Текст книги "Сопряжение. Чернильный маг. Книга 3"

Глава 7

Подлый удар трех теневых жал был нацелен на Бастиона, но каким-то чудом Антоха увернулся. И что самое смешное – уклоняясь от неожиданного удара, наш неповоротливый и, чего уж греха таить, пузатый танк умудрился «встать на мостик»! Стокилограммовая балерина, блин.

– Х*ра! – не удержался я.

– Пассивка, оставшаяся от Сикария. Автоуклонение на любую первую атаку, – не понял моей подколки Антоха.

– За ним! – почувствовав запах добычи, воскликнул Фобос.

Чтобы, как в прошлый раз, не потерять изворотливого ведуна, мы рванули за ним. Вряд ли старик сумел расставить капканы. Да и откуда, ведь они продолжали мирно себе висеть в сарайчике у уже изломанной избы.

Первым, как это и полагается танку, в лесную чащу ворвался Антон. Здоровяк держал светлячка над головой, Семён же припал к земле, пытаясь разглядеть следы. Ну а я наконец догадался дотянуться до блокнота.

– Туда! – наконец прокричал наш следопыт, и парни рванули вперед.

Я немного замешкался, перелистывая страницы, за что едва не поплатился. Теневое копье ведуна пробило мой блокнот. То ли старик плохо видел, то ли сыграл свою роль наш бегущий танк и по совместительству фонарик. Но в последний момент тень дрогнула и, подломившись на сорок пять градусов, ушла в сторону.

Я сухо матерился. Вспомнил вдруг слова ведуна, что его тени слабее возле Святого огня паладина. И оказавшись в конце группы, я подставился. Поэтому, бросив на землю ставший бесполезным блокнот, рванул за спасительным светом.

Через десять минут довольно быстрого бега Семён поднял руку.

– Он водит нас по кругу, – объявил наш следопыт.

– И что теперь делать? – борясь с одышкой, спросил Антоха. – Дальше я не побегу. Тут сдохну!

– Выходи! – заорал я, провоцируя ведуна.

– Да, выходи! Или ссышь? – заорал следом Антон.

Ему пробежка далась тяжелее, чем мне и Фобосу.

– В моем лесу мало развлечений, а это хоть какое-то… – рассмеялся старик.

Причем его голос звучал как будто бы со всех сторон.

– Встречайте новое развлечение, – произнес он и умолк.

А вместо его голоса тишину ночного леса разорвал топот десятка ног.

– Кабаны на два часа, – по-армейски кратко и информативно оповестил Фобос.

Антоха ринулся вперед, наперерез. Причем выбрал самого здорового из пятачконосого выводка. Припав на колено и выставив щит под рикошетом углом, здоровяк принял на себя удар трехсоткилограммовой туши. Тех, что поменьше уже нельзя было назвать поросятами, кабаны вполовину меньше своего папки обогнули их пару и устремились в нашу сторону.

Я вновь поднял руку с чернилами. «Власть над чернилами» не сработала. И дело тут не в потере концентрации, просто краска на моей ладони успела высохнуть, и ее нужно было обновить. А на это нужно время, которого так не хватало.

Трясущаяся от нервного напряжения рука кое-как попала в уже почти сухую чернильницу. Вытащив ее, я попытался, как и в прошлый раз, создать нормальный боевой серп, но увы, краски хватило только на то, чтобы изобразить лишь маленький, сельскохозяйственный. Да и потом, оружие из чернил? Не нужно лохматить мои кисточки! Нужно молиться, чтобы вот такое вот магическое оружие оказалось хоть сколько-нибудь крепче, чем бутафорский меч из папье-маше!

Первого Пятачка встретил Семён. И второго, кстати, тоже. Тому, что шел первым, Фобос хлестнул саблей по морде и увернулся. Следующий под собственным весом сам напоролся на выставленное лезвие. Оно зашло через шею и, кажется, пронзило насквозь, как мясницкий вертел. А дальше мне было не до того, потому как следующий Наф-Наф выбрал меня своей целью.

Я изготовился нанести удар, но этого не потребовалось. Эстер – мой магический ремень уцепился обоими щупальцами за морду кабанчика и прижал его к земле. Оставалось только нанести удар, что я, собственно, и сделал. Чернильный клинок оказался не так плох. Антрацитовое черное лезвие вошло четко в середину шеи. Вот только клинок вошел лишь на пару сантиметров, моя рука уперлась во что-то твердое. Это был позвоночник. Позвоночник, который не удалось перерубить с первого удара.

Ополоумевшая от боли свинья мотнула всем телом и «с бычка» рубанула меня в грудь. Молодые, еще короткие и белые клыки замелькали перед лицом. Черканули по щеке и через секунду-другую вполне могли вскрыть сонную артерию не хуже ржавого столового ножа. «Самое время использовать Джентльмен» – подумал я, но вот незадача – мой маленький нож так и остался у Фобоса.

Удивительно, но в этот момент я не чувствовал страха. Вышел он весь, кончился. Еще там, на поляне, когда я в одиночку стоял лицом к лицу с чертом. Попробовал провернуть тот же трюк что и с джараксусом. Вот только этот трюк не сработал. Видимо, чтобы воплотить раны, нужно использовать настоящую кровь, и чернила тут не подходят. Тогда что? Что у меня есть?

Ответ оказался удручающим. Кроме чернильницы и перьев – ничего. Кстати, последнее – это тоже вариант! Против джараксуса я их тоже использовал. Да, не так эффективно, как Магия крови, но мне ли выбирать?

На ощупь сунул руку в торбу контрабандиста, на ощупь же нашел нужный отсек и, не выбирая, потянул наружу целую охапку. Часть застряла между пальцев, часть, зацепившись за край торбы, и вовсе потерялась, Но я все-таки сделал несколько ударов. Не разбирая, куда бью, «на верочку». Из поросенка хлынула кровь. Горячая и липкая, но, кажется, это только раззадорило лесного жителя.

Вновь мелькнули клыки, клацнула челюсть, и я взвыл от боли. Наф-Наф умудрился откусить мочку уха! Удары тупыми копытами отозвались в ребрах. А я все продолжал. Бил и бил. Вонзал острые перья в мягкое брюшко, пока тварь не захрипела и не перестала двигаться.

Сбросив с себя стокилограммовый тушу, рывком поднялся и поискал нового врага. Но увы, свинки кончились. Семён умудрился прикончить сразу четверых. Антон – секача и еще одного подсвинка. Ну а я кое-как расправился с единственным врагом. Лидер, мать его!

– Ты как? – участливо поинтересовался Антоха.

– Нормально, – с измазанной в крови мордой улыбнулся я.

Наверное, выглядело это страшно.

– Сам-то как? Я думал, Вепрь тебя размажет.

– Хрен там плавал, – улыбнулся здоровяк. – Секач в тебя целился, так что…

– Пассивка, я помню.

Все это время он не переставал вертеть башкой и, удостоверившись, что со мной все в порядке, положил руки перед губами на манер рупора.

– Старый хрен, тебе не надоело? – высаживая в крике глотку, проорал он.

– Мне? В самый раз, – послышалось откуда-то сверху. – А вам?

И вновь сработала маска. Через нее глазами ведуна я увидел нашу троицу. Всего на мгновение, но его хватило, чтобы увидеть, как старик вкладывает глифы на пальцах.

– Внимание! Сейчас! – проорал я.

А через еще один такт сердца, из темноты ударил целый рой теневых стрел. Их было много. По десятку на каждого, не меньше. Вот только удар не оказался неожиданным. Антон принял на щит сразу пятерку. Несколько вонзились в его спину и бок. Но бронежилет выдержал. Одна вонзилась в икру, но танк устоял. Опустив руку со светлячком, развеял порождение тьмы и тут же закинул в рот малинового желейного мишку. Интересный форм-фактор для зелья регенерации.

Семён, как истинный ловкач, умудрился увернуться от атаки. Он даже разрубил несколько сумрачных щупалец, но с таким же успехом он мог попытаться рассечь собственную тень. В конце пируэтов парень не сдержался и показал в темноту средний палец, а затем указал на отрубленную голову ведуна, которая так и болталась у него на поясе.

А я… А я не придумал ничего оригинальное, кроме как распахнуть безразмерную сумку и спрятаться в ней. Кто-то назовет это трусостью. Я же называю это гибкостью мышления. Смерть не бывает честной и правильной. Глупой – да! Но правильной – никогда.

Естественно, самонаводящиеся копья из тьмы последовали за мной. Вот только попав в непроглядный мрак торбы, теневые мурены исчезли. Растаяли, будто бы впитавшись в ее нутро. И это дало мне одну интересную идею как противостоять сраному колдуну.

Выскочив из торбы как черт из табакерки, чем вызвав ошалелые взгляды друзей, я сделал вид, что так и должно быть. Да и потом, разве сейчас время что-то объяснять?

– Антон, гаси своего «светлячка», – произнес я, вглядываясь в то место, откуда совсем недавно наблюдал за нами ведун.

– На хрена? – не понял здоровяк.

– Антоха, блин, тебе нужно было брать ник не «Бастион», а «На хрена»! – наконец не выдержал я тупость своего друга. – Выруби светлячка!

Здоровяк сжал кулак с огоньком, и тот погас. Вот теперь можно было объяснить уже спокойнее.

– Эти копья состоят из тени. Тени есть даже в самый ясный день. А знаешь, когда ее не бывает? В полной темноте! Понял?

– Мог бы так и сказать, – насупился здоровяк.

– В боевой обстановке нет времени на подробности. Командование приказало – солдат исполняет, – вставил весомое слово Фобос. – А что по поводу луны?

– Мы в самой гуще леса. Да и на небе облачно, – досыпал я аргументов.

Но возможные вопросы подрубил голос егеря.

– Оригинально и неожиданно, – похвалил он. – Но что дальше?

– Выходи сюда и узнаешь, – вновь проорал Антон.

– Хорошо, – неожиданно ответил старик, я буквально почувствовал, как Семён напрягся. – Тебя, болтун, я убью первым.

Не сговариваясь, мы стали спиной к спине, чтобы закрыть слепые пятна. Но старик впервые оказался честен. Антона он атаковал в лоб. Буквально появился из темноты и, схватившись за верхнюю кромку щита, попытался вырвать его. Но девайс, который когда-то принадлежал Святому Паладину, обжег руку ведуна. Одновременно с этим Антоха дернул щит на себя, и окованный сталью щит с хрустом разбил нос танка.

Я повернулся, реагируя на ситуацию, но Семён оказался быстрее. Парень сделал выпад саблей, пытаясь достать егеря, но тот отпрыгнул назад, намереваясь спрятаться под пологом тьмы. Здоровяк не дал этого сделать и быстро зажег «светлячка». Я же вытянулся в прыжке и попытался возить зажатые в кулаке перья.

Достать – достал. Вот только стальные кончики не смогли пробить кожу и загнулись. В ответ на этот дерзкий выпад мне прилетел прямой удар с ноги. Если честно, сначала я подумал, что оторвалась голова – настолько быстро сменилась картинка. Но нет. Моя тупая, но невероятно крепкая черепушка осталось на плечах. Вот только поднять ее вновь совсем не получалось.

Здоровье: 47 из 190

Критические травмы:

Сильное сотрясение (дезориентация, тошнота, отслоение сетчатки)

Ушиб спинного мозга (временная парализация нижних конечностей)

Перелом ключицы (частичная потеря контроля над правой рукой)

Боли почти не было, но радоваться было рано. Шок пройдет и, уверен, я буду молить парней, чтобы добили меня. Если к тому времени их самих не отправят на респ.

С другой стороны, я приземлился удачно и теперь мог со стороны наблюдать, как Бастион и Фобос наседают на ведуна. Если, учитывая травму позвоночника, это вообще можно назвать удачей. Левая рука все еще работала, а потому, вспомнив о «кармашке с гостиницами», я раскрыл его и, не разбираясь, закинул в «топку» горсть таблеток.

Капсулы начали действовать почти сразу, но чувствительность ног вернулась только через пару минут. К тому времени слабенький, как нам когда-то казалось, ведун, орудуя голыми кулаками, умудрился сломать саблю Фобоса. Несмотря на заточку в интеллект, в силе и ловкости он превосходил и Антоху и Семёна. А чему я собственно удивляюсь, ведь он игрок, который еще царя при жизни застал!

Симулятор действительно оказался убойным. Несмотря на восстановление здоровья всего до семидесяти двух единиц, я почувствовал, что могу встать. А могу встать – значит могу сражаться.

При помощи «Власти над чернилами» и их остатками в переносном сосуде, нарисовал на камне змею. Черная краска смешалась с кровью на моих руках. Из рассеченной вепрем щеки на рисунок упало еще несколько капель, и я подумал: «А какого хрена?» Магия крови запрещена? Да насрать и размазать! Камень, на котором я рисовал, оказался слишком маленьким для полноценного удава? Размазать второй раз! Пусть вместо одной змеи будет сразу десять, а то и двадцать! И манны с эфиром я вложу досуха, А не так чтобы осталось трошки для себя!

Поэтому, забив на качество, я просто мазнул пятерней по гладкому камню. А затем еще и еще раз. Я только после этого приложил чистую руку, начав воплощение.

Желаете воплотить рисунок «Аспиды багряного золота»?

Да/Нет?

Выкрутив оба ползунка на максимум, я подтвердил выбор, и с валуна сорвалась маленькая эскадрилья крылатых змей. Да-да, именно что крылатых! Откуда крылья? Понятия не имею, на рисунке их не было. Но факт остается фактом.

Летучие красно-черные змеи длиной в метр взмыли в воздух и, выстроившись в атакующей клин, устремились к ведуну. Старик заметил их сразу и попытался было отступить, но парни крепко связали его боем.

Первую змею ведун сбил ловким ударом ноги. За что поплатился, пропустив связанную «троечку» в корпус. Еще от двух отмахнулся при помощи какой-то способности. Вроде воздушного серпа, но не уверен. За это его наказал уже Антон. Прямой, как полено, и такой же тяжелый удар щитом едва не опрокинул старика и тот решил игнорировать змей, пока не разберется с двойкой моих друзей.

Теперь ведун перешел в агрессивную атаку. Глухой металлический звон щита гонгом разносился по ночному лесу. Старик будто использовал какое-то усиление. Вены на его шее вздулись, лицо покраснело и уже парни перешли в глухую оборону.

Вот только багряные аспиды вцепились в незащищенную спину деревенского колдуна. Причем я только сейчас заметил, что кончики их хвостов оканчиваются жалом! Точно таким же, как и у моей Фубли! Прошло еще несколько секунд и вздувшиеся вены старика почернели.

Старик тоже почувствовал, что дело худо, и, воспользовавшись тем, что Фобос и Бастион ушли в оборону, разорвал дистанцию. Срывая с себя аспидов, будто пиявок, старик попытался скрыться, но, не пробежав и десятка шагов, запутался в собственных ногах. Не предпринимая попыток встать, он начал кататься по земле, чтобы избавиться от оставшихся паразитов, и когда это произошло, взвыл, точно оборотень в фильмах про вампиров. И что самое скверное – на вой отозвались!

– Ну да твою ж мать! – обреченно выдохнул Антоха и пнул валявшийся под ногами камень.

– Не теряй время, добей его! – хрипел сзади Фобос.

В последней драке ему досталось. Когда я увидел ногу с выбитой коленной чашечкой, мне захотелось вывернуть содержимое желудка. Вместо этого я часто задышал носом и вновь воплотил чернильный серп. Интерфейс подсказал, что он продержится всего секунд двадцать. Нормально. Больше мне и не потребуется.

Занеся руку для удара, я сблизился с потерявшим сознание дедом и второй раз поплатился за свою самонадеянность. Старикан, который мгновение назад, кажется, пускал слюни в чернозем, закрутился в спираль, а в следующую секунду мой кадык оказался у него в кулаке.

Выцветшие от старости злые глаза. Пропитанные в крови и грязи когда-то седые волосы. Искривленный усмешкой полный желтых зубов рот, что пыхнул в лицо запахом табака и нечищенных зубов. И сильные узловатые пальцы на горле.

– Знаешь, граф, вот теперь вижу, что ты ермолинских кровей, – произнес он. – Я вижу. Я чувствую твой Источник. И поэтому…

Глава 8

Что именно «и поэтому», он не договорил. Фиолетовая молния блеснула над его плечом. Сверкнули октариновые глаза. Один взмах крыльев, удар скорпионьего хвоста Фубли, и, казалось, бессмертный ведун падает в листву.

Все еще держа серп наготове, я наклонился, чтобы прощупать пульс. Слабенько, но бился. Хотя он, блин, ведун семьдесят восьмого уровня! Чтобы его убить, нужно что-то посильнее, чем яд алых аспидов девятого уровня. А яд мантикоры парализующий, и подобный эксперимент на игре мы уже ставили.

– Жив, но парализован, – озвучил я состояние пациента. – Семён, ты как?

Вместо ответа я услышал звонкий и невероятно противный хруст вправляемого сустава. От фантомных болей у меня даже загудели колени. Но Фобос стойко выдержал операцию на самом себе.

– Нормально, – наконец произнес он и, оторвав и так излохмаченный рукав, соорудил из него нечто вроде бандажного бинта. – Сука! Саблю прадеда сломал!

Офицерская школа, блин. Завидую его навыкам в оказании неотложной помощи.

– Да, парни, последний раз мне так в средней школе голову наминали. Мамонтов, падла… – осев на поваленное дерево, раскрыл душу Антон.

– Дальше что? – у меня, точно у главного, поинтересовался Семён.

Ему что, действительно нужны мои приказы? Ну ладно.

– Зафиксировать, обездвижить и ждать, пока придет в себя. После того, что произошло, он обязан лишиться Тотема.

– Порежу ему сухожилия и лучевой нерв. Не будут работать пальцы – не сможет применять способности, – с улыбкой маньяка Семён крутанул в руках мой нож.

– Ты что, его заживо резать собрался? – охренел от такого поворота Антон.

– А ты, принцесска, что предлагаешь? – поднял бровь Фобос. – Или забыл, как он двимеритовые наручники порвал?

– Антоха, так нужно, – попытался успокоить я танка. – Пойдем. Прогуляемся, пока этот маньяк препарирует другого маньяка. Фубля, ты с нами?

Мантикора прижалась ко мне, точно кошка. Мелкая, кстати, где-то успела приподнять еще один уровень. На поронцев охотилась, что ли? Дурной и ласковый, словно кошка при течке, монстрик просто источал любовь. Странно, в последний раз мантикора на меня едва ли не с когтями кидалась! В чем причина?

Ее нашел Антон. Наш штатный повар провел ладонью по усатой морде Фубли, принюхался и вынес вердикт.

– Перец. Возможно, «Огонек», Возможно, «птичий глаз», но это точно какая-то разновидность чили.

Вот оно что! Значит, вместо такой родной и любимой валерьянки, мой котенок предпочитает острый перец?! Занятно. Хотя после сегодняшнего я обязан проставиться перед шерстяным недоразумением. Если бы не его парализующий токсин…

– Вернемся домой – куплю тебе перца больше, чем сама весишь! – честно пообещал я малышу.

Хотя не такому-то уже и малышу. После двух апов из маленького шерстяного недоразумения Фубля превратилась во внушительного котищу, килограмм на девять живого веса.

– Мряу! – ответил мой любимчик и лизнул шершавым языком мою щеку.

Ее тут же запекло, я хотел было вытереть слюну, но Антон перехватил руку.

– Даже не думай. Если сейчас разотрешь, через пять минут будешь плакать, как школьница от перцового баллончика, – предупредил он.

– Неженки, можете подходить, – прозвучал голос Фобоса.

С виду старик никак не изменился. Лежал в той же позе, даже крови не было. О своих сомнениях я поведал вивисектору. На что получил резонный ответ.

– Ты просил его обездвижить, а не обескровить. Четыре маленьких надреза в обход вен и вуаля. Пациент номер «001» не способен встать на ноги или хоть как-нибудь использовать руки. Он их даже не чувствует! Кстати, Магнус, подари ножик, а?

– У меня от тебя мурашки по коже, – честно признался Бастион.

– Не переживай, дружище, – рассмеялся Фобос и хлопнул здоровяка по плечу. – И перефразируя эпитафию Суллы, Был такой Римский тиран: «Я – человек, который больше всех в мире принесет добра своим друзьям и зла врагам». Ты ведь не враг, верно? Так что можешь расслабиться.

– Ага, блин, расслабиться, – нервно усмехнулся здоровяк.

– Закончили, – тоном всамделишного командира приказал я. – Он приходит в себя.

– Добро пожаловать в пыточную, дедуля, – облизнув нож, улыбнулся вивисектор.

– Решил меня запугать, щенок! – усмехнулся ведун. – Сухожилия, смотрю, подрезал. Молодец. Вот только и я не боюсь боли. Зато я злопамятный. Все, что вы сделали со мной, повторится с вашими неодаренными родственниками.

Уоу! Минуту назад я думал, что Фобос страшный. Но нет, несмотря на то, что старик разговаривал спокойно и размеренно, он оказался убедительнее. И как прикажете выбивать информацию из человека, который не боится боли? Кроме того, в пытках легко перестараться и оборвать жизнь ведуна. Он, в свою очередь, возродится возле Тотема, и пляска начнется заново.

И тут я решил действовать хитрее. Ну что, поиграем?

– Ты устарел в методах извлечение информации, старик, – произнес я, постучал себя по виску. – Помнишь, ты спрашивал для чего это маска? Сейчас покажу. А теперь слушай задание: спорим, ты не сможешь пять минут не думать о своем Тотеме!

Искра, и глазами старика я увидел серп в собственных руках. На дворе ночь. В груди – страх. Не самой ночи, нет. Страх перед старой, как сама смерть, бабкой. Карга выперла меня из дома и велела накосить сон-травы. В полночь, при полной Луне, а иначе – розги. И ведь пожаловаться Егорке некому. Мать и отец прошлого года от оспы померли. Сам он выжил, да только что проку? Определили его, мальчишку семи лет от роду на содержание к бабке Авдотье. А знахарка не только травками да отварами пробавлялось, она и в ворожбу и в харистопротивное гадание умела. А вот и нужна была ей сон-трава для отваров своих черных. А сама, значится, в лес ночью идти побоялась. Егорку отправила. Но он мальчик сильный, уверял себя ребенок. У него и оружие есть! Да, пусть не сабля атаманская, но волка-то он одолеет! «Точно одолеет!» – успокаивал себя мальчишка…

Чужое воспоминание схлынуло, точно так же, как и появилось. Я посмотрел на старика и, судя по его округлившимся глазам, только что мы оба наблюдали воспоминание из его детства.

– Серп значит? – ликующе улыбнулся я.

– Кто ты? – просипел старый ведун, а надменная улыбка исчезла с его лица.

– Ну что, мне его вскрывать, или как? – намекая на свои варварские методы допроса, вмешался Семён.

– Не надо, – не сводя глаз с испуганного старика, покачал головой я. – Он уже потихонечку рассказывает. Его Тотем – серп. Старый и скорее всего ржавый. Ему больше полутораста лет.

– Пойдем обыщем сарай? – предложил Антоха.

– Не надо. Лучше головами вертите, а то вдруг волки появятся. На его вой кто-то отозвался, помните?

Убедившись, что парни меня услышали, я вновь вернулся к старику. Его, кстати, уже била крупная дрожь, и ее причиной явно была не сырая земля под задницей.

– Вот тебе, Егор Денисович, еще одна задачка: не думай о месте, где ты спрятал серп.

А в этот раз старик уже сопротивлялся. Пытался считал до сотни в уме, дальше просто не знал. Пел песни на каком-то чудном, похожем на русский, языке. Слова угадывались дай Бог одно из предложения.

В конце концов ведун сдался, и я увидел развалившийся колодец и дом. Вернее, русскую печь, которая за сто с небольшим лет только и осталась от сиротливого домика в лесу. Угловые кирпичи давно осыпались, сложенная из красного кирпича труба наполовину обвалилась, обнажив свое закопченное нутро. Но покрытая ржавчиной печная заслонка все еще прикрывала зев кормилицы от воробьев и ласточек.

Черт, а это оказалось даже легче, чем я думал!

– У кого-нибудь телефон цел? – задал я животрепещущий вопрос.

– Моему – вилы, – показал разбитый гаджет Антон.

– Держи, – протянул свой Семён.

И никаких тупых вопросов вроде: «Зачем?», «Кому звонить собрался?». Просто «держи» и все.

Убедившись, что сеть доступна, я попросил парней приглядывать еще и за стариком, а сам переключился на спутниковую геолокацию. Качество фотографии со спутника такое себе. Да и искать в зеленом море лесов маленький, всего в две комнаты, домик, это все равно что сетями ловить енотов посреди Баренцева моря. Но мне и не нужно было обшаривать весь лес, можно сузить территорию поиска до, скажем, пары километров вокруг заимки егеря.

Дважды пробежав по квадрату, я понял, что у меня не получается отыскать разрушенный домик и решил зайти с другой стороны. Проследить по меткам дорог. Но и тут не фартануло, не свезло. Если бы не парни, я бы уже давно опустил руки, – они уже начали сверлить мой затылок взглядами. Не желая признавать поражение, я продолжал искать. Та целеустремленность, которую моя мама называет настырностью, заставляла меня искать и искать новые карты.

Один поисковик, другой, третий. Сайт провайдера с картами, зоны покрытия которых он не обновлял уже сто лет. И именно эта страница завела меня на сайт старых карт городов России. А дальше дело техники – соединить точку собственного нахождения с геолокацией старой карты и вуаля!

Древняя, нарисованная от руки карта подтвердила слова Егора Денисовича о том, что раньше село Синеегорьевское насчитывало под тысячу домов. Рядом с селом речка, которая один в один повторяет изгибы себя полуторастолетней давности. А южнее от села нашелся и домик, который не обозначен на карте никакой надписью, но маркировка дороги сообщала, что она каменная! Кто бы ни жил в этом домике, для сельчан он явно был важным человеком.

– Нашел! – радостно сообщил я.

– Чуть больше километра на север в сторону Синеегорьевска. Правильно, Егор Денисович?

Старик не ответил. Может быть, пытался заставить руки вновь шевелиться. Не знаю. Впрочем, теперь это было уже и не важно.

– Антон? Восстановился? – получив утвердительный кивок, я добавил: – Тогда хватай старика на плечо и погнали. Сделаем последний на сегодня марш-бросок.

Уже во время бега, когда Антон из-за полученных травм отставал, Семён догнал меня и тихо спросил:

– Откуда? Как ты узнал?

– Прочел его мысли, – нехотя, но все же ответил я.

– Это из-за маски, да? – догадался Шарапов.

– Да. И когда мы с ним дрались тоже. Но не спрашивай, как у меня это получилось. Не знаю. В описании способностей по воплощению рисунков такого не было.

– Тебе говорили, что ты имба? – невесело и даже с какой-то завистью усмехнулся Фобос.

Я промолчал, предпочтя сохранить ответ и не сбить дыхание.

Через четверть часа мы уже были на искомой опушке. Заросшая по пояс травой и слабо узнаваемая даже из воспоминаний. И тем не менее это была она. Вот остатки колодца, вот каким-то чудом сохранившаяся привязь для лошадей. Антон даже споткнулся о ржавый обод колеса. Но самое главное – русская печка с заботливо прикрытой топкой.

Семён, явно желая быть первым, рванул вперед, но остановился, не зная где искать серп. Это что, опять его жажда опыта? Неужели, представься ему возможность, он ради опыта кинет меня и Антона? Самое время проверить.

– В печи, в топке, – подсказал я.

Вивисектор кивнул и, отодвинув прогнившую насквозь задвижку, извлек из печи серп. Грубый и затупившийся, а еще огромный. Кажется, если перековать такой, то можно соорудить целый меч! Небольшой, но меч. Или здоровый кинжал наподобие скрамасаксов, которыми когда-то владел Антон.

В нерешительности Фобос погрузил его в рукав и, к моему облегчению, протянул мне!

– Да не ругайся ты! – заревел на пленника Антон. – Упадешь и шею сломаешь. Оно тебе надо?

Учитывая то, что мы собираемся сделать со стариком, от слов Паладина веяло черной иронией.

– Давай, – подстегнул меня Фобос.

Я кивнул и, положив серп на ржавые спицы колеса, которое валялось под ногами, одним четким ударом каблука разгромил сельскохозяйственные инструмент надвое.

– Все? Или что-то еще надо? – не зная «все» или «не все», спросил я у Фобоса.

– Все, – одобрительно улыбнулся здоровяк. – Слышишь, пердун, твое бессмертие того, официально отменяется!

Я тоже улыбнулся. Будто гора с плеч! Судя по лицу Семёна, наш вивисектор испытывал похожие эмоции. Но радость была недолгой. Сначала Фобос схватился за край покосившейся печки, на пару секунд прикрыв глаза, и произнес.

– Откат от стимулятора! Я походу сейчас вырублюсь.

– Я, кажись, тоже, – произнес Антоха.

В следующую секунду ноги здоровяка подкосились и не в силах больше держать ношу, он скинул ее с плеч. Не вовремя. Как же не вовремя! Впрочем, могло быть и хуже.

Хотя нет. С «хуже» я поторопился. Едва я дошел до ослепшего здоровяка и парализованного пленника, как и меня навестил «звонок счастья».

Действие стимулятора закончено.

Критические дебаф: Полное расслабление.

Каждую секунду вы будете терять по 3.7 % силы, ловкости и выносливости.

– Я походу тоже скоро все! – произнес я, почувствовав, как дрожат колени.

И тут пришло осознание, что мы не выполнили главное – старик все еще жив!

– Антоха, сверни ему шею! – приказал я, но здоровяк в очередной раз заупрямился.

– Тебе надо, ты и сверни! У меня рука не поднимется.

– Ну ты придурок! – процедил я сквозь зубы. – Давай, тащим его в колодец! Упадет, разобьется. А если нет, то здесь горы, колодец глубокий – не выберется!

И вот мы, как два инвалида, встав на карачки, поволокли третьего паралитика к черному зеву колодца. Семён, как третий из нашей группы, по-пластунски приминая пузом траву, пришел нам на помощь. Хотя, учитывая его скорость, «шел» – это очень громко сказано!

Старик матерился, кусался, грозил, что достанет нас даже с того света. За это и получил локтем в челюсть. Убивать людей он, видите ли, не может, а бить политиков – пожалуйста! Добрались к краю колодца быстро. Ну, относительно конечно. Вот только я, перевалив одну ногу для удобства, «потерял все батарейки» и замер, точно брошенные манекен.

– Приехал, – отрапортовал я парням, давая понять, что последнее «чуть-чуть» им придется делать без меня.

– Ну давай же, мля! Какой ты, старый хрен, тяжелый! – зло проорал Антон на ухо щуплого егеря.

В ответ Бастион получил целую порцию насмешек от старика. Но его батарейки тоже сели, потому он не мог ответить старику даже затрещиной.

– Дилетанты! – с каким-то ликованием и насмешкой рассмеялся Семён.

К тому моменту наш КМС в беге по-пластунски уже находился всего в метре от трех сидящих на краю колодце тел.

– Что бы вы без меня делали? – добавил он еще одну порцию самолюбования и, собравшись с силами, сел на коленки.

Его неуверенная рука кое-как поднялась на уровень лица. Но самое главное – в подергивающейся ладони был зажат мой «джентельмен». Кажется, Фобос целился целую вечность, и когда я уже было решил, что он тоже «все», вивисектор ударил. Видимо, Семён был не уверен, что его сил хватит, чтобы проткнуть грудную клетку ведуна, а потому добавил импульса при помощи рывка вперед. Идиот. Удар вышел хорошим. Как надо. Но вот последствия… Фобос не просто выполнил, а перевыполнил задачу!

Из плюсов: нож пробил сердце егеря, даруя ему окончательную смерть, Семёну удалось завершить то, чего не удалось нам, а именно – скинуть его уже мертвое тело в темный зев колодца. Из минусов: вместе с Егором Денисовичем вниз полетел и Семён, а так как мы все это время держали старика за подмышки, то и я и Антоха пошли следом.

Падать было больно. Наверное. От удара о каменные стенки я на секунду потерял сознание, а очнулся уже, так сказать, «на конечной». Вроде бы шею не свернул, и, судя по сдавленным вздохам моих компаньонов, они тоже были в сознании.

– Короче, парни вы, охренеете, сколько опыта мы получили! – притворно бодрым голосом заявил Семён. – А вот вторая хорошая новость: моя рука все еще держит нож. Окоченела от истощения. Неважно. Короче, чтобы не «сгореть» от перенасыщения, я перелил весь полученный опыт в нож. И поместилось! Так что сегодня точно никто не умрет!