Текст книги "Секрет Ведьмака"

Держась подальше от металлических прутьев, я наклонился вперед и высоко поднял свечу, чтобы ее желтый свет упал в яму. В то же мгновение внизу послышался шум и что-то большое прошлепало по дну, стараясь укрыться в тени в углу. Оно явно было очень бодрым, и казалось, ему не составит труда в мгновение ока вскарабкаться по стене ямы!

– Держи свечу точно над прутьями и смотри в оба! – велел Ведьмак.

Я повиновался, вытянув руку на всю длину. Сначала я увидел лишь два глядящих на меня больших злобных глаза, в которых отражалось пламя свечи. Потом из полутьмы проступило костлявое лицо в обрамлении черных спутанных сальных волос и припавшее к земле чешуйчатое тело. Четыре конечности, больше похожие на руки, чем на ноги, с крупными вытянутыми ладонями, заканчивались длинными острыми когтями.

Рука у меня задрожала так сильно, что я чуть не уронил свечу между металлическими прутьями. Я шарахнулся назад и едва не упал, но Ведьмак удержал меня, схватив за плечо.

– Да, парень, не слишком приятное зрелище, это точно, – пробормотал он, качая головой. – Там, внизу, – ведьма-ламия. Когда двадцать лет назад я упрятал ее сюда, она гораздо больше походила на человека, но теперь снова стала дикой. Вот что происходит, когда сажаешь ведьму-ламию в яму. Лишенная общения с людьми, она медленно возвращается в свое прежнее состояние. И даже спустя столько лет она по-прежнему очень сильна. Вот зачем на лестнице железные ворота. Если ей когда-нибудь удастся выбраться отсюда, они хоть на время ее задержат.

И это еще не все, парень. Видишь ли, обычная яма для ведьм ее бы не удержала. И стены, и дно этой ямы тоже выложены скрытыми под почвой железными прутьями. Можно считать, она сидит в клетке. А за прутьями вдобавок есть еще слой соли и железных опилок. Своими когтями на четырех руках она может копать быстро и глубоко, поэтому нет другого способа помешать ей выбраться отсюда. Кстати, ты понял, кто она такая?

Я посмотрел вниз и прочел имя на камне.

Видимо, Ведьмак расшифровал выражение моего лица, потому что мрачно улыбнулся:

– Верно, парень. Это сестра Мэг.

– Мэг знает, что она здесь?

– Раньше знала, но теперь не помнит; пусть так и остается. Пошли вон туда – мне нужно показать тебе еще кое-что.

Обходя камни, он повел меня в дальний угол. Похоже, это было самое сухое место подвала, и на потолке почти не было паутины. Там оказалась открытая яма, готовая к заселению. Крышка лежала рядом, на земле – хоть сейчас клади ее на место.

Только тут я понял, как изготавливается крышка для такой ямы. Внешние камни были сцементированы вместе в квадратную раму и от края до края скреплены между собой длинными болтами, не дающими им сдвинуться с места. Тринадцать стальных прутьев тоже представляли собой длинные болты; их удерживали утопленные в камни гайки. Довольно хитроумное устройство. Изготовить его могли лишь очень умелые каменотес и кузнец.

И тут я увидел такое, что глаза на лоб полезли. Никакого знака тут не было, но на угловом камне было вырезано:

МЭГ СКЕЛТОН

– Что, по-твоему, лучше, парень, – спросил Ведьмак, – травяной чай или вот это? Учти – третьего не дано.

– Травяной чай, – еле слышно ответил я.

– Правильно. Теперь ты понимаешь, почему нельзя забывать давать его Мэг каждое утро? Если забудешь, она все вспомнит, а сажать ее сюда мне совсем не хочется.

У меня тут же возник вопрос, но я не стал задавать его, зная, что Ведьмаку он не понравится. Мне хотелось понять, почему то, что хорошо для одной ведьмы, не может быть хорошо для всех. Впрочем, имел ли я право жаловаться, зная, как близко Алиса подошла к тьме? Так близко, что Ведьмак решил – лучше и ее держать в яме. Он смягчился лишь потому, что я напомнил ему о Мэг.

Ночью мне не спалось. Все, что я сегодня видел, никак не выходило из головы, да еще мысли о том, в каком месте я живу – в доме, в подвале которого могилы ведьм, связанные домовые и живые ведьмы. Сон никак не шел, и я решил спуститься на кухню, где оставил свои записные книжки. Полчаса таращиться на нудные латинские глаголы и существительные – этого вполне хватит, чтобы меня сморил сон.

Однако, спустившись по лестнице всего на пару ступенек, я услышал совершенно неожиданные звуки – негромкий плач на кухне и тихий голос что-то говорящего Ведьмака. Я подошел к кухонной двери, но входить не стал: она была слегка приоткрыта, и то, что я увидел, заставило меня остановиться.

У огня в кресле-качалке сидела Мэг, обхватив голову руками. Ее плечи сотрясались от рыданий. Ведьмак склонился над ней, негромко уговаривая и гладя по волосам. Такого выражения лица я у него никогда прежде не видел – нечто сродни той мягкости, которая вдруг появляется на грубоватом лице моего брата Джека, когда он смотрит на свою жену Элли.

И пока я смотрел на них, из глаза учителя выкатилась слеза и побежала по щеке.

Я понял – подсматривать дальше нехорошо. И вернулся в постель.

Глава 6
Мерзкий тип

Вскоре наши дни вошли в привычную колею.

По утрам я должен был разжигать огонь внизу и приносить из ручья воду. Через день – протапливать все очаги и камины в доме, чтобы в нем сохранялось тепло. Растапливая камины в спальнях, я по указанию Ведьмака минут на десять открывал окно, чтобы проветрить комнаты. Первым делом я очищал от золы решетки, для чего приходилось так много бегать вверх и вниз по лестнице, что я несказанно радовался, когда заканчивал эту работу. Больше всего мне досаждал камин на чердаке, поэтому я всегда начинал с него – пока ноги еще не устали.

Чердак представлял собой очень просторное помещение, самое большое в доме, не разгороженное никакими стенами. Свет сюда проникал через световой люк в крыше. Если не считать запертого на ключ секретера красного дерева, мебели тут не было. На медной пластине вокруг замочной скважины в ящике стола был вытиснен пентакль – пятиконечная звезда, заключенная в три концентрические окружности. Я знал, что колдуны обычно используют пентакль, чтобы защитить себя, когда вызывают демонов; естественно, мне стало любопытно, почему на этой пластине такой же рисунок.

Стол выглядел очень дорогим. Я ломал голову и над тем, что он в себе содержит, и над тем, почему Ведьмак не поставит его в свой кабинет, где ему самое место и где он использовался бы по назначению. Однако спросить об этом я так и не решился, а когда в конце концов мы о нем заговорили, было уже поздно.

Проветрив чердак, я спускался этажом ниже. В трех спальнях прямо под ним мебель вообще отсутствовала. Две выходили окнами на фасад, одна – на заднюю сторону. Эта последняя была самой темной в доме; ее единственное окно смотрело на отвесную скалу. Когда я поднимал окно и выглядывал наружу, влажный камень оказывался так близко, что я лишь чуть-чуть не дотягивался до него. На краю утеса виднелась тропинка. Казалось, запросто можно вылезти из окна и перескочить прямо на край обрыва. Разумеется, у меня хватило ума не предпринимать таких попыток – стоило поскользнуться, и я проломил бы себе череп о каменные плиты двора внизу.

Покончив с каминами, я давал Мэг ее травяной чай и до завтрака, гораздо более сытного, чем в Чипендене, зубрил латинские глаголы. Потом почти весь день шли уроки, но ближе к вечеру мы с Ведьмаком обычно совершали короткую прогулку, минут двадцать, до конца расселины. Несмотря на тяжелую возню с каминами, в целом я уставал меньше, чем в Чипендене, но со временем мной начало овладевать беспокойство. С каждым днем воздух становился все холоднее, и, по словам Ведьмака, совсем скоро должен был выпасть первый снег.

Как-то утром Ведьмак заявил, что отправляется в Адлингтон повидаться с братом Эндрю. Я попросил взять меня с собой, но он отказался:

– Нет, парень, кто-то непременно должен приглядывать за Мэг. Кроме того, мне нужно поговорить с Эндрю. Это дела семейные, касающиеся только нас. И еще я должен рассказать ему, что произошло.

Я решил, что хозяин имеет в виду события в Пристауне, когда по приказу квизитора его чуть не сожгли на костре. После того как мы вернулись в Чипенден, Ведьмак послал в Адлингтон письмо, где кратко сообщил, что он в безопасности. Наверное, теперь он решил рассказать брату все в подробностях.

Его отказ огорчил меня – ужасно хотелось узнать, как там Алиса, – но поделать я ничего не мог. Мэг действительно нуждалась в присмотре, несмотря на травяной чай. Ведьмак очень волновался, как бы она не вздумала уйти из дома и начать слоняться по окрестностям, поэтому я должен был следить, чтобы обе двери были заперты. Учитывая все эти предосторожности, предположить, что сделает Мэг, было просто невозможно.

Во второй половине дня я сидел в кабинете Ведьмака и записывал очередное задание в записную книжку. Примерно раз в четверть часа я ходил проверить, как там Мэг. Как правило, она дремала у огня – если не готовила ужин. Однако, заглянув на кухню в очередной раз, я ее там не обнаружил.

Прежде всего я кинулся проверять двери, просто на всякий случай, но обе оказались заперты. Заглянул в зал, взбежал по лестнице, рассчитывая, что она в своей спальне. Постучал и, не получив ответа, открыл дверь. Комната была пуста.

Чем выше я поднимался, тем больше меня терзали дурные предчувствия. Убедившись, что и на чердаке ее нет, я едва не потерял голову от страха. Но потом взял себя в руки, сделал глубокий вдох и велел себе: «Думай! Где она еще может быть?»

Оставалось лишь одно такое место – лестница, ведущая в подвал. Хотя как-то не верилось. По словам Ведьмака, от одной мысли об этой лестнице Мэг начинала нервничать. Я бросился в его кабинет, встал на стул и зашарил рукой поверху книжной полки. Мэг никак не могла взять ключ без того, чтобы я этого не заметил, но мне хотелось лишний раз убедиться. Ключ лежал на месте. Облегченно вздохнув, я зажег свечу и начал быстро спускаться по лестнице.

И, не успев добежать до ворот, услышал их громкое клацанье, отдавшееся звоном по всему дому. Если бы не догадка, что там Мэг, я бы подумал, что кто-то выбрался из подвала и пытается вырваться наружу.

Конечно же, это была Мэг. Она стояла, вцепившись руками в железные прутья, слезы струились по ее лицу. По тому, как сотрясались ворота, было видно, что силы у нее еще есть.

– Пойдем наверх, Мэг, – мягко сказал я. – Здесь холодно и сыро, недолго и простудиться.

– Но там внизу кто-то есть, Билли. Кто-то, нуждающийся в помощи.

– Нет там никого, – солгал я.

На самом деле внизу в яме сидела ее сестра Марсия, дикая ламия. Неужели Мэг начала что-то вспоминать?

– Но я уверена, что есть, Билли! Имени не помню, но она там, и я нужна ей. Пожалуйста, открой ворота! Давай спустимся вниз и посмотрим.

– Не могу, Мэг. К тому же у меня нет ключа от этих ворот. Пожалуйста, пойдем. Просто вернись на кухню…

– А Джон знает, где ключ?

– Наверное… Почему бы тебе не спросить его, когда он вернется?

– Да, Билли, конечно. Так я и сделаю!

Мэг улыбнулась мне сквозь слезы и стала подниматься по ступенькам. Я отвел ее на кухню и усадил в кресло-качалку у очага:

– Посиди здесь, Мэг, согрейся, а я приготовлю тебе еще чашку травяного чая. Там внизу так холодно, так сыро…

Мэг уже выпила свою ежедневную дозу, и я опасался, как бы ей не стало плохо, поэтому налил в чашку совсем немного снадобья и добавил горячей воды. Она поблагодарила меня и вскоре выпила всю чашку. Ко времени возвращения Ведьмака она уже спала.

Я рассказал ему, что произошло. Он покачал головой:

– Не нравится мне все это, парень! С завтрашнего дня будешь наливать снадобья на три четверти дюйма. Не хочется так поступать, но другого выхода нет.

Мне редко приходилось видеть его таким понурым. Однако вскоре выяснилось, что дело не только в Мэг.

– У меня плохие новости, парень, – сообщил он, тяжело опустившись в кресло у очага. – Умерла Эмили Бернс. Уже месяц как она в холодной могиле.

Я не знал, что и сказать. Прошло много лет, как он расстался с Эмили. С тех пор женщиной его жизни стала Мэг. С какой стати так огорчаться?

– Мне очень жаль, – запинаясь, сказал я.

– И наполовину не так, как мне, парень. Эмили была добрая женщина. Ей выпала трудная жизнь, но она всегда выкладывалась из последних сил. Мир обеднел с ее уходом! Иногда знаешь как бывает? Умирает хороший человек, и зло, которое до этого удавалось держать на привязи, вырывается на свободу!

Я хотел спросить, что он имел в виду, но тут Мэг зашевелилась, открыла глаза, и мы смолкли. Больше об Эмили он не сказал ни слова.

На восьмой день после того, как мы сюда прибыли, Ведьмак за завтраком отодвинул пустую тарелку, похвалил стряпню Мэг и посмотрел на меня:

– Ну, парень, думаю, пора тебе пойти взглянуть, как там девочка. Найдешь дорогу?

Я кивнул, стараясь не улыбаться слишком уж широко, и спустя десять минут уже поднимался по склону расселины к открытому небу над головой. Оказавшись наверху, я зашагал на север от Адлингтона, к ферме «У пустоши», где жила Алиса.

Когда Ведьмак решил перебираться в свой зимний дом, я подумал, что перелом на зиму произойдет совсем скоро. И действительно, с каждым днем становилось заметно холоднее. Однако сегодня, казалось, погода изменилась к лучшему. Утро было морозное, но солнце сияло ярко, воздух был свеж, и местность просматривалась на много миль вокруг. В такое утро особенно остро чувствуешь, как это хорошо – быть живым.

Алиса, наверно, заметила мое приближение, потому что вышла мне навстречу. Сразу за границей фермы росли деревья, в их тени она меня и ждала. Судя по ее мрачному виду, жизнь в этом доме ее не радовала.

– Это нечестно, Том! Хуже места старик Грегори не мог для меня подыскать! Жить с этими Хёрстами просто невыносимо!

– Что, так плохо, Алиса?

– На Пендле и то лучше было, если это о чем-то тебе говорит.

На холме Пендл жила семья Алисы, все сплошь ведьмы, и она ненавидела это место.

– Они плохо обращаются с тобой? – встревоженно спросил я.

Она покачала головой:

– Даже пальцем не трогают. Но и почти не разговаривают со мной. Я сразу поняла, почему они такие пришибленные и несчастные. Все дело в их сыне – Моргане, том самом, о котором расспрашивал старик Грегори. Противный и злой, вот он какой. Мерзкий тип. Какой сын способен ударить собственного отца и довести мать до слез своей руганью? Он даже не называет их матерью и отцом. «Старик» и «старуха» – и это еще самые мягкие слова. Они боятся его и потому соврали старику Грегори – на самом деле он бывает здесь часто. Они просто трясутся от страха! Меня это все вроде как и не касается, но я больше не могу выносить всего этого. Если понадобится, я с ним разберусь, так или иначе.

– Пока ничего не делай, – сказал я. – Дай мне сначала поговорить с Ведьмаком.

– Вряд ли он тут же бросится на помощь. Думаю, старик Грегори поселил меня здесь неспроста. Этот их сын такой же, как он. Носит плащ с капюшоном и ходит с посохом! Наверно, старик Грегори велел ему приглядывать за мной.

– Но он не ведьмак, Алиса.

– А кто же?

– Он неудавшийся ученик Ведьмака, и они не ладят. Помнишь последний вечер в Чипендене, когда я принес письмо и Ведьмак пришел в ярость? Я не смог раньше рассказать тебе, но это было письмо от Моргана. Он угрожал Ведьмаку. Писал, что у моего учителя есть что-то, принадлежащее ему.

– Я же говорю – мерзкий тип. И не только из-за того, как ведет себя дома. Иногда по ночам он спускается к озеру. Прошлой ночью я подглядывала за ним. Он стоит у края воды и просто глядит на нее. Иногда шевелит губами, словно с кем-то разговаривает. Его сестра утонула в этом озере, так ведь? По-моему, он разговаривает с ее призраком. Я не удивилась бы, если бы выяснилось, что это он утопил ее!

– И он бьет своего отца? – спросил я.

Это потрясло меня сильнее всего. Я тут же вспомнил папу, и в горле у меня запершило. Как можно поднять руку на собственного отца?

Алиса кивнула:

– Они дважды ругались с тех пор, как я здесь. Сильно ссорились. В первый раз старый мистер Хёрст попытался не пустить его в дом, и они подрались. Морган моложе и сильнее, нетрудно догадаться, кто победил. Во второй раз он затащил отца наверх и запер в его комнате. Старик даже расплакался. Я ужасно расстроилась. Это напомнило мне мою семейку и наш дом на холме Пендл. Расскажи старику Грегори, как здесь плохо. Может, тогда он позволит мне остаться с вами.

– Не думаю, что тебе так уж понравится на Англзарке. В подвале полно ям, там у него даже есть две живые ведьмы, одна из них сестра Мэг, дикая ламия. Жутко смотреть, как она ворочается в своей яме. Однако больше всего мне жалко саму Мэг. Ты была права насчет нее. Она живет в доме вместе с Ведьмаком, но он поит ее снадобьем, от которого она не помнит, кто она такая. И больше чем на полгода он запирает ее в комнате рядом с подвалом. У него нет другого выхода – иначе придется посадить Мэг в яму, как ее сестру.

– Это неправильно – держать ведьм в яме. Никогда с этим не соглашусь. И все равно я предпочла бы жить с вами, чем так часто видеть Моргана. Мне здесь так одиноко, Том! И я скучаю по тебе.

– Я тоже скучаю по тебе, Алиса, но сейчас ничего не могу сделать. Конечно, я передам Ведьмаку все, что ты мне рассказала, и снова попрошу его. Сделаю все, что смогу, обещаю. Кстати, Морган сейчас здесь? – Я кивнул в сторону фермы.

Алиса покачала головой:

– Не видела его со вчерашнего дня. Но можно не сомневаться – скоро опять пожалует.

На этом мы были вынуждены прерваться, потому что из дома вышла хозяйка и стала громко звать Алису.

Алиса состроила гримасу и закатила глаза.

– Увидимся, – сказал я. – Скоро вернусь.

– Приходи, Том. И пожалуйста, попроси старика Грегори!

Однако сразу домой я не пошел. Вместо этого я поднялся на вересковую пустошь, надеясь, что ветер прочистит мне мозги. Первое впечатление было такое: пустошь плоская и открывающийся с нее вид не идет ни в какое сравнение с холмами Чипендена.

Тем не менее на юге и востоке вздымались холмы повыше, и за Англзарком простирались другие пустоши. Прямо на юге открывались холмы Зимний и Ривингтон, за ними холм Кузнеца и к востоку – верещатники Тёртон и Дарвен. Прежде чем отправиться в путь, я изучил карты Ведьмака, после чего, конечно, снова аккуратно сложил их. Поэтому в голове у меня уже хранился весь план местности. Интересно было исследовать новые места, и я решил, что как-нибудь отпрошусь у Ведьмака погулять по окрестностям на целый день, пока не пришла настоящая зима. Мне казалось, он, скорее всего, согласится, поскольку знание географии графства – часть нашей работы. Ведьмак должен уметь быстро перемещаться с места на место, когда кто-то нуждается в его помощи.

Я шел себе и шел, пока не увидел в отдалении холмик, ровный и округлый, как купол. Чувствовалось, что он создан руками человека. Я предположил, что это могильный курган какого-нибудь древнего вождя. Только я хотел развернуться, как на его вершине возникла какая-то фигура. Это был человек с посохом в руке и в плаще с капюшоном. Наверное, Морган!

Он появился на холме так неожиданно, как будто соткался из воздуха. Хотя здравый смысл подсказывал, что он просто поднялся по противоположному склону холма.

Я никак не мог понять, что он там делал. Казалось, будто он танцует – вон как раскачивается из стороны в сторону и размахивает руками… Потом вдруг он издал вопль ярости и швырнул посох на землю. На кого он злится?

Вскоре с востока наплыл туман и укрыл его. Я пошел прочь. Чего-чего, а встретиться с ним лицом к лицу мне никак не хотелось. В особенности сейчас, когда он в таком настроении!

Вскоре я покинул вересковые холмы. Кроме всего прочего, если я вернусь быстро, Ведьмак в следующий раз охотнее отпустит меня повидаться с Алисой. И еще мне нужно сообщить ему о том, что я узнал.

Итак, после обеда я рассказал учителю, что видел на холмах Моргана, и все, о чем мне поведала Алиса.

Ведьмак поскреб бороду и вздохнул:

– Девочка права, парень. Морган мерзкий тип, это уж точно. Одевается как ведьмак, и некоторые легковерные люди думают, что так оно и есть. Однако ему не хватило собранности и упорства, чтобы освоить наше ремесло. К тому же он ленился и любил ловчить. Прошло уже почти восемнадцать лет с тех пор, как он ушел от меня, а ничего толкового из него так и не вышло. Прикидывается магом и выманивает деньги у простых людей, когда им и без него так туго, что дальше некуда. Я пытался не дать ему пойти по кривой дорожке, но есть люди, которым никакая помощь не идет впрок.

– Магом? – переспросил я, поскольку не был уверен, что понимать под этим словом.

– Иначе говоря, колдуном или волшебником. Тем, кто занимается так называемой магией. Он кое-что понимает в целительстве, но специализируется на некромантии.

– Некромантия? Что это такое?

До сих пор я не слышал от Ведьмака такого термина и подумал, что этот разговор принесет мне большую пользу – будет что занести в записную книжку.

– Подумай, парень. Слово происходит из греческого. Значит, ты и сам можешь сообразить, что оно означает.

– Ну, nekros означает «труп», – поразмыслив, сказал я. – Получается, это имеет какое-то отношение к смерти.

– Молодец! Некромант – маг, использующий мертвецов, они помогают ему и увеличивают его могущество.

– Каким образом?

– Ты ведь знаешь, что призраки и духи – часть нашей работы. Однако если мы выговариваем им и отсылаем идти своим путем, он поступает прямо наоборот. Использует мертвецов как шпионов. Подстрекает их не покидать землю – служить ему, помогать набивать карманы серебром. Чаще всего – обманывая горюющих о недавней потере, наиболее ранимых людей.

– Выходит, он просто жулик? – спросил я.

– Нет, он действительно разговаривает с мертвыми. Не забывай об этом и всегда помни вот еще что: Морган – опасный человек, он связан с тьмой, и она дает ему подлинную силу, которой следует бояться. К тому же он безжалостен и может всерьез причинить вред любому вставшему у него на пути. Все время держи это в уме, парень.

– Почему вы не остановили его раньше? Разве нельзя было разобраться с ним уже давным-давно?

– Это долгая история. Да, следовало бы это сделать, да вот время тогда было неподходящее. Ничего, скоро мы им займемся. А пока не будем готовы, все время помни, что я о нем сказал, – и прекрати учить меня, как делать свое дело!

Я повесил голову, и учитель похлопал меня по плечу!

– Успокойся, парень, ничего страшного не произошло. Ты все понимаешь правильно. Я рад, что голова у тебя соображает. И девочка молодец – что подглядела, как он разговаривает с призраком сестры. Для этого я там ее и поселил – чтобы она узнавала для нас такие вещи!

– Но это нечестно! – запротестовал я. – Вы знали, как нелегко придется там Алисе.

– Да, я знал, что жизнь у нее будет не сахар. Но девочка должна расплатиться за то, что делала в прошлом, и к тому же способна сама позаботиться о себе. Более чем. Кроме того, как только мы разберемся с Морганом, жизнь там станет гораздо веселее. Однако сначала нужно его найти.

– Алиса говорит, Хёрсты солгали. Морган часто бывает на ферме.

– Может, он и сейчас там?

– Она сказала, сегодня его не было, но он может вернуться в любое время.

– Ну, наверно, оттуда нам и следует начать поиски завтра утром, – задумчиво сказал Ведьмак.

Молчание затянулось. Я твердо решил сдержать данное Алисе обещание, хотя и понимал, что это будет пустая трата времени.

– Не может ли Алиса снова жить с нами? Ей и вправду очень плохо. Это жестоко – держать ее там, когда здесь полно места.

– К чему задавать вопрос, заранее зная ответ? – Ведьмак бросил на меня сердитый взгляд. – Не будь таким мягкотелым. Только позволь сердцу править головой – и тьма тут же нанесет удар. Помни об этом, парень, – может, когда-нибудь это спасет тебе жизнь. К тому же у нас тут и без Алисы хватает живых ведьм.

Этим все и закончилось. Однако назавтра мы не пошли на ферму Хёрстов, как собирались. Случилось такое, что все изменилось.