Текст книги "В погоне за наследницей"

Глава 5

Кус-лить (глагол). 1. Негромко плакать, как ребенок. 2. Издавать жалобные звуки, как цыпленок.

Если бы у меня остался хоть какой-то голос, я бы куслила.

Из личного словаря Каролины Трент

– О Боже! – воскликнула Каролина, забыв, что должна делать вид, будто не может говорить.

– И как давно к тебе вернулся твой голос? – сурово спросил Блейк.

– Я… ах… недавно.

– Блейк, – произнес Джеймс, – осторожнее выбирай слова. Все-таки здесь леди.

– К черту слова! – взорвался Блейк. – Ты знаешь, сколько времени я потерял с этой женщиной? Настоящая Карлотта де Леон, наверное, уже доехала до Китая.

Каролина нервно облизнула губы. Значит, его зовут Блейк. Ему идет это имя – короткое, резкое.

– Если ты не та женщина, за которую себя выдавала, – в бешенстве рявкнул Блейк, – то кто же ты наконец?

– Я никогда не говорила, что я Карлотта де Леон, – возразила Каролина.

– Ах не говорила? Кто ты, отвечай!

Каролина подумала над вопросом и решила, что ее спасение – в абсолютной честности.

– Меня зовут Каролина Трент, – сказала она и впервые за время разговора посмотрела Блейку в глаза. – Оливер Пруитт – мой опекун.

Наступила мертвая тишина. Мужчины в изумлении смотрели на девушку. Наконец Блейк повернулся к другу и заорал:

– Почему мы не знали, что он над кем-то опекунствует?

Джеймс тихо выругался, а потом еще раз, уже громче.

– Хотел бы я знать. Кто-то ответит за это.

Блейк обернулся к Каролине.

– Если ты действительно под опекой Пруитта, тогда где ты находилась последние две недели? Мы следили за домом день и ночь. Тебя, дорогая, там не было.

– Я ездила в Бат. Оливер отправил меня ухаживать за своей престарелой тетушкой. Ее зовут Мериголд.

– Мне наплевать, как ее зовут.

– Я понимаю, – оправдывалась она. – Просто я думала, что мне следует кое-что рассказать.

Блейк схватил ее за плечи и заставил сесть.

– Тебе придется рассказать не только кое-что, мисс Трент.

– Пусти ее, Блейк, – тихо сказал Джеймс. – Держи себя в руках.

– Держать в руках? – взвыл Блейк, и стало ясно, что совет запоздал. – Ты понимаешь, что…

– Подумай, – спокойно произнес Джеймс. – В этом что-то есть. На прошлой неделе Пруитт встречал большой корабль. И отослал девушку из дома. Очевидно, она достаточно умна, чтобы догадаться, чем он занимается.

Каролина просияла от комплимента, но Блейк, видимо, не собирался признавать ее умственных достоинств.

– Оливер уже в четвертый раз отправляет меня к тете, – с готовностью произнесла она.

– Видишь? – сказал Джеймс.

Каролина робко улыбнулась Блейку, надеясь, что он примет из ее рук оливковую ветвь, но он только надменно выпрямился и сказал:

– Какого черта мы тратим на нее время?

Джеймс не нашелся что ответить, и Каролина поспешно спросила:

– А вы кто?

Мужчины переглянулись, словно решая, стоит ли раскрываться перед ней, после чего Джеймс еле заметно кивнул и сказал:

– Я Джеймс Сидуэлл, маркиз Ривердейл, а это Блейк Рейвенскрофт, второй сын виконта Дарнсби.

Каролина сухо улыбнулась такому обилию титулов.

– Очень приятно. Мой отец занимался торговлей.

Маркиз взорвался хохотом и, обернувшись к Блейку, произнес:

– Почему ты мне не сказал, что она такая забавная?

Блейк нахмурился.

– Откуда мне было знать? С той ночи, когда я поймал ее, она не произнесла и двух слов.

– Это не совсем так, – запротестовала Каролина.

– Ты хочешь сказать, что произносила речи, а я глухой? – съязвил Блейк.

– Конечно, нет. Я имела в виду, что была вполне забавна.

Маркиз еле сдержался, чтобы снова не расхохотаться, а Каролина застонала. Опять она сказала невпопад. Боже, мистер Рейвенскрофт, должно быть, подумал, что она намекает на поцелуй!

– Я хотела сказать только… Господи, я не знаю, что я хотела сказать, но вы должны согласиться, что вам понравилась моя маленькая бумажная птичка. По крайней мере до того, как она упала в розовые кусты.

– Бумажная птичка? – спросил маркиз, озадаченно глядя на друга.

– Ах, не обращайте внимания, – произнесла Каролина. – Я прошу извинить меня за все неприятности, которые я вам доставила.

У Блейка был такой вид, словно он сейчас выкинет ее в окно.

– Это всего лишь… – начала Каролина.

– Всего лишь что? – оборвал ее Блейк.

– Держи себя в руках, Рейвенскрофт, – напомнил ему маркиз. – Она может нам пригодиться.

Каролина чуть не задохнулась. Слова прозвучали зловеще. А маркиз, хоть и казался более дружелюбным, чем мистер Рейвенскрофт, видимо, мог быть беспощадным, если того потребуют обстоятельства.

– Что ты предлагаешь? – тихо спросил Блейк.

Маркиз пожал плечами.

– Можно потребовать за нее выкуп. И когда Пруитт приедет за…

– Нет! – вскрикнула Каролина и схватилась за горло, потому что громкий звук оказался для нее слишком болезненным. – Я не вернусь! Ни за что на свете! Мне плевать, что Наполеон захватит Англию! Мне плевать, если у вас будут неприятности, плевать на то, что вы что-то там делаете для правительства! Я никогда не вернусь! – И затем, уже тише, повторила: – Никогда!

Блейк устало опустился на кровать.

– Итак, я полагаю, пришло время заговорить, мисс Трент. Начинайте.

* * *

И Каролина все рассказала. Она рассказала о смерти отца и пяти опекунах, сменявших один другого; о плане Оливера завладеть ее наследством, о неудавшейся попытке Перси изнасиловать ее и о том, что на шесть недель ей нужно где-то спрятаться. Каролина рассказала так много, что у нее опять пропал голос и последнюю треть рассказа ей пришлось писать.

Блейк мрачно заметил, что, когда она пишет левой рукой, у нее отличный почерк.

– По-моему, ты говорил, что она не умеет писать, – сказал Джеймс.

Блейк с угрозой посмотрел на приятеля.

– Я не хочу говорить об этом. А ты, – добавил он, обращаясь к Каролине, – перестань смеяться.

Она посмотрела на него и невинно подняла брови.

– Уж позволь этой девочке потешить свою гордость тем, что она перехитрила тебя, – заметил Джеймс.

На этот раз Каролина даже не пыталась спрятать улыбки.

– Продолжай свою историю, – буркнул Блейк.

Каролина молча кивнула, и он, еле сдерживая гнев, прочитал о том, как отвратительно обращался с ней Оливер Пруитт. За последние два дня она то и дело испытывала его терпение, но он не мог не уважать эту девушку за то, как ловко она каждый раз выходила из затруднительного положения.

– Как ты полагаешь, что нам с ней делать? – спросил Блейк, когда Каролина закончила писать.

– Ради бога, Рейвенскрофт, – сказал маркиз, – дай ей чаю. Разве ты не видишь, что она не может говорить?

– Сам принеси.

– Я не хочу оставлять тебя с ней одного. Это неприлично.

– А тебя оставить с ней прилично? – нахмурился Блейк. – Твоя репутация хорошо известна.

– Конечно, но…

– Уйдите! – прохрипела Каролина. – Оба!

Они повернулись к ней и только сейчас, кажется, вспомнили, что предмет их спора находится в комнате.

– Извините, – сказал маркиз.

«Я бы хотела на несколько минут остаться одна, – написала Каролина и сунула бумагу мужчинам под нос. Потом поспешно дописала: – Милорды».

– Зовите меня Джеймс, – ответил маркиз. – Как все мои друзья.

Она бросила на него неприязненный взгляд, явно сомневаясь в его дружеских намерениях.

– А это Блейк, – добавил Джеймс. – Полагаю, вы обращаетесь друг к другу по имени?

«До этой минуты я не знала его имени», – написала Каролина.

– Как тебе не стыдно, Блейк? Это дурной тон.

– Мне придется забыть, что ты сказал, – буркнул Блейк, – потому что если не забуду, то буду вынужден убить тебя.

Каролина против воли хихикнула. Ее похитителю не откажешь в чувстве юмора. По крайней мере она надеялась, что он шутит.

Но взгляд, который метнул Блейк на маркиза, мог бы свалить с ног и Наполеона. Или, во всяком случае, сильно ранить.

– Не обращай на него внимания, – весело сказал Джеймс. – У него характер – как у самого дьявола. И всегда был такой.

– Эй, полегче, – раздраженно произнес Блейк.

– Я знаю его с двенадцати лет, – продолжал Джеймс. – Мы жили с ним в одной комнате в Итоне.

– Правда? – хрипло спросила Каролина, чтобы еще раз проверить голос. – Как здорово!

Джеймс прыснул со смеху.

– Недосказанная часть этого предложения, видимо, должна означать «вы друг друга стоите». Ладно, Рейвенскрофт, оставим бедную девочку в покое на некоторое время. Она, наверное, хочет умыться, переодеться и привести себя в порядок, как все женщины.

Блейк сделал шаг вперед.

– Она уже одета. И нам нужно расспросить ее о…

Джеймс поднял руку.

– У нас на это целый день, а она никуда не денется.

Каролина недовольно хмыкнула. Ей не нравилось, когда про нее так говорили.

Как только мужчины вышли из комнаты, она вскочила с кровати, ополоснула водой лицо и надела туфли. Какое блаженство, что можно потянуться и размять мышцы. Она провела в кровати два дня, а ей никогда еще не приходилось бездействовать так долго.

Каролина постаралась привести себя в порядок, хотя это было непросто, учитывая, что она уже четыре дня носила одно платье. Белье сильно помялось, но выглядело достаточно чистым. Она заплела волосы в тугую косу и подошла к двери, которая оказалась незапертой. Без труда найдя лестницу, Каролина проворно сбежала вниз.

– Куда-нибудь собираетесь?

Она испуганно подняла глаза. Небрежно прислонясь к стене и скрестив руки на груди, в холле стоял Блейк.

– Чай, – прошептала она. – Вы сказали, я могу выпить чаю.

– Я? – протянул Блейк.

– Если нет, то я уверена, что вы думали об этом.

Его губы против воли расплылись в улыбке.

– А вы за словом в карман не лезете.

Она деланно поклонилась.

– Я столько дней не говорила.

– Не язвите, мисс Трент. Мое терпение не бесконечно.

– А я было подумала, что оно уже кончилось, – возразила она. – Кстати, если я зову вас Блейк, можете называть меня Каролина.

– Каролина. Это имя идет тебе больше, чем Карлотта.

– Забудем об этом. Во мне нет ни капли испанской крови. Совсем немножко французской, – добавила она, зная, что это лишнее, но не в силах остановиться.

– Ты понимаешь, что сорвала выполнение важного задания?

– Смею вас уверить, я не собиралась этого делать.

– Конечно, но факт остается фактом, и теперь тебе придется исправлять ошибки.

– Если исправление ошибок приведет к тому, что Оливер просидит остаток дней в тюрьме, можете полностью на меня положиться.

– Тюрьмы для него маловато. А виселица будет в самый раз.

Каролина проглотила подступивший к горлу комок и отвела глаза, внезапно поняв, что ее помощь этим мужчинам может означать для Оливера смерть. Конечно, она ненавидела его, но ей не хотелось становиться причиной чьей-то гибели.

– Придется отбросить сантименты, – произнес Блейк.

Она в ужасе подняла глаза. Неужели на ее лице так легко прочитать мысли?

– Как вы узнали, о чем я подумала?

Он пожал плечами.

– Каждому человеку с совестью приходится решать эту проблему, когда он впервые сталкивается с ней.

– Правда?

– Конечно. Но я быстро это преодолел.

– Что же случилось?

Он приподнял бровь.

– Ты задаешь много вопросов.

– По крайней мере вдвое меньше, чем вы, – парировала Каролина.

– У меня по роду деятельности есть право задавать их.

– Это было связано с гибелью вашей невесты?

Он столь свирепо посмотрел на Каролину, что она была вынуждена отвести взгляд.

– Я не то хотела сказать, – промямлила она.

– Никогда больше не упоминай о ней.

Эти слова прозвучали столь зловеще, что Каролина невольно сделала шаг назад.

– Простите, – прошептала она.

– За что?

– Не знаю, – ответила она, не решаясь упомянуть о его невесте. – За то, что заставила вас страдать.

Блейк с любопытством посмотрел на нее. Она казалась искренней, и это удивляло его. Но прежде чем он придумал, что сказать, в холл вошел маркиз.

– Интересно, Рейвенскрофт, – сказал Джеймс, – тебе не кажется, что стоит нанять еще нескольких слуг?

При виде элегантно одетого маркиза Ривердейла, держащего в руках поднос с чаем, Блейк с трудом удержался от улыбки.

– Если бы сумел найти таких, которые бы не болтали лишнего, я нанял бы их тут же. Хотя, как только я закончу службу в военном министерстве, это качество перестанет быть таким важным.

– Ты все еще решительно настроен уйти?

– И ты еще спрашиваешь!

– Я думаю, это означает «да», – сказал Джеймс Каролине. – Хотя с Рейвенскрофтом ни в чем нельзя быть уверенным. У него ужасная привычка отвечать вопросом на вопрос.

– Да, я заметила, – ответила Каролина.

Блейк сделал шаг вперед.

– Джеймс!

– Что, Блейк?

– Заткнись!

Джеймс усмехнулся.

– Мисс Трент, почему бы нам не удалиться в гостиную? Чай подлечит ваше горло. И как только вы сможете говорить, мы придумаем, что с вами делать.

Каролина последовала за Джеймсом, а Блейк на мгновение прикрыл глаза, слушая, как она хрипло отвечает маркизу:

– Зовите меня Каролина. Я уже попросила об этом мистера Рейвенскрофта.

Немного помедлив, Блейк последовал за ними. Он пытался собраться с мыслями, хотя это было непросто. Он почувствовал несказанное облегчение, когда оказалось, что Карлотта де Леон вовсе не Карлотта де Леон.

Каролина. Ее зовут Каролина. Каролина Трент. Значит, он воспылал желанием не к предательнице.

Блейк с отвращением тряхнул головой. Можно подумать, все дело было только в этом. Как им теперь с ней поступить, черт побери? Каролина Трент умна, очень умна. Это совершенно ясно. И она достаточно ненавидит Оливера Пруитта, чтобы помочь им уличить его в измене. В конце концов Пруитт велел сыну изнасиловать ее. Вряд ли такое можно забыть.

Самое простое – оставить ее здесь, в Сикрест-Мэнор. Она наверняка знает о Пруитте многое, что можно использовать против него. Сомнительно, чтобы она была в курсе всех его дел, но умелые расспросы, на которые они с Джеймсом мастера, возможно, позволят вытащить из нее подробности. Она и сама не подозревает, что знает их. Во всяком случае, она сможет нарисовать им план Пруитт-Холла – бесценные сведения на случай, если им с Джеймсом понадобится проникнуть в него.

Но если она может оказать им помощь, почему он не решается предложить ей остаться?

Блейк знал ответ. Но не хотел заглядывать в свою душу слишком глубоко.

Проклиная себя за трусость, он повернулся и направился к выходу. Нужно подумать на свежем воздухе.

– Как ты думаешь, чем занят наш лучший друг Блейк? – спросил Джеймс, наливая чай.

Услышав его слова, Каролина подняла глаза.

– Вообще-то он мне не лучший друг, – ответила она.

– Но я бы не назвал его твоим врагом.

– Конечно, нет. Просто мне кажется, что друг не стал бы привязывать друга к спинке кровати.

Джеймс чуть не поперхнулся.

– Каролина, ты не представляешь, что могут друзья.

– Это вопрос спорный, – ответила она, глядя в окно. – Он вышел погулять.

– Что? – Джеймс вскочил с дивана и подошел к окну. – Проклятый трус!

– Вряд ли он меня боится, – пошутила Каролина.

Джеймс повернул голову и посмотрел на нее так пристально, что Каролине стало не по себе.

– Как знать, – задумчиво произнес он.

– Милорд?

Джеймс тряхнул головой, словно стараясь избавиться от ненужных мыслей, но не отвел взгляда.

– Я сказал, чтобы ты звала меня Джеймс. – Он загадочно улыбнулся и добавил: – Или «милый друг», если Джеймс кажется тебе слишком фамильярным.

– Оба обращения слишком фамильярны, и вы это отлично знаете, – заметила Каролина. – Но, учитывая мое нелепое положение в этом доме, видимо, глупо тратить силы на такую ерунду.

– Ты удивительно разумная женщина, – с улыбкой произнес Джеймс. – Лучшая представительница своего рода.

– Что в этом удивительного – ведь мой отец занимался торговлей, – съязвила она. – А для этого нужно быть очень умным.

– О да, конечно. Торговля. Хорошо, что напомнила. А чем он торговал?

– Лесом.

– Понятно. Ты, должно быть, выросла на побережье?

– Да. Я жила в Портсмуте, пока… Почему вы на меня так странно смотрите?

– Прости, разве я смотрю?

– Да, – решительно ответила Каролина.

– Просто ты напомнила мне одного человека, которого я когда-то знал. Не лицом. И даже не манерами. Это скорее… – Он посмотрел вверх, словно в поиске подходящего слова. – Скорее внутреннее сходство, если таковое существует.

– О, – ответила Каролина, не придумав ничего более умного. – Понятно. Надеюсь, она была хорошенькой?

– О да. Самая лучшая. Но не обращай внимания. – Джеймс отошел от окна и сел на стул возле нее. – Я много раздумывал над нашей ситуацией.

Каролина отпила чай.

– Правда?

– Да. Я думаю, ты должна остаться здесь.

– У меня нет никаких возражений.

– И ты не беспокоишься за свою репутацию?

Каролина пожала плечами.

– Вы сами сказали, что я очень разумна. Мистер Рейвенскрофт уже говорил, что его слуги лишнего не болтают. А я могу либо остаться, либо вернуться к Оливеру. Другого выбора у меня…

– Да это и не выбор, – прервал ее Джеймс, – если только ты не собралась замуж за его сына-недоумка.

Каролина решительно закивала.

– Конечно, я могу вернуться к своему первоначальному плану.

– А в чем он состоял?

– Я хотела найти место в гостинице.

– Не слишком безопасное занятие для одинокой женщины.

– Я знаю, – согласилась Каролина, – но у меня правда нет выбора.

Джеймс задумчиво потер подбородок.

– Здесь, в Сикрест-Мэнор, ты будешь в безопасности. Конечно, мы не собираемся возвращать тебя Пруитту.

– Мистер Рейвенскрофт еще не разрешил мне остаться, – напомнила ему Каролина. – А это его дом.

– Разрешит.

Каролина подумала, что Джеймс чересчур уверен. Правда, он не знает о поцелуе. А Блейку, похоже, совсем не нравится, что она может остаться здесь.

Внезапно Джеймс повернулся и посмотрел ей в глаза.

– Мы хотим, чтобы ты помогла нам посадить за решетку своего опекуна.

– Да, мистер Рейвенскрофт говорил об этом.

– А он не говорил тебе, чтобы ты звала его Блейком?

– Говорил, но мне это кажется слишком…

Интимным. Слово готово было сорваться у нее с языка, и перед ее внутренним взором появилось лицо Блейка. Темные брови, чуть выступающие скулы, улыбка, которая редко появлялась… о, но зато когда она появлялась…

Каролина смутилась при воспоминании о том, как от одной из его улыбок у нее закружилась голова.

А его поцелуй! Боже, она думала, что сойдет с ума. Он прижался к ней, и она словно остолбенела, завороженная его взглядом из-под полуопущенных век. Если бы он не назвал ее Карлоттой, один Бог знает, что бы она могла ему позволить.

Но самое удивительное состояло в том, что ему тоже понравился их поцелуй. Перси всегда говорил, что она входит в тройку самых некрасивых девушек Гэмпшира, но Перси дурак, и ему нравились только грудастые блондинки…

– Каролина?

Она подняла глаза.

Губы Джеймса изогнулись в насмешливой улыбке.

– Ты витаешь в облаках.

– О, простите меня, я только хотела сказать, что мистер… э… я имела в виду Блейк уже говорил мне, чтобы я помогла вам арестовать Оливера. Должна признаться, я в замешательстве от мысли, что он отправится на виселицу при моем участии, но если, как вы говорите, он замешан в шпионаже…

– Да, я в этом уверен. – Джеймс едва заметно улыбнулся. – Каролина Трент, ты не только разумная девушка, но и настоящая патриотка. Просто подарок.

Если бы Блейк думал так же!

Она поставила чашку на поднос. Ей не нравилось, куда заводят ее мысли при воспоминании о Блейке Рейвенскрофте.

– А, смотри, – произнес Джеймс, внезапно поднимаясь. – Наш странствующий хозяин вернулся.

– Простите, что?

Джеймс указал на окно.

– Кажется, он передумал. Может, он решил, что наша компания на самом деле не так плоха?

– Или, возможно, начался дождь, – возразила Каролина. – Он уже накрапывал.

– Так и есть. Мать-природа на нашей стороне.

Минуту спустя Блейк с мокрыми волосами вошел в гостиную.

– Ривердейл, – сказал он. – Я думал о ней.

– Она в комнате, – сухо произнесла Каролина.

Если Блейк и слышал ее, то сделал вид, что не заметил.

– Ей придется уехать.

Прежде чем Каролина успела возразить, Джеймс скрестил руки на груди и сказал:

– Я не согласен. Категорически.

– Это слишком опасно. Я не хочу, чтобы женщины рисковали жизнью.

Каролина не знала, обижаться или чувствовать себя польщенной, но, поразмыслив, решила обидеться. Его заявление происходит скорее от невысокого мнения о женщинах, чем от заботы о ней.

– Вы не думаете, что этот вопрос решать мне? – спросила она.

– Нет, – ответил Блейк, дав понять наконец, что знает о ее присутствии.

– Блейк бывает очень заботлив с женщинами, – сказал Джеймс.

– Я не хочу, чтобы ее убили, – отрезал Блейк, метнув на друга сердитый взгляд.

– Ее не убьют, – возразил Джеймс.

– Откуда ты знаешь? – сурово спросил Блейк.

Джеймс сдавленно рассмеялся:

– Потому что, мой дорогой мальчик, я уверен, ты этого не допустишь.

– Не смотри на меня свысока! – повысил голос Блейк.

– Извини за «дорогого мальчика», но ты ведь знаешь, что я говорю правду.

– Может, вы объясните мне, о чем идет речь? Меня это, видимо, тоже касается, – с вызовом произнесла Каролина, переводя взгляд с одного на другого.

– Нет, – коротко ответил Блейк, глядя поверх ее головы.

Что он собирается с ней сделать, черт возьми? Оставаться здесь для нее слишком опасно. Он должен позаботиться, чтобы она уехала, пока не поздно.

Но она уже разбудила в нем те чувства, о которых он предпочел бы забыть. И причина, по которой он не хотел, чтобы она оставалась, была проста. Она пугала его. Он потратил слишком много душевных сил, чтобы держаться подальше от женщин, которые пробуждают в нем что-либо, кроме похоти или скуки.

А Каролина умна. Находчива. Чертовски привлекательна. Ей нельзя приближаться к Сикрест-Мэнор ближе чем на десять миль. Но что делать, если она уже перевернула все его мысли?

– А, дьявол, – произнес он наконец, – пусть остается. Но я хочу, чтобы вы оба знали, что я был против.

– Ты дал это ясно понять, – с ухмылкой произнес Джеймс.

Блейк пропустил его слова мимо ушей и бросил взгляд на Каролину. Зря. Она улыбалась ему – правда улыбалась, отчего ее лицо светилось, как звезда в ночном небе. Она выглядела такой милой и привлекательной, такой…

Блейк выругался про себя. Он знал, что совершает громадную ошибку. Она улыбалась так, словно намеревалась согреть самые потаенные уголки его сердца.

Господи, она пугает его.