Текст книги "Скандальная слава"

Джулиана Маклейн
Скандальная слава

Глава 1

Апрель 1881 года

Впервые за свои шестнадцать лет Эвелин Фостер, отличавшаяся безупречным поведением и прекрасными манерами, собиралась сделать что-то совершенно невероятное, выходящее за рамки приличия. Разумеется, кто-то мог сказать, что молодым эмоциональным девушкам свойственны некоторые шалости и в этом нет ничего удивительного, но Эвелин никогда не получала удовольствия от каких-либо проказ, и подобные развлечения никогда не привлекали ее. И сейчас она решила вместе со своей лучшей подругой Пенелопой проникнуть в спальню мальчиков, когда все воспитанники Итона мирно ужинали в столовой, вовсе не потому, что находила это «забавным». Надо отметить, что злого умысла у нее тоже не было.

Они намеревались прокрасться к мальчикам из-за «него». Именно это обстоятельство вносило в их предприятие ноту драматизма. Лорд Мартин Лэнтдон, младший брат герцога Уэнтуорта, был настоящим хулиганом, который то и дело попадал в беду из-за своих же выходок. Однажды он привязал ведро с водой над дверью кабинета директора школы, а еще как-то раз запустил в Темзу недалеко от Виндзорского замка плот, начиненный фейерверком, как раз в тот момент, когда там отдыхала сама королева.

Ну а самым главным было то, что лорд Мартин обладал еще и репутацией завзятого сердцееда. Хотя молодому человеку было только семнадцать лет, за ним уже тянулся длинный шлейф не совсем красивых историй. И Эвелин была наслышана о далеко не безупречном поведении и душевных устремлениях молодого лорда.

Тогда почему же она решила участвовать в этом? Эвелин задавала себе этот вопрос уже в сотый раз, идя с Пенелопой по залитой лунным светом лужайке.

А все дело было в том, что ее подруга, светловолосая красавица Пенелопа, без памяти влюбилась в этого негодника, и, кажется, уже ничто не могло излечить несчастную девушку от любовного недуга. Вот поэтому-то она, Эвелин, и взялась помочь подруге. По крайней мере она так себе это объяснила. И тем не менее Эвелин не могла не ощущать того, что внутри у нее самой с недавних пор начало расти какое-то странное и смущающее ее чувство к лорду Мартину. Похоже, и она не устояла перед его чарами.

– Быстрее, Эвелин, – прошептала Пенелопа, когда они нырнули в густую тень деревьев. Эта аллея тянулась до небольшой церквушки, располагавшейся рядом со спальным корпусом мальчиков. Сейчас подруги были одеты в мужские костюмы, позаимствованные у младшего брата Пенелопы. – У нас совсем мало времени, и мне не хочется, чтобы нас поймали на обратной дороге.

– Я иду.

«Наверное, я сошла с ума», – подумала Эвелин и провела рукой по лбу. Прохладный вечерний воздух обдувал ее разгоряченное ходьбой тело.

В это мгновение Пенелопа вдруг побежала, и Эвелин кинулась за ней. Им пришлось руками придерживать поля их твидовых шляп, чтобы они не слетели от быстрого бега.

Наконец девушки добрались до чугунных ворот, за которыми находилась небольшая церковь с прилегающим к ней маленьким кладбищем. Пенелопа толкнула створку ворот, и та, издав протяжный скрип, распахнулась. Эвелин с опаской посмотрела на большие, в виде двух львиных лап, петли.

– Неужели некому их смазать?

– Не бойся ничего, – сказала Пенелопа. – Просто иди за мной.

Подруги быстро пробежали через кладбище и вдруг замерли на месте – неожиданно за оградой появилась собака и громко на них залаяла.

От страха Эвелин даже подпрыгнула на месте.

– Господи! Этого еще не хватало!

Пенелопа схватила ее за руку и потащила назад к церкви.

– Не обращай внимания на эту собаку. Мы уже почти пришли. Я знаю, здесь в ограде есть лаз, через который можно попасть во двор корпуса.

Эвелин тяжело дышала, ее сердце колотилось. Ей совсем не нравилось это приключение.

– Мне кажется, нам лучше вернуться назад. Нас обязательно поймают. И если мой отец узнает…

Пенелопа не обратила никакого внимания на слова подруги. Она лишь небрежно бросила:

– Мы уже на месте, и я не собираюсь поворачивать назад. Я хочу увидеть, где он спит.

Эвелин остановилась как вкопанная.

– Где он спит? – эхом повторила она. – Господи. Пенни! Но я думала, что ты только хочешь подсунуть записку ему под дверь.

– Да, я так и сделаю, если мне не удастся проникнуть в комнату. Я попробую открыть замок своей шпилькой.

Эвелин просто не верила своим ушам.

– Пенни, ты сошла с ума!

Пенелопа резко повернулась. В темноте Эвелин не могла разглядеть выражение лица подруги. Однако по ее голосу поняла, что та улыбается.

– Да, я сошла с ума. От любви.

Эвелин ощутила, как в ней нарастает раздражение. Или это была ревность?

Нет, нет. Нет! Этого просто не может быть! Какие глупости иногда приходят в голову!

Эвелин покачала головой. Она еще раз попытается уговорить Пенни вернуться.

– Но ты ведь знаешь, что о нем говорят, Пенелопа. Он не стоит всего этого. Он разобьет тебе сердце. Прошу тебя, будь благоразумной!

Пенелопа решительно повернулась и зашагала в конец кладбища. Там она остановилась и взялась двумя руками за прутья решетки. Эвелин пошла за подругой.

– Знаешь, в чем твоя проблема, Эвелин? Ты всегда слушаешь голос разума, когда нужно довериться сердцу. Попробуй хотя бы иногда не думать, не делать выводов, а просто чувствовать.

Эвелин стояла на посыпанной гравием дорожке и смотрела, как Пенелопа упорно протискивается сквозь прутья ограды. Не думать? Слушаться своего сердца? Но для чего? Для того, чтобы кто-то разбил его тебе? Ведь именно это случилось с ее матерью… Потакание своим чувствам превратило ее в бесплотную, ничего не замечающую вокруг себя тень.

Пенелопа наконец пробралась сквозь решетку и теперь поправляла свое платье.

– Я вообще не понимаю, – она бросила сердитый взгляд на Эвелин, – как ты можешь так плохо о нем говорить! И это после всего того, что он для тебя сделал. Ведь он такой красивый, милый! Он настоящий герой! Он спас тебе жизнь, Эвелин. Неужели ты уже забыла об этом?

Эвелин посмотрела в сторону. Черные верхушки деревьев выделялись на фоне сине-фиолетового неба острыми зубцами. О, она отлично помнила тот день… Шесть лет назад она провалилась под лед, и Мартин вытащил ее.

– Мы были детьми, – тихо проговорила она, дрожа всем телом. – Разумеется, я всегда буду благодарна ему за это. Да, в тот день он стал героем. Но не стоит закрывать глаза на то обстоятельство, что лорд Мартин уже давно не мальчик. Он вырос и превратился в негодяя. Это ни для кого не секрет. Я, к сожалению, больше не могу смотреть на него восторженными глазами, как ты.

Или, может, она не позволяла себе смотреть на Мартина, потому что ей не на что было рассчитывать? Кто она такая? Всего лишь неуклюжая дурнушка в смешных очках, которая предпочитает проводить время в тишине и покое, предаваясь учебе. Больше всего ей нравилась физика. К тому же она, Эвелин, была чересчур худой, можно даже сказать костлявой. Ее каштановые волосы, как ей казалось, выглядели несколько тусклыми, а нос, с ее точки зрения, был у нее немного длинноват. Она никогда не смогла бы привлечь внимание такого красавца. Когда Эвелин встретилась с ним случайно в Лондоне, он даже не заметил ее. Или просто не узнал. Хотя незадолго до этой встречи Пенелопа познакомила ее с Мартином. В тот день Эвелин с матерью были в гостях у подруги Мартин тогда вежливо поздоровался с ней, бросив на нее лишь один – единственный равнодушный взгляд. Он был слишком занят. Пенелопой. Игривой, веселой и хорошенькой Пенелопой.

Эвелин иногда казалось, что лорд Мартин даже не помнит тот ужасный день на озере, когда она провалилась под лед. Он никогда не заговаривал об этом, как будто это происшествие не имело к нему никакого отношения.

– Он вовсе не негодяй! – В голосе Пенелопы послышалось негодование. – Прошу тебя больше никогда не называть его так. Я люблю его. – Она подобрала юбки, собираясь бежать через двор. – Знаешь, Эвелин, тебе не обязательно идти со мной. Если хочешь, подожди меня здесь. Одна я даже быстрее справлюсь.

Эвелин задумалась на мгновение. Может быть, действительно подождать здесь? А почему бы и нет? Ведь ей, кажется, не слишком приятно будет видеть, как счастливая, ослепленная своей первой любовью Пенелопа вторгается в спальню своего возлюбленного, а потом, вздыхая, хвастается всем, как сильно прекрасный принц ее любит.

Господи, но почему Пенелопа выбрала именно Мартина? Неужели она не могла влюбиться в кого-то другого?

Эвелин смотрела вслед Пенни. А та уже стремительно бежала через двор, в тишине гулко отдавались ее шаги. Вдруг она остановилась, посмотрела на Эвелин и громко прошептала:

– Ну, так ты идешь или нет?

Эвелин почувствовала, как екнуло сердце. Да, оставаться здесь она не могла. Она, конечно же, пойдет. По какой-то неведомой причине в Эвелин жило ощущение того, что Мартин принадлежал ей, и только ей, хотя она твердо знала, что никогда не сможет обладать им.

– Да, – пробормотала она и подошла к решетке.

Несколько минут спустя Эвелин и Пенелопа уже стояли перед спальным корпусом мальчиков. Тут же на первом этаже распахнулось одно из окон: Пенелопа попросила своего кузена Грегори помочь им в этом деле.

– Подсади меня, – за шептала она и приподняла ногу.

Эвелин грустно вздохнула и подставила ей свои ладони. Они и раньше так делали, когда вместе лазили по горам.

Наконец Пенни забралась в комнату Грегори, выглянула из окна и подала руку подруге.

– Здесь никого нет. Держись, – сказала она.

Эвелин обхватила рукой запястье Пенелопы, а Пенелопа обхватила рукой запястье Эвелин – получился очень прочный замок. Такой прием они тоже использовали раньше, когда карабкались по горным кручам. Эвелин с удивлением обнаружила, насколько легче заниматься подобными вещами без корсетов.

Оказавшись наконец в комнате Грегори, Эвелин, единственный ребенок в семье, тихая и благовоспитанная, вытерла об себя руки и огляделась по сторонам. Комната, мягко говоря, не поражала изысканностью обстановки. Все выглядело более чем просто. На стене висела одна-единственная картина в тусклой раме, а кровать была застелена темно-голубым покрывалом.

– Никогда раньше не видела, как живут мальчики.

Пенелопа, у которой было еще четыре брата, равнодушно пожала плечами:

– Идем. Комната Мартина через три двери отсюда, в конце коридора. Нам надо торопиться. Думаю, в нашем распоряжении не больше пятнадцати минут. Скоро мальчики возвратятся с ужина.

– А записка у тебя с собой? – испуганно спросила Эвелин. Она пыталась сосредоточиться на практической стороне дела, чтобы не поддаваться панике. От мысли, что они пробрались в спальни мальчиков, у Эвелин холодело в груди. А о том, что они шли в комнату Мартина, она вообще старалась не думать.

Пенелопа похлопала себя по карману жакета.

– Она здесь.

Эвелин прочитала эту записку раньше – романтическое объяснение в любви, снабженное вычурными эпитетами. Она предупреждала подругу, что подобное признание, учитывая репутацию Мартина, может лишь еще выше поднять его самомнение, сделать его еще более высокомерным. Но Пенелопа не хотела ничего слушать. Она вообще никогда не прислушивалась к тому, что говорила ей Эвелин.

Они осторожно открыли дверь в коридор, но та все равно издала протяжный скрип. Удостоверившись, что никого нет, девушки на цыпочках побежали к комнате Мартина.

– Это здесь, – прошептала Пенелопа, счастливо сверкая глазами. – Именно здесь стоит его кровать. Он ложится на нее каждую ночь, кладет свою красивую голову на подушку. Интересно, о чем он думает? А может, обо мне? Могу ли я на это надеяться? Он сказал мне, что я самая красивая девушка в Виндзоре. Помнишь?

Эвелин молча смотрела на Пенелопу и думала только о том, сколько у них осталось времени.

– Помню, все так и было. А теперь клади быстрее свою записку. Пора возвращаться, нас могут застать здесь.

Пенелопа кивнула и сунула руку в карман. Но вдруг она посмотрела на дверную ручку. О нет, только не это…

Но говорить сейчас что-либо было бесполезно. Это ничего бы не изменило. Пенелопа сходила с ума от любви к Мартину и была готова на все ради того, чтобы увидеть его кровать, прикоснуться к его подушке, вдохнуть его запах.

– Я только взгляну… – прошептала она и взялась за дверную ручку.

– Только, пожалуйста, быстрее. – Эвелин снова огляделась по сторонам, сердито посмотрела на Пенни. Господи, и как она только могла поддаться на уговоры подруги и совершить такую глупость! От страха у нее дрожали колени. Сейчас они увидят кровать Мартина Лэнгдона. Эвелин поймала себя на мысли, что очень хочет этого. И, конечно же, она тоже зайдет в комнату.

Пенелопа приложила пальчик к губам, а затем медленно повернула ручку. Дверь бесшумно открылась, и девушки на цыпочках вошли в темную спальню. Свет из коридора упал широким веером на пол. Скрипнула кровать, мелькнул край голубого одеяла, и подруги застыли с раскрытыми ртами: лорд Мартин, обнаженный по пояс, сидел на постели, щурясь от яркого света.

– Кто это, черт возьми? – удивленно и несколько раздраженно спросил он.

Пенелопа и Эвелин продолжали молча стоять, не в силах отвести взгляд от Мартина, от его голой мускулистой груди, от руки, которой он сначала провел по волосам, а теперь прикрывал глаза. Обнаженное тело мужчины, вырисовывающееся в ярком треугольнике света, завораживало.

«Господи, как он красив!» – подумала Эвелин. У нее перехватило дыхание.

Неожиданно из-за Мартина вдруг вынырнула очаровательная женская головка с длинными рыжими спутанными волосами. Незнакомка натянула одеяло до самого подбородка. Тут Эвелин мгновенно вышла из состояния транса.

О, она прекрасно понимала, чем лорд Лэнгдон занимался тут с этой рыжей нимфой!

Эвелин вдруг почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота.

– Разве вы не знаете, что нужно стучать? – вдруг закричала незнакомка и бросила в Пенелопу подушку. – Убирайтесь отсюда, вы, идиоты! – Нечаянно девушка задела рукой стоявшую на тумбочке бутылку из-под рома, и та с грохотом упала на пол. Летевшая подушка сбила с Пенни шляпу.

Из прически Пенелопы выскочила шпилька, и ее светлые волнистые локоны заструились по плечам. Мартин выпрямился на кровати.

– Господи, да это девушки! – Он внимательно посмотрел на Пенелопу. – Я, кажется, тебя знаю. Напомни мне, как тебя зовут.

Едва сдерживая рыдания, та выскочила из комнаты. Эвелин побежала за подругой. Дверь за ними с грохотом захлопнулась. Сейчас было не время обсуждать то, чему они только что стали свидетелями. Надо было действовать.

Неожиданно Эвелин услышала голоса и шаги в примыкающем к коридору холле. Она побежала еще быстрее и наконец нырнула в комнату Грегори. Пенелопа в это время, продолжая рыдать, уже вылезала из окна.

Эвелин метнулась к окну.

– Тише, Пенни! Нас могут услышать! Нужно быстрее выбираться отсюда!

Эвелин спрыгнула на землю, взяла плачущую Пенелопу за руку и увлекла ее за собой в темноту. Им нужно было быстрее пробежать через двор и скрыться за безопасной оградой. Но Пенелопа так сильно рыдала, что даже не могла быстро бежать. То и дело она останавливалась, и Эвелин приходилось снова и снова подбадривать ее и тянуть за руку.

– Не думай ни о чем! – сказала Эвелин. – Просто беги как можно быстрее и не оглядывайся назад!

Девушки перебрались через дренажную канаву, потом протиснулись между холодными чугунными прутьями ограды, и только спрятавшись под козырьком небольшой церковной пристройки, они оглянулись назад. Во всех окнах первого этажа спального корпуса мальчиков горел свет. Было видно, как по коридору и комнатам мечутся черные тени.

Похоже, лорда Мартина застукали в постели вместе с его рыжей дамой. Теперь он уже вряд ли так откровенно станет флиртовать с Пенелопой. Мартин сейчас, вероятно, просто рвет и мечет…

Спустя еще несколько минут девушки уже спокойно шли по дороге домой к Пенелопе. В темноте поблескивала река, небо очистилось от туч, и на нем появились первые звезды.

Подруги остановились, чтобы перевести дыхание.

– Мы уже в безопасности. Остается только надеяться, что Мартин никому не расскажет о том, что видел нас.

Пенелопа опустилась на траву, подняла на Эвелин глаза, на кончиках ее длинных ресниц все еще поблескивали слезы.

– О, Эвелин! Ты видела ее? Как он мог?!

У Эвелин к горлу подступил ком. Она пыталась справиться с потрясением, пыталась преодолеть в себе чувство, название которому она и сама не могла дать. Может, это была ревность? Кто эта рыжая девушка? Что она делала в постели Мартина? Чем они занимались? Эвелин снова почувствовала дурноту.

Она присела рядом с подругой. Пенелопа снова горько рыдала, и Эвелин обняла ее за плечи.

– Мне очень жаль, Пенни.

Нет, она, Эвелин, не допустит, чтобы эта грязь коснулась даже края платья подруги. Она не раз предупреждала Пенелопу. Что еще можно было ожидать от человека с такой репутацией? В том, что все вышло именно так, нет ничего удивительного. Мартин распущенный и опасный человек. Он недостоин любви чистой девушки. Тут и расстраиваться не из-за чего. Эвелин даже порадовалась, что все тайное стало явным. Рассеялись все сомнения…

Она ласково потрепала Пенни по плечу.

– Ты говорила мне… – пробормотала Пенелопа, заливаясь слезами. – Но я… я… не хотела слушать. Мне трудно это признать, но ты была права. Он просто подлец. Он ужасный, отвратительный, лицемерный! Я ненавижу его!

Пенелопа разразилась новым потоком слез.

– Все будет в порядке, – мягко проговорила Эвелин. – Время лечит.

– Думаешь? – жалобно всхлипнула Пенни. – Но как? Как избавиться от этого чувства? Я же любила его! Я так любила его… Он был для меня единственным мужчиной на свете. Остальных я даже не замечала. И теперь мое сердце разбито! Я не хочу жить! Я утоплюсь сегодня в реке! Может, тогда он пожалеет о том, что так вел себя.

– Ничего такого ты не сделаешь. Я не позволю тебе, – твердо проговорила Эвелин. – Он не стоит того.

Пенелопа икнула.

– Ты говорила так и раньше. Но ты не понимаешь, каково это – любить. Любовь – это просто сумасшествие. А ты слишком рассудительна. Ты даже не понимаешь, что я сейчас чувствую.

Заглянув в заплаканные глаза своей подруги и увидев в них отчаяние, Эвелин вдруг разозлилась. «О нет, Пенелопа, я все понимаю! – воскликнула она про себя. – И тебе даже трудно представить, как сильно я могу любить…»

Но все же Пенни была права: Эвелин никогда бы полностью не отдалась своим чувствам, потому что эти чувства могут быть настолько сильными, что разрушат всю ее жизнь. Слава Богу, что она всегда умела держать себя в руках. А с сегодняшнего дня она станет еще более осторожной. Нельзя вовлекать себя в подобные авантюры. Ей совсем не хотелось вот так, как Пенелопа, сидеть на земле и рыдать из-за никчемного человека. Такого с Эвелин не случится. Никогда.

– Как я несчастна! Никто не в состоянии понять меня! – Пенелопа зарыдала еще громче. – Он не любит меня! Но почему? Почему?

Эвелин покачала головой:

– Успокойся, Пенни. Ты красивая девушка. И найдется множество молодых людей, готовых встать перед тобой на колени ради лишь одного твоего взгляда.

– Но я-то уже никогда не смогу полюбить другого! Я уйду в монастырь.

Вздохнув, Эвелин помогла Пенелопе подняться на ноги.

– Вставай, пойдем домой. Ты сейчас ляжешь спать и утром будешь чувствовать себя лучше.

– Я уже никогда, никогда, Эвелин, не буду чувствовать себя лучше. Моя жизнь кончена!

Но Эвелин хорошо знала свою подругу. Пройдет совсем немного времени, и Пенелопа снова влюбится. И опять это будет на всю жизнь. Пенни всегда была готова дарить свое внимание любому, кто хоть немного польстит ей. Такой уж она была. Страстной, обожающей внимание и устремленные на нее мужские взгляды. И, разумеется, она не страдала от одиночества.

Наконец Пенелопа нашла в себе силы подняться. Эвелин, придерживая подругу за локоть, повела ее домой.

Глава 2

В течение всей следующей недели Эвелин и Пенелопа с беспокойством ожидали возможных последствий их ночной вылазки. Ведь директор школы мог вызвать родителей Пенелопы и Эвелин для малоприятных объяснений. Но, как ни странно, буря так и не поднялась. Все ограничилось лишь тихим перешептыванием в коридорах и любопытными взглядами. И весь этот «постельный» скандал в Итоне на удивление быстро забылся. Как-никак Мартин был младшим братом герцога, и от всяких склок и сплетен его защищали имя и титул брата.

Таким образом, с подругами ничего особенного за эту неделю не произошло. Они все так же общались друг с другом и ходили по магазинам со своими матерями, которые, кстати сказать, были лучшими подругами. Девушки все так же мирно пили чай в саду Пенелопы, ели булочки с абрикосовым джемом, читали и после обеда прогуливались вдоль реки, наслаждаясь безмятежностью и тишиной.

Слезы Пенелопа лила все реже и реже, а к концу недели их поток и вовсе иссяк. Теперь, когда разговор заходил о лорде Мартине, она уже делала удивленные глаза и говорила, что не понимает, почему многие девочки считают его красивым. «У него же всегда растрепанные волосы!» – восклицала Пенни. И разумеется, не забывала добавлять, что такого негодяя еще свет не видывал. К тому же, говорила она, скромно потупив глаза, лорд Мартин так некрасиво улыбается.

Вот с этим Эвелин могла бы поспорить – улыбка лорда Лэнгдона была его главным оружием. Стоило Мартину улыбнуться, как все лица женского пола в радиусе десяти ярдов тут же теряли голову и были готовы ради него на любые жертвы. Эвелин горячо заверяла подругу в ее правоте, и Пенелопа счастливо улыбалась. Похоже, эта история завершилась вполне благополучно.

Но все оказалось не совсем так. Этот скандал все-таки имел продолжение. По прошествии десяти дней после этой безумной выходки Эвелин с матерью возвращались из гостей домой. Они стояли на платформе и ожидали прибытия поезда, и вдруг на платформе появился лорд Мартин Лэнгдон собственной персоной.

Десять дней прошло с той ночи, как Эвелин видела его голым в постели с рыжеволосой девушкой. Ее начало знобить, она закусила нижнюю губу, а в горле застрял ком.

– Как обычно, поезд опаздывает. Я бы удивилась, если бы он прибыл вовремя, – проворчала мать и начала расхаживать по платформе, бросая то и дело нервные взгляды на большие вокзальные часы. – Надо было попросить отца прислать за нами карету, – продолжала она.

Эвелин не могла произнести ни слова. Ее слишком взволновало присутствие рядом с ней на перроне лорда Лэнгдона. Знает ли он, что в ту злополучную ночь вместе с Пенелопой в его комнате была она? Господи, ей кажется, что Мартин смотрит на нее, или это действительно так? А вдруг ее все-таки уличат в неблаговидном поступке?

Эвелин продолжала стоять и смотреть прямо перед собой, боясь пошевельнуться. Сердце в груди билось, как паровой молот. Прямо сейчас она посмотрит в глаза лорду Мартину, и сразу же все станет ясно. Эвелин повернула голову и бросила взгляд в его сторону.

К ее ужасу, лорд Лэнгдон действительно смотрел на нее. Он просто испепелял ее злым взглядом.

Эвелин судорожно глотнула воздух и быстро отвернулась. Он знает. Господи, ужаснулась Эвелин, он все знает, он узнал ее!

– Это просто даже странно, – сердито проговорила мать Эвелин, снова бросив взгляд на часы. От нетерпения она принялась постукивать носком ботинка по розоватой плитке, которой был вымощен край платформы. – Жди меня здесь, дорогая, я на минутку отойду, узнаю, как долго еще будет продолжаться это безобразие.

Не успела Эвелин возразить матери, как та уже торопливо зашагала к зданию вокзала.

Бедняжка осталась на платформе одна. Собственно говоря, не совсем одна. Рядом с ней стоял лорд Мартин.

Она вдруг почувствовала, что ее губы стали совсем сухими, и быстро облизнула их. Ее сердце билось, словно пойманная птица. Эвелин казалось, что даже со стороны заметно, как тяжело она дышит и как высоко поднимается ее грудь.

А потом лорд Лэнгдон сделал нечто совершенно невообразимое – он заговорил с ней.

– Так-так-так, – послышался бархатный голос у нее над ухом. – Мисс Эвелин Фостер, полагаю?

Ее брови взлетели вверх, она не смогла скрыть своего удивления. Оказывается, лорд Мартин знает, как ее зовут! Раньше он никогда не обращался к ней по имени. Он вообще к ней никак не обращался, он даже и не замечал ее. Ей казалось, что Мартин просто не подозревает о ее существовании.

– Надеюсь, вы догадываетесь, какой шум поднялся из-за вашего столь неожиданного набега? – спросил юноша, бросив взгляд в сторону вокзала и отыскав глазами ее мать.

Эвелин изо всех сил пыталась скрыть свое смущение. Она чувствовала сейчас себя маленькой, нелепой и неуклюжей девчонкой. Бросив недоуменный взгляд на Мартина, она спросила:

– При чем здесь я и моя подруга? Разве мы виноваты в том, что в вашей постели лежала женщина? Прошу прощения, но я не понимаю, о чем вы говорите.

Эвелин была готова провалиться сквозь землю. Его красивые глаза, обрамленные длинными пушистыми ресницами, сощурились.

– Это ваша вина. Ведь именно из-за вас меня поймали, мисс Фостер.

Внезапно Эвелин охватил гнев. У нее даже руки начали дрожать от возбуждения. Как он смел обвинять их во всем этом?! Мало того что этот наглец уложил рыжеволосую девушку к себе в постель, так еще и внушил Пенелопе мысль, что любит ее!

Эвелин не могла сдержаться и молча проглотить это несправедливое обвинение. Ее глаза за стеклами очков превратились в две сердитые щелочки.

– Прошу прощения, милорд, но джентльмен, позволивший себе излишнюю фривольность в отношениях с юной леди и давший ей понять, что между ними существуют нежные чувства, обязан с пониманием отнестись к последствиям своих действий.

В глазах Мартина появилось сначала удивление, потом интерес, к которому, правда, примешивалась изрядная доля насмешки.

– Я также прошу, мисс Фостер, извинить меня и понять правильно, но ведь у вашей подруги, кажется, есть голова на плечах. Вы же прекрасно знаете, что в мужской спальный корпус женщины не допускаются ни под каким видом. И тем не менее вы нарушили это правило.

Эвелин бросила на Мартина укоризненный взгляд:

– А как насчет той женщины в вашей постели, сэр? Где была ее голова?

Мартин покровительственно улыбнулся.

– Вы действительно хотите это знать? – спросил он.

Горло Эвелин сжал спазм, и она закашлялась. Она не знала, что именно имел в виду Мартин, но и так было ясно: что-то неприличное.

Разумеется, он просто хотел смутить ее своим вопросом. Что ж, это ему удалось. Тем не менее Эвелин, перестав кашлять, гордо приподняла подбородок и посмотрела ему в глаза. Правда, она понятия не имела, что ему ответить.

Мартин посмотрел в сторону. Видимо, он тоже не знал, что теперь сказать. Они молча стояли, и в душе Эвелин росло негодование. Какое право он имел обвинять ее, когда сам был во всем виноват?! Эта женщина лежала в его постели, у него на тумбочке стояла бутылка рома.

Эвелин с беспокойством обернулась назад, ища мать. Та стояла у выхода и беседовала с женщиной в большой белой шляпе.

Время шло, и повисшая пауза становилась просто невыносимой. Эвелин стало жарко, ее ноги и руки налились свинцом. Не совсем отдавая себе отчет в том, что она делает, Эвелин повернулась к Мартину и задала ему вопрос:

– Так что же за шум там поднялся после того, как вас поймали?

Конечно, ей не стоило спрашивать об этом, но Эвелин очень хотелось знать, было ли замечено их вторжение в мужской спальный корпус.

Мартин с грустью посмотрел на свою собеседницу:

– Мне пришлось объясняться с директором. Он сказал, что не удивлен, так как ничего другого от меня и не ожидал. Сейчас меня временно отстранили от занятий и отправили к тете в Эксетер. И теперь я обречен с утра до вечера выслушивать ее ворчание по поводу моей загубленной жизни и печального конца. – Он посмотрел в ту сторону, откуда должен был появиться поезд. – Я считаю дни до своего возвращения в школу. Очень надеюсь, что мне все-таки позволят доучиться.

– Так, значит, вы не едете домой? – спросила Эвелин. – К своему брату?

Мартин смерил ее взглядом и покачал головой:

– Мой брат предпочитает, чтобы другие люди наставляли меня на путь истинный и пеклись о моем благополучии.

Неожиданно Эвелин почувствовала жалость к Мартину. Оказывается, герцог не слишком-то озабочен будущим своего брата. Да и настоящее Мартина, похоже, его не слишком волнует. Кроме того, Эвелин слышала, что и дом Мартина, Уэнтуорт-Касл, не самое приветливое место на свете. Даже скорее наоборот, этот замок знаменит своей мрачной историей. Да и местность, в которой расположен Уэнтуорт, по всей видимости, не склоняет его обитателей к чрезмерной веселости. И все же, благоразумно напомнила себе Эвелин, Мартин должен отдавать себе отчет в своих поступках.

– Может, стоит дать понять вашему брату, что вы хотите вернуться на это время домой? – спросила Эвелин.

Мартин сделал недовольное лицо.

– Вы очень самоуверенная девушка, мисс Фостер.

– А вы, сэр, грубиян, – з явила Эвелин, удивляясь своей смелости. Никогда в жизни она не разговаривала подобным образом.

Мартин снова отвернулся в сторону и покачал головой, будто беседует с совсем маленькой девочкой, которой вообще нельзя ничего объяснить.

Эвелин стиснула пальцами свою сумочку. Как, оказывается, бывает больно, когда молодой человек не считает тебя привлекательной ни с какой стороны. Особенно если этот молодой человек лорд Лэнгдон. Эвелин никогда не забывала о том, что Мартин однажды спас ей жизнь. Он вытащил ее из ледяной воды, а ведь ему тогда было всего одиннадцать лет. О, она считала его настоящим героем. Но теперь…

Теперь он совсем не походил на героя. Теперь он был злым и эгоистичным человеком, не желающим нести ответственность за свои поступки. Как низко он пал! Из героя ее детства, мужественного и галантного, он превратился в распущенного повесу.

Мартин снова повернулся к ней, собираясь что-то сказать напоследок.

– Не беспокойтесь, мисс Фостер, я никому не расскажу, что узнал вас и вашу подругу. Я сказал директору школы, что не знаю тех, кто ворвался ко мне в комнату. Он, похоже, поверил. Теперь они ищут двух мальчишек.

Эвелин снова стиснула свою сумочку. Ее вдруг охватила робость.

– Полагаю, мне следует поблагодарить вас за это.

Он уже не смотрел на нее. Его лицо было совершенно бесстрастным.

– В этом нет необходимости.

Вдруг Эвелин услышала за своей спиной легкое постукивание каблуков – это ее мать шла по платформе.

– Кажется, наши мучения подошли к концу, – весело проговорила она.

Эвелин повернула голову и увидела в облаке пара приближающийся к платформе черный поезд. Мартин, даже не бросив прощального взгляда в ее сторону, наклонился, взял свой саквояж и зашагал навстречу тормозящему составу.

Эвелин с матерью, разумеется, ехали первым классом. Мартин сел позади них. Удобно расположившись на своем месте, мать стала разглаживать складки на юбке и поправлять шляпку.