Текст книги "Домик в горах"

Глава 5

Мы ищем сотрудника для журналистских расследований, обладающего бойким пером и отличной коммуникабельностью.

Популярному шотландскому еженедельнику «Богиня» требуется профессионал высокого класса, готовый свернуть горы и не боящийся задавать провокационные вопросы. Желательно иметь диплом журналиста и как минимум двухлетний опыт работы корреспондентом в газете или журнале.

Я с трудом перевела дыхание и продолжила чтение:

Вас ждет работа непосредственно под началом основательницы и редактора «Богини» Афины Мэйхью. Если вы мечтаете работать в ведущем шотландском издании для независимых женщин, присылайте свое резюме и очерк на двести слов, который убедит нас, что вы именно тот или та, кто нам нужен.

Взгляд метнулся на соблазнительную ставку и сопутствующие льготы, которые, впрочем, меркли рядом с отрезвляющим сообщением, что начальницей успешного кандидата станет Афина Мэйхью.

В мире гламурных изданий Афину боялись как огня. Не было журналиста, который ее не знал или не слыхал о ней, не говоря уже о тех, кого угораздило побывать мишенью ее убийственных отповедей.

Она славилась тем, что не терпела дураков, и при всяком удобном случае напоминала, что самостоятельно пробила себе дорогу в условиях жесткой и беспощадной конкуренции журнального мира. Ходили слухи, что она могла стереть в порошок видавших виды управленцев, а подчиненных даже дома обязывала держать мобильники под рукой, чтобы всегда быть на связи.

Двадцать лет назад Афина Мэйхью впервые устроилась в скромный еженедельник для женщин. Назывался он «Обещания», там она отвечала на телефонные звонки и занималась администрированием рекламного отдела. Спустя каких-то два года она уже работала выпускающим редактором в том же журнале, после чего ушла оттуда и возглавила редакции сразу нескольких более престижных изданий, пишущих о моде и красоте. Теперь она сама владела журналом.

Я отогнала мысли о пугающей перспективе работы на этого тирана и вернулась к объявлению. Прием заявлений заканчивался через неделю, 15 октября.

Под вакансией стояла ссылка на сайт «Богини», по которой я вышла на профиль Афины Мэйхью. В ее биографии значилось следующее:

Журналистика у меня в крови, и от своих сотрудников я ожидаю равного себе профессионализма. После скромного начала я доросла до директора одного из самых известных изданий на планете. Женские журналы должны не просто информировать, а спорить, провоцировать, вдохновлять. «Богиня» предлагает своим читателям материалы высшего качества, и это неизменно. Но если вы желаете измениться сами, стать сильной женщиной, читайте наш журнал и откройте в себе Богиню!

Мама дорогая! Не биография, а партийный манифест. Так и хочется встать по стойке смирно и отдать честь.

Рабочих мест в медийных изданиях оставалось все меньше, поскольку в онлайн-новостях и журналах скорее сокращали, чем набирали персонал. Разборчивость была мне просто-напросто не по карману.

Я села прямее и расправила плечи. Ведь я умею находить контакт с людьми – может, и к Афине Мэйхью найду подход и обнаружу, что не такая она страшная, как ее малюют… Кого я дурачу? Она потрясающая, но беспощадная женщина.

Скорее всего, дело даже до собеседования не дойдет.

Однако других вариантов не намечалось, а время поджимало. «Вестям Силвер-Несса» через пару недель конец. Вернее, трансформация.

Интересно, что хуже: работать на Афину или сидеть без денег?

Харли свернулась в клубок и сонно засопела в своей корзинке. Я тяжело вздохнула и решила ознакомиться с веб-сайтом «Богини».

Передо мной замелькали фотографии уверенных в себе женщин, причем обязательно на вершинах вересковых холмов. По низу экрана шла полоса с обложками предыдущих выпусков и надпись: «Мы не открываем в себе Богиню – мы ею становимся».

Справа располагались эффектные портреты вылощенных сотрудниц и их впечатляющие биографии, а возглавляла группу Афина Мэйхью. Подтянутая белая кожа, художественный беспорядок из волос бордового оттенка на голове.

Я пролистала заголовки последнего номера журнала: от «Тартан – хит сезона» и «Женщина из Глазго – местный Билл Гейтс» до эксклюзивного материала о мошеннических сайтах, нацеленных на женщин-предпринимателей, и статьи об эксплуатации эскортниц от источника, работающего под прикрытием.

Внутри зашевелилась надежда. Оказывается, Афина Мэйхью уделяла внимание не только обычной гламурной мишуре. Кроме мало интересовавших меня статей о средствах из морских водорослей для удаления волос или последней моде на какие-нибудь «губы дьявола», там печатались серьезные, шокирующие истории, обличающие неравенство и несправедливость.

Работать предстояло в новом шикарном офисе на севере Глазго, в Каукадденсе – районе с современными многоквартирными блоками, уютными ресторанчиками и шумными офисами газеты «Геральд». Я судорожно глотнула воздуха и вернулась к описанию вакансии.

Внимательно перечитала текст. Что и говорить, выглядело очень заманчиво.

Конечно, здорово писать очерки о школьных спектаклях и других событиях, интересующих жителей Силвер-Несса, но от одной мысли о новой гибридной газете сводило живот. К тому же я все равно за бортом.

Я навела курсор на объявление и задумалась. Вероятнее всего, меня и на собеседование-то не пригласят. Найдется немало свежих выпускников, жаждущих проявить себя, – эти юные, наивные души, возможно, никогда не слышали об Афине Мэйхью и не подозревали, что их ждет.

Я посмотрела на дремлющую Харли, оглядела кухню с нарциссово-желтыми стенами, темно-синими шкафчиками и деревянными балками под потолком.

Во время работы в рекламном агентстве мне уже доводилось сталкиваться с непростыми персонажами. Неужели я спасую перед зловещей репутацией Афины Мэйхью, особенно на фоне счетов за ипотеку?

Я неплохой журналист, обладаю моральным компасом; трудолюбива и добросовестна…

Не успела я толком осознать, во что ввязываюсь, и дать себе время подумать – а то и передумать, – как пальцы уже стучали по клавиатуре, набивая мотивационное письмо.

Глава 6

На следующее утро на работе мысли блуждали от заявления в журнал «Богиня» к исчезновению Харли и заброшенному дому в лесу.

А эта мегера откуда ни возьмись… что ей понадобилось? Вся такая настороженная, явно что-то скрывает.

Вчерашние происшествия порядком утомили. Я глянула поверх настольной перегородки на Фрэнсис – та сосредоточенно смотрела в экран, изредка смущенно улыбаясь в мою сторону. Я, наверное, раз двадцать повторила, что не обиделась из-за того, что ее решили оставить в новой газете, а меня нет. Она все равно не верила, и в офисе продолжала царить гнетущая, натянутая атмосфера.

Такой же затравленный вид был у шефа. Время от времени он вставал и брел в кухню заварить себе свежий кофе.

Приходилось мириться с таким положением, по крайней мере, несколько недель. Мы как могли старались не впадать в уныние и продолжали выпускать газету, которую так ценили жители городка, но неизбежное закрытие «Вестей Силвер-Несса» висело над нами дамокловым мечом.

Наши читатели ничего не знали о предстоящем слиянии. Дуг готовил об этом специальное редакционное сообщение для следующего выпуска. Вот уж кому не позавидуешь.

Я смотрела в экран, силясь сосредоточиться. О своем обращении в «Богиню» я решила пока ничего не говорить коллегам – боялась сглазить и хотела сначала дождаться ответа.

Наконец я с трудом заставила себя дописать очерк из нескольких сотен слов о самой древней лодке Силвер-Несса и отослала текст шефу. Взгляд упал на страницу в блокноте с разными вариантами написания «Мерри-Вуда». Перед глазами промелькнули поляна с уносящейся в лес Харли и величественный черно-белый дом с заросшим садом.

– Вы когда-нибудь слышали о старом доме в лесу на окраине Силвер-Несса? Вернее, ближе к Драммонду.

Фрэнсис ошарашенно уставилась на меня, как будто я вырвала ее из спячки. Каждый из нас троих плохо справлялся с происходящим, но мы старались как могли.

– Адрес какой? – спросила Фрэнсис.

– В том-то и дело, что адреса я не знаю. У дома есть название – Мерри-Вуд, и стоит он в лесу.

Дуг задумчиво отхлебнул похожий на смолу кофе:

– Нет. Никогда о таком не слышал.

Фрэнсис качнула темным каре:

– Я тоже. Где, ты говоришь, он стоит?

– В глухих лесах между нами и Драммондом.

Коллега скривила рот:

– Ишь куда забрались.

Дуг внимательно смотрел поверх своей чашки:

– Напала на что-то интересное, Леони?

Я пожала плечами:

– Сама еще не знаю. Поехала туда вчера погулять с Харли. Она почуяла лису и убежала, я погналась за ней и случайно наткнулась на этот странный дом.

– С привидениями? – оживилась Фрэнсис.

Я закатила глаза:

– Без привидений. И без жильцов.

Дуг вернулся к своему столу:

– Как это – без жильцов?

Я повертела в пальцах ручку:

– Очень странно. Мебель на месте, но не похоже, что там кто-то живет. Дом как будто бросили.

Шеф сел и покачался взад-вперед на стуле.

– Может, позвонить твоим знакомым в совете? Вдруг что-нибудь всплывет.

– И в бюро регистраций поспрашивай, – добавила Фрэнсис.

– Я об этом тоже думала, – согласно кивнула я.

Дуг поморщился:

– Наверняка какой-нибудь уклонист от налогов или толстосум из тех, что покупают второй дом для сдачи на выходные. – Шеф горестно улыбнулся. – Впрочем, какая разница? Какую бы сенсацию о спрятанных под половицами трупах или особняках с привидениями мы ни опубликовали, газету это уже не спасет.

Следующие пару часов я просидела с телефоном, прижатым к уху, которое под конец приобрело эффектный багровый оттенок.

Как я и предполагала, легче было добыть номер мобильного телефона Идриса Эльбы, чем информацию о Мерри-Вуде и его жильцах.

Источник из полиции о доме никогда не слышал. К ним не поступало ни жалоб о беспорядках, ни сообщений о пропавших родственниках.

Та же история в городском совете.

– Я всех расспросила и, к сожалению, ничего не выяснила, – сообщила Эйприл, моя знакомая из пресс-службы. – Ты уверена, что правильно записала название?

– Совершенно уверена. Я своими глазами видела табличку.

Эйприл вздохнула:

– Видишь ли, даже если я направлю тебя к коллегам из отдела по жилищным вопросам, они не смогут тебе помочь. Информация о частной собственности попадает под закон о защите личных данных.

Вот досада!

– Я так и думала. Спасибо, Эйприл.

Только я собралась повесить трубку, как она, видимо, сжалившись надо мной, добавила:

– Знаешь? У меня сегодня хорошее настроение, поэтому дай мне полчаса, и я попробую кое-что сделать. Один мой приятель работает в Службе регистров Шотландии.

– Было бы здорово, Эйприл. Буду очень признательна.

Я повесила трубку.

– Никаких новостей? – сочувственно спросила Фрэнсис, видя мое кислое выражение.

Я покачала головой:

– Ничегошеньки. Ни о доме, ни о жильцах. Очень странно.

Фрэнсис задумчиво пожевала губу:

– А соседей расспросить нельзя?

Мне сразу вспомнилась ледяная фурия с горящим взором.

– Одну соседку я вроде бы видела.

– Так вернись и постарайся втереться к ней в доверие! – обрадовалась коллега. – Если из этого удастся выжать необычную историю, ею может заинтересоваться национальное издание, и, кто знает, глядишь – тебе предложат место или внештатную работу.

Она осеклась и покраснела, осознав свою бестактность.

– Прости.

– За что? – не поняла я.

– За то, что перешла на темную сторону, – отшутилась она. – Леони, я чувствую себя просто ужасно.

– А зря, – твердо сказала я. – Во-первых, ты тут ни при чем. Во-вторых, на тебе близнецы, о которых надо заботиться.

Выкрашенные яркой помадой губы дрогнули.

– Все равно ужасно неприятно.

– Перестань. Я обязательно что-нибудь найду.

– Конечно! – энергично закивала Фрэнсис. – Ты прекрасный журналист. Тому изданию, куда ты попадешь, просто повезет. – Она замялась. – Ну а что ты решила по поводу Обители духов?

– Обители духов? – Я непонимающе заморгала, пока до меня не дошло, что она имела в виду Мерри-Вуд. Я расхохоталась. – Он не такой страшный! Хотя да, стоит на отшибе и в темноте выглядит жутковато…

Фрэнсис улыбнулась:

– Продавец из тебя знатный. Никогда не думала о карьере агента по недвижимости?

– Ха! Очень смешно. И между прочим, если дом немного привести в порядок, от него будет глаз не оторвать. Ты бы видела палисадник с дикими розами и вереском. Представляю, какой там сад за домом!

Фрэнсис пощелкала мышкой.

– И все-таки странно: мебель на месте, а жильцов нет. – Она ободряюще улыбнулась. – Доверься своему паучьему чутью, Леони. Если оно подсказывает тебе, что тут какая-то тайна, не сдавайся.

В этот момент зазвонил телефон.

– Здесь по-прежнему ничего нового, – вздохнула Эйприл из пресс-службы горсовета. – Зато я поговорила с приятелем из Регистров. Он сказал, что в тридцатые годы дом принадлежал чете по фамилии Мерри. Они прожили там сорок с лишним лет, а потом продали семье с фамилией Тэлбот.

Все ясно: дом назван в честь мистера и миссис Мерри.

– Супер! Спасибо, Эйприл! Ты мне очень помогла. И эти Тэлботы до сих пор владеют домом?

– Судя по всему, да. По крайней мере, так сказал Джерри – тот, что работает в Службе регистров.

Значит, у дома есть владелец. Тогда почему все выглядит таким заброшенным?

– Я тебе очень благодарна, Эйприл.

– Не за что.

Я отключилась и поймала на себе вопросительный взгляд из-за стола напротив.

– Новости о доме привидений? – спросила Фрэнсис.

Я опять закатила глаза.

– Звонила Эйприл из городского совета. Она выяснила, что фамилия владельцев Мерри-Вуда – Тэлбот.

– Которые там не живут? – уточнила Фрэнсис.

– Вроде того.

– М-да… все чудесатее и чудесатее. – Коллега протянула мне чашку в цветочек от Кэт Кидстон. – Кстати, твоя очередь заваривать кофе.

– Ты прямиком домой? – спросила Фрэнсис и набросила на плечи подогнанный по фигуре пиджак. – А то, может, зайдем в бар выпить по стаканчику?

Я глянула в окно. Совсем недавно прошел ливень, и пляж словно покрылся бриллиантами.

– Давай в другой раз, ладно? Хочу съездить к Мерри-Вуду и попробовать разговорить неприветливую соседку.

Фрэнсис сделала обиженное лицо:

– Если уж вцепишься во что-нибудь, Бакстер, то мертвой хваткой! Ты хоть иногда отключаешься?

Я взяла со стола блокнот:

– Ну, не всех же нас осчастливили работой в «Кларити».

Черт! Я тут же пожалела о своей несуразной ремарке. Фрэнсис покраснела и опустила глаза.

– Ой, прости, прости, я не хотела, – затараторила я. – Случайно вырвалось.

– Незачем извиняться. Ты права.

Она еще немного потопталась у моего стола.

– Если могу чем-то помочь, например, со статьей или с поиском работы, ты только скажи. Ладно?

– Спасибо, обязательно скажу.

Дуг ушел раньше – его пригласили в книжный на презентацию нового романа одного местного писателя. Я заперла офис и свернула за угол на парковку, где стояла моя «Шкода». После ободряющих слов Фрэнсис я твердо решила прокатиться до Мерри-Вуда в тот же вечер, поэтому черкнула родителям записку о том, что задержусь и заеду за Харли позже обычного. Мама ответила, чтобы я не волновалась, она ее покормит и поиграет в саду.

«Я купила в зоомагазине веревочную игрушку, – написала она. – Харли теперь с ней не расстается!»

Невольно улыбнувшись, я повернула ключ зажигания и выехала с парковки. Вечно мама покупает что-нибудь для Харли. Даже представить страшно, как она баловала бы внуков!

От неожиданной мысли брови взметнулись вверх. Все время, что мы были с Майлзом, мне и в голову не приходило заводить детей. Уж точно не с ним. Парень был порядочным эгоистом. Он не считался со мной и мог в последнюю минуту отменить наши планы ради замаячившей газетной сенсации, а когда я ему выговаривала, обвинял меня в отсутствии амбиций.

На самом деле амбиции у меня были. Просто я любила его сильнее, чем он меня, и ставила наши отношения превыше всего. Не так давно я наткнулась на упоминание о нем в одном из интернет-журналов, на которые подписывался Дуг. О Майлзе написали в разделе «Влиятельные люди», после того как его повысили до редактора новостей на телеканале в Мидленде.

Мы познакомились, когда Майлз работал репортером на региональной музыкальной радиостанции. Нас представила друг другу Фрэнсис на одной из своих домашних вечеринок. По-моему, она до сих пор себя за это винит.

Все закрутилось так стремительно, что не успела я опомниться, как начала регулярно ночевать в его квартире с видом на реку Клайд. Когда работа в рекламном агентстве меня окончательно достала и я согласилась на должность корреспондента в «Вестях Силвер-Несса», Майлз мое решение не одобрил.

«Провинциальная газетенка, – презрительно хмыкнул он. – Где твое честолюбие, Л.?»

Постепенно он стал вести все более популярные репортажи на радио и вменял мне, что возвращением в Силвер-Несс я спустила свою карьеру псу под хвост. В один заснеженный январский вечер за бутылкой кьянти он объявил, что ему предложили работу на телевидении в Мидленде. Так закончились наши отношения.

Помню, он взял мою руку, склонил голову набок, как ручной попугайчик, и поклялся, что будет любить меня вечно, но – ты же понимаешь! – упускать возможность прорваться на телевидение глупо.

В тот же вечер я наспех покидала в хозяйственную сумку вещи, которые оставляла в его квартире: зубную щетку, шампунь, дезодорант, пару смен белья, – и села в поезд. Всю дорогу по щекам текла тушь.

Я заставила себя встряхнуться, чтобы отогнать непрошеные мысли о Майлзе. Он больше не заслуживал места в моей голове.

«Одни зубы да прическа, – отозвался о нем папа вскоре после того, как мы расстались. – Он мне никогда не нравился. В нем глубины не больше, чем в луже».

Как всегда, в точку.

По пути я сочиняла, что сказать грозной даме, если та опять выйдет на вахту. Я не сильно надеялась ее разговорить. Она не проявила особой общительности при нашей первой встрече, и ничто не предвещало каких-либо улучшений на этот раз. Тем более она знала о моей профессии.

Мимо в дымке вечернего солнца проносились лужайки и грунтовые дорожки. В осенней прохладе шелестели и колыхались живые изгороди. Справа замелькали поля, а за ними лес, где я бегала за Харли. Кое-где на ветвях еще трепетали последние листья, с которыми деревья никак не желали расстаться.

Как и в прошлый раз, я поставила машину у края поляны для пикников и вышла, вспомнив, что до таинственного дома предстоял неблизкий путь через лес. Шагая по высокой траве с уверенностью, которой не чувствовала, я ни минуты не сомневалась, что мегера не захочет со мной говорить. И все же, как истинный журналист, я не могла сдаться, не попытавшись.

Возможно, мое появление застанет ведьму врасплох. Но опять же, что ей мешает погнаться за мной на метле, прихватив с собой шипящего черного кота? Забавно, как внезапно может повернуться жизнь. Плывешь себе спокойно по течению, как вдруг раз – мало того что без пяти минут безработная, да еще рыщешь ночью по лесам.

Я ступала решительным шагом, приминая ботинками траву, которая тут же вновь распрямлялась. Если я все правильно запомнила, Мерри-Вуд стоял где-то впереди, за поросшими вереском склонами. Я уходила все дальше и дальше, пока не очутилась в густом лесу. Еще немного – и прямо передо мной, на фоне пастельных оттенков неба возник тот самый дом.

Вечерний свет падал на палисадник, отбрасывая феерические отблески на фиолетовые заросли вереска. Над высоченным деревянным забором виднелись всполохи увядающей в саду багряной листвы.

Я снова заглянула в окна. Внутри дом оставался таким же безжизненным, пыльным и пустым.

Угрюмая соседка, должно быть, жила где-то совсем рядом. Я помнила, откуда шел дым. К тому же на многие мили вокруг никаких других домов не было.

Я отошла от Мерри-Вуда и через пару минут блуждания по густому подлеску увидела ухоженный каменный домик – с покатой крышей и створчатыми окнами на шероховатом фасаде. Справа и слева от парадной двери, выкрашенной в темно-серый цвет, в горшках росли цветы. Возле входа стояла белая садовая скамейка.

Я поднялась по выложенным плиткой ступеням и посмотрела по сторонам. Отсюда сквозь деревья проглядывал Мерри-Вуд – он возвышался буквально в двух шагах.

Не рассчитывая на радушный прием, я подняла руку и постучала.

Я едва не упала от неожиданности, когда из ближайшего окна высунулось рассерженное лицо.

– Кто здесь? Что вам нужно? – гаркнула женщина.

Увидев мою заискивающую улыбку, она скрылась в доме, и через мгновение передо мной распахнулась дверь.

– А, это ты.

Само гостеприимство, ничего не скажешь.

– Простите, что беспокою…

Женщина скрестила тонкие бледные руки на переднике:

– Опять, что ли, собаку потеряла? Нечего ее с поводка спускать. Так недолго и в лисью нору угодить.

– Нет, я ее не теряла, – сказала я и откашлялась. – Еще раз простите за беспокойство. Если честно, после того как я побывала здесь на прошлой неделе, Мерри-Вуд не выходит у меня из головы. Я хотела бы узнать о нем побольше… и надеялась на вашу помощь.

Тут я заметила, что руки собеседницы перепачканы в муке.

– Ах вот как?

– У меня такое чувство, что из этого может получиться интересная история. – Я указала себе за спину. – И я была бы очень признательна, если бы вы поделились со мной тем, что знаете о доме.

Она тряхнула головой, и наспех собранные в пучок серебристые волосы покачнулись.

– Да ну? И с чего вдруг у тебя такое чувство?

Я немного съежилась, не привыкшая к тому, что вопросы задавала не я.

– Судя по вашей реакции, вам не понравилось, что я репортер. – Я опять прокашлялась. – Не обижайтесь, однако вы вели себя как охранник.

Губы пожилой женщины сжались плотнее. В чертах промелькнуло страдальческое выражение.

– Не хочу вам грубить, девушка, но это не ваше дело. Вы ничего не знаете ни обо мне, ни о доме.

Ух, крепкий орешек.

– Вы правы, – согласилась я. – Именно поэтому мне и нужна ваша помощь.

Ведьма смотрела на меня в упор.

– Послушайте, мисс… – Я придала своему голосу вопросительную интонацию.

Собеседница колебалась, не сводя с меня напряженного взгляда своих сиреневых глаз.

– Миссис, – наконец выдала она. – Миссис Лили Крукшенк. Я вдова.

– Миссис Крукшенк, – повторила я, радуясь, что выудила из нее хотя бы имя. – Меня зовут Леони Бакстер.

Сообщение не произвело ровным счетом никакого впечатления.

– Мне очень жаль, – продолжила я.

– Чего?

– Что вы потеряли мужа.

Она вскинула подбородок.

– Я его не теряла.

Та-ак, ладно…

Я стояла, переминаясь с ноги на ногу.

– Видите ли, я пробовала искать информацию о Мерри-Вуде, но ничего не нашла.

– Неудивительно, – хмыкнула она.

– Это почему же?

Ее бледные губы тронула довольная улыбка.

– В доме уже лет пятьдесят никто не живет.

– Пятьдесят? – ахнула я. Слова женщины буквально пригвоздили меня к крыльцу. – И все это время он пустовал? Но почему?!

– Времена меняются. Жизнь продолжается. – Она помолчала. – Люди с разбитым сердцем часто поступают нелогично.

– Что вы имеете в виду?

Лицо женщины помрачнело. Она не ответила.

Я смотрела ей прямо в глаза.

– Одна знакомая говорила, что домом владеет некто по фамилии Тэлбот. Это правда?

Лицо миссис Крукшенк приняло отстраненное, даже печальное выражение, но тут внезапная возня дроздов в кустах вывела ее из забытья. Вымазанные в муке пальцы потянулись к двери, рука оперлась на косяк. Впалые щеки побледнели. Женщина пошатнулась и крепче ухватилась за дверь.

– Миссис Крукшенк, вам нехорошо?

Она вздрогнула и пару раз глубоко вдохнула.

– Все нормально. Не беспокойтесь.

– Выглядите вы не очень…

Она овладела собой. Мимолетная мягкость в ее чертах исчезла.

– Я сказала вам более чем достаточно, мисс Бакстер. Похоже, вы и так все знаете. А теперь извините, мне пора.

С этими словами хозяйка дома скрылась за дверью.