Текст книги "Новое Простоквашино. Яркие моменты"

Новое Простоквашино. Яркие моменты

© Щетинина Е. В., текст, 2024

© ООО «Издательство «Эксмо», 2024

© По лицензии ООО «Союзмультфильм»

* * *

Будьте здоровы

Никогда не расстаётся Матроскин со своей бухгалтерией. Всегда найдёт место и время, чтобы доход подсчитать да экономию спланировать. Вот и сейчас, пока Дядя Фёдор, Вера Павловна и Тама-Тама чай пьют, а Шарик по уши в Интернете сидит, Матроскин в тетради что-то подсчитывает.

– Плюс и плюс… – довольно бормочет. – Итого – два плюса.

– Что у тебя за бухгалтерия такая? – весело поддел его Шарик. – Одни плюсы!

– Очень даже прибыльная! – не обиделся Матроскин и съел пирожок: заслужил.

А за окном к дому какая-то синяя кепочка подкрадывается – как раз к той стороне стола, где тарелки с бутербродами и пирожками стоят.

– Добрый день, дядя Печкин, – заметил кепочку Дядя Фёдор.

– Вы что?! Следите за мной?! – возмутился Печкин, выпрямившись во весь рост.

– Это вы в чужие дома подглядываете! – рассмеялся Дядя Фёдор, прищурив один глаз.

– Никуда я не подглядываю, – запротестовал Печкин. – Где я подглядываю? Я вообще, может быть, о безопасности вашей беспокоюсь.

Покрутил головой Печкин, задёрнул, потом отдёрнул занавеску и пояснил:

– Проверяю, всё ли у вас нормально.

– У нас всё хорошо, спасибо, – кивнул Дядя Фёдор и отпил чаю.

– Очень хорошо, что у вас всё хорошо, – вдруг заторопился Печкин. – Хорошо оно для всех… хорошо. Хорошего дня!

И ушёл быстро. И в дом не зашёл. Даже пирожка или бутерброда с собой не прихватил.

– И что это с ним? – удивился Дядя Фёдор.

– О! По симптомам на тепловой удар похоже, – быстро нашёл Шарик в Интернете.

– А-А-АПЧХИ-И-И! – вдруг громом разнеслось по дому.

Матроскин карандашом от неожиданности свои расчёты перечеркнул, ещё и молоко из чашки разлилось.

– Тьфу, всё заново… – отшвырнул кот карандаш.

– А-А-АПЧХИ-И-И! – снова сотрясся дом.

Тама-Тама и Вера Павловна чуть пирожками не подавились.

– А-А-АПЧХИ-И-И, – и на пороге появилась Маргарита Егоровна с красным носом и огромным платком в руке.

– А-а-апчхи, – сообщила она. – Я вас поздравляю. Я заболела! А-А-АПЧХИ-И!

– Будьте здоровы… – вежливо сказал кот.

– Буду, – согласилась Маргарита Егоровна. – Но сначала лечение.

Лечение же надо организовать. Дядя Фёдор закрыл все окна плотно-наплотно, чтобы ни один сквозняк не проскочил.

– Неправильно это, летом окна закрывать, – проворчал Матроскин. – Окна для того и нужны, чтобы летом их держать нараспашку.

– Никаких нараспашку, – категорично заявила Маргарита Егоровна, положила в печку дров и закуталась в плед. – Это для вас, котов, простуда – шутки. А у нас, знаете ли, не девять жизней. Плотнее закрывайте.

Маргарита Егоровна высморкалась и задумалась:

– Кстати, я же, считай, трудоспособность потеряла! Шарик, посмотри-ка в Интернете, что мне там по социальному страхованию положено.

– Дело ваше, смотрите, а я пошёл, – сказал Матроскин, забрал тетрадь и направился к выходу. – У меня, знаете ли, работа.

– Ни в коем случае! – загородила грудью дверь Маргарита Егоровна. – Во-первых, заразу разносить нельзя. Во-вторых, запустишь сквозняк! А мне сквозняк противопоказан – голос потеряю. И как я без голоса буду в Доме культуры петь? А-а-а-а-апчхи!

– Ну поют же некоторые, – ехидно заметил Матроскин.

– Матроскин, не ворчи, – миролюбиво сказал Дядя Фёдор. – Достань лучше варенье.

Матроскин недовольно фыркнул и пошёл за вареньем – из дома теперь не выпустят.

– А зачем вы печку топите? – спросил Дядя Фёдор через несколько минут у Маргариты Егоровны, которая ворошила кочергой поленья в печи. – Лето ведь. Жарко!

– Надо держать голову в тепле, – пояснила Маргарита Егоровна, плотнее закутываясь в плед. – Болезнь, Феденька, она как ёлка. И зимой и летом одинаковая. А-а-апчхи!

– Да, Шарик, говорил я тебе, иди в баню, но не думал, что оба там окажемся… – вздохнул Матроскин, начиная потеть.

Ну а пока Маргарита Егоровна парит ноги в большом тазу с кипятком, завернувшись в плед и положив на лоб мокрое полотенце, все остальные пытаются хоть как-то охладиться. Тама-Тама на Веру Павловну вентилятор на режиме «Ураган» направила, Матроскин, как знатная дама, бумажным веером обмахивается. Они все полулежат, как в парилке.

Шарик так вообще надел банную шапку, взял банный веник и ищет в Интернете описание симптомов, как у Маргариты Егоровны. Дядя Фёдор тоже раскис, но попытался собраться с мыслями.

– Так, – стал рассуждать он. – Если простуда – значит, должна быть температура.

– Должна быть, – согласилась няня.

– Нужно её померить, – подошёл к ней Дядя Фёдор с градусником.

Она взяла градусник и засунула под мышку.

– Странно, – удивилась она, проверив его показания через несколько минут.

– Тридцать шесть и шесть, – тоже взглянул на градусник Дядя Фёдор, стирая пот со лба. – Прямо как у нас в доме. Ну вот. Значит, это не простуда.

– Урра! – завопил радостно Матроскин. – Все здоровы! – схватил таз с горячей водой и затушил ею поленья в печи, бросился к окну. – Открываем окна, запускаем сквозняки!

– А-а-апчхи, – чих Маргариты Егоровны был такой силы, что Матроскин кубарем в окно и вылетел.

– Может быть, это тропическая лихорадка? – почесал голову под банной шапочкой Шарик. – Тут вот написано…

– Оболтус ты, Шарик, – усмехнулся Матроскин, взбираясь на подоконник. – Где ты у нас в Простоквашино тропики нашёл?

– Так в Доме культуры пальма стоит, в горшке… Ну, или аллергия на что-нибудь. Вот, – развернул ноутбук Шарик экраном к Матроскину. – Тут все симптомы совпадают.

– Всё ясно, – решительно скинула Маргарита Егоровна плед и указала пальцем на Матроскина и Шарика. – Это явно аллергия на шерсть животных.

Те съёжились, понимая, что для них это не значит ничего хорошего. Хоть они ни в чём и не виноваты. Ну, только тем, что у них шерсть есть.

– Ой… – заслонила Вера Павловна Таму-Таму.

– Так аллергия же может быть и не на шерсть? – попытался защитить друзей Дядя Фёдор.

– Определённо на шерсть, – категорично заявила Маргарита Егоровна. – Есть у меня аллергия на ромашки. Но ромашек я тут не наблюдаю. А шерсти – полный дом. Значит, теперь два варианта: либо вы уходите жить на улицу, либо…

И достала машинку для стрижки. Нажала на кнопку, машинка угрожающе зажужжала…

– Вот ещё! – сразу стал возмущаться Матроскин. – Не буду я шерсть состригать. Я, между прочим, в ней живу! Она, так сказать, моя собственность. А на собственность покушаться у нас законом запрещено!

– Тогда в одной комнате нам находиться нельзя, – выключила Маргарита Егоровна машинку и указала на дверь.

– И пожалуйста, – схватил Матроскин свою тетрадь и решительно зашагал к выходу. – Я лучше в коровнике буду спать, чем без шерсти!

И ушёл, хлопнув дверью.

– Тоже в коровник? – внимательно посмотрела Маргарита Егоровна на Шарика и Таму-Таму.

– Нет! – снова прикрыла собой Вера Павловна Таму-Таму.

– Да нет, – вздохнул Шарик, закрывая ноутбук. – В коровнике Интернета нет. И перспектив никаких… – и обречённо махнул лапой: – Ладно, стригите. Отрастёт.

Прикатила Тама-Тама стул на колёсиках, уселся туда Шарик. Повязали на него простыню, разложили на табурете расчёски и ножницы разных размеров, поставили перед ним зеркало и…

Зажужжала машинка! Начесала Маргарита Егоровна Шарику чубчик, примерилась, чтобы состричь…

– Кхм! – громко сказали у неё за спиной.

От неожиданности рука дрогнула, машинка съехала – и получился у Шарика чубчик половинчатый: где-то шерсть осталась как была, а где-то наполовину сострижена.

А это, оказывается, Печкин в дом зашёл и уже за столом уселся.

– Вы извините, я пирожок у вас взял, больно он вкусно лежал, – сообщил. – Маргарита Егоровна, вы мой небольшой утренний сюрприз нашли? – спросил Печкин, загадочно прищурившись.

– Какой сюрприз? – не поняла Маргарита Егоровна. Ещё сюрприза ей сегодня не хватало!

– Вот, утром нарвал, с дальнего поля ромашки.

Вытащил из-за занавесок бутылку с букетом ромашек – и на стол торжественно водрузил.

– Это же… – с ужасом поняла Маргарита Егоровна. – А-А-АПЧХИ… ах ты!.. А-А-АПЧХИ!

– У Маргариты Егоровны на ромашки аллергия, – пояснил Дядя Фёдор поедающему в задумчивости пирожок Печкину. – А у вас, видимо, на рыбу…

– Да. А вы как поняли? – удивился внезапно опухший Печкин.

– Вы весь красный, а пирожки с рыбой, – показал Дядя Фёдор.

– А я-то думаю, чего у меня язык опухает? О таких вещах предупрефдать надо! – возмутился Печкин.

– Ах, предупреждать его нужно! – разозлилась Маргарита Егоровна. – …АПЧХИ… В таком случае предупреждаю: ромашки свои вы… АПЧХИ… надолго запомните!

Схватила она букет, отхлестала Печкина по и без того красным щекам. А как только он за дверь выскочил – погналась за ним с криками.

– Ну вот, – радостно заявил Матроскин, наблюдая за ними и приглаживая на себе шерсть. – Я же говорю: не на шерсть. На такую шерсть, как у меня, аллергии не бывает.

Но Маргарита Егоровна этого уже не слышит. Она за Печкиным по двору бегает, лупит его букетом, от которого одни стебли остались, – и, конечно же, чихает:

– А-А-АПЧХИ!

– Ромашки – это от романтических чувств! – пытается объяснить опухший Печкин.

Но у Маргариты Егоровны сейчас совсем иные чувства к нему. Далеко-о-о не романтические!

– Эх, – погладил себя по полусостриженному чубу Шарик. – Ладно, отрастёт.

Конечно отрастёт! Главное, что все в итоге оказались здоровы и невредимы. Ну, кроме букета ромашек.

Счастливый рубль

Тихо-мирно проходит день в Простоквашино. Дядя Фёдор учебник читает, Шарик играет сам с собой в шахматы, а Маргарита Егоровна пытается Веру Павловну кашей накормить. Но разве Веру Павловну так просто накормишь? Тем более её нелюбимой кашей?

Но стоит Маргарите Егоровне к Вере Павловне повернуться, как Шарик незаметно разворачивает шахматную доску, и Дядя Фёдор, перестав читать учебник, делает ход. Смеётся Вера Павловна, видя это, – а в открытый рот ей ложку каши кладут. Пока Маргарита Егоровна смотрит на Дядю Фёдора и Шарика, появляется Тама-Тама с банкой варенья и тайком Вере Павловне его скармливает. Так и ест – ложка каши, ложка варенья, ложка каши, ложка варенья. Сложная схема, но работает!

С большой картонной коробкой к столу подошёл Матроскин. Поставил её на стол, вынул из неё любимую бухгалтерскую тетрадь, счёты…

– Матроскин, вот ты такой серьёзный фермер, а бижутерию свою в бумажной коробке хранишь, – язвительно сказал Шарик, думая над очередным ходом.

– Не бижутерию, а бухгалтерию, балда ты деревенская, – обиделся Матроскин. – Если я сейф куплю, мне в нём уже нечего хранить будет. Знаешь, сколько он стоит?

Заглянул Шарик скептически в коробку.

– А это что? – достал он оттуда маленькую бархатную коробочку, в каких обычно кольца и медали хранят. – Медаль за скупердяйство?

– А ну отдай! – отобрал Матроскин коробочку. – Это мой первый заработанный рубль! Моя прелесть…

Погладил коробочку – и открыл, чтобы всем показать рубль, который там…

…не лежит?!

Матроскин в ужасе ахнул, увидев пустоту вместо рубля, схватил картонную коробку, начал её трясти. Оттуда посыпались пуговицы, скрепки, кнопки, напёрсток… А рубля – нет!

Трагедия у Матроскина: его рубль-прелесть пропал! Лежит кот на кровати, стонет, а Маргарита Егоровна ему успокаивающие капли в чашку капает. Ищет Тама-Тама рубль в печке, ищет Вера Павловна в своих игрушках – нет нигде!

– У меня как-то раз перед выступлением концертное платье пропало… – вспомнила историю Маргарита Егоровна, а потом вздохнула с ностальгией: – Я ведь раньше пела… И знаете, кто это сделал? – и, наклонившись к Матроскину, мрачно произнесла: – Конкурентки!

Тама-Тама даже металлоискатель достала и пошла с ним дом проверять: мало ли, вдруг рубль под половицы закатился. Но не помог металлоискатель – нет ничего!

– Слышь, Матроскин, – высунулся из-под кровати Шарик. – А у твоего рубля какие-нибудь особенные приметы были?

– Он весь особенный! – с надрывом простонал Матроскин. – Такой круглый, с цифрой один.

– Ясно… – принял к сведению Шарик.

– Он был счастливым, – продолжил громко страдать Матроскин. – Без него моей ферме быстро конец настанет.

– Да ладно, Матроскин, – успокаивающе погладил его Дядя Фёдор. – Не преувеличивай.

Но стоило ему только это сказать, как в углу загрохотал холодильник – и по полу растеклась огромная лужа: сломался!

– Ну вот… – в ужасе сказал Матроскин, отобрал у Маргариты Егоровны пузырёк и всё средство из него себе в рот вылил. – Началось.

И действительно – началось. Подметает Матроскин пол в коровнике, поднялся клуб пыли, чихнул Матроскин, уронил метлу, – а та точнёхонько в пирамиду из бутылок угодила. Развалила её, раскатились бутылки по коровнику – и чуть Матроскина не задавили.

Поставил Матроскин пугало на клубничной грядке, но стоило ему только отвернуться – как оно упало, а вороны ррраз – и все ягоды склевали!

Увидел Матроскин, что кран в коровнике подтекает, – взял гаечный ключ, подкрутил вентиль… и сорвал его! В коровнике потоп, конвейерный механизм закоротило, вся работа встала.

Сел Матроскин на ленту конвейера и зарыдал от бессилия. Как ему без счастливого рубля? Всё пропало теперь – и ферма его, и коровки…

– Танцуй, Матроскин! – вбежали в коровник Дядя Фёдор, Шарик, Вера Павловна и Тама-Тама. – Мы её нашли!

– Кого её? – обессиленно спросил Матроскин, всё ещё жалея себя.

– Ну эту твою… – гордо сообщил Шарик. – Как её…

– Прелесть, – подсказал Дядя Фёдор.

– Точно! Как ты и говорил – круглый, с цифрой один!

Действительно: в лапе у Шарика – рубль! Новенький, блестящий, с цифрой один!

Схватил монету Матроскин, недоверчиво поскрёб её когтем: нет, не подделка. Настоящий!

– Нашёлся! – завопил радостно. – Мой счастливый рубль нашёлся!

И тут же конвейер, как по волшебству, заработал!

Хорошо, когда в Простоквашино всё хорошо! Матроскин, счастливый и довольный, убежал своими важными хозяйственными делами заниматься. Маргарита Егоровна с Верой Павловной гулять пошли – значит, и Дяде Фёдору можно спокойно в шахматы поиграть.

Сидят над доской, над ходами по очереди размышляют Дядя Фёдор и Шарик, и вдруг что-то огромное за окном появляется и свет им закрывает!

Выскочили Шарик с Дядей Фёдором на улицу, а там на специальном автокране огромную коробку привезли и на землю опускают.

– Живут же люди, – с завистью заметил Печкин из кабины. – Сейфы в деревню первым классом получают. Так вы и до горячей воды докатитесь.

Не стали обращать внимания на него Дядя Фёдор и Шарик, помогли Матроскину коробку принять.

А внутри сейф! Огромный! Положил Матроскин свою прелесть в коробочку, коробочку – в сейф, бронированную дверь захлопнул, на все замки и защёлки запер.

– Самой последней модели, – кот погладил сейф. – Теперь мой рублик точно в безопасности.

Тихой ночью в Простоквашино все мирно спят: и Тама-Тама, и Вера Павловна, и Шарик, и Дядя Фёдор, и даже Матроскин, уверенный в надёжности своего сейфа, мирно похрапывает. Вот только Маргарите Егоровне не спится. Решила она о цветочках позаботиться. Хотела свой любимый фикус опрыскать, а опрыскиватель пуст! Взяла тогда Маргарита Егоровна фикус и на кухню понесла, чтобы полить из-под крана. Поставила горшок на сейф, как вдруг…

…сирена! Красные огни! Тревога! Тревога! На Маргариту Егоровну ловчая сеть вылетела и всю её опутала! Так и села пленница на пол – только фикус схватила и к себе прижимает, чтобы не уронить.

Вскочил Матроскин с печки и к своему сейфу кинулся.

– Ага, попалась, ворюга! – закричал кот.

– Помогите! – закричала в ответ Маргарита Егоровна. – Меня кот ударил сейфом! То есть сейф ударил током! Немедленно освободите меня!

Хотели было Шарик и Дядя Фёдор сеть с неё снять, но Матроскин их решительно остановил.

– Погодите! – заявил. – Пусть подозреваемая объяснит, что она делала возле моего сейфа!

– Подозреваемая… – зло ответила Маргарита Егоровна, сдувая падающие на глаза растрёпанные волосы. – Тьфу, то есть я… хотела попить воды.

– Воды? – зловеще рассмеялся Матроскин. – Ха-ха-ха. Так я и поверил. Понимаю, молока захотелось или там компоту…

– Если вы сейчас же не снимете с меня эту сетку… – отошла от шока Маргарита Егоровна. – Я сообщу обо всём родителям Феденьки, и тогда…

– Стойте! – не сдавался Матроскин. – А цветочек ей зачем? Может, она в нём отмычки прячет! Сейчас я проверю!

Схватил он горшок с фикусом и попытался отобрать его у Маргариты Егоровны. Поняли тут Шарик и Дядя Фёдор, что дело может закончиться плохо, и оттащили кота.

– Матроскин, мы тебе должны кое-что сказать, – признался Дядя Фёдор. – В сейфе не твой счастливый рубль.

– Как это не мой, когда мой? – не поверил своим ушам Матроскин. – Я его сразу узнал!

– Мы тебе обычный рубль из копилки Дяди Фёдора дали, чтоб ты не расстраивался, – пояснил Шарик. – Жалко нам тебя.

Так и сел растерянный Матроскин на пол. Опять в голове у него пронеслись сломанный холодильник… рассыпавшиеся бутылки… вставший конвейер… и ферма, которая без его рубля пропадёт… вместе с коровками.

– А где же тогда мой? – жалобно прошептал он. – Он же мне удачу приносит…

– Но раз ферма и с этим рублём ожила – значит, дело не в монете, а в тебе! – ответил Дядя Фёдор. – Значит, ты сам себе удачу приносишь!

– А ведь верно! – подумав, обрадовался Матроскин. – Я сам себе приношу удачу!

И снова всё идёт, как и раньше, в Простоквашино. Дядя Фёдор учебники читает, Шарик якобы сам с собой в шахматы играет, Маргарита Егоровна пытается Веру Павловну кашей накормить, а Тама-Тама тайком ей варенье даёт.

Пока Шарик головой крутил и на махинации с вареньем и кашей смотрел, подскочил к его шахматной доске Галчонок – и одну фигуру утащил.

– А куда мой слон делся? – удивился Шарик, взглянув на доску. – Вот здесь слон стоял!

– Это Галчонок! – догадался Дядя Фёдор.

– А ну верни фигуру, птица! – возмутился Шарик и бросился за Галчонком.

А тот выпорхнул в окно и полетел к домику на дереве. Делать нечего, без слона играть нельзя, должен быть полный комплект фигур. Полез Шарик по лестнице на дерево, а за ним кот Матроскин: ещё бы, всё под контролем держать надобно!

А там, в домике, у Галчонка целый клад из ворованных вещей! Ключ, золотое кольцо, конфеты, какие-то записки, и…

– Вот он! – вдруг закричал Матроскин. – Мой счастливый рублик!

Схватил он рубль в лапы: не отдаст теперь никому! Пусть даже и удача его собственная, но с рублём оно спокойнее!

Но стоило им спуститься с дерева, как Шарик поднял с травы ещё монетку:

– А может, этот?

– Может, и этот… – задумчиво посмотрел на неё Матроскин.

– Или этот? – достал Дядя Фёдор ещё одну из кармана.

Посмотрел Матроскин на все монеты и сказал весело:

– Да не важно, не в рублях счастье. Главное, мои коровки меня и так любят…

А пока он на коров любовался, подлетел Галчонок – цап! – схватил одну монетку у него из лап и улетел.

– Мой рублик! – возмущённо погнался за ним Матроскин. – Куда? Отдай, ворюга!!!

Потому что, хоть Матроскин сам себе удачу приносит, все рубли должны быть под строгим учётом!

Комета

Летом в Простоквашино дел – куча, и со всеми нужно успеть расправиться. Можно, конечно, и отдыхать, и в речке купаться, но кому-то же надо дрова для печки заготовить? И Матроскину помочь?

Так что сегодня Дядя Фёдор и Шарик дрова пилят. Тама-Тама и Вера Павловна – замок из песка строят. Ну, вдруг он тоже в хозяйстве пригодится?

Только Шарик не очень опытен в пилительных делах – пила у него застряла. Дёргает Шарик её, пытается высвободить, а пила согнулась, потом – раз! – как пружина выпрямилась и его самого в дерево откинула. Да, не задались сегодня работы по хозяйству…

– Неправильно ты, Шарик, дрова пилишь, – начал поучать пса Матроскин с шезлонга. – Ты вперёд толкаешь, а нужно на себя тянуть.

– Ты бы, Матроскин, помог лучше, – огрызнулся Шарик, вылезая из зарослей репейника. – А то советников вокруг – только свистни. А как дело сделать – никого рядом, хоть облайся.

– Неправильно ты, Вера Павловна, замок из песка строишь, – переключился Матроскин на других. – Ты сухой песок в ведёрко набираешь, вот он и осыпается…

Не успел договорить Матроскин, как над его головой Галчонок спикировал, солнечные очки с головы у него сбил – и снова в небо улетел. И давай там кувыркаться.

– Что это с нашей птичкой? – озадачился кот Матроскин.

– Может, к дождю? – предположил Дядя Фёдор.

– У меня для вас две новости, – провозгласил Печкин. Он приехал на велосипеде с прицепом, а в прицепе куча вещей. – Плохая и хорошая.

– Начните с хорошей, – предложил Дядя Фёдор.

– Тогда плохая не получится, – загадочно ответил Печкин.

– Тогда начните с плохой, – согласился Дядя Фёдор.

– В сторону Земли летит комета! – торжественно сообщил почтальон Печкин. – Так в газете «Сельский оракул» пишут. Может, мимо пролетит, и мы только рады будем. А может, прямо к нам. И тут уж ничего не поделаешь. Это как с дальними родственниками.

– Какая же тогда хорошая? – не понял Дядя Фёдор.

– А хорошая – в том, что всё это неточно, – пояснил Печкин. – Обычно перед стихийными бедствиями звери и птицы странно себя ведут. Но я пока ничего такого не наблюдаю.

Все тут же посмотрели на Галчонка, который продолжал в небе над их головами кульбиты выделывать. Дядя Фёдор спросил Печкина:

– А с какой стороны комету ждать?

– Само собой, сверху, – ответил Печкин.

А потом аккуратно переложил вещи в прицепе и сообщил:

– Вы как хотите, а я здесь не останусь. Про комету хорошо в газете прочесть, а не вживую встретить. Вот я тридцать лет назад шаровую молнию языком лизнул… ничего хорошего.

– Мои коровки! – в ужасе бросился Матроскин в коровник.

– А куда же вы уедете? – спросил Шарик.

– В Австралию, – ответил Печкин. – Там тепло и кенгуру по улицам скачут. Ну, счастливо оставаться.

Выбежал Матроскин из коровника с лопатой и начал быстро копать. Это он убежище решил строить, чтобы всё, что ему дорого, там спрятать.

– Не бойся, Матроскин, – попытался успокоить его Дядя Фёдор. – Ничего с твоими коровами не случится.

– Когда комета в последний раз прилетала, динозавры исчезли, – мрачно ответил Матроскин. – А всё потому, что о них позаботиться некому было.

– Давайте лучше праздник закатим? – не собирался печалиться Дядя Фёдор. – Печенье испечём! Кто-то кино с попкорном смотрит, а мы – комету с печеньем!

– За хозяйством – глаз да глаз, – парировал Матроскин. – А комету смотреть – только зрение портить.

– Комета – это прекрасно, – мечтательно посмотрел на небо Шарик.

– Во мне зато чувство ужасного развито, – сообщил Матроскин из ямы, которая была ему уже по пояс. – «Инстинкт самосохранения» называется.

Но Шарика не так-то просто расстроить:

– А я эту комету на видеокамеру засниму! Часто ли к нам в огород космические тела залетают?

Закатил глаза Матроскин и в яму нырнул – для всех его коровок огро-о-омное убежище понадобится!

А Дядя Фёдор, Вера Павловна и Тама-Тама отправились печенье печь. Ингредиенты перемешали, тесто раскатали, вырезали печенье формочками – ёлочками, звёздочками, – положили на противень и поставили его в печь. Быстро поднялось печенье, ароматный запах по всему дому разнёсся. Настоящий праздник Встречи Кометы получится!

А как только настало время печенье из печки доставать – так на пороге Печкин возник!

– Здравствуйте, соседи! – громко поприветствовал он их как ни в чём не бывало.

– И вам не хворать, дядя Печкин, – с подозрением спросил Шарик. – Быстро вы чего-то из Австралии вернулись. Это вас там вежливости обучили?

– Это у вас так вкусно пахнет, что вежливость сама лезет, – добродушно ответил Печкин. – Австралия – она где? А печенье – оно вот. А это что за секретные технологии? – вдруг увидел он, что Шарик свой телефон к каким-то палкам прикрутил, как к треноге.

– Это мы, дядя Печкин, хотим комету заснять, чтоб наверняка, – пояснил Шарик.

– А я вам секундомер как раз принёс. Время отсчитывать. С ним комету точно не пропустим.

И достал из-за пазухи спортивный секундомер.

Пока Матроскин без устали рыл убежище для коровок, Дядя Фёдор, Шарик и Печкин вынесли стол во двор и приготовились встречать комету с чаем и печеньем.

Посмотрел Печкин на аппетитное печенье, потянул к нему руки, – но Шарик зорко следил. Тарелку от Печкина подальше убрал и глянул мрачно: это для всех!

Печкин сделал вид, что не нужно ему это ваше печенье, и достал секундомер.

– До прилёта кометы остаются считаные секунды! – торжественно возвестил Печкин.

Матроскин тут же бросился с утроенной скоростью последние сантиметры убежища докапывать, а Шарик встал перед объективом камеры в гордой позе.

– Левее… угу… чуть-чуть правее… – командовал им Дядя Фёдор, подбирая лучший ракурс.

– А вот когда падают звёзды и кометы, нужно желание загадывать… – мечтательно заметил Шарик.

– Начинаю обратный отсчёт! – сообщил Печкин. И запустил секундомер. – Пять, четыре…

Тама-Тама и Вера Павловна побежали в свой новый замок прятаться. Который, между прочим, был уже не песчаный, а железный! Ещё бы – комета же летит!

– Три, два… – быстро подвинул к себе тарелку с печеньем Печкин, пока никто не видит.

– Один…

Небо потемнело, стало густо-оранжевым, словно на закате.

– Один с половиной, один с четвертью…

Шарик быстро замахал Дяде Фёдору, чтобы тот ракурс скорее выставлял.

– Один с третью…

Матроскин в последний раз копнул лопатой, и вдруг из земли вырвался фонтан воды и поднял Матроскина! Взлетел Матроскин на водной струе в небо – и там столкнулся с суматошно мечущимся Галчонком. Галчонок упал в миску с печеньем, а его перо Шарику на нос спикировало.

Чихнул Шарик – телефон с палки-треноги сбил, тот о дерево ударился и на землю упал.

Матроскин же обратно в свою яму-убежище приземлился, – правда, там уже лужа воды собралась.

А комета всё ближе к Земле! Всё небо таинственным ярким светом озарила.

Выглянули Тама-Тама и Вера Павловна из своего металлического замка.

Печкин хозяйственно миску с печеньем прихватил и спрятался с ней за деревом.

А Дядя Фёдор и Шарик попытались снова телефон настроить.

– Заклинило! – расстроенно тряс аппарат Дядя Фёдор.

Матроскин же лежал на спине в луже. И смотрел, как по небу величественно несётся ослепительно-яркий шар. Тот изменил всё вокруг. Небо заиграло жёлтыми, оранжевыми и красными оттенками. На дом и деревья упали причудливые тени.

– Чудо… – пробормотал Матроскин в восхищении, заворожённо глядя в небо.

Шарик и Дядя Фёдор подняли головы… а комета уже скрылась за горизонтом.

– Что, уже всё?! – расстроенно спросил Шарик.

– У меня – всё! – торжественно сообщил Печкин, возвращая пустую миску из-под печенья.

Всё, действительно улетела комета!

– Надо же, как вышло, – вздохнул Дядя Фёдор, соединяя телефон шнуром с ноутбуком. – В нужный момент вместо кометы все на камеру смотрели… Ну, может, хоть камера что-то видела…

Но камера запечатлела только чихающего Шарика, а потом всё закрутилось. Тама-Тама сосредоточенно возилась с видео, что-то печатая на ноутбуке.

– Шарик, ты чего хоть загадал-то? – спросил Дядя Фёдор.

– Чтобы моё видео собрало миллион просмотров, – разочарованно ответил тот.

– А я вот не жалею, что комету пропустил, – сообщил Печкин, макая печенье в кружку с чаем. – В моём возрасте яркие переживания противопоказаны. Мне и от печенья впечатлений хватает.

– Вон, из нас из всех один Матроскин комету и видел, – с завистью указал лапой Шарик. – Да и то – видел, а рассказать не может.

А Матроскин лежит на кровати и повторяет заворожённо:

– Чудо…

Так и повторял бы до следующего дня, если бы на него Вера Павловна не залезла и за усы не стала дёргать. Да ещё и Печкин беспокойства добавил:

– А что с канавой-то делать будете? – спросил, глядя в окно. – Там у вас вместо убежища прям море.

Встал решительно Матроскин, снял с себя Веру Павловну.

– Так, достаточно восторгов. Пора и за дело. У нас к хозяйству озеро прибавилось. Будем там карпов разводить. Откроем новое направление – морепродукты!

И ушёл новую идею в жизнь – точнее, в хозяйство – воплощать.

– Тама-Тама, – пролепетала Вера Павловна, указывая на экран ноутбука.

А там под видео Шарика – уже девятьсот девяносто девять тысяч девятьсот девяносто девять просмотров!

Вера Павловна нажала клавишу на ноутбуке – и для видео Шарика это стал миллионный просмотр.

– Чудо… – прошептал Шарик.

Конечно, чудо. Потому что чудеса – вокруг нас. Главное, их не пропустить! А ещё мы можем совершать их сами – для других. И это гораздо проще, чем увидеть комету!