Текст книги "Вкус нашей ненависти"

– В этом нет удовольствия, если делается вынужденно. И как ты поняла, я легко могу получить желаемое от других. Не проблема.

– Джейк, ты первый мужчина, который от этого отказывается.

– Все остальные соглашались?

– Всем остальным не было выдвинуто предложение.

– Подожди, – улыбаюсь я. – Все обламывались?

– Будем считать так.

– Принципиальная?

– Я не делаю ни из-за принципа, а из-за отсутствия желания.

– Что изменилось? Желаешь попробовать?

Не позволяю ей дать ответ первой, делаю это сам, придя к данному заключению в голове уже очень давно.

– А знаешь, что на самом деле хочешь?

В ответ Ребекка вопросительно выгибает бровь.

– Получить своё. Любой ценой.

– Я не встану перед кем-то на колени и не сделаю минет ради достижения цели.

– Но сейчас готова?

– Нет.

– Тогда не предлагай.

– Ты не откажешь мне.

– Я уже это сделал.

Забавно видеть оскорбление на её лице.

Ребекка резко поднимается на ноги и награждает меня убийственным взглядом. То, что она уже опустилась на колени, будоражит кровь и наконец-то позволяет фантазии всё представить в реалии, ведь раньше удавалось с трудом. Конечно, я мог развлекаться в одного, прокручивая подобную фантазию до дыр, а сейчас мог реализовать её в жизнь. Но терпение – это то, чему я учусь.

Её многообещающая улыбка, которая тянет уголки губ, может означать многое.

– И что ты задумала?

– Послушать музыку, – сообщается мне.

– Попахивает дерьмом, – усмехаюсь я.

– Одолжишь позвонить?

Издаю смешок.

– Не-а, я уже сказал: никаких мобильников.

– Планшет? Ноутбук?

– Смотря, кому.

– Хочу поболтать с девочками.

Открываю ящик рядом и вытягиваю планшет, Ребекка в это время пользуется всеми благами умного дома. Стараюсь не морщиться и не смеяться, когда начинает играть песня Taylor Swift – Blank Space. Слишком предсказуемо, я не ожидал ничего другого, меня будут вытравливать, как тараканов. Она бесцеремонно берёт мою футболку и натягивает на тело, в какой-то степени это огорчает, но намного больше одобряю подобное рвение. Её нагота сбивает и отвлекает.

Я знаю, что ставлю себя под прицел, когда она берет в руки планшет и делает вызов в скайпе. Застывает даже лопатка в руке, но тут же расслабляюсь, когда краем глаза замечаю улыбку на её лице. Ту самую, что видел на фестивале, только благодаря этому не вырываю кабель из розетки. Она даже начинает тихо подпевать, что удивляет. Петь и дурачиться при мне? Интересно.

– Ты звонишь голая? – смеётся женский голос.

– Почти, – довольная собой, улыбается Ребекка.

– Это что-то новое, – хохочет ещё один голос. – Только не говори, что ты делаешь это после секса.

– Я принимала душ, – в большем случае, так и есть, ведь он был, но не пять минут назад. Она продолжает: – Кстати, хотела сказать…

Бросаю в её сторону предупреждающий взгляд. Как только будет услышано хотя бы что-то о работе, я заберу всё, вплоть до полного отключения электричества. Ей придётся сидеть со мной в тишине и темноте. Я найду ей занятие поинтереснее.

Зелёные глаза девушки блестят озорством.

– Те тампоны просто невероятные, – улыбается она. – Но они намного лучше, когда ими затыкаешь уши. Жаль, сейчас нет под рукой, возможно, сегодня я начну рисовать кровью на стенах.

Через динамик звучит женский смех.

– Ты разлюбила Тейлор?

– Наоборот, она работает как спасение.

Она не работает, как спасение, мне плевать, что играет, Ребекка может включить любую песню, я переживу.

– Честно говоря, спасения не будет, – продолжает говорить женский голос. – Теперь Джаред даже может танцевать под неё, ничего не буду говорить о Крисе.

Не проходит секунды, как тот же голос быстро выпаливает:

– Не говорите ему, что я сказала.

– О, конечно, его тонкая ранимая душа готова слушать её вечно, – насмешливо парирует Ребекка, а я понимаю, с кем она разговаривает, разве что незнаком второй голос. Со второй подругой я не знаком. В любом случае, этот метод не работает, а если судить по разговору, то всё движется в обратную сторону. Вряд ли я когда-нибудь стану поклонником подобной музыки.

– Объясни, что происходит, – просит одна из девушек. – Это не твоя квартира и явно не твоя футболка.

– Меня держат тут насильно, должна же я хоть как-то себя развлекать.

– Есть другие способы развлечения.

– Так себе способ, – театрально фыркает Ребекка. – Это проверено и больше не интересно.

Моя ухмылка становится шире. Я сбился со счета, какой раз это не заинтересовывает её.

– Тогда ты в дерьме, – хихикают девушки, когда я достаю пару тарелок, одну из которых ставлю перед Ребеккой.

Её глаза отвлекаются от экрана и прикалываются ко мне.

– Решил меня отравить, чтобы надругаться над трупом?

– Я уже говорил, что некрофилия – не мой конёк, – улыбаюсь ей. – Но если ты не голодна сейчас, то постарайся дожить до утра, потому что после ужина ничего не будет. Даже секса. Не проси.

– Какая досада, – иронизирует она, явно повторяя ранее сказанное мной. – Как-нибудь переживу.

– Никто не сомневается.

– Будь добр, поищи что-нибудь напоминающее тампоны или прокладки, потому что я не шутила, иначе начну рисовать демонические символы на стенах с помощью крови.

– Хорошее решение, периодически тебе не мешает прибегать к экзорцизму.

– Тебе тоже.

– Сначала ты мне, потом я тебе, – смеясь, предлагаю я.

– Ты не джентльмен, Уоррен.

– Я предлагаю тебе первой, это разве не рыцарство? Ладно, можно одновременно.

– Я хочу отключиться, чтобы не слышать это, – хохочет женский голос.

– Кстати, я отключаюсь, слишком тихо, – соглашается второй голос. – Их нельзя оставлять больше, чем на пять минут наедине с Джаредом. Последний раз они сломали дверь.

– Поговорим позже, – соглашается Ребекка, следом за чем завершается вызов.

– У них есть дети? – интересуюсь я.

– Близнецы, и я буду счастлива, если они закопают тебя где-нибудь в районе Квинса.

– Никто не сомневается.

Кладу перед Ребеккой вилку, на которую она начинает смотреть прищуренным взглядом.

– Вручаешь мне холодное оружие?

– У тебя перед лицом целый набор ножей, ты могла воспользоваться, если бы хотела.

– Слишком жестоко, а вот вилку легко воткну тебе в руку.

Моя ладонь ложится на поверхность столешницы. Продвигаю её ближе к девушке и изгибаю бровь.

– Тебе помочь? – улыбаюсь я.

– Я не буду этого делать.

– Ты секунду назад сказала, что это легко.

Ребекка хмурится, а следом поднимает тарелку. Я уже жду, что она полетит мне в лицо, либо на голову, либо в грудь, куда-нибудь, но девушка поднимается. Она направляется к дивану и занимает уголок, устраиваясь поудобней и положив тарелку на колени.

– Ужинать буду тоже там, где захочу.

– Ещё бы ты осталась со мной, – усмехаюсь в ответ. – Тебе повезло, что я тоже делаю это на диване.

Занимаю второй угол, вытягивая ноги и расслабляюсь, накручивая спагетти на вилку. По телевизору какой-то бред, который, конечно, выбрала Ребекка, но я молчу, не начиная спор, хотя очень хочется развидеть эту хрень. И она словно слышит мои мысли, приступив перелистывать канал за каналом. На некоторых хочется попросить её остановиться, но и тут молчу. Мне любопытно, что за хрень она включит следующей.

У меня одновременно сворачивается желудок, на лице расцветает усмешка, и в конце концов, я вовсе хочу рассмеяться.

– Серьёзно? Нэшнл географик?

– Да, – не колеблясь, кивает она.

– Мы будем ужинать и смотреть на то, как спариваются львы?

– Да, ты имеешь что-то против природы?

– Ладно, – усмехаюсь, наблюдая, как Ребекка накручивает спагетти на свою вилку и суёт в рот, засасывая остатки.

Она с увлечением смотрит процесс, и я мог бы сказать, что она действительно заинтересована в том, что видит. Вряд ли подобное можно сказать обо мне. Я всё же переключаю внимание на экран.

– По-моему, ей скучно.

– Откуда ты знаешь?

– Она никак не шевелится, лежит, как бревно.

– Она и не должна шевелиться.

Не сдерживаю смех, когда тигрица уходит от одного к другому.

– Они пускают её по кругу. Их трое, это какая-то групповуха животных.

– Вообще-то, она сама выбирает.

– И длится это две секунды, отпад.

– Лев делает это каждые пятнадцать-тридцать минут. В течение нескольких дней до пятидесяти раз.

– Может, лучше сразу включим порнуху и посмотрим? Зачем смотреть этот бред?

– Мне не интересно наблюдать за людьми.

– Ты можешь извлечь что-то новое.

– Я не увижу ничего нового, мне не интересно наблюдать, как занимаются сексом другие.

– Но интересно наблюдать за животными? – смеюсь я.

– Это познавательно.

– Это нахрен не нужно. Они ничему не научат, только если тоже ляжешь, как бревно. И ей не нравится, она шипит.

– Я бы тоже шипела, если бы это было больно.

– Боль можно сделать приятной.

– Его член достигает одиннадцать дюймов. На нём шипы.

Выгибаю бровь, смотря на неё с удивлением и иронией.

– Ты читала о половых органах львов?

– Я же сказала, что передачи могут быть познавательными. Они спариваются, чтобы развести потомство, а не для развлечения.

– Хочется того же? – улыбаюсь я. – Не скромничай, сейчас много чего есть. Можно даже шипы купить.

– Поговорю об этом с консультантом в секс-шопе.

– Ладно, давай посмотрим, как кувыркаются львы, если тебя это возбуждает.

– Спасибо, – кивает Ребекка. – Меня это не возбуждает.

– А что возбуждает?

– Когда ты молчишь.

– Мы оба знаем, что тебе нравится, когда я говорю.

– У тебя неправильное представление о том, что мне нравится.

– Я думаю, что прекрасно понимаю, что тебе нравится.

– Где аргументы?

– Между нами был секс и ни один раз. Не слышал и не видел твое недовольство. Тебя всё более чем устраивает.

Не получаю ничего в ответ, хотя хотелось. Мне интересно, чего она хочет, как хочет и где хочет, но приходится держать язык за зубами, хотя это вовсе ни к чему. Ребекка ставит тарелку на журнальный столик и обкладывается подушками, устраиваясь в их объятиях. Проходит не больше часа, как её взгляд притупляется, глаза становятся сонными, и спустя минуту замечаю, что она уснула.

Вот и провели время вдвоём. Но если говорить откровенно, я рад сейчас любому состоянию, главное, в её руках нет телефона или бесконечного количества папок.

Ребекка калачиком сворачивается в коконе из подушек, на её лице безмятежность и умиротворение. Черт, я никак не могу добиться этого состояния, когда она бодрствует. С недавних пор я поставил перед собой цель добиться того, чтобы она начала оттаивать в моей компании. Я пока ещё не знаю, что для этого нужно: быть весёлым идиотом или серьёзным занудой. Никто в данном плане не поможет, даже сама Ребекка.

Поднимаюсь с дивана, убираю тарелки в мойку и направляюсь в свою спальню, где падаю на кровать и несколько минут смотрю в потолок. Что я должен делать? Я даже не знаю, что она любит. Да, кое-что замечаю и знаю, но мне необходимы мелочи, чтобы сломать её стены и переступить преграды. И самое главное, так ли мне это необходимо? Разве меня что-то не устраивает? Вполне устраивает. Черт, ладно, не совсем всё.

Слышу шум в гостиной, понимая, что она проснулась. И в следующую секунду Ребекка появляется на пороге спальни, попутно зевая.

Она сбрасывает футболку и залезает на кровать, следом заползая под одеяло и сгребая соседнюю подушку, за чем наблюдаю с особым любопытством. Конечно, она оставляет между нами расстояние, приняв позу на боку и, безусловно, спиной ко мне. Никто не сомневался.

– Ты же не думал, что я буду спать на диване и одетой.

– Ещё бы, – улыбаюсь я.

Наоборот, именно на это я надеялся. Она голая в моей постели.

Её волосы, разбросанные по подушке, так и манят убрать их в сторону и притянуть девушку к себе. Свойственный ей цветочный аромат, в котором распознаю нотки розы, бьет по носу и будто смеётся над моей выдержкой. Я ненавижу эти цветы, особой причины нет, скорей всего, дело в чрезмерном романтизме, который им приписывают, словно они единственные красивые из всех возможных видов. Её тело похоже на атласную ткань: гладкую, мягкую, притягательную, такую нежную и дорогую, что не все себе позволят. Отчасти, дело в том, что эта ткань нуждается в особом уходе и поддержке, как и Ребекка.

Дыхание девушки становится ровным спустя несколько минут, и я больше не отказываю себе. Перебираюсь к изголовью и заключаю её талию в объятия, притянув к себе.

Ребекка устало выдыхает, но всё равно не отстраняется.

– Мне не нравится, что ты пытаешься что-то изменить.

– Заткнись и спи, – говорю я, не желая ругаться хотя бы сейчас.

– Джейк.

– Спи, Ребекка.

Я не пытаюсь прислушаться к тому, что она бурчит под нос. Закрываю глаза и втягиваю аромат её волос, которые в нескольких дюймах от лица. Он настолько приятный, что вновь не отказываю себе и утыкаюсь носом в шею, морщась из-за того, что его щекочут локоны. Я никогда не спал с девушкой, и когда я говорю о сне, действительно имею в виду сон. Дэни был прав, всё может обернуться боком, вероятно, боком это обернётся мне.

Глава 16. Бекка

Как только приоткрываю веки, сжимается желудок. Хорошо, не только желудок. Чуть ниже натягивается тугой узел, основанный на физическом ощущении. Я ни на минуту не забывала, где нахожусь, с кем нахожусь и с кем делю кровать. Тело этого человека плотно прижимается к моему, обогнув талию руками и крепко удерживая рядом. Он так заснул, и такое чувство, что вовсе не поворачивался ночью, учитывая то, что находится в прежнем положении.

Я слушаю размеренное дыхание, которое опаляет кожу на шее и плечах. Мне непонятно, нравится это ощущение близости с ним или нет. В большей мере, я растеряна и сбита с толка. Зачем и для чего ему это? Я думала, мы хотим одного и того же: получения удовольствия, которое ничем не будет обязывать. Джейк начинает менять условия игры, и это не приходит по вкусу мне. Верится слабо, но я боюсь, что у него может получиться, ведь я не знаю, зачем это, если всё хорошо и так. Я не хочу почувствовать к нему что-то, зная, что не получу что-то в ответ. Для него это вызов самому себе и игра, которую он легко может завершить. Это означает только одно: я должна научиться играть в его игру как можно скорее. Изучить правила и условия, которые он не торопится огласить.

Знаю, он спит достаточно крепко, что не заставит труда вылезти из кольца его рук. Но я не делаю этого, желая узнать, что он задумал.

Если мы не поворачивались, то почему тело не затекло и не ноет от боли? Вероятно, мы всё же принимали другие позы во сне. Я предпринимаю попытку сменить положение, и это выходит довольно легко. Джейк переворачивается на спину, но беда в другом: он утаскивает за собой меня. В конечном счёте моя голова находит пристанище на его плече, открывая угол обзора на лицо парня.

Обвожу взглядом точеный подбородок, упираясь в губы, а следом добираясь до глаз, которые остаются закрытыми. Если у меня не галлюцинации, его ресницы трепещут. Размеренное дыхание, которое обычно его сопровождает и меняется в двух случаях: он взбешён и возбуждён. В таком случае парень начинает дышать тяжелее и чаще. Нахожу маленькую родинку, что укрывается на подбородке и вновь устремляю взгляд к лицу, которое выражает умиротворение.

Всё это рушится, когда он приоткрывает губы и сонным голосом говорит:

– Я думал, что ты усвоила урок.

– Урок? – морщусь, не понимая, о чём речь.

– Когда на тебя долго смотрят, ты будешь чувствовать взгляд даже сквозь сон. И ты проснёшься из-за этого.

– Именно этого и хотела, – вру и ни унции не сожалею. – Открой дверь и отдай телефон.

– Нет, – бесстрастно отрезает он, оставаясь с закрытыми глазами.

– Хорошо, – сжав зубы, медленно и стараясь оставаться спокойной, соглашаюсь. – Скажи, где они, я открою сама.

Джейк вытягивает руку из-под моей подушки и шеи.

Что? Моя подушка. Господи, нет, только фигурально.

Я уже хочу обрадоваться, что он решил меня выпустить, как чувствую прилив раздражения. Он всего лишь переворачивается на другой бок и почти с головой утопает под пышным одеялом.

– Сколько время?

Стараюсь игнорировать сексуальную хрипотцу, которая появилась в его голосе благодаря сну. Но её не игнорирует тело. Сжимаю бедра и мысленно даю себе подзатыльник, чтобы это прекратилось. Я выиграю в борьбе между разумом и чувствами.

Чувствами? Ой, да ладно, обычным плоским желанием.

– Откуда мне знать, ты забрал у меня телефон! – рявкаю, начиная закипать. И злюсь я больше на себя, чем на него.

– Ах, да, – слишком наигранно соглашается Джейк, в его голосе фальшивое веселье. – Тогда можно поспать ещё.

Не сдерживаюсь, хватаю его плечо и пытаюсь развернуть парня лицом. Он будет говорить со мной смотря в глаза.

– Джейк, открой чёртову дверь, я должна работать!

Он лишь устало выдыхает и не старается поддаться, оставаясь ко мне спиной.

– Сегодня суббота.

Суббота.

Это слово сейчас похоже на выстрел, который прилетает четко в лоб.

Суббота. Сегодня суббота.

Йен.

Да, лёжа в постели с одним, я думаю о другом. Йен мог позвонить или написать вчера. Я не испытываю отвращение к самой себе. Никому из них я ничем не обязана. Йен просто выдвинул предложение поужинать, я даже понятия не имею, свидание это или же старая встреча, чтобы поговорить по душам и всё разъяснить. С Джейком связана физическим влечением, всё может завершиться этим же утром. Я не привязана ни к одному из них, и совершенно точно не собираюсь дурить чью-то голову. Я вправе выбирать. Каждый человек вправе выбирать.

– Джейк, отдай мне телефон! – продолжаю требовать.

– Ребекка, спи, – с настойчивостью в голосе, он остаётся непреклонен.

С раздражением толкаю его плечо и начинаю тормошить, чтобы добиться своего.

– Что ты хочешь за это?

Джейк несколько секунд молчит, следом за чем вновь переворачивается на спину, подогнув одну руку под голову и с озорным блеском в зелёных глазах, он нацеливает всё внимание на мне. И я стараюсь терпеливо дождаться ответ.

Моё лицо искажается, стоит ему поднять одеяло и без слов сделать предложение. Грудную клетку сдавливает, из-за чего начинаю задыхаться, открыв рот и ловя им воздух. Непонятно по какой причине, но оскорбляюсь подобному предложению. Глаза застилает пелена, а пальцы сжимаются в кулаки. Я не гребаная шлюха.

Одеяло падает, а Джейк начинает смеяться.

– Успокойся, – сквозь смех, говорит он. – Шутка.

Ни капли не смешно. Отталкиваю его и рычу.

– Ты идиот!

Несмотря на моё открытое раздражение, которое поднимает и опускает грудную клетку из-за тяжёлого дыхания, Джейк остаётся расслаблены и спокойным. Он поднимает руку и тыльной стороной кисти проводит по моей щеке, из-за чего дёргаюсь, отклоняясь от касания. Но он вновь делает это, только на этот раз поглаживает подбородок и возвращает руку на кровать.

– Ты ещё не поняла?

– Это ты не понял, – цежу, не скрывая злости. И не только её. В моём голосе есть что-то ещё, то, что напоминает обиду.

– Ребекка, ты сама всё сделаешь.

– Я ничего не сделаю.

– Не зарекайся.

– Я. Ничего. Не. Сделаю.

– Я не буду принуждать, но, когда ты действительно захочешь, не думай ни о чём.

– Прекрати!

– Не будь ребёнком.

– Это ты ещё ребёнок, если до сих пор не понял мою позицию.

Он закатывает глаза и глубоко вздыхает.

– Позицию маленького ребёнка, который топает ножками, говоря, что никогда не поцелуется.

Следом парень усмехается.

– А я неплохо утрирую. Ключи и телефон в шкафу на верхней полке.

Я уже срываюсь с места, желая скорей выбраться из клетки, как тут же замираю, наполовину оставаясь в кровати. Прищуриваю глаза и внимательно всматриваюсь в его лицо.

– Почему ты сказал?

– Потому что ты не успокоишься, а я устал и хочу спать.

– Ты уснул около десяти, как можно устать, проснувшись?

– У меня сегодня смена с пяти. Если учитывать то, что все столики забронированы, я устал заранее.

Секунду медлю, после чего киваю и спешно выбегаю из комнаты, в первую очередь направляясь к шкафу. Он был убедительным, но я хочу убедиться лично. Джейк любит издеваться надо мной. Плевать, что остаюсь абсолютно голой, сейчас важны только ключи и телефон. Если это очередная шутка, я пырну его ножом.

Ставлю стул и забираюсь наверх, где с лёгкостью обнаруживаю необходимое. Господи, я столько радости ещё не испытывала. Я даже не спускаюсь, начиная проверять сообщения, почту и звонки оставаясь на стуле. Несколько от Дженнифер, которая написала о проделанной работе, от Скотта, который тоже завершил работу над заказами. Остаются звонки. Девять пропущенных от Лилианы. Боже, эта пара меня с ума сведёт. Они звонили за полночь, что за люди? Если причина не конец света, то пошли к черту. Ещё один номер, звонок от которого остаётся в единственном экземпляре. Набираю его и замечаю несколько непрочитанных на почте, которые проверю дома.

Слышу мужской голос и тут же подношу к уху.

– Вы мне звонили.

– Ри, – улыбчиво отзывается Йен, и по телу пробегает разряд тока от макушки до пят. – До тебя не дозвониться.

Улавливаю движение сбоку и обращаю внимание, наткнувшись на Джейка, который остаётся в дверном проёме, скрестив под грудью руки. Он тут же отстраняется от косяка и направляется в ванную комнату, где скрывается за дверью. Теперь я в замешательстве, потому что не понимаю, благодаря кому по телу пробежался ток: голос Йена, который всё же позвонил или Джейка, который всё это время наблюдал.

– Ри? – зовёт Йен, и я выхожу из состояния ступора, возвращаясь к разговору, но всё ещё смотря на закрытую дверь.

– Да, эм… – мешкаюсь и выдыхаю, закусив губу, которую начинаю жевать. – Видимо, что-то было со связью.

– Ладно, свободна сегодня в семь?

Господи, я начала этот день и восстанавливать наше общение со лжи. Отлично, Бекка, продолжай в том же духе, и он больше никогда не улыбнётся, увидев тебя.

Отбрасываю всё к черту.

– Да.

– Тогда могу заехать за тобой к семи.

Я медлю, не зная, согласиться или отказать. Я не знаю, как пойдёт вечер и не хочу быть в подвешенном положении, если что-то пойдёт не так и захочется уйти.

– Давай встретимся на месте? – предлагаю, и следующее оправдание срывается с языка автоматически: – Ещё нужно поработать, не знаю, успею ли заехать домой.

– Хорошо, знаешь какие-нибудь приятные места?

– Кучу, – с улыбкой отзываюсь, хоть это является правдой. – Напишу адрес чуть позже.

– Тогда до вечера, Ри.

– До вечера.

Сбрасываю вызов и выдыхаю, стукнув себя по лбу, а следом упав им на дверцу шкафа. Неловко? Это совсем неподходящее описание, но я вновь стараюсь отбросить все предрассудки.

Никому ничего не обязана, – напоминаю себе несколько раз.

Когда чувствую взгляд, немного поворачиваю голову и нахожу Джейка, который пристально смотрит на меня. Уже жду, когда он скажет что-то, ведь он прекрасно слышал разговор. И он удивляет.

– Одеться не хочешь?

– Ты же хотел спать.

Он вновь скрещивает руки под грудью, как будто возводит между нами невидимую стену. Но она есть и без той, что строит он.

– Передумал.

– В честь чего?

– Хочу пробежаться.

– Ты сейчас смотришь на меня так, будто я препятствую твоей пробежке.

– Так и есть. Из нас двоих ты стоишь голая и не умытая.

Стиснув зубы, сползаю со стола. Он достаточно резок и говорил так, словно я являюсь убийцей Джона Леннона. Оставляю это в стороне. Мне не хочется выяснять причину и не понятно, требуется ли это вообще.

Быстро умываюсь и выскальзываю из ванной комнаты. На диване нахожу только платье. Что за черт? Я все оставила на диване.

Натягиваю платье и поворачиваюсь к Джейку. Парень вопросительно смотрит на меня с порога квартиры.

– Ничего отдать не хочешь?

Осознав, о чём речь, на его губах медленно расползается ухмылка.

– Они принадлежат мне.

– Это начинает попахивать извращением.

Подхватываю сумку и ещё раз смотрю на него, но какой в этом толк? Трусики явно ко мне не вернуться. Когда приду сюда в следующий раз, воспользуюсь его отсутствием и найду место, где он прячет, чтобы забрать своё.

Стоп. Приду ещё раз?

Отлично, скоро я начну строить совместные планы на будущее. Детишки, дом, где обустрою сад, прямо как Картеры. Разница лишь в том, что они любят друг друга, а я мы используем в своих интересах.

На улице всё-таки ловлю такси и падаю на заднее сиденье, провожая взглядом Джейка, который первым напоследок сказал: «Увидимся» и направился своим ходом. Мне это не нравится. Совсем не нравится. Это должна была сказать я, ведь это я была у него, а не наоборот. Я завожусь за считанные секунды, из-за чего начинаю кусать ногти, переходя на заусенцы. Осознаю это слишком поздно: когда срываю кожу и кровь начинает сочиться из раны. Просто прекрасно. Кроме того, моя пятка отстукивает ритм по коврику. Почему и на что я вообще злюсь?

Улыбка медленно расцветает на губах.

Боже мой, я выспалась. Не помню, когда такое было последний раз. Настроение меняется в корне. Гнев и раздражение моментально исчезают, на смену приходит покой. Втягиваю морской аромат, что витает в воздухе, просачиваясь через открытое окно и глупо улыбаюсь.

Хорошо, хоть и по-свински, но Джейк сделал так, что я действительно выспалась и успокоилась. Чувствую себя лучше всех. И я ненавижу его за это.

На часах полдень, когда приезжаю домой и падаю на диван.

То есть, я спала до одиннадцати. Я не удосужилась посмотреть на время, как только схватила телефон, не сделала это в такси, потому что наслаждалась поездкой и лёгким ветром, что играл с волосами, взглянув только дома. И за это время мне предстоит поработать с почтой, узнав, как идут дела; принять душ и привести себя в порядок, так как даже спустя половину суток с Джейком, чувствую себя размазней с болью в ногах, руках и в остальных частях тела, потому что он решил, что я являюсь гимнасткой. Это совершенно не так. Да, боль по вполне понятным причинам. Ему удаётся выжать меня, как лимон ни только физически, но морально. К счастью, сегодня я в хорошем расположении духа. За это, конечно, благодарить его не буду, потому что всё сделано путём обмана, но возьму на заметку отключать телефон на ночь.

Время пролетает стремительно. Пребывая в хорошем расположении духа, удаётся сделать гораздо больше, чем требовалось. В начале седьмого облачаюсь в платье кремового оттенка и застёгиваю ремешок на туфлях, после чего смотрюсь в зеркало.

– Черт возьми! – взвизгиваю так, что позавидует ультразвук.

Провожу пальцем по отметине на груди и рычу.

– Я убью тебя, Джейк.

Снимаю платье и кручусь перед зеркалом в нижнем белье, исследуя кожу на наличие других красноречивых следов. И нахожу ещё тройку. Один на талии, второй на животе и третий на спине. В итоговом счёте четыре отметины, которые ни с чем не отличишь и не спутаешь. Он не знал про Йена, но для чего-то сделал это. Моментально прихожу к заключению, что он делает так постоянно. Я ничего не планировала с Йеном, но теперь и не нужно. Кислород перекрыл Джейк.

Стараюсь оставаться с хорошим настроением, но теперь удаётся с трудом. Меняю платье на более закрытое и покидаю квартиру. Место встречи с Йеном не так далеко и поэтому не спешу. Пишу сообщение Джейку, в котором сообщаю, что убью его за то, что он сделал, но не получаю ответ. Он не читает его. Знаю, он упомянул о загруженном вечере, тогда почему сделал это прошлый раз? Ему даже удалось вырваться и приехать. Он может прочитать, я знаю. Что с ним не так?

Списываю всё со счетов, когда за столиком нахожу Йена. Он вновь приветливо улыбается, я же делаю это с трудом и старательно. Убираю телефон в сумку и занимаю кресло напротив. Плевать, с Джейком разберусь потом.

Йен подносит кулак ко рту и откашливается.

– Ты выглядишь… кхм…

Как? Так, что хочется увести в укромный уголок и покувыркаться?

Я вдруг думаю о тех о пошлых комментариях, которые отвешивал Джейк.

Ладно, прекращай, Бекка, он просто не знает чувства такта.

С каких пор я прониклась симпатией к подобному? Ни Йен, ни Райн не позволяли себе такое в обществе, чего не сказать о Джейке. Ему плевать, где он и кто его окружает, парень совершенно точно не думает о ком-либо, кроме себя. Он говорит то, что на языке. Почему мне вдруг это начало нравится? Хорошо, это не совсем так, обычно я раздражаюсь на подобного рода комментарии.

И возбуждаешься, – шепчет подсознание.

– Невероятно, – завершает Йен, вырывая меня из круговорота мыслей.

– Спасибо, – с неловкостью, принимаю комплимент. Я вдруг чувствую себя ни к месту, и дело вовсе не в Йене, месте и окружающих людях, а в том, что ещё утром была с другим.

Ох, да ладно, кого это волнует и должно ли волновать? Это моя чертова жизнь.

– Ты заработалась, Ри, – мягко говорит он. – Не забывай про меру во всём.

Да, мне определённо это необходимо, и кое-кому тоже. Он абсолютно не видит или не хочет видеть эту тонкую грань. И мне это нравится.

Спешу себе лишний раз напомнить, что этот парень хорош только в одном деле, в остальном его терпеть тяжко. Необходимо продолжать ненавидеть его. Может быть, не так уж и ненавидеть, но не выносить точно.

Йен хочет что-то добавить, но звонок моего телефона прерывает его. Надеюсь, это извинения.

Но это всего лишь Лилиана.

– Черт, снова, – шепчу я, и Йен с непониманием смотрит на меня. – Не бери во внимание, некоторые клиенты максимально навязчивые и неопределённые.

Получаю его кивок и принимаю вызов, они все же мои клиенты, поздно отказываться и бросать на половине пути. Ещё месяц и с ними покончено. Я забуду их, как страшный сон.

Всё то время, сколько Лилиана быстро тараторит, словно на одном выдохе, новые предложения, столько же слов читает Эминем в своих текстах. Им просто необходим батл. Но отдаю себе должное, я выслушиваю с терпением и с некоторым спокойствием, после чего говорю, что подумаю, как это можно устроить. Девушка наконец-то успокаивается и прощается.

Кладу телефон на стол и падаю на ладони, глубоко вздохнув.

– Невыносимо.

– Все люди разные, Ри, бывают и дерьмовые клиенты. Ты пройдёшь это и станешь только лучше.

Господи, он говорит прямо как мама. Следующее выдавливаю совершенно не думая.

– А другой человек предложил послать их нахрен и обратиться в другое агентство.

– Этот человек обходит трудности стороной, – оставаясь спокойным, жмёт плечами Йен. – Он не привык брать на себя ответственность. Какой толк избегать трудностей? Они делают тебя лучше. Закаляют. Ты учишься на них.

Насколько глубокая пропасть между ним и Джейком?

– Раньше ты бы согласился, – с нотками огорчения, говорю я.

– Да, но мы повзрослели, Ри. Сейчас я так уже не скажу. Я не могу бросить работу, за которую взялся, предпочитаю довести дело до конца.

Склоняю голову на бок и внимательно смотрю на Йена. От бывшего сорванца, которого я любила, кажется, ни осталось следа. Он изменился, а я всё ещё люблю впасть в детство и побыть ребёнком. Господи, да я готова подраться за последнюю конфету с кем-то, и раньше мои колени чаще всего были содраны. Мы были влюблёнными и сумасшедшими, когда пробирались на закрытые территории, исследовали крыши, сбегали ночью из дома, могли искупаться голышом. Сделает ли он это сейчас?