человеческая наука, когда дело касается инопланетян? С закравшимся в его голос раздражением, он сказал:

– Я уже говорил тебе. Мы наверняка знаем, что они в отчаянии. Разве это не ясно из того, что они сделали для Конгрива?

Не поворачивая головы, всматриваясь в мутное морское пространство, Конгрив цинично забормотал:

– Иногда мне кажется, доктор, что вы перестали считать русских людьми! Они, как и мы с вами, также могут перепугаться. И уж поверьте мне, в данный момент они напуганы.

В этом оцепенении практически на военной территории она со своими распущенными светлыми волосами, безупречным макияжем, в черном бархатном брючном костюме (единственное, чем она поступилась ради задания, так это своими обычными яркими открытыми костюмами) была здесь слишком неправдоподобна. Грета Деларю раздумывала над одним из тех якобы невинных вопросов, и даже Поттер оставался в неведении, в каком направлении летят ее мысли… и это притом, что она была его любовницей вот уже шесть месяцев.

– Это совершенно очевидно, Майк. Но вот что их пугает больше: чужие или Бушенко?

Конгрив ответил не сразу.

Во время этой паузы Поттер поймал себя на мысли, что вот уже который раз он изучает шпиона и старается обнаружить в нем доказательства его преданности.

Конгрив был все еще в русской одежде: в зеленом пиджаке на молнии спереди, в черных брюках с эластичными отворотами, напоминавшими бриджи казака, которые были в моде в последнее время, когда мода все еще существовала и могла привлекать внимание нового русского преуспевающего класса. Его волосы, стриженные по московской моде, отросли, но с тех пор, как он вернулся, у него вряд ли было время на такие мелочи, как стрижка волос.

– Десятками тысяч, – думал Поттер, – люди вот в таких одеждах попадают под зависимость от Бушенко. Он пожирает Россию, словно новый Хан Золотой Орды. Интересно, нападали ли его агенты на Конгрива?

И если да – то как?

– Жаль, – наконец произнес Конгрив, – что люди так и не вылечились от презрения к шпионам! Я – хороший шпион, черт возьми, и горжусь этим. Последние восемь лет я приезжал и уезжал из Союза, и, они даже не были до конца уверены в том, что я иностранец, даже после того, как изменили ко мне свое отношение. Они приняли игру. Я потратил целую неделю на проверку и только затем пошел в открытую. Они послали меня в Австрию по своему собственному правительственному маршруту, дав 10000 рублей и сообщение. По моему глубокому убеждению, они одинаково бояться и чужих, и Бушенко, ибо невозможно отделить одно от другого. Если бы не чужие, он не достиг бы такой власти. В отличие от меня, вы еще не видели, что он вытворяет в России!

Наконец, оторвав свой взгляд от моря, он повернулся:

– Там совсем не то, что на Земле Грэди. Ради Бога, это вовсе не похоже на что-то вроде золотой лихорадки! Это какой-то рак варваризма, который расползается как огонь по сухому лесу!

– Мне остается только жалеть, – с удивлением услышал Поттер свой собственный голос, – что мы не знаем, с чем именно мы может там столкнуться.

– Это может быть целая дюжина самых различных вещей, – пожала плечами Грета. – Думаю, это действующее устройство чужих. И если я права – нас может поджидать большая опасность, чем мы думаем.

Джесперсен ухмыльнулся. Это был высокий мужчина, но из-за постоянных тревог от него остались кожа да кости. Его волосы, в былые, до появления пришельцев, времена русые, поседели и теперь выпадали, кажется, даже от прикосновения расчески.

– Судя по тому, что они сообщили Конгриву, мы не можем ни в чем быть уверены. Все эти кривотолки слишком двусмысленны.

– Ну вот, опять! – пробурчал Конгрив. – Я надеялся, что хоть ученые окажутся менее ограниченными, чем политиканы, но, похоже, я ошибся… Нет, доктор Джесперсен, это не кривотолки. В них как раз таки очень много смысла! Они нашли что-то такое, за что Бушенко отдаст все, что угодно. Они не могут хранить это в Союзе, потому что их везде поджидает опасность; они не могут переправить это западнее в Европу, потому как во владении у Бушенко сосредоточены почти все противоракетные установки, и любой самолет, который пожелает сесть на эту землю, скорее всего, будет сбит. На север перевозить не имеет никакого смысла – это тупик, скорее всего, оно застрянет в Финляндии До тех пор, пока туда не доберется Бушенко. Они считают, что это можно безопасно вывезти через Владивосток, и если я гарантирую им сохранность во время пути, они попытаются провернуть этот вариант.

В его голос звучала явная озабоченность. Поттер задумался о том, как часто он уже прокручивал эту историю – под гипнозом, под воздействием наркотических средств. Разум Поттера снова и снова возвращался к этой мысли в поисках возможного предательства.

Радио над навигационном столом затрещало, и командир корабля, не отрываясь от экрана радара, ответил:

– Арлекин, Арлекин – пешка на ладью 4.

– Коломбина, – послышался отделенный голос, – Ферзь на Ферзь 1, шах!

– Они подходят, – шепотом сказал Поттер, обходя плечо командира и направляясь к корме.

Капитан, стоящий за штурвалом – тоже военный, но не офицер «Коаст Гарда» – отдал приказ узнать, как далеко они находятся.

Командир выключил радио и вкратце рассказал, что у него на границе диапазона радара неопознанное судно, то же самое он согласно коду радировал и в штаб-квартиру на судне «Коломбина». Это была любопытная замена на время операции: после повсеместного истребления ядерных материалов, Военно-Морские Силы остались без авианосцев, атомоходов и атомных подводных лодок… «Коломбина» была небольшим противолодочным реактивным судном.

Нескончаемая пауза. В это время все глаза были направлены на едва освещенное затемненной лампой и зеленым светом радара лицо командира.

– Арлекин, – наконец произнес он, – Обнаружили шах, все точно, слон на Ферзь 5.

– Если кто-нибудь нас услышит, – пробормотал Джесперсен, – то будут уверены, черт возьми, что не поверит, будто мы просто убиваем время, играя в шахматы.

– Действуйте! – заорал Конгрив, – Может быть, она и не очень хороша, но это игра! Дьявол, я потратил целую неделю, чтобы разработать этот код!

Джесперсен нахмурился, но, к счастью, не успел ответить.

– Что за черт… – отчасти сам себе сказал командир. – Либо у нас что-то с радаром, либо они… Да нет, это на самом деле они.

– В чем дело? – спросил капитан.

– Не знаю. Это определенно не совсем то, чего мы ожидали. Расстояние сокращается с каждым оборотом, а скорость, – командир проверил экран радара, – Господи Иисусе! 65 узлов. Мистер Конгрив, вы уверены, что мы ожидаем морской корабль?

– Во всяком случае, мне так сообщили, – ответил Конгрив. – Может быть, в последнюю минуту им удалось заполучить самолет, однако вплоть до сегодняшнего дня они однозначно сообщали о прибытии корабля. Во всяком случае, и для самолета, это не слишком ли медленно.

– А может, это, вертолет, который специально летит низко, чтобы его можно было засечь на радаре? – предположила Грета.

– Возможно, – согласился командир, – но, потише, пожалуйста.

Он восстановил свою связь со штаб-квартирой корабля. Поттер, Грета и Джесперсен стояли рядом и бессмысленно всматривались в ту сторону, откуда должен был появиться русский корабль, прекрасно понимая, что еще рано, и корабль разглядеть пока невозможно.

– Когда они должны появиться в зоне нашей видимости? – спросил Джесперсен, всматриваясь в бинокль, висевший на его тонкой шее.

– Зависит от его размеров, не так ли? – насмешливо ответил Конгрив, и швед покраснел.

Голос «Коломбины» бормотал:

– …теперь?.. Ах, да. Защищайте короля, шах, и шах на следующем ходу. Слоном. Будьте осторожны.

– А это еще что значит? – заворчал Джесперсен.

– Их преследуют, – произнес Поттер. – Так, Конгрив?

Шпион кивнул, озабоченно всматриваясь в сумеречное небо.

Поттер пропустил ответ своего собственного корабля, но это было и неважно. Следующее сообщение штаб-квартиры было о том, что пешка берет пешку, и откуда-то из-за кормы появилась череда дюжины светящихся объектов, пересекающих зенит, словно падающие снизу вверх звезды. Напряжение росло, и вдруг…

– Попали! – взволнованно закричала Грета. Это было совсем не похоже на нее, обычно такую спокойную и непроницаемую.

На мгновенье над горизонтом возникла и тут же исчезла алая вспышка.

– Вы знаете, что это было? – приглушенным голосом спросил Поттер у командира.

– Воздушная атака, – также тихо ответил офицер. – Хотя я не понимаю, почему выстрелы последовали из-за кормы. Нас должна была прикрывать пара ракетоносцев, но они обязаны были следовать впереди нас.

– Защищайте Ферзя! – закричал голос с «Коломбины», и в то же мгновение поднявший бинокль Джесперсен вскрикнул.

Приближение корабля привлекло внимание Потте-ра. Даже без очков он без труда разглядел его необычное строение.

– Что это? – спросил он.

– Думаю, это «Красный Кит», – ответил Конгрив.

Поттер пытался понять, как может существовать этот нелепый кривобокий, наполовину погруженный в воду, наполовину торчащий снаружи, корабль.

– Ради Бога, что такое «Красный Кит»?

– Гидроаэроход, – неожиданно ответила Грета, – четыре турбины, два подводных крыла и два надводных. Экспериментальное судно. Предназначено для скоростного передвижения в Китайском море. Сейчас он делает всего 65 узлов, но это не полный ход, он рассчитан на 110 узлов.

– Тихо! – приказал капитан, звук двигателей стал заметно громче, и Поттер понял, что он пропустил кукую-то существенно важную информацию с «Коломбины».

Командир кивнул капитану, и тот потянулся к панели управления.

– Хватайтесь за что-нибудь! – закричал он пассажирам. – Полный вперед!

Все, кто стоял на палубе, ухватились за .металлические поручни, обрамлявшие капитанский мостик, в ту нее секунду «Коаст Гард» оторвался от преследующего их корабля, который подскочил на трех волнах, осел на подводных крыльях и несуразно застыл, как лимузин на проселочной дороге. Струя воды била из его плюмажа назад ярдов на 100.

– Что-то случилось? – спросил Поттер.

– Да, – подтвердил его опасения капитан. – Наверху вертолет с инфракрасными камерами и электронным умножителем. Пилот докладывает, что у русского… э-э… судна подбито одно крыло и выключен один двигатель, чтобы скомпенсировать тряску. Скорее всего, оно было подбито еще до того, как мы сбили преследующий его самолет.

– Я вижу повреждения, – воскликнул Джесперсен, – не понятно, как они еще держатся на плаву?

Поттер заметил на переборке свободный бинокль и схватил его. Джесперсен был прав. У этого странного корабля не только не хватало одного крыла, но и была огромная дыра в корпусе, куда заливала вода.

Внезапно радио разразилось взрывом неистовой русской речи. И хотя Конгрива никто не просил, он принялся переводить, что они говорят:

– Они в большой опасности – на этой скорости подводные крылья могут попасть в резонанс, и корпус начнет дрожать, а в случае, если они уменьшат скорость, то упадут на воду, и та начнет заполнять трюм через отверстие, если же они увеличат скорость, то из-за отсутствия одного крыла они слишком накренятся. Им необходимо срочно покинуть корабль! Если мы можем подойти ближе и взять их на борт, мы должны подать им сигнал – включить три раза прожектор.

Неожиданно капитан включил прожектора на палубе, и вся команда предстала в светящейся белизне.

– Смотрите! – прошептала Грета. Громадный неправильной формы русский корабль закрутило в ужасном водовороте. Выброшенный за борт люк оставил за собой след на корпусе. Словно марионетки, одна за другой вываливались фигуры.

– Но почему на таком повороте?.. – ни к кому не обращаясь, сказал капитан, а потом добавил: – Ну да, конечно, центробежная сила выбросила их из кильватера.

– Кто бы ни был за штурвалом – он знает свое дело, – оценил взглядом профессионала командир.

Капитан снова пустил малый вперед, и судно стало взбираться по волнам. Поисковый прожектор в носу корабля сразу же обнаружил три барахтающихся на волнах головы.

«Красный Кит» завершил разворот на 180 градусов и лег на свой курс. Еще одна кукла-фигура нырнула вниз, и мгновением позже судно упало на воду, его нос опустился, и оно со скрежетом развалилось на части.

– Получилось! – закричал Поттер вне себя от охватившего его возбуждения.

– Черта с два, – бросила Грета. Поттер удивленно посмотрел на нее.

– Черта с два! – повторила она, – Навряд ли они могли пропихнуть то, что везли для нас через запасный выход, не так ли? Я видела только выпадающих в воду людей, которые ничего с собой не брали, а это значит, то, ради чего мы претерпели все эти неприятности, находится сейчас на дне Тихого Океана!

Глава шестая

Наблюдая за прекрасным маневром, выполняемым рулевым русского судна, за выпрыгивающими из запасного выхода людьми, Поттер совершенно позабыл об ожидаемом ими грузе. За несколько минут произошло столько всего, что абсолютно не было времени спокойно подумать. Он старался успокоить себя мыслью, что ценный предмет – чем бы он ни был – мог быть размером с карман… хотя вряд ли такие размеры соответствовали масштабам городов чужих или тем мистическим субстанциям, которые, как известно, можно было в них разглядеть.

Все четыре спасательных жилета отлично держали людей на воде, и хотя один из спасшихся был явно без сознания, никакой жизненной необходимости в спешке не было. Поттер стоял на палубе и наблюдал за мускулистым матросом, управлявшимся со спасательным устройством – кошкой и привязанному к ней лассо, которое должно крепко обхватить в кольцо тело за бортом.

Первым спасли грузного толстяка, его спасательный жилет едва-едва застегивался на груди. Он нахватался воды и теперь беспомощно задыхался в кашле, потом последовал бледный мужчина с остроконечной каштановой, посеребренной морской солью бородой.

Этот был в значительно лучшем состоянии. Не успел он встать на палубу, как тут же выпрямился и даже в благодарность поклонился моряку, который его вытащил. Конгрив обратился к нему по-русски, и тот горячо пожал ему обе руки.

– Что он говорит? – прошептал Поттер.

– Его зовут Алексей Зворкин. Врач. Сказал, что еще никогда в жизни не был так рад, как сейчас, когда мы включили прожекторы.

– В чем заключается его роль в данной миссии?

– Я еще не спросил об этом, – подвел итог своего Разговора со спасенным Конгрив.

Третьим выловили человека без сознания. Как только он, обмякший как дохлая рыба, появился на палубе, Зворкин забыл обо всем и с проклятьями бросился к нему. Упав на колени, он проверил его пульс и зрачки. В неистовстве он бормотал указания Конгриву.

– Нам необходимо срочно перевести его вниз, – объяснил бывший шпион, – у него слишком слабый организм.

– Охотно верю, – согласился Поттер. Было что-то неправильное в бледном лице, видневшимся над спасательным жилетом. Деформированное. Неправильное соотношение черт лица: слишком низкий лоб, слишком широко поставленные глаза, бесформенный идиотский рот.

– Диабетик, – сказал Конгрив, – к тому же страдает от какого-то кожного заболевания и что-то еще, – последовал медицинский термин, – я не знаю, как это по-английски.

– Раз он здесь, значит, нужен, – пробурчал Поттер, – Отнесите его вниз, и проследите, чтобы у доктора было все необходимое.

Он повернулся проверить, как себя чувствует толстяк, и обнаружил, что Грета и Джесперсен ведут с ним на ломанном русском языке оживленную беседу. То и дело возникали неловкие паузы, во время которых они пытались подобрать нужные слова. Поттер не знал ни единого русского слова и почувствовал зависть.

– Кто это? – спросил он.

Хотя слова Поттера были обращены к Грете, Джесперсен, как обычно, ответил ему с легким вызовом:

– Не узнаете? Это же Павел Абрамович – их министр науки!

Ну конечно! Поттер проклинал себя за то, что не узнал его; но откровенного говоря, даже после того, что сообщил Конгрив, он не ожидал встретить здесь лицо столь высокого ранга. Абрамович не был один из тех политиков, кто зря просиживал свои штаны, кроме того, когда он попал в Верховный Совет, он уже был Академиком Союза с достойной внимания диссертацией.

Поттер уже собирался, как подобает, представиться когда где-то позади послышался крик, и он обернулся.

Четвертый забирался на палубу сам, без посторонней помощи. Блестящие черные мокрые волосы обрамляли скуластое славянское лицо; на бледном лице алые губы казались открытой раной. Женщина? Конечно!

На чистом английском языке она произнесла:

– Огромное спасибо. Мы надеялись добраться сами, поэтому-то я и попросила, чтобы нас встретило и проводило в порт судно с реактивным двигателем. Но мы не смогли избежать нападения, ибо морская вода все-таки не совсем моя стезя!

Она одарила светящейся улыбкой всех, кто был в поле ее зрения.

Все замерли от удивления. Поттер прервал общее замешательство, выступив вперед и протянув руку:

– Орландо Поттер, – сказал он, – я здесь главный, теоретически. Я заместитель председателя Комитета Конгресса по Чрезвычайным Ситуациям, если это Вам, конечно, о чем-нибудь говорит.

– Да, это вроде нашей комиссий по, – девушка, вскинула руку, подыскивая слово. – О, я не знаю английского эквивалента! Меня зовут Наташа Николаева.

Ее самообладание чрезвычайно его восхищало.

– Это вы были… штурманом корабля? – спросил он.

Да, это я им управляла, – сказала она и слегка поморщилась, – Но это не совсем то, к чему я привыкла, понимаете, я космонавт.

Космонавт! Это слово принесло в душу Поттера агонию ностальгии: столько несбывшихся мечтаний… Прежде чем он нашел, что ей ответить, пришла Грета и тронула его за плечо:

Орландо, ты должен пойти к Абрамовичу, ему нужно сообщить что-то очень важное, но он не хочет разговаривать ни с кем, кроме как с представителем правительства.

В ее голосе послышался легкий намек на раздражение или даже зависть. Поттер извинился перед русской девушкой и хотел уже откланяться, но она остановила его:

– Что с Питиримом? С ним все в порядке?

– Вы имеете в виду болезненного мальчика? – Поттер заметил, что слова вылетели у него автоматически, но спасенный и вправду был так молод, что казался подростком, – Он внизу с врачом. О нем как следует позаботятся.

– Я очень рада, – воскликнула девушка, – Любой из нас мог бы умереть, только не он.

Почему? Почему простой мальчик, на вид явно слабоумный, важнее Министра Науки? Однако Поттер не успел спросить ее об этом, капитан прервал ход его мыслей…

– Мистер Поттер, отведите, пожалуйста, всех вниз. Мы уходим, и хотя наш корабль 110 узлов и не даст, здесь, на палубе, в любом случае будет легкий ветерок.

Легкий ветерок, повторял про себя Поттер. Корабль-преследователь рассекал волны на скорости около сорока пяти узлов; шум ветра и звук турбин, распространяющиеся по всему корпусу, превратили разговор в тесных каютах, находящихся в сердце корабля, в крик, который говорящие старались приспособить к обстановке.

К ним присоединился Конгрив и сообщил, что Зворкин в медицинском водонепроницаемом халате, обхваченным вокруг пояса ящиком с инструментами, просил не беспокоить его, пока он будет колдовать над бессознательным Питиримом. Он сел рядом с Абрамовичем; толстяк по сравнению с другими был в наихудшем положении, когда пытался перекричать шум; сдавливающий его кашель превращал крик в хрип. Однако все, что он говорил, было предназначено либо для Конгрива, либо для сидящей по другую сторону Наташи.

Поттер поймал взгляд Наташи.

– Пожалуйста, объясните Мистеру Абрамовичу, кто я такой. Также сообщите ему, пожалуйста, что доктор Джесперсен является Профессором Физики Университета Британской Колумбии, а Мисс Деларю – старший исполнительный директор Федеральной Научной Службы, поэтому он может положиться на любого из нас.

Наташа исполнила его просьбу, и в ожидании, пока она переведет ответ, Поттер заметил, что смотрит на Грету. Какое кислое выражение на ее красивом личике. Неужели это зависть?

Да, похоже. Он вспомнил, как впервые это выражение появилось, когда капитан сделал комплимент Наташе, что она профессионально управлялась с «Красным Китом». Он хорошо знал, что Грета не выносит, когда какая-нибудь женщина превосходит ее хоть в чем-нибудь, будь то красота или профессиональные навыки.

Она, должно быть, совсем девочка, этот космонавт… Интересно, что она думает о чужих, может, она их ненавидит? Сколько амбиций, тяжелых тренировок прошли впустую из-за них? Как много воды утечет, прежде чем новый космический корабль покинет эту разоренную планету.

Однако сам Поттер уже давно понял, что не может ненавидеть чужих. Они были слишком чужие для его понимания. Это все равно, что ненавидеть бактерии или тучу.

Ему тяжело говорить, – сказала Наташа, снова поворачиваясь к Поттеру, – болит горло, так что, пожалуйста, задавайте вопросы мне, а я буду их переводить только в том случае, когда сама не смогу на них ответить. Вас это устраивает?

В ее восхитительном английском стали возникать нотки несовершенства; одним их них была эта архаичная фраза. Несмотря на это, ее акцент был довольно приятным. Пока Поттер формулировал свой первый вопрос, Грета голосом, горьким как алое, обогнала его:

– Какой смысл во всем этом? Мы ничего не спасли, кроме вас самих?

– Простите? – Наташа озадаченно посмотрела на нее.

Поттер бросил недовольный взгляд в сторону Греты, и та замолчала. Ее все еще беспокоило, что устройство чужих не было спасено с утонувшей лодки, однако по поведению русских не было заметно, чтобы они считали свою миссию провалившейся. Как раз наоборот, казалось, они были в очень хорошем настроении.

– Мисс – э-э – мисс Николаева, – сказал он, – Вы понимаете, нам необходимо узнать всю историю с самого начала, поскольку то, что нам поведал Конгрив, не все до конца объясняет.

Она кратко посовещалась с Абрамовичем, тот кивнул, и Наташа откинулась назад, закинув ногу на ногу.

– Очень хорошо! Во-первых, вы знаете, что сейчас происходит в России – Бушенко, словно бешеный зверь, вместе со всякими примкнувшими к нему разбойниками и негодяями, взобравшись на кучу таких же бешеных, разваливает организацию нашего государства и дерется за ее кусочки. Как в джунглях! Сначала был только один участок вокруг… города чужих, по-моему, так вы называете их по-английски. Нам не хватает смелости так их называть. Официальное название «энергетический феномен». Но лично я совершенно уверена, что внутри них есть разумные существа намного больше развитые, чем мы.

Он расползается, как чума. Однако мы не понимаем, откуда у Бушенко такая поддержка. Мы так много сделали для наших людей и в ответ рассчитывали на их преданность. И хотя в большой степени это просто предрассудок, но любовь к Матушке России все-таки существует. Несомненно, Бушенко начал с оставшихся в живых обезумевших неуправляемых армий, которые мы послали против… чужих. Тысячи из них спаслись, но были абсолютно дезорганизованы, пока он не занялся ими, затем к ним примкнули либо охваченные ужасом люди, либо те, которые хотели спасти свою шкуру от его терроризирующих население банд. Но еще это не все. Мы послали шпионов и отряды на его территорию, допросили тех, кого захватили в схватках с ним и вот тут-то мы выяснили следующее. Наше правительство сделало все возможное в схватке с чужими, но Бушенко смог сделать то, что нам не удалось. Таким образом, оказавшись перед ужасной и непонятной нависшей над нами угрозой, люди с радостью пошли за ним.

Она замолчала, переводя взгляд от лица к лицу.

– Вот что нам сказали наши пленные: Бушенко нашел способ входить и выходить из города чужих по собственному желанию, и, как доказательство, достал там много поразительных предметов.

– Вы имеете в виду, – дрожащим голосом произнес Поттер, – он не сошел с ума?

В памяти возникли киноленты, показывающие людей, вошедших в города чужих в Северной Америке, которых в тот же момент охватило безумие. Психов. В нашей стране тоже многие сошли с ума, пытаясь это сделать, – согласилась Наташа. – И все же: это действительно похоже на то, каким образом Бушенко увеличил количество своих союзников. На самом деле тогда, мы полагали, что он случайно наткнулся на какой-то секрет. Возможно, некий чужой объект, который может защищать его. Вполне вероятно, что на него работает ученый, который произвел новое открытие. Во что бы то ни стало, нам было необходимо это узнать. Так у нас возник план послать шпиона в его штаб-квартиру. Прежде это была военная база в районе Уральских гор, предназначенная для расположения войск в случае атомной войны. У нас были все карты, мы могли отключить всю сигнализацию, знали все тайные тропы. Но что нам было делать с тем, что мы там найдем? Вскоре вся Россия…

– Это все мы уже слышали! – прервала Грета. – Так и что же из этого вышло? Оно на дне океана?

Наташа недоверчиво на нее посмотрела. Откинула назад голову и рассмеялась.

– Нет-нет, наше предположение, что это было устройство, оказалось неверным! Это было не устройство, так необходимое Бушенко. Это оказался человек. И хотя восемь наших людей погибли, мы привезли его в целости и сохранности. Это Питирим!

Долгие секунды тишины все обдумывали весть о бледном болезненном мальчике со слабоумной улыбкой на лице. Наконец Джесперсен слабо промолвил:

– Этот мальчик? Но что же он может сделать?

– Войти в город чужих и вернуться с вещами, – страстно сказала Наташа, – Что он и делал до сего момента для Бушенко. Этот человек просто животное, ему ни до кого нет дела, он думает только о себе. Полагаю, по крайней мере, надеюсь, что мы-то заботимся обо всех на Земле. Разве для Питирима не лучше отдавать нам то, что он может достать?