Текст книги "Земля Node"

– Подводный портал? – удивился Ит. – А что это такое?

– Ты думаешь, то, что тут добывается, через пространство возят? Нерентабельно. Тут сделана система проходов, у каждого игрока их по десятку, а то больше.

– Ничего себе, – покачал головой Ит.

– Корабли на орбите видели, небось? – спросил Саб. – Так вот, это старье болтается там около ста тысяч лет, насколько мне известно. Они внутри пустые абсолютно, там ничего нет, всё давно снято и переправлено сюда.

– Так вот почему нам никто не отвечал, когда мы вызывали, – пробормотал Скрипач.

– Вам бы никто не ответил, кому это нужно, – хмыкнул Саб. – Может быть, корабль побольше кто-нибудь и решил прибрать к рукам, но двойка крошечная?.. Зачем она? Вам очень повезло в следующем: когда вы стали снижаться, вы попали на окраину нашей территории. Окраина, но всё-таки наша. Гор, будь он неладен, иногда проверяет пограничные зоны сам – по нижайшей просьбе власть предержащих. Он у нас главный посредник, считай, он и правит местными. И что он увидел? А увидел он, что Сканда, находясь на нашей территории, весело потрошит корабль, который тут упал… ну, дальше понятно. Гор один не летает, у него минимальный набор – двадцать черных стражников. В тот раз было больше. Да и сам Гор… это вы тоже потом увидите. Кстати, не будь ваш корабль медицинским, вас бы так и оставили в пустыне. Медики – всегда полезное приобретение, их вечно не хватает. В общем, Гор велел взять вас с собой, и вас доставили в Адму. Ну, не в саму Адму, а в стационарное поселение в старой выработке. Таких полно. И тут вам повезло во второй раз, потому что я туда как раз прилетел по делам – докупить медикаментов, и проверить, как там поживает моя очередь на помощников. Прилетел, увидел вас, и решил задержаться.

– Почему? – с интересом спросил Ит.

– Вы меня заинтересовали. В общем, я решил, что вы мне походите, и просто вас перекупил. Не сделай я этого, вы бы сейчас занимались колониями биоморфов, которых тут в избытке, и сидели бы до скончания дней своих в каком-нибудь карьере, получая дозы облучения и пролечивая колонии пикси. Надолго бы вас не хватило. Там больше двадцати лет редко кто задерживается.

– А зачем нужны пикси вообще, и в карьерах – в частности? – Ит нахмурился.

– Это такой вариант чистильщиков, – пояснил Саб. – Они собирают весь металл, всё, что обучены считать полезным, и доставляют в накопители. После того, как карьер дорабатывается и консервируется, в нем остается только камень, и ничего больше. Это правило.

– Но для чего? – не понял Скрипач.

– Местные. Первое правило – местные не должны получать ничего несанкционированного. Отработал – убери за собой. В море этим занимаются ундины, и не только они. В больших выработках, после которых пустыня остается, есть олгои, это черви такие… вообще, биоморфов тут много делают, на все случаи жизни. Но их тоже надо контролировать, они болеют, иногда в колониях происходит мор, и колония целиком может передохнуть… тогда надо запускать других, чтобы убрали этих… ну, в общем, понятно. Поверьте, со мной работать гораздо интереснее.

– Охотно верим, – улыбнулся Ит. – Да уж, перспективы действительно нерадостные.

– Собственно, я приял решение вас забрать уже после первой беседы нашей пройдохи Канры с тобой, Ит.

– А кто она такая? Мне показалось, но она слегка задвинута на религии, – Ит задумался. – Она немного странно себя вела.

– Она тебя проверяла, – хмыкнул Саб. – На самом деле это очень прагматичная и хитрая тварь, ни в какого бога не верящая, но отлично на всех этих вещах играющая. Вы могли попасть к ней, но в этом тоже ничего хорошего бы не было. Она работает в Адме, а еще крутит какие-то свои дела с подводными комплексами, и сотрудники для нее – это в принципе расходный материал. Госпиталь, в котором вы лежали, как раз ее вотчина, так вот, перед вашим там появлением она сдала в аренду половину своих врачей в военную кампанию на севере… вернулась всего треть от того количества, которое уехало. Нормально?

– А на севере война? – удивился Скрипач.

– Тут всегда война. Помните, госпиталь бомбили? Это как раз те когни, которых ты вчера спровоцировал, – Саб повернулся к Иту. – Два комплекса, Адма и Тавр, идут навстречу друг другу. Известняк нужен всем, потому что металл нужен всем – чем обогащать руду? Переводить комплекс никто не хочет. Отсюда и конфликты.

– И еще местные, – задумчиво добавил Ит. – Да, и впрямь… слушай, а тебе пикси зачем? – спросил он.

– А затем, что у них острые зубы, и они очень быстрые, – хмыкнул Саб. – Думаешь, ко мне местные никогда не пробовали наведаться? Еще как пробовали. Теперь никто не пробует, уже давно. Пара обглоданных скелетов, выставленных на всеобщее обозрение, несколько дураков, рискнувших попробовать подобраться ко мне морем, и нарвавшихся на унидн – и мой дом стал «проклятым местом, обителью смерти», и еще черти чем. Замечательно. Тут теперь тихо, мирно, и чисто. Как раз так, как я люблю.

– Саб, а другие боги про твое место в курсе? – осторожно поинтересовался Ит. – Не боишься, что кто-то из конгломератов атакует с воздуха?

– Не боюсь, – отмахнулся Саб. – Во-первых, у нас тут частично перемирие, во-вторых, для своих у меня тоже есть несколько приятных сюрпризов, про которые я расскажу вам позже. Ну что же, перейдем к самому интересному на сегодня. Готовы?

– К чему именно?

– К системе коммуникации с местными. Связь – смертные/боги, – объяснил Саб. – В принципе, на первый взгляд, всё довольно просто.

* * *

Приемник, который Саб вынес из своей комнаты, и положил на лежанку, выглядел, как золотистого цвета пластина размером чуть больше ладони, украшенная по краям россыпью драгоценных камней. Саб ткнул пальцем в небольшой красный камень в углу пластины, и ее центральная часть превратилась в подобие экрана – по золотому фону поплыли ряды строчек. На всеобщем.

– И чего это такое? – с интересом спросил Скрипач.

– Это молитвы. Мне, – пояснил Саб. – Везде, где стоят мои приемники, есть те, кто мне молится. И я их, в некотором смысле, слышу. И даже иногда отвечаю.

– То есть… подожди, – Ит задумался. – Твои приемники, как мне кажется, это твои изображения? Верно?

– Верно, – кивнул Саб. – Рисунки, скульптуры. То, что я распространял сам, разумеется.

– И то, что распространял тот, кто играл Анубиса до тебя, – подсказал Ит.

– Только отчасти. Здесь прием идет только на то, что распространил я. Этим способом пользуются все без исключения боги, которые работают тут.

– И ты всем отвечаешь? – удивленно спросил Скрипач. – Судя по тому, сколько тут всего написано, молятся тебе постоянно. Этак жизни не хватит.

– Всем я, конечно, не отвечаю. Только высоким родам, и то не всегда. Для того чтобы я ответил, род должен быть царским, или, в крайнем случае, высокой ветвью царского. Но и в этом случае я, опять же, отвечаю не всем.

– То есть у тебя есть некая система приоритетов, так? – прищурился Ит.

– Совершенно верно. В общем, смотрите. С этого дня вы начинаете читать, что мне приходит. Всякую фигню от простолюдинов игнорируете полностью, мне докладываете только то, что дают высокие роды. Дальше я разберусь сам. Рыжий, чего ты смотришь? Бери приемник. Бери, бери. Осваивайтесь. Давайте для примера глянем, что там новенького.

«Точка 114-67, молитва о даровании продления жизни старшей жене».

– Игнорировать, – махнул рукой Саб.

– Почему? – удивился Скрипач.

– Потому что там еще три жены, это во-первых, а, во-вторых, это боковая ветвь рода. Обойдутся. Дальше?

– «Точка 12-8, молитва о сопровождении в загробное царство великого воина и подвижника Таха».

– О-па, – Саб нахмурился. – Кто ж его так? Ладно, это я слетаю. Там не сказали, он уже того, или пока нет?

– Сейчас, подожди, – попросил Ит. – Может, твоя машина переводит как-то криво, но, мне кажется, он еще жив. Но родственники решили, что ему кранты.

– Так, нужно посмотреть, пожалуй, – оживился Саб. – Это высокий род, чем меньше первая цифра, тем род ближе к Гору. Сейчас смотаюсь. Что-то еще с высокими цифрами есть?

– Нет, сплошные двести и триста, – ответил Ит. – Саб, тут и от простых людей тоже полно…

– И чего? Мне разорваться? – резонно спросил Саб. – Простые люди обойдутся тем, что им несколько раз в год дозволяется увидеть богов воочию. А иногда даже получить какой-то дар – это отдельная история. О, кстати! Мне осточертело переодеваться в корабле, а вы, как мне кажется, вполне себе привыкли… ладно. Небольшое представление. Тем более что вам скоро тоже… в общем, две минуты.

Саб скрылся за дверью своей комнаты. Ит и Скрипач с интересом переглянулись.

– Облачение, наверное, – предположил Ит.

– Ага, – кивнул Скрипач. – Он же говорил.

– Облачения бывают разными, – проговорил Саб, выходя из комнаты. – Для таких случаев всё максимально просто.

В свою комнату Саб вошел в шортах, а вышел в короткой, до середины бедра, кожаной юбке, отделанной по подолу металлическими пластинами, поверх юбки на нем был передник, сотканный, как показалось Иту, из металлических нитей. На груди Саба покоилось украшение: гладкий золотой диск с рисунком – стилизованное солнце. На плечах лежал тяжелый металлический воротник. В руке Саб держал нечто вроде посоха – черный, матовый посох был больше похож на трость, верхушку которой венчала весьма искусно выполненная шакалья голова, а нижняя часть трости раздваивалась.

– Уас, – пояснил Саб, демонстрируя посох. – Очень полезная штука. Теперь объясняю. Медальон – универсальный прибор. Диагност, связь, защита. Аккумулятор в цепи, хватает на трое суток, а то и больше, смотря как использовать. Уас – оружие, индивидуальное. Что может – буду потом показывать отдельно, – он поднял посох, и тот вдруг засветился бирюзовым призрачным светом. – И маска, разумеется. В моих интересах никому не показывать свое лицо. Чем меньше народу знает, как я на самом деле выгляжу, тем лучше. К вам это в ближайшем будущем тоже относится.

Казалось, Саб не сделал вообще ничего, но воротник на его плечах вдруг пришел в движение: металлические пластинки причудливых форм стали расходиться, перемещаться, и через несколько секунд превратились в маску шакала, маска эта полностью скрыла лицо и плечи Саба. Да, внушительно, подумалось Иту. Она еще и активная. Глаза маски слабо светились красным, острые уши вздрогнули, а потом пасть маски вдруг немного приоткрылась – показался черный язык.

– Неслабо, – одобрил Скрипач.

– Что, нравится? – поинтересовался Саб.

– Ну да, – кивнул рыжий. – Здорово сделано.

– И это весьма удобно, – маска улыбнулась. – Во-первых, отличная защита, во-вторых, риск подхватить что-то от местных сводится к нулю, в-третьих…

– Изнутри она прозрачная? – спросил Ит.

– Абсолютно.

– Саб, а тебя не смущает, что шакал – это животное, которое в мирах рауф не существует? – напрямую спросил Ит.

– Не знаю. Их тут полно, – пожал плечами Саб.

– Двуполых?

– Ну да.

– Очень странно, – нахмурился Ит.

– Ничего странного, если учесть, что это Node, – возразил Саб. – Этот вопрос тебя волновать не должен.

– Ладно, – нехотя согласился Ит. – Саб, ты ведь лечить кого-то собрался, как я понял?

Саб кивнул. Маска снова пришла в движение, и за пять секунд превратилась обратно в воротник.

– Собрался, – подтвердил Саб. – Аппаратура и полевой набор у меня в корабле. Будет нужно, использую.

Этот корабль они только издали видели – пока что Саб и близко их не подпускал. Странный корабль. Тоже узкий, тоже длинный, стилизованный под ладью, богато украшенный, покрытый росписью. Корабль, который бог использовал для общения с местным населением. Открытого общения, само собой. Второй корабль – это был как раз тот, на котором отличился Ит. Третий… в этот ангар Саб за всё время ни разу даже сам не заходил, поэтому что там, в третьем ангаре, они не знали.

– Может, нам с тобой? – предложил Скрипач. – Если что, поможем.

– Если что, я сам справлюсь, – отмахнулся Саб. – Сидите, читайте, анализируйте. Думайте. Вникайте. Вы уже достаточно отдыхали, пора готовиться к серьезной работе. Рыжий, приготовь поесть, скорее всего, вечером вернусь. Ит, приведи в порядок мои вещи, я там внизу бросил. К возвращению жду отчет о прочитанном. И доклад.

04
Золотая кровь
Наэль

Над разогретыми камнями поднимался, едва заметно дрожа, горячий воздух, вода в бутыле-термостате степлилась – Ит ткнул пальцем в пластину регулятора. Пусть остынет, ну невозможно такую воду пить. Как же надоело торчать тут, на берегу! Но, увы, у Саба на этот день, по всей видимости, были свои планы, поэтому на берегу придется проторчать столько, сколько захочет Саб. Потому что Сабу – нравится. И то, что он делает сейчас, и погода. Одно к одному. И, видимо, Саб уже и сам устал от своего постоянного эскорта в виде пикси, ундин, и черного роя – про этот черный рой они узнали совсем недавно, и не сказать, что это открытие оказалось приятным. Да, подобраться к дому Саба по воздуху было действительно нереально: от птицы, по глупости рискнувшей сунуться в воздушное пространство над домом, за три секунды не осталось ничего – с прибрежных скал поднялся рой черных мух, очередная порция биоморфов, а когда рой рассеялся… в общем, птицы просто не было. Ит спросил, что будет с кораблем средних размеров, если он окажется на месте птицы. Саб пожал плечами, и ответил, что будет то же самое. После этого разговоров о возможном вторжении они больше не заводили. И так всё понятно.

Ит мрачно кинул взгляд на море – и тут же отвел глаза.

Да уж.

Маску, что ли, включить? Включить, и сделать изнутри непрозрачной – а Сабу потом соврать, что голову напекло… нет, не пройдет номер, к сожалению. Саб отнюдь не дурак. Хотя черт знает, может, и прокатит. Ведь Саб сейчас занят. Очень занят.

Да, Саб сейчас действительно был занят.

Саб трахался.

Метрах в пяти от берега в воде находился гладкий плоский камень, и на этом камне сейчас лежал Скрипач, рядом с которым стоял Саб. На первый взгляд казалось, что он вообще не двигается, но на самом деле это было не так – Саб вывел сейчас рыжего на предел, на самый предел, но сорваться и пойти вразнос не давал, потому что балансировал на грани – три-четыре миллиметра движения, и будет пройден основной нервный узел. А хрен. Пока Саб не решит, что с рыжего хватит, он эти три миллиметра не пройдет. Мало того, он еще и отодвигаться будет, чтобы максимально продлить это мучительное удовольствие – когда предел, он уже вот, он уже тут… а его всё нет. Ит подумал, что это ж сколько нужно тренироваться, чтобы достичь такого совершенства. Причем мало того, рыжего Саб бережет – одной аккуратно придерживает левую ногу, чтобы не повредить протез, а вторую под голову ему положил, чтобы Скрипач в несознанке башкой об камень не приложился. Какая забота, сил нет.

Ит поморщился и отвернулся.

Очень занятый Саб это мгновенно заметил.

– Смотри, – приказал он. – Смотри, я сказал.

Ит тяжело вздохнул. И в сотый, наверное, раз задал себе вопрос – хотел бы он оказаться на месте Скрипача? Разум говорил «нет», а вот тело говорило… не говорило, орало уже – «да!». Рыжему сейчас – хорошо. Очень хорошо. И потом… ведь это красиво. Это действительно красиво: гладкое, как зеркало, абсолютно спокойное море, серый камень, и два тела – мужское, с развитой мускулатурой, сильное, напряженное, как туго натянутая струна, и – тело гермо, гибкое, поджарое, изящное. Ит в который раз уже подумал, что люди в большинстве своем – узколобые идиоты. Гермо, средний, ну никак не мужчина. Вот Саб – да, Саб – это мужчина. А гермо – это именно средний, и сейчас эта принципиальная разница заметна как никогда.

Нет, спокойно на это смотреть невозможно. Спокойно на такое смотреть, наверное, смог бы только робот. Ит вытащил из поясной суки приемник, и принялся читать поступившие за сегодняшнее утро молитвы – он хотел хоть как-то отвлечься от того, что происходило в воде. Ну-ка, интересно, кто и по какому поводу решил поклянчить чего-нибудь у бога? Может, хоть один достойный вызов появился, на который Саб согласится слетать в их компании.

За прошедший месяц Саб брал их на вызовы пять раз. Работать не пришлось ни разу. Они просто стояли с ним рядом, или, максимум, выполняли несложные команды – дай то, принеси это. Причем команды Саб отдавал исключительно через маски, поэтому снаружи не было слышно ничего. Два случая оказались пустяковыми – перелом руки у молодого мужчины, и простуда у ребенка. Три случая – уже по факту смерти «объекта», там требовалась заливка, и не более того. Все вызовы, на которые Саб брал помощников с собой, приходили, по его словам, из домов второстепенных ветвей основного рода. Расположены они были не в городах, а в небольших поселениях; причем строили эти поселения, как понял Ит, отнюдь не местные – их строили интервенты. Добротные каменные дома, богатые, большие, снабженные всеми благами чужой цивилизации: от бассейнов и канализационной системы, до электрического освещения и парковок для воздушного транспорта. Все тихо, мирно, чинно, и благородно. Местных они почти не видели: Саба местные небезосновательно побаивались, и контактировать с ним не стремились. Во всех случаях к покойному или к больному их всегда провожал кто-то один. Провожал, и побыстрее смывался от греха подальше. Береженого, само собой, бог бережет. И отнюдь не этот, в шакальей маске.

* * *

Скрипача Саб вынес на берег на руках. Вынес, аккуратно положил на расстеленное плотное покрывало, сел рядом. Погладил Скрипача по плечу.

– Молодец, – удовлетворенно произнес он. – Понял?

– Да, – кивнул Скрипач. – Прости, я потом… уже не мог просто…

– Пока и не надо, – покачал головой Саб. – Пока что учись чувствовать сам момент и удерживать сознание хотя бы на несколько секунд.

– Я пробую, но не получается.

– Получится. Ты ведь не животное, верно? У тебя есть разум, а разум всегда сильнее любых инстинктов. И только разум позволит тебе насладиться тем, что может твоё тело. Представь себе, что ты умеешь удерживать пред-состояние полчаса, час, два. Идеальный баланс желания тела и контроля над ним. Ты думаешь, что я не получаю удовольствие, из-за того, что собран? Получаю. И даже в большей степени, чем ты. Но мне нет необходимости как-то это демонстрировать.

– А женщина тоже может… так же? – Скрипач повернулся к Сабу.

– Если ты сумеешь ее обучить, то да, – кивнул тот. – Только они учатся медленнее. И не все хотят учиться.

– Эээ… – Ит кашлянул. – Саб, тут пришло кое-что.

– Чего? – Саб с недовольным видом посмотрел на Ита. – Что пришло?

– Вызов. Поселение 24/8, просят спасти «надежду на продолжение рода, прекрасный цветок и отраду чресел», – процитировал Ит.

– 24/8? Опять? И где он их только берет, – пробормотал Саб. – Не, не полетим. Ну их всех.

– Почему? – с интересом спросил Скрипач.

– Потому что там падаль, – поморщился Саб. – 24/8 это отщепенцы, род третьего сорта, который никак не может выбрать, куда податься. То ли к нам, то ли к Яхве. Род этот… ну, в общем, через десять лет там никакого рода уже не будет. Чистоту убеждений они не удержали. Неверные. Нам они уже не интересны.

– А если подробнее? – Ит вдруг поймал себя на каком-то нехорошем предчувствии.

– Ну, можно и подробнее, – пожал плечами Саб, который, по всей видимости, прибывал сейчас в хорошем настроении. – 24/8 – горное поселение, там полторы тысячи местных. Было шесть тысяч, осталось полторы. Местный царек на редкость бездарен. Но его главная проблема, на его взгляд, в том, что он никак не может зачать достойное потомство. То есть ему так кажется. Параноик. Про золотую кровь что-то слышали?

Ит кивнул, Скрипач тоже.

– Это когда гермо становится настолько бесконтрольной скотиной, что в процессе остановиться вообще не может, и в результате загоняет сперму во вторую камеру, – пояснил Саб. – Да, это действительно гарантирует чистоту потомства по генетической линии. Вот только у нашего параноика одна проблема – если гермо так называемый «золотой», это значит…

– Значит, кто-то уже в этом убедился, – подсказал Скрипач.

Саб рассмеялся и кивнул.

– Верно. Этот придурок собирает «золотых» не первый год, по всему побережью. И… ну да, есть методика, чтобы очистить «золотого» от чужих наследников.

Ит нахмурился – про такое он вообще никогда не слышал. Да и речи Саба ему, мягко говоря, не понравились. Хорошо, что хватило ума не признаться в том, что сам такой.

– И как это делается? – спросил Скрипач.

– Примитивным варварским методом, – пожал плечами Саб. – Раскачивают в четыре руки, возбуждают, потом загоняют в матку трубку, чаще всего золотую – смешно, да? и льют слабый раствор кислоты. Или уксус. Год такой обработки, и снова можно пользоваться.

Ит почувствовал, что его, не смотря на жару, пробирает озноб.

– «Золотые» тут в большой цене, – продолжал Саб. – Их покупают, продают, воруют… впрочем, неважно. Но наш параноик из 24/8, сами они называют свой поселок Каль, пошел дальше. Ему не с руки обрабатывать «золотого» целый год. Он торопится. Поэтому он решил несколько усовершенствовать методику. Кислоту они льют концентрированную, и разогретую градусов до семидесяти. Результат, думаю, ясен?

– Жуть, – Скрипач поежился. – И это уже не первый?..

– Это только за этот год восьмой. Шесть раз я туда летал. Четверых застал уже мертвыми, двоих пришлось забрать, добить, и прикопать по дороге в лесу.

– А почему не спасти? – спросил Ит.

– Потому что ты не знаешь, что такое «золотой» средний, – отмахнулся Саб. – Это безмозглая тварь, которая с детства обучена только одному – раздвигать ноги. Они чаще всего даже ходить не умеют. Тупое животное, предназначенное исключительно для того, чтобы его оплодотворяли, и чтобы оно потом оплодотворяло дальше. И всё. Даже если бы я кого-нибудь спас, этого кого-нибудь через год использовал бы следующий такой царек.

– А почему они ходить не умеют? – осторожно спросил Ит.

– Потому что им, как только становится ясно, что и как, в первую очередь режут сухожилия на ногах, – фыркнул Саб. – Такой обычай.

– Может быть, слетаем всё-таки? – попросил Ит.

– Зачем? – Саб склонил голову к плечу.

– Ну… для общего развития, наверное, – Ит задумался. – И потом, мы хотя бы его мучения можем прекратить, ведь так?

– Альтруизм от недотраха, – усмехнулся Саб. – Свои мучения хочешь прекратить, признайся уже. Или слабо? Рыжий, что скажешь? Хочешь лететь или нет?

– Хочу, – решительно сказал Скрипач. – Не из альтруизма. Мы давно не практиковали, так и класс можно потерять.

– Там негде практиковать, – покачал головой Саб. – И не на ком. Скорее всего, к нашему прилету попрактиковаться там можно будет только в заливке трупа.

– Ну хоть так. Это далеко? – Ит встал.

– Нет, не очень. Ладно, и впрямь, давайте прогуляемся. Сейчас на берегу слишком жарко, вполне можно прерваться на пару часов, – Саб тоже встал. – Ит, собирай вещи. Рыжий, идем. Нас отвлекли, и я не закончил. Итак, относительно контроля. Как только понимаешь, что выходишь на пик, останавливайся. Не двигайся, потому что любое движение может послужить ненужным сигналом для тела. Поймай ощущение и замри. Эта практика относится не только к сексу, она годится для многого. Для боя в том числе…

* * *

Поселок Каль располагался на горном плато, как объяснил Саб – на месте старой выработки, откуда технику уже убрали. В ровных участках скалы, по нижайшей просьбе местных стабилизированной, были вырублены жилые помещения, в которых обитала преимущественно знать. Простолюдины жили наверху, в одноэтажных каменных домиках. Плато, как стало ясно сразу, было хорошо освоено – Саб объяснил, что Каль существует тут уже третью сотню лет.

– Вон там наш храм, понятно? – корабль заходил на посадку, местные, завидев его, разбегались, кто куда. – А вон там строят храм Яхве. Ну, посвящен он будет не самому Яхве, а кому-то из его соратников. Кому – не знаю. Да и они, кажется, еще сами не решили. Может, Консту, может, Онгеле.

– В этом недостроенном храме тоже кто-то молится? – с интересом спросил Ит.

– Разумеется. И место выбрано не случайно. Там кто-нибудь воссиял, подарил передатчик, и к нему потянулись страждущие. Вот только зря, Яхве на молитвы вообще не отвечает.

– Совсем? – удивился Скрипач. – А зачем ему тогда молятся?

– Потому что там хитрая схема, которую я расскажу позже, – отмахнулся Саб. – Маски, и пошли.

– Я чемодан с собой возьму, – предложил Ит.

– Ну, возьми, если охота таскать, – пожал плечами Саб. – Маску, я сказал! Всё, выходим.

Встречал их один-единственный местный, как пояснил Саб – клеврет того самого царька. Пожилой, дородный мужчина, одетый богато и вычурно, смотрел на Саба подобострастно и непрерывно кланялся. Саб разговором его не удостоил – лишь повернул голову, когда клеврет начал что-то лопотать о том, что Саб милостив, и ответил на просьбу.

– Во, обычное дело, – прокомментировал по внутренней связи Саб. – Сначала наворотили, а теперь каются. Идемте, я даже знаю, куда. Сейчас, этого прогоню…

Он легко махнул уасом, сметая клеврета с дороги, как назойливую муху, и первым прошествовал к лестнице, ведущей куда-то вниз. Скрипач, а следом и Ит, последовали за ним. Лестница оказалась узкой, с короткими пролетами и излишне высокими ступенями. Слева – каменная, грубо обработанная стена, справа – пропасть. Ни ограждений, ничего. И как они только не боятся, местные эти? Привыкли, наверное. Один этаж вниз, второй, третий. Наконец, лестница кончилась, и они очутились в овальном помещении площадью метров пятнадцать, в которое выходило шесть отстоящих друг от друга на равное расстояние деревянных дверей.

– Угадайте по запаху, где находится прекрасный цветок и надежда на продолжение рода, – хмыкнул Саб. – Пошли отсюда. И так всё ясно.

– Давай хоть посмотрим, – попросил Ит.

– На что посмотрим? На опарышей? Ну, давай. Смотри.

* * *

Самым удивительным было то, что гермо, которого они осматривали, был всё еще жив. Картина, которую они застали в крошечной, полтора на два метра каморке, была удивительно жестокой – прежде всего, своей циничностью.

Гермо лежал на узкой каменной лавке, тело его было от шеи до ступней завалено белыми, резко пахнущими цветами – но цветы эти не могли отбить чудовищного запаха гниющей плоти и нечистот. Когда Ит сбросил цветы на пол, обнаружилось, что гермо абсолютно наг, и что тело его буквально усыпано золотыми украшениями и монетами. На груди покоилась золотая же трубка с небольшим раструбом на конце. Руки оказались связаны и вывернуты, заведены за голову, а сухожилия на ногах действительно были рассечены – но раны, к удивлению Ита, были относительно свежими. «Да, опарышей тут действительно хватает, – мрачно подумал Ит. – Хотя это неплохо, раны они очищают… вот только толку от этого, скорее всего, уже нет».

Выглядел гермо чудовищно. Отекшее, распухшее лицо, спутанные волосы, на шее – запекшаяся кровь, синяки везде, где только можно: на груди, на руках, на ногах. Но – кто-то постарался, чтобы лицо выглядело так, как хотелось хозяину, поэтому лицо этот кто-то старательно раскрасил. Глаза, подведенные синим и черным, розовые щеки, ярко-красные губы – причем еще и с загнутыми вверх уголками. Спутанные, свалявшиеся волосы щедро усыпаны белой меловой пылью. Из этого несчастного делали блондина? Похоже на то. Местное население по большей части смуглое и темноволосое, блондины тут не водятся…

– Хорошо разрисовали, – прокомментировал Саб. – Так и надо. Добровольно и с улыбочкой. Ит, ты хотел прекратить его мучения? Останавливай его тогда, и пошли на воздух.

– Подожди, – попросил Ит, открывая чемодан. – Три минуты.

– Три минуты для чего? – недовольно спросил Саб. – Для того чтобы понять, что тут? Я тебе и так скажу. Прободение стенки матки, повреждение кишечника, и брюшной стенки. Кровотечение. Перитонит. Сепсис. Отказали почки, отказывают легкие. Брадикардия. Два-три часа, и готов покойник.

– Подожди, пожалуйста, – взмолился Ит. – Что-то не то…

Что – не то?

Он и сам не понимал в тот момент, что именно так сильно его зацепило – но спустя несколько секунд дошло. Сухожилия на ногах! Если бы их резали в детстве, то ноги, пусть и искалеченные, были бы зажившими – а тут раны совсем свежие. Ну, не совсем, но они явно сделаны не так давно. Ит достал из чемодана универсальную лампу, и попросил:

– Рыжий, помоги.

Да, всё правильно. Всё так, как сказал Саб – Ит, поколебавшись секунду, вытащил «быстрый кейс», и загнал гермо в подключичку полфлакона стимулятора, чтобы как-то поддержать сердце.

Что я ищу?

Что еще мне показалось странным?

– Ит, посмотри спину, – попросил Скрипач.

– Переворачивать боюсь.

– Что ты ищешь?

– Сам не знаю, – Ит пододвинул лампу поближе.

– Может, метку? – нахмурился Скрипач. Маски они уже сняли – маски мешали работать.

– Нашу метку?.. – Ит на секунду задумался. – Да нет, не может быть. Саб, эта лампа режимы менять умеет?

– Умеет, – раздраженно ответил Саб. – Мы еще долго будем это дерьмо нюхать?

– Сейчас… Ага, Ит, я понял. О, черт…

Кожа, на том месте, в которое сейчас светил Скрипач, стала полупрозрачной – и на ней, в подмышечной ямке, проступили едва заметные буквы – сто раз они видели такие метки, по желанию их наносили всем, кто присягал Её Величеству. Ит и Скрипач меток не носили – запретил Фэб. Этот гермо – носил.

«Санкт-Рена, 1156-23-10-198, Акартак, второе подразделение, Наэль Сатенбэ, миссионер, свободный класс. Твоя сила и мудрость со мной, Королева» прочел Ит.

– Что там такое? – спросил Саб.

Гермо вдруг застонал, вздрогнул. Глаза его приоткрылись, но из-за чудовищного отека это были не глаза, а щелочки.

– Смотри на меня, – тут же велел Ит. – Смотри, Наэль!.. Не больно! – по счастью, гермо жест распознал, он слабо всхлипнул, тело его обмякло.

– Вы там всё? – зло спросил Саб.

– Нет, – ответил Ит. – Саб, его нужно забрать.

– Это еще зачем?

– Он миссионер из нашего конклава.

– И что с того? Он уже не миссионер. Это просто падаль! И я не позволю…

– Мы своих не бросаем, в каком бы состоянии они ни были! – рявкнул Ит. – Его надо вывезти отсюда!

– Я тебя сейчас вывезу отсюда. Вместе с этим трупом. На одной платформе.

– Давай, вывози, – ощерился Ит. – А потом объясняй, куда у тебя делся второй пес.

– Не волнуйся, объясню!

– Саб, его правда надо вывезти, – сказал Скрипач, убирая лампу, и вытаскивая блок экстренной поддержки. – Ну нельзя так. Если мы сумеем довезти его до госпиталя, его можно попробовать спасти.

– Зачем? – ледяным голосом спросил Саб.

– Как – зачем?! – заорал Ит. Он понял, что сдержаться уже не может. – Как ты, сам врач, можешь спрашивать – зачем спасть кого-то? Да затем, что он живой, и если мы можем ему помочь, наш долг…

– О, еще и долг подъехал, – сардонически усмехнулся Саб. – Я никому ничего не должен, Ит. Ни этому вот, ни тебе. Ясно? Останавливай его, и пошли.