Текст книги "Ненавидящий полицейских"

В плохие новые времена вы могли ходить в «Трилистник» целую неделю и увидеть не более одной-двух разбитых голов.

На окне была вывеска: «Добро пожаловать, леди», но немногие леди принимали приглашение. Завсегдатаями были мужчины, живущие по соседству, уставшие от своих мрачных квартир, стремящиеся к беззаботной дружбе с приятелями, которым дома так же надоело. Их жены по вторникам играли в бинго[15]15
  Бинго – род азартной игры, напоминающей лото.


[Закрыть], по средам ходили в кино, а по четвергам – в швейный клуб через улицу («мы делаем и то, и се, и пятое, и десятое»), и так оно и шло. Что дурного в дружеской выпивке в соседнем кабачке? Ничего.

Если только нет полицейских.

Полицейские, а особенно сыщики, очень раздражали. Конечно, можно было сделать жест и сказать: "Как поживаете, офицер Дуган? ", и так далее, и даже, может быть, найти в своем сердце место для новичка, но нельзя отрицать, что такое соседство с полицейским было неестественным и могло принести неприятности. Не то чтобы кто-то имел что-нибудь против копов. Просто копы не должны рыскать по барам и мешать человеку спокойно выпить кружечку. И ни к чему им слоняться у букмекерских контор и мешать человеку играть. И нечего болтаться у публичных домов и портить развлечение. Копы не должны шляться поблизости, вот и все.

А «быки» – это переодетые полицейские, только еще хуже.

Так чего надо этим двум длинным дуракам?

– Пива, Гарри, – сказал Буш.

– Сейчас, – ответил буфетчик Гарри. Он налил пива и подал его сидящим Бушу и Карелле. – Хорошая ночь для пива, верно? – сказал Гарри.

– Ни один буфетчик не обходится без рекламы, когда заказываешь пиво в теплую ночь, – тихо заметил Буш.

Гарри рассмеялся, но только потому, что его клиентом был полицейский. Двое мужчин у карточного стола спорили насчет свободного ирландского государства. По телевизору шел фильм о русской императрице.

– Вы здесь по делу, ребята? – спросил Гарри.

– А что, – сказал Буш, – у вас есть для нас дело?

– Нет, это я так. Я хотел сказать, что «быки»… детективы редко к нам заходят, – сказал Гарри.

– Это потому, что у вас такое чистое заведение, – сказал Буш.

– Самое чистое на Кальвер-авеню.

– Особенно когда убрали вашу телефонную будку, – добавил Буш.

– Ну да, верно, нам слишком часто звонили.

– Вы принимали слишком много ставок, – сказал Буш ровным голосом.

Он взял стакан и начал пить пиво.

– Нет, правда, – сказал Гарри. Ему неприятно было думать, как он с этой проклятой телефонной будкой чуть не попался Комиссии государственной прокуратуры. – Вы кого-нибудь ищете?

– Сегодня у вас затишье, – сказал Карелла.

Гарри улыбнулся, и у него во рту блеснул золотой зуб.

– Здесь всегда тихо, ребята, вы же знаете.

– Это точно, – кивнул Карелла. – Дэнни Гимп не заходил?

– Сегодня ночью я его не видел. А в чем дело? Что происходит?

– Хорошее пиво, – сказал Буш.

– Еще стаканчик?

– Нет, спасибо.

– Послушайте, что-то не в порядке? – спросил Гарри.

– Что с вами, Гарри? Здесь кто-нибудь делает что-то плохое? – спросил Карелла.

– Что? Нет, конечно нет, надеюсь, я не навел вас на такие мысли. Просто вроде как странно, что вы зашли. То есть я хочу сказать, у нас ничего такого не случилось.

– Вот и хорошо, – сказал Карелла. – В последнее время никого не видели с револьвером?

– С револьвером?

– Да.

– С каким револьвером?

– А какой вы видели?

– Никаких не видел. – Гарри вспотел. Он налил себе пива и поспешно выпил.

– Не было никаких юнцов с малокалиберными револьверами или другим оружием? – спокойно спросил Буш.

– Ну, малокалиберные револьверы… – сказал Гарри, вытирая пену с губ. – Я хочу сказать, их все время видишь.

– Ничего покрупнее?

– Чего – покрупнее? Вы про 32-й или 38-й калибр?

– Мы про сорок пятый, – сказал Карелла.

– Последний раз я видел здесь пистолет 45-го калибра, – задумчиво сказал Гарри, – тому назад… – Он покачал головой. – Нет, это вам не поможет. Что произошло? Кого-нибудь убили?

– Сколько времени тому назад? – спросил Буш.

– В пятидесятом году или в пятьдесят первом. Парень пришел из армии. Пришел сюда и размахивал пистолетом. Нарывался на неприятности. Дули его успокоил. Помните Дули? Он сюда всегда приходил, пока не переехал в другой район. Хороший парень. Всегда заходил и…

– Он по-прежнему здесь живет? – спросил Буш.

– Кто?

– Парень, который размахивал пистолетом 45-го калибра.

– Ах, он. – Гарри нахмурил брови. – А почему вы спрашиваете?

– Я задал вопрос, – сказал Буш. – Живет он здесь или не живет?

– Да. Вроде живет. А почему?..

– Где?

– Слушайте, – сказал Гарри, – я не хочу никого подводить.

– Вы никого не подведете, – сказал Буш. – У этого парня по-прежнему есть пистолет?

– Не знаю.

– Что было той ночью, когда Дули его успокоил?

– Ничего. Парень просто нализался. Только что из армии, так что…

– Как?

– Просто он размахивал пистолетом. Я даже думаю, пистолет был не заряжен. Я думаю, ствол был залит свинцом.

– Вы в этом уверены?

– Не совсем.

– Дули отобрал у него пистолет?

– Да нет… – Гарри замолчал и вытер пот со лба. – Нет, я думаю, Дули даже не видел пистолета.

– Но если он его успокоил…

– Ну, – сказал Гарри, – один из ребят увидел, что Дули идет по улице, и они вроде как привели парня в чувство и вывели его отсюда.

– До того, как Дули вошел?

– Ну да. Да.

– И парень забрал с собой пистолет?

– Да, – сказал Гарри. – Послушайте, я не хочу здесь никаких неприятностей, понимаете?

– Понимаю, – сказал Буш. – Где он живет?

Гарри моргнул и опустил глаза.

– Где? – повторил Буш.

– На Кальвер.

– Где на Кальвер?

– В доме на углу Кальвер-авеню и Мэйсон-стрит. Слушайте, ребята…

– Этот парень не говорил, что не любит полицейских? – спросил Карелла.

– Нет, нет, – сказал Гарри. – Он хороший парень. Он тогда просто перепил, вот и все.

– Вы знаете Майка Риардона?

– Конечно, – сказал Гарри.

– Этот парень знает Майка?

– Не знаю точно. Слушайте, парень просто перебрал в ту ночь, вот и все.

– Как его зовут?

– Слушайте, он был просто пьян, и больше ничего. Черт возьми, это было в 1950 году!

– Его имя?

– Фрэнк. Фрэнк Кларк.

– Как ты думаешь, Стив? – спросил Буш у Кареллы.

Карелла пожал плечами.

– Слишком легко. Когда все слишком просто, никогда не получается.

– Давай все-таки проверим, – сказал Буш.

Глава четвертая

Многоквартирные дома имеют свой запах, и это не только запах капусты. Для многих людей запах капусты всегда был и будет хорошим, здоровым запахом, и они возмущаются при привычном сопоставлении капусты с бедностью.

Многоквартирный дом пахнет жизнью.

Это запах всех проявлений жизни: пахнет потом, кухней, уборной, детьми. Все эти запахи смешиваются в один сильнейший запах, который ударяет в нос, как только открывается входная дверь. Он стоит в доме десятилетиями. Он проникает сквозь пол и пропитывает стены. Он липнет к перилам и покрытой линолеумом лестнице. Он прячется по углам и висит возле голых электрических лампочек на площадке. Он всегда здесь, днем и ночью. Это запах быта, и он никогда не ассоциируется с солнечным светом или холодным сверканием звезд.

В три часа ночи 24 июля запах был на месте. Он был сильным, как никогда, потому что дневная жара загнала его в стены. Запах ударил в лицо Карелле, когда они с Бушем вошли в дом. Карелла потянул носом, зажег спичку и поднес ее к почтовым ящикам.

– Здесь, – сказал Буш. – Кларк, квартира 36.

Карелла погасил спичку, и они пошли к лестнице. На ночь баки для мусора внесли в дом и поставили на первом этаже за лестницей. Их «аромат» смешивался с другими запахами, создавая симфонию зловония. На втором этаже громко храпел какой-то мужчина, а может быть, женщина. На каждой двери у самого пола пустая подставка для молочной бутылки уныло дожидалась прихода молочника. На одной из дверей висела табличка с подписью: «Мы веруем в бога». Эта дверь наверняка была заперта изнутри на железный засов.

Карелла и Буш поднялись на третий этаж. Лампочка на площадке не горела. Буш зажег спичку.

– Здесь, в коридоре.

– Будем действовать всерьез?

– У него ведь пистолет, верно?

– Да.

– Какого черта, моей жене не нужна моя страховка, – сказал Буш.

Они подошли к двери и встали по обе стороны, лениво вынули свои служебные револьверы. Карелла вовсе не думал, что ему понадобится оружие, но осторожность никогда не помешает.

Он протянул левую руку и постучал в дверь.

– Наверное, спит, – сказал Буш.

– Что говорит о чистой совести, – ответил Карелла. Он снова постучал. – Полиция. Откройте.

– О господи, – пробормотал голос, – сейчас, минутку.

– Нам это не понадобится, – сказал Буш. Он спрятал свой револьвер, и Карелла последовал его примеру. Они слышали, как в комнате заскрипели пружины кровати и женский голос спросил: «Что такое?» Слышно было, как кто-то подошел к двери и начал возиться с засовом, и тяжелая железная пластина загремела, коснувшись пола. Дверь приоткрылась.

– Что вы хотите? – спросил голос.

– Полиция. Нам надо задать вам несколько вопросов.

– В это время? Господи боже, нельзя с этим подождать, что ли?

– Боюсь, что нельзя.

– Ну, в чем дело? В доме грабитель?

– Нет. Мы бы хотели только задать вам несколько вопросов. Вы – Фрэнк Кларк, верно?

– Да. – Кларк помолчал. – Покажите мне ваш значок.

Карелла полез в карман за кожаным футляром, к которому был приколот его значок. Он поднес его к дверной щели.

– Ничего не вижу, – сказал Кларк. – Подождите минуту.

– Кто там? – спросила женщина.

– Копы, – пробормотал Кларк. Он отошел от двери, и в квартире загорелся свет. Потом он вернулся к двери. Карелла снова показал значок. – Ну ладно, – сказал Кларк. – Чего вы хотите?

– У вас есть пистолет 45-го калибра, Кларк?

– Чего?

– Пистолет 45-го калибра. У вас есть пистолет?

– Господи, вы пришли спрашивать насчет пистолета? Вы из-за этого барабаните в дверь посреди ночи? Вы что, совсем обалдели? Мне утром на работу.

– У вас есть пистолет или нет?

– А кто сказал, что есть?

– Неважно кто. Ну так как?

– Почему вы спрашиваете? Я был здесь всю ночь.

– Кто-нибудь может это подтвердить?

Кларк понизил голос:

– Слушайте, парни, я не один, понимаете? Слушайте, оставьте меня сейчас, хорошо?

– Как насчет пистолета?

– Ну есть.

– 45-го калибра?

– Ну да. Да, сорок пятого.

– Можно нам взглянуть на него?

– Зачем? У меня есть разрешение.

– Мы хотели бы все-таки на него посмотреть.

– Послушайте, что это за бюрократия? Я вам говорю, что у меня есть на него разрешение. Что я сделал? Чего вам от меня надо?

– Мы хотим видеть пистолет, – сказал Буш. – Принесите его.

– У вас есть ордер на обыск? – спросил Кларк.

– К черту ордер, – сказал Буш. – Принеси пистолет.

– Вы не можете войти ко мне без разрешения на обыск. И вы не можете заставить меня принести пистолет. Я не хочу показывать пистолет, так что можете заткнуться.

– Сколько лет девушке? – спросил Буш.

– Что?

– Ты слышал. Проснись, Кларк!

– Ей двадцать один год, так что вы лаете не на то дерево, – сказал Кларк. – Мы собираемся пожениться.

Кто-то крикнул из коридора: «Эй, замолчите, слышите! Какого дьявола! Хотите болтать – спуститесь в подвал!»

– Как насчет того, чтобы впустить нас, Кларк? – мягко спросил Карелла. – Мы разбудили ваших соседей.

– Я не обязан вас впускать. Идите за разрешением на обыск.

– Я знаю, что вы не обязаны, Кларк. Но убит полицейский, убит из пистолета 45-го калибра, и на вашем месте я бы не был таким самоуверенным. Так как насчет того, чтобы открыть дверь и доказать нам, что у вас все в порядке? Что вы об этом думаете, Кларк?

– Полицейский? Господи, полицейский! Почему вы сразу не сказали? Только… подождите минутку, ладно? Одну минутку. – Он отошел от двери, и Карелла услышал, как он говорит с женщиной, а она шепотом отвечает ему.

Кларк снова подошел к двери и снял цепочку.

– Заходите, – сказал он.

Кухонная раковина была завалена посудой. Кухня была маленькая, восемь квадратных метров, к ней прилегала спальня. В дверях спальни стояла блондинка маленького роста, немного коренастая. На ней был мужской халат. Ее глаза опухли от сна, косметики не было. Моргая, она смотрела на Кареллу и Буша, когда они шли в кухню.

Кларк был невысокий мужчина с кустистыми черными бровями и карими глазами. Длинный нос, сломанный посредине, толстые губы, небритые щеки. На нем были только пижамные брюки. Он стоял босой и с голой грудью в ярком свете кухонной лампочки. Из кухонного крана звонко капало на грязную посуду в раковине.

– Давайте посмотрим на пистолет, – сказал Буш.

– У меня на него есть разрешение, – ответил Кларк. – Я закурю, ладно?

– Это ваша квартира.

– Глэдис, – сказал Кларк, – там на туалете пачка. И принеси спички, ладно? – Девушка ушла в темную спальню, и Кларк прошептал: – Вы, парни, пришли в самое неподходящее время, понимаете? – Он попытался улыбнуться, но ни Карелле, ни Бушу не было смешно, и он тут же оставил эту тему. Девушка вернулась с пачкой сигарет. Она взяла в рот сигарету и подала пачку Кларку. Он зажег свою сигарету и протянул спички блондинке.

– Какое у вас разрешение? – спросил Карелла. – На ношение или на хранение дома?

– На ношение, – сказал Кларк.

– Как вы его получили?

– Ну, раньше было разрешение на хранение дома. Я зарегистрировал пистолет, когда демобилизовался. Это подарок, – быстро добавил он, – от моего капитана.

– Дальше!

– Так что я получил разрешение на хранение дома, когда демобилизовался. Таков закон, верно?

– Сочиняешь, – сказал Буш.

– Ну, я так понял. Или так, или должны были залить свинцом ствол. Не помню. В общем, я достал разрешение.

– Ствол залит свинцом?

– Ну нет, черт возьми. Зачем мне разрешение на дохлый пистолет? У меня было это разрешение на хранение, а потом я стал работать у ювелира, понимаете? Вроде я должен был доставлять ценный товар и так далее. Ну я и поменял его на разрешение на ношение.

– Когда это было?

– Пару месяцев назад.

– Для какого ювелира вы работаете?

– Я бросил эту работу, – сказал Кларк.

– Ладно, принесите пистолет. И разрешение заодно.

– Конечно, – сказал Кларк. Он подошел к раковине, подставил сигарету под капающий кран и бросил мокрый окурок на посуду. Он прошел мимо девушки в спальню.

– Ну и время вы выбрали задавать вопросы, – сердито сказала девушка.

– Нам очень жаль, мисс, – сказал Карелла.

– Да уж, представляю.

– Мы не хотели нарушать ваш сладкий сон, – зло сказал Буш.

Девушка подняла бровь.

– Зачем же вы это сделали? – Она выпустила облако дыма, как кинозвезды, которых она видела.

Кларк снова вошел в комнату, держа в руке пистолет 45-го калибра. Рука Буша незаметно скользнула к правому бедру.

– Положите на стол, – сказал Карелла.

Кларк положил пистолет на стол.

– Он заряжен? – спросил Карелла.

– Наверно.

– Вы что, не знаете?

– Я на него даже не глядел с тех пор, как бросил ту работу.

Карелла обернул пальцы носовым платком и взял пистолет. Он вынул магазин.

– Да, заряжен, – сказал он и быстро понюхал дуло.

– Можно не нюхать, – сказал Кларк. – Из него не стреляли с тех пор, как я вернулся из армии.

– Но как-то раз это чуть не случилось, так ведь?

– Чего?

– Той ночью в «Трилистнике».

– Ах, это, – сказал Кларк. – Так вы пришли сюда из-за этого? Черт, я тогда просто перебрал. Я не хотел сделать ничего плохого.

Карелла вставил магазин обратно.

– Где разрешение, Кларк?

– Ах, да. Я там смотрел. Я не могу его найти.

– Вы уверены, что у вас есть разрешение?

– Да, уверен. Я просто не могу его найти.

– Лучше поищите еще. И как следует.

– Я хорошо смотрел. Не могу найти. Слушайте, у меня есть разрешение. Можете проверить. Я не буду вас обманывать. А какого полицейского убили?

– Не хотите еще поискать разрешение?

– Я вам уже говорил, я не могу его найти. У меня есть разрешение.

– У вас было разрешение, приятель, – сказал Карелла. – Вы его только что потеряли.

– Чего? Как? Как вы сказали?

– Когда полицейский спрашивает ваше разрешение, вы его предъявляете или же теряете его.

– Ах ты господи, я его просто куда-то засунул. Вы можете все проверить. То есть… слушайте, парни, что с вами такое? Я ничего не сделал. Я был здесь всю ночь. Можете спросить Глэдис. Верно ведь, Глэдис?

– Он был здесь всю ночь, – сказала Глэдис.

– Мы заберем пистолет, – сказал Карелла. – Напиши ему расписку, Хэнк.

– Из него сто лет не стреляли, – сказал Кларк. – Вы увидите. И проверьте насчет разрешения. У меня есть разрешение. Проверьте.

– Мы вам сообщим, – сказал Карелла. – Вы ведь не собираетесь уезжать из города?

– Чего?

– Вы не собираетесь…

– Черт возьми, нет. Куда мне ехать?

– Обратно в кровать – это не самое плохое место, – сказала блондинка.

Глава пятая

Разрешение на пистолет лежало у Стива Кареллы на столе в четыре часа дня 24 июля, когда он докладывал о проделанной работе. Он работал до восьми утра, затем отправился домой и проспал шесть часов, а теперь снова сидел за своим столом, с немного покрасневшими глазами, но вполне профессионально пригодный.

Весь день держалась жара, ее тяжелое желтое облако сжимало город в душных объятиях. Карелла не любил жару. Он никогда не любил лето, даже в детстве, а теперь, когда был взрослым и работал в полиции, он знал, что летом трупы разлагаются быстрее.

Войдя в комнату отдела, он сразу расстегнул воротничок. Подойдя к столу, он закатал рукава и взял разрешение на пистолет.

Он быстро пробежал глазами печатный бланк:

ЛИЦЕНЗИЯ № ДАТА ПОЛИЦЕЙСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ ГОД

НОШЕНИЕ

ХРАНЕНИЕ

ПРОШЕНИЕ О РАЗРЕШЕНИИ ИМЕТЬ ОРУЖИЕ

(ПОДАЕТСЯ В ДВУХ ЭКЗЕМПЛЯРАХ)

НАСТОЯЩИМ ПРОШУ О РАЗРЕШЕНИИ

НОСИТЬ ПРИ СЕБЕ РЕВОЛЬВЕР ИЛИ ПИСТОЛЕТ

ИЛИ

ХРАНИТЬ ДОМА

37-12 КАЛЬВЕР-АВЕНЮ

В ЦЕЛЯХ: ДОСТАВКИ ТОВАРА ДЛЯ ЮВЕЛИРНОЙ ФИРМЫ

КЛАРК ФРЭНСИС Д. 37-12 КАЛЬВЕР-АВЕНЮ

ФАМИЛИЯ ИМЯ ИНИЦИАЛЫ ДОМ УЛИЦА

На бланке было записано еще много чего, очень много, но это не интересовало Кареллу. У Кларка действительно было разрешение на оружие – но это не означало, что он не стрелял из этого оружия в полицейского по имени Майк Риардон. Карелла отодвинул лицензию на край стола, посмотрел на часы и автоматически потянулся к телефону. Быстро набрал домашний номер Буша и подождал, рука, в которой он держал трубку, вспотела. Телефон прозвенел шесть раз, потом женский голос сказал:

– Алло?

– Элис?

– Кто говорит?

– Стив Карелла.

– О! Привет, Стив.

– Я вас разбудил?

– Да.

– Хэнк еще не пришел. У него все в порядке?

– Он недавно ушел, – сказала Элис. Ее голос уже стал бодрым. Элис, как жена полицейского, обычно спала, когда спал ее муж, подлаживаясь под его расписание. Карелла часто говорил с ней, и утром, и вечером, и всегда восхищался ее способностью полностью просыпаться через три-четыре фразы. Когда она только снимала трубку, ее голос всегда звучал, как голос висельника. Затем в нем появлялись нотки, напоминающие нежное повизгиванье эрдельтерьера, и в конце концов он становился тем волнующим сверхсексуальным голосом, каким обычно говорила жена Хэнка. Однажды Карелла видел ее, когда ужинал с Хэнком и с нею, и знал, что она динамичная блондинка с великолепной фигурой и самыми карими глазами, какие он когда-либо видел. Из откровенностей Буша по поводу его домашней жизни Карелла узнал, что Элис спит в облегающих, прозрачных черных ночных сорочках. Эти сведения нервировали, потому что, когда бы Карелле ни приходилось ее будить, перед ним автоматически вставал образ блондинки с пышными формами, и она всегда была одета так, как описал Хэнк.

Поэтому он обычно быстро прекращал разговор с Элис, испытывая чувство вины за художественные наклонности своего воображения. Однако сегодня Элис как будто была расположена поговорить.

– Я слышала, что одного из ваших коллег пришибли, – сказала она.

Карелла улыбнулся, несмотря на мрачную тему. У Элис иногда была особая манера примешивать к королевскому английскому языку отборные образчики уголовного и полицейского жаргона.

– Да, – ответил он.

– Мне ужасно жаль, – сказала она изменившимся голосом и другим тоном. – Пожалуйста, будьте осторожны вы с Хэнком. Если какой-то хулиган бегает по улицам и стреляет…

– Мы будем осторожны, – сказал он. – Мне надо идти, Элис.

– Я оставляю Хэнка в надежных руках, – сказала Элис и бросила трубку, не попрощавшись.

Карелла усмехнулся, пожал плечами и положил трубку. Дэвид Фостер, чье свежеумытое коричневое лицо блестело, легкой походкой подошел к столу.

– Добрый день, Стив, – сказал он.

– Привет, Дэйв. Как у тебя?

– Есть баллистическое заключение по поводу этого пистолета 45-го калибра, который ты принес ночью.

– Ничего интересного?

– Из него не стреляли с тех пор, как старый король Коль выпил свой эль.

– Ну что ж, одной возможностью меньше, – сказал Карелла. – Теперь нам осталось проверить только остальные 9 миллионов 999 тысяч жителей этого прекрасного города.

– Мне не нравится, когда убивают полицейских, – сказал Фостер. Он угрожающе наклонил голову, став похожим на быка, атакующего при виде мулеты. – Мы с Майком работали вместе. Он был хороший парень.

– Я знаю.

– Я пытался понять кто, – сказал Фостер. – У меня здесь собственная картотека, и я просматривал фотографии этих гадов. – Он показал на свой висок. – Я их всех перебрал и много думал. Пока я ничего не знаю, но дай мне время. Кто-то затаил зло на Майка, и когда я вспомню, этот тип пожалеет, что он не на Аляске.

– Сказать по правде, хотел бы я сам быть сейчас там, – сказал Карелла.

– Жарко, верно? – сказал Фостер.

– Угу. – Углом глаза Карелла увидел, как Буш появился в коридоре, вошел и записал в журнале время прибытия. Он подошел к столу Кареллы, подтянул к себе вращающийся стул и мрачно плюхнулся на него.

– Тяжелая ночь? – спросил, ухмыляясь, Фостер.

– Еще бы, – ответил Буш своим тихим голосом.

– С Кларком пустой номер, – сказал ему Карелла.

– Так я и думал. Что теперь будем делать?

– Хороший вопрос.

– Заключение коронера уже есть?

– Нет.

– Ребята подобрали каких-то типов для выяснения, – сказал Фостер. – Мы можем сейчас быстренько допросить их.

– Где они? Внизу? – спросил Карелла.

– В парадных апартаментах, – сказал Фостер, имея в виду камеры на первом этаже здания.

– Почему бы тебе не позвонить, чтобы их привели?

– Хорошо, – сказал Фостер.

– Где шеф?

– В Отделе расследования убийств. Пытается подвигнуть их на активные действия.

– Видели утреннюю газету? – спросил Буш.

– Нет, – ответил Карелла.

– Майк на первой странице. Смотрите. – Он положил газету на стол Кареллы.

Карелла повернул ее так, чтобы Фостеру было видно, пока он говорит по телефону.

– В спину стрелял, – пробормотал Фостер, – этот грязный ублюдок.

Он поговорил и положил трубку. Мужчины зажгли сигареты, Буш заказал по телефону кофе, они сидели и разговарили. Задержанные появились раньше, чем кофе.

Двое мужчин, оба небритые, оба высокого роста и в спортивных рубашках с короткими рукавами. На этом внешнее сходство между ними заканчивалось. У одного было красивое лицо с правильными чертами и ровными белыми зубами. Другой выглядел так, как будто его лицо попало в бетономешалку. Карелла сразу узнал обоих. Мысленно он увидел их карточки в Большой картотеке.

– Вы их задержали вместе? – спросил он у полицейского в форме, который привел их в комнату отдела.

– Да, – ответил тот.

– Где?

– На углу Тринадцатой и улицы Шиппc. Они сидели в припаркованной машине.

– А что, нельзя? – спросил красивый.

– В три часа ночи, – добавил полицейский.

– О'кей, – сказал Карелла. – Спасибо.

– Как твоя фамилия? – спросил Буш красавчика.

– Коп, вы знаете мою фамилию.

– Скажи еще раз. Она мне нравится.

– Я устал.

– Еще успеешь устать, пока мы закончим. Прекрати комедию и отвечай на вопросы. Как тебя зовут?

– Терри.

– Терри, а дальше как?

– Терри Мак-Карти. Какого черта, вы шутите, что ли? Вы знаете мое имя.

– А твой приятель?

– Его вы тоже знаете. Это Кларенс Келли.

– Что вы делали в этой машине? – спросил Карелла.

– Смотрели нехорошие картинки, – сказал Мак-Карти.

– Хранение порнографии, – равнодушно отозвался Карелла. – Запиши, Хэнк.

– Эй, подождите, – сказал Мак-Карти. – Это я только ради смеха сказал.

– Не заставляйте меня терять время! – крикнул Карелла.

– Хорошо, хорошо, не надо сердиться.

– Что вы делали в этой машине?

– Сидели.

– Вы всегда сидите в припаркованных машинах в три часа ночи? – спросил Фостер.

– Иногда, – ответил Мак-Карти.

– Что вы еще делали?

– Разговаривали.

– О чем?

– Обо всем.

– Занимались философией? – спросил Буш.

– Угу, – сказал Мак-Карти.

– И что же вы решили?

– Мы решили, что не стоит сидеть в припаркованной машине в три часа ночи. Всегда найдется какой-нибудь коп, которому надо заполнить свой блокнот.

Карелла постучал карандашом по столу.

– Не зли меня, Мак-Карти, – сказал он. – Я сегодня спал всего шесть часов, так что твоя игра меня не развлекает. Ты знаешь Майка Риардона?

– Кого?

– Майка Риардона. Детектива, который работает на этом участке.

Мак-Карти пожал плечами. Он повернулся к Келли:

– Мы знаем его, Кларенс?

– Угу, – сказал Кларенс, – Риардон. У меня в башке что-то шевелится.

– Сильно шевелится? – спросил Фостер.

– Еле-еле, – ответил Келли и начал смеяться. Он быстро перестал, увидев, что детективов не радует его юмор.

– Прошлой ночью вы его видели?

– Нет.

– Это точно?

– Мы не натыкались ни на каких «быков» прошлой ночью, – сказал Келли.

– А обычно натыкаетесь?

– Ну, иногда.

– Когда вас задержали, у вас было оружие?

– Чего?

– Отвечайте, – сказал Фостер.

– Нет.

– Мы проверим.

– Проверяйте, – сказал Мак-Карти. – У нас даже водяного пистолета не было.

– Что вы делали в машине?

– Я же говорил вам, – сказал Мак-Карти.

– Эта история смердит. Придумайте что-нибудь другое, – ответил Карелла.

Келли вздохнул. Мак-Карти взглянул на него.

– Ну? – сказал Карелла.

– Я проверял свою дамочку, – сказал Келли.

– Да? – сказал Буш.

– Правда, – сказал Келли. – Вот помереть мне на этом месте.

– А что надо было проверять? – спросил Буш.

– Ну, вы знаете.

– Нет, не знаю. Расскажите. – Я думал, может, она с кем-нибудь шляется.

– С кем шляется? – спросил Буш.

– Ну, я как раз хотел узнать.

– А ты что с ним делал, Мак-Карти?

– Я помогал ему проверять, – сказал Мак-Карти с улыбкой.

– И что же, она шлялась? – спросил Буш со скучающим лицом.

– Вроде нет, – сказал Келли.

– Больше не проверяйте, – сказал Буш, – а то как бы мы не поймали вас на краже со взломом.

– Кража со взломом! – повторил шокированный Мак-Карти.

– Что вы, детектив Буш, – сказал Келли, – вы же нас знаете.

– Убирайтесь отсюда, – сказал Буш.

– Можно идти домой?

– Что до меня, так можете идти к черту! – сообщил ему Буш.

– А вот и кофе, – сказал Фостер.

Освобожденные пленники выбрались из комнаты. Три детектива заплатили посыльному за кофе и сели за один из столов.

– Вчера ночью я слышал хороший анекдот, – сказал Фостер.

– Послушаем, – быстро сказал Карелла.

– Этот парень – рабочий на стройке, понимаете?

– Да.

– Работает на высоте шести этажей, на лесах.

– Да?

– Свисток на обед. Он прекращает работу, идет в конец настила, садится и ставит на колени корзинку с завтраком. Открывает корзинку, вынимает сандвич и очень аккуратно разворачивает вощеную бумагу. Потом он надкусывает сандвич. «Вот черт, арахисовое масло!» – говорит он и бросает сандвич вниз с высоты шести этажей.

– Не понимаю, – сказал Буш, отпивая кофе.

– Я еще не кончил, – ответил Фостер, улыбаясь и с трудом сдерживая смех.

– Давай дальше, – сказал Карелла.

– Он лезет в корзинку за вторым сандвичем, – сказал Фостер. – Он очень аккуратно развертывает бумагу. Надкусывает. «Вот черт! Арахисовое масло!» – говорит он снова и бросает на улицу второй сандвич.

– Так, – сказал Карелла.

– Он достает третий сандвич, – продолжал Фостер. – На этот раз это ветчина. На этот раз он доволен. Он ест этот сандвич.

– Эта история на всю ночь, – сказал Буш. – Иди спать, Дэйв.

– Нет, подождите, подождите, – сказал Фостер. – Он разворачивает четвертый сандвич. Откусывает. «Черт возьми! Арахисовое масло!» – говорит он опять и тоже бросает его вниз. А другой строительный рабочий сидит на лесах немного повыше этого парня. Он смотрит вниз и говорит: «Слушай, парень, я смотрел, как ты балуешься с этими сандвичами». – "Ну и что? – спрашивает первый парень. «Ты женат?» – «Женат». Второй рабочий качает головой: "И давно ты женат? – «Десять лет», – отвечает первый рабочий. «И твоя жена до сих пор не знает, какие сандвичи ты любишь?» Первый грозит пальцем парню у себя над головой и кричит: «Ты, сукин сын, оставь мою жену в покое! Я делал эти сандвичи сам!»

Карелла расхохотался, чуть не подавившись кофе. Буш мрачно уставился на Фостера.

– Я все-таки не понимаю, – сказал Буш – что смешного, если парень десять лет женат и жена не знает, какие он любит сандвичи? Это не смешно. Это трагедия.

– Он делал сандвичи сам, – сказал Фостер.

– Тогда это психологическая шутка. Психологические шутки на меня не действуют. Чтобы нравились психоанекдоты, надо быть психом.

– Мне анекдот нравится, – сказал Карелла.

– Да? Это доказывает, что я прав, – ответил Буш.

– Хэнк не выспался, – сказал Карелла Фостеру.

Фостер подмигнул.

– Я очень много спал, – сказал Буш.

– Ага, – сказал Карелла, – значит, в том-то и дело.

– Какого черта, что ты хочешь этим сказать? – раздраженно спросил Буш.

– Неважно. Пей кофе.

– Если человек не понял анекдот, сразу надо говорить о его личной жизни? Я ведь тебя не спрашиваю, сколько ты спишь?

– Нет, – сказал Карелла.

– Ладно, ладно, ребята.

В комнату вошел полисмен.

– Дежурный сержант просил меня передать вам это, – сказал он. – Только что пришло из центра.

– Наверно, заключение коронера, – сказал Карелла, взяв плотный коричневый конверт. – Спасибо.

Полисмен кивнул и вышел. Карелла вскрыл конверт.

– Заключение? – спросил Фостер.

– Да. И еще что-то. – Он вынул из конверта карточку. – А, это экспертиза пуль, которые они выковыряли из будки у кинотеатра.

– Посмотрим, – сказал Ханс. Карелла протянул карточку.

ПУЛЯ

КАЛИБР ВЕС КОЛИЧЕСТВО НАРЕЗОВ

45 11,2 6

ШИРИНА ПОЯСКА ШИРИНА НАРЕЗОВ

0,71 1,58

МЕТАЛЛИЧЕСКАЯ ГИЛЬЗА МЯГКИЙ НАКОНЕЧНИК

ИЗ ЛАТУНИ ПОЛИМЕТАЛЛ НЕТ

ПОКОЙНЫЙ ДАТА

МАЙКЛ РИАРДОН 24 ИЮЛЯ

ПРИМЕЧАНИЯ:

ПУЛЯ РЕМИНГТОН, ОБНАРУЖЕННАЯ В ДЕРЕВЯННОЙ БУДКЕ ПОЗАДИ ТЕЛА МАЙКЛА РИАРДОНА

– А что это нам может дать? – заметил Буш, все еще хмурясь оттого, что над ним подшутили.

– Ничего, пока мы не найдем пистолет, из которого выпустили эту пулю, – ответил Карелла.

– Как насчет заключения коронера? – спросил Фостер. Карелла вынул его из конверта.

"ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ КОРОНЕРА

ПО РЕЗУЛЬТАТАМ ВСКРЫТИЯ

МАЙКЛ РИАРДОН

Мужского пола, биологический возраст 42 года, хронологический возраст 38 лет. Приблизительный вес 210 фунтов; рост 189 см.

Общее исследование

ГОЛОВА: на расстоянии 3,1 см влево от наружного затылочного бугра (иниона) имеется круглое отверстие размером 1,0 х 1,25 см. Края раны слегка вдавлены. Зона огня и периферийная зона изобилуют пороховыми частицами. Зонд №22, введенный в рану с затылочной области, проходит в глубь черепа и выходит через правую орбиту. Выходное отверстие в виде широкой раны с неровными краями диаметром 3 х 7 см.