Текст книги "Культура Древнего Египта. Материальное и духовное наследие народов долины Нила"

На этот, как и на многие вопросы, затрагиваемые в данной книге, мы не можем дать определенного ответа. Во-первых, следует отметить, что определенные верования, связанные с загробным существованием, были распространены уже в эпоху ранней додинастики. Подтверждением этому служат сопровождавший покойных погребальный инвентарь и то, что тела умерших были ориентированы на восходящее солнце. Мы не знаем, было ли посмертное существование ограничено временем или другими факторами. В любом случае в додинастическое время захоронения располагались в различных местностях и никак не были связаны с правителем. В конце этого периода и в начале династической эпохи появилось существенное отличие: захоронения важных чиновников стали размещаться в непосредственной близости от царской гробницы. Вероятно, что развитие государственной доктрины и культа царской власти нашло прямое отражение в погребальном обряде, в котором вельможи выражали полную зависимость от своего божественного правителя. Что это означает?

Мы можем дополнить это замечание, рассказав о недавнем открытии захоронения царевны I династии, погребенной вместе со всеми ее личными и дворовыми слугами, каждый из которых имел при себе все необходимые для работы инструменты и материалы, и, очевидно, все они были убиты во время ее похорон[24]24
  Illustrated London News, June 25, 1947, 91; American Journal of Archaeology 51 (1947), 192.


[Закрыть]. Другими словами, царевне, как дочери, матери или супруге божественного правителя, продолжение бытия гарантировалось путем сохранения условий ее земного существования. Для загробной жизни ей нужны были ее личные вещи, а также слуги, которых убили для того, чтобы они могли сопровождать хозяйку в другой жизни. Мы не знаем, о чем они думали в момент массовой казни во имя госпожи. Не исключено, что существовала доктрина, согласно которой их право на загробную жизнь было весьма ограниченным или его не было вовсе, но они могли стать частью загробного мира кого-то другого, имевшего законное право на вечную жизнь. Таким образом, их возможность вечного существования полностью зависела от физической и временной близости к госпоже после ее смерти. Это открытие стало наиболее ярким доказательством примитивного обычая, существование которого прослеживается на примере других памятников[25]25
  Например, захоронение египетского чиновника эпохи Среднего царства в Судане включало более сотни погребений слуг (Reisner G.A., Excavations at Kerma, I–III [Harward African Studies V, Cambridge, 1923]), 141ff.


[Закрыть]. Однако в более поздние времена практика массовых жертвоприношений была оставлена. Сопровождение господина слугами стало ритуальным, магическим и символическим.

Таким образом, близкое расположение гробницы чиновника к царскому захоронению, в особенности в ранний период до правления царей V династии, имело большое значение. Смерть или погребение царя более не сопровождались массовыми жертвоприношениями, сопровождение имело скорее пространственный, чем временной характер. Царю, как богу, было гарантировано вечное и благословенное существование. В начале египетской истории чиновники еще имели такие же привилегии, поэтому лучшей возможностью получить вечную жизнь для них были близкие отношения с царем и служба божественному правителю. Если вельможа мог добиться захоронения поблизости от царской мастабы или пирамиды, титулы чиновника, написанные на стенах его гробницы, четко обозначали его принадлежность к царской службе, а в надписях была выражена готовность служить своему господину, то он вполне мог пригодиться и в вечном царстве, куда фараоны отправлялись после смерти. В следующей главе мы обратимся к Текстам пирамид, предназначенным для обеспечения посмертного существования правителя, и отметим отсутствие схожих текстов в гробницах вельмож. Мы также отметим начало процесса децентрализации страны и освобождения от власти фараона. Но в этой главе мы утверждаем, что в начале династического периода на загробную жизнь могли рассчитывать лишь те, кто имел божественную сущность, – царь и царица, царевичи и царевны, а также вельможи, которые зависели от того, насколько они будут нужны своим господам после смерти. Таковы были суровые реалии доктрины божественности царской власти.

Мы не знаем, каким представлялся загробный мир не столь высокопоставленным египтянам того времени – торговцам, ремесленникам, крестьянам, прислуге и зависимым людям. Возможно, они, как и знать, связывали свои надежды на вечное существование со своими господами. Если царица Мересенанх великодушно поместила имя, должность и изображение Хемену, жреца своего заупокойного культа, в собственной гробнице, то она определенно в нем нуждалась, а он, в свою очередь, служа ей, получал возможность не умереть после смерти[26]26
  Reisner G.A. in Bulletin of the Museum of Fine Arts, Boston 25 (October 1927), 76.


[Закрыть]. Следуя этому принципу, вельможи помещали в своих гробницах фигурки домашних слуг или изображали их на стенах усыпальниц. Таким образом у слуг появлялась надежда на продолжение жизни, связанной с сопровождением своего господина или прислуживанием ему. Последний, в свою очередь, получал это право, сопровождая фараона или служа ему. Следует заметить, что в основе этого заключения лежит одно субъективное суждение. Оно заключается в том, что в загробном мире есть все лучшее из имеющегося на земле. Поскольку основой этого мира была божественная природа царя, владевшего и управлявшего всем Египтом, то в загробном мире он будет обладать такой же неограниченной властью. Таким образом, в этот ранний период о независимом от царя посмертном существовании не могло быть и речи.

Многое из того, о чем говорится в этой главе, основывается на фрагментарных и явно недостаточных данных. Тем не менее, исходя из возраставшей популярности культов некоторых богов, часть из которых обладала характерными способностями или была связана с определенной географической местностью, мы могли бы порассуждать о политических трениях и борьбе, происходивших во времена первых трех династий. Например, царь считался воплощением бога Хора, который олицетворял собой безграничное царствование. При этом в период правления царей II династии на протяжении короткого периода царя считали воплощением бога Сетха, прямой противоположности Хора. Означает ли это, что в то время разгорелось восстание в той части Египта, где почитали Сетха, или что изменения произошли только внутри доктрины царской власти? Здесь мы отметим лишь сам данный факт, свидетельствующий о борьбе государства за всенародное признание[27]27
  Newberry P.E., ‘The Set Rebellion of the IInd Dynasty’ in Ancient Egypt (1922), 40ff.


[Закрыть].

Другой проблемой, имеющей, возможно, значительно большее значение, является борьба между двумя религиозными доктринами – солярной и осирической. Почти нет никаких сомнений в том, что это соперничество велось с самого начала египетской истории. В большей степени борьба представляла собой конфликт между двумя различными заупокойными культами. Один был основан на связи умершего человека и солнца, которое каждый вечер исчезало за горизонтом и каждое утро триумфально поднималось. Другой культ базировался на связи покойного с Осирисом, богом загробного мира неясного происхождения. Он мог быть историческим царем, который умер и таким образом стал владыкой загробного мира, или богом некрополя, где погребали умерших, или богом ежегодно высыхавшего и возрождавшегося Нила. В начале династического периода его считали богом, который умер, но продолжал жить, он был умершим царем и царем умерших. Таким образом, после смерти цари становились Осирисом, а сыновья, сменявшие их на престоле, отождествлялись с почтительным сыном Осириса Хором, который обеспечивал жизнь своего отца в загробном мире. Постепенно эта доктрина сменилась представлениями о том, что покойный следовал в загробный мир в сопровождении солнца. Современным исследователям очевидно, что происходила борьба этих двух доктрин за главенство и это делало их взаимоисключающими. Однако веротерпимые и благочестивые египтяне вовсе не обязательно сочли эти идеи противоречащими друг другу. Они могли принять обе, расширяя свои представления о жизни после смерти новыми знаниями о различных возможностях, которые представлялись на разных этапах бытия. Не исключено, что противостояние двух заупокойных культов вообще не принимало формы жестокой борьбы.

Совершенно очевидно, что столкновение культов солярного бога Ра и бога загробного мира Осириса не было социально-экономической классовой борьбой между богатыми и неимущими, между царем и государственной религией, с одной стороны, и трудовым населением и народной религией – с другой. Это заключение основано на том, что, согласно самым ранним из сохранившихся текстов, связанных с заупокойным культом, приобщение к солярной и осирической фазам загробной жизни было доступно одному лишь царю. Он оказался единственным, кто, будучи богом, мог путешествовать вместе с божественным солнцем, и тем, кто, будучи умершим царем, становился Осирисом, повелителем мертвых. С самого начала и на протяжении почти всей эпохи Древнего царства заупокойный культ был доступен только царям и недосягаем для остального населения страны. «Демократизация», происходившая в конце Древнего царства и в Первый переходный период, была совершенно иным процессом, в результате которого культ Осириса стал обеспечивать посмертное процветание широким слоям населения. Но сама по себе религия, связанная с богом Осирисом, никогда не была «демократической». Напротив, изначально она предлагала исключительную привилегию одному лишь божественному правителю.

Отсутствие источников, относящихся ко времени правления представителей первых трех династий, крайне прискорбно, поскольку многое указывает на то, что этот период египетской истории имел огромное значение и именно в это время древние египтяне устремились к развитию и совершенствованию. Теперь, когда прочитан пролог, софиты загорелись более ярким светом, мы видим культуру, основные ценности которой уже сформировались и которая, полностью удовлетворенная этими ценностями, зацементировалась в попытке сохранять свою суть неизменной независимо от хода времени и событий. Конечно, эта попытка не могла полностью увенчаться успехом, так как с веками происходило изменение и переосмысление ценностей. Однако с 2700 по 1200 г. до н. э. древнеегипетская культура сохраняла свой общий облик неизменным, а это невероятно длинный для сохранения своего статуса период. Социально-политической ценностью была вера в то, что Египет принадлежит богу, благодаря которому земля получает божественное благословение и чьи знания, сила и власть повсеместны и абсолютны, и управляется им. Духовные ценности базировались на представлении о том, что Египет – самая благословенная из земель, все неудачи носят временный характер и каждый простыми и доступными средствами может внести свой собственный вклад в возобновление жизни. Этот оптимизм относительно земной жизни будет дополнен верой в жизнь после смерти, которая вскоре станет доступной всем жителям Египта.

Замечание о пользе и славе

Как уже отмечалось, древние египтяне считали хорошим все, что было полезно. Сугубый прагматизм без малейшего намека на обоснованные и разумные поиски нового и наличие слова, которое может обозначать и «божественную славу», и приземленную «пользу», совершенно чужды современному человеку. Поэтому о данных особенностях миропонимания древних египтян следует рассказать более подробно. Точный перевод слов, имеющих много значений, всегда сложен. В одном контексте маат может быть связана с «порядком», а в другом случае мы переведем это слово как «праведность». Одни исследователи переводят прилагательное akh как «полезный, благоприятный, выдающийся», а прилагательное menekh как «действенный, полезный, превосходный»[28]28
  Gardiner A.H., Egyptian Grammar (Oxford, 1927), 532, 543.


[Закрыть]. Кто-то объясняет это особенностями мифологического сознания, в котором наличие славы, великолепия или благословения обусловливало действенность, и поэтому основным значением слова akh было «слава». Другие же считают, что «слава» полностью зависит от действенной силы и поэтому akh нужно переводить как «действенность». В любом случае мы стоим перед широким выбором значений, начиная от неземного света и заканчивая мирской выгодой. Можно выбрать средний вариант, предположив, что основным значением для каждого из этих двух слов было «полезная действенность». В Поучении Птаххотепа красноречие названо «преимуществом (akh) того, кто прислушается, и недостатком того, кто пренебрежет им», довольная жена описана как «плодородное (akh) поле своего господина», а дураком называют того, кто «считает знание невежеством и выгоду (akhet) потерей»[29]29
  Erman, LAE, 56, 61, 64.


[Закрыть]. Если вельможа выполняет то, что желает царь, его величество «услышит много твоих просьб, чтобы сын твоего сына благоденствовал (akh) вечно»[30]30
  Sethe K., Urkunden des alten Reich (Urk. I, Leipzig, 1903), I, 122.


[Закрыть]. Человек просит прочесть заупокойную молитву, «поскольку это более выгодно (akh) тому, кто (ee) читает, чем тому, для кого (это) делается; дыхание рта благоприятно (akh) для мертвых»[31]31
  Sethe K., Aegyptische Lesestueke (Leipzig, 1924), 88.


[Закрыть]. В качестве существительного это слово применяли к благословенным мертвецам, и иногда его переводят как «душа» или «дух». Более точным переводом было бы «активная личность». Вельможа способен угрожать местью из загробного мира любому, кто нарушит в его покой, поскольку «я – активная личность (akh), я знаю всю полезную (akh) мне магию некрополя, я сделал все, чтобы выделиться (akh)»[32]32
  Sethe, Urkunden des alten Reich, 263. Cм. также 122, 142–143.


[Закрыть]. В той же манере царь «Пепи – активная личность с готовым ртом»[33]33
  Sethe K., Die altaegyptischen Pyramidentexte (Leipzig, 1908– 10) II, § 930.


[Закрыть]. Сказано умершим: «Я дал тебе магию, чтобы ты защищал себя и способности (akhu) Исиды для твоей силы»[34]34
  de Buck A., The Egyptian Coffin Texts (OIC 34, Chicago, 1935) I, 194; Gardiner A.H. в JEA 24 (1938), 157, n. 5.


[Закрыть]. Эти заупокойные тексты, которые читали для умерших, назывались sakhu, заклинаниями для «превращения в действующую личность» в загробном мире.

Слово menekh имело схожие значения. Умерший царь был способен к действию: царь «Унис полностью цел (menkh, menekhet); его руки не сломаны[35]35
  Sethe, Die altaegyptischen Pyramidentexte, I, § 357.


[Закрыть]. В сценах, представленных на стенах гробниц эпохи Древнего царства, забойщикам скота рекомендовалось «держать (его) крепче (menekh)»[36]36
  Erman A., Reden, Rufe und Leider auf Graeberbildern des alten Reiches (Berlin Abb., 1919), 11.


[Закрыть]. Вельможа хвалился тем, что он был «верным и полезным (menekh) для царя»[37]37
  Sethe K., Urkunden der 18. Dynastie (Urk. IV, Leipzig, 1909), 962.


[Закрыть].

В дополнение к этим значениям, связанным с пользой, данные слова могут иметь другое значение. Так, во множестве текстов они переводятся как «восхитительный, благородный, приятный, превосходный, славный». И вновь перед нами открывается весь спектр значений – от земных до небесных, от функциональной ценности, с одной стороны, до божественного сияния – с другой.

Глава 4
Царь и бог: IV–VI династии (около 2700–2200 до н. э.)

Эта глава посвящена Древнему царству, времени богатой событиями юности Египта, периоду наибольшего расцвета царской власти и в то же время постепенной децентрализации государства. В предыдущей главе мы часто обращались к этому периоду, рассказывая об образовании государства, остававшегося неизменным на протяжении всей последующей истории. В данной главе мы детально рассмотрим эту государственную систему, в основе которой лежала доктрина божественности правителя.

На плато Гиза, расположенном к северу от столичного Мемфиса, возвышаются три великие пирамиды IV династии. Искусственные горы, созданные для того, чтобы противостоять времени, имеют двойной смысл. Во-первых, их долговечные форма и конструкция гарантировали вечную жизнь погребенному в них смертному человеку. Во-вторых, затраченные на каждую пирамиду труд и материалы были признаком того, что служба царю считалась важнейшей из задач государства. Ничто другое не требовало столь титанических усилий египетского народа. Это был вечный дом божественного царя, и на него было потрачено очень много времени, материалов, труда и мастерства. Во всем великолепии царские пирамиды возвысились над Древним царством и отбрасывали свои тени на все предшествующие века.

Изучив размеры и технику строительства пирамид Древнего царства, можно сделать еще один вывод. Наивысшим достижением из всех царских усыпальниц стала пирамида Хуфу, непосредственными предшественниками которой были памятники Снофру, а непосредственным преемником – гробница Хафра, повторяющая ее величественные черты. Потрясает быстрота развития техники каменного зодчества. Первые серьезные сооружения из камня появились за 100 или 125 лет до времени правления Хуфу, а первая значительная постройка – ступенчатая пирамида Джосера – была возведена приблизительно всего за 75 лет до начала его царствования. И в этот короткий промежуток времени египтяне научились обращаться с колоссальными объемами камня, не используя ни одного из инструментов, без которых в наши дни обойтись невозможно. Изменилась сама строительная техника: египтяне более не относились к камню как к замене кирпича, а учитывали при работе с этим материалом его собственные свойства – плотность и прочность. Они научились высекать миллиарды блоков с такой точностью, что, сложенные вместе, те казались единой массой. Это внезапное развитие представляется чисто египетским достижением. Оно было вызвано двумя причинами: верой в то, что царь является богом и поэтому заслуживает того, чтобы ему отдавали все силы, и радостью, вызванной появлением новых возможностей в искусстве и технологии. Эпоха Древнего царства стала одной из самых ярких страниц египетской истории.

Глядя на пирамиды, возведенные после Хуфу и Хафра, мы не можем не заметить, что сами они уменьшились, а техника строительства ухудшилась. Гробницы последних царей IV династии, а также правителей V и VI династий значительно уступают великим пирамидам по размерам и качеству технического воплощения. Если считать пирамиды результатом использования всех возможностей государства во имя царя, то данное явление определенно свидетельствует о начале процесса децентрализации. Авторы текстов, служивших проводниками доктрины божественности царя, стремились показать, что он не испытывал недостатка в почитании или поклонении ему, но мы располагаем и другими источниками, из которых следует, что движение, направленное от центра в сторону периферии, началось еще в то раннее время.

В предыдущей главе, говоря о Великой пирамиде, мы обращались к статистике, чтобы показать ее техническое совершенство. Можно сказать еще несколько слов о применении таких огромных средств для реализации единственного проекта. Важным аспектом строительства пирамид было отсутствие машин, без которых мы не можем представить себе возможность перемещения таких объемов камня. Приспособления для перевозки камня, системы блоков и подъемные механизмы были лишены колес. Как могли египтяне, не использовавшие колесные повозки, системы блоков и кранов, с величайшей точностью укладывать камень на высоких уровнях пирамиды? Они применяли пандусы, сложенные из кирпича и глины, которые разбирали после строительства. Для перемещения блоков у них были веревки, салазки, рычаги, люльки, они использовали состав из песка и гипса как смазку, благодаря которой обеспечивалось скольжение, позволявшее осуществлять точную подгонку камня. Египетские архитекторы располагали любыми людскими ресурсами, которые можно было привлечь к выполнению одной операции. И главное, при выполнении каждой небольшой операции «примитивными» средствами, будь то расчет, разрушение и перестройка пандуса для доставки блоков весом ровно 5 или 10 тонн, точные замеры и высечение камня для максимально тщательной подгонки, они не были стеснены временными рамками. Сегодня мы, используя те же методы, вполне могли бы повторить результат их труда, если сочли бы нужным задействовать весьма ограниченные ресурсы и были бы достаточно терпеливыми для того, чтобы выполнять эту задачу в течение всей своей жизни.

Перед древними инженерами стояла беспрецедентная задача, связанная с расчетом нагрузки. Сама форма пирамиды была идеальной для решения некоторых сложностей, создаваемых огромным весом конструкции. Подобная постройка, поднявшись на высоту 147 метров, давила вниз всей своей массой. Погребальные камеры были успешно защищены от сильного давления. Изнутри конструкция пирамиды была укреплена «дополнительными гранями» – массивными сдерживающими стенами, повторявшими по форме ступенчатую пирамиду и удерживавшими различные сегменты конструкции на своем месте.

При строительстве для измерений использовались простейшие единицы, которые стали к тому времени признанными стандартами: царский локоть длиной около 52 сантиметров, состоявший из 7 ладоней, или 28 пальцев. Если измерять Великую пирамиду этими единицами, то выяснится, что основные размеры выражены целыми круглыми цифрами: высота достигает 280 локтей, сторона основы – 440 локтей, протяженность самого длинного внутреннего коридора – 90 локтей, а размеры погребальной камеры составляют 20 × 10 × 11 локтей. То, что было сказано о методах строительства, в полной мере справедливо и для математики, которую инженеры применяли для вычислений. Они использовали такие же способы сложения и деления, как и их современные «коллеги». Однако умножение и деление производились путем удвоения, которое применяли столько раз, сколько это было необходимо, и затем складывали эти пары чисел, пока не достигали нужного результата[38]38
  Peet T.E. in Bulletin of the John Rylands Library, Manchester 15 (1931), 409ff; Neugebauer O., Quellen und Studien zur Geschichte der Mathematik, Astronomie und Physik, B. 1 (1930), 301ff.


[Закрыть]. Дальнейшее объяснение лучше проиллюстрировать следующим примером, где умножение производилось путем удвоения, затем складывали цифры в левом столбце (здесь они отмечены звездочками) и получали нужное число 9, после чего складывали соответствующие цифры из правого столбца и получали искомый результат.

Умножение 50 на 9 выглядело следующим образом:

*1 – 50 *

2 – 100

4 – 200

*8 – 400 *

– —

9 – 450

При делении египтяне также использовали удвоение, но теперь цифры в правом столбце должны приравняться или приблизиться к делимому числу. Путем сложения чисел в левом столбце получаем искомый результат.

Пример деления 550 на 9:

*1–9*

2– 18

*4 – 36*

*8 – 72*

*16 – 144*

*32 – 288*

64 – 576

–

61 – 549, то есть 61 с единицей в остатке.

Другой сложностью было отсутствие сложных дробей. За исключением ²/₃ и ³/₄, древние люди использовали простые дроби типа ¹/₅, ¹/₂₇ или ¹/₆₅. Сложные дроби разделяли на серии простых дробей. Так, ³/₈ представляли как ¹/₄ плюс ¹/₈, а ¹¹/₁₆ записывали как ¹/₂ + ¹/₈ + ¹/₁₆. Несмотря на то что этот способ записи дробей кажется невероятно громоздким, при наличии определенного опыта можно достигнуть приемлемой скорости в их вычислении. Используя эту арифметику, египтяне могли точно рассчитывать объем усеченной пирамиды и получать максимально приближенные к точным результаты расчета объема цилиндра.

Мы приходим к выводу, что, хотя с нашей точки зрения египетские методы строительства или вычисления кажутся недостаточно совершенными, древние строители делали все, чего можно было достичь с их помощью. Учитывая методы и оборудование, которым они располагали, можно утверждать: добиться качества было возможно только при работе на совесть, и это придает результатам труда древних людей особенную ценность.

В предыдущей главе мы рассматривали формирование уклада жизни, включая систему управления, литературу, искусство, религию. В конце мы пришли к выводу о том, что этот уклад, дарованный богами, стал «канонизированной государственной системой», важнейшей основой которой были конечно же представления о том, что государство принадлежало правителю, считавшемуся богом. Египтяне, несмотря на приверженность мифам и культовым церемониям, были прагматичными людьми, заинтересованными в том, что действенно. Разработанные ими уклад жизни и государство представлялись им высокоэффективными; египтяне легитимировали их, обожествив личность царя, которого считали совладельцем и правителем этой земли. В Египте не существовало подробных трудов по управлению государством, они просто были не нужны в государстве, воплощением которого считался вездесущий бог, который своими божественными изречениями озвучивал принципы функционирования государства. Согласно идеологии, он сам являлся единственно возможной властью, иными словами, он был единственным, кто нес ответственность за поддержание своей собственности в порядке и уход за ней. Он был единственным посредником между людьми и богами, единственным существом, которое изображали в сценах служения другим богам и о котором писали в текстах аналогичного содержания. Хорошее правление основывалось на его возможности обеспечивать плодородие земли, выгодную торговлю и мирное внутреннее развитие.

Конечно же на практике царь не мог выполнять свои управленческие и судебные обязанности по всей стране, так же как он был не в состоянии отправлять ежедневные ритуалы в честь каждого бога в каждом храме Египта. Поэтому он делегировал свои обязанности простым смертным, которым дозволялось выполнять их за царя и от его имени. Для описания Египетского государства и общества прекрасно подходит изображение пирамиды с одним завершающим камнем на вершине. В административной структуре царь стоял над своими государственными министрами, которые возвышались над правителями нескольких областей, руководивших сельскими старостами. В социальной структуре царь стоял выше вельмож, ниже которых находились крестьяне, хотя остаются вопросы о существовании отдельного социального слоя ремесленников, мелких торговцев и посредников. В религиозной сфере царь был единственной точкой соприкосновения людей с богами. Ниже его располагались жрецы, стоявшие над остальными людьми. Эти схемы, несомненно, упрощены, поскольку высшие чиновники, знать, крупные землевладельцы и жрецы являлись одними и теми же людьми; они составляли группу, располагавшуюся непосредственно под фараоном, которой он поручал выполнение своих обязанностей.

В этом обширном описании есть много лакун и неточностей. Мы практически ничего не знаем об огромных массах населения, которые были безграмотными и не могли оставить свой след в истории. Все, что мы знаем о простых людях, за исключением изображений слуг и крестьян на стенах гробниц, относится к более позднему времени. Поэтому картина жизни простых людей, которую мы можем себе представить, скорее всего, окажется весьма приблизительной. В своих рассуждениях мы можем использовать знания о египетских крестьянах прошлого века[39]39
  Имеется в виду XIX в. (Примеч. пер.)


[Закрыть], которые еще не использовали в хозяйстве современных технологий; мы изучим источники, относящиеся к Египту в коптский, эллинистический, Поздний и предыдущие периоды, пока они не исчезнут около 1300 г. до н. э., и затем обратимся к некоторым аналогиям из истории более раннего Египта. Несмотря на то что во многом это исследование основывается на недостаточных данных, оно хорошо показывает, что крестьянин XXVII в. до н. э. жил точно так же, как крестьянин XIX в. после Рождества Христова, невзирая на огромные внешние изменения, которые произошли в мире за это время. Учитывая непрерывность этой традиции, мы смотрим на рельефы Древнего царства и видим египетских крестьян, нетребовательных, нерасчетливых, вспыльчивых, но не злопамятных, неунывающих, обожающих веселье, привыкших к тяжелому труду, но неспособных к длительной напряженной работе. Они постоянно стояли на речном берегу в иле, засевая поля или собирая урожай своего господина, возводили постройки из сырцового кирпича для своего хозяина или пасли господский скот. Их жизнь была близка к природе и пропитана мистическим и суеверным чувством единства с растениями и животными. Они были худощавы и часто недоедали, поскольку плата за их тяжелую работу была мала. В трудные времена в ожидании первых осенних всходов египетские крестьяне, вероятно, голодали. Время от времени они становились жертвами голода и эпидемий, непонятных им неожиданных бед, насылаемых, по их мнению, богами[40]40
  См. рис. 2б.


[Закрыть]. На каждом шагу в повседневной жизни египтянина подстерегали завистливые злые силы – на пороге его хижины, в завихрениях песчаной бури, в огне, в текущей воде, в скоте, который он пас, и в первом урожае. Но, несмотря на это, они не утратили способность смеяться и петь. Проводя скот через болота, крестьянин пел песенку для рыбы и крокодилов. Неся хозяина на носилках, он присоединялся к льстивой песне, нахально скалясь и рассчитывая на вознаграждение. Согнув спину и волоча тяжелый груз, он пел вместе с другими рабочими, и ритм этой песни помогал слаженной работе. На регулярных праздниках он плясал и веселился, набив живот яствами с праздничного стола, накрытого хозяином. В какой-то степени его жизнь была сходна с жизнью животных, с которыми он все время существовал бок о бок. Он был заложником, проклятым судьбой, тягловым животным, которое целиком и полностью зависело от зеленого покрова Нильской долины. У крестьян было значительно меньше возможностей, чем у искусных ремесленников, домашней прислуги или у личного раба вельможи. И все же – и это характерно для всей египетской культуры в целом – его удача была удачей его господина и зависела от Нила и солнца, от сил роста и воспроизведения. В прошлой главе мы упоминали, что египтяне считали вселенную единым бесконечным спектром без четких разделительных линий. И в этом спектре крестьяне занимали место между животными и землевладельцами, сливаясь с ними и никогда не противопоставляя себя им.

Это приводит нас к еще одной проблеме и другой гипотезе. Мы утверждали, что при царях первых династий было заложено мировоззрение, которое оставалось неизменным при следующих поколениях, было применимо к любой стадии жизни и благополучно просуществовало полтора тысячелетия. Возникает вопрос: как такое закостеневшее мировоззрение могло оставаться неизменным столько веков? Если оно было полностью основано на божественном откровении, которого должно быть достаточно во веки веков, то ввиду жесткости и непластичности оно неминуемо рухнуло бы под натиском времени. Ответ на данный вопрос заключается в том, что эта система была бы жизнеспособной, если бы на практике она не подстраивалась под изменяющийся мир. Терпимые и добродушные люди не могут быть абсолютно категоричными. Поэтому их мировосприятие было общим, допускающим исключения, и гибким, готовым к изменениям. Например, в искусстве общие правила и техники тщательно соблюдались начиная с IV династии вплоть до эллинистического времени. Тем не менее в нем всегда присутствовали разнообразие и индивидуальность, происходили значительные изменения, которые позволяют современным историкам искусства датировать памятники на основе стиля. Если эти изменения так явно проявились в искусстве, то не возникает сомнения в том, что они происходили и в менее заметных сферах жизни. Терпимость, дарованная солнцем, и беспечный отказ определять четкие границы между явлениями сформировали египетское мировоззрение, которое подстраивалось под происходившие со временем изменения. Несомненно, идеологические постулаты могли быть сформулированы в терминах безусловных и непреходящих ценностей, но это была слишком общая теоретическая доктрина, а практика ее применения отличалась изменчивостью, терпимостью, либеральностью и прагматизмом.

Важнейшей составляющей этой гибкости, если ход наших рассуждений верен, была общая сущность всех возможных явлений, которая распространялась на все – от верховных богов до людей, животных, растений и неодушевленных предметов. Если применить эту гипотезу к общественной модели, то мы придем к выводу, что в Древнем Египте не существовало жесткой классовой системы, где бы знать, художники, крестьяне и зависимое население из поколения в поколение находились в строго отведенном им социальном слое. Нормально организованное общество основано на продолжении и наследовании отношений, то есть сын крестьянина должен стать крестьянином, так же как и его потомки. То же в полной степени относится и к знатному сословию. Но прагматичные и терпимые люди никогда не будут настаивать на том, чтобы человек вечно оставался в одном сословии, если обстоятельства давали возможность или требовали перемен. В периоды, когда Египетское государство развивалось и увеличивалось в размерах, ему были необходимы способные и ответственные служащие. Так, крестьяне становились художниками, домашние слуги превращались в проверенных доверенных лиц, начальники художников и деятельные чиновники получали в награду землю, должности и связанные с ними привилегии и таким образом пополняли ряды аристократии. Вскоре мы будем обращаться к биографиям людей скромного происхождения, сделавших успешную карьеру. Единственным исключением, при котором не допускался переход из класса в класс, являлась царская власть, принадлежавшая, согласно официальной идеологии, не людям, а богам. Но наличие царских детей и родственников, вызывая сомнения в правомочности престолонаследия, размывало эту четкую грань. И вскоре начался процесс, в ходе которого знать постепенно присваивала себе царские привилегии. В каждом своем проявлении безвременная, неизменная и идеологически устойчивая культура подвергалась под воздействием веяний времени постоянным изменениям. И таким образом Египет просуществовал в течение многих столетий в «неизменном виде», постоянно меняясь и не обращая внимания на эти перемены.