Текст книги "Пансион искусных фавориток. Борьба за жизнь"

Екатерина Богданова
Пансион искусных фавориток. Борьба за жизнь

Пролог

– Дорогие мои девочки, вы оплот и надежда всех женщин, девушек и девочек королевства! – вещала директриса нашего пансиона. – Скоро на ваши плечи ляжет тяжкий груз и высочайшая ответственность за честь и достоинство всех молодых леди, прибывающих ко двору.

Она еще что-то говорила, но мы не прислушивались, зная эту речь наизусть. Баронесса Ангори каждый учебный год начинала и заканчивала этой речью, ошибочно полагая, что воспитанницы проникнутся своей значимостью и будут проявлять большее рвение в учебе. Но мы, младшие дочери, бесприданницы, сироты и просто нелюбимые отпрыски своих никчемных родителей, прекрасно знали свое место в этой жизни и не питали лишних иллюзий по поводу своей судьбы.

– Все разойдитесь по классам. А последний курс – останьтесь, – закончила баронесса.

Последний курс – это мы. Одиннадцать девушек, в течение четырех лет изучавшие политологию, этикет, танцы, искусство речи, флирта и прочие теоретические науки в Пансионе искусных фавориток. Вот и настал последний год обучения – теория и практика обольщения. Я с трепетом и ужасом ожидала этого курса, понимая, что по его окончании пути назад точно не будет. Его и сейчас-то не было, но скромная, запретная и такая живучая надежда еще теплилась в душе. Вот и все, после завершения обучения нас заклеймят, украсив левое плечо татуировкой коронованной лилии, и мы станем официальными фаворитками королевской семьи.

Пансион искусных фавориток существовал на территории нашего королевства Возрении всего девять лет. Первый выпуск оказался весьма удачным, и обучение было решено расширить. Мы будем шестым выпуском игрушек для королевских сыновей. Дело в том, что наш король маг жизни, что он и доказывал с завидным рвением в течение многих лет, наплодив многочисленных законных и внебрачных отпрысков, преимущественно мужского пола. Сейчас у короля Возрена Седьмого было уже двадцать девять сыновей и шестая жена на сносях. Поговаривали, что в юности он изнасиловал молоденькую цыганку, за что ее мать прокляла наследника престола, сказав, что такой бесчестный человек не достоин красивой дочери. И вот результат: двадцать девять здоровых сыновей и три дочери, две из которых имеют врожденные уродства, а третья страдает сильным душевным расстройством. Но Возрен не отчаивается и продолжает попытки. Как итог – два десятка принцев, пользуясь своим положением, попортили большую часть девиц на выданье, и знать взбунтовалась.

Решение нашли королевские советники, так и появился Пансион искусных фавориток, куда принимали бесприданниц, дочерей обнищавших лордов и осиротевших девочек, гарантируя полное содержание и частичное освобождение от налогов для родственников. По сути, нас продавали в личное пользование королевской семье.

Все разошлись; для нас начиналось неизведанное.

– Вот и настал час вашего взросления, – заговорила баронесса, куда тише, чем вещала до этого. – С сегодняшнего дня вы прекращаете всяческое общение с другими воспитанницами. Вы не будете посещать общие залы, занятия и мероприятия. Сейчас мы пройдем в мой кабинет, и каждая из вас подпишет обязательство о неразглашении. Подробности обучения на этом курсе вам строжайше запрещено обсуждать с кем-либо, кроме преподавателей и инструкторов. За мной!

И директриса Ангори покинула холл, а мы уныло последовали за ней. После подписания документов нас отправили собирать вещи, чтобы перебраться в восточное крыло пансиона. Это была закрытая, абсолютно автономная часть здания с отдельным входом, и раньше мы только издалека видели ее обитателей. Даже бывшие подруги, выходя на прогулку в отгороженную часть парка, больше не здоровались с нами после попадания туда. А теперь настал и наш черед исчезнуть.

В коридоре у кабинета баронессы мы встретили мужчину! Это был нонсенс: в стенах пансиона никогда не появлялись мужчины, за исключением восточного крыла, но сейчас-то мы были в центральной части здания. Опустив головы и не здороваясь, мы как тени проскользнули мимо пришельца и поспешили в свою спальню.

– Чем обязана? – сухо спросила баронесса у высокого худого мужчины, вошедшего без стука. Этот человек не привык стучаться или спрашивать дозволения, для него были открыты все двери королевства. Но его визитов страшились и старались избегать.

– А вы все так же агрессивны и непримиримы, леди Саника. И ничему вас время не учит, – усмехнулся тайный советник его королевского величества короля Возрена Седьмого.

– Время учит, но не лечит, вопреки всеобщему заблуждению, – не меняя тона, проговорила баронесса. – Так с чем пожаловали? Прошлый ваш визит лишил меня единственного сына, кто станет жертвой этой жатвы?

– А вы прозорливы, – продолжал издеваться советник. – Я нисколько не жалею, что порекомендовал вас на этот пост.

– Моего согласия никто и не спрашивал, – прошипела пожилая леди.

– Порой жизнь дарит нам подарки, а порой заставляет их принимать, – глубокомысленно изрек советник.

– У меня нет ни малейшего желания вести с вами философские беседы, – поторопила баронесса.

– Ну что ж, тогда к делу, – кивнул советник, присаживаясь на стул для посетителей. – Вы должны приготовить одну из воспитанниц последнего года к отбытию. За ней приедут через две, максимум через три недели. И это должна быть лучшая девушка. Знание политологии, искусства речи, иностранных языков и истории должно быть на высшем уровне. Из личных качеств обязательны приспособляемость и гибкое мышление. Все ясно?

– Но мои девочки только что зачислены на последний курс! Они еще даже не начали основную программу обучения, – возмутилась Саника Ангори. – Выберите кого-нибудь из выпускниц.

– На ваших выпускницах пробу ставить негде. А нам нужна девица… и никаких татуировок! Это должна быть абсолютно чистая девочка с идеальной метрикой. Никаких любимых дочурок голодранцев из низшей знати! Это должна быть девушка, о которой никто не будет наводить справки, в идеале сирота. Не смею вас задерживать.

И советник удалился, даже не дождавшись согласия баронессы. Он и так прекрасно знал, что она выполнит все распоряжения, приказы этого человека не обсуждались, а выполнялись беспрекословно.

На сборы у нас ушло не более получаса, ведь своих вещей было совсем немного, только самое необходимое, остальным нас обеспечивала корона. За нами пришла матрона Грониган, дородная темнокожая женщина, которую многие звали мамми, потому что она действительно заменяла мать запуганным тринадцатилетним девочкам, поступающим на обучение. Всю дорогу до восточного крыла Грониган причитала и возмущалась:

– Вот ироды, что творят с моими детками! Я бы вас всех к себе забрала, да куда? Сама дома раз в неделю бываю. Вы, деточки, главное помните, что истинная ценность и красота – они внутри, в душе. А тело что? Тело все стерпит и переживет, мы, женщины, живучие. Глядишь, и вы найдете свое счастье. Верховный, – мамми указала пальцем в небо, – он все видит и каждую слезинку считает. Но и плохие мысли ваши тоже видит. Не озлобляйтесь да терпите все. А я за вас молиться буду.

У входа матрона расцеловала и крепко обняла каждую из нас, шепнув напутствие на ушко. Мне она почему-то сказала: «Ты, Кари, девочка светлая, но уж больно открытая. Будь хитрее». Так меня называла только она, все остальные звали меня Рика, сокращая первую часть имени Карика, что в переводе с языка древних означало «Острая ягода». Родители у меня всегда были со странностями, вот и имя подобрали необычное.

Мы стояли на широком крыльце и со слезами на глазах провожали взглядами мамми Грониган, понимая, что больше никогда ее не увидим. Детство закончилось, начинается трудная и опасная взрослая жизнь.

Часть первая
Путаница

По сравнению с предыдущими условиями нас переселили просто во дворец. У нас даже были личные спальни у каждой! Мы сначала не поверили, когда горничная начала называть имена и указывать на двери, сверяясь с листочком. Светлая комната с огромной кроватью, ванной комнатой и туалетным столиком, оборудованным овальным центральным зеркалом и боковым в полный рост. А еще большой гардероб, забитый всевозможными нарядами, костюмами, бельем и обувью. И все было новым. Я не удержалась и примерила первые попавшиеся туфельки. Подошли идеально! Платья и белье я не мерила, но они тоже явно были моего размера. Мои жалкие выходные платьица, в которых я ездила домой на каникулы, по сравнению с этим великолепием казались нищенскими лохмотьями. К туалетному столику я решила пока не приближаться, он был полностью заставлен всевозможными баночками, бутылочками, флакончиками, тюбиками и коробочками.

Любопытство не позволило в должной мере насладиться всем этим великолепием, погнав меня в соседнюю комнату. У Сибиллы была точно такая же комната, только гардероб на размер больше и на туалетном столике немного свободнее. Повизжав от восторга и поделившись впечатлениями, мы с Сиби побежали в комнату напротив, там разместили Мориссу. Все повторилось, визги, ахи и восторги привлекли остальных девочек, и в результате мы всей толпой в одиннадцать человек носились из комнаты в комнату, сравнивая и восхищаясь. Ведь в нашей жизни никогда не было ярких нарядов и дорогих безделушек, а тут такое богатство. Неудивительно, что блеск и шик вскружили наши юные неискушенные головки.

– И куда же мы все это будем надевать? – спросила Ирвика, самая недоверчивая и прагматичная девушка в нашей группе. – Подождите так радоваться, никто еще не говорил, что эти вещи для нас.

– А для кого же еще? – вскинулась боевая Манора. – Вечно ты осторожничаешь. Комнаты наши, значит, и все, что в них находится, тоже.

– Какая кровать! – закатив глаза, проговорила Дамон, смуглая красавица со скверным на редкость характером, в комнате которой мы сейчас находились. – И больше не придется слушать по ночам, как Юлона ноет и пускает сопли в подушку.

Мы дружно шикнули на злюку, но Юл услышала и выскочила из комнаты обидчицы.

– Злая ты, Мона, – покачала я головой и пошла за выбежавшей девушкой.

Кроткая и всегда такая отзывчивая Юлона до последнего верила, что ее заберет из пансиона жених, с которым она была помолвлена в раннем детстве, еще в те времена, когда ее родители были богаты и могли обеспечить дочери приличное приданое. Уезжая на каникулы после четвертого курса, она была уверена, что не вернется в стены пансиона, и тепло со всеми простилась. Но жених отказался от бесприданницы, и родители отправили Юлону обратно. Вот девушка и оплакивала разбившиеся надежды уже вторую неделю.

Юл стояла в дальней части коридора у окна и сдерживалась, чтобы снова не разрыдаться.

– Ну что ты, милая! Все образуется. Мы сильные, мы сможем все перенести и найти свое счастье, – увещевала я ее, поглаживая по спине и приобнимая за плечи.

– Это ты сильная, а я не смогу, я не выдержу. Уж лучше смерть! – воскликнула Юлона, раздраженно скидывая мою руку с плеч.

– Не смей так говорить! Женщина рождена для того, чтобы бороться. И мы еще поборемся, – прикрикнула я на нее.

По коридору прокатился мелодичный звон колокольчика, а вслед за ним магически усиленный голос: «Всем воспитанницам собраться в холле на первом этаже». За четыре года обучения мы ни разу не слышали ничего подобного, а значит, такое оповещение было привилегией восточного крыла. И главной его особенностью являлся мужской голос. Да, обучение на последнем курсе, видимо, действительно отличается от предыдущих лет.

Спустившись в холл, мы сбились в испуганную стайку в ожидании появления того, кто приказал нам собраться, и шепотом делились предположениями по поводу дальнейшего развития событий.

– Неужели нас сейчас познакомят с наставниками? – смущенно хихикая, прошептала Манора. – Я как-то подслушала, как за забором секретничали пятикурсницы. Они такое про своих наставников говорили… – Судя по пунцовым щечкам Норы, она слышала весьма пикантные подробности обучения. Но мы и так были девушками неглупыми и прекрасно понимали, что нас ожидает на последнем году обучения.

Появление баронессы Ангори вызвало дружный вздох разочарования, а увидев семенящего за ней субтильного старичка с саквояжем, мы готовы были взвыть. Как этот старик, тогда еще не такой сморщенный и сгорбившийся, осматривал меня при поступлении в пансион, я никогда не забуду. По телу прошла дрожь от воспоминания о том, как его сухие скрюченные пальцы ощупывали всю меня с ног до головы. Он даже зубы и подошвы проверял, словно я была молоденькой породистой кобылой, а не тринадцатилетним ребенком. Неужели придется снова пережить это унижение?

– Приветствую вас в обители будущих теневых королев, – высокопарно проговорила директриса. – Да-да, девушки, вы не ослышались – именно так будут называть вас за глаза в кулуарах. Сейчас вы, возможно, не сознаете, какой будете обладать властью при дворе, но по окончании обучения поймете, как вам повезло попасть в этот пансион. – Баронесса выдержала паузу и перешла к менее приятному: – С завтрашнего дня начнется ваше обучение, и сейчас уважаемый королевский врач граф Принфало осмотрит вас, чтобы убедиться, что вы готовы приступить к практическим занятиям.

Еще один дружный стон разнесся по небольшому холлу.

– Борно! – крикнула директриса куда-то в сторону, и в помещение вошел огромный лысый мужчина с невероятным разворотом бугрящихся мышцами плеч. Лысина его поблескивала, так же как и белые зубы, а кожа, напротив, была очень смуглой, практически бронзовой, что особенно бросалось в глаза из-за странного белого одеяния наподобие пижамы.

– Борно, будь лапушкой, проводи наших красавиц в купальню, покажи там все и объясни, – неожиданно ласково, как к ребенку, обратилась баронесса к этой горе мышц.

Здоровяк широко улыбнулся и активно закивал головой. После чего поманил нас рукой и через весь холл отправился к дальней неприметной двери. Мы покосились на директрису Ангори. Не знаю, о чем думали мои подруги, но лично я усомнилась в здравом рассудке нашей баронессы. Как можно было впустить в заведение для девочек такого типа? Однако она ободрительно улыбнулась нам и проговорила:

– Идите, милые. Не бойтесь Борно, он хороший мальчик.

Пришлось следовать за сомнительным «хорошим мальчиком», который привел нас в жаркое, заполненное паром полуподвальное помещение.

– Тут париться, тут мыться, тут купаться, тут полотенца, сюда доктор позовет, – растягивая слова, басовито объяснял верзила, указывая на различные двери. – Париться много нельзя, плохо будет, – проговорил он напоследок и вышел.

– И что, мы должны мыться все вместе? – возмущенно спросила Дамон у закрывшейся двери. – Я не собираюсь оголяться при всех!

– Мы четыре года жили в общей спальне. Чем ты не довольна, Мона? – усмехнулась я.

– А вдруг этот идиот перерощенный будет за нами подглядывать! – не унималась Дамон.

– Борно не идиот, Борно хороший мальчик, – донесся басовитый голос из-за двери, и мы предпочли замолкнуть.

Первой пошла осматриваться бойкая Касиян. Она заглядывала во все двери подряд, начиная с той, за которой, по словам Борно, должен был находиться доктор. Он там и находился.

– Уже помылась, деточка? – услышали мы, как только Ян распахнула дверь.

– Не дождетесь! – грубо от неожиданности ответила девушка и захлопнула дверь.

– Так, а здесь у нас что? – приговаривала она, открывая две следующие, за одной из которых оказался шкаф с полотенцами, простынями и халатами, а за другой – маленький бассейн с падающим в него искусственным водопадом. Это было бесспорно красиво, но, на мой взгляд, излишне роскошно и неэкономично. Ведь за всей этой броской красотой скрывался сложный механизм, наверняка дорогостоящий и требующий постоянного ухода. Не поскупилась корона, замаливая свои грехи.

За следующей дверью оказалась комната с утопленными в пол десятью ваннами овальной формы. А вот открыв последнюю, Касиян отпрянула, потому что в лицо ей ударило облако горячего пара и в купальне стало просто невыносимо жарко.

Мы все слышали о новых веяниях с севера, и про жаркие купальни знали все, но доступна эта роскошь была только самым обеспеченным. А наши семьи к таковым не относились, иначе нас здесь не было бы.

– Сейчас опробуем эту их парилку, – проговорила Ян, доставая из шкафа большое полотенце. После чего девушка абсолютно без стеснения сбросила форменное синее платье, всю остальную одежду и удалилась в жаркое, заполненное паром помещение.

– Я туда ни за что не пойду, – отрицательно покачала головой Юлона. Она взяла халат, полотенце и даже зачем-то простыню и удалилась в ванную.

Я тоже отказалась от экзотической процедуры и сразу пошла мыться. К Ян присоединились только две девочки, остальным парилка не внушала доверия. А вот бассейн и водопад опробовали все. Даже вечно всем недовольная Дамон соизволила присоединиться к нам, предупредив, что выколет глаза тем, кто посмеет на нее глазеть.

Появление в дверях старого доктора вызвало дружный визг и фонтан брызг – все одновременно попытались скрыть наготу в бассейне.

– Помылись – вот и умницы. А теперь прошу на осмотр ко мне в кабинет, только по очереди, – посмеиваясь, проговорил граф Принфало.

Повторилась унизительная процедура четырехлетней давности. Только теперь врач осматривал нас как женщин, а не как девочек, что было еще более унизительно и противно. Но мы терпели. Терпение – это первое, чему учили в пансионе. Однако осмотр не прошел без скандалов. Оказалось, что высокомерная Дамон не была девицей, что вызвало настоящую бурю. Доктор и директриса так кричали, что, наверное, младшие воспитанницы все слышали. Какими только грязными словами они не называли Мону! Но девушка не дрогнула, она гордо вздернула свой идеальный носик и ответила так, что у баронессы и старика дар речи пропал.

– Да, я была с мужчиной, – заявила она. – И это был тот, кого выбрала я сама! Пусть мне суждено стать подстилкой королевских выкормышей, но я сама решила, с кем и когда стать женщиной. И этого вы у меня не отнимете!

После чего оттолкнула с дороги Сибиллу и ушла.

– Она просто идеально подходила, а теперь придется подбирать другую, – упавшим голосом проговорила баронесса, устало присаживаясь на кушетку.

– Голубушка, о чем вы? – спросил старик, ополаскивая руки в глубокой чашке с резко пахнущей жидкостью.

– Ох, не обращайте внимания, любезный граф, – отмахнулась Саника Ангори. – Это не ваша забота.

– Ну что ж, тогда позвольте мне продолжить осмотр, а о юной распутнице не волнуйтесь, – вкрадчиво проговорил старый доктор. – Девушка здорова и вполне может продолжить обучение. Пусть этот инцидент останется нашим маленьким секретом. Возможно, и мне когда-нибудь понадобится ваша помощь.

– Так и поступим, – натянуто улыбнулась директриса.

Когда она проходила мимо меня, я четко расслышала ее гневный шепот: «Старый ублюдок». Баронессе явно не понравилось, что у графа появились рычаги влияния на нее.

Оставшуюся часть дня нам было приказано сидеть в своих комнатах и готовиться к переменам. Какие это будут перемены и как к ним готовиться, нам почему-то не объяснили, а потому приказ был нарушен, и мы все собрались у Моны, выпытывая пикантные подробности ее грехопадения. Девушка сначала раздражалась и выпроваживала нас, но потом и сама загорелась общим азартом. В результате по своим спальням мы разбрелись далеко за полночь, так и оставшись голодными. Видимо, таким образом нас всех наказали за проступок Дамон.

Утро началось с уже знакомого мелодичного звона и магически усиленного объявления, что через полчаса состоится знакомство с преподавательским составом и завтрак.

Как одеваться, я понятия не имела. Сбегала в соседнюю комнату к Сибилле, и мы вместе решили, что выберем самые скромные наряды из нового гардероба. Выбирали вместе, сначала для Сиби, потом для меня. У Сибиллы были густые прямые пшеничные волосы, круглое личико и округлые формы. Для нее мы выбрали бежевое платье с аккуратным круглым вырезом, волосы собрали в высокий пучок. Я же была полной ее противоположностью, видимо, поэтому мы так и сдружились. Тонкая, с резкими чертами лица, излишне пухлыми губами и буйными каштановыми кудрями. А самым ужасным в моем облике были глаза: светло-серые, настолько светлые, что многие вздрагивали, впервые встретившись со мной взглядом. От ощущения полного отсутствия радужки спасало только присутствие темного ободка по ее краю. Меня даже в пансион не хотели из-за этого принимать, но потом решили, что при должном подходе этот дефект можно преподнести как достоинство, некую изюминку. Для меня мы выбрали двухцветное платье с темно-зеленым лифом и лимонным подолом. Меня несколько смущало излишне, на мой взгляд, откровенное декольте, на что Сиби со смехом ответила, что ее сестра в воскресную школу на служение богине в более откровенных нарядах ходила. Остальные девушки тоже постарались выбрать платья поскромнее, даже бунтарка Мона сегодня предпочла не выделяться.

На первый этаж мы спускались медленно, почти крадучись, периодически останавливаясь и прислушиваясь. Все казалось странным и непривычным. Особенно удивляло нас, что мы были, по-видимому, предоставлены самим себе. Никто нас не контролировал и не следил за каждым шагом, но никто и не объяснял, что и как мы должны делать, куда идти, как одеваться и как себя вести. Раньше было намного проще – общие комнаты, общий режим и даже одежда практически общая. Сейчас же мы были напуганы, не знали, что делать, но было так интересно! Неведение и страшило и завораживало одновременно. А от мысли, что сейчас мы познакомимся с инструкторами, вообще голова шла кругом.

В холле нас ожидала стройная привлекательная женщина средних лет в ярком, но довольно строгом платье.

– Здравствуйте, девушки. Меня зовут Варния Эвинор, и я буду вашим воспитателем, другом, старшей сестрой. Ко мне вы можете обращаться по любым вопросам и с любыми проблемами. Надеюсь, мы подружимся, – улыбаясь, проговорила она. – Я пока не знаю ваших имен, но сейчас состоится наше знакомство. Идемте.

Мы дружно поздоровались в ответ и собрались следовать за женщиной, но она строго посмотрела на нас и проговорила:

– Коллективизм был необходим на первых годах обучения, а сейчас забудьте об этом. Больше никаких ответов хором, каждая из вас личность и должна иметь свой голос и свое мнение.

Мы дружно кивнули.

– Как всегда, – вздохнула Варния и повела нас к резной двустворчатой двери.

А за дверью нас ожидали длинный, заставленный невообразимыми яствами стол и около двадцати человек, половина из которых были молодыми мужчинами. Мы сбились в стайку и с опаской разглядывали новых преподавателей.

Вперед выступила баронесса Ангори, обвела нас придирчивым взглядом, задержала его на Дамон и завела очередную речь о нашей значимости для королевства и короны. Она долго и нудно перечисляла достоинства и плюсы нашего положения, а все стояли и терпеливо ждали, когда директриса наговорится. Но вот ей наконец-то надоело расхваливать свой пансион, и началось собственно знакомство. Я думала, что сейчас нам будут представлять преподавателей и инструкторов, но вышло все наоборот, это нас представляли и расхваливали.

– Воспитанница Касиян, – громко произнесла баронесса. Ян испуганно вздрогнула, прошептала: «И что я успела натворить?» – и вышла вперед.

– Позвольте представить вам леди Касиян, – чопорно проговорила баронесса. – Прекрасная девушка, бойкая, веселая, находчивая… – Директриса вдруг умолкла и более внимательно посмотрела на скромно потупившуюся Ян. – А скажи-ка мне, деточка, как у тебя с иностранными языками? – тихо спросила она после минутной паузы.

– Хорошо, – радостно ответила Касиян. Она наконец-то поняла, что никто ее ругать не собирается, а совсем даже наоборот – хвалят, и расслабилась. А к языкам у Ян действительно были способности, и она освоила даже на два больше, чем я, хотя и мне иностранная речь давалась довольно легко.

– Это просто замечательно, – обрадовалась баронесса. – Иди за стол.

Ян прошла к столу и заняла за ним место, усевшись на элегантный стул.

Дальше представляли Дамон, Сибиллу, Юлону, Манору, Ирвику, меня, Мориссу, Принси, Дивону и завершающей была вечно витающая в облаках Радина. Всех нас по очереди расхваливали и отправляли за стол. А когда мы закончились, то есть когда последняя пансионерка устроилась за столом, директриса широким жестом обвела преподавателей и проговорила:

– А это ваши новые учителя и инструкторы! С ними вы познакомитесь в ходе обучения. Но можете и сейчас знакомиться и общаться. Мы все здесь как большая, дружная семья, и теперь вы ее почетные члены. Приятного вам аппетита, а я вынуждена удалиться – дела.

Баронесса ушла, а вся эта толпа учителей двинулась к столу, занимая места и весело переговариваясь. С нами тут же начали знакомиться расположившиеся напротив мужчины. Мы смущались, хихикали и кокетничали, оттачивая полученные на четвертом курсе навыки. Завтрак прошел весело и шумно, как в действительно дружной семье. В голове был полный сумбур от новых имен и лиц, и я внесла предложение: повесить на каждого нового знакомого листок с его именем. Все дружно посмеялись и принялись заверять нас, что через неделю мы все перезнакомимся и будем лучшими друзьями… и не только друзьями. Последнее заявление, сделанное привлекательным кареглазым шатеном, имя которого я сразу же забыла, вернуло нас к действительности, и радости за столом поубавилось.

После завтрака Варния собрала нас и повела на второй этаж, в обычную классную комнату. Единственным отличием этого помещения от привычных для нас классов был огромный стенд во всю стену, завешанный подписанными портретами мальчиков, юношей и мужчин. Это были довольно точные изображения принцев.

– Рассаживайтесь как вам удобно, сейчас придет баннеретта Ангори. Она познакомит вас с наследниками. – Варния указала на портреты, подмигнула нам и удалилась.

– Вот так сюрприз! Оказывается, у них тут семейное дело, – рассмеялась Касиян, как только за воспитательницей закрылась дверь.

– Мало того что Санни нас четыре года мучила, так еще и ее родственницу целый год терпеть, – высказалась Дамон.

Мы с Сиби сели рядом и сейчас разглядывали портреты наших будущих хозяев.

– А вон тот, третий справа, в верхнем ряду, вроде бы ничего, – прошептала Сибилла.

– Ты лучше на нижний ряд посмотри. Это же дети! Крайнему справа не больше десяти лет, – посмеиваясь, проговорила я. – Вот бы с ним подружиться, в солдатиков вместе бы играли.

– А почему здесь только двадцать один? Куда остальные восемь подевались? – посчитав портреты, удивилась Сиби.

– Так они, наверное, еще под стол пешком ходят. Какие из них любовники, – предположила я.

– Ну да, а старшему двадцать семь, по-моему, – задумчиво прошептала Сибилла, разглядывая первый портрет.

– Старшим, – поправила я. – У короля в первый год правления сразу три сына появилось. Один от первой королевы, второй от фаворитки, а третий от какой-то заезжей герцогини.

– Интересно, а когда нас с ними познакомят? – задумчиво проговорила Сиби.

– Когда вы будете готовы к этому знакомству, – строго проговорила беззвучно вошедшая в классную комнату высокая, худощавая женщина лет тридцати. – Чем мы сейчас и займемся, будем готовить вас к знакомству с принцами.

Мы по привычке повскакивали с мест и встали по струнке, опустив взгляды.

– Это лишнее. Вы леди, а не провинившиеся школьницы. Гордость и высокомерие – это те щиты, которые безотказно защитят вас от всех придворных атак.

– Как же, леди, – пробурчала Дамон. – Нас при поступлении и фамилий, и титулов лишили.

– Все верно, но по окончании обучения вы все станете графонессами, а когда уйдете на покой, получите свои маленькие графства и полноценные титулы, – возразила баннеретта.

– Может, еще и мужей нам обеспечат? – ехидно поинтересовалась Мона.

– А вот об этом сейчас не стоит думать. Тем более что при должном подходе некоторые из вас имеют шансы породниться с королевским семейством, – снисходительно улыбнулась преподавательница.

Мы притихли, обдумывая сказанное. А ведь действительно, половина королевских отпрысков – незаконнорожденные, не претендующие на трон, и им позволительно заключать браки с низшей знатью. А приданое для них не имеет значения, король не скупится на земли для дорогих сыновей. Ради этого даже совершил парочку военных экспансий и подмял под себя близлежащие герцогства. Соседи, конечно, были весьма недовольны, но благодарны, что Возрен Седьмой оказался не таким кровожадным и жадным до чужого добра, остановившись на двух походах. Хотя число наследников растет, а земли не бесконечны, вполне возможно, что Возрену придется еще немного потеснить соседей и расширить границы. В свое время Возрен Третий умудрился завоевать и присоединить к Возрении два соседних королевства и создать могущественную империю, против которой близлежащие государства не имели ни одного шанса. Единственным достойным противником Возрении была Наминайская империя, но ее правители всегда придерживались нейтралитета, не вмешиваясь в мелкие, на их взгляд, междоусобицы. А тем временем размеры и мощь королевства росли, и теперь Наминайская империя дважды подумала бы, прежде чем ссориться с нами, даже если бы и захотела.

– Ну что ж, приступим к уроку. Сегодня я познакомлю вас с десятью старшими сыновьями его королевского величества Возрена Седьмого, – заговорила учительница, вырывая меня из паутины ненужных размышлений. – Сначала, конечно же, мы уделим внимание первому наследнику, принцу Возрену Дарнайскому, в будущем Возрену Восьмому.

Баннеретта Ангори долго и подробно описывала характер, привычки и вкусы принца, а потом зачем-то перешла к его недостаткам и слабостям.

Закончив, она обвела взглядом присутствующих и поинтересовалась:

– Есть вопросы?

Первой вскочила с места Касиян.

– А зачем вы рассказали нам о недостатках принца? – спросила она – Разве мы не должны только восхищаться им и во всем угождать?

– Правильный вопрос, – улыбнулась учительница. – Вы еще не сознаете, кого мы из вас готовим. По всеобщему мнению, вы должны быть безвольными игрушками, предназначенными для удовлетворения мужских потребностей королевских сыновей. Но это не так. Во все времена женщины стояли за спинами сильных мира сего и направляли их, помогая принимать верные решения и уберегая от ошибок. Наш король не глуп и понимает, что его наследники не всегда будут столь дружелюбны по отношению друг к другу, как сейчас. Да и благоразумия им иногда не хватает, а вы должны будете сдерживать пороки и ветреные поступки принцев. Разумеется, под чутким руководством его королевского величества и его советников. По окончании обучения вы поступите на службу в тайную канцелярию королевства.