Текст книги "Вятские рассказы (сборник)"

Я был вятский уроженец. Введение

Желание заниматься «писательской деятельностью» в нашей семье можно отнести к «генетической памяти». Только непонятно, от кого она нам досталась. Область наших «литературных наклонностей» относится в основном к педагогической – научно-технической тематике. Первую книгу в семье написала моя жена Лидия Ивановна – к настоящему времени доцент того же московского технического ВУЗа. Книга посвящена методологии применения ЭВМ при изучении теоретических основ электротехники. Вышла книга в издательстве Энергоатомиздат в 1992 году. Просматривая сайты в Интернете, я обнаружил, что эта книга до сих пор (2011 г.!) пользуется популярностью во многих ведущих ВУЗах России, а библиотека «Нефти и Газа» распродает ее постранично, забыв об авторском праве.

Вторая книга была написана уже сыном Дмитрием в 1998 г. Причем книга была сделана в электронном формате и записана на видеокассету. Книга предназначалась для начинающих «пользователей» компьютеров и называлась «С компьютером на Ты». Методика обучения компьютерной грамотности, изложенная в этой книге, пользовалась большой популярностью среди специалистов, начинающих создавать свой частный бизнес с использованием компьютерной техники. В те годы мы с сыном неплохо заработали на частных уроках по его книге.

Когда мы с женой начали преподавать в институте дисциплины, связанные с Информатикой и Компьютерными технологиями, мы сделали типографский вариант этой электронной книги. Ниже показана обложка этой книги.

Писательская деятельность сына продолжилась, опираясь на значительный опыт в управлении коллективами специалистов с использованием Интернет-технологий. Он организовал «Центр переводов», который при выполнении заказов объединял переводчиков не только из России, но и из ближнего и дальнего зарубежья.

В дальнейшем он создал специализированный журнал «Кто есть Кто на рынке переводов». В настоящее время Дмитрий является Членом Союза журналистов России. Этот опыт очень пригодился, когда мы в соавторстве написали и издали ряд учебников по Базам данных.

Следующий этап нашего семейного писательского творчества можно назвать этапом «бурного расцвета учебно-просветительской деятельности». Мы заключили целую серию договоров в издательском центре «Академия» по разработке и изданию учебников для среднего и высшего профессионального образования. В течение 2004…2008 годов было выпущено семь учебников по направлению «Информатика и вычислительная техника». Причем, к настоящему времени все книги выпущены уже в нескольких изданиях.

От одного уважаемого мною профессора я услышал интересный афоризм: «Устал работать – иди преподавать; надоело преподавать – пиши книги».

Мы с женой закончили свою преподавательскую деятельность, а сын продолжает работу в сфере менеджмента и фотожурналистики.

Как-то, при просмотре, «от нечего делать», нашего богатого архива фотографий, на меня нахлынула такая волна воспоминаний, что я решил себя «попробовать» в беллетристике.

Таким образом, наши старые фотографии побудили меня сесть «за клавиатуру».

И хотя прожитая жизнь подтвердила известную истину – «люди учатся, как правило, не на чужих, а на своих ошибках, да и то не все», мне, тем не менее, захотелось поделиться «поучительными, на мой взгляд, историями из своей жизни». В надежде, что они помогут читателю успешно обходить «пороги на реке жизни» и преодолевать «радости» межчеловеческого общения.

Как всегда моими соавторами являлись и жена, и сын. Некоторые рассказы написаны мной по рассказам моей жены Лидии Ивановны, от ее имени.

Сначала я расскажу о городе моего детства.

Детство и юность – почти четверть моей жизни – прошли в городе Киров, который раскинулся вдоль полноводной тогда реки Вятка. И, как сказал бы «великий сатирик товарищ Райкин» словами М. Жванецкого: «…. а рыба тогда в Вятке была!!!». Причем не «какая-нибудь», а даже стерлядь!

Кстати, в Кирове в то время выпускались самые вкусные в СССР шоколадные конфеты и торты.

Мы с отцом и бабушкой жили в доме, расположенном на крутом берегу. Прямо из окон были видны белый собор и густой хвойный лес. С собором, как я потом узнал, связано имя известного художника Виктора Михайловича Васнецова. Он родился и получил первые художественные навыки в Вятке. Будучи учеником духовной семинарии, Васнецов одновременно брал уроки рисования у художника Э. Андриоли, которому помогал в росписи вятского собора.

Лес находился на противоположном от нас берегу реки. Вятка тогда была шириной не менее километра, полноводной, с быстрым течением. Каждое лето через Вятку строили деревянный мост, по которому в два ряда проезжали автомашины. А каждое лето строили потому, что во время весеннего ледохода мост сносило льдом «под корешок». Весной во время разлива даже не видно было противоположного берега.

Жители города превратили прибрежный лес в «Заречный парк». Зимой молодежь каталась в Заречном парке на лыжах. Это была «сказка зимнего леса».

А летом, в выходные дни, там был практически весь город.

Люди ходили туда отдыхать семьями. Прелесть Заречного парка состояла не только в его богатой природе, но и в огромном песчаном пляже – острове, расположенном почти посредине реки. В Заречном парке росли реликтовые ели, сосны, пихты, кедры, лиственницы. Каких только деревьев там не было! Остров был длиной километра полтора и шириной метров двести. Пляж отделялся от леса «каналом» шириной метров тридцать. Лесники летом строили между лесным берегом и пляжем деревянный мостик.

По весне, после ледохода, по реке сплавляли лес огромными плотами. Смотреть на ледоход и лесосплав было одним из приятнейших занятий живущей «на берегу» детворы. Да и взрослые не прочь были заворожено любоваться картинами ледохода и лесосплава. Народ толпами ходил «на берег» – крутой склон реки Вятка. Сегодня там установлен памятник участникам Великой Отечественной войны.

Слева и справа от «вечного огня» сегодня находится набережная им. Грина. Справа-прямо к моему дому и к лестнице, по которой мы ходили в Заречный парк. Слева – к Халтуринскому – Александровскому парку.

Но вернусь к лету. После посещения Заречного парка отдохнувший, загоревший, и, в некоторой своей части, «угоревший» народ пешком возвращался домой. Дорога проходила прямо под нашими окнами. Что это была за картина! Никакие майские и октябрьские демонстрации не могли сравниться с возвращением горожан из Заречного парка. Среди возвращающихся, как вы уже поняли, много было людей «навеселе» в переносном и прямом смысле этого слова. Люди, под лихие частушки типа «Семеновна, ты больно бойкая», естественно с «богатым народным текстом», под аккомпанемент гармошек, баянов с залихватскими плясками, нескончаемым потоком шли вверх по улице. Тогда эта улица, если мне не изменяет память, носила название ул. Дрылевского. Кстати, в те годы под гитары у нас не пели. А в Кирове была известная в СССР баянная фабрика.

Было это, каких-то шестьдесят лет тому назад. Сейчас, мне кажется, ничего подобного и нет. По крайней мере, просматривая в Интернете сайт города Киров, ничего похожего я не читал.

А далее я расскажу Вам некоторые истории своей жизни, «от пионера до пенсионера». Моя жизнь проходила через три общественные системы: «Диктатуру пролетарьята» – до 1953 г, «развитой социализм» – до 1999 г. и «начальную стадию бандитского капитализма» настоящего времени. Поэтому хочу высказать следующие свои наблюдения.

Люди! Не делайте революций! Они отбрасывают развитие общества на десятилетия! Как показала «история», революции нужны лишь отдельным лицам – шизофреникам и жуликам от политики. Во все времена к власти «лезут» не для того, чтобы созидать, а для того, чтобы властвовать и обогащаться.

Как сказала моя жена Лидия Ивановна, «всех людей можно разделить на две категории – стремящихся к Званиям и стремящихся к Знаниям». Вероятно, в каждом человеке присутствуют оба этих стремления. Какое из них перевесит, зависит «от небесных светил».

Мой ангел-хранитель

«Просматривая» свою жизнь, я обратил внимание на ряд критических ситуаций, в которых меня как будто спасал ангел-хранитель. Об этих историях я еще расскажу, но, обсуждая эти интересные факты, мы с Лидой вспомнили, как однажды она с сестрами заблудилась в лесу, и, только обратившись «мысленно» к своей матери, она смогла принять решение – в какую сторону идти. И, чудо, через пять минут они вышли на опушку леса, прямо к хутору.

Мы пришли к выводу, что моим ангелом-хранителем была и остается моя любимая Бабушка!

В связи с этим я вспомнил свою Бабушку, вырастившую и, по-моему, неплохо воспитавшую меня, и решил написать о ней.

Таисия Васильевна Оленева родилась в 1894 году в крестьянской семье в Нижегородской «губернии». Как и любая русская крестьянская семья, бабушкина семья была многодетной: четыре сестры и брат. Ее отец, мой прадед, погиб в Первую мировую войну. Но семья, по рассказам бабушки, была не из бедных. У них была лошадь, две коровы и другой скот.

Замуж бабушка вышла тоже за крестьянского парня из семьи деревенских кузнецов. У деда, Василия Михайловича, было три брата – и все – кузнецы. Как говорила бабушка, это была очень дружная и «зажиточная» семья. Но, грянула революция, и семья раскололась. Мой дед «принял идеи пролетарской революции», его братья – нет. На противоположных стенах горницы в их доме сосуществовали два портрета. На одной стороне Ленин, на другой – Керенский. Бабушка рассказывала, как однажды после семейного ужина с «самогоном» мой дед достал револьвер и бабахнул в портрет Керенского. Один из братьев схватил топор – и на деда! Бабушка была не робкого десятка, выхватила дедов револьвер и выстрелом в потолок угомонила «подвыпивших» братьев. По рассказам бабушки в первые послереволюционные годы дед возглавлял «партийную ячейку» и активно участвовал в «насаждении» Советской власти в деревне. Бабушка участвовала в большевистских делах деда и даже «в раскулачивании» и выселении «кулаков» с их семьями в Вятскую губернию, где впоследствии, но по доброй воле, оказались и они сами. Особенность раскулачивания в их деревне и близлежащих деревнях состояла, по рассказам бабушки, в том, что все «деревенские» и «кулаки» с их семьями до революции жили дружно. Вместе работали на полях, помогали друг другу. Вместе веселились после полевых работ. Кстати, по рассказам бабушки, никаких «бедняков» в их деревнях не было. А «раскулачивание» проходило по следующему «сценарию». Дед вызывал к себе очередного «кулака», сообщал, что в такое-то время к нему приедут. И просил передать домочадцам, чтобы все, что можно, одели на себя. Брать вещи с собой не разрешалось. И когда они с бабушкой вместе с сопровождающими их чекистами и представителями губернской власти приезжали к «раскулачиваемому», все домочадцы представляли собой «русских матрешек», толстых от надетых на себя вещей.

Дед, как руководитель деревенской парт ячейки, опять-таки вместе с бабушкой и сопровождающими их чекистами, выезжал на «уничтожение бандитов», прятавшихся в дремучих новгородских и вятских лесах. Парадоксы того времени состояли в том, что участниками таких «бандитских групп» были закадычные по дореволюционным временам дедовы друзья. Бабушка рассказывала, что однажды они «захватили» бандитов, руководил которыми один из «закадычных» дедовых друзей. Друзья встретились довольно приветливо. Вечером у костра поговорили «про жизнь», «хорошо выпили», а наутро бабушка растолкала деда и его собутыльника, спящего рядом на телеге с сеном. Очнувшись и отрезвев, дед распрощался с другом, «арестовал его» и с чекистами отправил в Губ. ЧК. Вот такие были «парадоксы» Великой Октябрьской Революции. И еще один «парадокс». Когда в деревне побеждали «белые», дедовы братья сажали его «под домашний арест», когда власть переходила к «красным», дед «арестовывал» своих братьев. Вот такая она была «интересная» жизнь в послереволюционные годы.

У бабушки с дедом родилось два сына и дочка. К несчастью, дочка в детском возрасте умерла от сильной простуды. Бабушка, надо сказать, была, на мой взгляд, сильной волевой личностью. Она с отличием закончила четыре класса церковно-приходской школы, но прекратила учебу, так как вместе со своей матерью вынуждена была, после гибели на фронте своего отца, «взвалить и на свои плечи домашнее хозяйство – животину и сестер с братом». Но, стремление к знаниям составляло основное «кредо» бабушкиной жизненной философии. Она всех людей оценивала по этой категории. И когда в юности я знакомил ее со своими друзьями и подругами, она мне никогда «категорически не запрещала» с ними встречаться, но всегда указывала мне либо на достоинство, либо на недостаток моих приятелей. Эти ее «замечания» оставались в моем сознании, и я уже по-другому смотрел на приятелей и подруг. Бабушка никогда не навязывала мне своего мнения, но всегда ненавязчиво заставляла меня осмысливать достоинства и недостатки моих друзей, а, следовательно, и моего отношения к ним.

Почему я говорю о бабушке, а не о матери? Моя «семейная» история – опять результат сильного бабушкиного характера. Сейчас я это пишу на основе моих сегодняшних субъективных взглядов. Судя по всему, бабушка «не приняла» мою мать. Во-первых, за отсутствие стремления «к знаниям», а во-вторых, «за любовь к разгульной жизни». Мне кажется, что сначала бабушка не верила, что мой отец – это «мой отец». В результате после моего рождения мои родители «разбежались в разные стороны». Отец остался в Кирове, где служил в НКВД (КГБ), а мать еще до начала Великой Отечественной со мной уехала в Чебоксары – столицу Чувашии, на Волге – реке. Родился я 23 марта, а 22 июня началась война. Я не могу понять, как у моей бабушки в 1942 году, когда немцы подходили уже к Волге, хватило силы и смелости поехать в эти Чебоксары, чтобы забрать меня. А забирала она меня не от моей матери, а от другой бабушки, на попечение которой я был матерью оставлен или брошен. Что правильнее звучит, и не знаю. Я не представляю, каким образом во время войны моя любимая бабушка везла меня, полуторагодовалого, за тысячи километров, от Волги до Вятки. Это был героический поступок, особенно если принимать в расчет, что время было тревожное, а бабушка не считала своего сына моим отцом! Через некоторое время после возвращения бабушки со мной в Киров дед добровольцем вместе со сформированной в Кирове Сибирской дивизией ушел на фронт. Как и миллионы русских женщин в 1943 году бабушка получила «похоронку». А дальше… Она – Бабушка заменила мне мать, отсутствие которой я и не замечал. Свой властный характер, разрушивший, может быть, в чем я не сильно уверен, семейную жизнь моего отца, Бабушка не проявляла в отношениях со мной. Она была для меня не «диктатором», а советчиком или, если хотите, советником. Когда я стал уже «юношем» и порой приходил домой поздновато, она никогда меня не ругала. Она просто не спала и ждала, когда ее внук вернется с «гулянки». Хочу отдать должное и «бабушкиному внуку». Она всегда знала, где я и с кем. Приходя поздно домой, я всегда ей говорил: «Бабуся, ты чего не спишь?! Ты же знаешь, где я и с кем. Со мной же ничего не случиться!». Какой же я был «паразит». Это я понял только тогда, когда «юношем» стал мой сын!

Только теперь!!! я могу понять, как тяжело было моей бабушке «навсегда расстаться» со своим внуком, не только уехавшим «за знаниями» в Москву, но и нашедшим там чудесную девушку Лиду, оторвавшую от нее не только меня самого, но и мою душу! Последний раз я виделся с Бабусей зимой 1962 года, когда мы с Лидой, еще неженатые, приехали в Киров. Я думаю, что, увидев Лиду, отвечающую всем бабушкиным жизненным стандартам, Бабушка поняла: что я нашел! и что она потеряла – все! Весь смысл жизни!

Скажу по правде, я часто поднимаю руки к небу и прошу: «Дорогая Бабуся, прости, прости меня…»

 
К несчастью, «тетенька с косой» маячит что-то предо мной»
И я решил перед собой, как перед Богом, покаяться в своих грехах,
Которых, увы, никто простить то мне не сможет!
Порой я думаю, за что такая на меня напасть,
Что не могу ни сесть, ни встать.
И кажется мне, что причина
– моя вина пред Бабушкой любимой!!!
Я грешен перед ней настолько, что не счесть, хотите знать?
Уехал я в Москву учиться,
А Бабушка, в своем то возрасте, пошла трудиться,
Чтобы студенту сто рублей к стипендии послать.
Замечу, ни отец, ни мать копейки сыну не послали!
1-й грех!
Приехал в зиму на каникулы домой,… и по друзьям!!
А Бабушка «рубила лед в подъезде». Но, ведь она меня ждала!!!
А мне бы надо с ней побыть, про жизнь бы с ней поговорить,
А лучше б взять топор и лед рубить!
Еще один непростительный грех!
Не радовал я Бабушку свою эпистолярным жанром!
Я слал ей только телеграммы:
«Спасибо, деньги получи. Целую. Я жив, здоров».
Ну, что за «сволочь я», и это все притом, что Бабушку свою,
Казалось мне, люблю безмерно!
……………………..
Последний грех, он тяжкий самый!
Приехал я домой, опять на зиму, но с будущей женой!
Лидуша Бабушке пришлась, я понял сразу, по душе!
Увы, свою же душу уж тогда навеки отдал я Лидуше.
Единственную фотографию свою с домашнего комода
Я тоже отдал ей! Оставил бабушку без внука.
Какая это мука… могу понять я лишь сейчас, когда мне 70!
Недавно принял я крещенье, затем, чтобы обрести
Душевное общенье с теми, чьи души покинули тела.
Я, чувствую, что есть
В далеком мирозданье субстанция,
Где человеческие души встречаются!!!
Дорогая моя Бабуся!!! Если можешь, прости меня!!!
Я верю, что мы встретимся,
Я на коленях попрошу прощения перед твоей душой.
Но в мыслях пред тобой не грешен я!!!
Я грешен в необдуманных поступках!!!
Прости, прости, прости меня!!!!!!
 

Не могу не вспомнить и отца своего!

Итак, мой отец – Валентин Васильевич, 1916 года рождения. Перед Великой Отечественной Войной – в 1938 году закончил Финансово-экономический техникум. В 1939 году был мобилизован на войну с белофиннами. Как сибиряк, был зачислен в разведывательную часть, задачей которой было уничтожение финских «кукушек» – снайперов и захват в плен «языков». Отец никогда не рассказывал о своих военных годах жизни. Я восстановил свои воспоминания по отдельным его очень кратким рассказам. О том, как он воевал в Финскую войну, красноречиво говорил лишь Орден Боевого Красного Знамени, вторая по боевому статусу награда после звания Героя Советского Союза. Он получил его первым из кировчан. Когда я его спрашивал, за что он получил этот орден, он шутливо отвечал: «Да ни за что – «свалил несколько финских кукушек, смех какой-то, они попадали в сугробы, только валенки торчали. Ну «схомутал» еще какого-то финского офицера. Правда, тащить пришлось верзилу по сугробам через линию фронта». Вот и весь его рассказ о «Финской кампании». Но какие выводы из его этого боевого прошлого сделало военное командование? Его мобилизовали в НКВД (позже – КГБ) Кировской области – ловить немецких диверсантов и шпионов. Об этой «полосе» его жизненной истории он также ничего не рассказывал. Об этом мне «рассказал» его орден Красной звезды, полученный уже после Великой Отечественной, в мирные годы.

Правда он говорил, что за годы службы в КГБ ему пришлось быть и оперативным работником («за войну мы каждый год ловили и уничтожали по нескольку немецких диверсантов»), и следователем. За эту работу, он был награжден именным хромированным браунингом, которым в разряженном виде он дал мне однажды поиграть, когда я болел воспалением легких. После 1953 г. Хрущев развернул кампанию против сотрудников КГБ Сталинского набора. В чем их только не обвиняли! Что они де издевались при допросах, сажали невинных людей и т. п. Я как-то спросил об этом отца. На что он мне ответил: «У нас был случай, когда следователю дали за «недозволенные» методы дознания 20 лет колонии строгого режима».

P.S. А сегодня! Март 2012. Пресса «шумит» по поводу убийств «задержанных» полицейскими, прошедшими аттестацию на соответствие «медведевской» президентской полиции. И, оказывается, случаи эти не единичны. Это как? Может, опять Сталин виноват?! Интересно, сколько «дадут» современным убийцам от полиции? Причем, не «за недозволенные методы дознания», а, конкретно, за убийства?

А я расскажу «другой случай», свидетелем которого был сам. Однажды, мы шли с отцом, как вдруг с противоположной стороны улицы я увидел бегущего к нам мужчину с огромной кудрявой шевелюрой. Мужчина подбежал к моему отцу, обнял его и со слезами стал за что-то его благодарить. Я не стал мешать их эмоциональному разговору. После того, как они распрощались, я спросил отца: «Что это за человек?». На что отец ответил: «Мой бывший подследственный, отсидевший срок по 58-й статье. Писал стихи и анекдоты на Ленина и Сталина». Как вы думаете, стал бы с объятьями и слезами на глазах встречаться со своим следователем несправедливо (по тем действующим законам) осужденный человек?

Отец никогда не предавал Советскую философию. До последних своих дней на стене нашей кировской квартиры висел большой портрет Иосифа Виссарионовича.

Хрущевская история повторилась и в наше время! Так называемые «демократы» пошли еще дальше Никиты Хрущева. В угоду своим американским покровителям они практически уничтожили не только органы Госбезопасности, но всю оборонную промышленность и довели до «нищеты», в прямом смысле этого слова, и всю Советскую армию. Разве можно себе представить, чтобы в наше – Сталинское время в СССР офицер – полковник, прошедший огни Отечественной войны, был вынужден по вечерам и выходным «зарабатывать извозом, чтобы содержать семью»! А для современной России это – факт! Я такие истории читал только про русских офицеров, покинувших Родину во время или сразу после Октябрьской революции и живших во Франции, Китае и других странах.

На днях я услышал по Новостям, что партия Единая Россия решила объявить свою идеологию как «консервативную». Они считают, что выберут своими идеалами и многие аспекты Советского (читай Сталинского) времени.

Вот такая она – жизнь!