Текст книги "Вкус нашей ненависти"

Глава 13. Бекка

Черт. Черт. Черт.

Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.

Не может быть. Просто. Не. Может. Быть.

Синие глаза Йена смотрят прямо в мои, и у меня сбивается дыхание. Только спустя полминуты понимаю, что из рук выпал контейнер, а губы вытянулись в одной букве, означающей удивление. Йен ослепительно улыбается и поднимает контейнер, в котором некоторое время назад были ещё целые яйца. Он ставит его на ближайшую полку и выпрямляется.

– Ты разбиваешь не только сердца, но и яйца, Ри, – приятным басом, смеётся он, из-за чего мурашки бегут по коже, и я тут же пытаюсь одернуть руки, чтобы не растирать их.

Несколько секунд спустя оживаю, и ответная улыбка расползается на лице.

– Я думала, у меня крыша поехала.

– Скучала?

Жму плечами, чего таить, он моя первая настоящая любовь. И сейчас это как наваждение.

– Да.

Йен притягивает меня в объятия и прижимает к груди, в ответ взъерошиваю копну его светлых волос и второй обвиваю талию, в которой практически пустая корзина. Кажется, они стали ещё светлее за прошедшее время, теперь он белее любого блондина. Да, когда-то я не смогла устоять под чарами синеглазого блондина. Я пала, даже не пытаясь бороться. Мне повезло, чувства были взаимными, мной не хотели воспользоваться. Его родной, знакомый аромат пробивается в нос и мгновенно достигает сердца, которое тут же галопом уносится из грудной клетки. Мы не виделись после школы, и глупо отрицать, что он возмужал, изрядно прибавив мышечной массы. Не помню, чтобы он был поклонником футбола, но сейчас похож именно на футболиста. Его искренняя улыбка завораживает и дурманит сознание, напоминая, что когда-то я любила его по-настоящему. И люблю сейчас. Его имя навсегда выгравировалось в памяти и сердце. Нежеланное чувство вины тут же напоминает о себе. Я была тем инициатором расставания. Хотя, нет, хуже. Я была тем, кто уехал и, таким образом, разорвал отношения. Я даже не поговорила с ним, за что неимоверно стыдно. Я была глупой восемнадцатилетней девчонкой, которая решила, что впереди столько всего интересного: путешествия, развлечения, вечеринки, парни. Сейчас, когда смотрю на него, понимаю, какой была идиоткой.

– Прости меня, – уставившись в собственные ноги, которым не нахожу покоя, шепчу я.

Я зажмуриваю глаза и вновь перестаю дышать. Секунды тянутся так долго, пока он молчит. И, вероятно, я всё приукрашиваю настолько, из-за чего Йен начинается смеяться.

– Забыли, Ри.

Приоткрываю один глаз и медленно поднимаю голову, найдя его взгляд. Я точно его недостойна, потому что парень смотрит на меня без капли злости и обиды. Он продолжает держать меня в объятиях, а я не тороплюсь из них сбежать. Я чувствую тяжесть на сердце и спасаюсь его теплом. Его касания такие же приятные, нежные и осторожные, словно он касается цветка, но я уже давно не такая хрупкая. Возможно, не сбежав тогда, мы могли ещё быть вместе. Но я сбежала. В один прекрасный день, я купила билет и улетела, так и не сказав, хотя догадываюсь, что он знал, куда я поступила и направилась. Наши жизни развела не судьба, а я.

– Я поступила… – замолкаю, ища подходящее слово.

Гадко? Ужасно? Дерьмово? Мерзко? Отвратительно? Хреново?

– Ты поступила так, как хотела и сделала то, чего хотела. Может быть, так было даже лучше.

Йен берет секундную паузу и следом с полуулыбкой добавляет:

– Если вернуть нас назад, я бы не так говорил.

– Лучше? – хмурюсь, конечно, я понимаю, к чему он ведёт. Он бы не стал вести со мной милую беседу.

– Так мы стали теми, кем являемся сейчас. Это был жизненный урок. Ты его прекрасно преподала.

– Звучит не очень…

– Нет, я кое-что понял, – качая головой, мягко говорит Йен.

– Что?

– Ничто и никого невозможно удержать рядом.

– Я только надеюсь, что у тебя всё было хорошо.

– Так и было. Да, ты разбила мне сердце так же, как эти яйца, но потом понял, что без этого никак. Твой отец всё ещё меня ненавидит?

– Боже, он ненавидит всех мужчин вокруг меня. По его мнению, меня никто не достоин. Я думала, ты остался.

– Остался, а потом решил, что… пусть всё катится, и я улетел.

– Куда?

– Сюда, Ри.

– Я живу тут уже несколько лет, как мы могли не встретиться хотя бы раз?

– Я видел тебя, – подмигивает он.

– Видел?

– Да, не стал подходить.

– Почему? Когда? Как?

– И ещё сотня похожих вопросов от тебя, – смеётся Йен, после чего прекращает. – Потому что ты была с парнем, Ри, я не стал портить вам свидание.

– Ты уверен, что это было свидание?

– Ну, судя по тому, что ты смеялась, он обнимал и целовал тебя, то да, это было свидание.

В моей голове всё моментально достигает лишь одного заключения: Райн. По-настоящему я целовала Райна и Йена, от остальных старалась укрыться. Кроме того, за прошедшее время, такое могло быть только с Райном.

– Да, может быть, – наконец, соглашаюсь я. Делаю выдох: – И теперь мы оба тут.

– Если по факту, мы оба тут уже давно. Как твои дела?

Жму плечами.

– Наверное, можно сказать, что всё прекрасно. Я делаю то, чем всегда хотела заниматься.

– Да, я в курсе, – кивает Йен, тепло улыбаясь. – Я горжусь тобой.

– И ни капли не сердишься на меня?

– Это время уже прошло, – смеётся он. – Я был зол, но как бы там ни было, принял твоё решение и не стал идти напролом. Ты не можешь сидеть на одном месте.

– И ты тоже, – поддерживая его смех и дразня, добавляю я.

Наш смех утихает, и синие глаза Йена сосредотачиваются на мне, из-за чего переминаюсь с ноги на ногу и чувствую себя неловко. Я бы с удовольствием хотела протоптать пятками дыру, куда провалюсь и спрячусь. Господи, я чувствую, как жар приливает к щекам, когда он склоняет голову на бок и продолжает внимательно рассматривать меня, предварительно разжав объятия.

– Что? – спрашиваю я, сразу взяв бутылочку с водой в руки, чтобы утолить появившуюся сухость во рту. Ладно, не только поэтому, я хочу занять себя хоть чем-то.

– Ты изменилась.

– Ты тоже, – кивком соглашаюсь. – Прошло семь лет, думаю, это нормально.

Йен коротко и по родному улыбается.

– Но замуж ты не вышла, – посмеивается он, и я закатываю глаза, тоже подключаясь к его смеху.

– Так получилось, что мне попадаются идиоты, за исключением тебя и Райна. Ты тоже далеко не ушёл.

– Так и есть.

Воздух вокруг моментально меняется, становясь тяжёлым.

– Почему?

Йен жмёт плечами.

– Не знаю, не видел в ком-то будущую жену. Наверное, она где-то слоняется без дела и ждёт.

– Принца? – подшучиваю я.

– Ну, если меня можно считать принцем, то да.

Не подаю вида, но внутри что-то сжимается от его слов. Глупо думать, что он ещё чувствует что-то, а мне этого хочется. Я не хочу, чтобы он забывал. Мы во всём были первыми друг у друга, такое нельзя и невозможно забыть, это означает предать самого себя. Да, мы выросли, изменились не только внешне, но и внутри, только это ничего не меняет. Если всё было по-настоящему, воспоминания пронесутся и будут сохраняться на протяжении всей жизни. А всё было по-настоящему. Да, я поступила ужасно, признаю свою вину, но, черт возьми, все было по-настоящему.

Мой голос становится тихим.

– Мне действительно стыдно за то, что я так поступила. Мы должны были поговорить и попрощаться.

– Попрощаться?

– Я слишком сильно стремилась к независимости и самореализации, поэтому, думаю, да… попрощаться. Я хотела стать кем-то.

– Ты стала той, кем хотела?

– Скорее да, чем нет.

– Почему ответ размытый?

– Думаю, причина известна не до конца. Я ещё разбираюсь с самой собой, пытаясь понять, что хочу.

– Хочешь в плане чего?

– Для себя.

– Имеешь в виду человека рядом?

– Да, – киваю я.

Йен приподнимает уголки губ, а следующий вопрос выбивает из меня весь воздух.

– Ты свободна в субботу?

Я уже было открываю рот, но он опережает:

– Поужинаем, если ты не против.

Кажется, бутылка в моей руке готова взорваться из-за того, с какой силой обхватила её пальцами. Я уехала, оставив его, не поговорив с ним, я просто-напросто сбежала, и он, кажется, простил, не держа зла, что делаю сама на себя я. Отчасти, причина, по которой я редко приезжала домой – он. Я боялась нашей встречи и посмотреть в его глаза. Но делаю это сейчас. Я не моргаю, из-за чего в глазах появляется сухость, а следом они начинают слезиться.

Не знаю, должна ли, но я киваю.

– Да, конечно.

Ответ вполне искрений, я хочу увидеться с ним ещё раз, понять, всё действительно так, как чувствую, или это временное наваждение на прошлое, где было приятно и хорошо. Где был он в качестве устойчивой поверхности под ногами, которую вскоре потеряла.

Йен улыбается. Он что-то говорит, но за шумом в ушах ничего не слышу, знаю только то, что он вспоминает что-то смешное из совместного прошлого. И чем чаще он вспоминал и смеялся, тем чаще сердце получало разряды и устремлялось куда-то вперёд, пока все остальные органы пытались успеть догнать его ритм. Йен продолжает что-то говорить, и я всеми силами пытаюсь прислушаться сквозь гул в ушах и сознание, которое, кажется, где-то в облаках. Я внимательно наблюдаю за тем, как двигаются его губы, и самое прекрасное, когда они растягиваются в улыбке.

– Он ещё держит тот револьвер?

Я моментально понимаю, что речь об отце и начинаю глупо улыбаться. Впервые он достал его, когда Йен пробрался в окно моей комнаты. Это смешно и страшно одновременно, потому что папа ворвался в комнату с пушкой в руках, но нацелил её на нас, а не на грабителях, которых вовсе не было.

– Думаю, да, – смеюсь я.

– Не хочу, чтобы он тратил пули, поэтому в гости заглядывать не лучшая идея.

– Скорей всего, он хранит его, как воспоминание о тебе.

– Неплохое воспоминание.

– Не в его случае.

Он вновь дарит мне пропитанную теплом и радостью улыбку, после чего спрашивает:

– Оставишь свой номер?

– Конечно, – киваю, принимая из его рук телефон, где набираю номер.

Я не делаю дозвон, потому что, если он не позвонит, не хочу быть той, кто сделает это. Так или иначе, я девушка. Я жду первого шага, но, конечно, вполне могу сделать его сама. Как показывает практика: ничего хорошего. Мужчины принимают это за лёгкую наживку и расслабляются, понимая, что рыбка на крючке. Есть ещё одна причина: я не хочу питать надежды и иллюзии; не хочу задавать себе и ему вопросы, почему он всё-таки не позвонил. У меня не будет возможности выйти с ним на связь, и этот факт мне больше по душе.

Я прощаюсь с ним, и мы расходимся по разным сторонам супермаркета. Господи, как жалко и в то же время жизненно это звучит. Бросаю в его сторону взгляд через плечо и улыбаюсь, потому что Йен направляется спиной вперёд и тоже улыбается мне. Он наконец-то скрывается за поворотом, а я глупо хихикаю, качая головой, потому что сейчас мы выглядели как подростки.

С тупой улыбкой на губах делаю покупки и покидаю супермаркет. Но на парковке меня ожидает сюрприз.

Я проворачиваю ключ, в ответ получаю рычание двигателя, который медленно затихает и не желает привести машину в действие. Подобный ритуал провожу несколько раз, но без толку. Что я понимаю в машинах? Она едет – бензин есть, она не едет – бензин кончился. Черт, имея достаточно долгий опыт в вождении, я так и продолжаю с непониманием плавать во всем, что касается машин. Раньше мог помочь Райн, даже больше, этим занимался Райн, теперь я брошена на произвол судьбы. Я заглядываю под капот, но что хочу там увидеть? Господи, почему сейчас и сегодня?

Мысленно перебираю все контакты, и даже нескольким звоню, получаю лишнюю порцию разочарования, потому что парочка человек не берет трубки, а те, кто берет, попросту не могут приехать, потому что они, черт возьми, работают. Отлично, я застряла на парковке супермаркета с пакетами, наполненными продуктами и горой рабочих папок. Почему в последнее время я ходячее несчастье? Теперь жалею, что не взяла номер Йена, который как раз-таки разбирается в машинах.

Я ещё раз пролистываю контакты и палец застывает на Джейке. Я знаю, чаще всего он работает с вечера, а, следовательно, сейчас может быть свободен. Он остаётся единственным вариантом. Конечно, есть такси, куда все переложу и буду бегать несколько раз туда-сюда, чтобы отнести всё в квартиру. Ещё один вариант: эвакуатор, но он укатит машину в сервис, и оттуда я опять же должна всё перенести домой на такси. Отлично.

Моя гордость играет со мной в игры. Мы не договаривались о помощи друг другу. Да, несколько дней назад он помог, но он не знал, я скрыла это. Сегодня тот самый день, когда нужно просить именно помощь.

Делаю несколько глубоких вздохов и нажимаю клавишу вызова.

– А ты ненасытная, – дразнит он, как только принимает вызов.

У меня есть один сохранённый приоритет перед ним.

– Когда-то я помогла тебе, теперь мне нужна твоя помощь, – игнорируя его пошлые намёки, говорю я, сжимая мобильник практически до хруста. Я не хотела просить у него помощи, но могла. Он должен мне.

– Ты уже без белья?

Закатываю глаза и фыркаю. Его лучше игнорировать.

– Ты что-нибудь понимаешь в машинах?

– Может быть, – растягивает он, раздражая меня. Господи, до чего он невыносимый.

– Джейк, да или нет.

– Ответишь на мой вопрос и отвечу на твой.

Зачем я позвонила ему? Ах, да, он моя последняя надежда доехать до дома на своей машине.

– Я в белье, – тихо рычу, прижимая телефон к уху. – А теперь будь добр, да или нет.

– Да.

– Я не могу завести машину.

– Зато у тебя это получается в другой области.

– Ты можешь помочь мне, или я могу сбрасывать вызов?

– Что я получу в ответ? Разве не услуга за услугу?

Изнутри вырывает рык, и я всё же сбрасываю вызов, пнув колесо и выругавшись себе под нос. Этот парень выводит меня, из-за чего начинает дергаться глаз. Он до невозможности заносчивый и самоуверенный, да, где-то это даже плюс, но именно из-за этих качеств, я испытываю к нему жгучую ненависть. Он провоцирует на грубость, и чаще всего у него это отлично получается. Ещё недавно я испытывала приятные эмоции на фоне встречи с Йеном, а сейчас готова снимать асфальт голыми руками и без посторонней помощи. Я хочу избить стену, его и всё, что попадётся под руку. Он делает меня дикой и до невозможности раздражённой. А ещё я становлюсь грубой, стоит ему оказаться в пределах моего радара, который встроен под кожу. Он подначивает – я отвечаю, и это именно то, чего он желает. Я не хочу, но выходит на автомате, в таком случае, язык чаще всего не слушает.

Ищу номер ближайшего эвакуатора, но вверху экрана всплывает сообщение: где ты?

– У черта на поводу, – рычу, продолжая совершать поиск.

Спустя минуту приходит новое: не заставляй искать тебя по городу.

– Приятной поездки, – продолжаю я, из-за чего проходящие мимо люди, смотрят на меня как на невменяемую. Господи, даже на расстоянии он способен выставить меня дурой.

Я ненавижу тебя, Джейк Уоррен. Черт возьми, ненавижу больше всех на свете.

В следующую секунду злюсь уже на себя, потому что случайно принимаю его вызов. Приходится приложить телефон к уху и сказать первой.

– Чего тебе?

– Не выводи меня, Ребекка.

– Я справлюсь без твоей помощи.

Чувствую усмешку на его лице, из-за чего морщусь.

– Смой своё самодовольно лицо и отвали.

– Прекрати морщиться и быть истеричкой.

Он в долгу не остаётся, ещё один повод его ненавидеть. Как он вообще узнал, что я морщусь? Плевать, не имеет значения.

– Когда ты звонил, я помогла тебе.

– Но я не настаивал.

– Ты смеёшься? Ты звонил мне восемь раз!

– Ты могла проигнорировать. Отключить телефон, как пример.

– Мне в любой момент могут позвонить по работе.

– Всё равно, могла не брать трубку. Но ты взяла.

– Я жалею об этом.

– Мы оба знаем, что ты врешь.

– Скажи спасибо и катись.

– Не-а.

– Ну, да, куда уж там.

– Ещё раз и последний: где ты?

– Ещё раз и последний: отвали.

– Я откручу тебе голову, Ребекка.

– Пока, Джейк, – с этими словами сбрасываю вызов и сразу набираю первый попавшийся номер в объявлении.

Да, может быть, за это я могу расплатиться чем угодно, но тогда, когда звоню ему с надеждой получить помощь и при этом испытываю некую уязвимость и слабость, тяжело слушать шутки.

Мне обещают прислать машину в течение получаса, и это время стучу каблуком об асфальт, выбивая каждую секунду. Уже не понимаю, пылаю внутри благодаря солнцу или раздражению. На это тоже плевать, я не собираюсь разбираться.

Вдох-выдох, Бекка.

Это всего лишь парень, который способен выбесить, таких уйма, взять хотя бы Джареда и Криса, первый в этом специалист. Конечно, Джаред не делает это так изощрённо, как Джейк, он бросается больными словами. Хотя, о чём я говорю? Конечно, Джейк поступает также, взять хотя бы пример со свадьбы, где обнаружила его на парковке. Почему все красивые парни обязательно должны быть засранцами? Тут тоже есть исключения, Йен и Райн никогда не позволяли себе подобные выражения и поведение так же, как Том и Трент. Получается, Джаред и Джейк в меньшинстве, это дарит светлую надежду на то, что не всё потеряно.

Когда приезжает эвакуатор, чуть ли не со слезами сообщаю о проблеме, и парень кивает, приступая доставать приспособления, чтобы увезти её. Я на стадии принятия неизбежного и отчаянья, но следом волосы встают дыбом, когда за спиной раздаётся голос Джейка.

– Верните машину на место.

Парень, что крепит ремни, останавливается. Он смотрит за мое плечо, а следом переводит взгляд на меня. Отрицательно кручу головой, дав понять, чтобы он продолжал. Да, машина мне нужна, очень нужна, но показать слабость перед Джейком ещё хуже, уж лучше остаться без неё на некоторое время.

Я ловлю челюсть в ногах, когда он нагло срывает ремни и холодным тоном повторяет:

– Я сказал вернуть машину на место.

– Джейк, я уже всё сказала, – раздражаюсь его выходкам. – Твоя помощь не нужна.

– Мне плевать.

Парень, который хотел погрузить машину, останавливается и с сомнением смотрит на Джейка. И я взрываюсь.

– Это моя машина! Я сказала продолжать, ей нужен ремонт!

– А я сказал, что пробью твоей головой стены, если продолжишь, – добавляет Джейк, смотря на парня.

Я толкаю его, но получается жалко. Он даже не отшатывается, лишь скрещивает руки под грудью, обратив надменный взгляд ко мне.

– Прекрати!

– Это ты прекрати, – говорит он, и я вновь толкаю его, на сей раз в грудь.

– Уезжай, ты не нужен мне!

Он лениво закатывает глаза.

– О, ещё как нужен.

Кажется, он вообще о чём-то другом, но игнорирую его слова. Я в бешенстве, а он не понимает прямую речь.

В конечном счёте моя надежда в виде эвакуатора уезжает. Я готова кричать и выдирать волосы на голове, поджигая под ногами асфальт и сжимая челюсть так сильно, что начинают болеть скулы. Джейк остаётся равнодушным. Он пытается завести машину, получая в ответ мнимые попытки двигателя оживиться, после чего открывает капот и расставляет ладони по краю, заглядывая внутрь. Мышцы на его руках напрягаются, вены выделяются и, кажется, издеваются надо мной, плечи становятся каменными, и мой взгляд падает на задницу парня. Он не может быть таким сексуальным красавчиком и в то же время раздражающим уродом.

Конечно, может. Чтобы быть таким, всё при нем.

Одновременно с желанием вцепиться в него зубами и отгрызть голову, желаю, чтобы он закрыл проклятый капот и усадил меня на него. Последнее желание лишь злит ещё больше. Я не хочу его хотеть. В объятиях Йена я чувствовала спокойствие и умиротворение, в компании Джейка ощущаю непреодолимое желание убивать и скакать на нем до изнеможения. От этого хочется смеяться и биться виском о ближайший косяк. Я не знаю, что лучше.

Ещё пять минут он возится с моей машиной, и я не влезаю, продолжая убийственным взглядом сверлить дыру в его спине. Мое дыхание тяжелое и достаточно громкое, чтобы он слышал его. Я злюсь на него и на себя. Пусть катится к черту.

Катится к черту после того, как покатается с тобой.

Фыркаю, ненавидя собственные желания и мысли.

Джейк закрывает капот, ещё раз занимает водительское кресло и на этот раз легко заводит машину. Как же хотелось, чтобы у него ничего не получилось, над чем можно было бы издеваться.

– Теперь можешь оставить меня? – грублю, всё снова вырывается автоматом, потому что правильно поблагодарить за помощь.

Джейк останавливается напротив, инстинктивно сращиваюсь руки под грудью и напрягаюсь. Он склоняется к моей шее, из-за чего отклоняю корпус в сторону, но парень заводит руку за спину и пальцами обводит шею, удерживая на месте. Оставив в изгибе поцелуй, он, ухмыляясь, втягивает аромат.

– Обожаю эти духи, – шепчет он, рисуя большим пальцем круги на коже, пробирающие до дрожи. – Я должен ехать, но хочу остаться и не против покататься на твоей машине.

И я бы покаталась на своей машине.

Да, ладно, я разделяю его желание частично. В основном, думаю только о том, как бы стянуть с него футболку и влепить пощечину одновременно. Я начинаю сомневаться в собственной вменяемости, потому что не могу определиться, чего желаю больше.

– Твой фан-клуб уже заждался? – фыркаю, стараюсь абстрагироваться от собственных фантазий.

– Почти.

Укус на плече, и Джейк отстраняется.

– Эти идиоты отдадут какую-нибудь хрень.

– Отдадут? – застываю, сердце начинает отбивать кульбит. – Ты работал?

– Да.

Парень отклоняется в сторону. Он не говорит «увидимся», как это обычно бывает, но попрощался укусом. Подозреваю, что дело в отсутствии близости.

Джейк вальяжно вышагивает по парковке, а следом мои глаза расширяются до нереальных возможностей. Что? Он водит байк? Стоп. А машина? Мои глаза ещё раз пробегаются по телу парня. Край чёрной футболки собирается поверх джинс, которые имеют несколько потертостей и дыр. Глаза снова останавливаются на его заднице. О. Мой. Бог. Да, это определено лучшая сторона, самый большой плюс его внешности и характера. Ладно, есть ещё один, но он скрыт, а вот его пятая точка в открытом зрительном доступе. Джейк надевает чёрный матовый шлем, и я слушаю глупое женское хихиканье со стороны, которое, конечно, должно привлечь его внимание. И оно привлекает. Он подмигивает четвёрке девушек, после чего закрывает щиток и перекидывает ногу через мотоцикл. Ох, ладно, его мотоцикл тоже идеальный: чёрный, матовый, без вставок глянца, даже литьё, кажется, матовое. При всей безрассудности я до чертиков боюсь этих транспортных средств. Они не внушают доверия, особенно на поворотах, когда наклоняются к земле. Такие манёвры смертельны, а я люблю безопасность. Конечно, адреналин тоже необходим, но не на гребаном мотоцикле.

Проходит несколько секунд, после чего провожаю его спину глазами, теряя между потоком машин.

Он бросил работу и приехал. Это плохо. Это очень и очень плохо. Почему он приехал? Почему как все не сказал, что на работе и не может помочь сейчас? Я ещё ни о чем так не жалела, как о том, что позвонила ему. Мне не нужна подобная помощь, ведь теперь я знаю, что это означает некоторые обязательства перед ним. И он тоже знал, поэтому приехал. Это намного хуже, чем целая машина.