Текст книги "Рассказы о живой природе. С вопросами и ответами для почемучек"

Лесные фонари

Есть у меня приятель Петька. Много мы с ним по лесам путешествовали, зимой с гор на одних санках катались, летом вместе купались и рыбу удили.

А однажды нашли мы с Петькой в лесу пень гнилой, из таких, что по ночам голубовато-зелёным огнём светятся.

Такой пень на многое употребить можно. Например, взять и прибить кусочки на потолок в сарае, где мы летом спим.

Ночью проснёшься – и почудится, что лежишь под открытым небом и над тобой звёзды сияют.

Теми кусками, что помягче и вроде глины, можно рисунки на стене нарисовать, например, волчью пасть, с горящими зубами и глазами.

Да мало ли ещё чего можно придумать!

А мы сделали иначе.

Нам с Петькой часто домой с реки возвращаться приходилось уже в потёмках, а дорога лесом идёт. Вот и крошили мы понемножку пень, совали гнилушки в развилины сучков да в дупла. Получались у нас лесные фонарики на дороге.

Хоть светят не ярко, но с пути не собьёшься!

Почему гнилушки светятся?

Источник света – не сами гнилушки, а мицелий грибов (в том числе опят), растущих на гниющей древесине. В процессе жизнедеятельности грибы вырабатывают химические вещества, содержащие фосфор, который при окислении светится. Чем гуще мицелий прорастает гнилушку, тем сильнее её свет. Он светится всё время, но виден только в темноте.

Сушёная добыча

В лесу нашёл я полянку, где белка запасает на зиму грибы.

Полузасохшие подберёзовики и опята висели на сучках ёлок, повыше человеческого роста.

Стоят деревья, будто короткими шпагами проткнули грибные шляпки.

Странная картина!

А все корешки от грибов торчат под этими же деревьями, в пушистом мху.

Я и подумал: «Соберу-ка сейчас все эти висячие грибки. То-то дома удивятся – принесу из лесу грибы уже почти высохшие».

А вот доставать их неудобно оказалось. Висят грибы выше головы, – значит, за каждым грибом на дерево лезть надо или палкой сшибать. Но палкой опять нельзя – нижние частые ветки мешают.

Получилось у меня, как у лисицы в басне: «Хоть видит око, да зуб неймёт!»

Вот если бы найти ту кладовую, куда уже снесла белка сухие грибы, – тогда другое дело. Тогда и слазить на дерево можно.

Да только как найдёшь эту кладовую?

«А что, – думаю, – если прийти сюда перед дождём? Ведь тогда белка все эти припасы потащит спасать от воды! Если вовремя попасть – и найдёшь кладовую»

Так и решил поступить.

Как-то пасмурным днём заметил я, что закрываются на лугу клеверные листочки, – три зелёных пальчика в кулачок сжимаются. Значит, – скоро дождю быть.

Отправился я в лес и поспел как раз в то время, когда белка работала. Таскала она грибные шляпки всего шагов за десять от полянки, в дупло трухлявой берёзы.

Сдёрнет лапами гриб, схватит в зубы и, как собака с поноской, бежит по ветке к дуплу.

А бежать нелегко. Чуть поменьше беличьей головы грибная шляпа. Неудобно её тащить. Тяжёлая работа.

А тут ещё дождь накрапывать стал. Заторопилась белка – отдыхать некогда, – как стрела, замелькал рыжий беличий хвост.

Тогда и я на дерево полез. Только полез на… ёлку.

Посшибал палкой висячие грибы. Собрал их в корзинку и принёс к берёзе.

Дупло совсем низко от земли находилось, у первой развилины сучьев.

Привстал я на пенёк и запихал всю сушёную добычу в беличью кладовую.

И пока я с грибами управлялся – дождь вовсю хлынул. Пришлось мне вымокнуть.

Да только я не жалел.

Хоть и пришёл домой мокрый, но грибы в кладовой у белки остались… сухие.

А как белка запасает грибы? Какие грибы? Снимает ли сушёные? Кто ещё в лесу ест грибы?

Грибы входят в рацион белки в конце лета и осенью. Она предпочитает грибы, растущие большими «семьями», – опята, маслята. Белка запасает грибы ни зиму, обрывая их по одному и развешивая на деревьях в развилках ветвей для того, чтобы грибы высохли. В «грибные» годы в запасах белки может быть несколько сотен грибов. До грибов в лесу много охотников, так как они довольно питательны. Их едят ежи – но, вопреки поверью, не таскают их на иголках. На грибных местах пасутся кабаны, лоси. Грибами питаются мышевидные грызуны, иногда они также делают грибные запасы. Наконец, когда грибов много, а ягод мало, их едят медведи.

Светляки

Возвращались мы с Петькой поздно вечером домой.

В конце августа ночи тёмные, глухие, и бывает так, что на небе звёзды сверкают, а на земле всё равно ничего не видно. Дорога наша, что идёт от реки по полю, обсажена кустарником. Мы шагали по ней, как в открытой коробке, – только вверху свет.

Вдруг что-то заблестело впереди на земле. Вроде как огонёк от папиросы. Только не красный и тёплый огонёк, а синий, холодный.

Петька меня в бок толкнул.

– Смотри, – говорит, – это светляк! Давай поймаем и принесём домой! Можно его в банку из-под варенья посадить и поставить у нас на столе.

Я согласился. Подобрались мы к кустам и видим, что светляков там не один, а много их в траве и на ветках мерцает.

Петька нацелился на самого ближнего, сдёрнул кепку и пополз на коленках. Я не двигаюсь, боюсь на него в темноте наткнуться и только на светляка смотрю.

Хлопнула Петькина кепка по траве – и сразу пропал огонёк. Потом слышу Петькин голос: «Эх, упустил!»

Я тогда сам за кепку схватился, решил помочь. Только ничего не вышло. Подползёшь, хлопнешь, – кепка пустая. Уж мы потом и рубашкой моей ловили – расстелем её на траве и ждём, когда светляк сядет. Но и рубашкой не вышло – ждать нужно долго и, пока лежишь на земле, застынешь. Так и вернулись домой ни с чем.

Мокеич узнал про нашу охоту – и ну смеяться!

– Эх, – говорит, – вы натуралисты! Хотите, я вам этих светлячков целый десяток поймаю? На огороде!

Я на него рукой махнул, – уж если вдвоём не сумели, так где ж одному?

А Мокеич поймал. Принёс противень, в котором пироги пекут, налил в него воды и поставил под куст.

Через полчаса приходит, показывает, – а там в воде живые светляки. Он, оказывается, взял да и тряхнул куст раза два. Тоненькой жердинкой тряхнул, издали. И попадали светляки в противень. Тут я их и рассмотрел как следует. Я думал, они вроде червячков ивановских, а это жуки были. И конец брюшка у них светится.

Мне Мокеич говорил как-то, что они на тараканов похожи. Да кто его знает, какой он есть, сам таракан-то? Пришлось и про таракана спрашивать. В первый раз Мокеич не смог толком рассказать.

– Я, – говорит, – и сам забыл, какие они есть. Давно уж не приходилось этого зверя видеть!

Кто такие светлячки? Почему они светятся?

Светляки – небольшие бескрылые жуки. У одних жуков органы свечения сосредоточены на конце брюшка, у других рассеяны по всему телу. Источником света является особое вещество люциферин, накапливающийся в этих органах. С помощью свечения жуки одного вида общаются между собой, поэтому активнее они светятся в период размножения. У одних жуков свет испускается более или менее равномерно, у других – сериями вспышек.

А какой он – таракан?

Тараканы – отряд древних насекомых, насчитывающий тысячи видов. Они распространены по всему свету, больше всего их в тропиках и субтропиках. Длина тела от 1,5 до 10 см. У одних тараканов есть крылья, другие бескрылые. Активны ночью, очень подвижны, питаются растительными и животными остатками. Самка откладывает яйца в особую капсулу (оотеку), которую носит на конце брюшка. Развитие происходит без стадии куколки: вылупляющаяся из яйца личинка напоминает взрослое насекомое. Несколько видов тараканов стали синантропами – живут в домах, питаются кухонными отходами.

Точное время

Однажды надо было нам с Петькой сходить на станцию, взять почту для сельсовета.

Отправились мы из дому рано и пришли на станцию задолго до прихода поезда.

Сидеть на вокзале нам не захотелось, и решили мы полежать на песке у реки, благо она близко находится.

А может, думаем, ещё искупаться успеем.

И отправились на реку.

Ну, а если я на реку попаду, то обо всём забываю. Так и в этот раз получилось.

Засмотрелись мы на стайку окунишек, что паслась на подводном мшистом лугу, – и забыли про поезд.

Смотрели-смотрели и до того увлеклись, что очнулись и не знаем, сколько времени прошло, – может, десять минут, а может, и целый час.

А тут ещё перед глазами необыкновенное, что не всегда замечаешь, – белые кувшинки, речные лилии распускаться начали.

Прямо видно, как медленно-медленно расходятся в сторону зелёные створки бутона и лепестки жёлто-мраморные в пышный цветок разворачиваются.

И вдруг я вспомнил.

– Петька, – кричу, – бежим скорей! Уже десять часов, а в десять двадцать две поезд приходит!

Прибежали, оказывается, даже раньше, чем нужно было. Получили почту и отправились домой.

Я всё шёл и ждал, когда же Петька допытываться станет, откуда я время на реке узнал, а он так и не спросил.

Он хитрый, и ему, наверное, тоже известно, что белые кувшинки распускаются около десяти часов.

Неужели все цветы распускаются по времени?

Разные цветы открываются в разное время. Рано утром раскрывает цветы одуванчик, чуть позднее – цикорий и гвоздика. В конце утра в лесу раскрывает цветы кислица, в озёрах всплывают и раскрываются цветы кувшинки. Когда начинает смеркаться, начинают благоухать цветы душистого табака, после захода солнца – любки двулистной (ночной фиалки).

Цикорий

Одуванчик

Как ловили рыбу в воздухе

Есть такая рыба в быстрых холодных речках – форель. Рыба осторожная, пугливая. Хорошая добыча, да выловить её не так-то легко. Она даже маленькой тени боится, а сетью ловить и не пытайся – сразу увидит.

Подумали рыбаки и решили: «Раз в воде поймать трудно, то будем ловить… в воздухе!»

И действительно, стали ловить форель в воздухе. Не верите? А вот мы видели.

Растянут рыбаки низко над водой широкую сетку. В солнечный день упадёт от неё на дно реки резкая клетчатая тень.

Ходит по реке форель, увидит тёмные полосы, и, конечно, почудится ей, что здесь в воде сеть поставлена.

В таком случае у форели своя повадка – разгонится и выскочит из воды, чтобы ловушку перепрыгнуть.

Выскочит, да раз! – и в сетку.

Вот и выходит, что рыбья хитрость рыбакам на руку: и наловишь много, и в воду лазать не надо.

Неужели форель такая умная? Что это за рыба?

Форелью называют несколько видов лососёвых рыб, живущих в реках и озёрах. Её вытянутое тело покрыто блестящей чешуёй, с яркими пятнами, на спине небольшой дополнительный плавник. Форель живёт в водоёмах с чистой холодной водой, очень подвижна и осторожна. Питается водными беспозвоночными, небольшими рыбами, гоняется за ними ранним утром на мелководье. В это время можно увидеть, как она выпрыгивает из воды. На отдых или при опасности форель укрывается между донными камнями, под береговыми навесами. Рыболовы ловят её на речных перекатах.

Дедов способ

Мы с дедом как-то задержались на охоте и решили заночевать в лесу.

Нарубили веток, зажгли костёр.

Неплохо было бы и поужинать, да вот беда – утятина есть, а посуды нет! Утку на уголья не положишь. Тут настоящая посуда нужна.

И достал Мокеич посуду, да такую, что лучше, пожалуй, и не придумаешь.

Сходил дед на берег, принёс ком глины с обрыва. Глина у нас гончарная, почти белая.

Я уж подумал, не горшок ли дед лепить собрался. Да нет, думаю, не может быть. Пока его слепишь, обожжёшь да в нём утку сваришь, – пожалуй, и утро настанет!

Взял дед утку, отвернул ей голову, выпотрошил и начал птицу, всю вместе с крыльями, обмазывать глиной. Получилось вроде большой бутылки с тонким горлышком. Сунул дед бутылку в костёр и закидал сверху углями.

– Ну, вот, – говорит, – теперь жди, скоро изжарится!

И что ж бы вы думали? Изжарилась. Вынул дед бутылку, расколол – самой настоящей жареной уткой запахло! Перья к глине пристали, а мясо в собственном жиру изжарилось.

Вот и получается, что от дедова способа три пользы: первая – посуды не надо, вторая – масла не надо, третья – общипывать дичь не требуется.

Остаётся только следить, чтоб не пригорело жаркое в глиняной бутылке.

Лето на Корбе

Есть у Пушкина стихотворение о лете.

Эх, лето красное, любил бы я тебя,

Когда б не зной, да пыль, да комары, да мухи…

Так вот, об этих самых мухах…

Ведь такая мелкая скотинка, а сколько от неё беспокойства человеку! И микробы она разносит, и спать мешает, а осенние мухи – так и вовсе зверилютые, как пчёлы жалят…

И бороться с мухами трудно. Вешают люди полоски бумаги на окна, а то и вовсе марлей затягивают, ставят мухоморы и яды разные, липкую бумагу раскладывают.

Но нет, никак не избавиться – всё равно жужжат мушиные рои. Хоть дверей на улицу не открывай.

А у Мокеича в доме – ни одной мухи.

Заходят к нему люди и словно не замечают, что привычного гуда нет. Посидят, поговорят и уйдут. Так и остаётся дедовский «мухомор» неизвестным.

Захотелось мне о нём рассказать всем, чтоб знали. Да только у нас в деревне на Корбе девяносто три двора. Пока все обойдёшь, пока расскажешь, да где не поверят – покажешь, – пройдёт не меньше недели.

Нет, так не годится! Взял я, да и отнёс это средство в детский сад и рассказал там о «деревянном мухоморе». На другой день стало по всей деревне известно – ребятишки разнесли. А ещё через день-два – стали пропадать мухи во всех домах.

Оттого стали пропадать, что по моему совету поставили хозяйки в домах блюдца с черёмуховой кашей. Да, да! На тёрке натёрта черёмуховая кашка из молодых веток. От черёмухи запах людям приятный, а вот мухи его вовсе не выносят.

Так что теперь к нашему лету стихотворение Пушкина совсем не подходит.

Ведь у нас: пыль пропала после того, как пионеры по всей улице деревья и кусты посадили, комаров колхозники нефтью на болоте вывели, а мух… мух я дедовым способом победил.

Мухи микробы разносят? Почему звери лютые?

Многие мухи питаются на разлагающихся трупах, на навозе, где полно микробов. Они разносят их на своих лапах: если муха сядет на еду, то оставит на ней микробы. Мухи-жигалки питаются кровью теплокровных животных, включая человека. Для этого муха прокалывает кожу: её укус очень болезненный.

Почему черёмуховый запах отгоняет мух?

Цветы черёмухи очень ароматные за счёт выделения пахучего нектара. На его запах слетаются пчёлы и другие насекомые. Вместе с нектаром выделяются ядовитые летучие вещества: они губительны для многих микроорганизмов, отпугивают мух и комаров.

Про барсуков

Прибежал однажды ко мне Петька и говорит:

– Собирайся, на Лысые Кочки сходим! Там мы с Мокеичем барсучью нору отыскали. Сказывал дед, что вечером и самих барсуков увидеть можно.

Лысые Кочки – это вырубка у нас в лесу, километра два от деревни. Ягод там, брусники, видимо-невидимо, и поэтому туда никак быстро не дойдёшь. Под ногами почти всю дорогу ягоды хрустят. Разве пройдёшь, не поклонившись? Кисточку за кисточкой в рот отправляешь, а время-то летит. Пока мы с Петькой всю дорогу кланялись да кланялись, солнце садиться пошло.

Я-то ведь не знаю, где нора находится. Собираю бруснику, с кочки на кочку перелезаю. Потом поднял голову – нет Петьки!

А он около кустов животом в мох шлёпнулся и мне рукой машет – «ложись!»

Я тоже в мох кинулся, даже ягоды забыл проглотить. Так с полным ртом и ползу.

Подобрались мы к кустам, заглянули в просвет между веток.

А там вот что: на пригорке, на песке, сидит барсучиха-мать. Неподвижно сидит и только передней лапой от мухи отмахивается.

А поближе, шагах в десяти от нас, бегают по склону горушки два барсучонка. Так близко от нас, что я и ягоды проглотить боюсь: а ну как чавкнешь? Убегут сразу. Уж лучше потерплю.

Смешные маленькие барсучата! Вроде и не толстые, а просто неуклюжие. С морской походкой.

Вот сбежал один вниз по склону, а обратно и не залезть никак – еловые иголки под лапами скользят. Чуть-чуть заберётся повыше – и съезжает обратно.

Видно, ещё когтями как следует работать не привык. Пыхтел-пыхтел – надоело. Повернулся и побежал прочь от горушки.

Тут мать голову подняла и посмотрела ему вслед. Не пискнула, не хрюкнула, а только посмотрела.

Остановился сразу барсучонок. Оглянулся и побежал обратно.

Мы с Петькой друг друга локтями толкнули: как это у неё получилось?

Потом глядим – и второго барсучонка так же вернула мамаша. Непонятно!..

А под конец и совсем удивила: посмотрела на одного сынка – тот спал. Поднялся сразу сынок. Посмотрела на второго – второй барсучонок корень от пня отламывал – сразу бросил он корень.

И пошли оба куда-то за горушку. Тогда только и мамаша встала и за ними следом отправилась.

Так и исчезли из глаз.

Я поскорей свои ягоды проглотил, спрашиваю у Петьки:

– Слышал что-нибудь?

– Нет!

– Так как же она зовёт-то их? Видишь, сначала сказала «иди обратно», и послушался барсучонок.

– Да, да! А потом сказала: «дитёнки, пора домой!»

– И тоже сразу послушались.

Странно. Идём мы обратно и в затылках чешем, – что за чудо?

И тут с нами самими будто чудо произошло.

Мы ведь шли – не переговаривались.

Молча шли.

Да вдруг повернулись один к другому и сказали враз, слово в слово:

– А ведь дознаем, в чём дело!

И повторили:

– Дознаем!

Что за зверь барсук? Зачем ему нора?

Барсук – размером с небольшую собаку приземистый обитатель южных лесов и степей, отдалённый родич куницы. Верх его тела серебристо-серый, низ почти чёрный, по бокам белой короткоухой головы чёрная продольная полоска. Барсуки селятся обычно в широких оврагах и балках, короткими лапами с мощными когтями роют в мягком грунте сложные норы. За многие десятилетия живущая на одном месте барсучья семья устраивает под землёй разветвлённый лабиринт протяжённостью в несколько десятков метров, со многими выходами. Некоторые ходы расширяются в гнездовые камеры, выстланные толстым слоем подстилки из сухой травы, листьев, мха. Барсуки ночью бродят в поисках самой разной пищи – лягушек, червей, ягод, кореньев, а днём отдыхают в норе; в ней же они укрываются от опасности, а зимой на несколько месяцев укладывается в спячку. Каждую весну барсучиха рождает 2–3 детёнышей. До 3-месячного возраста барсучата остаются в подземном убежище и питаются материнским молоком, а когда подрастают, начинают по вечерам выходить из норы, чтобы поиграть и начать учиться добывать пищу. Взрослые барсуки их оберегают и при малейшей опасности громким хрюканьем загоняют обратно в нору.

Береги!

Шёл я из школы домой. Ранней весной это было. Погода ненастная. С утра моросит дождь – надоедливый, одинаковый. Водопроводный какой-то. Распустил все дороги, из тропинок ручьи понаделал. Идти неловко, – ноги разъезжаются.

От школы до деревни – полтора километра. Пока я полпути прошёл, промок до карманов.

Дорога вдоль лесной опушки проложена. Вошёл я под деревья, а тут ещё хуже. Со всех ветвей капает, течёт, льётся. Струйка с берёзовой ветки мне за шиворот угодила.

Разозлился я. Мимоходом хлопнул берёзку кулаком.

– Ишь, – говорю, – расхныкалась!

Тряхнула берёзка ветками, окатила меня водой, как из лейки.

Охнул я от обиды. Стукнул ещё разок.

Ещё раз меня окатило.

Чуть я не заплакал.

Иду, злюсь, и до того мне противными кажутся и серое скучное небо, и хлябкая дорога, и мокрые деревья, что хоть не гляди. Скорей бы до дому добежать, что ли!..

И тут я вспомнил, как из этого же самого места мне однажды уходить не хотелось. На охоте это было. В первый раз меня тогда со взрослыми взяли. И первый выстрел мой был вот здесь, около опушки.

Вспомнил я, как все мы – охотники – шли цепью и ждали, когда спереди или сбоку крикнут: «Береги!»

Это особенное слово такое, охотничье. Означает оно, что показался зверь, бежит на стрелков.

Как услышишь это слово, так уж и точно – береги. Береги всякий шорох, всякое движенье вокруг. Лови их, не пропускай. Уши напряги, глаза напряги, даже носом чуй!

Вот что по-охотничьи значит «береги!».

Хорошее слово. Сторожкое.

До того забылся я, что вдруг слышу это слово наяву. Близко так раздалось:

– Береги!

Может, это я сам сказал, а может, – почудилось.

Но «береги!» есть «береги!»

Навострились у меня уши, глаза сразу стали приглядистее.

Вижу – при дороге стоит старая ель. Нижние лапы у неё шатром висят. Сухой пригорушек под этим шатром, и даже кажется, что струится там тёплый воздух.

Вот тебе и дом – от непогоды схорониться.

Залез я под плотные лапы, сел, сумку положил. И сразу не стало для меня дождя и серого неба. Тепло, сухо.

И тогда я сам уже во второй раз говорю:

– Береги!

Пригляделся к деревьям. Вижу – не плачут они, а умываются. Ветки от дождя – блестящие, распаренные, словно из бани. И каждая ветка подчёркнута светлой цепочкой капелек. Будто вспотела.

А на земле, под деревьями, движутся прошлогодние бурые листья. Они движутся едва заметно, бесшумно, но упорно, как заведённые. С пригорков сползают в низинки, в ямы, и там оседают и прижимаются к земле.

А на пригорках распрямляются стебельки первой травы. Распрямляются и скидывают с себя цепкие старые листья…

Тайная работа идёт в лесу. Моется он, чистится, готовится надеть весенний наряд.

Рассмотрел я это и в третий раз говорю:

– Береги!

Качнулась впереди ветка. Желудёвого цвета пятнышко мелькнуло. Белка!

Вылетела на еловый сук – батюшки! – такая-то растрёпанная, мокрохвостая, сердитая… И будто в скакалочку заиграла: подпрыгивает на суку, старается, хвостом трясёт, а сама – ни с места.

Что за фокусы, растрёпа? Отряхиваешься, что ли?

Ухнула вниз и пропала в хвое.

Поглядел я на землю.

Бегучий крохотный ручеёк звенит у пригорка. Вдруг на берегу ручейка земля вспучилась, разверзлась. Вылезли на белый свет две ладошки и розовый пятачок. Вот тебе на! – крот явился.

Захлюпал по воде, перебрался на другой берег и опять в землю нырнул. Дрыгнул хвостиком – только его и видели.

Тоже фокусник. Где нырять полагается, он пешком топает. А где все пешком ходят, там ныряет. Видать, – не захотел под ручейком подземный ход прокладывать. Наверно, земля там сырая, липкая. Завязнешь ещё.

На голову мне хвоя посыпалась. Раздвинул я ветви, глянул.

Качаются наверху лапы в красных штанишках. Это дятловы! Уцепился дятел за шишку и повис на носу. Так и висит. Подрыгивает.

Это он шишку так отрывает.

Шишка оборвалась, захлопали крылья – фррр! – умчался носастый. А передо мной – новое зрелище.

На кустик можжевельника, на колкие веточки опустилась весёлая стайка…

Впрочем, нет.

Не стану-ка я вам дальше рассказывать, что повидал в лесу тем дождливым и скучным днём. Интереснее вам самим поглядеть.

Ну, а как это сделать, вы уже знаете.

Запомнили?

«Береги!»

Почему у берёзы и ивы ветви свисают, а у других деревьев вверх растут?

Прочность стволам и ветвям деревьев и кустов придаёт их внутренний «скелет», формируемый особым белковым веществом – целлюлозой, который вырабатывают растительные клетки. Если ветки толстые, они растут вверх; если ветки тонкие, прочности «скелета» не хватает, они поникают и свисают вниз. У берёзы часто ветки на концах тонкие и поникшие. Один из видов берёзы даже имеет название берёза бородавчатая, или пониклая.

А сколько деревья живут?

Многие кусты живут несколько десятков лет: акация – 60–70 лет, ива от 60 до 100 лет. Деревья живут ещё дольше: яблоня и берёза – 100–150 лет, дуб, липа и ель – 400–500 лет. Абсолютные рекордсмены-долгожители – африканский баобаб и американская секвойя: они растут 3–4 тысячи лет.

Крот ходит по воде? Почему он шёл сверху?

Кроты в основном живут под землёй, роют норы на глубине 30–50 см, общая длина ходов одного крота может достигать нескольких сотен метров. Но если на пути оказывается ручей, кроту проще не подкапываться под него, а переплыть.

А что дятел из шишки ест?

Дятел ест семена еловых шишек. Он срывает шишку, закрепляет её в расщелине, расковыривает клювом, достаёт семена, а шишку сбрасывает на землю. Такое место называют «дятловой кузницей», её легко обнаружить по раздолбленным шишкам.