Текст книги "Виноградные грезы. Обрести и сохранить"

Господи…

– Люблю тебя. – Она спустила ноги на пол, и я обнял их. – Только тебя.

– Встань, пожалуйста, – сипло попросила Ари.

Она не гнала меня, не кричала, не бросала обидные слова. Не была мной. Она лишь слабо улыбнулась, закатала рукав и встала. Я тоже вскочил.

Пусть эта история сблизит нас. Клянусь, я отпущу Аарона. И не усомнюсь в Аристель. А она обязательно расскажет мне о жизни до меня, и все будет хорошо…

– …Что это такое? – Я держал Ари за руку, мгновение назад крепко сжимая ладонь, а сейчас смотрел на вздутую вену в сгибе локтя: разорвался сосуд, рухнули мои надежды. – Ты кололась?

Перевел глаза на ее лицо и увидел только профиль – Ари отвернулась, кусая губы. Она ответила ровно, без эмоций:

– Ты ушел. Мне было плохо. Не пропадать же добру. Могла нюхнуть, но так ярче.

– Больная совсем?! – заорал я, отпрянув. Все встало на свои места – и ее спокойствие, и ее отстраненность. – Ты забыла, через что нам пришлось пройти, чтобы ты оставила наркотики?!

– Нам? – передразнила она. Повернулась, смотрела с вызовом. – Ты все равно сделал это снова.

Обескураженный, я не понимал, о чем она говорит, и Ари тихо пояснила:

– Предал меня.

– Какая разница, что я сделал?! – Воздуха чересчур много, я давился, кашлял. – Речь идет о твоем здоровье! О твоей жизни! ТЫ начала это! Я правильно сделал, что не поверил, потому что я, черт возьми, оказался прав!

– Заткнись! – крикнула Ари. Она всхлипнула и закрыла лицо.

Видимо, наркотики прекратили действие, и вернулась настоящая Ари – истеричная, слабая. И просто дура.

– Ты клялась мне! – Схватив пульт от телевизора, я кинул его в стол. Мой крик смешался со звоном стекла: – Клялась!

Ари

Стивен громил комнату, а я сидела, запустив руки в волосы, и боялась дышать. Он любил меня. И я любила его.

– Эгоистка!

– Убирайся, – попросила, свернувшись клубочком на диване.

Знобило. Догнаться бы. Я стучала зубами и утирала слезы.

Плохо не только от окончания прихода, но и от ощущения дежавю: ярость Рэтбоуна напоминала поведение Карлоса. Я боялась, что он, мой Стив, не совладает с собой на этот раз. Вероятно, я заслужила. Наверное, я правда ужасна. Не смогла вписаться в его мир. Мечтала быть с ним, с обычным человеком, но он всегда больше, чем Стив, он – Стивен Рэтбоун. Моя любовь однажды наскучила ему, поэтому он пошел на измену, выбрав этот легкий способ выкинуть меня из своей жизни. Ему надоело вновь. Повторим сценарий, незачем выдумывать что-то новое. Лучший вариант, как расстаться с надоедливой девушкой… простите, фанаткой.

– Уходи.

– Хочешь, чтобы я ушел? – уточнил Стивен. Его грудная клетка вздымалась под тяжестью сбитого дыхания. Он слышал только себя, не пытался понять причину, по которой я приняла наркотик, да и таким образом, чтобы он увидел. – Мне уйти, Ари?!

– Да. Да, я хочу, чтобы ты ушел!

– После всего? Я спас тебя! Я вытащил тебя со дна! – То ли от бессилия перед ситуацией, то ли от задетого самолюбия он активно жестикулировал и давился возмущением.

– Ты предал меня. – Слова давались тяжело, но я старалась говорить ровно. Воспоминания о минутах, когда увидела злосчастные фото, стояли комом в горле. – Ты снова меня предал.

– Много сил было положено на твое отвыкание. И зря! Все было зря!

– Уходи.

Он буравил меня взглядом.

Невероятно, да? Девчонка, которую спас, ради которой ломал свою звездную натуру, эта девчонка не хочет прощать «ошибку».

Столько часов у меня было на то, чтобы выплакать боль, умереть и воскреснуть. Я вымотана, а он продолжал кричать:

– Думаешь, дело в наркоте? В том, что я не поверил… Дело не в этом. Не только, Аристель! Недоверие… Ты не рассказала мне, почему уехала из России, ты так и не доверилась мне по-настоящему!

– Как вижу, правильно сделала.

В стену полетела ваза. Разбилась. Прекрасная иллюстрация наших больных отношений.

Рэтбоун поломал немного вещей в гостиной, надеясь вывести меня, но я была пуста и разбита, как чертова ваза. Плечи обдало холодом, когда Стивен открыл входную дверь, чтобы уйти. В этот раз навсегда?

Дверь захлопнулась, но мне по-прежнему было холодно.

В спальне – следы преступления: тарелка, пятна порошка, игла.

Упав на постель, я разрушила пальцами укладку и расстегнула юбку, избавляясь от одежды. Мне теперь не для кого быть красивой.

Он убил нашу любовь. Мы все разрушили. Я все потеряла.

Утром я проснулась с хрупкой надеждой. Птичкой в клетке трепетала мысль: обойдется. Стивен одумается и поверит мне.

Час, два. Ногти сгрызла под корень. В ванной аптечка, хотела взять пару таблеток аспирина, но увидела шприцы в прозрачной упаковке. Стив вводил обезболивающее, когда ныло запястье от долгой игры на гитаре. Этого не случалось месяца два, шприцы лежали без дела. Я сглотнула отчего-то кислую слюну. Вот спусковой крючок – шприцы с тонкими, блестящими иглами. А Стивена рядом нет…

Минус на минус дает плюс, и через минуту я рвала упаковку с яростью голодного зверя. Пальцы не слушались, в горле пересохло. Пакетик лежал там, где Стивен его бросил – на тумбочке. От ванной до спальни идти семь шагов. Я задержала дыхание. Пара движений – тепло растеклось по телу.

Спустя минуту блаженства я поняла, что натворила. Я нарушила обещание. Как клептоманка – не сдержалась и совершила кражу. Но чувство вины быстро исчезло. Энергия пульсировала по венам. Настроение подлетело до небес. Разбитость волшебным образом пропала.

Вскочив, я подошла к шкафу: нарядилась в красивую одежду, сделала укладку, накрасилась. Я такая симпатичная! Девушка, достойная быть со Стивеном Рэтбоуном. Вот бы он вернулся сейчас, я буду восхитительной любовницей. Его нет. Подожду! Напеку кексов, накрою стол. Крутилась у плиты, танцевала под музыку в моей голове. Смеялась и подпрыгивала. Для кексов не хватает изюма, и я спустилась в супермаркет.

Улыбалась прохожим, отправляла им воздушные поцелуи. Подошла к кассе. Взгляд скользил по ярким упаковкам конфет. Ждала свою очередь, и вдруг телефон пиликнул. Стивен проснулся! Я разблокировала экран. Замерла. Увидела знакомую, нет, любимую фамилию, и наркотик съехал, словно поезд с рельс, с моих вен. Всматриваясь в фотографии от портала-TMZ[15]15
  Американский интернет-портал о мире шоу-бизнеса.


[Закрыть], я не стала покупать изюм.

В квартире пахло мукой и сахаром, но я уже не хотела готовить. И не хотела, чтобы Стивен возвращался. Не больно – я во власти Neon Cloud. Но и не весело. Топливо кончилось. Тремор в пальцах. Я налила какао в кружку и прошла в гостиную. Разглядывала фото. Снова и снова. Опять и опять.

«Милая? Ты дома?»

Птичка не выбралась из клетки. Не обошлось.

Я проснулась через несколько часов и потерла опухшие глаза. На улице уже стемнело. Мысль – «А вдруг все было плохим сном?» – разбилась о реальность. Вена на сгибе локтя опухла. К черту, лучше нюхну. Я умная девочка, я разделила порцию. Знала, Стив не простит «маленькой оплошности». Специально воспользовалась иглой – чтобы он увидел, чтобы не только я ощутила груз предательства.

Завязав волосы в хвост, я высыпала содержимое пакетика на тумбочку и собиралась отключиться от реальности.

Дзинь!

От неожиданности я смахнула Neon Cloud. Мать твою! Я упала на колени и начала собирать крупинки по паркету. Нет, нет… А в дверь звонили. Настойчиво, решительно. Стивен уже остыл? Мы оба погорячились. Да, я видела фото, но… вдруг он все-таки не соврал мне? В груди дрогнуло сердце, теплом отдаваясь в кончиках пальцев. И ради него я бы попробовала вновь завязать. Я приняла от злости, от боли…

Дзинь! Дзинь!

Иду, Стив. Иду! Я накинула спортивный костюм и вышла из спальни.

– Стивен?

– Не угадала, малышка Ари.

Глава 6

Надменный враг любви, гордец суровый, в ком,

Казалось, пробудить немыслимо участье,

Глухой к мольбам, к слезам, живой пример бесстрастья,

Жестокосердный тигр, – осилен, прируче́н.

© Жан Расин, «Федра»

Ари

Рядом с Джерадом я – мушка в логове паука. Он мог прихлопнуть меня метким ударом хлесткой фразы. Но сейчас его лицо казалось бледнее обычного, а изгиб тонких губ едва напоминал улыбку.

Уставший, словно не спал несколько ночей, Джерад прислонился к дверному косяку. Скулы впалые, под глазами тени. Русые волосы в беспорядке. Одна ладонь спрятана в кармане потертых джинсов, вторая – за спиной. На нем кожаная куртка, толстовка с «Микки-Маусом», черные «Конверсы». Он вполне… безобидный.

– Не очень презентабельно выгляжу? – Потряс краем толстовки, и я увидела под ней белую футболку. – Угадал?

Только Джерад Андерсон мог начать диалог с себя любимого. Стоп. Меня кроет? Гитарист Grape Dreams не мог быть здесь. Для чего? Между нами всегда искрилось напряжение. Его снисходительность, мое недоверие.

– Пришел позлорадствовать?

– Думал, обрадуешься старому приятелю.

Приятелю? Он смеется?

– Виноват. Не приятелю… Знакомому. – Улыбка стала шире, показывая ровные белые зубы и ямочку на левой щеке. Складкой на высоком лбу мелькнула грусть. Или мне показалось. С чего ему сожалеть, что мы не стали друзьями? Помню, как он радовался, когда я исчезла, и его равнодушие, когда вернулась.

Шлейфом аромат морского бриза: Джерад обогнул меня, чтобы пройти в коридор. Так сильно выбила его наглость, поэтому я не возразила.

Джерад достал из-за спины бутылку красного вина:

– С новосельем. Лучше поздно, чем никогда, верно?

Эм… Я в параллельной вселенной? Дружу с врагом? Пью с ним вино? Раздражение граничило с любопытством.

– Зачем пришел, Андерсон?

– Ари… – Он отсалютовал бутылкой. – Зови по имени, не чужие люди. И… отлично выглядишь.

Я глянула в зеркало: синяки под красными от слез глазами, опухшее лицо со следами от подушки, сероватая кожа, волосы неаккуратно торчат из хвоста. М-да. «Отлично».

– Спасибо, что позволила войти.

– Ты не спрашивал.

– Верно, не спрашивал. – Он задумчиво посмотрел за мою спину.

Искал Стивена? Я обернулась. Вспомнила, что Стивена тут нет. И если Джерад что-то задумал, никто мне не поможет.

– Уходи. Нам не о чем говорить.

Андерсон перевел глаза на меня. Глубоко посаженные, они будто покрыты зеленой тиной. И где-то там прячется озеро…

Я скептически хмыкнула. Обида от предательства туманит мозг. Не надо искать намеков там, где их нет. Для Джерада Андерсона я наивная девочка-фанатка-которая-портила-ему-карьеру.

– Ари? Ты здесь?

– Не боишься, что Стивен придет?

Джерад ухмыльнулся:

– Мы разговариваем, да? Стив не настолько ослеплен ревностью, правда? Ревновать тебя ко мне… Ему и в голову не придет, верно?

Я неопределенно пожала плечами. Надо сменить тему:

– Пару дней назад ко мне приходила Асоль и рыдала из-за тебя.

Андерсон стиснул горлышко закрытой бутылки. Чувство вины? Разве он способен на подобное? Я добавила увереннее:

– Теперь пришел ты. Поговорим о моей подруге? Она любит итальянскую еду…

– Нет. Я здесь не ради Асоль. – Поджал губы. Без того тонкие, они исчезли с его гладко выбритого лица. Он вновь приоткрыл рот: – Пойдем на кухню? – Джерад указал на вино. – Не бойся меня.

Легко сказать, больной ублюдок! Я последовала за ним. Откуда он знает расположение комнат?.. Ах да, он трахал Асоль в моей гостиной! Злость рокотала внутри. Я быстрее Джерада попала на кухню и села на дальний стул. Скрестила руки на груди и со всей язвительностью выпалила:

– Ну и?

– Минуту. Отходил в туалет. – Джерад кинул куртку на спинку стула, взял из ящика штопор, а бокалы отыскал в одном из шкафчиков. Невоспитанный сукин сын. Я наблюдала, как он откупорил вино и разлил по бокалам. – Будешь?

– Какая разница? Ты уже налил.

Он коротко рассмеялся моей дерзости, и это придало сил. Да-да, я могу выпускать когти. Тебе не увидеть снова, как Аристель убегает в слезах.

Джерад передал бокал, и я случайно коснулась его пальцев – горячие. Пальцы Стивена ледяные. В горле пересохло. Я поспешно сделала глоток из бокала. Стивен. Где он? А что делаю я? Пью вино с врагом. Тревога стальной проволокой стиснула ребра.

– Если ты подсыпал мне что-то…

– Малышка Ари. – Джерад склонил голову. Алое вино окрасило его губы в бледно-малиновый цвет. – Ничего плохого я не задумал, клянусь.

Грош цена его клятвам! Но я заинтригована. Посмотрим, что он скажет.

– Хочу поговорить о том вечере… – Андерсон запнулся и повертел бокал, – когда ты и Стивен расстались на моей вилле.

Из легких выбило весь воздух. Я выпалила:

– Чувствуешь себя виноватым? Не утруждайся.

Хватило одного воспоминания о вечеринке, чтобы ненависть вновь стала резкой и яркой, как вспышка от фотоаппарата в полной темноте.

– Отчасти да, чувствую, – последовал ответ. – Я позвал Синди…

Узнаю Джерада. Копается в мерзких подробностях, смакует, злорадствует. Пришел напомнить: я была дурой, дурой и осталась. Стивен вновь бросил меня ради красивой куклы.

Я допила вино и со звоном поставила бокал.

– Чего ты хочешь, Джерад? Прощения?

– В тот вечер… – Он поставил бокал и начал водить по горлышку пальцем. Нервничает? – Я признал, что влюбился.

Его пауза – гулкий удар моего сердца. Не скажет ведь он…

– Когда пригласил тебя на танец, помнишь?

Играла медленная песня… Он протянул мне ладонь…

– Ты отказала, – с болью, но без упрека. Джерад задумчиво ударил пальцами по губам. – Я ощутил тогда… Вернее, я и раньше… что-то. Чувствовал. Но тогда… сильно. – Он опустил голову, неловко рассмеялся. – Как мне, черт побери, стало страшно. Я не мог пойти на поводу у чувств. Стивен – романтик, но я… Я! Я никогда бы не подставил группу. Да и если… Ты бы не ответила взаимностью, а я бы потерял все – и группу, и друга, и тебя. – Джерад замолчал. Стиснул ладони в замок. Слова давались ему с трудом, а когда он поднял глаза, те до краев были наполнены страданиями. Никакой морской тины – кристально чистая, изумрудная вода. – Мне казалось, если ты уйдешь, все будет как раньше. Но стало хуже. И я убедил Стивена найти тебя, чтобы издалека любоваться…

Джерад протянул руку и накрыл мою ладонь. Я верила ему? Столько эмоций от эгоистичного циника я ни разу не видела. В голове неразбериха.

– Я причинил тебе много боли, Ари, это правда. Я хотел, чтобы ты ушла. Бежала без оглядки. От Стивена, а значит, от меня.

«Я умею любить».

«Он любит другую».

– Ты вернулся! – Отдернув руку, я отъехала на стуле. Ножки скрипнули, и я поморщилась. – Мы могли стать друзьями! А вместо того… Ты выбрал Асоль. И разбил ей сердце!

– Да, – кивнул. Отвергнутую руку он сжал в кулак и прислонил ко рту. Вновь рассмеялся, и смех – контраст со сведенными бровями. Джерад резко хлопнул в ладоши. – Подловила! Не смог забыть тебя, а также смотреть на страдания Стивена, поэтому помог. Знаешь, я эмпатичный человек…

– И праведный, как Дева Мария.

Он дернулся, будто я всадила ему в бок нож.

– Показываю эту сторону не всем подряд. – Вдруг Джерад стушевался. Он вылил в бокалы остатки вина, а уронив пару капель на стол, торопливо вытер рукавом толстовки.

Верующий католик?

– Извини, если задела…

– Мне очень не хотелось тобой делиться. – Он пригубил из бокала, смаковал и вино, и слова. – Мы не могли продолжать, верно? Рано или поздно пришлось бы раскрыть карты.

Со стороны он казался сумасшедшим и нес бред. Но я поняла все.

– Ты был моим клиентом? Правду, Джерад.

Каплями пота на его лбу блеснуло замешательство. Соблазн все отрицать наверняка огромен, но Джерад ссутулился, будто пойман в ловушку. Когда он снял маски, читать его эмоции оказалось легко.

Джерад кивнул. А в моих легких закончился воздух. Облегчение – интуиция не обманула! Ужас – это он… он…

– Это был ты, – сказала на выдохе. Дотронулась до бедер – там вспыхнули воспоминания о его шлепках. – Ты приходил… и бил меня.

Он снова кивнул. Коротко. Поверженно.

Я втянула носом воздух:

– Зачем ты так поступал?

– С тобой? Или со Стивеном? – Легкая улыбка коснулась сухих губ. Очередная маска Джерада Андерсона. Маска… Он и в темной комнате носил маску. Сильнее намека не придумать.

– Со мной.

– Тебе нравилось? – Он встал, пересек кухню, наклонился и зашептал мне на ухо, как Змей-искуситель: – Ты красиво стонала…

Да. Казалось, я заслуживаю подобного отношения. Рядом не было Стивена, который показал бы мне искренность и заботу. Стивен… Боль уколола под ребра. Он показал мне искренность, заботу и разбитое сердце.

– Мне нужны были деньги, – произнесла я сквозь зубы.

– Или ты оценила нежную жестокость? – Он опалил дыханием мочку уха. – Ари, я не насильник и никогда бы не взял тебя силой. Моя тьма тебе понравилась. Признай. Мы похожи сильнее, чем ты думаешь…

Я вскинула руку, но Джерад успел перехватить запястье, и ладонь не долетела до его щеки. Я отпрянула:

– Убирайся в ад.

Он выпрямился, а следом наклонился, чтобы я в мельчайших деталях рассмотрела царапины от бритья на его лице. Джерад подначивал:

– Давай, бей. Пусть тебе станет легче. Пусть проще будет убедить себя, что ты миленькая иностранка. Солнечный свет, – передразнил он. – Ари, ты больше, чем кажется Стивену. Ты сильнее, чем думаешь. Ты достойна…

– Тебя?

Джерад выпрямился и присвистнул. Оценил дерзкий выпад. Удивительно, Джерад Андерсон меня не пугал, и то, что он способен на грубые прелюдии, напротив, обрело какой-то смысл. Я узнала его. Мужчина в черной шелковой рубашке, в приват-комнате. Он видел друга с девушкой, которую тайно любит. И приходилось прятаться за масками, совершать отвратительные поступки. А я осуждала его, не зная всей истории. Не предполагая, что эгоизм, цинизм, жестокость – все от бессилия, от недостатка любви. Сломленным людям нужны такие же.

– Я узнал от Марти, что Стив не придет на репетицию, и видел фото с той моделью. Я долго ждал, не лез, я презираю себя за все, что происходит в моем сердце, но… Я приехал сюда, как мальчишка. – Джерад прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Вновь посмотрел на меня, словно не видел ничего прекраснее, и выдохнул: – Я люблю тебя, малышка Ари.

Чтобы усидеть, пришлось вцепиться в стул. Джерад Андерсон признался мне в любви. Лучший друг Стивена Рэтбоуна признался мне в любви. Он годами обманывал Стивена. Он месяцами обманывал Асоль.

– Это подло. – Я обняла плечи руками. – Он твой друг.

– Вы расстались, разве нет?

Я промолчала. Где сейчас Стивен? Да, наверное, мы расстались.

– Влюбленные не соблюдают правил. – Хриплый голос Джерада источал трепетную ласку и ревностную грусть.

Стивен уехал к Софи? Он забыл обо мне?

– Я не любил Асоль. – Джерад говорил без всякого раскаяния. – И был с ней, только чтобы быть рядом с тобой. Я использовал ее, а любил тебя. Она была рядом, а ты – недоступна.

В другой момент это взбесило бы. Я говорила! Я предупреждала! Но я – пустой сосуд. Предательство Стивена забрало все силы. На чужую боль их не осталось. Изнеможденная, я потерла виски.

– Значит, Стивен играл со мной, пока Софи Штерн в Нью-Йорке?

– Не знаю. Может, играл.

Вот оно что. Красавица-модель не в городе, и он использовал бывшую фанатку. Развлекался, изображал героя. Для такой идиотки, как я, прокатило.

Джерад помог мне подняться. Я смотрела на него, запрокинув голову: очень высокий… худой. Совсем не Стивен. И я поверила в слова Джерада. Для чего ему притворяться? Какой смысл? Мы все разрушили сами. Рэтбоун все разрушил. Я вытерла слезы, не позволив им скатиться по щекам. «Собери осколки моего сердца», – умоляла взглядом. И Джерад крепко обнял меня. Зашептал в волосы:

– Я счастлив признаться, Ари. «Ведь я прошу одного, прошу права надеяться, мучиться, как теперь; но если и этого нельзя, велите мне исчезнуть, и я исчезну. Вы не будете видеть меня, если мое присутствие тяжело вам…»[16]16
  «Анна Каренина», Лев Толстой.


[Закрыть]

Поступок Стивена вырвал с корнем мою способность сопереживать, и я смотрела на несчастного влюбленного. За что над нами посмеялась судьба?

Принять Neon Cloud – вот о чем я думала.

– Можно поцеловать тебя? – Шепот щекотал губы.

Джерад Андерсон о чем-то просит!

– Позволь, – дотронулся большим пальцем до моих губ, и они приоткрылись, – я так давно хотел тебя поцеловать.

Neon Cloud раскидан в спальне. Смогу насобирать на дозу?

– Прошу, Ари. – Джерад говорил и уже касался моих губ своими. – Всего один раз.

Манера Стивена – романтичность, плавно перетекающая в страсть – Джераду не знакома. Он ворвался языком в мой рот, как собственник. Горячие длинные пальцы стиснули подбородок, приподнимая мою голову. Я слабо ответила на поцелуй, и по телу заискрилась волна, осев горячим спазмом внизу живота. Этот парень точно знал, что делает. «А как он трахается, Ари!» – некстати вспомнились слова Асоль. Я застонала – возражала или требовала большего? Его руки воспламеняли: одна на моей талии, вторая – сжала волосы в кулак. Резинка соскользнула, и пряди рассыпались по моим плечам, скрыв нас темной завесой.

Джерад целовал, целовал… И я почти забыла, как больно в груди.

– Ари, получил твое сообщение. Признаю, погорячился. И ты тоже. Давай все спокойно обсудим. Ари?!

Бархатный голос… техасский акцент…

Стивен толкнул Джерада и сбил с ног. Накинулся и бил, высоко замахиваясь. Его кулак быстро окрасился в алый, костяшки разбиты.

– Дж… Джерад?

Стивен занес новый удар и застыл. Он не сразу увидел за ослепляющей яростью, что бил лучшего друга. Наверное, уже бывшего лучшего друга.

Джерад воспользовался моментом и скинул Стивена, потрогал челюсть и стер с подбородка кровь. Из носа сразу закапала новая.

– Какого хрена?! – заорал Рэтбоун.

В ответ – сиплый смех. Запрокинув голову, Андерсон спросил:

– Вернулся к любимой? Благородно! Или любимая в другом штате?

Эмоции Стивена менялись молниеносно: удивление, растерянность, гнев. Рэтбоун сидел на кухонном полу с растрепанными волосами, в застиранной кофте и синих джинсах. Таким он был в Сан-Диего. Влюбленный в фанатку рок-музыкант. Он приехал из дома?

Нет. Ностальгии меня не обмануть.

Я отошла к стене, надеясь слиться с белой поверхностью. Завязала волосы в хвост. Одернула майку. Механические движения. Все бы не зашло далеко, я уверена. Я бы смогла остановиться. Но лицо горело.

– На что намекаешь?! – Стивен вскочил. Указал в мою сторону: – Ари написала сообщение, что хочет поговорить. А ты… какого черта тут делаешь? Вздумал изнасиловать мою девчонку?!

– Я… – Губы плохо слушались. – Стив, я не писала никаких сообщений.

– Сообщение написал я, – признал Джерад.

«Отходил в туалет», – вспомнила его слова перед тем, как он пришел в кухню. Дурочка, которая не ставит пароль на телефон, – это я!

– Мы болтали с малышкой Ари, – Джерад задумался, – минут двадцать. Где ты был, Рэтбоун?

Андерсон встал и по-хозяйски пересек кухню. Подошел к Стивену, принюхался.

– Ты напивался, – сделал вывод. – Как банально.

Сколько лет их дружбе? Пять или больше. В голове Стивена, наверное, происходил сбой сильнее, чем у меня. И это могло привести к катастрофе.

– Прошу, – сказала я, непонятно к кому обращаясь. – Не надо.

– Мстила? – Рэтбоун криво улыбнулся. – За Софи, да?

– Стив!

– Закрой пасть, Джерад! – Очарование «Стивена из прошлого» испарилось. Он напоминал злого двойника. – С моим лучшим другом… Да, я недооценил твою обиду. Но я не делал того, в чем ты меня обвиняешь.

– Или трахнул кого-то понезаметнее, – встрял Джерад.

– Ты! – вновь накинулся на него Рэтбоун. – Все из-за тебя! Ублюдок! – Он схватил Андерсона за край толстовки. – Что ты ей сказал?!

– Правду.

Все случилось быстро: Стивен замахнулся и врезал Джераду в челюсть. Я вскрикнула. Не смотреть. Не смотреть! Страх подкатил к горлу волной слез. Стивен потерял контроль. И если в первый раз он не знал, кого бил, уподобляясь ревности, то сейчас им руководила злость. Мы оба его предали. Заслужил ли Стивен? «Я не делал того, в чем ты меня обвиняешь».

– Остановись, прошу тебя, – хотела крикнуть, но получился хрип.

Я скатилась вниз и закрыла уши. Остановись… остановись…

В бордель девчонка привела своего парня, и Карлос застал их вместе. Он избил того парня, взялся за девчонку. Я никогда ее больше не видела. Утром Майк вынес два черных пакета.

Стивен убьет нас?

– Ари. Ари!

Я отползла к стене, пряча лицо в ладонях. От рыданий болело горло. Я виновата! Я очень виновата перед тобой, Стивен!

Холодные пальцы коснулись плеча.

– Не трогай!

– Ари, извини. – Стивен сел передо мной, поспешно вытер окровавленные ладони о джинсы. – Извини, не бойся. Я не трону его. Тебя тоже не трону. Тихо, девочка моя… – Стив прижал к себе, и я вцепилась в его кофту. На мгновение удалось забыть обо всем произошедшем.

– Ну и придурок, – прозвучал саркастичный тон гитариста.

Я выглянула. Облегчение расслабило, и я едва не потеряла сознание. Живой! Почти невредимый. Толстовка в бурых пятнах, скулы опухли – будут гематомы, – а по всему лицу пятна крови.

– Рэтбоун, – Джерад сплюнул темно-розовую слюну, – ты думал, только ты можешь влюбиться в нее? Избранный? Гребаный Нео[17]17
  Отсылка к фильму «Матрица» (The Matrix), 1999.


[Закрыть]?

Тишина отзывалась в ушах гудением. Кухня – поле боя, и у нас недолгое перемирие. Джерад доковылял до столешницы, взял салфетки: заткнул ими ноздри и вытер под губой, но кровь уже засохла.

– Ты влюбился в… Ари? – Стивен медленно встал.

Его агрессия уступила замешательству, и я смогла вдохнуть. Но вдох получится рваным. Я далеко не прошла – упала на ближайший стул.

– Влюбился, Стив. Влюбился и дал тебе херовую кучу шансов быть с ней. Но, чувак, ты безнадежен.

Рэтбоун запустил руку в волосы, взъерошил темные пряди и сел на стул – рядом со мной. Бедром я касалась его бедра, плечом – плеча, и каждое прикосновение – колючая проволока.

– Ари, прими решение, – вдруг сказал Джерад. – Попробовать со мной? Или терпеть измены? Контроль? Недоверие? Быть фанаткой…

– Он манипулирует тобой! – В голосе Стивена звенело отчаяние. – Ты сама говорила! Он всегда и всеми манипулирует! А я… столько сделал. – Стив выругался. – Чтобы помочь тебе, чтобы мы…

– Она тебе ничего не должна. Спасатель.

– Замолчите! – Я оборвала их охрипшим голосом.

Странно вместо слов защиты в адрес друга слышать, как Стивен оскорбляет Джерада, а Джерад, напротив, пытается отгородить меня от давления. Но разве дело в Джераде?

Я встала напротив Стивена и, глядя ему в глаза, спросила:

– Ты был у Софи? Сейчас ты был у нее?

– Нет, она в Нью-Йорке.

Я рассмеялась:

– Жалко, наверное!

Стивен вскинул бровь. Не понимал, что не так? Или ему нечего скрывать? Знаю, что не будь здесь Джерада – я бы упала в объятия Стивена. Он казался искренним, несчастным… Я мысленно ударила себя. Он не поверил насчет наркотиков и, вероятно, изменил.

Стивен поднялся, и мы стояли вплотную друг к другу.

– Мне не нужна Софи. Ты знаешь это.

– Фотографии…

Не дал мне договорить. Обхватил ладонями мои щеки. Его изумруды тлели. Брови сведены у переносицы и приподняты. Руки дрожат. Любимый…

– Поверь, Ари. Я тебе верю.

– Почему пришел он? – Я указала на Джерада. – Почему он, а не ты? – Древесный аромат парфюма оттенял запах виски. – Точно. Были дела важнее. – Покусав щеку, ударила словами: – Представляешь, я чуть не приняла порошок. Опять. Но Джерад постучал в мою дверь. Я надеялась, это ты.

– Прости. – Стивен наклонился и оперся лбом о мой. – Я был дома, пил, спал… Мне нужно было подумать. Погасить эмоции.

– Чем ты лучше меня?! – Я отпрянула. Смех царапал горло – звонкий, неуместный. – И что собирался делать? Опять поехать к ней?

– А что собиралась сделать ты? Найти утешение в кровати человека, которого считала последним дерьмом? – ответно вспылил Стивен.

Стыд обжег шею, поднялся выше.

– Ари, мы исправим все.

– Уходи, Стив. Вы оба. – Я бросила взгляд на Джерада – он стоял в дверном проеме, сцепив руки за спиной. – Не хочу вас видеть.

Хочу отрубиться, забыть все.

– Где выход, вы знаете.

Стивен отшатнулся, словно я ударила его в грудь. Он боролся за нас, а я – нет? Мое сердце верило ему. Но я не могла связно мыслить. Не в состоянии. Я ведь помню, что в спальне ждет Neon Cloud.

– Поговорим, когда погашу эмоции.

Стив упрямо закачал головой – волосы ударили его по небритым скулам. Он даже не понял, что я ответила его словами. Он не осознавал ничего, кроме своей правды. Мы должны поговорить. Я обязана ему поверить. «Ари, прими решение».

– Ари, я не уйду! Я останусь, пока мы не поговорим!

– Стив… – начал Джерад.

– Заткнись, а то снова получишь в морду! – рявкнул на него Рэтбоун и обратился ко мне: – Выпроводи этого мудака, и все обсудим.

Присутствие Джерада Андерсона казалось иррациональным. А произошедшее не получалось оформить в мысли и тем более в слова. Гитарист Grape Dreams, чуть сутулясь, топтался у дверного проема, будто предлагал мне выбор: уйти или остаться. Стивен же был повсюду: в моей квартире, в моей голове, в моем сердце. Я задыхалась. Его много. Он решает за меня. Опять. Всегда?

Стивен дернулся в порыве подойти: шлейф его парфюма окутал кухню облаком. Стены давили. Я погибну здесь. Он не оставляет выбора.

– Джерад, увези меня. – Просьба наполнена горьким отчаянием и произвела эффект взрыва бомбы.

– Ари… – начал Стивен.

– Идем, – одновременно с ним сказал Джерад.

Они схлестнулись взглядами.

Нет, только не новая драка! Я встала между ними. Удушливая паника запустила пульс под двести. Вот бы стать невидимой. Но я словно на сцене, голая. Не знаю, куда деться. Стивен смотрел на меня безумными глазами. На что он теперь способен? Я всхлипнула.

Уйти. Уйти, уйти, уйти!

Я отвернулась и схватила Джерада за запястье – непривычно теплое:

– Умоляю, поехали!

Повторять не пришлось. Он смерил Стивена усталым взглядом, подхватил меня под локоть и увел в коридор. «Не оборачивайся», – твердил рассудок, но я все же обернулась. Будь я Тихиро[18]18
  Отсылка к аниме «Унесенные призраками» (Sen to Chihiro no Kamikakushi), 2001.


[Закрыть], домой бы не попала.

Стивен застыл посреди кухни, опираясь ладонями о стол. Одинокий. Покинутый. Любимый. Мое сердце рвалось обратно, и я смотрела на Стивена, пока Джерад уводил меня дальше и дальше… Входная дверь за нами закрылась. Мое сердце замерло. Кажется, оно осталось в квартире.

Секунду мы молчали. Я не сразу ощутила под босыми ногами холод плитки. Джерад это заметил и переместил меня на ковер, словно я ничего не весила. Он сказал:

– Стой тут, я вернусь за обувью. Что еще взять?

– Он смотрел так, будто я предала его… – ответила невпопад.

Джерад хмыкнул:

– Всего лишь ответно вонзила нож в спину.

Я осталась одна и обняла себя руками.

«А ты вонзил ему в спину самурайский меч, друг».

Джерад давно готовил это предательство, но… Они столько знали друг друга. Дружили. Осев на пол, я закрыла лицо. Что творю? Собираюсь уехать с врагом. В неизвестность. Куда угодно, подальше отсюда. Но сейчас я доверяла Джераду больше, чем Стивену. Невероятно, как все обернулось.

Улица пуста. Луна исчезла за облаками. Джерад протянул мне кофту от спортивного костюма и, когда я наспех накинула ее, набросил на мои плечи свою куртку. За вещами вернусь завтра или не вернусь.

Подрагивая от перепада температуры, я забралась на переднее сиденье. Ха, когда-то гитарист Grape Dreams на милю бы не подпустил меня к «Порше».

Джерад поехал прочь, играла песня Poets Of The Fall «Late Goodbye». Я не знала, куда мы направляемся и что будет дальше, но главное сейчас – уехать от любимых зеленых глаз. Пусть их заменят другие.