Текст книги "Истории о Призрачном замке. Люди и боги"

***

Тишина мира деревьев раз в несколько столетий нарушалась падением огромной ветви одного из гигантских деревьев, которые образовывали лишенный листьев лес, растущий от горизонта до горизонта. В мертвой тишине беззвучно плавали воздушные аномалии, облетая исполинские растения. Ни скрипа, ни свиста, ни стона – тишина была полной, созревшей, она заполняла все пустоты, все трещины, она была настоящим, прошлым и будущим этого мира. И в этой тишине родился звук.

Он шел от блестящего каменного яйца, лежащего в центре черного амфитеатра, на который падала тень поваленного ствола деревянного колосса. Звук отразился от черных столбов и полетел во все стороны, убивая тысячелетнюю тишину. Он нарастал, набирал силу, а потом над амфитеатром возникло чёрное горизонтальное окно со светящимися краями. Оно стало спускаться к земле, сначала медленно, потом все быстрее и, наконец, рухнуло на каменный пол и исчезло. Звук умер, тишина воскресла, а на темной брусчатке Зоны Смещения появился человек в черном плаще с капюшоном.

Гектор удивлённо огляделся.

Что он тут делает? Это же последний мертвый мир – мир, в котором сходятся все сквозные тоннели! Мир огромных деревьев и воздушных аномалий. Тот самый мир, который он хотел посетить после того, как остановит Предвестника.

Взгляд Хранителя начал стекленеть. Он снова увидел перед своими глазами горящее тело Гордона Фаркаста, почувствовал, как рвется его душа в когтях – кого? Хранителя Ожерелья Пальмеи? Или чудовища, способного уничтожить чужой дух? Чудовища с красными, когтистыми руками, поросшими черными загнутыми шипами! Гектор знал, он чувствовал – Ги'андор га'зард, гори до основания – в его власти повторить это ужасное заклинание. Что с ним происходит? Почему? Что ещё он может сделать? Обрушить на землю огненный дождь или вызвать подземный жар на поверхность? Хронвек чувствовал, что эти знания вдруг стали рядом, они таились совсем близко, в его подсознании. Гарадхат, Гектор Хронвек! Маг преисподней! Гарадхат, демон Нижнего Плана! Это ведь ты, не отворачивайся! Твоя мать была обычной женщиной, неужели ты думаешь, что это ее чресла сделали тебя тем, кто ты есть? Она – только половина! Человеческая половина, Гектор! Слабая половина.

Хронвек огляделся. С неба лился молочный свет. Сколько он простоял так – день? Или больше? Как он тут оказался?

Гордон Фаркаст. Он пытался убить Хранителя. Взорвал свой катер со всей командой. Отравил воздух ядом. Но Гектор выжил, он использовал Мертвую жабу – отвратительную магию, которая превращает твое тело в труп с едва бьющимся сердцем. Это побочный эффект. А основное действие – способность дышать под водой. Вода не попадает в лёгкие, голова оказывается в особом коконе, который работает, как жабры, пропуская кислород. Кокон способен защитить от ударов средней силы. Мертвая жаба не раз выручала магов, которые попали в кораблекрушение – их тела, выброшенные на берег за многие мили от места катастрофы постепенно оживали, охранный кокон исчезал, а сознание возвращалось. Это происходило очень медленно, и в таком состоянии колдующий был не способен защитить себя от врага.

Заклинание Мгновенной защиты спасло Гектора от взрыва, но он все же был оглушен и дезориентирован.

В тот момент, оказавшись под водой, Хранитель не нашел ничего лучше Мертвой жабы. Он уже собирался всплывать, когда вспомнил баллоны с зарином. Может быть, сработала интуиция, а может, логика. Эфир срезонировал, Хранитель почувствовал, как сердцебиение замедляется. Голова его оказалась в прозрачном шаре, когда маг шаг за шагом повторил заученные на уроках Стурастана действия, определенным образом направляя потоки Эфира. Гектор видел, как на поверхности бились в агонии выжившие после взрыва люди, а его сознание медленно погружалось в дремоту.

Он очнулся на берегу. Наверное, его привел в чувство хрип человека, медленно бредущего по песку в его сторону. Человек этот был в крови и шел с трудом. Заклинание привело мышцы в полную негодность, поэтому, когда держащая в руке камень фигура нависла над Гектором, все что ему удалось – это немного пошевелить плечом. Человек поднял свое оружие и обрушил его на голову Хранителя.

Остатки Мертвой жабы отвели удар в сторону. Человек замахнулся снова. Ярость, бушевавшая в груди беспомощно лежащего Хронвека, прорвалась и затопила его разум – она рвала его нервы, расширяла сосуды, Хронвек вдруг увидел своего врага чужими глазами – более остро, более глубоко. Он увидел саму его душу и узнал Гордона Фаркаста, узнал даже в этом новом, молодом и страшно избитом теле. Его сильная рука с кошмарными когтями протянулась к шее негодяя и сдавила ее, маг поднялся на ноги, держа своего врага – нет, свою жертву – высоко над головой. Ярость клокотала внутри, она требовала выхода. «Инграданар!», – Гектор выкрикнул ее, выдохнул свою злобу страшными словами, горящими на склонах Арахнога, рванул струны Великой Арфы Майрониды, и ее пламя охватило душу Предвестника, испепеляя ее, делая невозможным са'а – перерождение, или реинкарнацию. Тело Фаркаста горело вместе с его духом, и пламя Великой богини Нижнего Плана не причиняло вреда рукам Гектора Хронвека.

Хранитель снова пришел в себя. Лучи далекого солнца ласкали его кожу, мертвые исполины по-прежнему тянулись к небу. Как он попал сюда? На некоторые вопросы нет ответов. А на некоторые – есть.

Хронвек сложил ладони вместе и развел руки в стороны. Задрожала земля, застонали ветви рухнувшего дерева-гиганта. Огонь вырвался из разлома, а когда он опал, на его месте стоял Гратагарат – повелитель полей Уныния, владыка ледяных башен, герцог внутренней сферы Нижнего Плана, хозяин непокорных консуратов и Морозных Серебряных Зиндарров. Хранитель посмотрел ему в глаза, Рогатый Демон медленно встал на одно колено.

– Инграданар тебе, Скурр.

Маг указал на него пальцем:

– Что со мной происходит, Гратагарат?

Демон поднял голову и заглянул Хранителю в глаза:

– Теперь ты Скурр, Гектор Хронвек.

– Что это значит?

– Ты знаешь, что это значит, Скурр.

Маг сложил руки на груди.

– Поднимись.

Гратагарат не пошевелился.

– Я применил заклинание Нижнего Плана. Я не знал, что демоны умеют колдовать.

– Мы не умеем колдовать, Гектор Хронвек. Только Скурр умеет.

– Кто такой Скурр?

– Тот, кто познал Майрониду.

– И что это значит?! Не испытывай мое терпение, Гратагарат!

Демон снова опустил голову:

– Я в твоей власти, Скурр.

Хранитель выдохнул. Ярость, которая снова появилась из ниоткуда, отступила. Он осмотрелся вокруг и сел на яйцо – активатор Зоны Смещения.

– Прости меня, Гратагарат.

– Ты Скурр. Гнев – твоя сущность.

– Я спалил дотла душу Предвестника Хашат. Я не хотел этого, демон.

– Майронида сама выбирает, кому отдать свою силу, Гектор Хронвек. Но дело не только в ней. Мало кто способен сыграть на ее Арфе.

– Арфа. Я знаю, о чем ты.

– Конечно, знаешь, Скурр.

Хронвек вздохнул.

– Во мне что-то изменилось. Но это все еще я, правда? Ответь, герцог.

Рогатый Демон медленно поднялся с колена.

– Ледяные легионы пойдут за тобой, если ты прикажешь нам, Скурр. Но ты все еще Хранитель Ожерелья Пальмеи, и ничто не мешает тебе быть им. Прими дар Майрониды, ибо она не требует ничего взамен.

Гектор почесал нос.

– Хорошо, Гратагарат. Я приму ее дар. Хотя, не думаю, что у меня есть выбор.

Герцог подошёл к одному из черных обелисков и принялся его рассматривать.

– Ты не понимаешь, Хранитель. Скурр – это не проклятие. Это Надежда.

– Надежда?

– Да. Надежда на победу в твоей битве. Разве ты не чувствуешь эту мощь? Сила Майрониды огромна.

Хронвек пожал плечами:

– Хашат не остановить силой.

Демон выпустил из ноздри густую струю дыма.

– Хранитель везде ищет знание. Наша богиня приняла тебя. Спустись в Нижний План и побеседуй с ней. Прочти письмена на скалах Арахнога, зайди в чертоги Вечности и послушай, о чем поет ветер.

– Спуститься? Но как это возможно? Разве человек может попасть в Нижний План?

Демон рассмеялся.

– Конечно, нет, Хранитель! Людей там ждёт смерть. Прекрасная смерть! – Он вдруг перестал веселиться и заметил:

– Но ты – Скурр. Огонь Майрониды не тронет тебя, ее дыхание не причинит тебе вреда. Мой народ не посмеет навредить Скурру, Гектор Хронвек.

– Не посмеет? Почему?

– Ты – любимое дитя Майрониды. А Мать страшна в гневе.

– Я не понимаю.

– Если ты Скурр, это ещё не значит, что ты умён.

И Гратагарат замолчал, продолжая разглядывать обелиски амфитеатра. Хронвек сидел, размышляя над его словами. Кое-что прояснилось. Он уже пользовался силой огненной ауры планеты-звезды, но делал это грубо, не понимая, с чем играет. Значит, Скурр. Что же, обдумаем это позже.

– Я хочу ещё кое о чем тебя спросить, Гратагарат. Что это за место? Ты когда-нибудь бывал в этом мире?

Демон оторвался от изучения черных камней и фыркнул:

– Ангелы. Они всегда были слишком примитивными.

– Что?!

– Примитивное мышление. Посмотри на них. Они навсегда застряли в боевой форме и не могут из нее выйти! Предвестник обдурил их, как детей.

Маг заметил, что у него открыт рот.

– Гратагарат. Послушай меня. Я нашел этот мир случайно и ничего, слышишь, ничего о нем не знаю! Но я чувствую, что он отличается от других погибших миров – в нем есть эфир, и в нем нет Хашат! Расскажи мне о нем, только прошу тебя – не как Скурр, а как Хранитель Ожерелья Пальмеи – говори так, чтобы я понял!

Рогатый Демон принялся бродить кругами вокруг Хронвека – амфитеатр для этого прекрасно подходил. Гектор замер в ожидании – это был признак того, что герцог усиленно размышляет. Спустя восемь кругов Гратагарат остановился и сказал:

– Гектор. Ты знаешь, что есть Нижний План.

– Конечно. К чему ты…

– А если есть Нижний План, значит, есть и Верхний, гарадхат?

– То есть ты хочешь сказать…

– Мир ангелов – Верхний План, Гектор Хронвек. На скалах Арахнога горят огнем строки о великих битвах ангелов и демонов. Но мы заключили мир. Мы жили так, как нам нравилось, и не обращали внимания на покрытых перьями свистунов, а они не лезли к нам. Мир, Гектор Хронвек. Великий союз против Хашат. Оно не может попасть сюда, пока не уничтожит все бусины Ожерелья Пальмеи. Но его Предвестник – другое дело. Они не погибли – демон указал на проплывающую мимо аномалию – они просто не могут выйти из боевой формы.

– Боевая форма? Что это?

– Бестелесная оболочка, дух. Ему сложно навредить. А вот он может разобрать тебя на кусочки и полетит дальше.

– Когда я попал сюда впервые, я столкнулся с очень большой аномалией возле этого портала. Эта Зона Смещения ведёт на Землю. Он… пытался говорить, и его речи были похожи на речи Предвестника. Я его уничтожил.

– Конечно.

– Что – конечно?

– Конечно, он был здесь.

Гектор закатил глаза.

– О, загадочный Гратагарат! Что ты хочешь сказать?

– Где ещё ему быть, Хранитель? Земля – следующая на очереди у Хашат. Это линия фронта, и здесь ее бойцы.

Хронвек кивнул, соглашаясь:

– Вот почему я наткнулся на Клийякку в том жутком месте. Предвестники ожидают ее приказов, сидя рядом со сквозными тоннелями, которые проходят через мой мир!

Демон не счёл нужным отвечать. Он выбрался из амфитеатра и стал разглядывать лесных гигантов, стволы которых терялись в голубой дымке. Гектор подошёл и сел рядом с ним.

– Почему Предвестник не довел свое дело до конца?

– Не смог. Ты сказал, что он тоже был в боевой форме, когда вы столкнулись?

– Да.

– Он обманул сам себя. Застрял в бестелесной оболочке вместе с остальными.

– И что?

– Ангелы не могут почти ничего в таком состоянии. Только разрушать.

– Их можно… вернуть?

– Попробуй.

Они ещё долго сидели у портала, разглядывая деревья Верхнего Плана. Затем Хронвек поднялся и свел ладони вместе.

– Я отправляю тебя в Призрачный замок. Передай Наследию, что я готов возвращаться.

Демон исчез в огненной вспышке, а маг запахнул плащ и побрел вперёд. Ему ещё многое нужно было обдумать.

Глава третья. Проект «Туман»

Черный квадратный тоннель и темнота впереди.

Они ехали по нему уже целую вечность. Черепаха Вилано двигалась медленно, клацая по бетонному полу железными лапами. Стурастан вглядывался в мониторы, но тьма, которую рассеивали фронтальные прожекторы боевой рептилии, отступала всего на сотню метров вперед, а потом свет поглощал подземный сумрак, не позволяя узнать, что их ждет.

Наставник не первый раз попадал в похожую переделку. Вилано уже похищала его вместе с учеником. В тот раз машина отвезла их прямиком к ужасному Дартангу династии Крато. Стурастан подозревал, что встреча двух исполинов оказалась случайной, но случай ли был причиной сражению, в котором они едва не погибли, или, возможно, что-то другое – повторять такое приключение коротышка не хотел. И вот он снова сидит в брюхе металлической черепахи, которая ползет по бесконечному подземному тоннелю неизвестно куда.

Это случилось, когда они совершали девятый рейс в долину выжигателей Турхаднаагрэ. После уничтожения главной башни в пустыне появился ветер; он то едва веял, то разгонялся почти до урагана. На небе стали возникать едва заметные облака, они стремительно пролетали над Призрачным замком и исчезали за горизонтом. Обычно после их появления ветер крепчал, поднимая в воздух тонны песка.

После одной из таких песчаных бурь все и случилось.

Эта бетонная махина стояла тут черт знает сколько тысяч лет, и Стурастан не исключал, что они уже пару раз проехали над погребенными под барханами воротами, не подозревая об их существовании. Ветер обнажил мрачные серые стены и бронированные створки откатных дверей, освободил от песка странные устройства, укрытые строителями в глубоких нишах. Но не они были виновны в том, что экипаж Вилано попал в ловушку. Не эти лазерные сканеры, не ультразвуковые динамики и не издаваемые ими сигналы. Не протоколы подчинения, что сработали в железных мозгах Вилано. Виноват был только Стурастан и его страсть к археологии. Если бы он не направил машину к бункеру, если бы он просто поехал дальше – ничего бы не случилось. Наставник вздохнул и услышал:

– Хватит себя корить, коротышка. Ты не мог знать наперед, что черепаха сойдёт с ума.

Стурастан ещё раз вздохнул.

– Мог, Дака Кад-Хедарайя. И должен был себя сдержать.

– Возможно. Мы не знаем, что в конце этого тоннеля.

– Лучше бы знали.

Она засмеялась – не тем страшным безумным смехом, от которого седели кочевники Куртана, а бархатистым, мурлыкающим контральто довольной кошки.

– Это жизнь, Стурастан! Никто не может знать, что ждёт впереди. Нам может казаться, что мы знаем, но это только иллюзия. Будущее сокрыто даже от богов.

Наставник снова вздохнул.

– Ты права. Когда я оглядываюсь назад, я вижу, что все попытки что-либо контролировать терпят фиаско. Этот мир напоминает первородный хаос. Однако, мы идём вперёд.

– Потому, что видим цель. Когда я была Дака Кад-Хадаре, я хотела выжить и не стать Худу. И я выжила, и сохранила разум. Те, у кого цели нет, тонут в хаосе.

Вилано издала шипящий звук и опустилась к самому полу. На потолке тоннеля появились странные устройства, мигающие бордовым полосами. В рубку протиснулся Авель. Он поглядел в мониторы и сказал:

– Мы приближаемся.

– К чему? – спросил Стурастан.

– Скоро узнаем.

Все трое погрузились в молчание. Стура тревожился, Черная Пантера щурила свои золотистые глаза, вор внимательно изучал стены тоннеля. Прожектор выхватил из темноты массивные створки металлических ворот, Вилано заскрежетала лапами и остановилась. Включилось освещение, тоннель залил белый свет. Неожиданно прямо в рубке раздался женский голос:

– Кадун, Армано! Викато Лукатар!

И ещё что-то на мертвом языке Зунтра. Наставник подпрыгнул на табурете:

– Оно говорит с нами! О, боги!

– Что говорит? Ты понимаешь? – спросил Авель. Стурастан нервно прошептал:

– Оно приветствует… эээ… главнокомандующего, если не ошибаюсь.

– Ты уверен?

– Нет! В языке династии Лукатар Армано может означать или верховный судья, или распорядитель застолья, или главнокомандующий.

– Ну, скорее всего, за этими дверями нет ни судебной палаты, ни трактира. Так что…

Дака Кад-Хедарайя положила руку на плечо Стурастану.

– Мы должны ответить.

Человечек подобрался и громко сказал:

– Армано зиар кадуно ирд!

Потом добавил шепотом:

– Я ее тоже поприветствовал. Не знаю, что ещё можно тут сказать!

Динамики снова ожили:

– Грон дига, Армано!

Ворота застонали и пришли в движение. Даже Черная Пантера слегка приоткрыла рот, когда стала понятна толщина створок. Больше минуты понадобилось механизму, чтобы откатить огромную массу металла и освободить проход. Вилано вздохнула гидравликой, поднялась и продолжила путь.

Тоннель теперь освещался белыми потолочными лампами. Черепаха остановилась у сооружения, отдаленно напоминающего перрон, села на пузо и отключилась. Пассажиры переглянулись.

– Нам придется выйти, – сказала Дака Кад-Хедарайя.

Они выбрались на панцирь и обнаружили, что с Вилано на перрон переброшен мостик с перилами. Авель уверенно ступил на него и стал спускаться, остальные последовали за ним. Едва нога Стурастана коснулась пола, пространство заполнил женский голос.

– Фаранд, Армано! Дизард ирд!

Коротышка опустил глаза и обнаружил у своих ног металлического таракана размером с собаку.

– Ты понимаешь, Стура? – Авель с подозрением смотрел на насекомое, приближение которого не заметила даже Черная Пантера. Наставник кивнул:

– Хочет, чтобы мы шли за ним.

Таракан заскользил по бетонному полу, на котором вскоре появилось покрытие, напоминающее пластик. Проводник нырнул в коридор, спустился по широкой лестнице, миновал створчатые двери, два помещения без окон, где их ненадолго задержал женский голос, а неизвестные устройства просветили гостей зелёным светом. Здесь, под прицелом потолочных турелей, таракан-дворецкий освободил их от небольших энергетических пистолетов, которые экипаж боевой черепахи попытался скрыть под одеждой. После этого путники прошли ещё несколько поворотов и перекрестков по хорошо освещённому коридору и попали в большой зал с низким потолком, три из четырех стен которого были прозрачными. Стурастан подошёл к стеклянной стене и издал вздох удивления – под ними лежал огромный бункер, по периметру которого стояли неподвижные Вилано. Дака Кад-Хедарайя опустилась в роскошное кресло, покрытое пылью. Вор встал рядом с наставником.

– Зачем все это?

Стурастан усмехнулся:

– Резервная армия династии Лукатар. Наверное, ее не успели активировать перед ядерной атакой.

Вор с сомнением покачал головой и отошёл от стеклянной стены. Металлическая раздвижная дверь, через которую они попали в помещение, закрылась, издав болезненный скрип. Затрещал неисправный динамик, из-под пола пошёл дым. Железный таракан подбежал к Стурастану, и из его корпуса снова раздался женский голос:

– Унтар Армано! Дикат тумаран!

Все трое уставились на насекомое. Стурастан объяснил:

– Говорит: « Приготовьтесь, демонстрация начинается».

Авель тихо заметил:

– Похоже, в этой комнате механический жук – единственный способ связи с королевой подземелья. Стальные рты, говорящие из стен, пришли в негодность. Возможно, и глаза тоже.

Сказав это, Авель принялся бродить по помещению, разглядывая обстановку.

Внизу, по ту сторону стеклянных стен, началось движение. Черепахи Вилано поползли, освобождая пространство. Они исчезали в открывшихся нишах, одна за другой заползая в недра бункера. Стурастан заворожённо следил за этой силой, представляя себе минувшие битвы двух потерявших разум династий. Полчища стальных монстров уничтожали друг друга – одними управлял боевой компьютер, другими – навигационная система и живые люди. Наверное, поэтому Лукатар и проиграла доядерную войну – механические тараканы Крато не испытывали сомнений, бросаясь на боевых черепах без раздумий.

В центре плаца из пола поднялись бетонные стены, образовав лабиринт. В дальнем конце подземелья открылись ниши, из них выехали самоходные тележки. На тележках лежали длинные серо-зеленые ящики; манипуляторы аккуратно опустили их на землю у входа в лабиринт. Когда погрузчики вернулись туда, откуда появились, в стене под обзорной площадкой открылись тяжелые ворота, и из них стали появляться машины династии Крато. Давры ненадолго останавливались, сканируя местность, после чего устремлялись в лабиринт. Стурастан предположил, что машины пытались попасть через него на другую сторону бункера – туда, где у стен стояли боевые черепахи Вилано.

Наставник обернулся, когда его плеча коснулась рука вора. Авель качнул головой, маня за собой. Стурастан открыл было рот, но Беззвучный приложил палец к губам и показал на стоящего у их ног механического лакея, говорящего женским голосом.

Авель подошёл к длинному дивану, обтянутому красным материалом, напоминающим кожу. Вор указал на косую линию отверстий в его спинке, а затем потянул за собой наставника. Отойдя на несколько метров, он шепнул:

– Приглядитесь.

Стурастан нахмурился. Все предметы в помещении были покрыты толстым слоем пыли, но, тем не менее, под ней угадывались человеческие силуэты. Война династий закончилась десятки тысяч лет назад, плоть истлела и рассыпалась, оставив лишь слабое напоминание о том, что здесь произошло. Авель снова подошёл к дивану, с которого открывался отличный вид на происходящее в бункере, наклонился и поднял небольшой предмет. Он протянул его Стурастану – это оказался маленький кусочек пластика, практически полностью выцветший. Беззвучный провел пальцем по выступающим рельефным буквам.

– Что здесь написано?

Стурастан повернул находку к свету.

– Дан Саран Биад. Армано киф самун. Это документ, подтверждающий личность главнокомандующего наземных сил династии Лукатар.

– Покойся с миром, Дан Саран Биад. Какая нелепая смерть, – произнес Авель и указал пальцем на дыры в спинке дивана.

– Армано. Так тебя называет жестяная стерва? – Дака Кад-Хедарайя, которая неслышно подошла сзади, с озабоченным видом рассматривала едва различимые под слоем пыли силуэты. – Это тени прошлого, они предупреждают нас.

– Они не предупреждают, – отозвался Авель. – Они говорят прямо: «Вас тут прикончат».

Стурастан посмотрел сквозь стеклянную стену, туда, где разворачивалось сражение машин:

– Интересно, им дали досмотреть шоу до конца?

Беззвучный скосил глаза вниз – железный лакей снова оказался рядом, пристроившись чуть позади угла обзора Стурастана, будто обученная собака. Дака Кад-Хедарайя выразительно глянула на наставника, Стура поднял брови, кивнул и не спеша побрел к стеклянной стене. По дороге он спросил на языке Лукатар, обращаясь к металлическому таракану:

– Что происходит внизу?

Динамик механизма ожил:

– К вашему приезду подготовлена демонстрация боевой мощи проекта «Туман».

– Напомни, что это за проект?

– Проект «Туман» был запущен с целью разработки эффективной системы противодействия легионам Давров династии Крато. Во время демонстрации Вы сможете оценить уровень его возможностей.

Стурастан скосил глаза вправо – Авель шарил руками по панелям, медленно продвигаясь вдоль противоположной стены. Черная Пантера следовала за ним, задрав голову – она изучала потолок.

– И что особенного в проекте «Туман»?

На миг наставнику почудилось, что в голосе машины появились нотки самодовольства:

– Проект представляет собой альтернативную силу, которая эффективна против любой техники Крато. Ни количество, ни размер не имеют значения для «Тумана». Сейчас вы все увидите, главнокомандующий.

Авель достиг середины стены, когда на плацу полигона завыла сирена. Давры, которые уже преодолели половину лабиринта, заметались, пытаясь определить источник звука. Длинные серо-зеленые ящики открылись, и из них потекли струи густого, как молоко, тумана. Если бы тут был Гектор Хронвек, он бы наверняка вспомнил черные, бесплотные, но смертельные щупальца Хашат. Туман устремился в лабиринт, безошибочно определяя правильный путь. Стурастан забыл обо всем, заворожённо наблюдая за разворачивающимся действием, и не видел, как Дака Кад-Хедарайя беззвучно сиганула вверх, очутившись на потолке – точно там, куда показывал палец вора. Одним движением она сорвала и швырнула вниз квадратную потолочную панель, где ее подхватил Беззвучный. Авель ловко засунул кусок обшивки под кресло, затем подпрыгнул, вытянув руки. Железные пальцы Черной Пантеры ухватили его за запястье. Через мгновение вор уже исчез в черном отверстии. Женщина бросила взгляд на металлического таракана, который говорил что-то Стурастану на мертвом языке погибших династий, и скрылась в вентиляционной шахте.

Туман тек по лабиринту; он вел себя, как разумное существо. Избегая тупиков и ложных коридоров, молочно-белая субстанция неотвратимо приближалась к противнику. Стурастану было непонятно, каким образом облако густого дыма может навредить вооруженному до зубов стальному клопо-таракану. Коротышка даже закусил от волнения губу, наблюдая за ходом сражения. Машины династии Крато почуяли угрозу и активировали защитные поля. Боевые черепахи Вилано пробивали этот слабый барьер своими тяжелыми головными излучателями, однако обычную пулю такая защита была способна остановить.

Один из дымных потоков разделился и начал обходить отбившуюся от остальных Давров машину противника. Этой тактике последовала остальная масса тумана – белая пелена стремилась разделить и изолировать механических тараканов, это было хорошо видно сверху, из стеклянной ложи. Однако внизу все было куда сложней – противники не видели, что происходит за ближайшим поворотом, и оставалось только гадать, откуда белый туман знает верную дорогу через бетонный лабиринт.

И вот, дым добрался до первого из Давров. Сначала ничего не происходило, клопо-таракан даже не заметил никакой угрозы, продолжая двигаться вперёд и лязгать конечностями. Туман окутал механическое насекомое и внезапно сжался, стал плотным, облепил Давра со всех сторон. Раздался звук ржавой циркулярной пилы, рвущей старую, утыканную гвоздями доску. Давр задёргался, принялся палить из пулеметов, но туман невозможно изрешетить пулями – ведь на то он и туман. От боевого таракана начали отваливаться куски, он будто ржавел прямо на глазах. Словно туман был самим временем, неумолимым, беспощадным, непобедимым и всесильным. Он пожирал Давра, разъедал его шарниры и пучки проводов, окислял микросхемы, обращал в труху батареи аккумуляторов.

К вою погибающей машины присоединились остальные насекомые Крато – рукава тумана атаковали разом, пули летели во все стороны, короткая косая очередь прощелкала по бронированному стеклу совсем рядом с наставником. Отряд механических тараканов проигрывал этот безнадёжный бой.

Когда все стихло, Стурастан оглянулся и понял, что остался один. Он заметил черную дыру в потолке и все понял. Железный лакей принялся поворачиваться на своих тоненьких ножках, сканируя пространство. «Не надейся, что эта развалюха забыла, как считать до трех», – подумал Стурастан и торопливо спросил:

– Как работает боевая система проекта «Туман»? Я не совсем понимаю, чем обусловлено его поражающее действие.

Таракан-дворецкий перестал вертеться, и женский голос из недр его слегка ржавого тела ответил:

– Это секретная информация.

– Но я же главнокомандующий!

– Предъявите удостоверение.

Коротышка торопливо выставил перед собой выцветший пропуск. Из головы дворецкого вылез отросток, что-то пикнуло, затем раздался треск и выдвижной механизм заклинило. Женский голос сообщил:

– Личность подтверждена.

«По крайней мере, больше она не сможет проверить наши документы», – усмехнулся про себя наставник.

– Так я могу узнать, как туман убивает Давров?

– Да, главнокомандующий Дан Саран. Субстанция «Туман» состоит из мельчайших, независимых механизмов, которые питаются от статического электрического потенциала окружающей среды. Каждый из них вооружен микролазером, механической пилой и электрошокером. Они могут объединяться в макрогруппы для концентрации разрушающего эффекта и обладают общим разветвленным позитронным мозгом. «Туман» может генерировать электрические разряды огромной силы, формировать баллистические снаряды и создавать сверхмощные потоки когерентного лазерного излучения. Однако, наиболее эффективное действие проекта «Туман» проявляется в ближнем бою, как вы могли наблюдать.

– Да, это было потрясающе. И много у… у нас такого оружия?

Королева подземелья ответила немного раздраженно, что было довольно странно.

– Проект «Туман» должен уничтожить армии Крато. Затягивание решения о массовом производстве – это измена!

– Я не говорил ничего такого! – торопливо ответил Стурастан.

– Вы готовы пересмотреть ваше решение?

– Конечно, готов! Это сверхмощное оружие, и я отдам приказ о начале производства сразу же, как только поднимусь на поверхность!

Этот ответ, должно быть, успокоил механический разум.

– В таком случае, мы можем продолжить.

Изнутри вентиляционный короб был покрыт таким же толстым слоем пыли, как и все остальные предметы в этом бункере. Авель постоянно чихал, правда, делал это почти неслышно. Иногда проход разветвлялся, и ему приходилось выбирать, куда двигаться дальше. Вор ориентировался по звуку – он искал центр этого подземного организма, а, как подсказывала ему интуиция, он должен был располагаться там, где активность машин достигает максимума. Иногда они проползали над вентиляционными решетками, сквозь щели в которых можно было увидеть большие цеха. В одних двигались конвейерные ленты и сновали погрузчики, другие были заброшены.

За тринадцатым поворотом вор увидел красный мигающий огонек и отпрянул назад.

– Кажется, тут есть глаза. Если королева нас увидит, она пошлет своих насекомых в вентиляцию!

Черная Пантера осторожно выглянула из-за угла.

– Дай мне монету.

– Монету? – удивленно переспросил вор.

– Да, Беззвучный. Золотую монету. Я знаю, ты все время таскаешь с собой золото, словно на базаре в Физеме.

– Никогда не был в Физеме, – ответил Авель и с недовольным видом протянул женщине морантанский рихт.

Дака Кад-Хедарайя подбросила монетку вверх, поймала ее и тут же щелчком запустила в мигающий красный огонек камеры наблюдения. Раздался глухой звук удара, электрический треск, и по вентиляционному коробу распространился запах жженой изоляции. Черная Пантера выбралась из-за угла, и диверсанты продолжили движение.

Теперь красные огоньки глаз попадались на каждом повороте. Монетка у вора была одна, но Авель каждый раз находил ее в пыли и возвращал Черной Пантере. Под ними теперь слышался непрекращающийся гул механизмов, пахло горелыми проводами и озоном. Беззвучный тихо сказал:

– Это неправильно.

– Что неправильно? – Черная пантера оглянулась назад и прислушалась.

– То, что машины работают. Вся эта рухлядь должна была сломаться уже десяток тысяч лет назад.