Текст книги "Звёздные Войны. Кеноби"

Нет.

Нет, нет. Простите. Не хочу сейчас говорить об этом.

Республика простояла тысячу поколений. она была ярчайшим центром Вселенной и несла свет в души всех, кто жил на окраинах. Республика переживала взлеты и падения, справлялась с захватчиками и угнетателями. Отражала атаки кочевников в доспехах и сумасшедших культистов. Случалось, она даже поворачивалась спиной к остальной Галактике, переживая темные века страха и свирепого мора. Но свет всегда возвращался.

Несколько недель назад кто-то из покупателей поведал Эннилин, что в Республику вновь пришли перемены. Новость не потрясла Эннилин. Для нее центром Вселенной был Мос-Эйсли, крупный космопорт далеко на востоке. По сравнению с этим шумным мегаполисом столица планеты, Бестин, была просто деревней. Эннилин нравилось бывать в Мос-Эйсли, несмотря на его заслуженную репутацию прибежища порока. И в тихие деньки, подобные этому, она находила какой-нибудь предлог, чтобы сорваться туда.

Но сегодня и Джейб, и Келли умотали в Мос-Эспа. Как и практически все остальные. Гонкам «Бег кометы», конечно, далеко было до «Бунта Ив Классик», но опустошили они Пикковый оазис не хуже мора. Глоумер закрыл гаражи и уехал вместе со своими работягами. Независимые механики, которые в иной раз не преминули бы нажиться на отсутствии конкурента, рванули вместе с ним. Келли отдала напрокат половину своей живности тем, кто собрался поглазеть на гонки. И само собой, Оррин дал своим работникам выходной, хотя те и без того проводили в Наделе столько времени, что вряд ли чувствовали разницу между будним днем и выходным. Даннар всегда порицал эту черту своего лучшего друга, – по его словам, Оррин вечно путал популярность с выгодой. Да, он много зарабатывал, но и тратил немало на то, чтобы казаться значимой личностью.

Эннилин никогда не допустит подобной ошибки. Она даже не подумала о том, чтобы закрыть магазинчик. Когда гуляки вернутся, они будут в настроении потратиться, и неважно, выиграли их ставки или нет. Вечера после гонок – самое выгодное время в году. Еще до закрытия она покроет издержки за предыдущий месяц.

Но сами дни гонок были спокойными. Эннилин позавтракала вместе с Лили – для разнообразия она расположилась за столом. После этого зелтронка отправилась домой, где намеревалась предаться блаженному сибаритству до самого вечера, пока ее семья не вернется с гонок. Энни предоставила старому Ульбреку неограниченный доступ к запасам вяленой бантятины и выдала инструкции на случай визита Эрбали Нап’ти: попросила передать старой никто, что хозяйка магазина съехала на Гептуин. Наконец она поставила перед Бомером полный кувшин кафа, надела шляпу с широкими полями, взяла сумку и улизнула во двор.

Там она расстелила одеяло в тени громадного влагоуловителя, опустилась на землю и прислонилась спиной к холодному основанию башенки. Эннилин ощущала каждое дуновение прохладного воздуха, исходящего от компрессора. Положив на колени инфопланшет, она принялась разглядывать изображения и мечтать. В считаные секунды она переносилась на побережье Барунды, где все просто изобиловало жизнью. На коралловые рифы Аквилариса, где любого рыбака ждали богатые уловы. Или на Золотые пляжи Кореллии… да куда угодно.

Планшет был старый, и она не брала его в руки уже много лет. Эннилин задумчиво листала картинки. Еще больше далеких мест… отдаленных как в пространстве, так и во времени. Голопередатчик устройства давно не работал, да и не нужен был. Эту коллекцию снимков собирала еще совсем юная девушка – список мест, где ей хотелось бы, но не суждено побывать. Нет, сами миры никуда не делись, и Эннилин сомневалась, что кто-либо, даже канцлер Палпа-как-его-там, способен уничтожить целую планету. Но даже если очень сильно захотеть, ей никогда не попасть туда.

Эннилин захватила инфопланшет, чтобы освежить воспоминания об этих далеких уголках. Бен заставил ее вновь задуматься о Галактике… Много повидавшие на своем веку гости всегда пробуждали в ней такое желание. Она надеялась расспросить его, бывал ли он хотя бы на одной из этих планет. Но утро уже переходило в день, а Бен так и не появился.

Глупо надеяться, что он придет. Бен уже купил все, что хотел, и запасов ему должно хватить на несколько недель. А может, он просто забыл, что сегодня гонки. А то и вовсе сам на них поехал.

Она отогнала эту мысль. В таком случае Бен ничем не отличался бы от местных, а до сих пор он не проявлял ни малейшего сходства. Но Эннилин призналась себе, что понятия не имеет, как поступит Бен. Она в очередной раз мысленно подсчитала, сколько времени уйдет на путь от его хижины до магазина верхом на эопи. Почему он не купит себе лендспидер? Еще одна загадка… Но только подобные головоломки позволяли отличать один день в Наделе от другого.

К несчастью, она была обречена гадать вечно – множества деталей не хватало.

Обречена. Да, это был подходящий инфопланшет для подобных мыслей. Эннилин открыла другой документ и принялась читать. Она написала это письмо так давно, что казалось, будто эти строчки вывел кто-то другой.

«Меня зовут Эннилин Тейни, и я хотела бы рассказать о себе…»

Она не звалась Эннилин Тейни вот уже почти двадцать лет. Столько же прошло с тех пор, как она писала что-либо, кроме счетов. И то, что она читала сейчас, только усиливало ее тоску. Слова были написаны ребенком и о ребенке. Или, точнее, о взрослом человеке, которым она так никогда и не стала.

С каждой строчкой Эннилин испытывала все большую досаду, пока наконец ее терпение не лопнуло. Она встала и, повернувшись к барханам, которые намело за влагоуловителем, со всего размаху зашвырнула устройство вдаль. Планшет завертелся, будто диск, и исчез за ближайшей дюной.

Эннилин снова опустилась на одеяло. Она испытывала удовлетворение и одновременно стыд. Планшет действительно был старый, им редко кто пользовался… а его содержимое и вовсе было бесполезно. Пускай достается джавам.

Внезапно она поняла, что так и не услышала, как он шлепнулся в песок.

– Ничего не теряли? – донесся голос Бена. Он стоял на гребне дюны, набросив капюшон и держа под уздцы эопи, а оба солнца нещадно палили сверху. В руке он сжимал планшет.

Эннилин попыталась встать, но запуталась в одеяле.

– Извините, – произнесла она, быстро выпрямляясь. – Надеюсь, я в вас не попала.

Гость изумленно уставился на планшет:

– Устаревшая модель?

– Устаревшая жизнь, – улыбнулась Эннилин. – У меня в продаже есть десятки моделей получше.

– Боюсь, мне они ни к чему, – вежливо улыбнулся Бен, уйдя с солнцепека в тень влагоуловителя. Он взглянул на экран, и увиденное заставило его всмотреться еще раз, более внимательно. Он пробежал взглядом по строчкам.

– Образовательные возможности… другие планеты… собеседование… – Широко распахнув глаза, он уставился на Эннилин: – Это же заявка на поступление в университет!

Та покраснела:

– Взгляните на дату.

– О… – Бен сощурился. – Более двадцати лет назад.

– Я написала ее после того, как отец потерял почти все свои владения и мне пришлось устроиться к Даннару. Тогда я еще мечтала работать с животными.

– «Зоологическая экспедиция, организованная Алдераанским университетом, – прочитал Бен вслух, – посетит десять планет в рамках двухлетней экзобиологической программы». – Он поднял взгляд. – Звучит неплохо.

– Смотря для кого. – Эннилин сняла шляпу и пропустила прядку сквозь пальцы. – Двадцать лет назад – возможно.

Бен углубился в чтение.

– Даже не знаю… Похоже, этой программе не одна сотня лет. – Он взглянул на нее. – Уверен, они все еще снаряжают экспедиции…

Эннилин скорчила гримасу. Нет, она не хочет об этом вспоминать – особенно в его присутствии.

Почувствовав ее неловкость, Бен выключил планшет и протянул хозяйке:

– Разве он вам не нужен?

– Я выбросила его. – Она сменила тему. – Что привело вас… тебя… в наши края?

Бен опустил руку, выпрямился и откашлялся:

– Честно говоря, я пришел выпить.

Брови Эннилин поползли вверх.

– В самом деле?

– Да. У меня проблемы с починкой старого влагоуловителя. А тут я как-то повстречал Оррина Голта, и он угостил меня: вкуснее воды я еще не пробовал. И я подумал…

Она улыбнулась:

– Нальем, мой друг, нальем. Но сначала надо отведать вот этого.

И взяла гостя за руку.

Прикосновение его озадачило, но когда Эннилин указала Бену на влагоуловитель, тот понял, чего она хочет. В замке панели с настройками торчал ключ.

– Ага, – произнес он, наблюдая, как хозяйка открывает панель. – Это один из Орриновых… как он их называет? «Преторминов»?

– Да, – ответила Эннилин, поворачивая кран. – И он принадлежит не Оррину. Это мой. Даннар первым установил в оазисе GX-9 – незадолго до смерти. Ваша фляга, сэр?

Бен подал флягу, а потом внимательно смотрел за тем, как она наполняется. Подобрался, прежде чем сделать глоток. И все равно ахнул.

– Потрясающе, – выдал он, протирая рукой заледеневшие губы. – Это даже вкуснее, чем вода Оррина, – если такое вообще возможно.

– Благодари моего мужа.

Бен завернул флягу:

– Я думал, что он умер.

– Умер. – Эннилин указала на огоньки, которые перемигивались на открытой панели. – Даннар настроил его всего раз, давным-давно. Так, наугад. И получил такую же воду, как ты сейчас выпил. Мы никогда не меняли настроек. Оррин пытается повторить их по всей долине.

– Он позаимствовал идею и развил ее.

– Вроде того. – Она указала на магазин. – Даннар не возражал. У нас хватало забот и помимо фермерства. Знаешь поговорку – «не рой сокровища, продавай лопаты»?

Хозяйка внезапно поникла.

– Пожалуй, я слишком отвлеклась. – Она поманила Рух. – Пойдем, девочка, накормим и напоим тебя.

Эопи послушно потрусила к ней. Понаблюдав за ними, Бен подобрал одеяло.

– Сожалею, что разбередил старые раны, – покаялся он, следуя за Эннилин. – Оррин сказал, что Даннар остановился помочь кому-то в пустыне.

– Да, он был такой, – кивнула собеседница, ведя Рух на скотный двор. Она наклонилась, чтобы привязать животное, да так и осталась стоять, поглощенная какой-то мыслью.

Бен молча наблюдал за ней.

– Минутку, – произнес он. – Он умер не просто восемь лет назад. – Уставился на нее. – А ровно восемь лет назад.

– Ты очень догадлив. – Эннилин тоже пристально посмотрела на гостя. – Один из местных участвовал в «Беге кометы». Мы собирались устроить настоящий праздник. Даннар поехал в Мос-Эйсли прикупить яств. – Она покачала головой. – Это просто нелепо, правда? Посылаешь кого-то за флик-угрями, а он так и не возвращается домой.

Бен уважительно отступил назад:

– Мне жаль, Эннилин. Не буду говорить, что понимаю ваши чувства. Каждая трагедия отличается от других, это личное горе. Но можно ведь найти утешение в том, что он совершил бескорыстный поступок…

– В том-то и дело, Бен. – Глаза женщины блестели от слез. – Пожалуйста, приноси себя в жертву, когда ты больше никому не нужен. Даннар принадлежал нам… и мы никогда не давали ему разрешения умереть.

Она нахмурила лоб и потуже затянула узел на поводьях.

Бен казался ошеломленным. Заметив это, хозяйка выпрямилась и слабо улыбнулась. Расстроенный покупатель – плохой покупатель.

– Прошу прощения. Это все из-за даты.

– Я могу уйти, если я некстати…

– Нет-нет, – остановила его Эннилин, забирая одеяло. – Обычно в годовщину я весь день одна. Думала, так лучше. – «И все же я позвала тебя», – мысленно добавила она. – Возможно, пора изменить этой привычке.

Какое-то время Бен безмолвно изучал ее, а затем его взгляд просветлел и на губах заиграла понимающая улыбка.

– А почему бы и нет? Нам обоим не повредит на день изменить свой распорядок.

– У тебя есть распорядок? – Эннилин рассмеялась. – А я даже не знаю, чем ты занимаешься.

– Решаю проблемы. – Он подтолкнул хозяйку к боковому входу в магазин. – И для решения этой проблемы я предлагаю стратегию взаимного отвлечения. Вы прочтете мне курс по флоре и фауне Татуина. За завтраком. Я как раз знаю одно местечко неподалеку. Мне о нем столько рассказывали!

– Будет лучше, если мне не придется готовить.

Он придержал дверь:

– Нет причин беспокоиться. Я творю настоящие чудеса с аварийными пайками.

– Что ж, одно мы узнали точно, Бен. Кем бы ты ни работал прежде – ты определенно не повар. Но попытка не пытка.

– Я не пытался, я делал, – ответил гость с усмешкой, собирая тарелки. – Просто получилось не очень… У меня есть друг, который весьма щепетилен, когда речь заходит о попытках. – Его взгляд, полный сожаления, упал на остатки блюда на тарелке. – Обычно гартровые омлеты бывают куда вкуснее.

– Этот был не так уж плох, – засмеялась Эннилин.

– А еще у меня есть друг, который держит закусочную, – продолжил новый знакомый, исчезая в нише. – Он уволил бы меня без выходного пособия. – Тарелки загремели.

Эннилин качнулась назад в кресле и снова рассмеялась. Что же, как бы там ни было, у Бена есть друзья. И это неудивительно. Он вел себя сдержанно, но копни чуть глубже – и обнаружишь, что он подходит ко всему с заразительным энтузиазмом. На завтрак ушло полтора часа времени – они долго перебирали товары на полках, пытаясь подобрать продукты, и в итоге накрыли целых два стола. Гость внимательно слушал ее рассказы о жизни на ранчо и в оазисе, а теперь принялся мыть посуду.

И такой человек жил один-одинешенек?

– Не горюй, – посоветовала она, когда тот закончил. – У нас просто не нашлось всех нужных продуктов.

– Да нет, почти все было, – ответил он, вытирая руки полотенцем. – По сравнению с другими окрестными лавками этот магазин – что супермаркет на Корусанте.

– Ты там бывал?

Бен смотрел на нее еще долю секунды – а потом перевел взгляд на старого Ульбрека, который недовольно фыркнул. Он уже несколько часов кряду восседал в кресле, громко похрюкивая, после того как досыта наелся вяленого мяса. Эннилин шутила, что Магда Ульбрек или его лечащий врач вот-вот пришлют за ним охотника за головами. Бен в ответ рассмеялся, но женщина заметила на его лице тень тревоги. Поначалу она готова была поклясться, что старый фермер узнал Бена при первой встрече. Но затем Ульбрек явно отмел эту мысль и перестал обращать на приезжего всякое внимание.

Какая удача для Бена, подумала тогда Эннилин: по мнению старика, любой незнакомец либо собирается его ограбить, либо просто обязан выслушивать его бесконечные рассказы.

– Он выглядит довольным, – заметил Бен, кивнув в сторону Ульбрека.

– А я буду довольна, когда он заснет, – ответила хозяйка, вставая. – И ты увиливаешь от ответа.

– От какого ответа?

– Ты опять переменил тему. За завтраком говорила одна я, а ты не вставил и полслова.

– Гость должен быть учтивым, – возразил приезжий.

– Послушай, тебя точно не разыскивают? Никто на Дуро не объявлял награду за твою голову – скажем, за контрабанду омлетами?

– Нет, не думаю, – отшутился гость, облокотившись на стойку. Он огляделся, будто запоминая обстановку. – Пожалуй, сейчас… я просто созерцаю. И здесь достаточно мирно и спокойно, чтобы я мог этим заниматься. – Он подошел к окну, выходящему на стойла.

– И как, много уже увидел?

– На первый взгляд здесь нет ничего особенного, – ответил Бен. – Но того, что есть, в достатке.

Эннилин уловила нотку неуверенности в его голосе – будто Бен еще не понял, нравится ему на Татуине или нет.

Он повернулся к ней:

– Прости – я не хотел обидеть твою родину. У меня и в мыслях не было судить о целом по его части. – Бен снова принялся собирать посуду.

– Нет, ты совершенно прав, что судишь о Татуине по одной его части, – сказала Эннилин, оглядывая свое хозяйство. – Песчинки, поселения, поселенцы – мы все крайне мало отличаемся друг от друга. Так всегда было, и никогда не будет иначе.

– Я стараюсь избегать слов «всегда» и «никогда», – возразил Бен, принимаясь вытирать уже вымытую тарелку полотенцем. Он заговорил со всей серьезностью: – То, что казалось постоянным, незыблемым, порой быстро меняется, да так, что не узнать. И часто не к лучшему.

Она пристально посмотрела на гостя. Что же, он мягок внешне, а внутри тревога? Многие ее знакомые были устроены иначе – приходилось терпеть, пока через слои грубости проступит доброта, если она вообще имелась. Может, в этом и заключался секрет его характера.

– С тобой что-то произошло, так ведь, Бен?

– Нет, – ответил он, разглядывая тарелку. И чуть слышно добавил: – Не со мной.

Он вдруг отвернулся и принялся протирать столы. Бомера, сидевшего неподвижно за столиком наедине со своей кружкой, он обошел, стараясь не беспокоить.

– Уж он-то знает, что такое – наблюдать, – просияв, сказал Бен восхищенно.

Бомер не шелохнулся. Его взгляд был по-прежнему устремлен в кружку, из которой шел пар.

– Интересно, что он там видит, – проронила Эннилин. – И зачем, в сущности, приходит сюда что ни день? – Порой она гадала, что за горесть обрушилась на родианца.

– Ты говоришь на родианском? – уточнил Бен.

– А сам он на нем говорит? Столько лет прошло, а я о нем ничего не знаю и не ведаю. – Хозяйка приподняла бровь. – И не только о нем.

Бен поглядел на стенной хронометр.

– Что же, мне пора расплатиться за канистру воды и бежать, – сказал он. – Твои болельщики скоро вернутся.

Он направился к груде прозрачных контейнеров в углу. Выбрав один и отставив его в сторону, гость повернулся и выудил горстку кредитов из глубин плаща.

– Подожди-ка, – сказала вдруг Эннилин, пока он отсчитывал нужную сумму. Она направилась к двери в гараж. – Давай встретимся снаружи.

Удивленный Бен поднял голову:

– Мне действительно уже пора.

– Не спеши, все успеется. Я мигом.

Бен мялся на крыльце магазина с бутылью в руке. Дверь гаража растворилась, и оттуда выехал старый спидер Х-31. Подрулив к гостю, Эннилин остановилась и вылезла наружу.

– Еще пару часов никого не будет, – сообщила она, протягивая руку к баклажке с водой. – Я тебя отвезу.

– Что ты, не нужно!

– Все будет отлично, – возразила хозяйка, приподнявшись. – Мы сейчас заскочим в стойла и посадим Рух на заднее сиденье.

– Это вообще возможно?

– Мои дети ездили сзади. Значит, диких животных возить можно.

Бен оглянулся, явно встревоженный:

– Послушай, не надо. Утро выдалось на славу – я и не знал, как мне это было нужно. Но как ты оставишь магазин без присмотра?

– Так там никого нет, кроме Ульбрека и Бомера. Думаю, они обойдутся без меня. – Эннилин излучала уверенность. Она наконец добилась того, чтобы он хоть немного оттаял, и пусть только попробует снова обратиться в камень! Она протянула руку гостю, не замечая еле слышного воя в отдалении. – Все нормально, Бен. Сбережешь немного времени. Давай поедем.

Вой стал громче – и Бен широко раскрыл глаза, внезапно переменившись в лице. Он схватил Эннилин за руку:

– Осторожно!

Она углядела лишь краем глаза, как нечто медного цвета вылетает из-за угла гаража. Возникшая из ниоткуда машина зацепила ее лендспидер, и тот завертелся на месте.

За долю секунды до этого Бен бросился на Эннилин, сбивая с ног, и оба повалились на песок. Небо над ними почернело, когда его затмило днище кренящегося Х-31. Лендспидер с грохотом воткнулся в синтекаменную стену, по которой пошла огромная трещина.

Бен осторожно откатился, и ошеломленная Эннилин привстала. Ее машина сидела на брюхе неподалеку от двери гаража. На правом борту красовалась вмятина, левый двигатель отвалился и висел. А позади Бена она наконец узрела и виновника происшедшего – красный «спортстер» Вики Голт. Весь его перед был смят, наполовину зарывшись в песок. За рулем, оцепенев, сидела сама Вика.

А на пассажирском месте – Джейб!

Эннилин вскочила, вне себя от тревоги, но, дойдя до места аварии, остановилась в недоумении. Сын смотрел на нее – и беспрерывно хихикал.

– Ма, привет! Мы дома!

Она почуяла запах дешевого лума, которым хатты поили зрителей на гонках.

– Ты что, издеваешься? – Ее взгляд переметнулся на Вику – тоже в подпитии. Эннилин перелезла через раскуроченный колпак кабины, чтобы подобраться к девице. – Вика!

Та, увидев надвигающуюся фигуру, тоже разразилась смехом:

– Маленький Джейбик цел и невредим, – пропела она сладеньким голоском. – Но кто же так ставит машину? Да еще в день гонок…

– Где твой отец?

Как по заказу, из-за угла гаража разудало вылетели еще два лендспидера. Первый – с Зеддом и Малленом – чуть не учинил вторую аварию. Второй, серебристый спидер Оррина, затормозил более аккуратно. За рулем была Келли, а Оррин переговаривался с тремя рогатыми деваронцами, уместившимися сзади. Те самые коммерсанты из Мос-Эйсли, поняла Эннилин, с которыми друг ее семьи так надеялся заключить сделку.

– Мы в святом месте, дорогие гости, – долетел до нее голос Оррина, когда спидер остановился. – Отряхните песок с обуви и преклоните колена, когда мы окажемся внутри. – Выйдя из машины, он наконец узрел разбитый лендспидер и его хозяйку, которая решительно шла к нему. – Ого, – протянул фермер.

– Посмотри! – яростно прошипела она, всплескивая руками. – Посмотри, что они наделали!

Оррин подошел к «спорстеру». Вика и Джейб уже вылезли наружу и, хотя нетвердо держались на ногах, были целы и невредимы. Оглядев их, он перевел взгляд на трещину в стене гаража – и присвистнул.

– Ни дать ни взять еще один круг в Мос-Эспа, – громко сказал он.

Деваронцы рассмеялись.

Но Эннилин не была расположена веселиться:

– Твоя дочь пьяна! И она везла моего сына!

– Гонки закончились рано, – объяснил Оррин.

– И что? Это тебя извиняет?

Оррин шагнул ближе:

– Гонки остановили на середине. Две хаттские команды передрались. Зрители расстроились. – Он понизил голос, указывая на магазин: – Все сейчас захотят выпить, Энни…

– Так все уже напились – ты что, слепой? – Эннилин отвернулась. Заметив, что Джейб пытается протиснуться сквозь толпу к магазину, она закричала так, что сила ее гнева чуть не сбила мальчика с ног: – Куда пошел? Думаешь, я не вижу?

После чего вновь повернулась к Оррину. Тому было явно неудобно, что перед его состоятельными клиентами закатывают сцены. Но Эннилин было все равно.

– Оррин, Джейб еще ребенок. Я разрешила ему поехать на гонки под твоим присмотром. Хорошо же ты за ним присмотрел!

Фермер примирительно воздел руки:

– Энни, ты же знаешь, на гонках подростки всегда проходят боевое крещение. К тому же мы живем на Татуине и трудимся не покладая рук, а значит, все достаточно взрослые – даже в этом возрасте. Разве не так?

Еще никто не успел поддакнуть фермеру, когда, заглушая все остальное, раздался высокий женский голос:

– Бен! – Это Келли, отвлекшись от созерцания обломков, вдруг заметила знакомое лицо.

После аварии приезжий, о котором Эннилин успела позабыть, подошел к Джейбу, чтобы справиться о самочувствии. Юноша удостоил его хмурым взглядом, и в этом он был не одинок. Насколько радостно приветствовала его Келли, настолько же неприязненно его рассматривали Вика, Маллен и Зедд. Оррин отличился от всех.

– О, привет, Бен, – сказал он спокойно, когда прошло легкое удивление. Фермер перевел взгляд на Эннилин, приподняв бровь. – Вы давно тут уже вместе?

Приезжий сделал шаг назад, к покореженной машине:

– На самом деле я просто заехал за водой.

Раздавленная баклажка валялась неподалеку, а ее драгоценное содержимое сочилось в землю и испарялось. Оррин разглядел свою фирменную наклейку и расплылся в улыбке:

– Значит, марка тебе понравилась? – Оррин оттеснил Келли в сторону и положил руку Бену на плечо. – Это замечательно! Бен, я хочу тебя кое с кем познакомить.

Фермер решительно поволок его к деваронцам, и приезжий бросил на Эннилин взгляд, полный паники. Ей только и оставалось, что пожать плечами. Никто и ничто не могло совладать с Оррином, когда на того нападал дух коммерции. И особенно – когда открывались богатые возможности для рекламы.

– Бен, это владельцы «Счастливого деспота» – гостиницы, казино и конференц-центра в Мос-Эйсли. – Фермер повернулся к гостям. – Этот человек – местная знаменитость, между прочим, – проделал большой путь от пустошей, чтобы испить «Газированной-7» Голта! Не отыщешь лучше вкуса – от Татуина до Оссуса!

Бен покладисто кивал, пока деваронцы с энтузиазмом пожимали ему руку и трещали без умолку – как о своей поездке, так и о нем самом. Вопросы так и сыпались:

«Вы правда преодолели огромное расстояние только затем, чтобы купить воды?»

«Вы бы поехали за ней в Мос-Эйсли?»

«Сколько вы готовы заплатить за стакан такой воды в приличном городском ресторане?»

«Правда ли, что вы спасли дочь хозяйки от стада бешеных бант, как она рассказала нам по дороге?»

Услышав последний вопрос, Эннилин воззрилась на Келли, которая тут же смущенно понурилась. Да, у дочери определенно разыгралось воображение, но, по крайней мере, она была трезва, как, впрочем, и всегда. Джейб постепенно приходил в себя, но надолго ли? Вика уже прошла внутрь.

– Бар закрыт! – закричала Эннилин.

Оррин шагнул к ней, разводя руками:

– Не надо – не так громко. Должен же я оказать гостям хороший прием, развлечь их. Гонки прервали на самом интересном месте!

– Их славно развлечет убийство – если твои детки еще хоть раз подойдут к моему сыну на расстояние ближе светового года.

Фермер стиснул ее руку:

– Я возмещу тебе за лендспидер, ты же знаешь. Глоумер все починит. Мне нужны эти партнеры. Очень-очень.

Эннилин застонала от досады:

– Хорошо. Я налью деваронцам – но только им. А теперь отпусти – нужно увести Бена прочь, а то он больше сюда ни ногой…

Она замолкла, увидев, какая гримаса застыла на лице у зажатого в кольце гостей Бена. До Оррина тоже что-то дошло:

– Что стряслось, дружище?

Приезжий глядел на магазин, сощурив глаза. Он попытался что-то сказать – но тут боковая дверь с грохотом распахнулась. Из нее вылетел Бомер с глазами навыкате – запнулся о крыльцо и упал ничком. Из его спины торчал нож.

А за ним в дверном проеме высился огромный тускен.