Текст книги "Вечерние беседы-2021 (март – май)"

Кто матерь Моя и братья Мои?..

(Дальше читаю Евангелие от Марка.) Вот видите, вот эти слова, которые мы очень часто вспоминаем и повторяем, – как Господь сказал: «Кто наши истинные родственники? Кто наши истинные мать, братья?.. Сестры? Те, кто исполняет волю Божию». Единомышленники, верующие люди. В которых мы сразу, сразу узнаем своих родственников. Видите, мы пришли в этот храм, увидели тетю Фотинию – сразу увидели, что это родное существо, причем сильно похожее на тетю Марию. И на маму нашу даже. Как сестра ей родная! Вариация на тему маминого лица. Как такое могло быть? Это от Господа. Бог. И я там встретил человека, похожего на моего брата. Дядю Сережу Барышненкова. Никогда в жизни не было у меня брата. А Господь послал. За то, что мы претерпели – в том приходе. Всякие огорчения несправедливые. Вот я сегодня с дядей Борей говорил. И он в ответ на мои э-э… ну, какие-то попытки поделиться с ним – тем лучшим, что я в жизни узнал – он… Ну, такие дикие вещи… Говорит, что «вот я хотел бы остаться с родным братом… (начинаю тихо смеяться) Со своей, там, женой, покойной… С женщиной, которую вот он там тоже любил… Вот. Они умерли, а он хотел бы к ним. Он думает, что если он сделает несколько шагов навстречу Христу, то он потеряет общение с этими дорогими, близкими ему людьми. Вы представляете? (Продолжаю сквозь смех.) Какая глупость чудовищная! Вы представляете? А он не хочет подумать, а может ли быть без Христа что-то хорошее? В жизни этих душ, которые уже действительно ушли. Он не хочет подумать, что он мог бы им ПОМОЧЬ… Помочь всем тем, кого он любит. Если бы он действительно ко Христу приблизился. И в его лице приблизились бы ко Христу все те, кого он любит. И кто очевидно, постольку поскольку он их любит, продолжает жить вместе с ним – он о них вспоминает, усопшие неравнодушны к этому… Они живут вместе с ним. Представляете, какие дикие мысли вот у человека, который не понимает, не разбирается в духовных вещах?.. Он, конечно, 80 лет уже прожил. И все эти грехи – они у него закостенели, они не пускают его – как цепи… Хуже всяких цепей. Не пускают его, в сторону Господа… Вот у нас с вами так не должно быть. Как у него. Наоборот – он, и другие люди, кого мы любим, не всё равно, что с ними нам – дедушка Гера, бабушка Лариса, бабушка Надя, кто помнит… И Настя. Которую во многом можно назвать живой покойницей. Нам Батюшка сказал тогда: «Умерла она». И ей самой сон приснился, что уже известно, где ее могила… Тогда Батюшка сказал, что к ней какая-то душа пристала другая. Которая живет в ней. Если мы будем стремиться в направлении к Богу, они тоже не могут не почувствовать этого.

Нам нужно привиться вот к этой церковной стихии, нам нужно это всё полюбить…

Хочешь, Соня, помочь сестре? Не всё равно тебе, что с ней? Решительно иди к Богу. Решительно. Не жалей себя! Подставляй своё больное нутро вот этим Божьим флюидам, которые от Бога исходят. И в акафистах, и в духовных чтениях, и в храме… Не жалей себя! Не жалей! Этим ты как раз себя и пожалеешь. То, что не будешь жалеть себя. И я себя не жалею. Как бы ни было тяжело каждый раз там выстаивать, плоды очень, очень хорошие. Очень светлые. Прям исключительно святые правильные. Понимаешь? Нам нужно привиться вот к этой церковной стихии, нам нужно это всё полюбить, нам нужно научиться дышать этим воздухом. Потому что этот воздух – он Богу угоден. Мы должны сделать усилие в этой жизни соединиться с Богом. Чтоб нам и на том свете тоже было хорошо. То, что нам так тяжело – потому что мы испорчены, потому что мы не святые! Мы не можем быть мерилом того, что происходит в этой жизни. Мерило – оно вне нас. Мы соприкасаемся с этим мерилом только самым-самым лучшим, что в нас есть. Вот какое-то вообще интуитивное прозрение! Какое-то чутье на грани вообще достижения нашего! И вот на этой грани достижения нашего чутья мы понимаем: правда там, вот где это всё происходит. Но ты же понимаешь, что правда там? Мы понимаем только самым краешком нашего существа, лучшим краешком. А нам нужно во всём объёме туда переместиться. Нам нужно, чтобы этим лучшим стало всё наше существо! Понимаешь? Пока только самый краешек задет благодатью Божией, а надо, чтобы полностью. А вся остальная часть – она вон как мучается, страдает при соприкосновении с Божьим. А этого не должно быть. Вот я уверен, что тетя Фотиния не страдает в храме. Отец Леонтий – не страдает. Но они же тоже не сразу к этому пришли. Это всё трудами – труды, труды. Я вам не просто так говорю, что духовная составляющая жизни – она требует наибольшего труда. Потому что у нее ценность наибольшая. Но если ты там потрудишься, всё остальное тебе уже будет легко – всё остальное получится! И работа, и учеба, и семья – и внутренняя жизнь. Всё состоится. Если будет хорошо там. (Вздыхаю.) Не говоря уже о том, что и мы друг другу будем по-настоящему родными людьми. Не просто механически собранные, друг друга мучающие! И друг о друге думающие плохо! Ну, стыд и позор!!! Стыд и позор, Соня! А по-настоящему любящие, продолжение друг друга – как и должно быть в семье, как и должно… А если не так – собирать вещи и уходить. Вот так вот. (Вздыхаю. Дальше читаю послание Апостола Иакова.)

Суд бо без милости не сотворившему милости, и милость превозносится над судом

Слышите? Каждый человек будет судим по-разному. (После слов: «Суд бо без милости не сотворившему милости, и милость превозносится на суде». ) Алесь! (На заднем плане крики детей. Маруся: «Женя!» Женя: «Сейчас!» Алеся: «Женечка, ну-ка тихо!..» Маруся: «Сейчас папа вам скажет». Алеся: «Скажи ему, чтобы он выходил». Это, оказывается, Серафим кричал из ванной. Алеся: «Подай ему полотенчик, помоги братцу выйти». ) Каждый человек будет судим в соответствии с тем, каким он был. Вот сказано: «Суд без милости не сотворшему милости». А кто милостив в этой жизни, тому и Суд будет милостивый. Как мы к Богу – и к людям – так и Он будет к нам. Там, с Богом – абсолютная взаимность. Любишь Его, стремишься к Нему – и Он тебя будет любить, и Он к тебе будет стремиться. Не доверяешь, сомневаешься, обижаешься – и Он будет не доверять, сомневаться в тебе и… обидно себя вести по отношению к тебе. Там вот в Псалтыри есть слова, Господь говорит грешнику: «Буду подобный тебе. Буду с тобой вести так (помнишь, да, Алесь? Да?) – как ты». Это я не выдумываю. Так сказано в Священном Писании. Там взаимность – с Богом. И вот то состояние, в котором мы находимся сейчас – не надо думать, что мы живем вне Бога. Нет. Это то, чего мы заслуживаем. По своему нутру, по тому, какие мы есть. Вот че мы заслуживаем, то мы и получаем. Мы уже сейчас Богу предстоим. Хотите, чтоб было лучше? Сами становитесь лучше, сами. Ищите Бога. Тратьте на это усилие. Потом поймете, сами, что никакого другого пути нет. Ну просто нет, и всё. Некоторые люди, которые додумывают эту мысль до конца, – они идут в монахи. Но это не каждому дано. Там такие скорби у монахов, которые нам и не снились. Если нам тяжело – им еще труднее, потому что быстро, они прям хотят ускоренным темпом, не отвлекаясь ни на что. Это очень трудно. Мы живем в миру, семейной жизнью, но мы стараемся. Поэтому с нами расслабляться не получится. Не получится. Кто расслабляется, тот становится как Настя. Как баба Лариса, как дедушка Гера… В ад проваливаются. Вот что бывает с теми, кто расслабляется, потому что эта жизнь похожа на эскалатор, который едет вниз. Он просто едет, и всё. Остановился – и съезжаешь. А чтобы не съехать по этому эскалатору, в ад, нужно бежать по нему, против движения, бежать… Вот, с какой скоростью нужно бежать по эскалатору, едущему вниз, чтобы взобраться наверх? И сколько на это нужно сил? Это образ хороший того, как нам нужно спасаться. Чтобы этот эскалатор греха – а мы родились уже на нем. Вся эта жизнь – она вот такой эскалатор греха. Чтобы нам взобраться наверх. Мы родились в поврежденном состоянии. Мы родились в неправильную жизнь. Нам нужно спасаться из нее. Иначе она нас унесет не туда, куда надо.

Вера без дел мертва

(Продолжаю читать Апостола.) Вот это вот очень известные слова апостола Иакова. «Вера без дел мертва». Ну, какие у нас дела? А у нас одно большое дело – то, что мы вас всех нарожали. Много таких людей, которые рожают стольких детей? Легко ли жить с таким количеством детей и поднимать их?.. Это одно дело заменяет все остальные дела. Нам не нужно ни по больницам ходить, ни за инвалидами ухаживать… (Алеся: «Эдь, молчи, тихо… Эдь, тихо! Давай, читай, не надо. Не надо!») Нас Господь от этого ОСВОБОЖДАЕТ. Потому что мы заняты тем – тем главным, собственно говоря, к чему призван КАЖДЫЙ человек… У нас нет на это ни сил, ни времени… Мы полностью заняты вами, полностью. Это наоборот будет грешно, если мы будем отвлекаться на какие-то выдуманные добрые дела и куда-то будем с матерью уходить, бросая здесь малышей. То есть все наши добрые дела – они здесь. А будут внуки – будем внуками заниматься. Понимаете? Это самое лучшее, что только может быть! Это же связано с каким утешением, с какой любовью!.. И этот путь – он у каждого под рукой. Выберите супруга, по Богу, спасайтесь вместе с ним… Больше ничего от вас не надо будет – не препятствуйте рождению детей. Всё. Всё! И спасетесь! Ну, для этого надо будет потрудиться… Конечно. Я ужасался, когда-то давно, когда думал: «Ну как это вот…» Такой, я помню… В «Крестьянке» работал… У нас родился Коля, третий. И Александр Акакиевич, покойный, спрашивает: «Ну что, – говорит, – будете рожать «сколько Бог даст?»… (Усмехаюсь.) Ну, я тогда не был готов сказать ему, что да. Потому что это звучало страшновато. Двадцать восемь лет, а у меня уже третий ребенок родился… А потом я понял, что это самое лучшее, что только может быть, с возрастом. Самое лучшее! Старшие помогают воспитывать младших. Чем больше детей – тем легче жить… Да. Труднее всего было с Настей! Вот это было очень трудно. Да, мамочка? Когда она была маленькая – это было очень тяжело. Но вот когда родилась Соня – уже стало легче. Гораздо! Гораздо! Потому что надо было ухаживать за Соней, а Соня была значительно лучше Насти. А когда появился Коля – вообще стало весело! Ну а дальше, с каждым из вас – всё легче и веселей становилось. Вот это и есть ДЕЛО. Которым, с одной стороны, невозможно гордиться – нас все за это только осуждают. Мы в таком обществе живем. Никто не рожает. Потому что все боятся. А бояться не надо, надо рожать. Чтобы увидеть, как это хорошо! Господь не мог плохого заповедать. Он же сказал: «Плодитесь и размножайтесь». Это Его заповедь. Он плохого не мог сказать. Какую заповедь ни попробуй исполнить – будет только хорошо. Только светло и блаженно. А это самое первое, самое наипервейшее. Вот доброе дело, в котором вы можете обнаружить свою веру. Тем более сказано в Священном Писании, что «женщина спасается чадородием». Соединенным с благочестием. А мужчина – трудом, для пропитания своей семьи. Вот это вот образ спасения. Так вот спасаться надо. Вот это вот добрые дела, в которых проявляется вера. Потому что некоторые думают, что надо какие-то особые добрые дела изобретать. Чтоб спастись. Какие-то вот прям особые. Нет! Если ты собственную семью правильно сможешь создать и за ней сможешь присматривать и управлять, всё остальное у тебя будет получаться САМО СОБОЙ. Само собой. Даже и особо не задумываться будешь об этом. А чтобы были силы так жить – нужно жить в Церкви. В Церкви… Нужно оттуда питаться соками. И нам, нам, дети, не страшно, на самом деле, потерять никого из вас – нам это не страшно! Нам страшно Бога потерять. Бога. Вот что страшно! Я вообще готов один остаться! Но только с Богом. Но я знаю, что если я останусь с Богом – все соберутся вокруг меня. Не только вы, но и придут из других городов, даже из других стран приедут, если я действительно с Богом буду. Я стану центром, вокруг которого будут собираться люди! Не то что убегать не будут – все будут приходить! Вот такие законы. (Алеся: «Почитай! Мы до Обломова не дойдем!» Продолжаю и заканчиваю читать Апостола. По пути замечаю, что вера одна не спасает, что и нам пришлось принести в жертву своего Исаака и что человек, живущий по вере, становится другом Богу.)

Вечерняя беседа 23. 03. 2021

Что вы так боязливы? Где ваша вера?

Вечерняя беседа 23.03. «Вот смотрите, что сегодня сейчас слышали. Что была буря, ученики испугались. А Он спал. Потом Он проснулся, бурю умиротворил, но спросил у них: «Что вы так боязливы? Где ваша вера?» Где вера ваша? Вот это такая модель, которая действует в нашей жизни. Это… Всё, что написано в Евангелии, касается каждого из нас, обращено в самую интимную нашу глубину, восприятия этой жизни. Много бывает всяких потрясений у нас в жизни. И болезней, и скорбей, и испытаний, и трудов… Когда нас трясет. И часто человек в таких состояниях ведет себя недостойно, не только со страхом, но и со злобой. (Алеся: «Ну-ка сел рядом с Соней! Быстро! И сиди неподвижно! Я сказала: чего вы здесь носитесь?! Я сказала сесть тихо!») И с отчаянием. Главное, теряется доброта. Но потом неизбежно это проходит. Всё успокаивается. Господь умиротворяет. Там Он видимо умиротворил, а в жизни это бывает невидимо. Господь умиротворяет… Человеку снова становится комфортно, и уютно, и тепло, и сытно… Но возникает вопрос, совесть спрашивает: «Что ж ты так себя вел?»… Вот оказывается, очень важно, как ведет себя человек – не тогда, когда ему хорошо, когда он со всех сторон утешен, всё ему по шерсти, и все его любят, и всё легко – и здоровье хорошее, и настроение хорошее… Нет! Важно, как ведет себя человек, когда ему плохо. И трудно. И страшно. И больно. Вот эти моменты – они как раз имеют большую цену… Обязательно потом всё пройдет. Даже если кончится смертью – всё равно настанет тишина. Смерть – это не конец. После смерти всё только начнется. Каждому из нас предстоит это проверить, на собственном опыте. Верьте, что так есть, и так будет. Верьте. Нам эту жизнь, эту жизнь нужно прожить достойно. Бога, который нас сотворил и в жизнь призвал. Причем все ваши труды, я неоднократно уже это говорил, все заслуги – они этой жизнью не учитываются. Жизнь не становится легче, даже если ты надорвался, даже если ты здоровье потерял, даже если там… Много чего может быть – жизнь, она как была, так и остается. Значит, надо смиряться. В этом смысл того, что я вам всё время говорю. Что здесь сеятва, а жатва там, в мире ином жатва. Наше существование – это очень масштабный проект. Как вот, современное слово есть такое – «проект», да? Слышала, Сонь, а? А Сонь? Россию кто-то называет проектом… Кто-то даже христианство зовет «проектом»… Вот наше существование – это непредставимо масштабный проект. Божий. Очень масштабный. Нам даже трудно себе вообразить. Насколько он масштабен. В этих масштабах открываются смыслы. Которые здесь, на земле, для нас сокрыты. Но они ощущаются интуитивно. В чутье и совести. Спокойствие совести – оно показывает соответствие наше этим глобальным смыслам.

Дух противный помогает противостоять Богу и родителям

Ну, тебе еще чего-нибудь сказать? (Реакция на поведение детей.) Пушкин сказал, на улице которого живет твоя тезка, Сонь, которой я только что оформил подписку, из Урюпинска (Алеся хихикнула), София Романовна… Синельщикова, или как она там?.. «Блажен, кто верует, тепло ему на свете». Так сказал Пушкин. (Алеся: «Да… Это не Пушкин сказал…» Я: «Да? А я был уверен, что это Пушкин… Ну, видишь, как хорошо…» Алеся: «Горе от ума» – да, Эдь?») И мне уже есть, чему у тебя поучиться, Соня! М! Если с любовью – почему бы не поучиться?.. А? Если с унижением… Ты знаешь, что мне Коля вчера сказал? «Я всегда готов к диалогу». (Очень похоже его изображаю. Сильно смеюсь. И все смеются. Алеся: «Какой диалог?!») Представляешь, какой дурень? Представляешь, какой дурень? Какой дурень! Говорит… «Диалог» – это вот с улицы человека возьми, тогда с ним будет диалог. Ну скажи ты ему пару слов, ну что он такой дурень?! А? Он не просто дурень, он дурень прельщённый. Понимаешь? Так не могут говорить люди просто так! Он прельщен собой, его кто-то обманул, вот в отношении себя самого, у него ложное представление о себе, понимаешь? Он думает, что он умный! И такую глупость! Такую глупость, ахинею несет! А? Ну скажи ты ему, ну скажи, ну скажи! Спусти его с небес на землю, Колю этого!.. Гм… (Делаю громкий звук.) «Всегда готов к диалогу»… Но когда я ему сказал, что он неправильно сказал: «Хорошо. (Изображаю его интонацию. Очень смешно. Громкий смех.) К монологу.» (Все смеются.) Вот засранец, а! Засранец! (Алеся: «Ну а что ему еще было сказать, Эдя?!») Ему же кто-то подсказывает эти словечки, они из него не просто так выскакивают! Кто-то. Какой-то душок пристал к нему, его по жизни ведет. Вот что я могу сказать, о нем.

Надо смиряться, и это точка ясности

Если ты веруешь Богу и доверяешь Ему, у тебя на душе всё время мир. И ты понимаешь, как жить и реагировать на всё. А если в какой-то момент не понимаешь, достаточно сказать, достаточно сказать: «Надо смиряться». Всё предельно становится ясно. «Надо смиряться!» – Всё! Конец всем сомнениям, всем метаниям! Конец вопросам – «надо смиряться»! И всё! Слышишь, Соня? И пришел покой! Надо смиряться. Зачем? Почему? Потом увидишь… Потому что потом будет хорошо. Так хорошо, что ты даже представить себе не можешь, как будет хорошо. А пока смирись. Мы здесь на испытании находимся. Но норма, я вот в это свято верю, – это блаженство. Это Норма. Норма. В чем состоит преступление наркоманов? Что они спешат. И проникают в эту Норму неправедными путями, кривыми, с черного хода. То, что они испытывают – это реальность. Но нельзя ее ускорять и нельзя ее форсировать. Иначе потом будут трудности проникнуть Туда навсегда. Она должна наступать совсем и навсегда. Не надо туда заглядывать. Как вот сегодня отец Андрей Ткачев сказал, как правильно заходят в Рай. С крестом. «Туда, – говорит, – нельзя забежать. В наушниках и с плейером в кармане, в шортах и в майке». Туда приходят с крестом, на плечах. Стучат в ворота и говорят: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного»… Или: «Боже, буди милостив ми грешному» – покаянную молитву. И в ответ на это – пароль такой, христианской души – покаянная молитва – двери Рая ему открываются. Вот так вот входят в Рай. И еще он сказал, что очень важно, во-первых, что безсмысленна твоя текущая жизнь – работа, учеба, семья… Что очень важно твое отношение к окружающим людям. С которыми тебя сталкивает жизнь. Доброе ли оно. Можешь ли ты утешить, хоть капельку, окружающих тебя людей? Принести им радость. М? Тепло. Хоть немножечко, хоть капельку – окатить, огреть теплом… Вот твоя человеческая ценность чем измеряется. Вот что важно для спасения души. А второе что он сказал – что нельзя метить сразу высоко. Нужно настраиваться так: «Мне бы только у заборчика, в Царствии Небесном – но по ту сторону»… У самого заборчика – но по ту сторону! И если так настраиваться, тебя дальше пустят. А тот, кто говорит: «А мне прям сразу к Богородице, прям, поблизости», – скажут: «Да ты что! Да ты посмотри на себя! Да куда ты лезешь!» – пинком его… И – пошел… А если он наоборот говорит, что «я недостоин, это невозможно, мне туда нельзя!» – как он выразился, – ему скажут: «Во! Во! Вот теперь иди. Теперь – можно». Вот такие правила там, в духовном мире. Вот так вот там всё.

чем глубже смирение, тем больше блаженства мы сможем вместить

И то смирение, которое от нас требуется, – это смирение ПЕРЕД ЛЮБОВЬЮ. Это смирение не перед диктаторством, не перед тиранией, не перед мучителем, это смирение перед Любовью. Любовью, которая хочет нас облагодетельствовать. Но там есть такие законы, что человек не может вместить эту любовь. Федор Михайлович, кстати, это прекрасно описывал. Что человеку делают добро, а он отвечает злобой. Там, гордостью, еще что-то в нём корежится… Что человека помещают в хорошие условия, а ему там плохо, потому что его раздирают страсти, ему нужно что-то еще. То есть проблема в том, чтобы мы эту любовь вместили. Чтобы мы приготовили свой внутренний СОСУД, чтобы эту любовь Божию ВМЕСТИТЬ. И оказывается, этот внутренний сосуд, для вмещения любви, – это смирение. И чем глубже смирение, тем больше блаженства мы сможем вместить. Там – в истинном мире. И святые это знали, и понимали, и они копали всю жизнь – раскапывали в себе это смирение. Все глубже, глубже его делали и глубже!.. В чем был секрет Батюшки? Что он знал это и всегда смирялся. И чем глубже он смирялся, тем больше от него исходила МОЩ-Щ-ЩЬ… Примите этот секрет и употребляйте в жизни своей! Смирение – это непадательное основание, абсолютно непадательное! Что бы в жизни ни происходило, смиренный будет неподвижен, благополучен и светел. И чем больше он преуспеет в смирении, на этой земле, тем более он будет блажен. Там. В истинном бытии. Вот это поприще наших трудов! Ежедневно себя смирять!