Книга: Лекции об искусстве. Орлиное гнездо - Джон Рёскин

Если вы хотели, взяв эту книгу, почитать сразу "Лекции об искусстве" то вам придется разочароваться, потому что половина книги это трактаты "Семь светочей архитектуры"(1849), а потом уже идут "Лекции...". Я сначала недоумевала: "Почему так?". Когда же приступила к самому главному, то все встало на свои места. Позже я это объясню.

"Семь светочей архитектуры". Это труд Рёскина о том, какой должна быть английская архитектура и, вообще, архитектура. Каким правилам она должна подчиняться. Он разделяет архитектуру и строительство.

Архитектура -- это искусство располагать и украшать сооружения,... , чтобы вид этих зданий способствовал укреплению душевного здоровья, придавал силы и доставлял радость.

А строительство для него это только

буквально, крепить, в общепринятом понимании означает соединить вместе...

С этим разобрались. По ходу дела он рассказывает о разных конструкциях/деталях архитектуры, что ему нравится и что нет. Довольно интересно, если бы не одно но... Очень много воды и навязывание своего мнения. Автор углубляется в "божественное начало", дает эмоционально-оценочные суждения. Я продолжала читать только потому, что это писатель 19 века и я не могла не читать некоторый сюр в этой книге, потому что это было забавно. Также писатель мог видеть те конструкции или изображения, которые не сохранились до 21 века(хотя бы смогла прочитать описание). Интересно было прочитать про архитектурные стили/школы.

"Лекции об искусстве". Всего семь лекций, 4 из которых "вводные" и, по сути, в них вИдение автора, как сделать мир лучше и какими он видит художников. Для меня там было ноль полезной информации и только вода и куча пафосных речей. И я подумала о том, что если бы я начала читать сначала их, а не "семь светочей...", то точно мне бы стало плохо. Три последние лекции были интересны, Рёскин рассказывал про техники, этапы создания картины, также про виды и принадлежности разных школ. Разбирали примеры на картинах.

Минусы: 1. Не было фотографий или иллюстраций. Были наброски в "Семь светочей...", но их не хватало, так как я лично не сильно поглощена в дела архитектуры и в знания ее терминов, поэтому многие детали приходилось гуглить, как и сами здания. А вот в "Лекциях..." вообще ничего не было. Также много раз автор давал описания для множества картин разных художников без прямого названия и мне приходилось искать в куче произведениях в интернете и думать: "она или не она?". 2. Слог автора или переводчика. Два труда переводили разные люди, так что, возможно, этот витиеватый слог самого писателя. Как говорится: "Начали за здравие...", сначала говорим об одном, в середине предложения о другом, перескакиваем на третье и т.д. Было трудновато читать, так как часто не можешь уловить мысли в этом лабиринте конструкций. 3. Весьма самонадеянный и самоуверенный взгляд у Рёскина на искусство. Он может просто назвать какие-то узоры "уродливыми" и преподносит это за истину, а не "вкусовщину".

Для меня искусство всегда противоречивая вещь и, конечно, она субъективна и все зависит от вкуса человека. Так что, когда я вижу кого-то, кто говорит, что он знает как правильно в искусстве и может запросто про что-то сказать "уродское" и преподнести это как истина, то внутри меня поднимается протест.

Не скажу, что все сказанное автором сюр и т.п Некоторые мысли были занимательны и даже правильными. Еще приятно удивило, что на его лекциях большая часть аудитории состояло из девушек, а это 1870+-5 год.

Прямо советовать эту книгу не могу, потому что она специфична, но если этот отзыв не отпугнул, то Добро Пожаловать. Там все-таки можно найти интересные мысли об архитектуре и как тогда относились к современному для них искусству. Спойлер: как и сейчас.

Правда, к сожалению, его философия в текстах редко напрямую касается искусства - его больше занимают вопросы морали и проблема переустройства общества. В его картине мира искусство и уровень нравственности общества тесно связаны: чтобы создать настоящее произведение искусства, нужно, прежде всего, обладать высокими моральными стандартами; в дальнейшем же искусство будет способствовать укреплению и подъёму нравственности в обществе. Основные художники, на которых он ссылается - Тёрнер, Тициан, Леонардо и Дюрер. Несколько раз он упоминает их картины (реплик которых, увы, в издании нет), но анализа за этим упоминанием не следует. Картины здесь выступают не как объект анализа, а как иллюстрация, подкрепляющая положения Рёскина. Много здесь говорится и о венецианской живописи и архитектуре, но понимала я написанное с трудом. Для Рёскина, с шестнадцати лет посещавшего Венецию, местное искусством было как родное, и писать ему о нём и легко, и приятно. Для меня же, никогда в Венеции не бывавшей и не шибко интересовавшейся, что там с искусством происходит, узкоспециальные рассуждения Рёскина оказались недоступны.

"Семь светочей архитектуры" "Светочи" представляют собой обширное эссе, в котором Рёскин рассказывает, как, с его точки зрения, должна выглядеть настоящая архитектура, и какими качествами она должна обладать.

Архитектура - это искусство располагать и украшать сооружения, воздвигаемые человеком для различных нужд, так, чтобы вид этих зданий способствовал укреплению душевного здоровья, придавал силы и доставлял радость.

В эссе Рёскин много говорит о венецианской архитектуре, считая её образцом изящества и мастерства - это была самая сложная часть для меня, даже несмотря на то, что эссе проиллюстрировано. Не обошлось, правда, здесь и без смешного. Рёскин очень забавно критикует позднюю готику, чугунные украшения, собор Св. Павла и Пизанскую башню. Мне кажется, я никогда в жизни не видела столько много негативных эпитетов в книгах, по крайней мере, в такой концетрации. Так что же это за светочи, характеризующие архитектуру как прекрасную?

1. Светоч Жертвы: архитектура должна быть построена во имя Бога. Когда люди совершают жертвоприношение, то Богу они отдают самое лучшее. Так же и с архитектурой - нужно стремиться к тому, чтобы сделать её совершенной, достойной Бога. 2. Светоч Истины: никакие части конструкции не должны выдаваться за другие - например, дерево не должно выдаваться за мрамор. Также, части конструкции не должны притворяться, что они выполняют какие-то функции, тогда как на деле они лишь украшают помещение. Кроме того, Рёскин призывает уменьшать количество механического труда. 3. Светоч Силы: здание должно поражать воображение своей мощью. 4. Светоч Красоты: элементы архитектуры должны стремиться к подражанию природе в цветах и формах. 5. Светоч Жизни: смелость, откровенность и душа мастера, вложенная в проектировку и постройку здания, делает архитектуру живой. 6. Светоч Памяти: новые здания необходимо строить на века, а о старых - не прекращать заботиться. 7. Светоч Повиновения: Рёскин предлагает ввести единый стиль архитектуры с собственными законами, которые вберут в себя самое лучшее, что к тому моменту достигли наука и искусство, и, следуя этим законам, наполнять города прекрасными строениями.

Интересно после прочтения эссе пройтись по городу и подумать, насколько бы Рёскину понравились те или иные дома. Хотя, думаю, большинство современной архитектуры вызывало бы у него отвращение.

"Лекции об искусстве" Этот цикл из семи лекций Рёскин читал студентам Оксфорда (к слову, судя по примечаниям редактора, девушки там преобладали) в качестве введения в рисование. Здесь он так же много рассуждает о религии и нравственности, как и в "Светочах", говоря о важности смирения, но удерживая студентов от религиозного экстаза - он призывает с осторожностью обращаться к религиозным мотивам и не чувствовать в себе больше Божественного, чем то приписано Законом. Приятно, что Рёскин настаивает и на том, что искусство должно обладать свойством быть практичным, да и его объяснения, как работают линии, цвет и светотень было весьма занятно читать. Вообще, в этих лекциях Рёскин предстаёт не меньшим морализатором, но куда более спокойным и приземлённым, чем в "Светочах". Как мне кажется, ему было важно, в первую очередь, не научить учеников рисованию, но привить тем душевные качества, особо им ценимые.

Молодёжь по своей пылкости чувствует отвращение к медленноиу успеху правильной осады и из-за нетерпения стремится взять крепость штурмом. Потому молодёжи необходимо постоянно усиленно подчёркивать, что прочная слава покупается ценой только труда и что, какова бы ни была сила их гения, для того, чтобы стать хорошим художником, нет лёгкого метода. (по Рейнолдсу)

В целом, конечно, это чтение не из лёгких: здесь требуется и подкованность в архитектурных терминах, и знание самых разных гравюр и пейзажей. И при всём том, что Рёскин кажется мне занудой, который сразу родился старым брюзгой, я считаю его удивительным человеком. Пусть я не всегда с ним согласна, но мне доставляет настоящее удовольствие следить, как ловко он сплетает воедино изобразительное искусство, геологию, литературу, ботанику, поэзию и музыку. Не может не поражать его феноменальная способность подмечать мельчайшие детали и видеть в них как и шедевры, так и настоящую ложь.

Самое главное, что я вынесла для себя из его трудов - призыв к медленной работе с предметами искусства. Обычно мы тратим всего лишь несколько секунд на то, чтобы рассмотреть картину, и не получаем от неё никакого отклика. Чтобы по-настоящему прочувствовать её, стоит провести с ней намного больше времени, "всей кровью прорастая в ней".

В общем, хотелось бы и мне однажды стать таким же тонкочувствующим эстетом. Ну а пока нас с Рёскиным объединяет только любовь к искусству, восхищение Тёрнером и одинаковое отношение к украшениям:

...излишние украшения сами по себе безвкусны и бесполезны, а потому если они ещё и поддельны, то это уже откровенное безобразие.

Также недавно я прочла о его взаимоотношениях с Кейт Гринуэй - художницей и иллюстратором детских книг. Она была влюблена в Рёскина, но увы! его она интересовала только в качестве рисовальщицы по заказу. Она регулярно отправляла Рёскину изображения детей, которых он предпочитал видеть максимально обнаженными (!). Этому его желанию Гринуэй, впрочем, не потакала.

Известно также, что Рёскин был женат на очень юной девушке, Еще за одной юной возлюбленной он ухаживал. Все эти факты - не очень лестные штрихи к его портрету.

Теперь же я, наконец, ознакомилась с лекциями Рёскина, написанными им для специального Оксфордского курса, который должен был войти в обязательную программу для будущих искусствоведов, но так и не вошел.

В рассуждениях Рёскина много такого, с чем я поспешу согласиться. Например, он считал, что человек, умеющий рисовать, освоивший азы живописи, лучше поймет изобразительное искусство. Для меня бесспорный факт: чем больше мы занимаемся практически тем или иным искусством, тем лучше в нем разбираемся. Я сама совсем по-другому стала смотреть на оперу и академический вокал после того, как сама стала заниматься им.

Еще один постулат Рёскина: он убежден, что сотворить великие произведения искусства способны лишь безупречные в моральном отношении люди. То есть на вопрос, совместимы ли гений и злодейство, Рёскин дает уверенный ответ: "нет". Вот это уже спорная аксиома, но мне бы хотелось, чтобы это было именно так.

Вдобавок Рёскин знакомит слушателей лекций с собственной системой градации школ живописи. Он различает школу "света и тени" (гравюры) и "цвета и тени" (колористическая живопись). Первая школа неспособна передать переходы цвета, в то время как вторая в своем историческом развитии двигалась от изображения плоских цветов к объемным.

Все это довольно увлекательно, но на мой вкус, лекции Рёскина слишком уж пафосные, патетичные и наивные. И никак не дотягивают до того уровня академизма, который требуется от Оксфордского курса. Рёскин был яркой индивидуальностью со своими "тараканами", но не всякий интересный человек талантливый преподаватель. Рёскин высказывает свое мнение, но слишком часто не находит аргументов для его подкрепления. Да, это был человек "твердых мнений", но дух диалектики был ему чужд. Я же, напротив, тяготею именно к последнему.