Текст книги "Преступление Летучего Отряда"

Глава 8
Анн арестована

Анн прошла в гараж, включила свет и, проверив уровень бензина, вывела машину на улицу. Заперев ворота, она внимательно огляделась по сторонам и быстро поехала по направлению к Риджент-Парку.

Анн направилась в Оксфорд не по большой дороге, шедшей через Мейденхед, а предпочла поехать кружным путем через Биконсфилд и Марлоу. Эта дорога была более спокойной, и движение на ней было менее оживленным.

Нельзя было однако избежать проезда через Хенлей. Она неслась по главной улице этого городка, полагая, что за ней никто не наблюдает, но едва выехала на широкую аллею, ведущую в Оксфорд, кто-то окликнул ее.

Она быстро оглянулась и увидела у перекрестка большую машину с притушенными огнями. Там же смутно маячили три силуэта. В то же мгновение кто-то попытался вскочить на подножку ее машины, но оступился. Немедленно большая машина рванулась с места. Анн дала полный газ, и ее машина стрелой понеслась от перекрестка.

Анн все наращивала скорость. Однако большая машина включила световой сигнал: красный свет – приказ остановиться. Это был полицейский автомобиль. Анн опознала его по мощному рокоту мотора. Эта специальная машина появилась на службе у полиции лишь недавно.

Дорога была совершенно свободна – впереди лежал лишь один перекресток. Она развила скорость в сто тридцать километров и мчалась, не обращая внимания на сигналы, и чуть было не столкнулась с шикарным «Роллс-Ройсом», вынырнувшим справа на дорогу. За «Роллс-Ройсом» навстречу ей шел грузовик. Этот грузовик наверняка задержит ее преследователей по крайней мере на минуту. Зеркальце, в котором она могла наблюдать происходящее за спиной, показало, что полицейские беспокойно задвигались в своей машине. Видимо, они затормозили. Затем раздался громкий хлопок – этот звук ей был хорошо знаком: у полицейского автомобиля лопнула шина.

Впереди, на расстоянии полумили, показалось небольшое строение. Анн вспомнила, что там на скрещении дорог всегда дежурил полисмен. Тут же за селением ответвлялась вторая дорога на север, и на эту дорогу она могла попасть только миновав селение. Сельская улица была значительно уже, чем шоссе, и ей пришлось убавить скорость. Теперь она держала йод шестьдесят километров в час. Оглянувшись, убедилась, что полицейский автомобиль отстал – его не было видно. Но это еще ничего не значило: дорога была извилистая, со множеством поворотов – возможно, что полицейский автомобиль следует за ней гораздо ближе, чем она предполагала.

Через несколько минут пришлось снова сбавить скорость – теперь до тридцати километров.

Неожиданно из мрака вынырнул конный полицейский. Его лошадь беспокойно запрыгала под ослепляющими лучами автомобильных фар. По-видимому, полисмен не знал, что ее преследуют, потому что подал ей знак, чтобы она проехала вперед. Но вдруг она услышала его тревожный свисток и сразу же увеличила скорость. Впереди снова расстилалась прямая, как стрела, дорога, и она могла дать предельную нагрузку мотору.

Автомобиль летел с неимоверной быстротой…

Она приближалась к мосту, перекинутому через глубокий, стремительный поток. Однако за мостом она увидела автомобильные фары. То был полицейский автомобиль.

Следовало быстро принять какое-нибудь решение. Дорога была недостаточно широка для того, чтобы на ней можно было сделать объезд.

Если тревожный свисток конного полицейского имел какой-нибудь определенный смысл, то это означало, что ее преследовали.

Анн выключила фары, остановила свою машину на середине моста, затем достала пакет и бросила его в воду. Затем двинулась в путь.

Автомобиль, ехавший ей навстречу, также сбавил скорость, Анн дала сигнал, требуя объезда, однако встречный автомобиль никак не реагировал. Ей не оставалось ничего другого, как остановиться. Из полицейского автомобиля выскочили двое и подбежали к ее машине. Затем она услышала знакомый голос:

– Готов побиться об заклад, что это мисс Перрмен!

То был сержант Симмондс, помощник Брадлея.

– Вы несколько раз ускользали от нас, и я опасаюсь, что это будет иметь для вас неприятные последствия. Может, вы разъясните нам, чего ради вы мчались с такой головокружительной скоростью?

– Но я ехала не быстрее, чем это разрешено.

Сержант что-то буркнул в ответ.

– Вы арестованы! – сказал он и, подозвав одного из полицейских, приказал ему сесть в ее машину.

– Прошу вас покинуть машину, мисс Перрмен, – сержант крепко сжал ее руку.

– Отпустите меня! – возмущенно воскликнула Анн. – Вам незачем хватать меня за руку!

Она попыталась освободиться, но он цепко держал ее Руку.

– Вы сядете в эту машину, – сержант жестом пригласил ее занять место в полицейском автомобиле, затем сел рядом По другую сторону от нее также сел сыщик.

Полицейский, занявший место в машине Анн, освободил путь и дал возможность проехать машине Симмондса. Последний крикнул ему:

– Машину мисс Перрмен доставьте в Скотленд-Ярд! Я там осмотрю ее.

По дороге в Лондон Симмондс стал несколько приветливее.

– Столь разумная особа, как вы, мисс Перрмен, – начал он, – не должна была доставлять хлопот полиции. Ведь при подобной скорости вы могли задавить кого-нибудь. Вы, видно, не отдаете себе отчета в своих действиях или кто-то другой велел вам ехать с такой скоростью. Скажите откровенно, куда это вы мчались, мисс Перрмен, а я со своей стороны сделаю все возможное, чтобы облегчить ваше положение. Не хочу называть имена, но нам известно, что вы впутались в дело, все последствия которого вам еще не ясны…

– То, что вы говорите, звучит весьма туманно, – холодно заметила девушка.

Он добродушно расхохотался.

– Я далеко не столь образован, как вы, мисс Перрмен. но полагаю что даме вашего круга не подобает мчаться по ночам с сумасшедшей скоростью по проселочным дорогам. Вы могли бы встретить кого-нибудь, и встреча эта закончилась бы большими неприятностями.

– На этот раз вы правы, – сердито заметила девушка.

Ответ ее позабавил Симмондса.

– Каково, Вальтерс? За словом в карман не полезет. Но мы вовсе не так скверны, как вы полагаете, мисс Перрмен. Мы выполняем свой долг. Мы охраняем покой мирных граждан. И столь почтенная особа, как вы, должна бы помогать нам, а не наоборот.

Она презрительно рассмеялась.

– Какую статью закона я нарушила по-вашему?

Мистер Симмондс задумался:

– Во-первых, вы ехали с чрезмерной скоростью…

Анн передернула плечами.

– Сумеете ли вы это доказать? Я что-то не припомню случая, чтобы сажали в тюрьму за слишком быструю езду по ночам!

Сержант Симмондс понимал, что находится в весьма сложном положении. Судьи потребуют доказательств. К тому же на дороге они видели множество автомобилей, и вполне возможно могли спутать машину Анн с какой-нибудь другой машиной. Кроме того, Анн ехала навстречу, а не в одном направлении с ними, а в этом случае трудно определить истинную скорость.

– Я знаю, что доказать это будет нелегко, – откровенно признался он. – Но я вовсе не испытываю желания предать вас суду. Я хочу лишь побеседовать с вами в течение пяти минут. Скажите мне честно, куда вы ехали, с кем должны были встретиться и что передать? Если вы рассудительная женщина, то ответите на вопросы и избавитесь от всяких неприятностей.

Его слова не произвели на Анн впечатления.

– Я не знаю, о чем вы говорите. Вы не имеете права допрашивать меня. Или, быть может, вы и меня, как других, собираетесь оглушить дубинкой? – иронически усмехнулась она.

Сержант Симмондс решительно запротестовал. Однако она отказалась отвечать на вопросы, и сержанту не оставалось ничего другого, как откинуться на спинку сидения и замолчать.

Он доставил Анн в Скотленд-Ярд. Десять минут спустя за ней захлопнулись двери камеры.

Глава 9
Промах Мак-Гилла

Мак-Гилл в беспокойстве расхаживал по своей квартире, поминутно поглядывал на часы. Уже пробило два часа ночи, а об Анн все еще не было никаких вестей. Он позвонил по телефону одному из агентов в Оксфорд и узнал от него, что Анн до сего времени не прибыла к месту назначения. Особого беспокойства это сообщение у него не вызвало. Анн была умна и, должно быть, избрала какой-нибудь окольный путь, чтобы избежать нежелательных встреч.

Но пора уже быть каким-нибудь вестям. Оксфордский сообщник обещал позвонить по телефону, как только она прибудет, но прошел еще час, а звонка не последовало.

Впрочем, Мак-Гилл считал, что дальнейшая работа с Анн была чревата осложнениями. Он знал, что ее вера в него поколеблена. Напрасно пытался он возродить в ней жажду мести – некоторые причины противодействовали этому… Он заметил, что особенно вредно влияло на Анн присутствие Тизера. Общество этого невероятного труса настраивало ее на скептический лад…

В передней трижды слабо звякнул звонок. Марк бросился к окну и выглянул. Улица была пуста… Должно быть, вернулась Анн – она всегда звонила во второй звонок, скрытый под обыкновенной кнопкой, о существовании которого знали только немногие.

Он прошел в прихожую, отпер дверь и изумленно отпрянул. Перед ним стоял инспектор Брадлей в сопровождении двух полицейских.

Холодный взгляд Брадлея приковал Марка к месту.

– Вы ожидали кого-нибудь?

К Марку вернулось его самообладание.

– Разумеется. Я ожидаю известий от Тизера. Он расхворался сегодня…

– А ваш телефон также расхворался, и вы не могли позвонить ему?

– В приюте нет никого, кто мог бы толком ответить по телефону, – улыбаясь, ответил Марк. – Вы ведь сами знаете, до чего эти люди несведущи в подобных вещах. Я думаю, мне придется приставить к Тизеру помощника. Вы хотели переговорить со мной?

Брадлей вынул из кармана листок бумаги.

– У меня имеется разрешение на производство обыска в вашем доме, – сказал он. – Я надеюсь, что не опоздал.

Самодовольное спокойствие Мак-Гилла не обещало ничего хорошего. Брадлей испытал разочарование – очевидно, он явился слишком поздно. Мак-Гилл не стал бы столь беззаботно улыбаться, если бы у него были основания опасаться обыска.

– Прошу вас, пройдите в кабинет, – любезно пригласил он Брадлея.

Полицейские последовали за инспектором. В кабинете Марк прежде всего направился к письменному столу и повернул один из прикрепленных к нему выключателей.

– Руки прочь от стола! – резко приказал Брадлей. – Для чего предназначены эти выключатели?

Марк пожал плечами.

– Это всего лишь электрическое приспособление для того, чтобы автоматически запирать дверь за посетителями. Вы, должно быть, не заперли за собой дверь, а я боюсь сквозняков.

– Мы заперли за собой дверь, – оборвал его Брадлей. – А второй выключатель?

– При помощи второго я отпираю дверь.

Брадлей протянул руку к выключателю и подозвал кивком одного из полицейских.

– Пройдите к дверям и понаблюдайте.

Он повернул выключатель, и дверь пришла в движение. Полицейский подтвердил правдивость слов Мак-Гилла. Брадлей повернул второй выключатель.

– А что произошло теперь?

– Я ничего не заметил. Очевидно, этот выключатель служит для какой-то иной цели. Он не запирает дверь.

Мак-Гилл стойко выдержал взгляд Брадлея и ответил, не моргнув глазом:

– По-видимому, механизм испортился. Попробуйте вторично повернуть первый выключатель.

Брадлей снова повернул и услышал, как дверь отворилась, а затем снова затворилась.

– Вы можете остаться здесь, пока полицейские будут производить обыск.

Мак-Гилл спокойно опустился в кресло и закурил.

– Я надеюсь, вы ничего не имеете против сигарного дыма? – спросил он по-прежнему вежливо.

– В один прекрасный день вам придется отказаться от курения, – желчно ответил ему Брадлей.

Обыск продолжался около часа. Полицейские тщательно осмотрели каждую мелочь, перерыли все шкафы и ящики, простукали стены.

Мак-Гилл с явным удовольствием наблюдал за ходом обыска. Он достал из кармана ключ и протянул его Брадлею.

– Вот там, за панелью около камина, имеется небольшой тайник – в стену вделан сейф. А вот вам ключ к нему.

Не проронив ни слова, Брадлей взял у него ключ, отпер сейф и заглянул в него.

– Ведь у вас имеется гараж? – осведомился он. – И этот гараж сообщается непосредственно с вашей кухней…

– Я охотно провожу вас туда.

В кухне Брадлей обратил внимание на плиту странной конструкции. Заглянул внутрь и увидел, что она полна еще не успевшей остыть золы.

– Очень удобное приспособление, – пробормотал он.

– В этом вы правы, – согласился Мак-Гилл. – Я сжигаю в плите свою любовную переписку.

Губы инспектора Брадлея дрогнули. Он ценил юмор, и ответ Марка позабавил его.

– Вы в самом деле этакий Дон-Жуан? – И добавил, не сводя глаз с Марка: – А кто, позвольте спросить, ваша последняя жертва? Не мисс Перрмен? – Он заметил, как Марк нахмурился, и это показалось инспектору подозрительным. Не дожидаясь ответа, он поспешил к двери, ведущей в гараж.

– Отоприте!

Брадлей спустился за Мак-Гиллом вниз по ступенькам и выждал, пока тот включил свет. Затем он огляделся. До его слуха донесся какой-то странный шорох – то был звук струившейся где-то воды. Нетрудно было установить источник. Это был металлический резервуар, похожий на большую сигару.

– Что это такое?

– Новая система вентиляции, – усмехнулся Марк. – Я питаю большой интерес ко всяческим изобретениям.

Брадлей приподнял крышку и при свете фонарика разглядел поблескивающую воду. Затем засучил рукава и опустил руку в воду, дотянувшись до дна резервуара. Ему удалось обнаружить сток.

– Вы что-нибудь обнаружили? – вежливо осведомился Марк.

В углу гаража Брадлей обнаружил пакет, завернутый в коричневую бумагу. Он сорвал обертку и увидел несколько кристаллов конической формы. Они были величиной с монету. Один из кристаллов инспектор попробовал на вкус.

– Соль! – констатировал он. Опустил один из кристаллов в резервуар и через несколько секунд кристалл растворился. От него не осталось и следа.

– Мак-Гилл, вы хитры, но я разгадал ваш план. Вы закупорили этот резервуар пробкой, сделанной из соли. Затем вы опустили в резервуар ваш контрабандный товар. В случае малейшей опасности вы пускаете в него струю воды… Для этого у вас и имеется наверху второй выключатель!

Заявление Брадлея попало в цель, и он заметил, что Мак-Гиллу стало не по себе.

– Когда вам приходится ожидать появления полиции, вы нажимаете выключатель, и проточная вода растворяет запас кокаина и пробку. К моменту прихода полиции все оказывается в порядке. Улики исчезли! Вы это прекрасно придумали!

Брадлей похлопал Мак-Гилла по плечу.

– Не вздумайте вторично проделать этот трюк. В следующий раз, когда я навещу вас, я начну с осмотра гаража, и мой визит может окончиться самыми неприятными последствиями для вас. Где мисс Перрмен? – Брадлей задал этот вопрос настолько неожиданно, что смутил Мак-Гилла.

– Мисс Перрмен не живет здесь…

– Но вы ведь ожидали известий от нее? Вы ожидали ее возвращения?

Мак-Гилл попытался расхохотаться, но смех прозвучал неубедительно, фальшиво.

– Право, вы фантазируете, дорогой инспектор! С чего вы это взяли?

– Вы ожидали мисс Перрмен, но вам придется ждать долго. Она арестована сегодня ночью на Оксфордском шоссе.

Ничто не дрогнуло в лице Мак-Гилла. Он не потерял самообладания.

– Право, мне очень неприятно слышать об этом. Как все произошло?

– Она везла запрещенные к продаже наркотики.

При обычных обстоятельствах Мак-Гилл отнесся бы с недоверием к словам Брадлея. Он знал, что не следует верить откровенным заявлениям полицейского, но в данном случае интуиция подсказала Марку, что инспектор, кажется, говорил правду.

– Я ничего не знаю! – решительно заявил он. – Если она возит с собой наркотические вещества, то делает это без моего ведома. А если она утверждает, что я ее снабдил этим, то лжет! Где вы обнаружили у нее наркотики?

Мак-Гилл слишком поздно сообразил, что допустил промах. Ведь Анн, по всей вероятности, постаралась при первом же признаке опасности избавиться от пакета. А теперь из-за случайной глупой фразы он навлек на нее реальную опасность, сообщив инспектору то, о чем не подозревала даже Анн. Автомобиль ее заключал в себе секреты, о которых знал только сам Мак-Гилл.

Глава 10
Мак-Гилл проявляет заботу

Справедливость требует признать, что Мак-Гилл сделал все возможное, чтобы уменьшить опасность, грозившую Анн. В девяти случаях из десяти она возила с собой всего лишь пакет соли. Подлинный же «груз» находился в тайнике, остроумно вделанном в обшивку автомобиля без ее ведома.

На сей раз она везла однако не соль, а действительно наркотики. Марк понадеялся на ее самообладание и врожденный здравый смысл. Неожиданно он с ужасом вспомнил о том, что неделю тому назад он посылал Анн в Бирмингем и что тогда она везла с собой большое количество кокаина, запрятанного в тайник.

Обычно Анн встречали его агенты, и пока она отдыхала, отводили машину в гараж, где скрытно происходила разгрузка товара.

Особых забот этот автомобильный тайник не вызывал у Марка. Он был не менее надежен, чем резервуар в гараже. Лишь после отъезда Анн ему пришло в голову, что его оксфордские агенты, обнаружив кокаин, удивятся его количеству, но это никакими осложнениями не грозило.

Марк почувствовал пристальный взгляд Брадлея и заставил себя улыбнуться.

– Собственно я хотел сказать…

– Вы хотели сказать, что Анн Перрмен, помимо свертка, который она бросила в воду, взяла еще кое-что с собой.

Марк отвел глаза.

– Об этом мне ничего не известно! – поспешил он заявить. – Я не знаю даже, что у нее было с собой нечто такое, что пришлось бросить в воду! Вы правы лишь в том, что она поехала в Оксфорд. Но где она находится сейчас?

Брадлей помедлил минуту, а затем сказал:

– Она в полицейском участке. Я подозреваю, что вы захотите поручиться за нее и попытаетесь вернуть ей свободу. Но я буду всеми силами бороться против этого. Я всячески пытался оградить мисс Перрмен от неприятностей, но теперь, когда над ней тяготеет подозрение, я ничего не могу сделать.

Он в задумчивости потер лоб и продолжал:

– Единственная для нее возможность выйти на свободу заключается в том, что она должна выступать свидетельницей против вас. Если она согласится, ей могут простить некоторые прегрешения…

Марк ожидал, что в тоне Брадлея, как обычно, будет преобладать жесткая резкость, однако на этот раз он был мягче, и Марк, неплохо знавший людей, понял, что инспектор, очевидно, в отношении этой истории имеет какие-то свои, далеко идущие планы.

Он проводил Брадлея до дверей. Стоя в подъезде, подождал пока полицейский автомобиль не тронулся с места и исчез в направлении Оксфорд-стрит.

В распоряжении Марка имелся адвокат, выполнявший все, что бы ему ни приказали. Марк щедро снабжал нуждавшегося в средствах мистера Дурзера деньгами, даже снял ему виллу в предместьи, поставив в полную зависимость от себя.

Марк немедленно позвонил адвокату:

– Я посылаю за вами мою машину. Немедленно приезжайте!

В половине четвертого мистер Дурзер прибыл. Это был худощавый человек со впалыми щеками и дрожащими руками.

– Выслушайте меня, – обратился к нему Марк. – Мою подругу задержала полиция. Я хочу, чтобы вы сегодня же занялись этим делом и поручили ее защиту лучшему адвокату. Проследите за тем, чтобы ее снабдили всем необходимым. Скажите ей, что нечего опасаться полиции, и что она может со спокойной совестью уклоняться от ответов на поставленные вопросы. Инспектор Брадлей сделал все от него зависящее для того, чтобы упрятать ее в тюрьму. Можете и об этом сообщить ей…

– Что везла она с собой? – вкрадчивым голосом осведомился адвокат.

– Кокаин. Впрочем, я не уверен, что они обнаружили его. Если против нее действительно не имеется никаких улик, то следует немедленно же принять меры к тому, чтобы ее выпустили из тюрьмы под поручительство или залог. Можете даже подать жалобу в высшие инстанции.

После ухода Дурзера Марк выпил чашку кофе, принял холодный душ и терпеливо стал ждать новостей.

Глава 11
Преступление Брадлея

Брадлей вернулся в гараж, где находился автомобиль Анн. Он отпустил своих подчиненных и в одиночестве принялся за осмотр машины.

Обнаружить потайное хранилище под сиденьем не составило для Брадлея особого труда. Но тайник был пуст.

Он собрался уже закончить осмотр, как вдруг ему пришло в голову, что кожаная обивка боковых стенок машины пышнее, чем это обычно бывает. Дюйм за дюймом осматривал он обивку. По обе стороны на дверях находились кожаные сумки. Но и они были пусты. Он вторично осмотрел их и при этом заметил, что дверцы машины были толще обычных.

Тогда он приподнял одну из пустых свешивавшихся сумок и заметил, что под ней таился небольшой выступ. Такой же выступ он обнаружил и на другой стороне дверцы. Это навело его на мысль, что там наверняка имеется тайник. При помощи перочинного ножа он подверг дверцу вторичному, более тщательному исследованию и услышал металлический скрежет. Нож уперся в стальную обшивку.

Брадлею повезло. Продолжая осмотр, он случайно наткнулся на секрет. Приподняв сумку, нажал несколько сильнее дверцу и привел тайный механизм в действие. Раздался легкий щелчок, и кожаный четырехугольник, вделанный в дверцу, отскочил с легким треском. Там оказался тайник, в котором он обнаружил дюжину плоских, туго спрессованных пакетиков. Переложил их к себе в карман и столь же тщательно обследовал вторую дверцу, где также нашел потайное отделение, но оно было пусто.

Брадлей осмотрел и остальные дверцы – около шоферского сиденья – но ничего особенного не обнаружил; затем, приведя машину в обычное состояние, удалился.

Неожиданно он ощутил странное чувство удовлетворения. Ведь эта находка являлась тяжкой уликой против женщины, к которой денно и нощно были обращены все его помыслы. Но не это удовлетворяло его. Он радовался тому, что своевременно сообразил отослать своих людей и что ему удалось произвести осмотр машины без свидетелей. Положение его было не из легких…

Прежде всего он направился не в Скотленд-Ярд, а к себе домой. Очутившись в своей скромной квартирке, он включил свет, запер за собой дверь и принялся за осмотр пакетиков. Первый же пакет устранил всякие сомнения.

Это был кокаин!

Брадлей застыл на месте. Взгляд его был устремлен на эту кристаллическую отраву. Звонок телефона вывел его из оцепенения. Нервно вскочил и бросился к аппарату – он испытывал не столько желание узнать, кто его беспокоит, сколько избавиться от нарушителей его покоя.

В телефонной трубке звучал голос его начальника.

– Это вы, Брадлей? К нам только что поступил донос от одного из этих торговцев кокаином в Оксфорде. Он сообщает, что вы найдете пакет с наркотиками в автомобиле мисс Перрмен. В дверцах машины имеются потайные отделения. Я пошлю Симмондса…

– Нет, нет, это излишне, я пойду сам, – возразил Брадлей. Он повесил трубку, вернулся к столу и снова взглянул на пакетики с белым веществом. Медлить более нельзя было. Надо принимать определенное решение.

Он направился на кухню и огляделся. При желании можно было спрятать кокаин в каком-нибудь укромном месте, – например, в коробке из-под муки. Но затем он усмехнулся этой вздорной мысли. Вернувшись к себе в комнату, собрал пакетики, пошел с ними снова на кухню и высыпал кокаин в раковину.

Затем отвернул кран. В течение пяти минут равнодушно следил за тем, как шумно стекавшая вода растворяла белое вещество. После того как от кокаина не осталось и следа, он сжег упаковку, оделся и направился в Скотленд-Ярд.

Часом позже он собрался доложить своему начальнику, что при осмотре автомобиля мисс Перрмен ничего обнаружить не удалось. Но начальника он не застал в Скотленд-Ярде, тот уже отправился домой.

Так Джон Брадлей нарушил свой долг. Если бы кто-нибудь сказал ему два часа назад, что он уничтожит во имя любви к женщине улики преступления, он бы расхохотался. А между тем его никогда не оставляло сознание, что рано или поздно Анн Перрмен вступит в конфликт с законом. Она ненавидела его – в этом он не сомневался, как и в том, что ненависть эта была слишком неискусной притворщицей, чтобы обмануть его. Анн пыталась при каждой встрече скрыть свое отношение к нему, и все же, расставаясь с ней, он читал в ее глазах искреннее облегчение.

Брадлей прошел в свой служебный кабинет, опустился на стул и задумался.

Из состояния полудремоты его вывел один из дежурных, принесший горячий кофе. Затем в его сознании опять возникла горькая мысль о том, что пройдет несколько часов, и он предстанет перед судом в качестве обвинителя женщины, которую любил всем сердцем…

В восемь часов утра Анн доставили в суд. В виде исключения ей предоставили возможность поехать на таксомоторе в сопровождении полисмена-стражницы и сыщика. Если бы она обладала в подобных делах опытом, то поняла бы, что полиция относит ее дело к разряду серьезных, требующих особого внимания.

В суде стражница обратилась к ней:

– Только что прибыл мистер Дурзер, ваш адвокат. Лучше всего будет, если вы побеседуете с ним в моей комнате.

Несмотря на то что при встрече с адвокатом присутствовала стражница, разговор удалось провести конфиденциально. Маленький адвокат отвел ее в сторону, к окну, и беспокойно забормотал вполголоса. Нервность этого тщедушного человечка несколько обеспокоила Анн.

– Не обращайте внимания на то, что мои руки так дрожат, – сказал он, заметив ее смущение. – Это у меня давнишнее нервное недомогание. – Он осторожно оглянулся по сторонам и продолжал: – Я пришел к вам с вестями от Марка. Очень возможно, что помимо этого пакета в… машине были спрятаны и другие пакеты… сахарина.

– В машине? – изумилась девушка.

Он усердно закивал головой.

– В машине имеется два потайных отделения. Если вас спросят о них… то вы ничего не знаете. Поняли?

– Что мне предстоит?

– Я не знаю. – Он пожал плечами. – Я не мог сегодня сразу заняться поиском для вас адвоката, потому что вы еще не состоите под следствием.

Девушка изумленно взглянула на него.

– Что вы хотите этим сказать? Неужели мне предстоит провести в заключении еще не один день?

Дурзер опустил глаза.

– Все возможно. Мы пытаемся поручиться за вас – сделаем все, что в наших возможностях, но полиция постарается задержать вас, особенно, если она действительно обнаружила груз. И вообще в тюрьме вовсе не так плохо – надо только привыкнуть.

Анн Перрмен почувствовала, как тают ее силы. Нет, с тюрьмой свыкнуться она не сможет. Она снова вспомнила о Брадлее. Теперь она его ненавидела сильнее, чем когда-либо.

– В какой упаковке был этот… сахарин?

Он подробно ответил на ее вопрос.

– И сколько пакетиков там было?

– Двенадцать. Мистер Мак-Гилл говорит, что вам следует от всего отпираться.

Наступило продолжительное молчание.

– Что находилось в пакетиках?

– Сахарин, только сахарин, милая Перрмен.

– И что мне грозит, если меня признают виновной? То есть, я хочу сказать, что если полиция обнаружит сахарин?

Адвокат пожал плечами. На этот вопрос было нелегко ответить, хоть он и прекрасно отдавал себе отчет о том, какое именно наказание грозит девушке.

– Разве за это сажают в тюрьму?

– Нет, в первый раз дело обычно кончается штрафом – примерно в сто фунтов. Марк охотно уплатит его за вас.

Он почувствовал облегчение, убедившись в том, что разговор принял более безобидный оборот, а она подивилась его неожиданному оживлению. После того как Дурзер покинул ее, на прощанье приветливо помахав рукой, она заметила, как мимо камеры провели какую-то величественную фигуру. То был не кто иной, как мистер Зедеман. Очевидно, и он в чем-то провинился перед законом. Это открытие развеселило ее, но когда дверь снова захлопнулась, ей стало не по себе. Всю ночь она провела без сна, ворочаясь с боку на бок, под голову засунула неудобную и жесткую кожаную подушечку, и думала, думала, думала…

Но не ощущала страха. В первые минуты новизна ощущений заглушила все остальные чувства, однако затем ей стало ясно, что положение серьезнее, чем она полагает. Серые стены камеры наводили на грустные размышления. Ведь и Ронни сидел в такой же, и ему пришлось на своем веку познакомиться с тюрьмой…

Пожилая стражница принесла ей кофе и два ломтя хлеба. Она обрадовалась еде – лишь сейчас почувствовала до чего была голодна. После завтрака дверь снова отворилась, и стражница велела следовать за ней.

Анн провели в маленькую комнату. У окна она увидела какого-то мужчину. Он стоял спиной к ней и глядел во двор. После того как дверь затворилась, он повернулся и… перед ней оказался Брадлей. Первым ее помыслом было немедленно же покинуть комнату, но в дверях стояла стражница.

Брадлей осунулся – у него был усталый вид. Казалось, что в нем произошла какая-то перемена, и он утратил частицу уверенности в себе.

– С добрым утром! – приветствовал он. Его голос был как всегда суров и полон решимости. Типичный полицейский чиновник…

Она ничего не ответила. Застыв перед ним, с заведенными за спину руками, глядела на него и молчала.

– Ступайте, – сказал он, обращаясь к стражнице. – Подождите в коридоре, пока я не закончу беседу с мисс Перрмен.

Стражница повиновалась.

– Мой милый друг, вы основательно влипли в беду. Я готов предположить, что вы не были осведомлены о том, что делали…

Теперь его голос утратил свойственную ему суровость, зазвучал серьезно и вместе с тем дружески. Однако Анн в этот миг почувствовала, что ее злоба против него снова возросла. Она не могла понять, в чем причина – ведь он по-видимому, искренне желал помочь ей. И тем не менее будь он в ее власти, она была бы в эту минуту способна лишить его жизни.

– Я прекрасно понимаю ситуацию, в которой оказалась. – Она старалась овладеть собой и не повышать голоса. – Но в чем все-таки дело? Я каталась ночью на автомобиле и чем-то навлекла на себя ваш гнев. Охотнее всего вы бы расправились со мной так же, как и с Ронни…

– Но ведь вы не собираетесь утверждать, что невиновны? – сказал он в упор. – Или будете утверждать, что не нарушили закон и что являетесь жертвой произвола?

– На этот вопрос я дам ответ судье, – холодно заметила девушка.

Ее губы презрительно дрогнули.

– Вам известно, что вы распространяли наркотические вещества?

– Мистер Брадлей, вы начинаете повторяться. Эту историю вы мне уже рассказали один раз, когда я спросила об участи бедного Ронни. Уж не собираетесь ли меня уверить, что я делала то же самое, что делал Ронни?

Он пристально поглядел на нее.

– А вы считаете, что этого не делали?

Она побледнела и в бессильной злобе бросилась к дверям. Стражница стояла на пороге. Очевидно, она подслушивала.

– Отведите меня в мою камеру! – потребовала Анн.

– Мистер Брадлей закончил беседу с вами?

– Я закончила беседу с ним, – ответила Анн.

В камере она несколько успокоилась. Как смел он обращаться с ней подобным образом! Как смел обвинять ее в том же, в чем ранее обвинил Ронни! Ничто – ни тюремное заключение, ни штраф – не сравнится с тем унижением, которое ей пришлось пережить только что по воле этого человека…