Текст книги "Опасный поворот"

Джон Бойтон Пристли
Опасный поворот
Пьеса в трех действиях

Действующие лица

Роберт Кэплен.

Фреда Кэплен.

Бетти Уайтхаус.

Гордон Уайтхаус.

Олуэн Пиил.

Чарлз Тревор Стэнтон.

Мод Мокридж.

Гостиница в доме Кэпленов в Чентбери-Клоуз. После ужина. Второе и третье действия происходят там же.

Действие первое

Когда поднимается занавес, на сцене темно. И вдруг – приглушенный револьверный выстрел, вслед ему отчаянный женский крик, минута тишины. Потом Фреда насмешливо произносит: «Ну, все!» – и включает свет над камином. Теперь видно – ей под тридцать, она хороша собой и полна жизни. Еще с минуту она остается у камина. В кресле перед камином сидит Олуэн, сверстница Фреды, темноволосая, с тонкими чертами лица.

На кушетке полулежит Бетти, совсем юная и очень хорошенькая; посреди комнаты расположилась в кресле мисс Мокридж – в точности такая, какой представляешь себе модную литературную даму средних лет.

Все они в вечерних платьях и, дожидаясь оставшихся покурить мужчин, явно только что слушали радио. Фреда направилась было к столу, готовая выключить приемник, и тут чисто профессиональным тоном начинает говорить диктор.

Диктор. Вы слушали написанную специально для радиовещания пьесу в восьми картинах мистера Хэмфри Стоуэта под названием «Не будите спящего пса».

Фреда(медленно подходит к столу). Вот так-то. Надеюсь, вы не очень скучали, мисс Мокридж?

Мисс Мокридж. Нимало.

Бетти. Не люблю я слушать пьесы и занудные разговоры. Я люблю музыку для танцев, и Гордон тоже.

Фреда(выключая радио). Знаете, мисс Мокридж, мой брат Гордон нас изводит – не успеет к нам прийти, сразу бросается ловить музыку для танцев.

Бетти. Я обожаю выключать всяких важничающих надутых болтунов, щелк – и нет его.

Мисс Мокридж. Как, он сказал, называлась эта пьеса?

Олуэн. «Не будите спящего пса».

Мисс Мокридж. При чем тут спящий пес?

Бетти. А при том: не надо ничего трогать, тогда не услышишь лишнего.

Фреда. Чего не услышишь?

Бетти. Лжи, ведь все они лгали. Не сейчас, так прежде.

Мисс Мокридж. Сколько сцен мы пропустили?

Олуэн. Кажется, пять.

Мисс Мокридж. Наверное, в тех сценах они нагромоздили горы лжи. Потому он так и рассердился, этот муж.

Бетти. А кто из них был муж? Тот, который говорил в нос, будто у него насморк?

Мисс Мокридж(с живостью). Ну да, который гнусавил, а потом ушел и застрелился. Право же, это настоящая драма.

Фреда. Пожалуй, слишком насморочная.

Мисс Мокридж. Насморк – тоже драма.

Все смеются, и тут же приглушенно доносится взрыв смеха из столовой.

Бетти. Слышите, как весело нашим мужчинам?

Мисс Мокридж. Наверно, их насмешила какая-нибудь непристойность.

Бетти. Нет, просто они сплетничают. Мужчины – отчаянные сплетники.

Фреда. Еще бы.

Мисс Мокридж. Так и должно быть. Сплетен не любят только равнодушные люди. Нет уж, пускай мои издатели сплетничают вовсю.

Бетти. Да, но наши сплетники притворяются, будто заняты делом.

Фреда. У них появился отличный предлог, ведь они теперь все трое – директора фирмы.

Мисс Мокридж. Да, конечно. Мисс Пиил, мне кажется, вам надо бы выйти замуж за мистера Стэнтона.

Олуэн. Да? Почему это?

Мисс Мокридж. Для полноты картины. Тогда здесь было бы три такие нежные супружеские четы. За ужином я все время об этом думала.

Фреда. Как вам это нравится, Олуэн?

Мисс Мокридж. Я, кажется, и сама не прочь бы выйти за Чарлза Стэнтона, лишь бы вступить в ваше милое общество. У вас тут такой тесный, уютный кружок.

Фреда. Вот как?

Мисс Мокридж. А разве нет?

Фреда(с едва уловимой насмешкой). Тесный, уютный кружок. Ужасно!

Мисс Мокридж. Совсем не ужасно. По-моему, очень мило.

Фреда(с улыбкой). Звучит довольно противно.

Бетти. Да. Слащаво, прямо как Диккенс или рождественские открытки.

Мисс Мокридж. И чудесно. В наше время это почти неправдоподобно.

Фреда(явно забавляясь). Отчего бы?

Олуэн. Я не знала, что вы такая пессимистка, мисс Мокридж.

Мисс Мокридж. Не знали? Стало быть, вы не читаете рецензий на мои книги… а надо бы читать, раз вы – сотрудница моих издателей. Вот придут мои три директора, я им на вас пожалуюсь. (Со смешком.) Конечно, я пессимистка. Но я совсем не то имела в виду. По-моему, у вас тут очаровательно.

Фреда. Да, в общем, славно. Нам повезло.

Олуэн. Здесь чудесно. Мне так не хочется уезжать. (К мисс Мокридж.) Знаете, я теперь работаю не здесь, в типографии, а в городской конторе… но стараюсь приезжать сюда как можно чаще.

Мисс Мокридж. И неудивительно. Приятно, когда жизнь течет так ровно и мирно в дружеском кругу.

Бетти. Да, недурно.

Мисс Мокридж(Фреде). Но наверно, всем вам недостает вашего деверя. Он ведь, кажется, тоже здесь жил?

Фреда(ей явно неприятно это слышать). Вы имеете в виду Мартина, брата Роберта?

Мисс Мокридж. Да, я о Мартине Кэплене. Я тогда была в Америке и не очень поняла, что с ним случилось. Что-то ужасное, да? (Короткое молчание, Бетти и Олуэн смотрят на Фреду, мисс Мокридж – на всех по очереди.) Кажется, я сказала что-то не то? Вечно я задаю неуместные вопросы.

Фреда(очень спокойно). Нет, почему же. Нас постигло большое горе, но все же время лечит. Мартин застрелился. Это случилось почти год назад, в июне, и не здесь, а в Фэллоус-Энде, от нас примерно в двадцати милях. Мартин снимал там коттедж.

Мисс Мокридж. Да, что и говорить, ужасно. Помнится, я видела его только два раза. Он показался мне очень приятным и обаятельным человеком. И он ведь был красавец?

Входят Стэнтон и Гордон. Стэнтону под сорок, держится он непросто, словно бы актерствуя, и не без язвительности. Гордону чуть за двадцать, с виду он очень милый, но, пожалуй, неуравновешенный юноша.

Олуэн. Да, красавец.

Стэнтон(снисходительно усмехаясь). Кто это красавец?

Фреда. Не вы, Чарлз.

Стэнтон. А кто же? Или вы тут секретничали?

Гордон(берет Бетти за руку). Они говорили обо мне. Бетти, почему ты позволяешь так беззастенчиво льстить твоему мужу? Не совестно тебе, крошка?

Бетти(все еще держит его за руку). Милый, я вижу, вы, мужчины, слишком много сплетничали и пили слишком много коньяку. Ты весь красный, и в лице столько важности – выглядишь заправским финансистом.

Входит Роберт. Ему немного за тридцать, у него облик настоящего мужчины. Можно не во всем с ним соглашаться, но он с первого взгляда вызывает уважение и симпатию.

Роберт. Извини, Фреда, я опоздал, меня задержало это дрянцо – твой щенок.

Фреда. Что он опять натворил?

Роберт. Стал грызть рукопись нового романа Сони Уильямс, и я подумал, вдруг его стошнит. Вот как мы честим вас, писателей, мисс Мокридж.

Мисс Мокридж. Я уж слышу. А я сейчас говорила, как мило вы здесь живете, таким тесным, уютным кружком.

Роберт. Приятно слышать, что вы о нас столь лестного мнения.

Мисс Мокридж. По-моему, вам всем очень повезло.

Роберт. Да, вы правы.

Стэнтон. Тут не только везенье, мисс Мокридж. Понимаете, все мы, как на подбор, славные, добродушные люди с легким характером.

Роберт(шутливо, пожалуй, чересчур шутливо). Только вот у Бетти нрав бешеный.

Стэнтон. Просто Гордон пока слишком редко ее поколачивает.

Мисс Мокридж. Вот видите, мисс Пиил, мистер Стэнтон старый холостяк, потому и циник – и очень жаль, он портит всю картину.

Стэнтон. Мисс Пиил потеряла право голоса, она перешла в лондонскую контору, а нам изменила.

Олуэн. Я приезжаю сюда очень часто, всякий раз, как меня приглашают.

Гордон. Но ради меня или ради Роберта? Пока неясно, однако наши жены уже стали ревновать.

Бетти(смеясь). Еще как!

Гордон(занялся радиоприемником). Что сегодня стоящего в эфире? Кто знает?

Фреда. Нет-нет, Гордон, не включай радио. Мы его только что выключили.

Гордон. А что вы слушали?

Фреда. Конец какой-то пьесы.

Олуэн. Под названием «Не будите спящего пса».

Стэнтон. То есть?

Мисс Мокридж. Мы не очень поняли. Что-то связанное с ложью, и под конец кто-то застрелился.

Стэнтон. Весело шутят на Би-би-си.

Олуэн(выходя из задумчивости). Кажется, я сообразила, в чем смысл этой пьесы. Понимаете, спящий пес – правда, и тот человек… ну, муж… упорно ее добивался.

Роберт. И правильно делал.

Стэнтон. Разве? Не уверен. По-моему, очень здравая мысль – правду, как и спящего пса, лучше не трогать.

Мисс Мокридж(пропустив его замечание мимо ушей). Конечно, в жизни все мы слишком много лжем – и словами, и поступками.

Бетти(по обыкновению ребячливо). А как же иначе? Я всегда привираю. Только этим и занимаюсь.

Гордон(все еще поглощен радиоприемником). Вот именно, дорогая, вот именно.

Бетти. В этом секрет моего обаяния.

Мисс Мокридж(не слишком любезно). Весьма возможно. Но мы говорим о вещах гораздо более серьезных.

Роберт. В серьезных делах или в пустяках – я всегда за правду. Только это полезно.

Стэнтон. А по-моему, говорить правду так же полезно, как круто повернуть на скорости шестьдесят миль в час.

Фреда(то ли с ехидцей, то ли загадочно). А в жизни столько опасных поворотов – да, Чарлз?

Стэнтон(он твердый орешек, ни Фреде, ни остальным его не смутить). Да, пожалуй, если не умеешь правильно выбрать дорогу. Лгать или не лгать, как, по-вашему, Олуэн? Вы сейчас олицетворенное глубокомыслие.

Олуэн(очень серьезно). Я с вами согласна. Выкладывать все подряд опасно. Думаю, истина бывает… разная.

Гордон. И я согласен. Бывает так, а бывает эдак.

Стэнтон. Помолчите, Гордон. Продолжайте, Олуэн.

Мисс Мокридж. Да-да, продолжайте.

Олуэн(задумчиво). Ну… настоящая правда, вся до дна, до последней капли – была бы не опасна. Наверно, это и есть подлинная святая правда. Но то, что обычно считают правдой, что имел в виду герой радиоспектакля, – это всего лишь полуправда. Из нее не понять, что делается у каждого внутри. Только и узнаешь много разных фактов, которые прежде скрывались, – и, пожалуй, лучше их не открывать. Такие открытия коварны.

Гордон. Да, вроде дряни, которую выпытывают у человека в суде. Где вы были вечером двадцать седьмого ноября прошлого года? Отвечайте только «да» или «нет».

Мисс Мокридж(явно желая подзадорить спорщиков). Вы меня не убедили, мисс Пиил. Я всегда рада узнать и то, что вы называете полуправдой, – самые факты.

Роберт. Я тоже. Предпочитаю знать все как есть.

Фреда(загадочно). Стоит ли, Роберт?

Роберт. Что ты хочешь этим сказать, Фреда?

Фреда(беспечно). Ничего, пустяки. Поговорим о чем-нибудь поинтереснее. Кто хочет выпить? Дай вина, Роберт. И сигареты.

Роберт(заглянул в коробку из-под сигарет на столе). Тут ни одной не осталось.

Фреда. А здесь есть. (Берет со стола шкатулку.) Мисс Мокридж, Олуэн, хотите?

Олуэн(смотрит на шкатулку). А, вспоминаю. Это ведь музыкальная шкатулка, откроешь – и она играет, да? Я и мотив помню. «Свадебный марш» Мендельсона, так? (Открывает шкатулку, достает сигарету, и шкатулка тоненько вызванивает мендельсоновский «Свадебный марш».)

Роберт. Вот славно, а?

Фреда(закрывает шкатулку). Вы не можете помнить эту шкатулку, Олуэн. Сегодня я в первый раз ее достала. Она была… не моя.

Олуэн. Это ведь шкатулка Мартина, да? Он мне ее показывал.

Короткое молчание. Олуэн и Фреда в упор смотрят друг на друга.

Фреда. Мартин не мог вам ее показать, Олуэн. Когда вы его видели в последний раз, этой шкатулки у него еще не было.

Стэнтон. Откуда вы знаете, что не было, Фреда?

Фреда. Не важно. Просто знаю. Мартин не мог показать вам эту шкатулку, Олуэн.

Олуэн. Вот как? (Мгновение испытующе смотрит на Фреду – и совсем другим тоном.) Пожалуй, вы правы. Должно быть, я ошиблась. Наверно, видела такую же где-нибудь еще, а решила, что у несчастного Мартина, у него ведь была страсть к таким вещицам.

Фреда отходит от нее.

Роберт. Олуэн, с моей стороны – это невежливо, но, уверен, вы не обидитесь. Сами знаете, сейчас вы вдруг сказали неправду, так? Вы же ничуть не сомневаетесь, что Мартин вам показывал эту самую шкатулку, а вот Фреда уверена в обратном.

Олуэн. Пусть так, разве это важно?

Гордон(возится с приемником). Ерунда все это. Вот я пробую поймать хоть какой-нибудь фокстрот, а ваш ящик вдруг взял и отказал.

Роберт(с досадой). Так оставь его в покое.

Бетти. Не смейте кричать на Гордона.

Роберт. Тогда сами велите ему помолчать. Нет, я не думаю, что это важно, Олуэн. Но после всего, о чем тут говорилось, вы, признаться, меня удивляете.

Мисс Мокридж(с жадным любопытством). Вот и я так думаю, все это выглядит престранно. Пожалуйста, расскажите нам побольше про эту шкатулку.

Фреда. Все очень просто…

Олуэн. Одну минуту, Фреда. Не думаю, что все так уж просто, но, по-моему, это уже не важно.

Фреда. Я вас не понимаю…

Роберт. И я не понимаю. Сначала вы говорили, что это не та шкатулка, а теперь говорите – все не так просто, намекаете на некие тайны. Как будто скрытничаете, совсем на вас не похоже, Олуэн. Либо это та самая шкатулка, которую вы видели у Мартина, либо не та…

Стэнтон(по обыкновению и добродушно, и грубовато). Да ну ее к чертям, эту шкатулку.

Бетти, мисс Мокридж(вместе). Чарлз, но мы хотим послушать… Но, мистер Стэнтон…

Стэнтон. Прошу прощения, но я терпеть не могу шкатулки, которые навязывают тебе свою музыку. Забудем про них.

Гордон(с неожиданной горечью). И про Мартина тоже. Его больше нет, а нам тут тепло и уютно… в нашей милой компании.

Роберт. Замолчи, Гордон.

Гордон. Не станем упоминать о Мартине и думать о нем не станем. Какой дурной тон. Ведь он умер.

Фреда. Но и разводить истерику незачем. Послушать тебя, Гордон, так подумаешь, Мартин принадлежал тебе одному.

Бетти. Ну нет, Мартин никому не принадлежал. Он был сам себе хозяин. Очень разумно с его стороны.

Роберт(вдруг перестает что-либо понимать). О чем вы, Бетти?

Бетти(со смешком). О том, что я сказала глупость, и вы все наговорили несусветной чепухи, и у меня вот-вот разболится голова.

Роберт. И это все?

Бетти. Разве этого мало? (Улыбается ему.)

Роберт. Что же дальше, Фреда?

Фреда. Напрасно ты так настаиваешь, Роберт, это нелепо. Но все очень просто. Шкатулка попала к нам с кое-какими вещами из коттеджа Мартина. Я ее спрятала и только сегодня достала. А ведь Олуэн в последний раз была в Фэллоус-Энде в ту субботу, вместе с нами со всеми… помните, в самом начале июня.

Гордон(в голосе его прорывается глубокое волнение). Еще бы не помнить! Какой был день! И вечер чудесный, правда? Мы несколько часов просидели в саду, и Мартин рассказывал нам про нелепых ископаемых, у которых он гостил в Корнуолле…

Бетти. Да, и про тощую, долговязую особу, она еще все повторяла: «Ведь вы – человек нашего круга?»

Гордон(очень искренне). Это был самый счастливый день в моей жизни. Другого такого у нас уже не будет.

Роберт. Да, хороший был день. Хотя я вовсе не думал, что для тебя это такое событие.

Фреда. И никто не думал. Видно, Гордон решил закатывать истерику при каждом упоминании о Мартине.

Бетти. Подозреваю, что в этом виноват коньяк, и рюмки у Роберта большущие. Выпивка бросилась Гордону в голову.

Гордон. А куда еще ей, по-твоему, броситься?

Роберт(Фреде). Так ты считаешь, после той субботы в начале июня Олуэн больше не бывала у Мартина?

Фреда. Да, и я точно знаю, этой шкатулки для сигарет у него тогда еще не было.

Роберт. Правильно, не то он бы нам непременно ее показал. И насколько помню, я никогда ее у него не видел. Вот так-то, Олуэн.

Олуэн(с неопределенной улыбкой). Что ж, пусть будет так.

Роберт. Да, но… черт побери… как вы это объясните?

Олуэн(ласково ему улыбнулась). Вы большой ребенок, Роберт. Что объяснять? Надеюсь, здесь не суд, а я не обвиняемая и даже не свидетельница.

Мисс Мокридж. Нет, нет, пожалуйста, объясните. Мы так ждем.

Бетти(после некоторого раздумья). А знаете, Олуэн, ведь тогда вы были у Мартина не в последний раз. Помните, мы с вами потом ездили к нему в воскресенье советоваться насчет тех маленьких гравюр?

Олуэн. Да.

Роберт. Да, верно.

Бетти. Но я не помню, чтобы он показывал нам эту шкатулку. Нет, я ее прежде никогда не видела.

Стэнтон. Я тоже прежде ее не видел и видеть больше не хочу. Отродясь не слыхивал столько шуму из ничего.

Фреда. Напрасно вы так в этом уверены, Чарлз. Одно могу вам сказать, хотя бы чтоб кончить спор, – Мартин не мог в воскресенье показывать эту шкатулку, у него тогда ее еще не было.

Стэнтон(не без ехидства). Похоже, вам немало известно про эту шкатулку, Фреда.

Гордон. Вот и я хотел сказать. Почему ты воображаешь себя всезнайкой?

Бетти(с торжеством). А я догадалась! Вы сами подарили ее Мартину.

Все смотрят на Фреду.

Роберт. Это верно, Фреда?

Фреда(невозмутимо). Да, шкатулка – мой подарок.

Роберт. Очень странно. Нет, не то странно, что ты подарила Мартину шкатулку, почему бы и нет. Но странно, что ты ни разу об этом не упомянула. Когда ты ее ему подарила? Откуда она у тебя взялась?

Фреда(все еще вполне уверенная в себе). Опять же проще простого. Помнишь, накануне той ужасной субботы ты был в городе? И я тоже приехала на один день. Ну и случайно увидела в витрине эту шкатулку. Подумала – вещица занятная, цена невысока, вот и купила ее для Мартина.

Роберт. А в Фэллоус-Энд ее отправили из магазина, и Мартин не мог ее получить до той субботы, так?

Фреда. Тогда все ясно.

Гордон. Извини, Фреда, но все не так уж просто и ясно. Не забудь, в ту субботу утром я был у Мартина.

Роберт. Ну и что?

Гордон. А вот то: при мне пришла утренняя почта – и письма, и посылка. Я помню, посылка была с книгами от Джека Брукфилда… то утро мне памятно до последней мелочи, вы бы тоже ничего не забыли, если б вас мучили, как меня, на том треклятом следствии. Но шкатулки он тогда не получил.

Фреда. Наверно, она пришла позже, с дневной почтой. Не все ли равно?

Гордон. Конечно, все равно, дорогая моя Фреда, только вот беда, в Фэллоус-Энд посылки с дневной почтой не приходят.

Фреда. Нет, приходят.

Гордон. Не приходят.

Фреда(резко). Почем ты знаешь?

Гордон. Знаю. Мартина всегда это злило, он говорил, вечно книги и рукописи на день опаздывают. Утром эта шкатулка не пришла, я сам видел, как Мартин получил почту, а днем ее доставить не могли. Нет, Фреда, не верю я, что ее посылали из магазина. Ты сама привезла ее Мартину – сама, верно?

Фреда(вдруг вспылила). Ты глуп, Гордон.

Гордон. Может быть. Только вспомни, не я это начал. А шкатулку ты привезла Мартину сама, верно?

Роберт. Это правда?

Фреда(тотчас берет себя в руки). Что ж, если тебе угодно знать – да, сама.

Роберт. Фреда!

Гордон. Так я и думал.

Роберт(изумлен). Но, Фреда, если ты приходила в Фэллоус-Энд отдать шкатулку, когда Гордон уже ушел, значит, ты видела Мартина последняя, всего за несколько часов до… до того, как он застрелился.

Фреда. Я его видела в тот день незадолго до ужина.

Роберт. Почему же ты прежде ни слова об этом не сказала? Почему не выступила на следствии? Ты могла бы дать показания.

Фреда. Ну могла, но чего ради? Чему помогли бы мои показания? Довольно и того, что Гордону пришлось это вытерпеть.

Гордон. Это была пытка.

Фреда. Если б мои показания могли помочь Мартину, я бы их дала. Но они уже никому и ничему не помогли бы.

Стэнтон. Вот это верно. Вы были совершенно правы.

Роберт. Да, это я понять могу. Но мне-то как было не сказать? Почему ты это скрывала, столько времени скрывала? Ты ведь последняя говорила с Мартином.

Фреда. Разве я – последняя?

Роберт. Выходит, так.

Фреда. А как же Олуэн?

Роберт. Олуэн? А, да… шкатулка.

Фреда. Вот именно, шкатулка. Мартин получил ее в ту субботу только перед вечером, а Олуэн сама признала, что он ей эту шкатулку показывал.

Бетти(разговор ей явно неприятен). Ничего она не признавала. Она сказала, что видела какую-то похожую, и я считаю, поверим ей и хватит об этом.

Мисс Мокридж. Нет-нет, миссис Уайтхаус…

Бетти. Нет, да. А то конца этому не видно, и чем дальше, тем хуже.

Стэнтон. Поддерживаю, хватит об этом.

Роберт. А я против.

Бетти. Но, Роберт…

Роберт. Простите, Бетти… хотя вы-то здесь ни при чем и вас это задеть не может. Но Мартин был мой брат, и мне не нравятся все эти тайны, я имею право знать, что и как.

Олуэн. Хорошо, Роберт. Но вам это нужно прямо сейчас?

Фреда(холодно). По-моему, это не обязательно. Так ведь и меня не обязательно было допрашивать с явного одобрения всех присутствующих. Но раз настал ваш черед, Олуэн, я уверена, Роберт станет снисходительнее.

Роберт. Не понимаю, к чему ты это говоришь, Фреда.

Олуэн. Естественно, вам это непонятно, Роберт.

Фреда(настал ее черед). Что ж, признайтесь, Олуэн. Мартин вам показывал эту шкатулку, так? Стало быть, вы его видели, вы были у него в ту субботу вечером.

Олуэн. Да, он показывал мне шкатулку. После ужина… около девяти вечера… в ту субботу.

Роберт(ошеломленный). Вы тоже там были? Безумие какое-то! Сначала Фреда, потом вы… И обе ни словом про это не упомянули.

Олуэн. Простите, Роберт. Я не могла.

Роберт. Но чего ради вы туда ездили?

Олуэн. Меня очень тревожило… кое-что… о чем я услышала… тревожило не день и не два, и под конец я не выдержала. Мне просто необходимо было повидать Мартина и спросить… И я помчалась в Фэллоус-Энд. По дороге я перекусила и к Мартину попала около девяти. Никто не видел, как я вошла в дом и как вышла… вы же, знаете, как там тихо, безлюдно. А потом я, как и Фреда, подумала, от того, что я скажу на следствии, никакой пользы не будет… и промолчала. Вот и все.

Роберт. Нет, так это оставить нельзя. Очевидно, вы самая последняя разговаривали с Мартином. Вы должны что-то знать.

Олуэн(устало). Все это позади. Не надо ворошить прошлое. Пожалуйста, Роберт. (Меняя тон.) И потом, мы, наверно, этими разговорами ужасно надоели мисс Мокридж.

Мисс Мокридж(с живостью). Нет, что вы, мне очень интересно, очень.

Олуэн. Мы ведь не станем больше это обсуждать, Фреда? Нечего тут обсуждать. Все позади.

Роберт(очнувшись от хмурого раздумья, настойчиво). Вот что, Олуэн, скажите мне одно. Ваша поездка в тот вечер к Мартину была как-то связана с делами фирмы? Вы сказали, вас что-то тревожило?

Фреда. Ох, Роберт, прошу тебя.

Роберт. Извините, но я должен знать. Может быть, тут были как-нибудь замешаны пропавшие пятьсот фунтов?

Гордон(срывается). О, черт, только этого недоставало! Неужели опять начинать все сызнова. Мартина больше нет. И оставьте его в покое, и хватит об этих треклятых деньгах.

Фреда. Тише, Гордон. Ты сегодня несносен, точно капризный младенец. (К мисс Мокридж.) Извините, пожалуйста.

Гордон(бормочет). Да-да, извините. Прошу прощения, мисс Мокридж.

Мисс Мокридж(поднимаясь). Ничего, пустяки. Но, с вашего позволения… должно быть, час уже поздний.

Фреда. Ничуть.

Роберт. Еще совсем рано.

Мисс Мокридж. Паттерсоны обещали прислать за мной машину. Вы не знаете, она уже пришла?

Роберт(направляясь к дверям). Да, когда мы выходили из столовой, я слышал, как она подъехала, и велел шоферу подождать на кухне. Сейчас скажу, чтоб его позвали.

Фреда(прекрасно понимая, как иронически это звучит). Неужели вы так скоро нас покидаете?

Мисс Мокридж. Да, право, мне пора. До Паттерсонов ехать не меньше получаса, и мне неловко чересчур задерживать их машину и шофера. (Пожимает руку Фреде.) Очень вам благодарна. (Пожимает руку Олуэн.) Так приятно было опять вас всех повидать – весь ваш милый, очаровательный кружок. (Пожимает руку Бетти.) До свидания, миссис Уайтхаус, до свидания. (Обменивается рукопожатиями со Стэнтоном.)

Фреда(идет к двери). Кажется, ваш шарф остался у меня в комнате. Сейчас я его принесу.

Мисс Мокридж(в дверях). До свидания.

Все. До свидания.

Фреда(выходя). Я слышала, вы так приятно провели время в Америке…

Обе вышли, дверь за ними закрылась. Олуэн рассматривает книги на полках. Бетти отходит в угол к роялю, закуривает сигарету. Стэнтон со вздохом облегчения наливает себе вина.

Гордон. Уф, наконец-то избавились.

Бетти. Да, и слава Богу. Прошу прощения, но я эту особу не выношу. У нас в школе точь-в-точь такая была учительница геометрии.

Стэнтон. Мне всегда были подозрительны ваши познания в геометрии.

Бетти. Налить тебе, Гордон?

Гордон. Нет, спасибо.

Стэнтон. Как ни странно, эта особа очень неплохо пишет. Не только в том дело, что ее книги хорошо раскупаются, но они и впрямь недурны. Любопытно, почему это хорошие писатели всегда чем-то неприятны?

Гордон. Понятия не имею. Но Мод Мокридж, по-моему, вовсе не хорошая писательница, Стэнтон.

Бетти. Пари держу, она отчаянная сплетница.

Стэнтон. Верно. И этим славится. Так что зря при ней наговорили лишнего. Теперь она всячески разукрасит эту историю со шкатулкой и в неделю раззвонит по всему Лондону. Для начала сегодня же вечером все это услышат Паттерсоны. Вот мучение ей, наверно, было уйти, не дослушав.

Гордон. Она бы и не ушла, если б надеялась услышать больше. Но ей и этого хватит. (С усмешкой.) Наверно, она уже завтра утром засядет за новый роман и всех нас там изобразит.

Бетти(с вызовом). Ну, насчет меня ей придется изрядно пофантазировать.

Стэнтон. И насчет меня. Пожалуй, для нас с вами она изобретет самые страшные грехи.

Бетти(смеется). Знаете, с тем, что она слышала, воображению особенно не разгуляться. В конце концов, почему бы Фреде не подарить Мартину шкатулку и почему бы Олуэн не съездить его навестить?

Олуэн(листая книгу, рассеянно). В самом деле, почему бы и нет?

Бетти. О, я совсем забыла, что вы здесь, Олуэн. Можно задать вам один вопрос? В конце концов, пока я как будто еще никого ни о чем не спрашивала.

Олуэн. Спросить можно. Ответить не обещаю.

Бетти. Все-таки рискну. Вы были влюблены в Мартина, Олуэн?

Олуэн(твердо). Ничуть.

Бетти. Так я и думала.

Олуэн. Если уж по совести, скажу прямо, он был мне довольно неприятен.

Бетти. Да, я так и думала.

Гордон. Что за чушь. Не верю я вам, Олуэн. Мартин не мог вам не нравиться. Он был неотразим. Понятно, не без слабостей, но все равно. Он был необыкновенный. Его нельзя было не любить. Мартин был Мартин, этим все сказано.

Бетти. Ну да, твой кумир. Знаете, Гордон буквально обожал его. Ведь я права, мой дорогой?

Стэнтон. Что ж, он бывал обаятелен. И конечно, очень умен. Признаться, без него фирма стала уже не та.

Гордон. Надо думать!

Бетти(насмешливо). Разумеется.

Олуэн ставит книгу на место. Входит Роберт, идет к столу, наливает себе вина, за ним входит Фреда, берет сигарету, закуривает.

Роберт. Вот теперь мы можем во всем разобраться?

Олуэн. Нет, Роберт, пожалуйста, не надо.

Роберт. Простите, Олуэн, но я хочу теперь же узнать правду. Как-то странно все получается. Сначала Фреда была у Мартина и ни словом об этом не обмолвились. Потом и вы, Олуэн, едете к нему и тоже про это ни слова. Так не годится. Вы обе столько времени скрытничали. Может быть, вы и еще что-то скрываете? Пускай кто-нибудь из нас для разнообразия начнет говорить правду.

Фреда. А сам ты всегда говоришь правду, Роберт?

Роберт. Стараюсь.

Стэнтон(с усмешкой). Весьма благородно. Но не ждите слишком многого от нас, простых смертных. Снизойдите к нашим слабостям.

Фреда(вдруг не без ехидства). К каким слабостям?

Стэнтон(пожимая плечами). К любым, дорогая Фреда. Хотя бы к страсти покупать музыкальные шкатулки. На мой взгляд, это тоже некая слабость.

Фреда(многозначительно). А чересчур привольно себя чувствовать в загородном домике? По-моему, в иных случаях и это можно считать слабостью.

Стэнтон. Вы про коттедж Мартина? Я у него почти не бывал.

Фреда. Нет, я не о том. Я скорее о другом коттедже… возможно, о вашем.

Стэнтон(смотрит на нее в упор). Боюсь, что я вас не понимаю.

Роберт(потеряв терпение). Послушайте, в чем дело? Теперь и вы туда же, Стэнтон?

Стэнтон. Конечно, нет. (Смеется.)

Роберт. Так вот, я намерен до конца разобраться в этой истории с визитами к Мартину. И не намерен откладывать.

Гордон. О господи, неужели еще одно следствие?

Роберт. Может, оно бы не понадобилось, услышь мы побольше правды на настоящем следствии. Первый вопрос к вам, Олуэн. Вы – последняя, кто видел Мартина. Чего ради вы к нему тогда поехали? Не из-за пропавших денег?

Олуэн. Да, из-за них.

Роберт. Вы уже знали, что их взял Мартин?

Олуэн. Нет.

Роберт. Но думали, что он их взял?

Олуэн. Думала, что мог взять.

Гордон(с горечью). Черт побери, как охотно вы все этому поверили.

Бетти(настойчиво). Гордон, я хочу домой.

Роберт. Так рано, Бетти?

Бетти. Еще немножко – и у меня отчаянно разболится голова. Я сейчас же поеду домой и лягу.

Гордон. Ладно. Одну минуту.

Стэнтон. Если Гордон хочет остаться, я вас отвезу, Бетти.

Бетти(идет к Гордону). Нет, пускай Гордон едет со мной.

Гордон. Ладно. (Встает.) Я еду. Еще только одну минуту.

Бетти(вдруг истерически кричит). Говорят, тебе, я хочу уехать сейчас же. Отвези меня домой.

Роберт. Да что с вами, Бетти, что случилось?

Бетти. Не знаю. Наверно, я просто глупа.

Гордон. Ладно. Едем. (Идет за женой.)

Фреда встает.

Стэнтон. Я тоже поеду с вами.

Роберт. Но, Бетти, мне ужасно неприятно, если вас так расстроили эти разговоры. Я знаю, вас это никак не затрагивает, и однако…

Бетти(оттолкнула его, бежит к двери). Ох, довольно, хватит. Почему вам непременно надо все это ворошить? (Выбегает вон, хлопнув дверью.)

Гордон(с порога). Что ж, спокойной всем ночи.

Стэнтон(идет к двери). Я провожу этих младенцев и тоже отправлюсь к себе.

Олуэн(иронически). Очень великодушно с вашей стороны.

Стэнтон(хмуро улыбаясь). Спокойной ночи.

Оставшись втроем, Кэплены и Олуэн сходятся у камина, в гостиной становится спокойнее и уютнее.

Роберт. А теперь, Олуэн, расскажите мне толком, почему вы помчались спрашивать Мартина о пропавших деньгах.

Олуэн. Теперь все мы будем вполне откровенны, да?

Роберт. Я только этого и хочу.

Олуэн. А вы, Фреда?

Фреда(устало). Да, да, да, мне все равно. Какая разница?

Роберт(опять озадачен). Странно ты выражаешься.

Фреда. Разве? Что ж, иногда я бываю странной, Роберт. Но ты меня мало знаешь.

Олуэн. Вы ведь сами это начали, Роберт. Настала ваша очередь. Вы будете со мной откровенны?

Роберт. О господи, ну конечно! Терпеть не могу всякие дурацкие тайны. Но пока очередь не моя. Вы еще не ответили на мой вопрос.

Олуэн. Да, знаю, но, прежде чем ответить, я сама вас спрошу. Давно хотела задать вам этот вопрос, но случая не было или смелости не хватало. А теперь мне все равно. Пускай правда выходит наружу. Роберт… это вы взяли деньги?

Роберт(изумлен). Я?! Те деньги?!

Олуэн. Да.

Роберт. Конечно, нет. Вы, видно, с ума сошли, Олуэн.

Олуэн смеется, ясно, что с души у нее свалился камень.

Неужели вы думаете, если б я и взял их, я весь позор оставил бы на долю бедняги Мартина? Нет, деньги взял Мартин. Все мы это знаем.

Олуэн. Ах, какая я была дура.

Роберт. Ничего не понимаю. Должны же вы были знать, что деньги взял Мартин. Не могли все это время думать, что их взял я.

Олуэн. А я думала. Не просто думала, эта мысль была пыткой…

Роберт. Но почему, почему? О, черт, что за бессмыслица. Допустим, я мог бы взять эти деньги… наверно, при каких-то обстоятельствах все мы на такое способны… но ни за что на свете я не дал бы осудить за мою вину кого-то другого… да еще Мартина! Как вы могли считать меня способным на такую подлость! Я думал, вы мне друг, Олуэн – мой старый друг, из самых лучших.